Текст книги "Девять жизней Рода (СИ)"

Автор книги: Casperdog

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)

– Зачем? Смысл? Ведь это его личные книги, которые может взять в руки в любой момент. Маша. Ты что скажешь?

– Что? – девушка задумалась. – Наверное, что я по уши влюбилась в Сашу. Он одним своим видом сводит меня с ума. Я вообще обо всём на свете забываю, когда он со мной говорит. Если честно, боюсь момента, когда он до меня дотронется. Не специально, случайно. Меня тянет к нему постоянно. Хочется до беспамятства, что бы он погладил меня по голове, прижал к себе. Наверное, это и есть любовь. Мечтаю раствориться в нём и стать его если не половинкой, то служить ему до тех пор, пока в этом будет необходимость. У НЕГО будет.

– Машка, ты это, сейчас серьёзно? – сестра даже отступила на шаг в сторону, оглядывая человека, с кем прожила рядом всю жизнь, словно видя впервые.

– Да. Я люблю Сашу. Понимаю, что таких как я, он без труда может найти миллионы, но сказала как есть. Извините.

– Мы ещё поговорим на эту тему, – Екатерина Андреевна посмотрела на дочь с нескрываемым сожалением. – А сейчас оставь чувства в стороне и добавь что-нибудь по делу к тому, что сказала твоя сестра.

– Добавить? – Маша словно очнулась. – Хорошо. Если скажу, что он не из нашего мира, этого будет достаточно?

– В смысле не из нашего мира? – мужчина даже растерялся. – Поясни.

– Слишком много несоответствий в повседневном поведении Саши. Он знает намного больше даже университетского преподавателя, а порой спрашивает такое, о чём знает первоклассник. И ещё. Он к чему-то готовится. К чему – не знаю, но сетует, что у него слишком мало времени на пустые разговоры. Это он с нами отвлекается, а так или в кабинете за очередной книгой или в тире. Причём уровень стрелковой подготовки у него УЖЕ намного выше, чем у лучших стрелков Империи. Владение оружием просто невообразимое. Кажется, он словно чувствует оружие. Добавлю, в его организме присутствует нечто, что может усиливать поражающий элемент. Я была свидетелем результата подобного выстрела – ростовая мишень на дистанции полусотни метров просто перестала существовать. Там не осталось ничего, даже стального каркаса.

– Как ты туда попала? – холодно поинтересовалась женщина.

– Позвала обедать. Всего-навсего. А так туда не попасть. На каждой из двух дверей стоит сенсорный молекулярный замок. Даже со снятыми отпечатками пальцев внутрь не попасть – видимо там встроены и другие датчики, которые работают независимо друг от друга.

– Ясно. Резюмируй сказанное.

– Если коротко, Александр здесь надолго не задержится. Судя по интенсивности подготовки – максимум полгода. Потом вернётся туда, откуда прибыл.

– А тут появится его отец?

– Скорее всего.

– И ты, Маша, зная это, хочешь быть с ним вместе?

– Да. Хочу. – Девушка подняла голову и посмотрела на родителей. – Вы нас готовили с детства к тому, чтобы мы могли послужить своей стране. Сами всю жизнь скитались по чужбине, хотите такой судьбы и для нас? Русь. Отечество. Звучит гордо, не спорю. Но что Вы получили взамен, когда в Ваших услугах перестали нуждаться? Славу? Нет. Признательность от государства? От Императора? Тоже нет. Вас даже не пригласили во Дворец и не сказали простое человеческое спасибо. Даже деньгами обделили – пенсию дали рядового инженера. Честно скажу – я подобной судьбы не хочу.

– А чего ты хочешь? Славы? Денег? Что бы твои фотографии были напечатаны во всех газетах Руси? Для чего?

– Я хочу самого обычного человеческого счастья. Хочу любить и быть любимой. Не хочу анализировать, что сказал мой любимый человек, а хочу просто слушать его голос и наслаждаться тем, что он рядом.

