Текст книги "Вован-дурак. Киносценарий (СИ)"

Автор книги: Bobruin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Они снова целуются, заходят в каюту, и вешают на дверь табличку: «НЕ БЕСПОКОИТЬ!» Дальнейшее остаётся за кадром, иначе рейтинг фильма был бы «Только для совершеннолетних».

Кадр меняется, надпись на экране «20 января 1995 года». Гарик снова в каюте у чекистов.

КОМИССАР: А знаешь ли ты, Гарик, что ты у нас по разработке проходишь, и причём давно?

ГАРИК: В каком качестве, тащ комиссар?

КОМИССАР: В качестве особо ценного свидетеля под шифром «Пионер». Это всё Септимы идея была, учительницы твоей. Она, как ты в её поле зрения попал, сразу так и предложила.

ГАРИК: Зрела в корень, стал-быть, тащ комиссар. Вот только чем сие грозит лично мне?

КОМИССАР: Пока не будешь нарушать советских законов – ничем. Но в дальнейшем постараемся вытащить тебя и эту твою подругу, как её... Дора?

ГАРИК: Так точно, тащ комиссар.

КОМИССАР: Вот, и твою Дору к нам, дать обоим вам гражданство и поселить, куда укажешь.

ГАРИК: Вот за это огромное Вам спасибо, тащ комиссар. В знак признательности могу передать в дар Советскому государству библиотеку некоего мэтра Николя Фламеля.

КОМИССАР: Чего? Фламель? Тот самый Николя Фламель, гениальный учёный-алхимик средневековья?

ГАРИК: Точно так, тащ комиссар. Создатель философского камня до кучи. Совершенно случайно я был с ним знаком, уже в этой жизни, разумеется.

КОМИССАР: А самого его сагитировать никак?

ГАРИК: Увы, тащ комиссар, в прошлом году он покинул сей бренный мир. А библиотеку свою завещал нам с Дорой, поскольку именно мы нашли и вернули ему камешек, им сработанный. Так что... лично мне, если честно, алхимические фолианты без надобности, я всё равно латынь не понимаю, но думаю, что те, кому надо, будут такому приобретению рады.

КОМИССАР: Не то слово «рады»! Академия наук на уши встанет, в очередь выстроятся товарищи учёные, когда только слух пронесётся, что библиотека Фламеля найдена и находится в Москве. Твоим книгам цены нет! У нас никаких денег не хватит, чтоб законную четверть клада выплатить. Это уже и не только гражданством, Гарик, это уже чем-то посущественнее для вас обоих пахнет. Так что бери в охапку твою подружку и тащи к нам на пароход, будем и ей советское гражданство выписывать. Я со своим начальством уже говорил, они не возражают.

ГАРИК: Так и Дора моя не возражает. Я с ней тоже говорил, про то, что хочу убраться из Англии в Советский Союз, она двумя руками «за» и хочет уезжать со мной.

КОМИССАР: Тогда я вообще проблем не вижу. Так что приходите вдвоём, а мы тут подумаем.

ГАРИК: Договорились, тащ комиссар.

КОМИССАР: Ладно, иди, Штирлиц, тебя, наверное, уже ищут.

Новый кадр – Гарик, Сьюзен и Дора смотрят телевизор и видят картину бесчинств майданных скакунов. По телевизору ясно видно, как обритые наголо и татуированные молодчики жгут магазины, переворачивают автобусы и исписывают стены лозунгами типа «Кромвель приде – порядок наведе» или «Шотландяку – на гиляку».

ГАРИК: А всё-таки хорошо, что Дафна и Астория уехали и там остались. Теперь за них можно не беспокоиться.

СЬЮЗЕН: Ну да, их бабушка и дедушка наотрез отказались отпускать.

ГАРИК: Ясен пень, сам бы отказался, учитывая, что вон оно что творится (кивает на телевизор). Уверен, что по итальянскому телевидению все эти кадры тоже показывают, а итальянцы – народ куда более темпераментный, наверняка раздули истерию...

ДОРА: Ты прав. А ещё Италия на континенте, там англичан не очень любят.

ГАРИК: Вот-вот, не говоря уже за тот факт, что в Италии вообще-то русская группировка войск стоит, им-то точно английские порядки любить не за что. Так что повезло девчонкам, что убрались вовремя отсюда подальше. Даст Бог, и мы летом уедем отсюда...

