Текст книги "Девять жизней Рода (СИ)"

Автор книги: Casperdog

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 25 страниц)

Я усмехнулся, подбросив в руке, пробуя вес.

– «Килограммов пять, а тренер подал так, словно та вообще ничего не весит. Силён мужик.» – Вспомнил одного своего знакомого, чокнутого на древнерусских доспехах. Тот много чего рассказывал, да и показывал у себя дома. Фанатик, что сказать. Но благодаря именно ему не опозорился, переспрашивая, что означает байдана. Это старорусское название одного из видов кольчуги. В этом мире, оказывается, многое похоже с моим.

– Имели дело с таким предметом? – тренер озадачился молчанием.

– Видел, держал в руках, но не носил. Пользовался более современными средствами защиты.

– Ясно. Тогда одеваем и начнём. Почему одеваем байданы, сообразили?

– Если судить по ножу, на рукояти которого имеются две кнопки, внутри резинового лезвия находится разрядник или маркер.

– А вот за эти слова хвалю. Далеко не каждый, мельком взглянув на нож, сообразит что может находиться внутри. Готовы? Нажимаем жёлтую кнопку и начали.

Да, пришлось тяжело, даже несмотря на то, что ножевым боем занимался не один год. И тренерами у меня были не самоучки с улицы, не телевизионные «гуру», а невзрачные такие дяденьки, что нож в их руках был продолжением их тела. Одним словом спецы. При всём при этом за первые пару минут я получил уже с полдесятка довольно сильных разряда током. Причём разряд ощущал во всём теле, а не только в месте укола. Разозлился сам на себя от невнимательности и расслабленности. Собрался. В подобной ситуации внутреннее состояние сродни сжатой пружине, а вот внешне выгляжу как слегка подвыпивший человек. Обманка. И это сработало, но не так, как предполагал. Специально пропустив укол, перебросил нож в левую руку и ответил тренеру уколом в шею, затем, не останавливаясь, на полном автоматизме сделал подсечку, и нет, что бы притормозить, своими восьмьюдесятью килограммами рухнул сверху на лежащего мужчину, поднеся кончик ножа к его глазу. А вот дальше… Об этом стыдно говорить, но я отлетел в сторону как пушинка, а через миг уже тренер сидел на мне и, поигрывая в руках ножом, периодически тыкая им в меня, наблюдая, как я реагирую на разряды тока, злорадно улыбался. Потом не глядя, кинул нож, который, пролетев через всю комнату, упал точно в ящик, откуда его вынули. Спрыгнув с меня, протянул руку, предлагая помощь, что бы подняться. Я, естественно, воспользовался, но не для того, что бы подняться, а чтобы крутануть ногами и свалить соперника на пол. И мне удалось это сделать, но вот отплатить тем же, потыкав в него ножом, не получилось. Меня в полном смысле слова скрутили в бараний рог, но пощады не попросил, терпя боль до последнего.

– Всё. Закончили знакомство. – Мужчина меня отпустил и вновь протянул руку. На этот раз я просто поднялся на ноги… На меня смотрели изучающее, но в этом взоре не увидел для себя унижения. На меня смотрели так, как вожак волчьей стаи смотрит на месячного щенка. Вроде малыш тоже умеет лаять. Даже зубы имеются, но вот кусаться…

– Не так всё плохо как предполагал. Увиденное меня радует.

– И на сколько тяну?

– Из новичка выросли, но до полноценного бойца пока не дотягиваете. Скажем так… – мужчина помолчал. – Стажёр третьей ступени, если брать имперскую систему оценки воинов. Из пяти возможных. Физическая форма по десятибалльной системе ближе к семи. Гимнастика – пятёрка, не выше. Ножевой бой тоже твёрдая пятёрка, но за связки повышаю оценку до шести. Молодец, сообразил, что кроме ножа в руке у человека есть и остальное тело, а в трудной ситуации это бывает самым смертоносным оружием. Куда там до него ножу. Рукопашный сегодня пробовать не будем, есть подозрение, что и так Вы связки потянули. Левая рука и левая нога не болят?

