Текст книги "Девять жизней Рода (СИ)"

Автор книги: Casperdog

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 25 страниц)

– Тогда позвольте узнать, раз Ваш народ тоже косвенно затронут происходящими событиями – чем Итала могут помочь живущим? Не на словах, делами? Или в очередной раз будете искать, кто Вам поможет, а себе оставите тяжкую ношу следить за процессом?

– Александр, но Вы должны нас понять, мы не можем…

Я не смог больше это слушать. Не люди, а сплошь нытики, нахлебники и тунеядцы.

– Я никому ничего не должен. Это главное и основное, что прошу запомнить и передать своему руководству. Если Вы, миллионы существ, не желаете помочь себе сами, а ждёте, что кто-то другой это сделает за Вас, ошибаетесь. Хотите наглядный пример, доказывающий, уж извините за откровенность, тупость подобных действий? Мне сначала дали, потом сняли защиту Итала, Почему это случилось, Вы знаете, но никто из Вас не вмешался, когда реально возникла смертельная опасность, тем самым Небесный народ мог лишиться единственного человека, который хотя и гипотетически, но имеет возможность помочь Итала. Не кажется нынешнее положение дел идиотизмом?

Мужчина опустил глаза, но попытался оправдаться.

– Вы правы в своих суждениях и многие из Небесного народа это тоже понимают, но…

– А не должно быть никакого «но», Никас. Или мы сообща делает общее дело или забываем о существовании друг друга. Извините, но держать на своей шее, сколько там, три с половиной миллиона, ой, простите, миллиарда нахлебников, мне кажется слишком тяжелой ношей. Повторю. Или вместе или каждый по себе.

– Что Вы хотите узнать?

Мне показалось, что могучий мужчина внезапно поник. Даже стал меньше, что ли.

– Я хочу знать, кто стоит за организацией пустоголовых. Куда тянутся ниточки и каким образом изменяются или заражаются те или иные люди. Где находятся их базы, а что таковые есть, без сомнений. Чем больше информации, тем лучше. Ваш народ – самые лучшие подслушивающие устройства. Вас ненамного меньше, чем живущих сейчас на территории Европы и Руси. При желании, информацию, о которой сейчас сказал, Вы можете узнать максимум за пару дней. Если оно будет конечно, это желание. А не будет, так о чём разговор? Да, забыл упомянуть главное. Мне лично эта информация не нужна. Пусть госпожа Манчини передаст её Императору. И ей слава и Государю будет оказана помощь. Есть возражения?

– Мне будет трудно донести до руководства Ваши доводы. Если бы Вы могли сами смогли…

– Никас. Скажите, а мне это нужно? Убеждать Ваше руководство в правильности их собственных действий? Я Вас уважаю за, уж простите, не сломленный до конца нрав и оставшуюся в душе капельку бунтарства. Разве Вы сами не способны передать мои слова так, как они прозвучали?

– Я не столь значимая величина, что бы меня слушали. – Мужчина неожиданно вздрогнул. Поднялся со стула и закрыл глаза. Через несколько секунд с извинениями попросил разрешить посещение моего дома ещё одному Итала. Разрешил.

– Здравствуй, живущий, – около Никаса появился старик с длинной, просто сказочной, почти до колен, бородой. Из-за специфического разреза глаз тот скорее был представителем Востока. Японец или кореец, хотя кто их разберёт – в этих народностях разбирался плохо. – Прости, что пришлось вмешаться, но передавать ничего не надо. Ты, наверное, забыл, что рассказывали о нынешней особенности нашего народа – когда что-то знает один из нас, знают все. Мы с начала разговора не особо вникали в суть, но потом осознали насколько важно каждое сказанное здесь слово. Не буду ничего обещать, не стану и смущать твой разум словами. Скажу так – мы, если принимаем на себя некие обязанности, всегда выполняем их с достоинством и честью. Полученный результат доложим человеку, от которого зависит наше будущее. А сейчас прощай.