ДОРА: Ты о чём?

ГАРИК: А о том, что на русском пароходе мне намекали, что место мне уже зарезервировали и, когда домой пойдут, то и меня с собой возьмут. Ты как, со мной?

ДОРА (мечтательно): С тобой – хоть на край света!

ГАРИК: Так и договорились, сходим к ним туда, да я с ними поговорю. Пойдём?

ДОРА: А давай!

Кадр меняется, надпись «20 февраля 1995 года», теперь Гарик и Дора заходят в каюту чекистов, и комиссар протягивает Гарику руку.

КОМИССАР: Ну что, Гарик Вованыч и Дора Батьковна, поздравляю вас. Пришли ваши бумаги из Москвы. Так что вот... (достаёт из чемодана два советских паспорта)... Владейте. С сегодняшнего дня оба считаетесь гражданами Советского Союза со всеми вытекающими отсюда последствиями (шёпотом Гарику) А тебе, Гарик, также присвоено звание старшего сержанта государственной безопасности с зачётом твоего пребывания здесь в качестве выслуги. Будем у нас – выпишем тебе военный билет, чтобы всё чин по чину.

ГАРИК: Служу Советскому Союзу, тащ комиссар. Оказанное доверие постараюсь оправдать.

КОМИССАР: Уже оправдываешь. Ты нам этой библиотекой как помог. В Москве уже от радости ладони до локтей стёрли. Хотели, чтоб немедленно я отправил все те ваши сундуки, еле отговорил, что тяжёлые они, вертолётом всё не увезёшь. Решили, что на пароходе привезём. Моё начальство просило передать, что предоставит вам жилплощадь там, где вы укажете. Прямо, говорят, в Москву приедете, карту расстелем, куда пальцем ткнёшь – там квартиру или участок под дом и дадим.

ГАРИК (переглянувшись с Дорой): Да нам бы... один на двоих, тащ комиссар (Дора согласно кивает и прижимается к Гарику).

КОМИССАР: Ага, уже обо всём договорились, значит? Поздравляю, совет вам да любовь! На свадьбу не забудь пригласить!

ГАРИК: Конечно, пригласим, тащ комиссар. Дожить бы ещё до свадьбы этой.

ДОРА: Не говори так! Конечно, мы доживём!

ГАРИК: Доживём, любимая, доживём. Немного уже осталось...

Кадр меняется, надпись на экране «24 февраля 1995 года». Гарик, Дора и Сьюзен собираются в Большом Зале на завтрак, при этом Гарик и Дора синхронно поддерживают на плечах гудящие головы, склонившись друг к дружке.

ФЛЁР: Габ’иэль! Вы не видели Габ’иэль?

ГАРИК: Чё она там кричит? Кого так громко ищет?

СЬЮЗЕН: Говорят, к ней младшая сестра приехала погостить.

ГАРИК: Ясно, понятно. Опять, наверное, борода многогрешная подгадила. Помните, мы ж яйцо вскрыли и прослушали, чего оно там верещало. Видимо, это и есть.

СЬЮЗЕН: Значит, Дамблдор определил в заложники француженке её младшую сестру.

ГАРИК: Хм, а мне тогда кого? Ты, Дора, здесь, ты, Сью, тоже здесь, до Дафны и Астории загребущие лапы директора теперь не дотянутся, ибо по ним дадут...

БЭГМАН: Господа! Прошу внимание всех! Чемпионов просят пройти на старый причал. Не на тот, где стоит русский корабль, а на старый. Болельщики тоже могут проходить туда же.

Все выходят. Гарик, Дора и Сьюзен забегают на «Ленин», где Гарик докладывается комиссару, после чего целует Дору и идёт один на старый пирс. Там уже ждёт Флёр, а также Бэгман.

БЭГМАН: Доброе утро, уважаемые слушатели! Сегодня мы с Вами присутствуем на выполнении Второй задачи Турнира Трёх Волшебников!

Собравшиеся громко аплодируют.

БЭГМАН: К сожалению, в связи с тем, что представитель школы «Хогвартс», мистер Монтегю, не в состоянии принять участие из-за серьёзной болезни, по нашей информации именуемой «ожабление», судейская коллегия приняла решение отстранить мистера Монтегю от участия в задаче и снять его с турнира! Итак, все наши Чемпионы готовы ко Второй задаче, которая начнётся по моему свистку. У них есть только час, чтобы найти то, что было у них отнято. Итак, раз, два… Три!

