Текст книги "Финвэ. Влюбленное сердце (СИ)"
Автор книги: Calime
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)
– Не-е-ет!!! – Финвэ не слышал своего крика и не понял, кто именно кричал от отчаяния – он или кто-то из его внуков.
Энларо исчез. Нельо тут же скрылся, помчавшись в погоню, за снежной завесой.
– Я за ним! – взревел Турко и в единый миг перелетел через расщелину.
Едва он оказался на другой стороне, стрела, выпущенная явно с целью лишь припугнуть, пронзила его плечо в участке, остававшимся незащищенным легким доспехом. Финвэ наблюдал, словно в кошмарном сне, за тем, как медленно Тьелкормо пригибается, припадая к загривку и шее своего коня.
Морьо стрелой ринулся на помощь раненому брату. Кано и Курво последовали его примеру, исчезнув за стеной метели. Бывший Нолдаран, сопровождаемый близнецами, поскакал к краю скалы. С содроганием Финвэ взглянул вниз, готовясь увидеть во второй раз тело супруги, покинутое ее феа.
Взорам Финвэ и близнецов Амбаруссар предстала следующая картина: на краю, держать одной рукой за крошечный острый уступ, висела Мелевен. В другой руке она держала, крепко вцепившись в ее предплечье, еще живую Сериндэ.
Поднявшийся от увиденного шум в ушах избранника Валар заглушал даже крики внуков и свист ветра. Уже не думая ни о чем, Финвэ поспешил перепрыгнуть пропасть, направляя коня прямо к краю и уповая лишь на удачу.
Медноголовые близнецы удивительным образом смогли опередить деда, их кони перепрыгнули на противоположенную сторону, а седоки спешились и упали на снег рядом с беспомощно висящей Мелевен.
– Помогите! – ее жалобный голос эхом отдавался в голове.
Из последних сил она дернулась, оцарапав плечо и грудь, силясь не выпустить хрупкую Мириэль.
– Дай руку! – крикнул Питьо, протягивая к ней обе руки.
– Вытащи сначала ее, – откликнулась его темноволосая кузина.
Быстро сообразив, что делать, один близнец придерживал другого, пока Финвэ устремился им на помощь. Ценой огромного усилия Тельо удалось схватить за плечо несчастную Сериндэ, а его дед, приблизившись, опустился на колени, чтобы подать руку Мелевен, но не заметил край уступа и сам чуть не соскользнул вниз.
– Я держу ее! – воскликнул Тельо.
Он крепко держал Мириэль, но выбившаяся из сил Мелевен не смогла удержать равновесие, ее рука соскользнула, и дева, вскрикнув от ужаса, цеплялась за острые камни, разрезая в кровь побелевшие от напряжения пальцы. Носком ноги она смогла нащупать небольшой выступ, но под толщей снега неустойчивые камни в любой миг были готовы сорваться вниз.
– Помогите же! – отчаянно выкрикнула внучка Финвэ.
Бывший Нолдаран лег наземь, перегнувшись через край обрыва, пытаясь подать ей руку, но дева была слишком далеко.
– Не двигайся! Я иду! – предупредил Питьо, быстро снял кожаный пояс и подал его Финвэ.
– Держись, маленькая, – ласково прошептал Финвэ, пытаясь успокоить Мелевен.
Протянутый Умбарто пояс трепало на ветру, ухватиться за него было почти невыполнимой задачей. И все же Мелевен предприняла попытку, потянувшись к своему спасению. Неожиданно камни под ее ступнями сорвались вниз и она, увлекаемая ими, полетела вниз, инстинктивно зацепившись за находившийся ниже уступ.
– Мне не выбраться, – всхлипнула нолдиэ, стараясь поднять голову, чтобы разглядеть лица Финвэ и его внуков.
– Удержите меня? – обратился их дед к Тельо и Питьо.
Тон Финвэ больше напоминал приказ, чем вопрос. Все, что он сейчас видел и о чем думал, были устремленные на него ярко-голубые глаза Мелевен, на бледном лице которой он разглядел замерзшие струйки слез.
Удерживаемый за ноги обоими близнецами, Финвэ бесстрашно позволил опустить себя в пропасть и крепко схватил окоченевшие ладони внучки. Как только это произошло, он почувствовал мощный рывок вверх. Внимательно наблюдавшие за ним Амбаруссар не теряли времени.
