Текст книги "Девять жизней Рода (СИ)"

Автор книги: Casperdog

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 25 страниц)

– Значит, мне предопределена Оля, – шепнул своему отражению в зеркале. – Непонятно только в чём. Стать попутчиком в жизни или только на время свершения того, что задумал сделать. Странная она всё– таки. Красивая – глаз не оторвать, но вместе с тем есть в неё что-то, что меня сдерживает от необдуманных поступков. Не её характер и напускное спокойствие. Это ладно, но через них пробиваются чувства, от которых меня бросает в дрожь. Если это любовь, то не приведи Господь испытать подобное, а если что-то другое? Для чего я Ольге? Вот то главное, в чём до сих пор так и не смог разобраться. Если верить словам, что полюбила меня чуть ли не с детства, это вряд ли может быть искренним чувством. Скорее проявление некой фобии, а может и психического расстройства, тем более, как выяснилось, её мать не совсем в порядке. Наследственное? М-да. Не было печали… То, что у Оли нестабильная психика, это ещё полбеды, а что будет дальше? Или все её нервные срывы – следствие похищения в детстве? Отсюда проблемы? Тогда почему отец не обратил на это внимание? Или обратил, но не смог помочь?

– Саш, можно к тебе? – после короткого стука в дверь я разблокировал защёлку и приоткрыл дверь.

– Спасибо тебе, – девушка прильнула к моей груди, обняла. – Я даже не поняла, как отключилась. Спала всего ничего, а полностью пришла в себя. У тебя на руках так было хорошо… Спокойно и уютно… Спасибо. А знаешь, что мне снилось? – И Ольга сразу прижала руку к моим губам. – Лучше промолчи, а то сейчас снова начнёшь говорить всякие непристойности, снова введёшь меня в краску. Нет, ничего такого не снилось. Было другое – мы открыли проход в твой мир и там нас ждёт папа. НАШ папа. Оказывается, он мог бы и сам открыть дверь сюда, но захотел, что бы это сделали именно мы.

– Хотелось бы, но вряд ли на это можно надеяться. Мне сказали, что отец был смертельно болен и жил лишь благодаря подпитке. Какой, не спрашивай.

– Знаю, Саш, что ему Итала помогали. Папа не делал из этого секрета. При всём том он говорил, что… у Вас в мире живёт человек, который может ему помочь. Спрашивала, а почему он раньше к нему не обратился, но отец лишь загадочно улыбался. Каждый раз говорил, что время ещё не подошло. А может на этот раз ему смогли помочь? Если даже был шанс на миллиард, почему нельзя надеяться?

– Надеяться можно. Как, например, что мы сейчас пойдём на кухню и сделаем себе обед. С девушками, понимаю, что-то произошло и они к нам больше не придут. Да, забыл сказать. В тот день, когда меня похитили, я как раз возвращался из дворца – сама ведь положила на стол пригласительный на благотворительный бал.

– Что-то такое было, помню. Продолжая за тебя, что начал говорить, скорее всего, общался с Государем?

– Было такое, даже дважды за вечер. Первый раз лишь перекинулись парой ничего не значащих фраз, а во второй раз так он прямо спросил меня, как отношусь к его дочери.

– И ты сказал, что мы совершенно разные и между нами ничего не то что не было, но и никогда не будет? И Император разозлился, так?

– Слушай, Оля, а тебе никто никогда не говорил, что читать чужие мысли – это плохо?

– Я не умею этого делать, сам мог в этом убедиться. Отголоски эмоций, настроение, чувства – это совсем другое и имея аналитический склад ума, не сложно сложить два и два.

– Что бы получить пять?

– И даже шесть.

Ольга подняла голову и я не удержался, чмокнул её в красивый носик.

– Ты права, Оля. То, что сейчас казала, чуть ли не слово в слово я и сказал твоему отцу. И да, он был зол. Между прочим, знал, что у меня работают девочки. Может с его подачи на них надавали? Не на них самих, на их родителей?