– Закончили, а то сейчас начнутся бабские сопли, – пробурчала Екатерина Андреевна. – Значит так. Коль посуду вымыли и порядок на кухне навели, марш по комнатам и что бы я Вас сегодня не видела и не слышала. ПОНЯТНО? И ещё. С завтрашнего дня к Александру ходить поодиночке запрещаю. Только вдвоём. Не хватает ещё, что бы кто из Вас залетел от него. По сказочной любови. Странно подобные слова слышать от тебя, Мария. Ты всегда была разумной. А тут такое… Всё, исчезли с моих глаз…

И только через час, когда закончилась ходьба по квартире и все улеглись, тишину спальни родителей нарушил мужской голос. Пётр Алексеевич говорил негромко, но его слова шли от самого сердца и его супруга, верный друг и помощник, это чувствовала.

– Катюнь, а Машутка права. Права во всём. Заигрались мы с тобой. Жизнь прошла фактически мимо нас, ведь всё время, почти четверть века мы даже вслух с тобой поговорить не могли. На своём родном языке. Ты в самом деле желаешь такого нашим детям? Я не хочу. И ведь сегодня дочь ни словом не исказила правды. Нас выкинули за ненадобностью как мусор. Маша одно не знала – нам всё же сказали спасибо и даже наградили высшими орденами страны. И что, нам за эти награды хоть копейку к пенсии добавили? Увы. Ты предложила услуги в качестве преподавателей. Ответ помнишь? Отдыхайте, – сказали нам. – Вы своё отработали. Мне, например, сегодня стало очень обидно, что наша дочь это поняла, а ты на неё…

– Петя. Не надо из меня делать изверга. Я всё прекрасно понимаю, но не хочу выглядеть перед девчонками слабой. Да, обидно как с нами обошлись, но такова жизнь. Молодым дорога, а старикам…

– Ты не договорила, тормознула, понимая, что сказанное тобой прозвучит смешно? Почёт и уважение? А вот нет ни того, ни другого. Согласись, мы с тобой хоть и не очень старые, но клячи.

– Давай заканчивать. Если нет что предложить, лучше промолчать.

– Почему нет? Есть.

– Что есть? – в комнате загорелся свет и Пётр Алексеевич увидел свою супругу сидящей на кровати.

– А что у нас есть, подруга? Что мы с тобой смогли заработать за десятилетия жизни в чужих для нас странах?

– Кроме опыта целый ряд болячек.

– Ты всегда была умницей и первым назвало именно то, что у нас никому не отнять. А вот поделиться этим можем.

– С Александром?

– Другие от нашей помощи отказались, отмахнулись.

– А он не откажется как остальные?

– Александр, судя по тому, что мы сегодня выяснили, может нуждаться в нашей помощи.

– Петя. Ну сам подумай. Как мы сможем эту самую помощь ему предложить? Прийти завтра и выложить, мол, мы, двое разведчиков-нелегалов, хотим его подготовить к дальнейшей жизни? Какой, Петя? Может ему ничего подобного и даром не надо?

– А вот на эту тему и подумай, супружница моя. У тебя есть в запасе целая ночь. НОЧЬ, а не те пять минут, когда мы с тобой по канализационным трубам удирали от немцев. Сколько у нас было времени для принятия решения? То-то же. А ведь поступи тогда иначе, вряд ли бы мы сейчас лежали в тёплых постелях.

– Или в Палермо, когда ты свалился с лодки, поставив меня перед выбором – уходить самой или вернуться и подбирать тебя?

– Ты вернулась, и это был единственный правильный выбор, потому что за мысом стоял катер береговой охраны, мы на него точно бы напоролись. Всё, милая, заканчиваем, а то до утра проговорим.

– Петь. Можно к тебе?

Мужчина улыбнулся и приподнял одеяло, куда через мгновение юркнула супруга.

– Я люблю тебя.

– И я тебя, милая…

– – -

Родители не знали, что их взрослые дети слушали их разговор, прижав уши к дверям. И когда перестали звучать слова, на цыпочках вернулись в комнаты, но прежде Наталья зашла в комнату к сестре.

– Маш, ты правду сегодня говорила родителям? Я о твоём отношении к Александру?