Старик, следом и Никас, исчезли. Вот, называется, и поговорили. Столько времени и, в принципе, ни о чём. Ладно, пусть думают, решают, а что хорошо, так я за время разговора, сам того не замечая, почистил всё оружие и смазал... Осталось поставить в пирамиду в сейфе и, заперев, подняться к себе в квартиру. Вспоминать и анализировать, что было сказано, пустая трата времени. Я высказал всё, о чём думал не один день, а от Никаса, да и от старика, в ответ ничего вразумительного так и не услышал. Как он сказал? «Доложим человеку, от которого зависит наше будущее?» Кому, интересно? Мне или Императору? Лучше бы не мне… Время покажет, а по факту… игра в одни ворота меня совсем не увлекает.

* * *

К вечеру Ольга так и не проснулась и мне ничего не оставалось делать, как поужинать в гордом одиночестве, а потом забраться в кровать и отключиться в полусне, вновь отдавшись наставникам на вынос мозга, зато утреннее пробуждение было сказочным – меня полусонного тискали, трепали как игрушечного медвежонка и было настолько хорошо, что не понимал где я и кто не даёт мне спать. Не сразу, но всё же открыл глаза.

– Ну да, девочка не доиграла в детстве. Оль, у тебя что, не было игрушек? Больших, мягких? Хочешь, куплю тебе огромного медведя? Будешь его терзать, а не меня?

Девушка захохотала.

– Нам в таком случае понадобится кровать побольше, а то вдвоём и так с трудом вмещаемся. Впрочем, если… – Ольга задумалась, – ты переедешь в кабинет, я согласна на подобный подарок. У меня в детстве в самом деле не было мишки.

И этот бесёнок как в мультике снова запрыгал по кровати, корча страшные рожицы. Хотя, наверное, только ей казалось, что получаются страшные, а я с каждой секундой всё больше и больше сдерживал рвущийся изнутри хохот.

– Оль, тебе сколько лет? Думаю, не больше пяти. Хватит скакать по кровати и по мне. Успокойся, а не то…

– Что не то? Угрожаешь? Мне посмели угрожать? Ах ты… – девушка села и через секунду оказалась не рядом, а легла на меня и стала неотрывно смотреть в глаза.

– Не надо так делать, а то испугаешься сейчас, косить станешь.

– Косить? Траву?

– Косоглазие заработаешь, глупыш. Всё, успокойся. Что на тебя сегодня нашло?

– Саш, знаешь, как здорово проснуться и ощутить, что у тебя ничего не болит? Смотри, – и мне была продемонстрирована нога с практически зажившей раной. Конечно, красное воспалённое пятно никуда не делось, но выглядело намного лучше, чем у меня на груди.

– Красивая ножка, как и всё остальное. Только Вам, мадмуазель, не кажется, что демонстрировать мужчине некоторые оголённые части тела несколько опрометчиво? А если я…

– Вот с этого момента можно подробнее? – и зрачки Ольги стали увеличиваться. – Давай, не замолкай.

– Давай подниматься, коль проснулись, – я вывернулся из-под девушки и спрыгнул с кровати. – Оля. Мы, кажется, обо всём уже договорились. Зачем меня дразнишь?

– И в мыслях такого не было. Я лишь дурачилась. Хотела разделить с тобой свою радость, а ты…

– Разделила. И не делай как обычно меня виноватым. Знаешь, в следующий раз могу и не сдержаться, а тебе придётся сожалеть о последствиях.

– Я ни о чём не буду жалеть, Саш.

– Будешь, потому что диван в кабинете, на котором тебе придётся спать, не столь удобное место для сна как кровать. Жёсткий и холодный.

– Ах ты ж…

Не выдержал, захохотал в голос, увидев, как на лице девушки в доли секунды меняется выражение и приходит понимание что я сказал. Хорошо, успел выскочить из спальни, пока руки Ольги искали подушку. Разозлил её, видел, но девочка вновь забыла, что рядом не ровесник, а человек, годящийся ей в отцы. Пусть внутренне, не внешне, но этого более чем достаточно, что бы «просечь» все её «наивные» игры.

Уже лепил на кухне сырники, когда почувствовал, что к спине прижалась девушка. Не услышал, как та зашла на кухню.

– Прости, Саш. Была неправа. Даже не знаю, что на меня нашло. Я себя чувствую полной дурой. Это ты у меня один такой… мудрый и спокойной. Непоколебимый как скала. Спасибо.