Мелевен громко вскрикнула. Ладони ее были изранены и прикосновения к ним отзывались острой болью. На снегу, на который ее осторожно опустили рядом с Мириэлью, тут же проступили багровые пятна.
К радости Финвэ, его первая супруга открыла глаза и оглядела его еще не вполне ясным взором. Взгляд Сериндэ был затуманен, как у того, кто только пробудился и не вышел окончательно из-под действия чар Ирмо.
========== Часть 13 ==========
Комментарий к Часть 13
Tamurwe (кв.) – тис, тисовый
Наскоро перебинтовав куском подола длинной нижней рубахи раны Мелевен, которая казалась едва живой после перенесенного, бывший Владыка нолдор обратился к близнецам, что успели укутать в теплое покрывало чудом спасенную Мириэль.
– Скорее везите их в дом Фаниэль! Призовите ее и прислугу! – взглядом он указал на женщин.
– А ты? – спросил Питьо.
И тут из-за возвышавшегося над обрывом камня, на котором они видели Энларо, показался Курво. Он тащил на себе раненого в плечо Турко. Их лошади брели следом.
– Делайте, что говорят! – с усилием прокричал близнецам Атаринкэ, – Дед, ты тоже отправляйся с ними. Красавчика этого не забудьте… – и он бережно опустил тело брата на снег рядом с его бабкой.
– Мальчик мой, – прошептала узнавшая Курво и окончательно пришедшая в себя Вышивальщица, – Где мы?
– Нет, Курво! Я отправляюсь за ним! – решительно сказал Финвэ, силясь подняться на ноги, – А тебя назначаю ответственным за всех в мое отсутствие. Ты спустишься с близнецами к дому Фаниэль и доставишь туда Турко, Мелевен и Сериндэ.
– Дед, ты что?! – закричал на него Курво, бешено вращая глазами, – Я тебе не морготов целитель! Там Нельо, Кано и Морьо и я поеду за ними!
– Ты поедешь с близнецами в долину! Это приказ! – отрезал Финвэ, – Пойми, глупый, ему нужен я! Для этого он и выманивал меня из Тириона! Я не хочу, чтобы вы понапрасну подвергали опасности свои жизни, Курво!
Атаринкэ свел брови к переносице, ноздри его раздувались.
– Простите меня, – Финвэ посмотрел на всех присутствующих, – Я должен был предвидеть, что он может быть очень опасен.
Турко лишь приподнял голову, мученически взглянул на деда и тут же прикрыл глаза, сжав челюсти. Мелевен еще не успела оправиться от произошедшего и кротко жалась к обнимавшему ее Тельо. Его близнец, тем временем, склонился над взволнованно озиравшейся по стонам Мириэлью, шепча ей на ухо что-то, чтобы успокоить.
– Я поеду с тобой! – упрямился Курво.
– Нет! Я с самого начала должен был ехать один! – бывший Нолдаран вскочил на ноги, – Прошу тебя заботиться о твоих бабке, кузине и братьях, – произнеся это, Финвэ подозвал своего коня.
– Я рассчитываю на тебя… на всех вас! Прощайте! – прокричал он сквозь свистящий ветер, оказавшись в седле.
Уже удаляясь от остававшихся у края обрыва родичей, Финвэ обратился в осанве к Мириэли: «Мельда, прости меня. Обними за меня наших итар. Будь счастлива…»
***
Стараясь отыскать на снегу следы копыт коней отправившихся в погоню за обезумевшим Энларо внуков, Финвэ решительно направил лошадь в самое сердце бушующей на вечноснежных вершинах метели.
Он не представлял, что будет делать, когда найдет Энларо, но знал, что должен отыскать его. Трое его внуков сейчас подвергали себя огромной опасности, и бывший Нолдаран стремился оградить их от нее пусть и ценой собственной свободы и жизни.
Не раз за время их путешествия в Валмар он спрашивал себя, зачем понадобился этому загадочному разведчику. Что нужно от него Энларо? Для какой цели он желает его заполучить и куда заманивает? Ответ, Финвэ чувствовал это, ждал его там, где сейчас пребывал безжалостный похититель Мириэли.