– Болят, – не задумываясь, ответил я, поскольку боль нарастала с каждой минутой. Явно потянул связки, если не хуже.

– Вот и я об этом. Ну, ничего. Боль мужчина должен уметь терпеть. Теперь огнестрел. Здесь, естественно, использовать оружие по прямому назначению не будем, но в нижнем, втором подвале, оборудован современный стометровый тир. Будем работать там. Что, больно?

Я кивнул, сжав зубы. Да, давненько я не развлекался с такими последствиями.

– Раздевайтесь до нижнего белья и положение лицом в пол.

И через минуту уже в голос выл от боли, когда в меня впились не руки моего тренера, а стальные клещи. Но массажистом он, видно, был опытным – через десять минут подобной экзекуции я вообще перестал ощущать своё тело. Стало как-то безразлично – остались на месте руки и ноги или уже оторванные лежат рядом с телом… А потом сознание вообще отключилось…

– – -

– Как он, Микрел Стефанович? – раздался знакомый женский голос, который до меня доносился словно с другой планеты.

– Как видишь. Ка́ком кверху, – сострил мужчина и рассмеялся своей шутке. – Ольга, а кто его так разрисовал? Не спина, а готовая картина. Ничего подобного никогда не видел.

– Не знаю. Он мне не рассказывал.

– Это ведь феникс? Глаза у зверя словно живые. Кажется, смотрят прямо мне в душу.

– Глаза?

И тут я почувствовал, как девушка сначала удивилась, а потом в её сознании поселился страх. Даже не страх – ужас.

– Микрел Стефанович, Вы с ним сегодня больше заниматься не будете?

– На сегодня достаточно. Что хотел – узнал и увидел. Теперь надо будет продумать план тренировок.

– Тогда я Вас не задерживаю. Что передать Александру?

– Приду через день. Скажем, к одиннадцати утра.

И мужчина ушел. Как я понял, девушка уж слишком торопливо выдворила моего тренера из квартиры, что бы…

– «Что бы что? Поговорить со мной без посторонних? Но, как по мне, что тренер, что она для меня равны. Отец…особо никого из них не выделял. Хотя нет, всё же отдал предпочтение Ольге. Как он сказал? Нянька, верный товарищ, потом подруга по жизни? Да. Хорошая память это огромный плюс... Пусть будет нянькой, против не буду. Если сложится, пусть будет и верным товарищем, но подругой? Иметь рядом человека с количеством секретов, что на борбоске блох, мне такое надо? Нет. Ни мне не надо, ни кому другому не пожелаю. На этом этапе жизни свою домоправительницу надо держать на расстоянии. Она, как и остальные, по факту чужие для меня люди. Наёмные сотрудники, но никак не члены семьи. Пусть такими и остаются. Как можно дольше... Вскоре красна девица вернётся и попробую выяснить, что ж её так испугало?»

Послышались торопливые шаги и когда девушка вошла в комнату, не стал придуриваться, что продолжаю валяться без сознания, а одел рубашку и сел на пол, привалившись спиной к стене. По выражению лица девушки понял, что та не ожидала подобного прыти.

– Доброе утро, Ольга. И что такого Вы заметили на моей спине, что Ваше душевное спокойствие было нарушено?

– Опять издёвки? – девушка, не поздоровавшись, прошла мимо меня и, взяв в руки пульт, убрала турникет и привела оружейку в исходное состояние, не поленившись даже задвинуть ящик, откуда тренер достал ножи. И всё это молча, с суровым видом, но я физически ощущал её раздражение, улавливая отголоски эмоций, а может и мыслей. Девушку бесило абсолютно всё. Что Микрел не убрал за собой зал. Что тумбочка открыта. Что шторы на окне не закрыты. Что я сижу на полу и нагло её разглядываю, большей частью пялясь на ноги. Что, опять же, сижу, не сделав попытки подняться при её появлении, как положено по элементарным правилам этикета. Что не обращаю внимания на её знаки симпатии. Что глаза феникса обрели цвет и он стал мигать. Стоп. МИГАТЬ?

– А вот с этого момента можно подробнее? Что там с глазами моего дракоши? Да остановитесь Вы, в конце концов. Хватит носиться по комнате. Уже третий раз дёргаете за шнурок штор. Хотите их сорвать?