– Проехали, – обернулся и погладил Олю по голове. – Прошу об одном – не провоцируй. И так трудно жить рядом, фактически спать в одной кровати с очень красивой девушкой. Думаешь, я железный? Далеко не так, но у меня есть один секрет, который всегда останавливает от необдуманных поступков.

– И этот секрет называется долг? Перед кем, скажи!

– В том числе и перед тобой, Оля. Не хочу испортить твою жизнь, потому что ни ты, ни я не знаем как в дальнейшем сложатся наши взаимоотношения. Понимаешь о чём я?

– Ты меня не любишь?

– Причём здесь это? – ну вот, стал раздражаться. – Ты мне очень нравишься, я тебе уже не раз говорил, но на данном этапе не могу, просто не имею права обещать, что всё будет, как ты мечтаешь. Хочу, если мы по жизни пойдём разными дорогами, память обо мне осталась светлой.

– Пусть будет по-твоему. Ты вот подумал, что я забыла сколько тебе лет? Не забыла, Саша, потому что подобное трудно выкинуть из головы. К тому же, милый, ты совсем не принимаешь во внимание, что мы с некоторых пор остро чувствуем друг друга и можем улавливать мысли. И сегодня я впервые ощутила, что ещё немного, и ты бы забыл обо всём на свете кроме меня, но нет. Твой долг… Кому он нужен кроме тебя, этот долг? Итала, которые тебя нагло используют? Перед своим бывшем домом, где о тебе, скорей всего, начисто забыли? Перед страной, в которой сейчас живёшь? Так тебя и здесь используют все кому не лень, а не ты их. Те же Разумовские. Озадачили по поводу водоголовых, да? Что, больше некому ими заниматься? Смешно. Мои родственнички тоже пользуются тобой, как… Подумай над моими словами, Саша, хорошо подумай. Обидно, когда осознаёшь, что человека, который любит и делит с тобой все трудности, по важности для себя ставишь на последнее место.

– По крайней мере, перед тобой у меня долга нет, Оля. И давай на этом закончим. Садись за стол, будем завтракать…

– – -

Это выяснение отношений напрочь выбило меня из привычной колеи. Вымыв посуду, как обычно направился в кабинет. Уже в дверях обратил внимание, что иду, зажав в зубах трубку, уже набитую табаком. Не знаю почему, но от досады, что забыл на кухне зажигалку, а может от испорченного с утра настроения, с досады стукнул по кулаком по стенке шкафа. До конца не осознавая, через несколько секунд стукнул по шкафу повторно. И не сел, свалился на пол, потому что ноги вмиг стали ватными. Посмотрел на руки – те не дрожали, тряслись как у алкаша, которому срочно надо влить в себя суточную дозу бодрящего пойла. Не отрываясь, смотрел на шкаф и… Ну да. После первого моего тычка заметил, как тот стал отъезжать от стены, а после второго – сразу вернулся на место, благо щель образовалась всего в несколько сантиметров. Прошёл бы дальше, не остановился в дверях, мог ещё немало времени не обращать внимание, что проход уже открыт.

– Ты чего сидишь на пороге? – Ольга, наверное, услышала, как я грохнулся на пол, потому что выскочила с кухни испуганная с полотенцем в руках. – Упал? Ударился? Саш, что случилось?

– А хрен его знает, что случилось. Если верить в лучшее – случайно активировал механизм открытия двери между мирами. Если не прав – активировал что-то, что… Вообщем, шкаф стал отодвигаться от стены, понимаешь?

– И? – Сейчас девушка сама была словно скала. Лишена каких-либо эмоций и нервов. Даже позавидовал её спокойствию.

– Оль, пройди в кабинет и посмотри – все книги на местах? Ничего не сдвинуто?

Через минуту послышался голос.

– В каждой секции шкафа задвинуто по одной книге. Все находятся точно в центре. Подожди, я сначала сфотографирую, потом прикреплю к корешкам бумажки, что бы позже не спутать с другими. Ты пока сиди где сидишь, вдруг там механизм под паркетом.