Флёр прыгает в воду, Гарик долго чешет репу, после чего нужная мысль всё-таки приходит.

ГАРИК: По щучьему велению, по моему хотению...

На воду плюхается небольшая подводная лодка, в которую Гарик и забирается.

ГАРИК: А как править-то, и не спросил, как тот грузин из анекдота, мащина купиль, права купиль, ездит нэ купиль...

Гарик видит в иллюминатор рубки, как Флёр выскакивает из воды, словно ошпаренная.

ГАРИК: Эх, ладно! Как там мне Ваня советовал... По щучьему велению, по моему хотению...

Намораживается ледяной коридор, в который Гарик на лодке и проваливается, и скользит по воде и льду вниз ко дну озера. Там под большим ледяным куполом видна статуя рыбы с руками и головой, к хвосту которой привязана маленькая вейлочка, а также Рон Уизли со следами ожабления на морде лица. Рядом в луже барахтается жабообразный субъект – местный шаман.

ШАМАН: Однако, что тут делает бесхвостый сверху? Пришел взять пару уроков подводного плавания?

ГАРИК: Тут одного человечка вытащить надо. Родственники наверху будут сильно переживать.

ШАМАН: Мы их не любим, однако! Они называют меня скользкой болотной жабой, однако! Бесхвостые – нам не друзья, однако!

ГАРИК: Э, рыло! Ты, похоже, тут шаманом трудишься? А ну отдавай девчонку, и я пошел!

ШАМАН: Это не твоя бесхвостая, однако! Тебе приготовили кое-кого другого, однако!

ГАРИК: То не совсем человек. Видал на его шкуре бородавки и пятна?

ШАМАН: Какие бородавки, однако?

ГАРИК: Неужели у вас еще не знают? Наверху гуляет болезнь, превращающая людей в жаб. Вот этот вот кадр уже болеет.

ШАМАН: Так этот бесхвостый – он типа будет один из нас, однако?

ГАРИК: Вот именно. Так что давай договоримся, я тебе жабочеловека, ты мне девчонку. С ним делай, что хочешь, я с его начальством никаких дел не имею. Устраивает такой обмен?

ШАМАН: Устраивает, однако! Забирай девчонку, однако!

ГАРИК: Спасибо!

Гарик отвязывает вейлочку от статуи, и затаскивает её в подводную лодку, захлопнув люк за собой. Тут же купол схлопывается, и вода захлёстывает всё кругом. Гарик включает всплытие и поднимается на поверхность, всплывает посреди озера и медленно гребёт в сторону парохода «Ленин». Там на палубе уже видят результат, подают стрелу крана и поднимают подводную лодку на палубу. Гарик вылезает из люка, его тут же обступают все.

ВАНЯ: Ну, ты молодчина, Гарик!

СЕРЁГА: Как ты только додумался?

ГАРИК: Так с вашей же помощью. Врача позовите.

СЕРЁГА: На кой тебе врач?

ГАРИК: Да не мне, а девчонке, что я со дна поднял. Вода-то холодная, чай, не май месяц на дворе.

Серёга убегает и приводит врача, который принимает из рук Гарика закутанную в одеяло вейлочку. Тем временем на палубу врывается Флёр.

ФЛЁР: Габ’иэль? Вы не видели Габ’иэль? О, Габ’иэль!...

Флёр вырывает свёрток с сестрой из рук врача и бормочет что-то по-французски.

КОМИССАР: Как прикажешь тебя понимать, а, Гарик? Чего ты взялся вытаскивать не своего?

ГАРИК: Так там «моих» и не было, тащ комиссар. Мои все здесь.

КОМИССАР: Так кого ж тебе подсунули?

ГАРИК: Как я выяснил там внизу, премудрый директор определил мне в объекты «спасения» рыжего нехорошего человека с враждебного нам факультета, ну, Вы помните, я рассказывал.

КОМИССАР: Ага, значит, шестой братец тех двоих изобретателей, которого они сами же и чморят по полной?

ГАРИК: Он самый. А теперь вспомните эпидемию ожабления.

КОМИССАР: А, ты это имеешь в виду. Это ж потому твой второй конкурент с турнира вылетел, из-за того, что в жабу превратился.