Ответа не последовало, а вот вытаращенные от удивления глаза мне увидеть довелось, а затем… Ну не выношу я женских истерик, а сейчас началось что-то подобное. Девица закрыла руками глаза и с плачем рванула из комнаты. Я аж сжался в комок, ожидая, что Ольга влепится в косяк двери или стену, но нет. Она каким-то невообразимым образом попала точно в открытый проём и плач стих где-то в районе ванной. Далее последовала наглядная демонстрация женской солидарности – в комнату вплыла Алевтина. Настолько неожиданно, как будто стояла где-то рядом и не предполагала, заранее знала дальнейшее развитие событий.

– Александе́р, что Вы…

– Алевтина Даньевна, прошу не коверкать моё имя. Ударение ставится иначе. Я не обижаюсь, но прошу более не допускать ошибок. Меня зовут Алекса́ндр. Если сложно запомнить, разрешаю называть меня Сашей. Мне так привычнее. А что попрошу, если не затруднит, сделайте мне, пожалуйста, ещё кофе. И объёмом не ту микроскопическую чашку, что была утром, а нормальную чашку. Хотя бы чайную.

– Александр, – на лице женщины (вот что мне в ней нравилось) ничего не изменилось. Как была её традиционная чуть ехидная улыбка, так и осталась. – В подобных количествах кофе вредно для здоровья. Вы меня простите, но желания испортить Ваше сердце и лишить нормального артериального давления не имею.

– Вы по специальности врач-кардиолог?

– Верно. По основному образованию я именно врач. И именно что кардиолог, поэтому сейчас имею все основания с Вами говорить в первую очередь как врач.

– Алевтина Даньевна. Примите глубокое уважение к Вам как к дипломированному врачу, но здесь, если мне не изменяет память, Вы работаете в ином качестве? Поэтому прошу, давайте не будет цапаться из-за пустяков и сделайте мне то, что прошу. Или желаете, что бы я сам себе сварил кофе?

– Вы за прошедшую ночь выпили с полтора десятка нормативных чашек. Утром ещё одну и желаете добавить? Я этого делать не буду.

– То есть предлагаете мне самому?

– Делайте что хотите, если есть желание себя загнать в гроб, а я в этом помогать Вам не буду. – И дама, грациозно развернувшись, ушла.

И нет, что бы подхватиться и назло ей пойти на кухню и встать у плиты, я… заржал. Именно заржал, не засмеялся от подобной ситуации. Блин, меня мои слуги оберегают как маленького ребёнка, контролируя, что следует есть и пить. Хорошо силком не гонят в туалет и не обсуждают сколько времени мне следует проводить в постели. Это они ещё не знают, что спал сегодня не один. Или знают? Скорее всего догадываются, иначе не было бы настоль кислых физиономий. Оправдываться перед прислугой? Смешно. Вообще поднимать эту тему не буду. Жены у меня нет, невесты тоже, поэтому с кем провожу время – это моё личное дело. Тем более я не тот, сорокалетний, а значительно помолодевший, у которого уровень тестостерона, как сегодня убедился, зашкаливает. Белка не даст соврать. Только вот что она с моей головой сделала? Почему я стал чувствовать эмоции людей? Даже, кажется, иногда и отголоски мыслей?

– «Белка! Можно тебя оторвать, если не очень занята?»

И через минуту почувствовал, как меня погладили по щеке.

– Можешь, кот-воркот. Только на пару минут, не больше. Я рядом. Говори. Извини, я останусь такой. Не хочу привлекать внимание.

– Скажи, что ты сделала с моей головой, что стал чувствовать эмоции людей? Как показалось, даже стал улавливать некоторые мысли.

– Сняла с твоего разума природную блокировку. Такое случается у потенциальных эмпатов. Но это лишь первый этап.

– В смысле первый? Что, будет второй, третий и так дальше?

– Какой-то недоброжелатель, судя по всему, когда ты ещё был маленьким, поставил тебе рукотворный блок. Я его полностью снять не смогла – там поработал хороший специалист, поставив многоступенчатую защиту. Сейчас и разбираемся как её преодолеть. Так что вечером увидимся.