– Нашли всё-таки… – в коридоре появился феникс, который медленно плыл по воздуху ко мне со стороны прихожей, изображая некое привидение. Сейчас он был не цветным, а совершенно белым. – Что ж, раз проход активирован, Вам разрешён пробный выход. Я буду рядом – необходимо проконтролировать безопасность.

– Контролируй, не буду спорить, – ответил творцу и задал вопрос уже Ольге. – Когда закончишь, скажи, но не уходи. Встань так, что бы держать в поле зрения все книжные шкафы, вдруг что изменится.

– Я тебя одного туда не пущу, даже не думай, – послышалось из кабинета, но я и сам понял, что мне одному не следует туда идти. От услышанного даже на душе стало спокойней.

– Если со мной, то для начала следует подговиться должным образом и уж потом делать первый шаг.

– Разумный ответ, – незамедлительно последовал комментарий творца. – Лезть в чужой мир, не просчитав, с чем можете там столкнуться и сложить голову, не надо обладать умом, тем более, почти пройдя полный курс обучения. Остались всего два уровня, Алекс. Самые сложные, но и самые важные. Если надеетесь, что везде сможете найти если не друзей, то доброе отношение к себе, глубоко заблуждаетесь. Без должной подготовки и необходимых знаний, легко сможете оказаться пищей для тех, кто, возможно, Вас уже ждёт по ТУ сторону двери.

– Даже так? Нет, мы не хотим становиться пищей. Оля, я встаю.

Поднялся с пола и зашёл в кабинет. Взглянул на обстановку – да, как и сказала подруга, в средине каждой секции книжного шкафа, что фактически занимал весь кабинет, были видны проёмы от задвинутых в глубину книг.

– Если зафиксировала, сейчас идёи за мной. Не будем откладывать, сделаем пробную вылазку. Долго оставаться на той стороне не будем – посмотрим, что к чему и назад.

В оружейке стал выкладывать на стол одежду и амуницию.

– Одеваем комбинезоны, бронежилеты. Жаль, закрытых шлемов нет, но рисковать не будем – оденем хотя бы кевларовые каски… С оружием. Я тут загодя кое-что подшаманил. Каждому пистолет в открытую кобуру и тебе автомат, а сам возьму дробовик. Лучшего для работы в помещениях ещё не придумано. Одеваемся прямо здесь и сейчас. Боюсь, дверь может закрыться и в следующий раз откроется не скоро.

Я быстро переоделся и стал готовить оружие, подсоединять уже снаряжённые магазины и… мне на плечи легли руки.

– Саша, давай не сегодня. На душе – плохое предчувствие, а оно меня никогда не подводило. Завтра, послезавтра – пожалуйста, но не сегодня… Потому что шанс не вернуться назад выше допустимого.

Мне было трудно отказаться от намеченного плана, но слова Ольги и то, что мне самому не давало покоя, что называют чутьём, уже не первую минуту тихонько поскуливало.

– Хорошо. Предлагаю альтернативу. Переходим на другую сторону и, если всё в порядке, дальше кабинета не суёмся. Вдруг там отец для нас что-то оставил. Подсказку или письмо. Забираем и сразу назад.

– Обещаешь?

– Что обещаю?

– Что дальше не пойдёшь?

– Да. Слово.

* * *

Через десяток минут, одетые и готовы к любым неожиданностям, встали около шкафа и я постарался ударить по боковой стенке также, как и в первый раз. Получилось. Крайняя справа секция шкафа стала медленно отодвигаться от стены и когда под ней что-то негромко щёлкнуло, прямо на обоях проявилось обрамление будущей двери, а ещё через мгновение – уже готовый проход. Сделав шаг вперёд, абсолютно ничего не ощутив при переходе, оказался уже на другой стороне, и, ещё не выйдя из-за шкафа, понял, что это не тот дом в Питере, откуда уходил. Холод и едва ощутимый запах, словно здесь очень давно сдохла крыса. Обернулся и увидел напряжённое лицо девушки. Она явно через силу мне улыбнулась и подняла автомат, прижав приклад к плечу. Кивнула, мол, вперёд.