ГАРИК: Вот именно, тащ комиссар. И среди его сокамерников ещё много было таких, кто пятнами по тушке пошел и потом все каникулы пролечился. Не знаю, насколько сия болезнь заразна, но лично мне их трогать что-то не хочется.

КОМИССАР: Правильно. Лучше перебдеть.

ГАРИК: Так что, тащ комиссар, кого смог, того и вытащил. Во всей этой истории только девчонка ни при чём. Тем более что, насколько я понимаю, ее сестра добраться до неё так и не смогла. Чем смог, тем помог…

КОМИССАР: Конечно, ты правильно сделал. В общем, так. За то, что живой вернулся, да еще и новую модель диверсионной подлодки нам притащил, объявляю благодарность.

ГАРИК: Служу Советскому Союзу!

КОМИССАР: Хорошо служишь, так держать!

Тем временем Флёр оттаивает, Ваня подносит ей большую кружку чая с коньяком, отчего Флёр хочет спать, Ваня же уводит её в каюту. На причале собирается целая делегация во главе с Дамблдором, однако, они не могут попасть на палубу из-за того, что часовой наставляет на них автомат. К ним выходит Никонов.

НИКОНОВ: Что такое? Почему мешаете?

ДАМБЛДОР: Вы задерживаете оглашение оценок и срываете тем самым ход Турнира!

НИКОНОВ: Мне сначала надо со своими разобраться, а то мой чемпион, похоже, только один и добыл пленника.

ДАМБЛДОР: Добыл, но не своего!

НИКОНОВ: Так вы ж ему врага подсунули, да еще и ожабленного. Кого ещё он должен был бы вытаскивать?

Дамблдор, Никонов и Бэгман, переругиваясь, добираются до судейского стола, сюда же спустя какое-то время приходят Гарик, Дора и остальные.

БЭГМАН: Дамы и господа! Позвольте сообщить вам, что судейская коллегия приняла свое решение по поводу оценки участников второй задачи! Итак, Флёр Делакур, академия «Шармбатон»! Она продемонстрировала нам владение заклинанием головного пузыря, но не смогла добраться до своего заложника. Итог мисс Делакур – двадцать баллов.

Француженки вяло аплодируют, на их лицах недоумение по поводу отсутствия в наличии самой Флёр.

БЭГМАН: И второй чемпион, Гарри Поттер, выступающий за сборную команду Советского Союза! Он использовал неизвестное в школьных традициях колдовство со сложным созиданием объекта, вкупе с заклинанием заморозки это помогло ему стать первым, кто добрался до заложников, и единственным, кому удалось поднять заложника на поверхность! На претензию, выдвинутую руководством школы «Хогвартс», что советский Чемпион не стал спасать приготовленного для него заложника, руководитель советской команды мистер Никонофф сказал, что во избежание заразиться ожаблением мистер Поттер старается избегать контактов с представителями факультета Слизерин. Что ж, подобную брезгливость осуждать не нам, а пока результат мистера Поттера составляет двадцать восемь баллов!

Теперь аплодирует советская команда, а Дора снова целует Гарика. Дамблдора при виде этого снова перекашивает от злобы.

БЭГМАН: Третья и последняя задача Турнира состоится на закате двадцать четвёртого мая! Первоначально мы хотели провести её в июне, но по требованию наших советских гостей перенесли на месяц раньше, поскольку в России двадцать пятого мая уже начинаются летние каникулы. До встречи в финале Турнира!

НИКОНОВ: Гарик, слыхал? Двадцать четвёртого мая последний этап тебе, а двадцать пятого мы уходим домой.

ГАРИК: Слыхал, Степан Григорьич. Будем тогда собираться, чтобы в срок уехать отсюда.

НИКОНОВ: Вот-вот...

Кадр меняется, снова гостиная хаффлпаффского общежития, Гарик беседует с Сириусом.

СИРИУС: Ну чё, крестник, собираешься лыжи смазывать отсюда? Правильно делаешь. Потому что я следом за тобой отсюда сдёрну.

ГАРИК: Что, Бродяга, ты тоже в Россию собрался?

