Текст книги "Финвэ. Влюбленное сердце (СИ)"
Автор книги: Calime
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)
Белег быстро отворил дверь и пригласил Финвэ зайти внутрь.
– Немного сна вам не помешает, – проговорил он, тихо вздыхая, – После всех ваших сегодняшних проделок…
От нежного, но стойкого аромата роз вновь начала кружиться голова, избранник Валар поспешил упасть в небольшое темно-зеленое кресло и прикрыл глаза. В голубоватом свете многочисленных небольших светильников вся комната казалась продолжением звездного неба. Белег одну за другой зажигал свечи и ставил их на крепкий дубовый стол, а светильники, наоборот – гасил. Пламя свечи превращало светлые волосы командира стражей в золотисто-медный водопад.
Бывшего Нолдарана вновь посетили видения, но теперь ему мерещилась вторая супруга. В быстро удаляющейся фигуре Белега, Финвэ увидел изящный силуэт ваниэ. Ее золотые кудри были убраны в высокую прическу. Она стояла, расправив плечи, в своем любимом, золотисто-белом платье, усыпанном бриллиантами. Бывшему Владыке нолдор захотелось окликнуть свою королеву, но что-то подсказывало, что разговаривать с видениями было бы сейчас непростительно глупо, даже если он готов был отдать все самоцветы Арды лишь ради того, чтобы прильнуть с поцелуем к руке Индис. Блистательная, величавая и гордая, его Калимэ – она сияла, словно ярчайшее из творений Варды.
Как только голова Финвэ коснулась подушки, он подумал: «Мне нужно, во что бы то ни стало, попасть в Тирион!»
========== Часть 3 ==========
Комментарий к Часть 3
Aldaron (кв.) – Владыка Деревьев
Filitel (кв.) – Маленькая Пташка
Ранним утром прохладный свежий осенний ветерок ласкал лицо начавшего пробуждаться нолдо. С облегчением почувствовав, что этим утром ему стало лучше, чем накануне, Финвэ мысленно поблагодарил Белега за предоставленный ночлег. В небольшое окошко, настойчиво, словно мальчишки-задиры, лезли непослушные стебли роз. Утренний свет Анара оставлял длинные тени на полу от мелких светло-розовых бутонов. Нолдо умылся холодной водой из стоявшего неподалеку кувшина, оправил на себе одежду, и поспешил покинуть дом.
Увидев стоящих на пороге дома, где он провел ночь, караул из нескольких тихо переговаривающихся среброволосых квенди, Финвэ горько ухмыльнулся и презрительно фыркнул, но не проронил ни слова.
«Враг был сокрушен, это знают даже в палатах Намо, а они здесь, в Благословенном Валиноре, живут, будто дикие звери, в любое мгновение ожидая, что он появится у них перед носом!»
Сдержанно поприветствовав и пожелав доброго утра сторожившим его эльдар на их наречии, Финвэ спросил о Белеге.
– Он скоро прибудет, – ответил один из них, – Вам будет оказана честь – вы в сопровождении командира сможете посетить прекраснейшие уголки Ост-Эйниор… – далее он и его товарищи принялись рассыпаться в комплиментах относительно вчерашнего выступления Финвэ, чем вогнали в краску плохо помнившего прошедший вечер избранника Валар.
Сохранить спокойствие оказалось непростой задачей, когда Финвэ снова увидел перед собой улыбающееся лицо Белега. Бывшему королю казалось, что он воспламенится от ярости: эльдар удерживали его в этом городе, словно цепного пса, предлагая взамен свободы вдыхать аромат осенних роз и любоваться живописными городскими видами! Множество мыслей тут же, словно пчелы в улье, закопошились в голове, но ни одной по-настоящему приятной среди них не было. Даже мысль о завтраке в компании веселого и любящего шутить Куталиона не приносила никакого удовольствия.
Прогулка по огромному столичному граду пешком, по мнению бывшего Нолдарана была не лучшей затеей – скорее всего, эльдар надеялись, что долгая ходьба изнурит его и заставит хотя бы на краткое время забыть о побеге.