– Правда, Натка. Честно скажу – не знаю, что со мной творится. Даже иногда страшно становится. Понимаю, что так относиться к малознакомому человеку нельзя. По факту я его и знать не знаю, но меня тянет к нему словно магнитом. Вот скажи он, что хочет меня – и я отдамся без сожаления. И потом никогда не стану жалеть о случившемся. Наверное, это и есть, как многие говорят, «химия». Когда осознаёшь, что вот она – твоя половинка.

– Мне Саша тоже нравится как мужчина. И как человек нравится, но я подобного тебе в себе не ощущаю, хотя… Если бы сделал мне предложение, наверное, согласилась, вышла бы замуж.

– Ты сказала «наверное», а это решающее слово. Ты не уверена, сомневаешься, а я вот нисколько. Если бы он сказал мне заветные слова…

– Ладно. Спи, мечтательница. Пусть сбудутся твои мечты. Спокойной ночи.

– Спасибо, сестрёнка. Спокойной ночи.

* * *

Я,конечно, не знал, что происходило в той квартире после моего ухода, но вот сомнения, что генерал работал на науку, у меня появились. Почему? Были некие сбои в разговоре, когда что сам отставной генерал, что его жена иногда на одну-две секунды замолкали, словно спотыкались, видимо в поисках более подходящего слова. Русский язык им был не родной? Вряд ли. Скорее они прожили много лет за границей, где общались на другом языке. Дипломаты? Сомнительно. Не тот уровень жизни. Разведка? Это ближе к истине, хотя вопрос остаётся. Тогда кто?

Я лежал в кровати и прокручивал фрагменты сегодняшнего вечера. Не придя ни к какому окончательному выводу, улыбнулся, представив перед внутренним взглядом две симпатичных мордашки сестёр. Наталья – серьёзная, рассудительная девушка, которая всё делает добросовестно. Маша? Милое нежно создание, которое одним своим присутствием преображает этот дом. Её женственность зашкаливает. И когда уходит из квартиры, в моей душе остаётся чувство пустоты. Странно, родные сёстры, внешне очень похожие друг на друга, по внутреннему содержанию совсем разные. И если бы был представлен выбор, скорее для размеренной семейной жизни выбрал именно Машу. Но где она, эта спокойная жизнь? Для нынешнего состояния и того, что меня ожидает, и Наталья не годится, хотя чувствуется в ней некий стержень, но этого слишком мало. А вообще, о чём сейчас думаю? Давно не было женщины?

– Я так долго отсутствовала, что в твоей голове даже не осталось для меня места? Теперь там другие? Александр, ты даже не кот – самый настоящий кобель.

Тишину и мой настрой разрушил насмешливый голос.

– Госпожа царица-императрица? Вы отсутствовали столь долгое время, что… я не знал, что и думать. Не нашли в своём рабочем графике возможность откликнуться на неоднократные призывы Вашего верного поклонника?

– Говори уж как есть – любовника.

– Разве подобное было? Как мне казалось, это был лишь сказочный сон, а Вы, госпожа, в это время занимались своими делами. Согласитесь, такое бывает, когда явь и воображение меняются местами.

– Ты негодяй, Александр, – в спальне зажёгся свет и я увидел Беллу, одетую в белоснежный брючный костюм. – Я, понимаешь, всё это время чуть ли не работала на тебя одного, а у этого несносного индивида ещё хватает наглости мне выговаривать?

– На меня? – я закинул руки за голову, с улыбкой разглядывая уже по-настоящему разозлившуюся девушку. – Мне кажется, Его Величество, Вы работаете в первую очередь на себя. Во вторую на благо своего народа. В третью…

– Достаточно, – Белла подняла руку вверх и я замолк.

– «Какая же она красивая. Вот, зараза, знает об этом и пользуется беззастенчиво. Уже улыбнулась. Сейчас будет воспитывать. Угадал?»

– Не угадал. И не зараза я, а в первую очередь именно женщина. Да, знаю, что красива. Почему бы не воспользоваться тем, что получила от природы? Что, Ольга не выдержала твоего несносного характера и позорно сбежала?

– Фактически я её прогнал. Алевтина тоже испарилась. Знаешь, не особо расстраиваюсь. Мне в доме соглядатаи не нужны. А те двое щедро делились тем, что видели.

– Так я тебя предупреждала.