– Так чего гадать? Сейчас возьму и позвоню. – Ольга выпустила меня из объятий и невольно обратила внимание на мою грудь. Провела рукой сначала по внешнему, потом по внутреннему кругу. Улыбнулась своим мыслям. Схватив двумя руками косу, что-то тихо прошептала себе под нос, перебирая волосы между пальцами, и вновь посмотрела мне в глаза.

– Саш, я раньше сомневалась, что эти два человечка – ты и я. Думала, что… А теперь знаю точно – это мы. Каждый круг – это новый наставник? Учитель? И ты прошёл четыре круга. Ведь было же изначально девять?

– Сам сейчас удивился, потому что учителя всего было три, не четыре. Можно лишь предположить, что прошедшая ночь, где мы были втроём – ты, я и Тэшка, дали лучший результат.

– Значит, остались всего четыре Учителя. Внутренний круг, надо полагать – это ядро. Это ты сам, где может когда-нибудь появлюсь и я.

Ольга опустила глаза и я почувствовал, что она что-то хочет меня спросить, но не решается. Ждёт, что сам это скажу. Но говорить слова лишь для того, что бы их произнести, не в моём характере. Что сделал, то чуть присел так, что бы наши глаза оказались на одном уровне.

– Не торопи меня, прошу. Всему своё время. Лучше промолчать, не торопить события, чем потом сожалеть о сказанном и сделанном. Ты меня понимаешь?

– Лучше, чем можешь это представить. Спасибо, Саша. – Оля грустно посмотрела в мои глаза, а уже через секунду сунув мне в нос кончик косы, увидев, что я сейчас чихну, рассмеялась. – Идём на кухню. Ты скажи, что будем делать, и пока достаёшь из холодильника продукты, позвоню Радимовым.

– Кому?

– Александр Николаевич. Вы что, даже не удосужились поинтересоваться какая фамилия у Ваших подчинённых? У девушек, которых зовут Наталья и Мария? Фи…

– – -

Смешно стало, но когда открыл холодильник, первое, что бросилось в глаза – кастрюля с борщом. От досады чуть по лбу себе не ударил – напрочь забыл, что готовил. Банка сметаны тоже имеется, так что сегодня, а скорее всего и завтра перед нами двоими вопрос с обедом не стоял. И это не могло не радовать. Отлил в меньшую кастрюлю сколько съедим, и поставил греться, помешивая, что б не пригорело, иногда слыша отдельные слова, доносящиеся от входных дверей – Ольга говорила по городскому телефону. Невольно пожаловался сам на себя, какой остолоп – номер телефона сестёр не узнал. Раз разговаривал по телефону с Пётром Алексеевичем, так тот сам позвонил.

– Ну и что скажешь? – спросил у девушки, когда та зашла на кухню. – Давай сначала я выскажу предположения, а если что не так – меня подправишь.

Ольга рассмеялась и, кивнув головой, села на «своё» место.

– Отцу, Петру Алексеевичу, позвонили с прежней работы и после долгих извинений предложили вернуться на службу в качестве преподавателя. Вполне возможно, что не ему одному, а и супруге,Екатерине Андреевне. Оклад предложили не очень высокий, но полную занятость и, соответственно, повышение пенсионных выплат за новый статус в обществе. Подожди, не перебивай, – увидев, что у Ольги глаза становятся от удивления большими, рассмеялся. – Чему удивляешься? Всё повторяется по спирали. Это уже проходили. Что касается девочек – их в срочном порядке отправили в… скажем так, закрытое учебное заведение, по окончанию которого им будет предложено занять место в службе безопасности, а может и во внешней разведке. Подберут соответствующую пару и вперёд… Тем самым снова от меня убрали всех, кто, так или иначе, помогал. Вот снова встаёт вопрос – для чего это делается? Что бы мне стало тяжелее жить? Смысл? Есть. Тут на сцену выходит девушка под именем Ольга Сератовна и невольно задаёшься вопросом – а не ради ли неё вокруг меня освобождают место. Что бы никто не отвлекал своим присутствием? Глядишь, и сладится у них, как сказал папаша этой девушки. Есть, правда, другой вариант, в котором эта юная особа не предназначается на поругание, а цель её – узнать как можно больше о возможности создания переходов в другие миры, что бы потом…

Меня перебили. Честно скажу, был удивлён спокойствием девушки. Она говорила ровным тоном, совершенно не поддавшись на очередную провокацию с моей стороны.