– Будем этим самым заниматься?

– Будем в первую очередь заниматься твоей головой, бестолочь, а дальше как сложится. А вообще ты молодец. Мне передали, как ты ставишь себя среди челяди. Так и надо. В доме должен быть один хозяин. Всё, я полетела. Не скучай. Учись.

Еле ощутимый поцелуй в нос вполне компенсировал ранее полученный подзатыльник.

Улыбнулся. Отношения с Беллой мне нравились, потому что общались с ней на равных, зная, каждый из нас в итоге получит своё, как и было оговорено. Её народ свободу, я – знания и, как думаю, некоторые неоговорённые ранее «плюшки». Немало уже было сделано и авансом. Я ведь Беллу не просил убрать блоки с моего сознания. Сама проявила инициативу и взялась за решение проблемы, понимая, что тем самым облегчает мне жизнь. К тому же и как женщина она была выше всяческих похвал. Мне, к сожалению, подобные на жизненном пути не встречались. Такие – исключительная редкость. Если бы тогда, в прежней жизни…

– «Мечтатель». – В голове раздался еле слышный голос. – «Мечтатель и фантазёр. Ты ведь толком меня и не знаешь … Хотя… спасибо. Ты мне тоже нравишься как человек и как мужчина... А теперь не отвлекай. Сбиваешь с настроя… Кот.»

Почувствовал, как связь оборвалась и вновь улыбнулся.

– «Ладно, пора подниматься и приступать к делам, а то так можно бесконечно до обеда. Кстати про обед. Насколько помню из записей Николая Сергеевича, Алевтина работает не только на меня. Она одновременно ведёт две семьи. Как только успевает? И, по идее, вскоре должна из моей квартиры уйти. Вот тогда и запасусь кофе, что бы не бегать с поклонами к домработнице. А сейчас надо идти в кабинет и тщательно проштудировать, что для меня приготовил отец. Нет. Сначала в ванную. Надо посмотреть, что появилось нового на спине, ведь Ольга так и не вернулась, потерялась где-то по дороге.»

К счастью ванная оказалась свободной и я, повернув защёлку, что бы сюда никто не вошёл, снял рубашку и повернулся спиной к огромному зеркалу, от пола до потолка и в руку взял второе, косметическое, что бы удобнее было себя рассматривать.

Да. Мой птеродактиль за ночь претерпел некоторые изменения. Во-первых, краски стали намного ярче. Некоторые элементы, что вчера были еле видны, проявились во всей красе. И глаза, о которых говорила Ольга, да, стали живыми – даже, как показалось, блестели. Переложил зеркало из правой руки в левую и, согнув свободную руку, погладил чудище по голове.

– А ты красивый. Плохо только – каждый раз, что бы тебя увидеть, надо вот так корячиться...

Вот сколько раз материл себя, да, наверное, и никогда это не закончу, что сначала говорю, потом думаю. Язык мой – враг мой…

Даже не понял, что произошло, но как мне показалось, что по моей руке провели шершавым языком. Раз. Другой, а потом увидел, как изображение феникса дрогнуло и стало… медленно переползать через правое плечо на грудь. Я стоял и, как показалось, даже перестал дышать, лишь медленно развернулся к зеркалу лицом. И через несколько минут то, что было прежде на спине, оказалось на руках и груди. Это рисованное чудо каким-то образом разместилось так, как, наверное, было удобно именно ему – хвост заканчивался у запястья левой руки, туловище было чуть ниже шеи. Крылья на плечах, уходя за спину, а длинная шея и голова на правой руке.

– Что ты такое, а? – Я, не отрываясь, разглядывал изображения то ли дракона, то ли феникса. Но и от птеродактиля у него то же было много – например, почти прямоугольная голова с маленькими смешными рожками и выпуклыми глазами, которые, словно живые, вопросительно смотрели прямо в мои глаза. – Кто ты какой, чудо в перьях? Красивый и… живой? Всё хорошо, но мне теперь и не раздеться, например, на пляже – все будут глазеть. Не на меня. На тебя. Будут думать, что я просидел за решёткой всю жизнь…

Глаза моего живого рисунка пару раз закрылись-открылись и… изображение, дрогнув, исчезло.