В продолжение их с Белегом прогулки, внимательно смотревший по сторонам нолдо уже очень скоро подметил, что самые роскошные «лестницы» соединяли вершины ягодных тисов, служившим «границей» надземного города. Здесь, вдали от громоздких построек, даже воздух казался свежее. Толпы ребятишек, с гамом носившихся от одного куста терна к другому, прятались среди его колючих ветвей, устроив что-то наподобие «засады».
«Даже дети сызмальства учатся остерегаться и быть подозрительными» – заметил про себя Финвэ.
Ступать по украшенным причудливыми узорами деревянным «дорожкам» он старался как можно тише, чтобы не спугнуть нужную мысль. Ощущение кожей рукояти кухонного ножа, взятого этим утром из дома Белега и спрятанного сейчас в голенище сапога, придавало определенную уверенность. Вдруг внимание нолдо приковала диковинная светло-голубая ткань, видневшаяся вдали.
– Позвольте узнать, что это? – поинтересовался он у Белега.
– Это «воздушный шар», благословение Владыки Арды. На нем можно подняться ввысь и лететь, не хуже, чем на орлах! – тут он хитро прищурился, – Нужно просто нагреть воздух внутри тканевого купола и следовать попутному ветру…
– Я много пропустил, пребывая в чертогах Мандоссэ… – отвечал Финвэ.
Вскоре они были уже совсем рядом с «шаром». Толи Белег начал больше доверять бывшему Нолдарану, толи хотел испытать его в очередной раз. Как иначе можно было бы объяснить то обстоятельство, что он рискнул отправиться на прогулку вдвоем с самым необычным нолдо, какого ему приходилось видеть в Амане? Гурьба малышей, меж тем, создавала много шума: кто-то звонко, заливисто смеялся, кто-то пел, другой что-то воодушевленно выкрикивал.
Любуясь счастьем беззаботных крохотных эльдар, Финвэ замер. Безоблачное голубое небо, ароматы цветов и кедра, детских смех – порой для счастья достаточно лишь наблюдать за радостью других. Небо отражалось в светлых лучистых глазах нолдо. Финвэ сглотнул образовавшийся в горле ком, когда вдруг почувствовал ветер… Северный!
«Сейчас, или уже никогда!» – сверкнуло молнией в голове бывшего Владыки нолдор.
– Красавица! – Финвэ окликнул находившуюся ближе других к нему девочку-крошку с непослушными светло-русыми, почти пшеничными, волосами. – У меня есть для тебя небольшой подарок! – грациозным движением он достал из кармана куртки благоухающий нежно-розовый бутон. Девочка смущенно потупила взор и залилась румянцем, но все же, приняла дар из рук незнакомца.
– Спасибо…
«А у этого благородного квендэ есть много сладостей для вас… Беги, скажи остальным!», – произнес нолдо уже по осанве, указывая взглядом на Белега, и тепло улыбнулся.
Маленькая эльдиэ помчалась к толпе мальчишек и стала что-то шептать с улыбкой на лице. Через мгновение малыши с веселым писком бросились на шею командира стражей леса. Совсем крохи, по колено взрослому, они окружили его, что-то лопоча. Самые ловкие забрались ему на спину, как бельчата, обвили шею и стали напевать веселую песенку. Всегда дружелюбный командир стражи светился от счастья, сюсюкался с детьми, успевая и с почтением, «по-взрослому», поздороваться с мальчишками, как с воинами, и сделать галантный, шутливый комплимент девочкам.
Воспользовавшись этим, Финвэ удалось незамеченным подойти близко к воздушному шару и осмотреть его. Острый, пытливый ум представителя татьяр – второго народа, подсказывал, что управлять этим приспособлением для полетов будет несложно.
Финвэ оглянулся по сторонам и, не заметив поблизости других стражей, кроме Белега, увлеченно перешептывающегося с детьми, прыгнул в большую корзину. Слава Валар, удача была на его стороне – в корзине лежал кремень. Бывший Владыка нолдор в мгновение поднес пламя к горелке и, не дожидаясь, пока купол полностью раскроется, оттолкнул шар от края деревянного помоста.
Поначалу показалось, что он просто падает вниз, но пламя вспыхнуло очень быстро, и шар, на несколько мгновений замерев в воздухе, стал медленно плыть в южном направлении, побуждаемый к этому дувшим над кронами деревьев северным ветром.