– Тебе лишь кажется что предупреждала. Ничего подобного не было. А что Ольгу пыталась подсунуть вместо себя, так то была глупость. Не веришь? Могу дословно повторить твои слова.

– Не надо. Знаю, что у тебя феноменальная память. Что, не спросишь как она теперь?

– А надо? Если честно, не интересно. Мне порядком надоели её эмоциональные взрывы. Вела себя как жена. Претензии, выговоры по пустякам. Как помощник она была равна нулю, так что немного потерял.

– Ты страшный человек, Саша. Увлёк девушку. Влюбил в себя настолько, что она себе до сих пор места найти не может, а сам лежишь такой… безразличный.

– Я всё уже объяснил, а повторяться не хочу. Алевтина, надеюсь, не бьётся за компанию от неразделённой любви?

– Может хватит издеваться над чувствами других людей? Алевтине, между прочим, чуть ли не судом запретили приходить в твой дом. Ей и её семье угрожали.

– Сволочи. Не знаю, кто отдал подобный приказ, но порядочным человеком такого назвать не смогу. Хотели взять меня измором? Понаблюдать, как буду реагировать? Рассчитывали, что побегу жаловаться большому папеньке на произвол подчинённых? Сборище непуганых идиотов. Как будто не понимаю откуда ноги растут… Да и хрен с ними… Да, Белла, прими мою признательность за появление твоих соплеменников на Манеже. Приятно был удивлён, да и поражён когда меня обозвали князем. Для зрителей это было новостью, а для некоторых из них так вообще шоком.

– А для тебя лично?

– А мне всё равно. Князь, царь, помещик или обычный инженер. Хотя, на мой взгляд, последнее более значимое – оно показывает уровень образованности человека и его подготовки, а всё остальное… напускное. Мусор.

– Смелые слова, но пусть будет по-твоему. Принимаю благодарность и передам твои слова тем, кто был с тобой рядом.

– Тогда позволь задать ещё вопрос. Не твои ли люди поспособствовали гибели моего соперника? Очень уж странная картина складывается. Я общался с Главой Рода. Он признался, что подобного случая не было ни разу за всю историю Руси, а тот фамильяр служил хозяевам не одно столетие. По собственному желанию он никогда бы не причинил вред хозяину. Они ведь призваны лишь защищать…

– Что ты хочешь от меня услышать?

– Честный ответ, Белла, иначе на этом наш разговор закончится.

– А он тебе нужен, этот честный ответ? – девушка стала ходить по комнате, с трудом беря себя в руки. – Ты, наверное, забыл, что от тебя зависит очень многое. Не тысячи и даже не миллионы… миллиарды жизней. Решил испытать себя в поединке? Совсем ничего в голове не осталось?

– Белла, позволь...

– Не позволю. Ты мне задал вопрос и теперь будь добр выслушать что скажу до конца. Да, чёрт тебя побери, это мы вмешались, потому что ты сам не выстоял бы против фамильяра семьи Разумовских. Там не кошка и не собака. Медведь. Древний свирепый зверь, который даже хозяевам не всегда подчинялся. Знаешь максимальный срок службы фамильяров людям и почему он установлен максимум тремя столетиями? Потому что потом слуга осознаёт себя как личность и в тандеме слуга-хозяин пытается взять верх. А медведь в семье был ОЧЕНЬБ старым. Ему миновало полторы тысячи лет. Как думаешь, ты смог бы справиться? НЕТ! И твой феникс не устоял бы и минуты. Его бы просто разодрали на кусочки, а потом принялись за тебя и рассвирепевшего зверя никто не смог бы остановить. А если бы попытались, погибло бы очень много людей.

– Если ты не в курсе, феникс бессмертен. Его невозможно физически уничтожить. Хотя не так сказал – уничтожить его можно, но тот сразу же возродится.

– Слабый и беспомощный. А было бы у тебя время дождаться, когда твой фамильяр окрепнет? Нет, Саша, не было бы. Так что не стоит осуждать мои приказы. Хотя бы до тех пор, пока ты не выполнишь данное обещание.

– Я понял одно – ты мне не столь помогла, сколь уберегла. Хорошо, оставим эту тему, но благодарить тебя за подобное не буду. Я об одолжении не просил, это твоя личная инициатива. Да, ещё вопрос – ты не боишься прослушки? Эта квартира может быть напичкана электроникой.