Вперёд так вперёд. Вышел из-за шкафа. Огляделся. Да, был прав – это совсем другой мир, потому что рама окна в кабинете была деревянной, старой, даже выгнулась от сырости. Грязное стекло треснуло, но куски остались на месте, ничего не вывалилось. Повсюду был виден толстый слой пыли, потому и обратил внимание на несколько цепочек следов от маленьких ног, словно туда-сюда пробежал босой человечек. Ребёнок? Увидев на столе один-единственный лист бумаги, придавленный бюстом Ломоносова, который красовался и на моём рабочем столе, подошёл ближе. Прочёл первые две строки и, стряхнув с бумаги пыль, наспех сложил и сунул в карман. Оглянулся, посмотрел на Ольгу. Та неотрывно, не опуская оружия, контролировала коридор квартиры, нервно кусая губу. Не удивился, что она волнуется. Обошёл стол и выглянул на улицу. Да… Это точно не мой мир – на улице лежал глубокий слой снега, на котором не увидел ни одного человеческого следа, ни одного следа шин, только… протёр перчаткой грязное окно, что бы разглядеть лучше и убедился, не показалось – справа, у входа в парадную, из снега торчала человеческая рука. Даже не рука – костяк руки…

Что меня насторожило, не знаю. Может шелест на грани восприятия, может что-то другое, но, находясь у окна, кабинет был хорошо виден. Заметив шевеление, поднял голову – над Ольгой на потолке висело непонятное тёмное существо, которое с каждой секундой становилось всё больше и больше, раздуваясь как резиновый мешок. Опустил глаза вниз – девушка, не отрываясь, смотрела в коридор. Опасности над собой не замечала.

– Оля, на счёт три не бежишь, не идёшь, а прыгаешь что есть сил в мою сторону. ПРЫГАЕШЬ, поняла? Приготовься. Отсчёт. Один. Два. ТРИ!!!

Ольга прыгнула как кенгуру, явно рассчитывая, что её поймают, но я был занят более важным делом – всаживал один за другим заряды картечи в то существо, что было на потолке. Когда оно упало и сдулось, сделав пару шагов, захлопнул дверь, ведущую в коридор и повернул в замке уже вставленный ключ, что бы ещё через мгновение ощутить, как снаружи в дверь с силой что-то ударилось.

Ольга уже стояла на ногах, разглядывая то, что лежало на том самом месте, где ранее стояла она. Достала фон, что бы сфотографировать, но с удивлением обнаружила, что тот не работает. Я предполагал нечто подобное и, вынув из кармана небольшой плёночный фотоаппарат, лишённый всякой электроники, сделал десяток фотографий существа, а затем и кабинета.

– Давай возвращаться. Только обойди ЭТО стороной, – показал стволом на ещё шевелящееся нечто, что большей частью напоминало полуметрового паука, если бы… не карикатурно выглядящие крохотные человеческие ноги и руки, а так же голова, на которой хоть и с трудом, но можно было опознать черты человеческого лица, только вот сама голова была треугольной. И глаза… гротескно выпуклые, фасеточные.

– Саша, посмотри в окно. Дом напротив, – прошептала девушка, но каждое её слово в звенящей после выстрелов тишине отдавалось в напряжении как громкий голос. Вернулся к окну, посмотрел – за стёклами трёх окон дома напротив виднелись точно такие же «лица», которые с напряжением осматривали всё в округе.

– Домой, Оля. Аккуратно и тихо возвращаемся домой.

Пройдя впритирку с книжными шкафами, что бы не оказаться увиденными посреди кабинета, вернулись за шкаф, а затем, подтолкнув, заставив девушку сделать шаг на другую сторону, следом вернулся сам. Стукнул по стенке шкафа и до последнего стоял рядом, контролируя проход, пока проём в стене не исчез, а следом не встал на прежнее место шкаф.

– Малыш. Ты умница. Теперь слушай внимательно. Расстели плёнку, что лежит у двери. Раздеваемся на ней догола и по очереди в ванную. Ты первая. Подожди. Я предвидел подобную ситуацию, поэтому приготовил пару надёжных пластиковых мешков. Снимай с себя по очереди абсолютно всё, выворачивая наизнанку, и складывай в мешок. Слева от тебя лежит упаковка с перчатками. Каску, комбинезон сняла – перчатки поменяла. И так слой за слоем.