Вскоре снизу послышался возмущенный крик Белега. Чутье подсказало Финвэ, что необходимо лечь на дно корзины. Только он успел сделать это, как стрела со свистом пролетела над его головой, но прорвать плотную ткань светло-голубого купола не смогла. Еще несколько стрел попали в саму корзину, одной даже удалось проникнуть сквозь замысловатые переплетения лозы, застряв в них – достигнуть тела венценосного нолдо ей было не суждено.
Вскоре стрелы перестали летать над ним. Как ни странно, никто из воинственных эльдар не пустился в погоню за чужаком, забравшим их прекрасный воздушный корабль. Не без опаски Финвэ выглянул из корзины: Ост-Эйниор оказался далеко внизу и постепенно, но верно удалялся, оставаясь позади. Через некоторое время город уже невозможно было увидеть среди верхушек росших близко друг к другу деревьев даже острому глазу перворожденного. Здесь, наверху, ветер был сильнее и гнал шар, а вместе с ним и корзину, все быстрее и быстрее на юг.
Голубой купол шара, сливаясь с цветом неба, был совсем незаметен, Финвэ же, находясь в корзине под шаром, мог любоваться красой Арды. Белоснежные перистые облака обрамляли лазурный купол Варды, сияние Анара отражалось от глянцевой лозы корзины, и солнечные блики норовили ослепить бесстрашного нолдо. До самого горизонта виднелся лишь казавшийся бесконечным величественный лес.
Однако долго наслаждаться красотами местных видов бывшему Нолдарану не пришлось. В небольшой холщовой сумке в углу корзины было несколько небольших бутылок, в которых хранилась диковинная жидкость, напоминающая по запаху вино, которую нужно было подливать в горелку для поддержания пламени.
Через несколько часов полета запасы этой жидкости почти истощились. Шар стал медленно, но неуклонно, опускаться все ниже к земле. Финвэ вдруг охватил панический страх – как же обидно будет вновь очутиться в чертогах Мандоссэ, сгинув так нелепо и бесславно! Последнюю бутыль он сразу вылил в пламя, которое, в след за этим, вспыхнуло так, что алые языки чуть не задели ткань купола. Шар быстро стал набирать высоту. Все выше и выше. Нолдо даже показалось, что стало заметно прохладнее. Вдруг огонь, зашипев, как умирающая птица, всполохнул в последний раз и совершенно погас.
«Не надо было подниматься так высоко…» – подумал нолдо, прежде чем корзина начала падать. Сначала было совсем не страшно – корзина словно бы плавно парила, но потом все быстрее и быстрее стала приближаться к вершинам деревьев.
Времени раздумывать не было: Финвэ рывком выхватил нож из голенища сапога и принялся резать веревки, соединяющие купол с корзиной воздушного шара. Плотные, толстые, они совсем не желали поддаваться тупому лезвию, но немалая сила возрожденного квендэ стала хорошим подспорьем. Перерезать он успел лишь одну из веревок, дальше все смешалось: звук рвущейся ткани, шум листвы и треск ветвей, крики встревоженных птиц.
Обессиленный и не на шутку испуганный, Финвэ упал на ковер из листьев и хвои, но сознание не покинуло его. Тихо застонав, он перевернулся на спину и посмотрел на небо. Все тело болело, но видимых повреждений, как и накануне вечером, когда он сорвался с балкона одного из домов в Ост-Эйниор, не было. Ни царапины. Бывший Владыка нолдор даже подумал, что если Валар и решили посмеяться над ним, как давеча Нэсса, то калечить его пока не входило в их планы.
Широко распахнув глаза, Финвэ увидел корзину, медленно раскачивавшуюся в кроне дерева: ткань шара и веревки тоже запутались в его ветвях, что и спасло венценосного нолдо.
Не без усилия поднявшись на ноги, Финвэ, слегка пошатываясь, прошел несколько шагов и остановился, чтобы перевести дыхание, как почувствовал, что наконечник стрелы уперся ему прямо в лоб.
– Кто ты таков и что здесь делаешь?! – грозный женский голос лишил нолдо дара речи.
Финвэ не сразу осознал, что рядом с ним есть кто-то из квенди.
– Говори! – требовала она.