– Александр, повторю слова, которые я тебе уже раз сказала – не пытайся выглядеть глупее, чем ты есть на деле. Неужели думаешь, что я могла бы себя подставить подобным образом? Только не злись, прошу. В твоей квартире в самом деле стоят микрофоны. Два в кабинете и один на кухне. Видео не транслируют, только звук. Когда я здесь появляюсь, аппаратура перестаёт нормально работать – сильные помехи, треск, скрип. Так что не волнуйся – никто ничего не слышит. Ещё вопросы есть?

– Их множество, Белла, но не столь существенные, что бы ради них мог отказать себе в маленькой радости – тебя накормить.

– Спасибо, но сегодня воздержусь, потому что догадываюсь, что последует далее, а у меня не так много времени. Дела, знаешь ли…

– Дела… Я твоё предложение Императору передал. Он согласился, но просил время что бы подготовить население.

– Я в курсе. Спасибо.

– В таком случае попрошу тебя общаться с Государем напрямую – без моего участия. Так и Вам будет проще и мне лучше.

– Если бы ты был чуть учтивее, не возникло бы нынешних отношений.

– Может быть я не прав, но о том, что сказал, ничуть не жалею. Всё… К этому вопросу возвращаться не будет. Скажи, что ты хочешь у меня спросить? Ведь не случайно появилась.

– Ты прав. Не случайно. С обучением у тебя прогресс есть, но не такой, какой я ожидала. Ты постоянно отвлекаешься и тебе мешают сосредоточиться на конкретном деле. Хочу предложить – давай вместо обслуги я к тебе направлю своих людей. Они будут за тобой ухаживать не хуже, чем эти две…

– Белка. Ты ревнуешь?

– Я??? – девушка полыхнула румянцем и отвернулась. – Если только совсем немного. Ты для меня значишь… ты для всего моего народа слишком много значишь. К тому же дал слово.

– Не надоело повторять одно и то же? Я помню, Белла Манчини, что пообещал Небесному народу и свои слова назад не заберу. Только прошу, не доводи меня до состояния, когда об этом начну сожалеть.

– Я тебя обидела? Прости, Саша. – Белка сделала попытку забраться на кровать, но я её остановил.

– Не нужно одолжений. Ты с минуту назад сказала, что у тебя очень много дел, поэтому задерживать тебя не имею права. А вот когда найдёшь пару часов лично для меня, буду раз тебя видеть. В любое время дня и ночи. Отложу в сторону все дела. Ради тебя, Белла.

Девушка застыла с улыбкой на лице перед кроватью, не отводя глаз от моего лица, а потом… исчезла. Чтобы через минуту снова появиться на том же месте.

– Прости, не попрощалась, к тому же кое-что забыла сказать. Завтра тебе предложат помощь. Не спеши отказываться. Потом добрым словом вспомнишь их науку. А сейчас спи спокойно. Арриведерчи, амато. Ведьямо. (авт. До свидания, любимый. Увидимся. ит.)

Я почувствовал на своих губах поцелуй, хотя девушка была в метре от меня и Белка, загадочно улыбнувшись, вновь исчезла. И тут же в комнате погас свет.

– «Вот чертовка». – Я лежал в каком-то странном оцепенении. – «Прекрасно понимает что для меня значит. Наши отношения не флирт, нечто большее. У меня вообще голову сносит, когда вижу её, когда слышу голос... Появилась спустя месяц и вновь исчезла. Испытывает моё терпение? Надеется, что я потеряю голову и соблазню одну из сестёр? Глупые надежды вздорной девчонки. Разве может та же Маша, хоть девочка и очень милая, сравнится с Белкой? Это небо и земля».

– «Спасибо, милый, – в моей голове прозвучал далёкий голос Беллы. – Ты для меня тоже значишь очень много, но, боюсь, рядом с тобой забуду об остальном. Верни Итала к жизни и я тебя никогда не покину».

– «Это объяснение в любви? Что ж, лично для меня твои слова значат больше, чем весь твой народ вместе взятый. Прости за кощунство, но я привык говорить то, что думаю».