– А ты будешь стоять рядом, и наблюдать, как перед тобой раздеваются?

Не смог сдержаться, не засмеялся, заржал как конь.

– Есть другой вариант и поправка. Та самая поправка заключается в том, что ты не так давно разделась передо мной догола и потом пару часов в таком виде загорала, даже, если не ошибаюсь, позволяла мне себя гладить. Другой же вариант заключается в том, что первым я уйду в ванну. Как решишь? Я или ты?

Ну да, вспомнил на свою беду, но ведь не соврал ни слова, говорил правду – такое действительно было на берегу озера, а в каком образе сами были там, кто знает. Так и не смогли до конца понять – перемещались туда физически полностью, частично, или только сознанием. Не хочу упоминать душу, потому как для меня это понятие слишком личное.

Ольга покраснела, казалось, с ног до головы, превратившись в один большой переспелый помидор. Повернулась ко мне спиной и стала неторопливо разоблачаться, что-то бухтя под нос. Оставшись фактически в нижнем белье, повернулась вполоборота и, увидев, что я продолжаю наблюдать, не прошептала, прошипела как рассерженная кошка.

– Если услышу хоть один комментарий по поводу изъянов своей внешности, пожалеешь.

– Не забудь на ноги надеть бахилы. Упаковка лежала рядом с перчатками. На плёнке не одевай.

– Соображу без подсказок… некоторых… – снова раздался шепот и девушка, сбросив с себя последнее, напялив бахилы, бегом рванула в ванну.

– «Какая же ты красивая, девочка моя», – само собой мелькнуло в голове и тут же получил… нет, не мысленную оплеуху, а почувствовал внутри груди растекающееся тепло – так, судя по всему, отреагировала на мои мысли Оля. Стало радостно, даже настроение улучшилось, но был вопрос, который нужно было решить здесь и сейчас.

– Творец, покажись.

Тут же посреди кабинета засиял феникс.

– Поздравляю с первым выходом, Алекс. Ты заслужил…

– Заткнись! – Я перебил машину, не дав той договорить до конца. – Ты сказал, что будешь контролировать безопасность нашего первого выхода. Требую прямого ответа – в чём заключался твой так называемый контроль? Если бы я случайно не заметил тварь, что висела на потолке, обратно мог вернуться без Ольги, а может ТАМ остались оба. Ты не предупредил, не подал знак об угрозе. Даже если бы оставался в дверях, мог подать сигнал – я специально посмотрел, от входа тот участок потолка был виден. Так в чём заключалась твоё так называемое «обеспечение безопасности»?

– Я вообще не проходил на ту сторону. Моей обязанностью было проконтролировать, что бы на эту планету не попал ни один даже микроскопический организм, не говоря о той твари, которую ты уничтожил. И Вы, вернувшись, прошли под моим контролем полную стерилизацию. Я обеспечивал гарантию, что данный мир не пострадает.

– А сообщить нам об этом не посчитал нужным? Вовремя сообщить, что бы мы не устраивали стриптиз? Наверняка ведь твоих машинных мозгов должно было хватить, что бы увидеть все мои приготовления и сообразить для чего это надо?

– Алекс, ну ты же не будешь со мной спорить, что желал увидеть свою женщину без одежды?

– Так я её уже такой видел, склеротик. Тебе повторить сказанное? Хотя уверен, ты всё слышал, но не посчитал нужным сообщить, что раздеваться догола не надо. И вообще, с каких это пор ты стал думать вместо меня? Не предлагая варианты, а именно думать и решать за меня? Ты меня раздражаешь своим беспардонным вмешательством. А сейчас, так вообще заставил усомниться в твоей нужности. Да, ставлю вопрос именно так – нужен ли ты нам в дальнейшем или необходимость в тебе отпала. Она изначально была сомнительна, разве что, не скрою, помог с лечением после больницы. За это тебе признателен, но, если брать в целом, ты больше мешаешь, чем помогаешь.

– Твоя оценка моей деятельности в корне неверна. Я всегда помогал как тебе лично, так и твоей женщине. Например, когда Вас похитили, кто помог вырваться из заточения? Кто совершил прыжок?