Нолдо хотел оглянуться по сторонам, но оружие, направленное на него, не дало это сделать. Он лишь мог рассмотреть внимательнее ту, что говорила с ним.
Увиденное заставило его изумленно вскинуть брови. С луком в руках перед ним замерла нисс в светло-серой одежде, опоясанная на нолдорский манер. Черные, как смоль, волосы и светло-голубые, почти бесцветные, глаза и тонкие черты лица делали ее невероятно похожей на черно-бурую лисицу. Только спустя пару мгновений он понял, что незнакомка говорила с ним на квенья.
– Я – Финвэ, прародитель трех Домов нолдор, – начал он, сглотнув подступивший к горлу предательский ком, – Всего пару дней назад я был освобожден милостью Валар из чертогов ожидания…
Нолдиэ поджала губы, но глаза ее все также сверкали злобой.
– И что же «прародитель трех Домов» делает на приграничной территории, свалившись с неба на изобретенном эльдар шаре?
– Я хотел вернуться в Тирион! К моей семье… – искренне ответил Финвэ, – Отпустите меня, я не причиню вам вреда.
– Если вы и правда Финвэ, вам повезло, что вы встретили меня – я служу в армии Нолдарана… – дева задумалась и опустила лук. – Вам не следует блуждать в лесах неподалеку от Нового Ласгалена.
– Вы… нолдиэ? – уточнил на всякий случай ее собеседник.
– А вы – Финвэ? – черноволосая ответила вопросом на вопрос, наклонив голову и внимательно рассматривая лицо бывшего Владыки нолдор.
– Да! – с чувством воскликнул тот, – Почему мне никто не верит?!
– Хм… – задумчиво произнесла дева, – Вот не думала, что когда-либо вас встречу, – она пожала плечами и огляделась по сторонам, – Прекрасная Фаниэль – мать моей матери…
Изумленный Финвэ хотел что-то сказать, но не знал, как общаться с родственницей, волею случая обнаружившей его посреди леса. Он мог только изумленно разглядывать ее, силясь осознать только что услышанное.
– Вам повезло! – весело заговорила дева, – Я направляюсь в Тирион через Альквалонде. И вы пойдете со мной, хотите того или нет!
Поправив пояс с прикрепленными на нем кинжалами, она повернулась к нему спиной и быстрым шагом направилась вглубь леса.
– Вы идете? – она обернулась на застывшего как истукан родича.
– Да! – тут же опомнился Финвэ, – Позвольте узнать ваше имя! – он торопливо нагонял свою провожатую.
– Вам его знать не следует… – отозвалась та.
Услышав такой ответ, Финвэ в который раз подумал о том, что недоверие и подозрительность в отношении его личности со стороны как «чужих», так и «своих», рано или поздно сведут его с ума. Нолдиэ прикоснулась к стволу дерева, внимательно осмотрела мох на нем, затем перевела взгляд лисьих глаз на небо, и тихо сказала:
– Через пару часов начнется дождь. Нам нужно спешить, чтобы уйти подальше от леса эльдар.
Финвэ в недоумении посмотрел вверх – яркие лучи Анара лились сквозь ветви и кроны деревьев, лазурь купола Элентари не была омрачена ни единым облачком.
– Следуйте за мной! – дева быстро шла по настилу из опавшей хвои, бесшумно, как крадущийся зверь.
***
Утомившись от долгой ходьбы, Финвэ проголодался, о чем решил сообщить своей провожатой лишь они вышли на относительно открытый участок лесной опушки. День клонился к своему завершению, а он с самого раннего утра, когда завтракал в компании Белега, не взял в рот ни крошки.
– Вы не устали? По-моему, самое время развести огонь и отдохнуть. Мы уже не в лесу, – он остановился и огляделся по сторонам.
Перед ними простиралась холмистая местность с редкими пожелтевшими кустарниками, растущими на участках, свободных от серого известняка, покрывавшего большую ее часть и вздымавшегося кое-где довольно высокими пригорками.
– Хорошо, – на удивление быстро согласилась дева, – Идите, соберите веток для костра, а я пока разделаю вот это, – и она вынула из заплечного мешка тушку убитого зайца и пару желто-красных яблок, ловко кинув одно из них прямо в сложенные ладони Финвэ.