– А если есть третий вариант. Который заключается, например, в создании невыносимых условий для совместной работы, а может и жизни Александра Николаевича и Ольги Сератовны? Что бы всё, что происходит с ними, привело к разрыву отношений и ссорам? Чтобы, например, Итала никогда не смогли бы достичь своей цели и исчезнуть в мироздании, не говоря уже о том, что бы вернуть свой полноценный облик. Ведь в нынешнем состоянии ими намного легче управлять, скармливая обещания, что когда-нибудь, но они смогут добиться своего. О том, что основная задача у тех двух молодых особ, о ком я упоминала, совсем другая, а не освобождение Небесного народа, ведь могут и не догадываться. Или вообще не предполагать, что переходы возможны после ухода из этого мира Николая Сергеевича. Ведь с его исчезновением других, умеющих отворять двери в иные миры, нет. Или, например, четвёртый вариант – что бы девушку по имени Ольга в ближайшем будущем можно было удачно выдать замуж за нужного человека? С трудом в это вериться, но подобная вероятность всё же не исключена.

Я совсем забыл о борще и, сев напротив Ольги, слушал, что она говорит. А что, вероятность этих вариантов очень высока. Особенно третий. Предположение о её личной судьбе не принял всерьёз – в этом мире, здесь и сейчас, против собственной воли девушку практически невозможно выдать замуж. Тем более я никогда не забывал, что должность главы государства выборная и через некоторое время нынешний Государь останется с тыквой вместо кареты. Так, навеяло. Романов, конечно, не пропадёт – профессор, физик-ядерщик всегда найдёт себе средства на булку с маслом и по миру с протянутой рукой не пойдёт. Думаю, он УЖЕ продумал своё дальнейшее существование и то не будет намного хуже нынешнего. Вопрос в Итала? Всё же, говоря гадости Ольге, я до конца не верил, что девушка настолько двулична. Не мог настолько потерять природную чуйку.

– Размышляешь о сказанном? – Ольга подхватилась и выключила плиту. – Ну вот, чуть не остались без обеда. Саша, ты мне не доверяешь? Почему? Я тебе хоть раз дала повод для сомнений?

– Прямых не давала, признаю, но твои эмоциональные бзики ещё не забылись.

– Я тебе уже объяснила, почему это случалось, повторять и оправдываться не хочу. Если у тебя до сих пор есть сомнения в моей искренности и то, что хочу от тебя получить какие-либо материальные блага – могу не только поклясться, но и написать, что НИКОГДА не буду требовать или просить что-либо из твоего наследства. Если и это тебя не устраивает – могу завтра в официальном порядке переоформить на тебя всё, чем владею. Оставь мне самую малость на проживание, а остальное…

– Мне подобные жертвы не нужны. Тем более что не я тебя обеспечил приданным, а отец, а его решение никогда оспаривать не буду. И давай к этой теме больше не возвращаться. Я извиняюсь, что в прошлый раз об этом заговорил. Прости, Оля, но мне подобный разговор неприятен.

– Мне тоже, потому что я тебя люблю, а сейчас меня словно в дерьмо макнули.

– Ещё раз прости. Сегодня не я эту тему поднял.

– Без претензий. Давай уж закончим эти разговоры вообще. Мне, повторю, от тебя кроме доброго слова ничего не надо. Выведывать твои тайны? Саша, ну узнаю я что-либо, а дальше? Предположим, расскажу отцу или каким-то учёным. Что потом? Кто этими знаниями сможет воспользоваться? Прекрасно понимаешь, что никто не сможет. Всем намного выгоднее, если бы ТЫ открыл проходы и смог привнести в нашу жизнь что-нибудь новое. Знания, технические достижения. Так что моё присутствие в виде шпиона при тебе – извини, глупость. Что касаемо освобождения пространства рядом с тобой, скажу откровенно – если бы желала, давно вышла замуж. Да, не по любви, но за человека, который мне дал бы все, что только возможно. Только надо ли мне это? Как видишь, нет, не надо. Я слишком свободолюбивый человек, к тому же однолюб.