По мере продвижения среди острейших пиков его тревога за Нельо, Кано и Морьо все возрастала. Он не находил никаких следов, указывавших на то, что кто-либо из них был ранен, подобно Турко, и все же опасался, что отчаянный, коварный и опытный разведчик, Энларо заманит итар в очередной капкан.
Когда вихри вокруг него, поднимаясь от поверхности и взмывая в скрытое за пестрившей снежинками завесой небо, окружили его, делая невозможным дальнейшее продвижение, Финвэ был вынужден остановить коня. Он сам продрог до костей в намокшей от снега одежде, а конь его был крайне измотан и тоже страдал от холода.
Спешиваясь и вытянув вперед руку, Финвэ, кутаясь в плащ, уже не мог различить из-за бушующей вокруг метели собственных пальцев. Как в таких условиях продолжать преследование, он не знал и подумал, что сейчас ему бы очень пригодился волшебный олень Нэссы.
– Валар! – воззвал он к Стихиям, обратив взор в небо и перекрикивая завывавшие вокруг него вихри, – Не оставьте меня своей милостью сейчас, когда я один посреди бури! Укажите мне путь!
Только он успел произнести эти слова, как небо над ним помрачнело. И без того слабый дневной свет, казалось, совсем померк, погружая Финвэ и его коня в вечерние сумерки.
– Великий Манвэ услышал твои мольбы, избранник Валар, и не пожелал оставить их без ответа! – раздалось громогласно откуда-то сверху.
«Орел Манвэ!» – понял Финвэ, когда увидел над собой темнеющий силуэт раскинутых широчайших крыльев огромной птицы.
Вскоре пернатый слуга Сулимо уже приземлился прямо перед ним, так что воодушевленный и благодарный Финвэ мог разглядеть во всех подробностях орлиную голову с устрашающе загнутым клювом и огромными круглыми глазищами, каждый из которых был размером с голову бывшего Нолдарана.
– Я отнесу тебя к подножью гор, – заговорил вновь орел, наклоняясь и припадая к поверхности, – Там, в глубокой пещере, его подземное логово.
Не теряя ни мгновения, Финвэ схватил необходимые вещи, что были привязаны к седлу, отпустил коня и проворно взобрался на спину своего спасителя. Орел тут же раскинул необъятные крылья, готовясь подняться в воздух. Казалось, снежный буран и ветер не властны над этой гордой и могучей птицей, чьи сородичи вьют гнезда на вершинах высочайших горных пиков и привыкли к холоду, бурям и вечному снегу.
Финвэ как мог крепко держался за оперение в области основания орлиной шеи, зарываясь в него, чтобы защититься от порывов ледяного ветра. Вскоре, по мере того, как они плавно спускались все ниже, метель начала утихать. Совершая круг за кругом, орел перенес своего пассажира на восточную сторону хребта, что была ближе к столице нолдор, и снова опустился наземь.
– Поторопись, избранник Валар! И будь осторожен! – раздался гулкий голос.
Он донесся до слуха Финвэ уже откуда-то сверху, потому что как только его ноги коснулись земли, утопнув в снегу по щиколотку, орел взмахнул крыльями, поднимая снежные вихри, и поднялся в воздух.
Предостережения могучего слуги Великого Манвэ сейчас казались излишними – Финвэ и сам чувствовал, что медлить нельзя ни мгновения, а также понимал, что, скорее всего, остаться невредимым и возвратиться к ожидавшим его внукам и первой супруге ему не удастся. Мысли его в тот миг, пока он собирался с силами, стоя в снегу, посреди бури, были обращены к любимым итар, что отважно отправились в погоню за Энларо. Страшно представить, что мог сделать с ними этот обезумевший и загадочный разведчик.
Внезапно бушевавшая мгновением ранее буря утихла. Шквалистый ветер, принесший снег с соседних горных вершин, исчез, будто сам Манвэ в очередной раз благоволил своему любимцу, укрощая подчинявшуюся ему стихию.
Вспомнив слова, сказанные орлом, Финвэ отдышался и стал искать взглядом что-то, хоть сколько-нибудь напоминающее вход в пещеру, где было логово Энларо. Вскоре ему удалось разглядеть небольшую расщелину среди скал. Предчувствие, на которое он привык полагаться, подсказывало – его любимые итар находятся именно там. К другому предчувствию, еще более тревожному, Финвэ старался не прислушиваться – он почти физически ощущал, что кто-то невидимый взору следует за ним по пятам. Однако страх не позволял нолдо оглядываться в попытках обнаружить неизвестных преследователей, чье присутствие совсем рядом с ним ощущалось все явственнее.