СИРИУС: Представь себе, да! Помнишь, когда мы с Эми поженились, то поехали в свадебное путешествие по континенту. Заехали в числе городов в Прагу, старинный город, чище намного, чем Лондон когда-либо был, и там я с русской братвой познакомился, в одной пивной пиво пили... (восхищённо поднимает глаза и вздыхает). Так вот, братва оказалась из города Ростов-на-Дону, так пригласили нас туда приехать. Там же и договорились, что участок мне присмотрят, да дом поставят, пока я буду здесь свои дела доделывать да всё распродавать. Выведу заодно все наши с тобой капиталы из «Гринготтса», да к себе в подвал положу, пусть лежат, целее будут. Эми, кстати, тоже собирает бумаги на уход из Аврората, так что скажи Доре, что, пока есть возможность слинять малой кровью, этим надо воспользоваться.

ГАРИК: Передам, Бродяга, обязательно.

СИРИУС: А то вижу я, какими глазами она на тебя смотрит. Чё, закадрил её всё-таки?

Гарик смущённо краснеет.

СИРИУС: То-то же. А то она мне пол-лета жаловалась, что ты не видишь в ней девушку. Значит, всё-таки разглядел, да? Значит, прав был старый пёс насчёт чувств племянницы к крестнику... (смеётся)... Значит, так, крестник. Пока вы вместе, я на все ваши художества закрываю глаза, но если, не дай Бог, разобьёшь ей сердце – глаз на жопу натяну. Лично. Понял?

ГАРИК: Понял, Бродяга, ты чё, и в мыслях не было... не из тех я, кто сердца разбивает...

СИРИУС: Ну-ну, посмотрим. Хотя... Сохатый тоже только на одну свою Лили всё смотрел, и других не замечал в упор, как мы его ни подначивали...

ГАРИК: Ну, у меня насчёт Доры тоже намерения самые серьёзные.

СИРИУС: Если так, то благословляю. И Энди, думаю, благословит тоже, я с ней поговорю как-нибудь. Ладно, крестник, бывай, побежал я, Доре привет, и до встречи!

Сириус уходит через камин. Кадр меняется, надпись на экране «10 апреля 1995 года». Гарик собирается выходить из теплиц после урока травологии, но к нему подходит мадам Спраут.

СПРАУТ: Гарри, тут мистер Бэгман просил тебя прийти на квиддичный стадион. Говорит, что-то важное для третьей задачи.

ГАРИК: Делать мне нечего, только по болотам ходить...

Гарик выходит из теплицы и идёт в сторону квиддичного стадиона, перебираясь через выращенные на нём живые изгороди. Флёр и Бэгман уже там.

БЭГМАН: Ну, как вам? Чудно растут, правда? Спорю, через месяц Хагрид вырастит их до двадцати футов в высоту. Не переживайте, после турнира мы вернём полю нормальный вид. Ну, а теперь… догадались ли вы, что вас ждёт?

ФЛЁР: Ла... лабиринт?

БЭГМАН: Конечно же! Лабиринт! Третье задание очень простое. Кубок будет поставлен в центре лабиринта, и тот, кто первый прикоснётся к нему, станет победителем всего Турнира.

ФЛЁР: Мы будем должны пройти через лабиринт?

БЭГМАН: Здесь будут препятствия. Хагрид предоставит парочку созданий… Потом будут ещё заклинания, которые нужно разрушить… ну и всё в этом роде, вы понимаете. И еще. Первым в Лабиринт войдет тот чемпион, который имеет больше всего баллов, да-да, это я о Вас, мистер Поттер. Потом пойдете Вы, мисс Делакур. Но шансы на победу у вас обоих будут одинаковые, все будет зависеть от того, как вы справитесь с препятствиями. Ух, и весело будет!

Сцена меняется, надпись на экране «15 апреля 1995 года». Гарик, Дора и Сьюзен идут по Хогсмиду, улица деревни украшена синими и белыми флажками и лентами, на пивной «Три метлы» висит большой плакат: «РЕФЕРЕНДУМ О НЕЗАВИСИМОСТИ ШОТЛАНДИИ СОСТОИТСЯ 30 АПРЕЛЯ 1995 ГОДА. ПРИХОДИ НА ГОЛОСОВАНИЕ – ВЫБЕРИ СВОЮ СУДЬБУ!» На стенах домов плакаты: «С кем ты – с лондонскими упырями или с родным кланом? Приходи поддержать своих!», «Не забудем Уильяма Уоллеса! Приходите почтить его память!», «Мы не скачем – мы шотландцы!», «Бритты, поцелуйте нас под килтом!». На многих магазинах появляются вывески «Англичане не обслуживаются».