Я засмеялся. Вот. Очередное наглядное подтверждение моим догадкам. Долгое время пребывания рядом с высокоразвитой машиной научил меня внимательности, и давно обратил внимание, что по степени расцветки феникса понимаю его эмоциональную составляющую, а проще говоря – различаю, когда он говорит правду, когда отделывается пустыми словами, а когда откровенно обманывает. Как, например, сейчас – крылья стали ярче, а хвост наоборот, потускнел и глаза, которые всегда сверкают как алмазы, сейчас помутнели.

– Знаешь, Тэшка, потому что язык не поворачивается назвать тебя творцом, я благодарен тому Светлому, кто тебя создал и запрограммировал, потому что тот был созданием дальновидным и мудрым. Не доверяя до конца своему детищу, а может это является своеобразным тестом для существа, с кем бы ты сотрудничал, в данном случае меня, твой создатель оставил наблюдательному человеку возможность определять, когда ты говоришь правду, а когда откровенно врёшь. Как, например, сейчас ты солгал, что именно благодаря тебе мы смогли выбраться из заточения. Да, прыгнули, но помогал ли ты нам? Сейчас уже сомневаюсь. Знаешь почему? Ложь можно определить не только по твоему внешнему виду, а и по поступкам. Например, почему ты нас не согрел, когда сидели на дереве? Мог, но не сделал. Следом другое – почему не убрал с рук Ольги наручники, хотя, уверен, с подобной проблемой справился бы легко. Идём дальше. Во время программного сбоя пытался найти в этом мире Светлых. Не нашёл, так почему сейчас не последовал за нами? В другой мир? Туда, где они могли быть? Не подумал? Вряд ли. Твой разум обрабатывает информацию намного быстрее человеческого. Я об этом сообразил, находясь ещё ТАМ, а ты нет? И последнее, что, на мой взгляд, самое важное. Разговор с Итала так или иначе крутится вокруг препятствия, которое им не позволяет покинуть пределы планеты. И ты за почти полгода вместе со своими сателлитами, наставниками-учителями, так и не поинтересовался, из чего состоит этот барьер и как его можно разрушить? Если можешь возразить, попробуй, только каждое твоё лживое слово я сразу почувствую. Это не скрыть.

Феникс уже не сверкал. Он пульсировал словно живое сердце, то ускоряя ритм, то замедляя. Пульсировал и… молчал. Я уже стал терять терпение, когда в комнате прозвучал не привычный голос, а другой – принадлежащий, скорее всего, одному из тех учителей-наставников, с кем ещё не успел познакомиться.

– Не стоило тебе говорить со своим спутником столь резко и откровенно. Творец в данный момент анализирует сказанное, и ответить тебе не в состоянии. Он полностью задействовал все свои резервы, да и нас всех подключил для решения, на его взгляд, противоречивой задачи – что бы не вернуться к статичному состоянию стража, потеряв доверие спутника, одновременно найти необходимые доказательства в пользу дальнейшего существования в виде феникса – существа, что находится перед тобой. Мнение нас, автономных модулей, одно – решать эту непростую задачу в итоге предстоит именно тебе. Досрочно свернуть деятельность творца и вернуть к обязанностям охранника медальона или оставить его в прежнем качестве. Подумай, Алекс, а с тобой мы скоро встретимся. Сегодня у Вас, живых людей, выдался незапланированный выходной. Отдыхайте и наслаждайтесь жизнью, но, скорее всего, в следующую ночь тебе придётся поработать головой – будем моделировать развитие ситуаций при посещении разных мирах. Вы двое против нас, восьмерых. Как тебе такое соревнование?

– Так Вы нас размажете тонким слоем. Может, не надо? Победить Вас нереально!

– Элементарно, Алекс, – неожиданно в комнате прозвучал голос Василия Ливанова, знаменитого актёра в образе Шерлока Холмса. – Надо лишь собрать в кучку Ваши общие знания, смелость, внимание и добавить щепотку везения.

Я непроизвольно улыбнулся. Слов было сказано всего ничего, но как… Меня окатило теплом, к тому же добавилось чувство, словно на миг оказался дома, где всё знакомо до маленького пятнышка на полу…

– Ты улыбнулся, – на мои плечи легли тёплые руки. – Словно осветился изнутри. Радостно подобное видеть и чувствовать.