Увы, мне не ответили. Может Белла обиделась на меня за сказанное, может вообще не услышала моих слов, но что прозвучало, то прозвучало, хоть и в виде мыслей. Улыбнулся, вспоминая первую и единственную нашу встречу и незаметно для себя уснул…

* * *

– Прошу сдать удостоверение офицера Гвардии, – мужчина в парадном мундире со звёздой майора на ОДНОМ погоне требовательно протянул руку.

Раз просят, значит отдам. Кроме жизненных осложнений этот квадратик пластика мне ничего не принёс. Только вот внутри, в памяти, имелись отпечатки моих пальцев, а может и генетический код, а этим делиться не желал. Достал из ящика стола ножницы и со скрипом, но разрезал удостоверение прямо по встроенному чипу. Внутри что-то зашипело и моё изображение с карточки исчезло.

– Что Вы творите? Это ведь…

– Господин майор, – я подвинул две части карты к другому концу стола. – Не имею желания делиться непонятно с кем отпечатками своих пальцев. Удостоверение я Вам отдаю, а почему повредил чип – уже объяснил. Сам не просил, что бы меня приняли в ряды Гвардии, потому что ни времени, ни желания присутствовать на каких-то приёмах и праздниках у меня нет. Пусть этим занимаются те, кто более достоин, а может кто не имеет возможности выделиться среди других иным способом.

Майор медленно наливался краской. Явно был не глупым человеком и если бы хотел, мог мои слова принять за оскорбление, бросить вызов. Но нет. Тот половинки удостоверения сложил в конверт и, заклеив, расписался на клапане.

– Государь будет в гневе, – посетовал майор и посмотрел долгим взглядом мне в глаза. – Я не обиделся на Ваши слова, князь, потому что среди офицеров много таких, о ком Вы сейчас упомянули. Но есть и другие. И их большинство. Тех, кто считает за честь служить Императору.

– Не буду спорить, господин майор. Но одно дело было служить Императору по крови и другое – избранному по факту даже не всенародно, а Парламентом. Хотя сам я далёк от политики и не имею ни малейших претензий к нынешнему Государю. Главное, что бы ОН ко мне не имел претензий, хотя точек соприкосновения у нас вроде как и нет.

Майор сокрушённо покачал головой и, отдав честь, покинул кабинет и вскоре за ним закрыли дверь. Сегодня в квартире присутствовали обе сестры, но мне они не докучали, а, главное, не отвлекали от дел.

Только после обеда Наталья спросила, могу ли я выделить полчаса времени, что бы принять её отца. Раскрыть тему предстоящего разговора она не могла. Сказала, что не в курсе вопроса, но я понял, что девушка лукавит. Что мог сказать точно, вопрос о деньгах и аренде подниматься не будет – здесь, в этой Руси, между малознакомыми людьми существовал некий моральный и этический порог дозволенности в общении. И генерал, хоть и отставник, с протянутой рукой точно не придёт. Здесь офицеры ещё не забыли что значит слово «честь». Полчаса ничего не решают, поэтому согласился и, назначив время встречи, ушёл в кабинет.

– – -

Разговор с Петром Алексеевичем продлился почти два часа. Я накануне ещё догадался, что это не тот генерал, которых ежедневно можно видеть по телевизору. Поначалу он пытался меня раскрутить, выворачивая разговор так, что бы большей частью я говорил, но увидев на моём лице улыбку, мужчина чертыхнулся и рассмеялся, осознав, что все его наводящие вопросы остались без ответа там, где я на них не желал отвечать. Договорились не играть в кошки мышки, а говорить начистоту. То, что предложил отставник, меня вначале не заинтересовало. Вот, спрашивается, зачем обучаться способам ухода от наружного наблюдения или, к примеру, навыкам гримирования? Почти под самый конец разговора мне был задан вопрос в лоб. Точнее два вопроса, на которые пришлось хоть и уклончиво, но ответить.

– Александр. Вы задумались над моим предложением, но сразу его не приняли. Прекрасно понимаю, что ЗДЕСЬ Вам эта наука ни к чему. Но Вы же в скором времени вернётесь туда, откуда прибыли? И ТАМ наверняка рано или поздно могут возникнуть проблемы, когда Вам придётся УХОДИТЬ… Сколько у меня времени, что бы дать Вам хотя бы основы?