Сделав глубокий вдох, отчего в груди закололо от холодного воздуха, Финвэ решительным шагом направился к скалам, будто шел не по глубокому снегу посреди горных хребтов, а по вымощенным гравием дорожкам в каком-нибудь из ухоженных парков Тириона.
Без робости и отринув все опасения, он заглянул в расщелину меж скал. Интуиция не обманула бывшего Нолдарана, – тьма, господствующая в пещере, скрывала от любопытных глаз туннель, уходящий куда-то глубоко в земные недра царства Ауле.
Времени на раздумья не было, и Финвэ вступил в туннель, не подумав даже о том, чтобы перебинтовать чем-нибудь руки, кожу на которых было легко рассечь на острых как бритва камнях потаенной пещеры.
В какой-то момент ход обрывался, уходя резко вниз. Словно забираясь в паучью нору, Финвэ медленно спускался по отвесной скале. По движению воздуха вокруг, можно было догадаться, что туннель вел вниз, к подземным пустотам.
Быстро спускаться Финвэ не мог. Расщелина, в которую он погружался, в том месте была такой узкой, что невозможно было даже расправить плечи. Ему казалось, что спуск длится вечность, никак не расширяясь.
Вдруг бывшему Нолдарану показалось, что наверху, откуда он начинал свой злосчастный спуск, послышались чьи-то осторожные шаги. Финвэ замер, понимая, что попал в западню – в этой каменной клетке, в которую он сам загнал себя, было трудно даже пошевелиться, не то что оказывать сопротивление возможному неприятелю. Спускаться ниже – означало выдать себя тому, кто был наверху, и Финвэ замер, надеясь, что его не обнаружат.
Бывший Нолдаран поднял голову и напряженно взглянул вверх. Сверху едва-едва брезжил слабый свет. И вот его тусклые лучи померкли – две фигуры, как догадался венценосный нолдо, приблизились к его расщелине. Посыпались пыль вперемешку с мелкими камешками.
– Нам лучше не рисковать, – раздался высоко над ним женский голос.
От его звуков у Финвэ тревожно сжалось сердце, таким этот голос был знакомым.
– Я пойду первым, – отвечал какой-то мужчина.
Голос его был много тише, чем у его собеседницы.
– Пытайтесь двигаться бесшумно, иначе нас могут услышать… – снова обратился он к кому-то.
Тут же Финвэ уловил едва различимый шорох. Он пребывал в нерешительности, размышляя, стоит ли обнаруживать перед незнакомцами свое присутствие или же, благоразумнее предпринять попытку скрыться от них.
– Ждите нас здесь, – снова заговорила женщина, – Если через час не дадим знак, спускайтесь за нами!
Снова послышались тихие шаги. Их было много там, на поверхности, понял Финвэ. Кто они были и зачем пришли, и они ли следили за ним все это время, – он не знал, а потому решил, что спустится вниз и спрячется в кромешной тьме, что простиралась где-то далеко внизу. Спускаясь сам, Финвэ слушал, как за ним начали спуск трое или четверо других. Разглядеть, сколько их точно, не удавалось, но это ободряло нолдо, поскольку его преследователям также не было под силу обнаружить его.
Спускались они ловчее и заметно быстрее, это Финвэ заметил почти сразу и тоже решил ускорить спуск, чувствуя, что расщелина начала постепенно расширяться. Он старался держаться на расстоянии от них и не производить слишком много шума при движении.
Как ни странно, присутствие нескольких проворно спускавшихся рядом с ним чужаков придавало бывшему Нолдарану уверенности, делая спуск легче и заставляя увеличивать его скорость.
Во все время спуска они молчали, видимо, предпочитая осанве. Было не до разговоров, поскольку приходилось концентрировать внимание на уступах и мелких впадинах в скальной породе.