Меняется ещё несколько сцен: новости с Трафальгарского Майдана – новые вопли и буйства скакунов, формирующих «добровольческие батальоны» – «Лондон», «Темза», «Бирмингем» и прочие; по телевизору, с одной стороны, что-то заявляет Мейджор (по-английски невозмутимо), с другой – что-то задвигает Жириновский (в присущей ему эмоциональной манере); патруль шотландской самообороны на улице Хогсмида; собственно голосование 30 апреля, Дора разгуливает по школе с волосами синего с белым цветов, Фред и Джордж тоже с сине-белыми ленточками на рукавах. Всё это сопровождает песня «Выборы» группы «Ленинград»...

...И вот настал великий день –

Мне дали в руки бюллетень.

Беру и ставлю крестик, эх!

Я голосую против всех!

Э-э-эй! С козлами не играю!

Э-э-эй! Я вас не выбираю!

Э-э-эй! Идёт голосование!

Э-э-э-эй! Выборы, выборы,

Кандидаты – пидары!!!

Музыка стихает, и на экране телевизора в гостиной Хаффлпаффа виден результат референдума: 76,5% «за», 22% «против», 1,5% испорченных. Там же, следующий кадр – шотландский лидер делает заявление...

ГОЛОС В ТЕЛЕВИЗОРЕ: Братья шотландцы! Сегодня – исторический день. Вчера мы с Вами решали, по какому пути пойти нашей маленькой и гордой стране, быть ли нам и дальше колонией англичан или строить свое собственное независимое государство. И я счастлив, что вы поддержали нас, вы сказали свое решительное «Нет!» английской короне и её лживым законам. Вы сказали «Да!» нашей шотландской независимости. Именно поэтому день сегодняшний, первое мая, отныне и навеки будет отмечаться в нашей стране как День восстановления независимости шотландского государства. И так будет, потому что сегодня я, опираясь на волю избравшего меня народа, провозглашаю создание нового независимого государства – НАРОДНОЙ РЕСПУБЛИКИ ШОТЛАНДИЯ! С сегодняшнего дня англичане более не имеют над Шотландией никакой власти, и их законы на нашей земле больше не действуют. Мы напишем свои законы, где будет учитываться воля народа, воля гордых жителей Шотландии, триста лет желавших свободы и наконец получивших ее. В нашей стране отныне не будет места аристократам, нажившимся на горе простых людей! Свое счастье мы построим сами! Да здравствует свободная Шотландия!

Под бодрую музыку волынок британский флаг ползёт вниз по флагштоку, вместо него поднимают шотландский. Следующий кадр – новости из Лондона, и диктор сообщает...

ДИКТОР ИЗ ТЕЛЕВИЗОРА: Врачи Королевского госпиталя констатировали кончину Её Величества Королевы Елизаветы Второй, официальной причиной смерти признан сердечный приступ. Окружение Её Величества утверждает, что сердце Королевы не выдержало новостей из Шотландии. Напоминаем, шотландские сепаратисты, организовав и подстроив незаконный референдум, заявили вчера об отделении от Короны...

Крупным планом – заплаканный принц Чарльз, выступающий на Майдане под восторженный рёв скакунов. Следующий кадр – выступление Жириновского...

ЖИРИНОВСКИЙ: ...а потому, учитывая весьма напряжённую обстановку, сложившуюся на Британских островах, я объявляю о том, что Союз Советских Социалистических Республик признаёт результаты референдума в Шотландии законными и действительными, признаёт независимость шотландского государства, и призываю всех наших друзей и братьев из Евразийского Экономического Союза оказать шотландским повстанцам всю возможную помощь...

Под эту же музыку «Выборы» (но без слов) меняется ещё несколько кадров: парад Победы в Москве, флаги Конфедерации над Техасом, Фидель Кастро читает речь во Флориде... Музыка стихает, и новый кадр с надписью «24 мая 1995 года». Гарик и Сьюзен сидят за завтраком в Большом Зале, к ним подходит мадам Спраут.

СПРАУТ: Гарри, тебе нужно зайти в комнату за залом, как только позавтракаешь.

ГАРИК: Для чего, профессор Спраут? Общий сбор после ужина.

СПРАУТ: Приехали твои опекуны, вам дают целый день для того, чтобы пообщаться.

ГАРИК: Это дело. Спасибо, профессор Спраут.