– Свет клином на мне сошёлся? – Я усмехнулся, но, взглянув в очередной раз на девушку, замолчал. Понял, что в очередной раз сморозил глупость.

– Сам понял что сказал? Это хорошо. И последнее, Саша. – Ольга встала, но потом вновь села. – Я думаю, ты мои эмоциональные срывы и то, что рассказала о своей матери, обобщил и у тебя наверняка появились мысли, что я такая же психопатка… или со временем ей стану. Скажу честно. Не знаю, потому что мои детские переживания и воспоминания никуда от меня не делись. Я помню до мельчайших подробностей ВСЁ, что со мной происходило и что пережила за те несколько недель, пока не оказалась на руках у папы. Врачи говорили, со временем все переживания забудутся и я стану обычным человеком, но, видимо, ошиблись. Я ничего не забыла. НИ-ЧЕ-ГО.

– Иди ко мне.

Девушка встала со стула и, как пьяная, шатаясь, сделала пару шагов и рухнула мне на колени.

– Саша. Ты можешь ко мне относиться как пожелаешь, прошу об одном – не унижай меня. Мне становится больно, очень больно, когда всё, что стараюсь сделать для тебя, пытаюсь помочь, со смехом переворачиваешь с ног на голову, подавая так, что я безмозглая дура, психически больная, да и потому, что мне от тебя что-то нужно.

Я что-то хотел сказать, оправдаться, но вместо этого почувствовал, как мы с Ольгой словно сливаемся во что-то одно. Единое. Целое. Наши сознания, как и тела становятся мягкими, прозрачными…

* * *

– Очнулся?

Я открыл глаза и обнаружил себя лежащим на песчаном пляже. Сейчас рядом не было никого из предков. Только я, голова Ольги у меня на коленях и ослепительное сияние на границе песка и воды.

– Ты перенёс нас в иной мир? Впервые днём и не во сне?

– Вы двое ненормальных. – Тэшка взорвался ослепительным светом и через мгновение вновь засиял всеми цветами спектра. – Разве можно столь бездумно расходовать свои запасы организма? Если бы не я, и не перенос, Вы сейчас бы лежали бездыханными.

– Я не знаю что произошло. Сначала расстроил Ольгу, потом хотел её успокоить. Она села мне на колени и…

– Что и? – Голос, который, казалось, проникал в мою голову со всех сторон, стал оглушающим. – Что И? Ты понял что сделал, существо, позиционирующее себя разумным существом? Ты вместо того, что бы успокоить девушку, попытался поглотить её разум, её тело. Не разобраться о чём думает девушка, о чём мечтает, а просто втянуть содержимое её разума в себя. Скажу тебе так – твоей женщине повезло, что не только я был рядом, но и то, что у тебя в голове стояла блокировка сознания. Говорю «стояла», потому что её там больше нет. Не могу понять что произошло, но… ты и Ольга стали ментальными и отчасти физическими близнецами. Часть её сознания в твоей голове, твоего – в её. Произошло полное, хотя и кратковременное слияние. Доли секунды, за которые я успел Вас перенести в изолирующую обстановку, где Вы восстановили усреднённое для Вас физическое состояние.

– И что теперь будет? – Я до конца не понял, что произошло, но, судя по взвинченному состоянию творца, ничего хорошего для нас не было.

– Откуда я знаю? – послышалось в ответ. – В моей программе ничего подобного нет. В памяти и детализации прогнозирования тоже ничего нет, потому что то, что произошло, вообще произойти не могло по самой природе. О подобном слиянии даже Светлые не могли предположить. Даже Творцы. Я не знаю, Алекс, кто ты и кто Ольга, но что уже не люди, это задокументированный мною факт. По заложенной в базовую программу основополагающей директиве я должен Вас двоих немедленно уничтожить, потому что Вы опасны для всех мыслящих. Для всех, кто считает себя разумными.

– Твоя воля, творец. Делай что должен. – Я наклонился и нежно поцеловал Олю. – Только прошу – убей быстро, что бы девушка, пока спит, ничего не почувствовала.

Тэшка мигнул и… исчез.