Наконец, ступив на неровный пол пещеры, точнее, на большие камни, скользкие от проникавшего в пещеру снега, превращавшегося в наледь, Финвэ чуть не упал, чудом удержав равновесие. Здесь, внизу, было совсем тихо и очень темно, но намного теплее, почти как весенней ночью в Тирионе.
Почти следом за ним спустились двое и сразу же еще один – Финвэ слушал, как подошвы сапог касаются поверхности пещеры. Вокруг царила почти кромешная темень, но бывший Нолдаран поспешил укрыться за большим камнем, чтобы, напрягая острое зрение, наблюдать за тем, как один за другим внизу оказались пятеро. Судя по едва различимым отблеском шлемов, защищавших их головы, это были хорошо подготовленные и вооруженные воины.
Один из них, тот, что спустился последним, тут же принялся оглядывать пещеру, стараясь, как и Финвэ, разглядеть проход.
– Здесь могут быть ловушки, – бывший Нолдаран снова услышал глубокий, бархатный голос девы и понял, что этот голос принадлежал одному из пятерых воинов, которые, крадучись и стараясь удержать равновесие, продвигались вдоль широкого прохода, открывавшегося в противоположном углу пещеры.
Их взоры, как и взор Финвэ, уже привыкли к царившей здесь мгле. Место, в котором все они оказались, не смотря на вполне спокойный вид, скрывало множество опасностей, и все же необходимо было попытаться следовать за неизвестными в шлемах, решил венценосный нолдо.
Своды и стены пещеры облепили скользкие водоросли. Первой, двигаясь почти на ощупь, шла дева. Остальные пытались следовать за ней след в след.
– Следуйте за мной! – скомандовала дева, – Не заденьте цепочку!
Шагать след в след для шедшего последним и державшегося на некотором расстоянии от их группы Финвэ оказалось непростой задачей. Страх за находившихся где-то в глубине пещеры внуков заставлял сердце бешено колотиться в груди. То, что он делал сейчас, следуя за неизвестными, ведомый более инстинктом, нежили здравым смыслом, было непривычно, но, он чувствовал, необходимо. Ведь другого хода в это зловещее место нет, к тому же, Финвэ за время второго пребывания на Эа успел привыкнуть к тому, что приходится делать и говорить странные и совсем непривычные для него вещи.
От внимательного взора воинов не скрывалось ни одна из ловушек, приготовленных Энларо. Они продвигались осторожно и медленно. Шедшая первой дева то и дело делала шаг назад или вовсе принималась кружить на месте, будто в танце. Но вот одно неосторожное движение кого-то из воинов и послышался плеск воды. Кто-то наступил на один из камней, оказавшийся очередной ловушкой: камень треснул, будто хрупкая деревянная доска, и незадачливый квендэ еле удержался на ногах. Почти тут же откуда-то сбоку донесся тихий треск, и через мгновение с десяток дротиков полетели с высоты потолка.
Дева замерла на месте, резко обернувшись, так, что Финвэ едва успел пригнуться к полу, чтобы не быть увиденным.
– Повезло, что кольчуга прочная, – попытался пошутить воин.
Дева возмущенно фыркнула. Другой воин сказал:
– Эти дротики наверняка отравлены. Мы ввязались в опасное дело и нужно быть предельно осторожными, чтоб не очутиться в гостях у Намо.
Далее они продолжили продвижение вперед в полном молчании. Вскоре Финвэ издали удалось разглядеть массивную деревянную дверь.
– Дальше проход закрыт, – услышал он гулко разносящийся в пещере голос девы.
– Неужели никакой двери?! – удивленно воскликнул кто-то из сопровождавших ее воинов.
– Ничего нет, – сказал другой, ощупью изучая дверную поверхность.
«Ее вижу я один!» – понял бывший Нолдаран.
Еще несколько мгновений воины колебались у двери, изредка оглядываясь, словно ища другой проход.
– Должен быть другой вход, – тихонько простукивая дверную створку, говорила ниссэ.
– Разделимся, – предложил кто-то из мужчин, – вы втроем туда, а мы в этот проход, – он указал на узкие боковые ответвления пещеры, которых Финвэ, сосредоточивший внимание на двери, даже не заметил.
Когда две группы, разделившись, скрылись из виду, Финвэ распрямившись в полный рост, медленно подошел к двери и взялся за кованую ручку.
«Не заперта…» – дверь как будто приглашала отворить ее, что Финвэ и сделал.