Снова вспомнив о разговоре с Нэссой, бывший Владыка нолдор осторожно брел вдоль лесной кромки, опасаясь заходить вглубь леса. Жуя сочное яблоко, Финвэ в погрузился в раздумья и воспоминания.
Ему, как казалось, удалось покинуть Новый Ласгален, хотя нет никакой гарантии, что эльдар в лице Владыки Орофера или командира стражей Белега Куталиона не попытаются отправить за ним погоню.
Положение его, однако, было все еще очень неопределенным. Он в сопровождении воинственной девы из его народа идет в Альквалонде, вернее сказать, по направлению к нему.
«О Валар, а если и там ждут неверие, подозрительность и плен?!» – восклицал мысленно Финвэ.
Только он успел подумать это, как из-за широкого, изрытого трещинами, ствола могучего дуба, росшего шагах в ста от опушки, выглянул огромного роста темноволосый муж в роскошном охотничьем наряде, обильно украшенном драгоценными камнями и украшениями из белого золота, какие были в моде при его дворе в Эпоху Древ. Финвэ помотал головой, вглядываясь туда, где заметил темную фигуру. Нет, ему показалось. Там никого нет. Уже решив повернуть обратно, нолдо опять заметил, как сверкнул в сумерках драгоценный венец, похожий на шлем, обрамлявший гордую голову стоявшего за дубовым деревом воина-охотника.
Бывший Нолдаран остановился. Снова вгляделся в темный силуэт. На сей раз ему показалось, что тот непостижимым образом отделился от дерева, словно бы неслышно шагнул на мягкий ковер из опавших листьев, появившись прямо из его ствола.
Отринув всякое малодушие, бывший Владыка нолдор набрал в грудь воздуха и крикнул в сгущавшиеся сумерки:
– Покажись! Я знаю, ты следишь за мной!
В тот же миг высоченная темная фигура засияла зеленовато-желтым светом, надетые поверх охотничьего камзола легкие золотые доспехи воина ослепительно сияли. Финвэ прикрыл глаза ладонью, склонив голову. Ошибки быть не могло – перед ним был Владыка Деревьев и лесов, покровитель населяющей его живности и Трубящий в Рог воин – Вала Оромэ.
– Ты также бесстрашен, как когда я выбрал тебя своим вестником, благородный Финвэ! – приветствовал его Вала.
– Алдарон*… – проговорил в ответ нолдо, – приветствую…
«Сначала сестра, а теперь и брат!» – пронеслось в голове.
– Прежде, чем ты покинешь мои владения, – заговорил снова Оромэ, с улыбкой глядя на казавшегося совсем невысоким по сравнению с ним самим собеседника – прежде, чем ты оставишь лес, я хочу предостеречь тебя, – он замолчал.
– Предостеречь? – переспросил избранник Валар, у которого от звуков грудного голоса Владыки Деревьев по спине пробежали мурашки, – От чего же? – все же решился спросить он.
– От необдуманных действий и желаний, – был ответ, – Твое новое роа жаждет, как когда-то, соединения с другим, но твои опыт и мудрость помогут тебе избежать повторения прошлого.
– Какого прошлого? О чем ты? – в беспокойстве спросил Финвэ, когда грозный Вала поравнялся с ним, осветив все вокруг исходившим от него теплым зеленым светом.
– Слушай голос твоего сердца, – сказал Алдарон, протягивая ему руку в кожаной перчатке с золотыми заклепками на костяшках и самоцветным браслетом на запястье, – Оно поможет сделать правильный выбор…
С этими словами Оромэ вложил в протянутую в ответ руку бывшего Владыки нолдор что-то маленькое, металлическое, что приятно холодило ладонь.
– Надейся на помощь Ульмо, когда случится быть в Лебединой Гавани… – почти шепотом, наклонившись к нему, будто для поцелуя, молвил Вала и тут же растворился в вечернем воздухе.
– Подожди, Алдарон! – крикнул в темноту Финвэ.