– Подобные проблемы могут и не возникнуть, – я улыбнулся, смотря на открытое лицо мужчины. Вот не было в нём сейчас фальши. Чувствовал отголоски его мыслей и эмоции. – А может и будут. Что касается сроков, тут ничего конкретно сказать не могу. Может через месяц, а может через полгода. Как буду готов... А на вопрос, откуда Вы взяли, что я исчезну, Вы, конечно же, не ответите? Психологический портрет человека с последующим глубоким анализом?

– Вот Вы и ответили на свой вопрос. Не вижу необходимости что-либо уточнять.

– А системой аналитики поделиться сможете? Мне бы пригодилось.

– Этому надо учиться многие годы, увы. Хотя… – генерал задумался. – В принципе здесь ничего особого такого нет. Имею в виду секретного ничего нет. Человек, умеющий наблюдать и аналитически мыслить… Согласен, два по два часа в неделю.

– Спасибо. На этом всё?

– Хотелось бы сказать да, но если позволите ещё одно уточнение. Это даже не вопрос. Лишь скажите – прав я или нет. Вам же не двадцать лет? Скорее за сорок? Мы с женой накануне переругались на эту тему. Она утверждает, что Вам не более тридцати, а я чувствую, что больше.

– Пытаетесь наводящими вопросами выведать тайну? Увы, без постоянной практики любой специалист теряет навыки. Сейчас словесная вязь выглядела грубовато. Скажу так – Вы ближе к истине, но давайте без уточнений, хорошо?

– Так я и спрашиваю не ради удовлетворения любопытства, а что бы продумать более удобную методику подачи материала. Парнишка в двадцать лет многое воспримет совсем не так как мужчина в сорок. Спасибо. Буду думать…

Вообщем, договорились, что четыре дня в неделю мы с ним или с его женой будет заниматься как теорией, так и практикой. Я решил для себя, что подобная наука пригодится, если я, конечно, хочу остаться жив. Поинтересовался оплатой, но на меня замахали руками, мол, это не ради денег, а для удовлетворения собственных амбиций. После долгих разговоров, порой и споров, пришли к обоюдному согласию – я с его девочками раз в неделю занимаюсь стрелковой подготовкой. Оружие и боеприпасы они приносят свои, а девочки мне помогут с тренировками по рукопашному бою. Оказывается, они прошли углублённый курс подготовки разведчиков-диверсантов, правда, преподавателями у них были их собственные родители. Когда мне это сказали, не выдержал, засмеялся, представив худенькую Машу, ползущую по уши в грязи с рюкзаком за спиной к железнодорожному мосту с целью его подрыва. Генерал понял мою улыбку правильно, но не стал сотрясать воздух – чуть повысив голос, подойдя к двери, позвал девушек в кабинет. Забавно, но первой в комнату вошла именно та, о которой я и подумал, Мария.

– Да, папа.

– Не демонстрация. Боевая работа. Нейтрализация цели. Без нанесения увечий.

Мария обворожительно улыбнулась и, подойдя к окну, задёрнула шторы. Затем без лишних слов плюхнулась ко мне на колени. Обняла и шепнула на ухо.

– Я ведь тебе нравлюсь, Саша? Не отвечай, сама это чувствую. Поэтому не сделаю тебе очень больно.

Вот точно, что у меня не было давно близких отношений с женщиной. Почувствовав, как ко мне прижалось юное девичье тело, расслабился, но уже через мгновение осознал, что мою тушку сдёрнули с кресла, положили мордой вниз на пол, руки-ноги завязали в узел, а теперь нежно так стараются придушить.

Естественно, не стал сопротивляться, потому что понимал, что вокруг меня не враги, но отметил, что девушка действовала по шаблону. Как учили, но не встречая сопротивление со стороны объекта. Постучал рукой по полу и меня отпустили. Да, а рёбра-то побаливают – не слабо меня так долбанули об пол…

– Неплохо, но стандартно, – я вновь сел в кресло, разглядывая покрасневшую девушку. – Маша молодец, сработала по отработанному сценарию. Прикрыла шторы, что бы объект расслабился, предвидя интимную встречу. Села на колени и прижалась, демонстрируя свою готовность к возможному развитию неформальных отношений. Обняла за шею – плюс. Можно провести удушающий приём, в ином случае сломать шею. Даже её шепот мог расслабить человека, но потом…

– Вы что, специально поддались? – Мария, кажется, разозлилась. – Может, повторим?