– А обратно можешь?

Я так и не заметил момент, когда мой мультяшный зверь-рисунок вновь появился на прежнем месте. Яркий. Красивый. Вот чего не было, так никогда не любил рептилий – вызывали они во мне какое-то гадкое чувство, а этот мне нравился. Очень нравился, потому что по внешнему виду было понятно, что это создание, помесь дракона с чем-то неведомым, боец. Воин, а не домашняя зверушка. Только в данную минуту ещё очень маленький. Левой рукой погладил по изображению головы на руке и почувствовал, что тому мои прикосновения нравятся – глаза закрылись, а из пасти высунулся раздвоенный язык, который сейчас проявился бледно-розовым цветом на указательном и среднем пальцев руки.

– И как тебя звать? Ведь у каждого живого существа должно быть имя. Назову тебя…

Не успел придумать никакого дурацкого имени, потому что откуда-то из глубин сознания, а может это подсказал сам феникс, на моих губах уже сформировалось имя – Путь.

Я осел на пол, как будто из меня разом вытянули все силы. Вот, значит, за чем охотились представители какого-то Ордена на моей Земле. Точнее, за кем. Я-то думал, что это план, карта. Дорога куда-то, а оказывается, им была нужна татуировка. Блин, какая татуировка, когда это вообще непонятно что? Живое существо, по крайней мере. И явно обладающее собственным разумом. Ну не может татуировка хлопать глазами и жмуриться от удовольствия, когда его глажу по голове. Странно другое – КАК я воспринимаю то, что со мной творится… Времени прошло всего ничего, как оказался в этом мире, а уже все чудеса, иначе не назовёшь, воспринимаются как собой разумеющееся. Или у меня незаметно поехала крыша и это глюки? А в самом деле сижу сейчас у себя дома, обкурившись какой-нибудь гадостью и пускаю пузыри, тащась от того, что выдаёт моё одурманенное сознание? Сначала переход в другой мир, на который отреагировал совершенно без эмоций, словно хожу туда-сюда по многу каждый божий день. Реакции ноль. Удивиться? На кой, ведь всё обыденно. Итала, непонятные до конца создания, с одним из которых провёл бурную ночь. Удивился? Нет, ведь к подобным встречам привык. Татуировка, которая сама собой ползает по телу, хлопает глазами и чуть ли не мурлыкает от удовольствия, когда её глажу? Фантастика? Глюки? Не. Обычное дело. Не в первый раз. БЛИН, Что со мной??? Что с моей головой? Может я давным-давно лежу в дурке, привязанный к кровати, и всё, что со мной происходит, это следствие воздействия сильных препаратов?

Я сидел на полу и, схватив руками голову, раскачивался из стороны в сторону, желая только одного – что бы не завыть в голос от непонимания ситуации и от осознания того, во что я вляпался. Ведь всю жизнь прожил нормальным человеком, просчитывая все ответственные шаги далеко вперёд. Курил? Да, но никакой наркоты ни разу так и не попробовал, хотя предлагали. Даже война за пределами России, в которой успел поучаствовать, оказавшись там волей случая, не отложила на мою психику такого отпечатка, что бы позже двинуться рассудком. Тогда почему сейчас со мной творится непонятно что? Почему???...

– – -

– Александр, с Вами всё в порядке? – из коридора раздался негромкий голос и дверь несильно дёрнули.

– Нормально, – с трудом выдавил из себя и, поднявшись на ноги, взглянул на себя в зеркало.

– «Глаза безумца. Не, так дело не пойдёт. Надо взять себя в руки и хотя бы постараться внешне выглядеть нормальным человеком в ненормальном мире. Или в нормальном мире ненормальному человеку? А вот это – хорошо. Если не пропало ехидство, неотъемлемая часть моего характера, не всё потеряно. Приводим себя в порядок и вперёд, навстречу знаниям».

Умыл и помассировал лицо, что бы привести себя в божеский вид. Вышел из ванной, что бы увидеть в метре от себя двух молчаливых особ, которые стояли с поникшими лицами – Ольгу и Алевтину.