Его взору предстал большой хорошо освещенный потолочными светильниками коридор. По стенам располагалось множество других дверей, что вели во все новые коридоры и пустынные комнаты.
Доверившись в очередной раз интуиции, Финвэ направился прямо – туда, откуда, как ему начало казаться, доносились голоса его дорогих итар. В абсолютной тишине, царившей в этих коридорах, было трудно находиться. Каждый шорох многократно усиливался вибрацией в воздухе, отраженный от стен. Пугающая и звенящая колокольчиком в ушах, тишина сводила с ума.
Финвэ шел вперед, отбросив страхи. В эти мгновения он думал о бесстрашной деве, чей голос был ему так знаком, и благодаря которой он смог добраться невредимым до этого коридора. А еще он думал о новообретенной внучке – самоотверженной синеглазой Мелевен, которая едва не погибла у него на глазах. Он надеялся на Курво, что тот сможет вместе с близнецами доставить женщин и раненого Турко в безопасное место.
«Где-то они сейчас? Как себя чувствуют?» – с замиранием сердца думал Финвэ.
Он шел, переходя из коридора в коридор, скрывавшийся за украшенными искусной резьбой дверьми, пока, наконец, приблизившись к очередной, отчетливо не услышал голос Нельо. Теперь бывший Нолдаран был уверен – голос внука не был иллюзией:
– Чего ты добиваешься, ничтожный?! – Нельо охрип, но в его голосе слышалась такая злоба, что даже Финвэ стало не по себе.
В ответ на этот вызов, послышался звук удара, хруст суставов и эхом – тяжелый вздох. Рассудок Финвэ словно помутился. Со всей силы ударив ногой незапертую дверь, он сорвал ее с петель и вихрем влетел в ярко освещенное помещение.
– Не смей причинять вред моей семье! – взревел Бывший Нолдаран, оказавшись на пороге и безумно вращая загоревшимися яростью глазами.
Первым, что увидел Финвэ, ворвавшись внутрь, были его внуки: Кано и Морьо лежали накрепко скрученные веревками на каменном полу, в дальнем углу комнаты. Нельо, также опутанный туго стягивавшей тело грубой веревкой, стоял на коленях, прислонившись к стене и склонив голову.
Первым его заметил Морьо и удивленно сверкнул красноватыми огоньками зрачков, пытаясь поднять голову. На исцарапанном, залитом запекшейся кровью, лице его отобразилась тревога. Кано, лежавший, свернувшись, спиной к двери, выгнул шею, увидел деда и широко раскрыл глаза. Ему понадобилось приложить усилие и упереться ногами в пол, чтобы перевернуться на другой бок. Его лицо было измученным и совершенно бескровным, словно у восковой маски.
Несгибаемый Нельо вдруг поднял голову и с хищным полубезумным оскалом посмотрел прямо в глаза стоявшего над ним Энларо, который, казалось, вовсе не обратил внимания на появление Финвэ.
Увидев лицо старшего, чей нос только что перенес прямой удар тяжелой руки разведчика, бывший Нолдаран отступил на шаг. Из сломанного носа Нельо на разбитые губы, подбородок, шею, нижнюю рубаху, камзол и легкую кольчугу на груди обильно лилась кровь. Взгляды их встретились, и Финвэ не выдержав, закричал, обращаясь к Энларо и кипя от праведного гнева:
– Тебе нужен я! Не смей их трогать!
Сердце его при этом колотилось о ребра с такой силой, словно само стремилось вырваться из роа, которым бывший Нолдаран в очередной раз решил пожертвовать.
– Уходи! – скрежетнув зубами, прохрипел Морьо.
– Дед! – в голосе Кано слышались удивление и тревога.
– Ну, наконец-то, – повернувшись к нему лицом и поигрывая коротким кинжалом, бывшим у него в руке, произнес торжественным тоном его зять, – Мы все ждали тебя с нетерпением, государь.
Он был одет элегантно, дорого, щегольски, как в первую их встречу в Альквалонде. Выражение красивого лица было спокойным, чуть ироничным, без каких-либо признаков волнения или страха.
– Мои соболезнования, Нолдаран, – с притворной печалью в голосе продолжал Энларо, – Терять супругу – тяжкое испытание и ты уже кое-что знаешь об этом…
– Не слушай его, дед! – закричал Нельо.