В разговор вмешался Петр Алексеевич, на корню прервав наш разговор.

– Наталья. Попробуй ты. Александр, а Вас попрошу не быть статистом.

Наташа сделал всё в точности наоборот. Отдёрнула шторы и… вышла из комнаты, что бы через пару минут не появиться с подносом в руках. Ну да, на подносе стояла чашка кофе и сахарница. Девушка подошла и поставила поднос на стол.

– Я Вам ещё нужна?

Что ж, подыграем. Уловил в отзвуках её мыслей что планировала сделать, но, вот беда, девушка-то об этом не догадывалась.

– Вы мне всегда нужны. – Улыбнулся и чуть подправил тело девушки, когда та, как и сестра, пожелала сесть мне на колени. Так же потянулась руками, что бы обнять меня за шею, но кто обещал, что я буду сидеть неподвижно? Я не встал, не дёрнулся, лишь резко развёл колени и Наташа, как и любой другой человек, от неожиданности дёрнулась, чувствуя, что проваливается. А дальше, завести её левую руку за спину и просунув ей подмышку свою правую руку, схватив за шею, наклонить голову… Три секунды, самое большое.

– Отпусти, больно. – Послышался шепот и я, что бы не усиливать болевое воздействие, сразу же отпустил из захвата, но не утратил внимания, успев перехватив левую руку девушки, которая, обернувшись, пыталась нанести удар в горло. Уже, как понял, потеряв над собой контроль. Ну, раз так, отвечу сообразно. Рука, что была у меня перед глазами, кроме желания поцеловать ничего не вызывала, но пришлось сделать то, что НУЖНО было сделать. Двумя пальцами нажал на болевую точку у большого пальца руки девушки. Сначала слегка, потом стал сдавливать. Увидел слёзы, появившиеся на глазах Наташи, но та молчала, терпя нестерпимую боль и лишь когда отец скомандовал «достаточно», ослабил захват, но девушку из рук не выпустил. Посадил её на колени и повернул к себе лицом. Нагнулся и еле слышно произнёс прямо в маленькое ушко.

– Ната. Никогда не теряй над собой контроль. Запомни. НИКОГДА. Ты хороший боец, но все действия надо просчитывать на два шага вперёд, а эмоции в этом самое плохое подспорье. Твой удар, пропусти я его, мог нанести мне в лучшем случае травму, в худшем сама знаешь, что могло случиться. Я тебе настолько не нравлюсь? Если да, приходить сюда помимо воли не прошу... И свататься, просить твою руку, не буду, хоть ты и очень милая.

– Дурак ты, Александр. – Наталья, почувствовав свободу, вскочила с моих колен. – У всех мужиков одно на уме. Думала, ты не такой, но, как видно, ошибалась, – и девушка выбежала из кабинета.

Увидев недоумённое выражение на лицах Маши и Петра Алексеевича, улыбнулся.

– Что касается возможностей противодействия противника, Вы могли наблюдать. И я ещё действовал нежно, боясь навредить девушке. Лишь когда она на миг потеряла контроль и стала работать в боевом режиме, я, скажем так, ей внушил, что терять над собой контроль нельзя.Надеюсь, что та боль, которую она почувствовала, ей пойдёт только на пользу. Что касается сказанных слов, ничего похабного в них не было, подобное вообще не в моих правилах. Если только… сказал, что руки её просить не буду. Наверное, услышав это, она и психанула.

Пётр Алексеевич, посидев с полминуты с растерянным видом, захохотал, а вот Маша... По девушке было видно, что та была рада, словно скинула с плеч тяжёлый груз. Даже глаза заблестели.

– Вы неплохо подготовлены, Александр, – мужчина поднялся со стула, собираясь меня покинуть. – В таком случае, если девочки Вам в тренировках не понадобятся, этот пункт считаем лишним.