– Чего стоим? Кого ждём? – вырвалось само собой и, не смог удержаться, хмыкнул над сказанной глупостью. Эти двое явно не видели рекламы, которая осталась в памяти огромного числа людей.

– Волновались. Думали помощь какая нужна, – почти прошептала Алевтина Даньевна, почему-то стыдливо опуская глаза. – Я там… кофе, как Вы просили, в кабинет принесла. Только очень прошу…

Что она хотела у меня попросить, осталось неизвестным – женщина, закрыв руками в раз повлажневшие глаза, умчалась на кухню.

– А у Вас, Ольга Сератовна, какие мысли появились? – спросил у девушки, но та ничего не ответила, лишь поджала искусанные губы. – Ну нет, значит нет. Я в кабинет и начинаю учёбу. Если появятся вопросы, не стесняйтесь, заходите.

Через пару минут, достав из ящика толстенный блокнот Николая Сергеевича, погрузился в изучение материала, что бы вернуться к действительности аж спустя почти четыре часа. О кофе совсем забыл, но, к удивлению, тот был ещё тёплым. Таким, какой люблю больше всего. Тронув пальцами, сообразил, что поднос, на котором стоял кофейник, чашка с ложкой и сахарница, был с автономным подогревом. Налил себе полную чашку и, делая маленькие глотки, подошёл к окну, бездумным взглядом уставившись на улицу. Не было за мной такой привычки, но здесь разглядывание пешеходов меня успокаивало…

М-да… Мне б сначала прочесть блокнот, осознать, что там написано, а уж потом разговорить с домочадцами и рвать в истерике волосы на голове, так нет. Сначала надо было через всё пройти, а уж потом, когда вокруг сплошные непонятки, всё горит и плавится, брать в руки инструкцию. Ольга тоже хороша. Уверен, она знала не только где лежат записи, но наверняка их и прочитала. Но даже не обмолвилась, а всё потому, что боялась моей реакции, а такая последовала бы. Ведь некоторые места в этом блокноте могли быть прочитаны только мной, а для остальных там были пробелы, порой так по несколько листов кряду. И, что бы прочесть, надо было капнуть каплю крови в указанное место на первой странице. Не сразу понял, по привычке пролистнув вступление, а когда уловил, что дальнейший текст вообще не поддаётся пониманию, вернулся к началу и при повторном чтении всё легло на свои места. И то, что не успел спросить у домочадцев, и то, что успел натворить. Как, например, то, что не следовало идти на поводу у Ольги и активировать медальон. До этого действия мне надо было бы изучить приёмы ментальной защиты. Тогда бы не валялся на полу без сознании от полученных ожогов, а всё легло бы на кожу без малейших проблем. И вопрос о переходах, например. Как отец писал, таких мест раньше было много, но чем больше отличий возникало между соседними мирами, тем меньше становилось подобных «дверей». Да, именно дверей, так он и написал. Раньше подобные переходы существовали по всему миру, но за последние полсотни лет там, где в этом мире земля проявила свой норов и вместо городов выросли горы или образовались озёра, двери исчезли. В Штатах и Европе подобных и так изначально было мало, а сейчас вовсе не осталось ни одной. В Африке – на пальцах одной руки руке можно было сосчитать, да в России столько же. Остальные заблокировались или вовсе исчезли. По прогнозам отца через пару лет в этом мире может вообще не остаться ни одной подобной двери. Но тут была лазейка. Маленькая такая и уникальная. Тот самый пресловутый Путь, (а ещё он называл этот предмет Ключом), который отцом, судя по всему не знающим что это такое (а по факту кто это такой), был описан в виде полуразумной волшебной палочки-выручалочки, способной создавать двери в любом удобном для оператора месте. И в любом количестве, что немаловажно. Оператором, как понимаю, в данный момент был именно я, а при случае мог быть и любой другой человек, кому бы подчинился этот самый Путь. С одной стороны всё было логично, просто, а с другой… Надо было изучить минимум полсотни книг, где описывалось слияние с этим самым Путём и как, пошагово, открыть или закрыть дверь. Да, закрыть любую дверь оператор тоже мог. Даже на расстоянии. Мог заблокировать, а мог попросту её уничтожить. Самое важное, что я понял из записей – двери-переходы существовали не только между этими двумя мирами, а по желанию оператора можно было открыть проход в неисчислимое количество подобных миров. Или, как отец писал, «множество отражений оригинала». И это ещё не самое главное. Главным же было то, что ни мой мир, ни этот, в котором я сейчас находился, не являлись той самой базовой точкой, оригиналом… Отец многое не знал, поэтому, где «плавал», не стеснялся, писал об этом открыто, давая ссылки на ту или иную книгу, вплоть до указания страницы и абзаца. Но и объём того материала, что мне следовало изучить, был немыслимым. Даже хихикнул пару раз, читая записи, вспомнив слова отца, когда он звонил своим приятелям – мол, вернётся месяца через три-четыре. Как же. Тут годы кропотливой работы, не месяцы. Теперь понятно моё внезапное омоложение. Кстати, об этом я не нашёл ни строчки. Или отец сам об этом ничего не знал или… не доверил свои знания даже бумаге. Всё может быть…