Энларо, тем временем, дал условный знак, и в тот же миг из-за спины Финвэ выросли трое молодцов-подручных мнимого главы разведки. Они крепко схватили венценосного нолдо, заломив руки за спину и выкручивая запястья. Их пленник не сопротивлялся в надежде на то, что если он по доброй воле останется навсегда в этом склепе, Энларо сжалится над его внуками.
– Замолчи, если совсем не хочешь лишиться носа, волчонок, – ровным тоном, разглядывая кинжал, обратился Энларо к старшему внуку Финвэ, – А то я отрежу его тебе на глазах твоего любящего дедушки.
Сердце в груди Финвэ при этих словах безумца пропустило удар. Кровь отхлынула от лица.
– Или будет лучше, – рассуждал сам с собой Энларо, – чтобы я отсек тебе кое-что другое? – и он грубо, с силой, толкнул связанного Нельо носком сапога так, что тот беспомощно повалился на каменный пол лицом вниз, и схватил правое запястье скрученных за спиной рук старшего феаноринга.
– Нет! – отчаянно закричал Финвэ, – Умоляю тебя! Делай, что хочешь со мной, но ради Эру позволь мальчикам уйти. Они неповинны ни в чем перед тобой. Накажи меня, если думаешь, что на мне есть вина, но отпусти моих внуков, – он широко раскрытыми глазами глядел на зятя, стараясь поймать его взгляд.
Энларо выпрямился, отпустив руку Нельо.
– Нет вины, говоришь, – теперь он смотрел на Финвэ в упор заблестевшими глазами, – Их вина уже в том, что они появились на свет, внуки этой полукровки, которую ты захотел взять в жены вопреки всему и вся. Тогда ты только стал вождем и делал, что тебе вздумается, решая кому жить, а кому сгинуть и быть поглощенным тьмой, – мрачно говорил Энларо.
– О чем ты? – помертвевшими губами прошептал бывший Нолдаран.
– О том, что пока ты, обласканный всеми Стихиями и обожаемый каждым вождь второго народа, метался в поисках отверстия, которое вместило бы твое вечно голодное пламя, моя мать была похищена злом! – кричал Энларо. – А когда об этом узнал мой отец, ты, не задумываясь, отправил его на верную гибель, потому что был занят улаживанием своих сердечных дел!
– Что? – едва слышно выдохнул Финвэ.
– Ты ведь меня даже не вспомнил! – гордо выпрямившись и задрав подбородок, произнес его собеседник, – А ведь я назвал тебе мое имя, как только мы встретились в Альквалонде. Хочешь услышать его еще раз?!
– Энларо Тульвион, – ответил за него избранник Валар.
– И тебе оно ни о чем не напоминает? – поинтересовался Энларо, сощурив глаза и пристально глядя на Финвэ, – Из-за тебя моя мать была замучена порождениями тьмы, а мой отец, отправившийся на ее безнадежные поиски, сгинул безвестно вместе с другими, кто был в его отряде. Меня сироту воспитывали при твоем дворе, словно твоего приемного сына, до которого тебе никогда не было никакого дела. Ты вообще вскоре забыл, что я существую. Еще бы, ты был занят своими страданиями… – он белозубо оскалился, сделав несколько шагов к ярко освещенному полукруглому возвышению, на котором стоял обитый алым бархатом деревянный резной стул с подлокотниками.
– У тебя тогда было другое имя, – проговорил в ответ Финвэ.
– Помнишь его? – оживился Энларо, усаживаясь поудобнее.
– Тамурвэ*… – совсем тихо прошептал бывший Нолдаран, опустив взор.
На миг повисла оглушительная тишина.
– Да, так меня назвали родители. Имя Энларо я принял сразу после Исхода, тогда же и начал ухаживать за твоей дочерью, к которой, признаюсь, всегда испытывал страсть.
– Зачем ты разыскивал меня? Зачем я тебе нужен? – недоумевал Финвэ.
– Я узнал от вышестоящих, что ты скоро очутишься здесь, что тебя ждут, и сделал так, что мне поручили искать тебя и доставить в Тирион, к Нолдарану. Было нетрудно понять, где ты и найти. Филитэль по глупости вызвалась помогать мне, но не рассчитала силы. Валар защищают ее. Она тоже, подобно тебе, их любимица, – он приятно улыбнулся при мысли о внучке.