Никто не отозвался ему. Только встревожено заухала какая-то беспокойная птица в лесу. Постояв с минуту, пытаясь прийти в себя после разговора с Оромэ, вспоминая слова могучего охотника, бывший Нолдаран медленно разжал ладонь, чтобы увидеть уже успевшую нагреться от ее тепла небольшую золотую брошь в форме листа, чьи прожилки были залиты ярко-изумрудной эмалью. Полюбовавшись искусной работой ювелира, изготовившего этот подарок, Финвэ спрятал брошь во внутренний карман куртки.
Решив не делиться со своей провожатой подробностями разговора с Вала, ее родич проворно собрал сухих веток, помог остававшейся безымянной деве развести костер и зажарить разделанную на кусочки зайчатину.
Едва ужин был готов, начался сильный дождь. Им пришлось спешно схватить в охапку вещи и ретироваться под деревья, где с помощью двух бывших у них плащей было сооружено подобие палатки, ставшее их пристанищем той ночью.
– Идите сюда, – начал Финвэ, снимая с себя куртку и глядя на дрожавшую от холода деву, сидевшую рядом, – вы совсем продрогли…
Она молча придвинулась и позволила накинуть куртку себе на плечи, недовольно шмыгая похожим на лисий носом.
– Вы часто путешествуете одна так далеко? – спросил Финвэ, осторожно поправляя на ней свою куртку.
– Я здесь с миссией, – уклончиво ответила дева.
– Может, назовете мне ваше имя? – попытался сменить тему ее родич, – Ваша миссия не пострадает, если я смогу называть вас…
– Филитэль*, – прервала она его на полуслове.
Эта невысокая, сейчас кажущаяся особенно уязвимой и хрупкой, несмотря на воинственный нрав, дева, действительно напоминала маленькую певчую пташку.
Глядя на нее, Финвэ почему-то подумал о своих внучках – Ириссэ и Нэрвен, а еще подумал, что уже очень и очень долгое время никого не обнимал. Его красавицы-внучки обе были не робкого десятка, обладая вполне мужским характером. Им обеим нравилось облачаться в мужскую одежду, тренировать навыки стрельбы из лука и метания кинжалов, скакать по степи и редколесью в окрестностях Тириона на развивавших бешеную скорость, огромных валмарских лошадях…
Дождь шумел снаружи. Звук падающих с небес капель успокаивал, заставляя на время забыть о предстоящих испытаниях и тревогах.
– Спи, Филитэль, – тихо прошептал Финвэ, видя, как его провожатая прикрыла глаза, а ее темноволосая головка стала клониться набок.
Она не отозвалась, лишь прижалась плечом к плечу Финвэ, склонив голову на грудь родича. Тот, выждав немного, пока она окончательно уснет, чтобы не спугнуть эту воинственную пташку, удобнее уложил ее у себя на груди и слегка обнял. На миг ему представилось, что это сама Фаниэль устроилась у него в объятиях.
Не в состоянии от навалившейся усталости обдумывать все произошедшие в тот день события и придаваться размышлениям о прошлом и будущем, бывший Владыка нолдор заснул вслед за Филитэль, согретый ее теплом, полулежа в насквозь мокрой палатке, на окраине великого леса.
***
Как-то, во время одной из их встреч, наблюдая за тем, как Эльвэ плещется в свете звезд в темных водах озера, Финвэ подумал, что хочет отвезти друга в свое поселение и познакомить с матерью, братьями и сестрами, многочисленными приятелями и всеми, кто встретится им, пока они будут там.
В одной полупрозрачной нижней рубахе, прилипавшей к светившемуся белизной в вечных сумерках телу, Эльвэ стоял на вершине большого камня, что лежал почти посреди озера. На этот камень, окруженный множеством более мелких, выступавших из воды камней, можно было легко взобраться, благодаря уступам и впадинам, располагавшимся с одного бока.
Теперь Эльвэ, которому уже наскучило купание, плясал на вершине валуна, встряхивая копной серебрящихся длинных волос, от которых, словно светлячки, летели в стороны сотни искрящихся брызг.
– Иди ко мне, Финвэ! – звал друг, – Сюда, сюда, мой прекраснейший, самый лучший! – звонкий крик Эльвэ эхом отдавался от стены окружавших озеро деревьев и, казалось, отражался от небосвода и далеких северных гор, покрытых снегом.
Финвэ не выдержал, сорвался с места, на ходу срывая с себя одежду, и прыгнул прямо в холодную, обжигающую, казавшуюся черной, воду.