Я стоял у окна и автоматически подносил чашку ко рту, в котором давным-давно уже не было кофе. В голове раз за разом прокручивались наиболее яркие моменты его записей. К сожалению, о своём отсутствии в моей жизни было упомянуто вскользь, мол, сам поймёшь чуть позже, хоть и сожалею. О Небесном народе писал только самое восторженное, гарантируя их помощь в самых сложных делах. Но и тут я чувствовал некую недоговорённость. Была ли она обусловлена тем, что его самого поддерживали за счёт жизненных сил других людей? Может и так. Ответа, к сожалению, уже никогда не услышу. Из записей я так же много узнал и о положении отца в местном обществе. Оказывается, о том, кем он был на самом деле знали лишь двое людей – Император и его старший сын. Хотя нет. Знали Ольга и Белла, Глава Небесного народа. В очередной раз улыбнулся. Да… Белка тот ещё кадр. Ведь даже словом не обмолвилась, что не просто девица-красавица, а царица-предводительница ма-а-аленького такого народца, насчитывающего более трёх с половиной миллиардов душ. Почему те разом не исчезли, не развоплотились, отец не знал. Написал лишь предположения, но до моего разума его размышления пока так и не дошли. И автор записей, заранее предвидя, что так и будет, оставил несколько подсказок, используя которые, при желании, я мог самостоятельно докопаться до истины.

В животе зажурчало и, глянув на часы, понял, что обеденное время давно прошло, но меня так никто и не побеспокоил. Что ж, придётся самому искать чем перекусить…

– – -

В квартире царила тишина. Ни Алевтины, ни Ольги не было. Куда все подевались, осталось неизвестным, но что порадовало, с обедом меня не прокатили – на кухонном столе на подогреве стояли керамические горшочки, плотно закрытые крышками, в которых, как понял, и находился обед. Открыв пару крышек, чуть не захлебнулся слюной – запах был просто волшебный. Перетащив всё, что мне оставили, на обеденный стол, занялся уничтожением вкусняшек…

А после обеда, назло всем домочадцам тщательно перемыв посуду, вновь вернулся в кабинет и, найдя в списке первую рекомендованную книгу, занялся изучением…

– – -

– Опять? – в кабинет, без стука, на высокой скорости влетела Алевтина. – Ну сколько можно говорить одно и тоже? Александр, Вы меня унижаете. Если так пойдёт, я Вам вскоре вообще стану не нужна.

– Другого человека, способного готовить как Вы, найти не смогу. По крайней мере, за полгода. Так что не стоит волноваться. Я люблю вкусно поесть. – Ну не хотелось мне сейчас выговаривать женщине, что ворвалась в кабинет без разрешения. – Спасибо за обед. Я давно так вкусно не обедал.

– Я совсем о другом, Александр. И Вы прекрасно знаете о чём. Настоятельно прошу не прикасаться к посуде.

– А как мне в таком случае есть? Я телекинезом пока не владею.