Я склонил голову к плечу и коснулся руки, чувствуя, как меня отпускает напряжение, в котором был до сих пор. Развернулся к подруге и было потянулся к ней, но вспомнил, что так и стою одетым в пыльный комбинезон. То, что гарантировал феникс по поводу стерилизации, для меня не являлось стопроцентной уверенностью в безопасности.

– Олюшка. Хотел тебе сказать, что…

– Не надо ничего говорить. Я всё чувствую, слова будут не те, что нужны.

– Да? Тогда что стоишь? Чего ждёшь? Иди снова мыть руки, хрюндель. Ну! Только в ванной, пусть хоть кухня останется чистой.

Думал, девушка обидится на мою выходку, но та в который раз за сегодня меня удивила. Улыбнулась, затем, показав язык, развернулась и пошла по коридору ровным выверенным шагом, словно модель по подиуму.

– Чертовка, а не девушка, – буркнул себе под нос и стал неторопливо раздеваться. Каска, пояс с патронташем. Комбинезон – снимаем, выворачивая, но прежде проверяем карманы. Хорошо, что за долгие годы выработался некий регламент. Вспомнил, как в Африке только благодаря внедрённой мной методе за год пребывания никто из группы ничем серьёзным не заболел… И сейчас держал в руках письмо от отца. Да. То самое письмо, которое обнаружил на столе, было адресовано именно мне, Александру. Вынул из упаковки дезинфицирующую салфетку и, убедившись на уголке, что текст не пострадает, с двух сторон тщательно протёр лист. Затем ещё раз и ещё. Кто знает, какая зараза была в другом мире? На секунду задумался вроде как над простым вопросом, а по сути, он был основополагающим – мир, в котором только что побывали, являлся копией и первого, родного, и второго, в котором сейчас нахожусь. Почему? Всё просто. Точно такой же кабинет с множеством книжных шкафов, на полках которых и книги стояли точно такие. Получается, в какой-то момент от основного мира «отслоилось» множество других, где жизнь идёт иначе? Тогда… Тогда, получается, вмешательством в реальность, мы собственными руками создали ещё один мир, в котором в данный момент и находимся? А где-то совсем рядом моя копия утешает копию Ольги, рыдающую на похоронах брата? Вроде мысли правильные, но спросить не у кого. Феникс-творец, повисев некоторое время посреди кабинета, впав в транс, попросту исчез, и ближайшую ночь, как было сказано, мы проведём в кровати, поэтому у наставников тоже не проконсультироваться.

Размышлял, но одновременно с этим не стоял столбом – раздевался, менял перчатки, протирал оружие… Оставшись голым, надел бахилы и пошёл в ванну. К счастью та оказалась свободной. Не воспользовался душем, а набрал воды и лёг, мечтая расслабиться. Как же... Без стука, без разрешения туда заявилась Ольга.

– Лежи, не буду тебе мешать, – девушка успела произнести фразу прежде, чем я открыл рот и сделал замечание. – Принесла одежду, что бы положить в стиральную машину. Первым делом надо тщательно вымыть пол, затем займусь оружием. Нужно почистить и смазать.

Что ж, подобное слышать было приятно, но вот дальнейшие слова Ольги немного спутали мои планы.

– Что хотела у тебя спросить, Саш. Заглянула в холодильник… Откуда появились продукты? Ты ходил по магазинам? Один? Когда?

– Не совсем один. Вышел на улицу и почти сразу повстречал господина Старикова. Помнишь такого?

– Помню, – буркнула Ольга. – Что он ошивается около твоего дома? Ты и так ему помог, чего ещё хочет?

– Он работает на меня. Помогает с решением неких щепетильных вопросов. Между прочим, он и с продуктами помог. Уж не знаю откуда, но был в курсе, что я приболел. Поэтому и слонялся неподалеку, что бы при случае предложить свою помощь. Написал список, что надо купить, дал деньги и тот через час всё доставил прямо к дверям квартиры. С чеками и расписками от частников. Кстати, фотоаппарат – тоже его работа. Купил такой, какой мне был нужен. Чистую механику.