– Но зачем все это?! – настаивал его собеседник, – Почему ты не убил меня, когда у тебя была возможность сделать это?
– Ты был нужен мне для того, чтобы решить дела с Ольвэ и Орофером, – деловито отвечал Энларо, – Но это была лишь часть моих планов на тебя, мудрейший из детей Эру. Сейчас это уже не имеет значения, – он сложил руки в замок и, казалось, о чем-то задумался.
– Чего же ты хочешь от меня? – устало спросил Финвэ, оглянувшись на внуков, которые напряженно, в любой момент ожидая худшего, наблюдали за беседой.
– Дать тебе почувствовать всю глубину страданий моего отца и моих, – Энларо поднял на него заблестевшие недобрым блеском глаза. – Приведи его! – скомандовал он третьему подручному.
Тот неслышно скользнул к противоположенной двери, ведущей, как успел мимолетно заметить Финвэ, в более темный коридор.
– Я решил, что будет недостаточно больно, если я у тебя на глазах изрублю на куски твоих обожаемых внуков, – в руках Энларо снова ярко блеснул короткий кинжал, – У меня есть кандидат получше!
В этот момент, дверь, за которой исчез один из молодцов Энларо, отворилась и в просторную комнату сильным пинком втолкнули скованного высокого синда, чьи длинные серебряные волосы свисали в беспорядке, падая на лицо. Руки его были скованы за спиной цепями, дорогая одежда испачкана, кое-где на ней виднелись кровавые пятна.
Энларо энергично вскочил с кресла, подбежал к среброволосому пленнику и, схватив его за волосы надо лбом, резко дернул вверх, от чего тот зашипел, посылая проклятия и вынужденно поднимая голову.
– Ох, – вырвалось у Финвэ.
Перед ним стоял, мученически корчась от боли, Эльвэ Синдар Колло. Лицо его было иссиня белым. Щеки синда ввалились, синие тени залегли под глазами, вверху лба виднелась свежая кровоточащая ссадина, кровь из которой успела окрасить пряди волос вокруг в коричневато-алый. В уголке красивого рта бывшего Владыки синдар запеклась струйка крови, а его глаз Финвэ не мог видеть – Эльвэ прикрыл их, чтобы не видеть яркого света и смочь снести очередное унижение и боль, причиняемые его мучителем.
– Что скажешь, Нолдаран? Я правильно выбрал мишень? – осведомился Энларо, оглядывая Эльвэ, проводя кинжалом вдоль его шеи и оставляя на белой коже кровоточащий след.
– Не смей прикасаться к нему, иначе Валар покарают тебя! – вскричал Финвэ.
– Филитэль попросит за меня, – ухмыльнулся его зять, – Они не будут слишком строго карать бедного сироту. И потом, их кара – сравнительно малая расплата за то, чтобы увидеть твои страдания и боль.
Казалось, Энларо выжидает нарочно, чтобы иметь возможность вдоволь насмотреться на искаженное ужасом лицо бывшего Владыки нолдор.
Дрожь прошла по всему телу бывшего Нолдарана. Финвэ почувствовал, что сердце его вот-вот разорвется от ужаса, так часто и болезненно оно билось в груди.
«Валар, спасите его! Пусть безумец пытает меня, я готов! Заприте меня навечно в чертогах Намо, но, молю, спасите Эльвэ!!!»
– Нет, Владыка, – покачал головой Энларо, – их здесь нет. Они не слышат тебя и не помогут… – тем временем, его обоюдоострый кинжал скользнул вниз, разрезая нижнюю рубаху Эльвэ вместе с тонкой кожей основания шеи.
Синда болезненно вздрогнул и сглотнул, чувствуя холод и жжение острого лезвия.
– Прошу, – задохнулся Финвэ, – Только не его… Только не Эльвэ!
– Так, значит? – вскинул брови в притворном удивлении Энларо и улыбнулся надменной улыбкой, – Значит, вместо него ты разрешаешь мне отправить снова в чертоги одного из этих никчемных прожигателей вечности? – и он, грубо отбросив Эльвэ к стене, бросился к Морьо.