Смотрел на растерянное лицо женщины и еле сдерживался от смеха. Думал только – дойдёт или не дойдёт? Дошло. Неожиданно быстро. Алевтина пару раз осуждающе качнула головой и… хихикнула. Потом, подойдя ближе, играющее хлестнула меня полотенцем, что висело у неё на руке и с чувством выполненного долга выплыла из кабинета, плотно закрыв за собой дверь.

– «С одной разобрались. Чувствую, на подходе другая».

Так и случилось. Послышался стук и после разрешения в кабинет зашла Ольга.

– Я тут подумала… – девушка подняла на меня глаза, но увидев моё лицо, замолчала. Покраснела, когда соотнесла сказанные слова с моим выражением и на её глазах мгновенно появились слёзы. – Не надо мной издеваться. Очень прошу. Если Вас не устраиваю как работник, так и скажите. Я подберу замену.

Девушка в самом деле была на грани. Я это ощущал физически. М-да. Роль няньки она провалила. Посмотрим, как будет себя чувствовать в роли товарища.

– Всё нормально. Проехали. Могу извиниться, но Вам, Ольга Сератовна, если не привыкните к моему характеру, придётся слушать извинения чуть ли не каждый час. И расстраиваться, естественно, тоже каждый час. Вот такой я несносный человек, что поделать. Но что пришли, хорошо. Хочу просить Вашей помощи. Нужно в самый короткий срок овладеть местным, как Вы говорили, фоном. И с компьютером разобраться не помешает. Конечно, я смог бы и сам, но время в наше время даже не деньги, нечто большее. Поможете?

– Конечно, – мокрые глаза высохли и я, похлопав по креслу, пригласил смущённую девушку сесть рядом.

– Ну не будем же мы тянуться через стол, каждый раз вертя аппарат.

С моими доводами согласились и два следующих часа я, под чутким руководством домоправительницы осваивал местную технику. Что сказать, здешний аналог смартфона был более навороченным. С огромным количеством функций, из которых больше половины я сразу заблокировал, понимая, что мне это никогда не пригодится. Ну не математик я и не физик, поэтому зачем мне программа алгоритмов или, например, курс подготовки художников-оформителей с десятком подкурсов истории графического построения рисунка в разных странах, из которых, этих самых стран, ныне существуют лишь две. А вот с компьютером было намного проще. Очень похожая на Винду операционка со стандартным набором программ и вместо интернета… увы, локальная русская сесть. Да. Она именно так и называлась. «РСЛ» – Русская сеть «Лабиринт». Я не выдержал и с минуту ржал как конь. Это ж надо было так назвать? Но когда попробовал местный интернет, понял, что «Лабиринт» в самом деле является лабиринтом. Что бы получить ответ на конкретный вопрос, надо было посетить минимум десяток сайтов. БРЕД!!! Не раз с сожалением вспомнил домашний ноут, но где он, а где я сейчас. Хотя Ольга пользовалась поисковой системой не в пример лучше меня. Когда брала бразды правления в свои руки, мне оставалось лишь завидовать. Далеко не сразу, но всё же уловил принцип её работы. Здесь чем больше вводилось данных, тем быстрее находился ответ. Например, если я вводил «Блюда из мяса», меня сходу перебрасывало на местный вариант Википедии, где рассказывалось что такое мясо, ну и так далее. Следом надо было просмотреть раздел биологи. Далее анатомии. Потом – растениеводства, что бы знать, чем эти самые коровы питаются. Очередной сайт повествовал, что происходит на мясоперерабатывающем заводе. С картинками и подробностями. Далее – раздел транспортной логистики, где о мясе вообще не упоминалось и только в конце, каким-то чудом, я попал в меню лучших ресторанов страны, где были представлены блюда из мяса, НО… не было ни одного рецепта. Ольга хохотала, глядя на мои потуги, а потом, когда сдался, ввела в поиск «Анализ рецептуры приготовления мяса в N-ском ресторане N-ского города. И, о чудо, на экране появилось подробное описание приготовления мяса в отдельно взятом ресторане конкретным поваром. В общем, учиться мне и учиться. Точнее – надо как можно быстрее вникать в тонкости местного быта.