Он плыл проворно, желание прийти на этот счастливый зов лалдо подстегивало, согревая, придавая сил, настолько, что даже ледяная вода не могла остудить его.
Выбравшись на камни, Финвэ быстрыми, ловкими движениями лез наверх, к вершине, где ожидал друг, уже протянувший к нему руки.
Едва оказавшись рядом, благодаря помощи счастливо улыбавшегося Эльвэ, его друг сгреб того в охапку и прижал к себе, шепча во влажное перламутровое ухо:
– Пойдем к моей матери и братьям сейчас? Мать накормит нас и согреет у очага…
Эльвэ беспокойно съёжился и расширил и без того большие, ставшие вдруг ярко-голубыми глаза.
– Не бойся, моя серебряная звезда, – успокоительно улыбался ему Финвэ, – увидишь, все наши будут добры к тебе…
Они отправились сквозь дремучий лес, по протоптанной самим Финвэ тропинке, в сторону поселения татьяр. Уже на подходе, когда вдалеке, сквозь стволы деревьев, показались освещенные окна окраинных домов, Эльвэ остановился в нерешительности, потупился, тронув Финвэ за плечо. На что тот крепко схватил лалдо за руку и решительным шагом направился к дому.
Тогда он решил, что пойдет не в большой дом, где рос и учился вместе с остальными молодыми квенди, подростками и детьми, а прямиком направился туда, где жила его мать с самыми младшими братом и сестрой.
Его друг испуганно оглядывался, следуя за ним, все крепче сжимая руку Финвэ, тараща удивленно ставшие прозрачно-голубыми с фиолетовой окантовкой вокруг радужки глазищи.
Многие из тех, кого они встретили в тот час по дороге к дому матери тоже смотрели на диковинного квендэ из нельяр, приведенного за руку к ним в поселение.
Мать встретила их приветливо, но казалась, как и всегда, уставшей.
– Это Эльвэ из лалдар, он – мой лучший друг, – представил его матери Финвэ.
– Войди в мой дом, Эльвэ Серый Плащ, – сказала та, улыбаясь, – присядь у очага, раздели с нами трапезу, – она указала на разложенные на низком столе большие листья, в которых лежали кусочки обжаренного на огне мяса куропатки и отдельно были разложены нарезанный кубиками козий сыр, который было принято есть с ягодами и диким медом.
Смиренно благодарив Татье за гостеприимство, Эльвэ скромно уселся на указанное ему место рядом с очагом. Финвэ сел рядом. Все принялись есть. Двое младших детей жались по бокам от матери.
Потом, через много лет, когда он жил в чертогах Тириона, Финвэ казалось, что он не ел ничего вкуснее той еды ни до того, ни после. В тот день он чувствовал себя абсолютно счастливым.
После завершения ужина они с Эльвэ вышли из материнского дома и направились в тот, что был пристанищем для Финвэ и его средних братьев и сестер, уже допущенных к обучению.
Все знакомые обращали внимание на разряженного в меха и драгоценные одежды необычно красивого юношу с серебряными волосами, сопровождавшего их приятеля. Все желали познакомиться с Эльвэ, улыбались ему, говорили о его пригожести и сияющем серебром плаще.
Тот с гордостью и прямотой отвечал, что получил его в дар от друга, благодарно заглядывая Финвэ в глаза. Эльвэ был приветлив с каждым, склоняя голову и прикладывая к груди изящную ладонь, и молодые татьяр отвечали ему тем же.
Обрадованный таким поворотом событий, молодой лалдо сказал другу, когда пришло время возвращаться домой, что теперь настал черед Финвэ отправиться к нему, чтобы познакомиться с его семьей и друзьями.
До того момента Финвэ мало что знал о семейном положении нельяр. Их поселение находилось на противоположенном берегу озера. Друзья отправились пешком через лес. Их путь совсем не утруждал их, воодушевленных оказанной Эльвэ радушной встречей и непрестанно делящихся друг с другом впечатлениями и воспоминаниями о проведенном в поселении татьяр времени.
– Теперь я и все остальные у нас так и будем звать тебя – «Серебряный Плащ»! Мать сразу заметила, как он красит тебя! – весело смеясь, говорил Финвэ.