– И за что мне такое? – через долгое время из-за спины послышался тихий голос и, оглянувшись, я вновь увидел творца. Тот выглядел сейчас намного хуже – свет потускнел, и двигался намного медленнее. – Здесь никого из Светлых обнаружить не смог. Все они остались за линией блокады мира, а туда я без Вас попасть не могу, а без утверждения руководителя программы исполнить наказание, предназначенное директивой, тоже не имею права. Конфликт двух равноценных основополагающих директив. Проводится анализ. Конфликт. Сброс аппаратного обеспечения. Анализ. Конфликт. Сброс до изначальной установки… Анализ... Первоочерёдность программирования. Датировка неизвестна. Конфликт. Сброс... Полная перезагрузка…

– Саш, – от бормотания отвлёк тихий голос и я, забыв о творце, посмотрел на лицо девушки. – Что с нами случилось? Почему мы здесь? Сейчас же не ночь? Подожди, – лицо Оли стало серьёзным, а потом разгладилось и, казалось, осветилось изнутри. – Я сейчас ощущаю тебя так, словно… МЫ ПРОЖИЛИ ВМЕСТЕ ВСЮ ЖИЗНЬ.

Забавно. Последние пять слов мы произнесли вместе. Одновременно, словно говорил один человек, только разными голосами.

– Дразнишься? – Оля часто захлопала глазами, а потом улыбнулась и, потянувшись руками, схватив меня за шею, притянула к себе. – Я чувствую тебя словно себя. Во мне твоя часть, верно? И я поняла, что все твои дразнилки, обиды, терзания в мой адрес, это твоя самозащита. Ты боишься… боялся признать, – Оля поправилась, – что я тебе нравлюсь как человек и как женщина. И… ты меня принял такую, как есть. И… полюбил. Саша, молчи, всё равно все твои слова останутся лишь словами. Я ВСЁ чувствую. Наверное, и ты меня сейчас ощущаешь. Остались сомнения в моей искренности?

Вместо слов я уже по привычке чмокнул Олю в нос. Что сказать – нравилось мне как она смешно каждый раз после поцелуя морщит носик и хмурит брови. Что сказать – сейчас я видел… именно ВИДЕЛ, что девушка изначально со мной была предельно откровенна и искренняя, а я испытывал её терпение и всячески измывался над её чувствами. Ну не мог до конца поверить, что детская влюблённость способна перерасти во что-то серьёзное, а тут оказался водопад чувств, целая Ниагара… Но, чёрт, мой вредный характер снова дал о себе знать.

– Оля, ты говорила, что… наша близость…

Девушка смущённо улыбнулась.

– В тебе часть моей души. Зачем спрашиваешь? Свадьба… Да, я хочу свадьбу, но мы с тобой УЖЕ стали настолько близкими, какими зачастую не бывают супруги, прожившие всю жизнь вместе. Ты ещё не начал говорить, а я знала что скажешь. Не знаю как для тебя, а я счастлива, Сашенька. Понимаешь, СЧАСТЛИВА!!!

Ольга внезапно дрогнула, прислушалась.

– Что это за шум? Кто бормочет?

Я повернулся на песке, что бы девушка смогла увидеть творца.

– Его перемкнуло. Файлы перепутались и теперь он не творец, а кусок железа. После всего того, что с нами произошло, Тэшка выдал, что мы с тобой теперь представляем опасность для людей, поэтому тот должен нас уничтожить, а для подтверждения ему, по-видимому, надо было получить согласие одного из Светлых. Так у нас называют Богов, лояльно относящихся к людям. Но в доступном обозримом никого обнаружить не смог, его и переклинило. Бормочет там что-то постоянно, перегружает себя, добрался уже до установочных файлов, но и там не нашёл ничего подходящего. Боюсь, скоро перегорит. Уже тускнеть стал, а это говорит о конфликте установленного оборудования.

– Саш, мне его жалко. Давай поможем?

– Чем?

Ольга задумалась, а затем одним рывком, словно пантера, спрыгнув с моих колен, подошла к творцу. Послушала некоторое время, что тот бормочет, потом присела и, протянув руку, прикоснулась к светящемуся созданию.

– Тэшка. Твои подопечные вносят предложение об отсрочке вынесения и исполнения приговора до момента, когда сможешь встретиться со Светлыми. Мы от тебя никуда не денемся, и при первой возможности сможешь выполнить свой долг. Надеюсь логический и мыслительный процессоры у тебя не пострадали?

– Программное обеспечение функционирует идеально. Центральный процессор у меня один. Анализ вспомогательных систем… Норма. Износ один и два от нормы. Энергетическое обеспечение ниже допустимого. Отключение вспомогательного оборудования. Разряд критический. Отключение оборудования на три часа.

Наш творец растворился в воздухе, словно его здесь никогда и не было.

– И куда он подевался? – Оля с улыбкой посмотрела на меня, потом смешно наморщила нос. – Да… Неинтересно. Словно сама с собой разговариваю. Саш, мы так вообще между собой разговаривать перестанем. Идеи есть?

– Есть. Пообедать так и не пообедали, но вряд ли ты захочешь здесь есть, а пока не вернётся наш птах, можем купаться и загорать, благо здесь никого кроме нас нет. И…

– А об этом я подумаю, – захохотала Ольга и, на ходу скинув с себя коротенькие шортики и блузку, голышом нырнула в воду, оставив меня в удивлении хлопать глазами.

* * *

Первый раз, когда мы смогли провести на озере целый день без обучения, наслаждаясь водой и солнцем. И общением. Наверное, за долгие-долгие годы я почувствовал в душе радость, что рядом со мной был человек, которому мог доверить даже не самого себя, а свою жизнь. За этот день, кажется, мы даже друг другу чуть надоели, но совсем чуть-чуть. Что заметили к вечеру, то наше единение душ стало потихоньку угасать. Уже не так быстро угадывали мысли друг друга, что нас обоих обрадовало. Получается, мы всё же смогли сохранить личную индивидуальность. И когда уже стало темнеть, к нам вернулся Тэшка. Вновь сияющий, во всей красе, понаблюдав за нами некоторое время, как-то странно, боком-боком, подобрался ближе и остановился в метре, по привычке положив голову с длинным клювом себе на плечо.

– Меня радует, что в Вас преобладает индивидуальность. Кратковременное слияние разумов и тел не нарушило генетической структуры организмов. Внесённое предложение об отсрочке приведения директивы отклонено в связи с ошибочно вынесенным решением по директиве один-один-два. Сделана запись, что два биологических существа, носящих имена Александр и Ольга, не представляют опасности для других мыслящих существ.

– С чем всех и поздравляю. – Я рассмеялся, вслед за мной и Ольга. – Только, друг мой творец, не кажется тебе странным, что твоё программное обеспечение, скажем так, функционирует не совсем корректно? Ты мог нас уничтожить, а потом бы выяснилось, что сделал это поспешно? И… Твои действия?

– В реальности Ваши тела могут сохранять жизнеспособность в течение трёх месяцев после уничтожения сознания. За это время я нашёл бы подходящую замену.

– В смысле? – Ольга широко распахнула глаза. – Хочешь сказать, ты бы в наши тела поместил души других людей? И как это соотнести с процессом обучения, когда наставники в один голос твердили, что душа и тело неразделимы?

– Неразделимы в реальной жизни, а не когда сознания находятся в межмировом пространстве, где не существует никаких основополагающих законов.

– Слышь, курица, а кто мне твердил, что до ужаса боится наших наставников? – Я вдруг вспомнил, как по вине феникса попал в воду вместо переноса на другой берег озера. – Вроде твои слова, что тебя «могут развоплотить», что боишься гнева учителей? Как я сразу не подумал, что все эти учителя – программы, записанные в твоей структуре. Получается, ты нам постоянно врал? И просто в разговорах и по существу?

– Я не врал, – возразил творец, только вот сияние его слегка потускнело. – Я придерживался заложенной в меня директивы о правильной подаче практического материала и о…

– Заткнись лучше! – я разозлился от осознания как всё это время меня дурила машина. Да, уникальная и созданная чёрт знает кем и неизвестно когда. Но машина – она и есть машина, с какой бы навороченной программой ни была. – Будешь говорить тогда, когда тебе разрешат. Ясно?