– Тогда ты будешь просто «Длинноволосый»! – засмеялся в ответ Эльвэ.
– Я не против! – весело проговорил его друг.
Они пришли в ту часть леса, где Финвэ никогда не был до того дня и где обитали лалдор или нельяр – третий народ. Их дома, похожие на гнезда птиц или коконы личинок, располагались высоко над землей, в ветвях могучих деревьев, росших в тех местах. Квенди, мужчины и женщины, ходили в длинных льняных рубахах, опоясанных тонкими ремешками из кожи. Волосы у всех были очень светлыми, отливая у кого-то бледным золотом, у кого-то казались серовато-серебряными.
Детей нельяр воспитывали и обучали дома. У Эльвэ было двое младших братьев и кроха-сестра. Мать, Энелье, на которую Эльвэ был похож лицом, с удивлением рассматривала юношу из татьяр, приведенного в их дом.
– Здравствуй, юный татьо, – певучим голосом заговорила она, – Так это к тебе мой старший сын сбегает каждый день на озеро?
Финвэ не нашелся, что ей ответить. Вскоре их с Эльвэ и его маленьких братьев позвали в отдельную комнату к накрытому столу, представлявшему собой подобие отполированного среза огромного дерева. Они ели обжаренную на углях озерную рыбу, заедая ее особым, сладковатым черным хлебом и пили ягодный сок.
Теперь уж Финвэ чувствовал себя неуютно под внимательными взглядами родни друга. И хотя братья Эльвэ говорили с ним без тени неприятия, а другие встреченные или квенди радостно приветствовали татьо у себя в гостях, Финвэ не покидало чувство смутной тревоги.
В разгар обеда, когда он обсуждал что-то с совсем юными Ольвэ и Эльмо – братьями дорогого друга, к ним вошла встревоженная Энелье и попросила Финвэ спуститься к ожидавшему его у подножия дерева, на котором располагался дом, квендэ из татьяр.
– Атто зовет тебя к себе, – заговорил его товарищ Тульвэ, с которым бок о бок они обучались всем премудростям и наукам, – Он отправил меня сюда, чтобы сказать, что хочет сей же час говорить с тобой.
Пробудился Финвэ, когда солнце уже давно взошло над холмистой пустынной местностью, простиравшейся на юге. Он лежал, укрытый каким-то покрывалом. Под головой чувствовалась его же, приспособленная в качестве подушки, куртка. Палатки над головой больше не было. Приподнявшись, он обнаружил, что оба плаща, из которых они ее соорудили, сушатся после вчерашнего дождя, развешенные на ветвях раскидистого клена, росшего рядом с их стоянкой.
Филитэль сидела у тлеющего костра и деловито поджаривала ощипанную куропатку.
– Доброе утро, – робко улыбнувшись, приветствовал ее Финвэ.
– Доброе, – отозвалась дева, – Наконец-то вы пробудились! Пожалуйте завтракать, Владыка! – она с усмешкой протянула ему половину обжаренной тушки, разорвав ее перед этим голыми руками.
– Благодарю.
Ее родич поднялся на ноги, подошел к костру, уселся напротив Филитэль и принял из ее руки свой завтрак.
– Нам нужно спешить, – через некоторое время напомнила дева, продолжая с аппетитом вгрызаться в тело куропатки, – Как поедим, сразу в путь…
– Позвольте узнать, – решился спросить Финвэ, – с какой целью вы направляетесь в Альквалонде?
– Миссия, – был короткий ответ.
Дева проворно поднялась на ноги, встряхнула заплечный кожаный мешок и направилась к дереву, на котором сушились их плащи.
Убирая место стоянки, Финвэ думал о том, что его правнучка не сказала ему всей правды о себе. Для чего дева из нолдор может в одиночку скитаться в лесах близ совсем не дружественно настроенного по отношению к Тириону королевства Владыки Орофера? – был вопрос, который не давал ему покоя.
Тронулись в путь по покрытой естественными каменными плитами и валунами пустыне. Впереди встала пелена голубовато-белого утреннего тумана, не позволявшая Финвэ разглядеть то, что ожидало их за этой небогатой растительностью равниной из серого камня.