– Я не согласен с подобной постановкой вопроса. Я…

– ЗАТКНИСЬ! – мы с Ольгой крикнули в голос и, переглянувшись, захохотали. А что, теперь у нас есть тот, кому мы оба, мягко говоря, не доверяем.

– Оль, теперь домой? Нас там ждёт хоть и вкусный, но холодный борщ.

Девушка привычно встала позади меня и, обняв, шепнула.

– Холодный есть не будем, подогреем.

Смешно, на кухне, откуда исчезли, появились не в привычной одежде, как были, а в том, в чём оказались на берегу озера.

– Птиц, ты совсем охамел? Где наша одежда? Присвоил? – Я оглянулся, но творца рядом не заметил, и на теле привычное тату отсутствовало. Остался там, в междумирье? Обиделся? Только тогда как мы без него вернулись обратно? Его помощь нам больше не нужна? Или в наших организмах после слияния появилось нечто особенное? Такое, что может без помощи портативного универсального творца открывать переходы между мирами?

Первой мыслю было идти в кабинет и открыть проход в мой мир, но голос Оли пригвоздил меня к месту.

– Не торопись с выводами, Саша. Давай сначала поедим, а уж потом подумаем, что в нас изменилось. Хотя прихожу к выводу, что Тэшка сейчас находится где-то совсем рядом и наблюдает за нами. Что мы предпримем, и получится ли у нас задуманное. Он не только создан мудрыми созданиями, но в его электронном сознании присутствуют такие качества как хитрость и… наглость. Да, гадёныш? – девушка, присев, резким движением, держа за горло, из-под стола вытянула моего феникса. – Полюбуйся на это… Глазки закатил, мол, подыхает. Эта куча металлолома думает, что мы начнём сюсюкаться, мол, бедненький, так жестоко с ним поступили. Птиц. Хватит придуриваться. Ты даже не железяка, а по факту синтезированный набор молекул. Тебя ни утопить, ни сжечь нельзя, так что исчезни. И не смей больше красоваться на груди моего парня, понял? Ещё раз увижу, ночи спать не буду, но как тебя извести придумаю.

– Все женщины одинаковы. Во всех мирах. – Тэшка, смешно переваливаясь с лапы на лапу, пошёл из кухни. В дверях остановился и повернул голову назад, как будто она вообще не была прикреплена к телу. – В спальню мне дверь кто откроет?

– В спальне ты больше не появляешься. В кабинете тоже.

– И на кухне, – я продолжил за Ольгой. – Что касается ванной и туалета, там тем более тебе места нет.

– Прикажете на коврике у входной двери? – съехидничал творец.

– Там… разрешаем, – огласила вердикт Ольга и птиц, распушив перья, с обиженным видом исчез из поля нашего зрения.

– Главное, ночью на него не наступить, – Оля смешно скорчила лицо. – Хотя вроде никто из нас по ночам гулять не ходит. Саш, лунатизмом не страдаешь?

– Вроде нет. А ты?

– И я по ночам стараюсь спать, а не бродить по улицам. Так что не раздавим. А если ненароком и наступим, ему всё равно ничего не будет…

Посмотрели друг на друга и вновь рассмеялись.

– «А что, если так будет дальше, мне, например, уже нравится» – пронеслось в голове.

– «Мне тоже», – только вот это была уже не моя мысль. Одной такой нахальной особы, кто теперь, понимаю, будет не только спать в моей постели и сидеть за моим столом, есть мой борщ, но и жить в моей голове.

– «Эгоист. Самый настоящий. В моей кровати. Мой борщ. В нашей, Саша. Привыкай».

– «Как в сказках о лисичке. Только пусти такую в дом, а она…»

– «Она, милый, не только дом будет содержать в идеальном порядке, но и за своим мужем присмотрит. Будет тот счастливчик выглядеть хорошо. Сыт. Одет, обут. Это ли не счастье?»

Посмотрели друг на друга и снова не выдержали, расхохотались. А что, если так пройдёт вторая моя жизнь, будет совсем неплохо. Только б не сглазить…

– – -

– Вернёмся к тому, о чём так и не договорили. Оль, по поводу сестёр мои предположения оказались верными?

– Почти. Ты довольно точно описал весь ход событий кроме одного – девочек до начала обучения отправили к далёкой родственнице. Тамбов или Тверь, уже не помню что прозвучало.

– Мне странно другое – почему родители сестёр МЕНЯ не поставили в известность? Не посчитали это необходимым, или просто-напросто побоялись прогневить руководство? Да, что ещё... Если твой отец в курсе похищения, почему до сих пор не поинтересовался судьбой дочери? А что он в курсе – сомнений нет.

– То, что я в порядке, Итала наверняка ему доложили. Кстати, наблюдения за твоим домом, Саша, второй день уже нет. Совпадение? Не думаю. Боюсь только, что сюда в любой момент могут нагрянуть нежданные гости. Со стороны руководства страны или с той, о которой ты мне рассказал. На улицу даже не выйти, а надо – посмотрела, продуктов хватит дня на три-четыре, самое большое, потом всё равно придётся вылезать из норы.

– Ясно. – У меня с утра в голове крутилось в голове до конца не сформировавшаяся мысль и только сейчас понял, что следует предпринять. – Малыш. Идём в кабинет. Я буду диктовать, ты записывать. Есть кое-какие интересные мысли…

В кабинете, усадив девушку за стол, подошёл к окну.

– Скажи, душа моя, как говорили у меня на Родине в старину, а есть ли на Руси система заказа продуктов по фону?

– В смысле по фону? – не поняла Ольга.

– В прямом. Поднимаешь фон и диктуешь список продуктов, который тебе нужен. Или, например, заказ по местному аналогу межсетевой связи, Лабиринту. Заходишь на сайт, выбираешь в магазине то, что тебе надо, оплачиваешь, к примеру, картой и тебе через, скажем, час, заказанный товар доставляют прямо к дверям квартиры.

– Такого нет, – девушка аж рот открыла. – А что, у Вас такое практикуется?

– Сплошь и рядом. Этим пользуются, как правило, старики, больные люди или те, у кого нет желания тратить время на хождение по магазинам. Время деньги – слышала такой лозунг?

– Нет, Саша, такого здесь ещё нет, потому что, во-первых, недостаточно развит Лабиринт. Второе – банковскими картами расплачиваться в сети не принято. Их вообще не особо жалуют, предпочитая живые деньги. В-третьих – надо создавать предприятие с развитой телефонией, набирать сотрудников, тех же операторов связи и доставщиков. Нужны и те, кто будут обрабатывать заказы, комплектовать, кто…

– Стоп, малыш. Скажи, идея интересная?

– Хочешь здесь внедрить новую систему? – Ольга недоверчиво посмотрела на меня, потом широко улыбнулась и, традиционно махнув косой, рассмеялась. – А что, предложение хорошее, только нам двоим это не потянуть.

– Так мы сами в это дело не полезем. Скажи, кто за подобное может взяться? Я ведь был одним из тех, кто много лет назад разрабатывал систему доставки продуктов на дом. Начинали практически с нуля, опыт есть.

– Кто? Трудно сказать, но пару-тройку фамилий могу подкинуть.

– А, скажем, Разумовские потянут?

– Они в продовольственном сегменте лишь краем. Рыба и морепродукты. Большей частью вооружение, судостроение и станки. Хотя… нет. У них, если не ошибаюсь, есть в портфеле пищекомбинат.

– Давай так. На столе лежит мой фон – набери Главу, там есть… Хотя, давай сам позвоню. Надо вытянуть сюда самого Главу или начальника его службы безопасности. Поговорим о бизнесе, заодно расскажем о наших приключениях. Пока они шевелятся, мы с тобой накидаем бизнес-план.

Набрал номер Главы и чуть ли не после первого гудка с той стороны ответили.

– Доброго дня, Александр Николаевич. Случилось что? – голос Главы Рода Разумовских звенел как натянутая струна. Даже сам невольно подобрался.

– И Вам здравствовать многие лета, Георгий Алексеевич. Если что и случилось, то к моей радости осталось в прошлом.