Гарик допивает чай и идёт в комнату за преподавательским столом. Там его уже ожидают Дора, Сириус и Амелия, Тед и Андромеда. Там же находится Флёр в компании своих родителей.

СИРИУС: Здорово, крестник! Всё на мази, летом мы переезжаем в Россию!

ГАРИК: У тебя получилось, Бродяга?

СИРИУС: Да, ростовские пацаны мне написали уже, они всё сделали, осталось только нам приехать. И этим летом мы все переберёмся именно туда. И мы с Эми, и ты, и Дора, и Тед с Энди, и Цисси с Беллой, все поедем туда и будем там жить.

АНДРОМЕДА: Да, Гарри. Я продаю наш дом, и в июле мы соберёмся у Сириуса в России. Твой день рождения мы будем отмечать уже там.

ДОРА: Гарри, милый! Я ушла из Аврората! Ты был совершенно прав, когда мне тогда говорил, мне действительно не стоило туда даже поступать.

ГАРИК: Поздравляю, Дора! На свободу – с чистой совестью! (крепко обнимает Дору, а та – его).

АМЕЛИЯ: Сириус прав, Гарри, этим летом мы переезжаем в Россию и поселимся там. Я ухожу со своего поста. Аврорат как-нибудь справится и без меня. Охранять покой таких, как Малфой и ему подобные, если честно, надоело. Будь моя воля, давно бы их всех в Азкабан закатала. Но их больше, и им Фадж и Дамблдор все спускают с рук.

ГАРИК: О чём речь, тёть Эми, правильно, нечего нервы портить.

АМЕЛИЯ: Мы с Сириусом тоже посовещались и решили, что так будет лучше. Вот, отпустила свою самую неусидчивую подчиненную, которой кое-кто явно небезразличен... (ехидно усмехается и кивает на густо покрасневшую Дору) Теперь и самой можно уходить. Так что нас ничего больше здесь не держит. Подождём только, пока Сьюзен окончит четвертый курс, и уедем отсюда. Ей еще месяц экзамены сдавать, а потом я её отсюда заберу. Бумаги на перевод в какую-нибудь школу в Ростове мы уже собираем.

ГАРИК: Бродяга, Амелия, насчет этого посоветовал бы вам русских комиссаров спросить. Они на пароходе сидят, могут чем-то помочь. Если что, кивайте на меня. Вас на пароход должны пустить.

СИРИУС: Спасибо, что напомнил, Сохатый Младший. Спрошу их.

В комнату врывается Молли Уизли в компании какого-то рыжеволосого верзилы, тут же начавшего раздевать взглядом Дору и Флёр одновременно.

МОЛЛИ: Гарри Поттер! Вот ты где! Ну иди же сюда!

ТЕД: Это что ещё за чудо в перьях?

АНДРОМЕДА: Это Молли Уизли, урожденная Прюэтт. Вот только что она здесь забыла?

СИРИУС: Молли? Какого тролля ты здесь делаешь?

МОЛЛИ: СИРИУС ОРИОН БЛЭК! Не мешай мне! Нас прислал директор, сказав, что здесь мы сможем встретить Гарри Поттера!

СИРИУС: Тебе-то он зачем?

МОЛЛИ: Потому что я хочу выдать за него свою дочку Джинни, и он войдет в нашу семью…

ДОРА: СИЛЕНЦИО! (машет ВП, и Молли затыкается)

НЕЗНАКОМЫЙ ВЕРЗИЛА: Не смей нападать на мою мать, ты, ш...

ГАРИК: Слушай, ты, п... к... на... в... иди со своими претензиями к... в... п... х... ё... впереворот через... и в... да чтоб... тебя... к... с... пи... мать!!!

Верзилу отбрасывает в стену, и на голове у него отрастают лосиные рога. Все остальные, включая Гарика, весело ржут.

ГАРИК: Вот она, чудодейственная сила русского мата!

Вся компания во главе с Гариком выходит из замка и какое-то время гуляет по его окрестностям, рядом с Гариком неизменно находится Дора. Изображение меняется, снова Большой Зал, торжественный ужин. Гарик уже переодет в камуфляж, рядом лежат автомат, бензопила и каска с прикрученным к ней шахтёрским фонарём. Потолок в Зале начинает менять цвет, Дамблдор поднимается с места.

ДАМБЛДОР: Дамы и господа! Через пять минут я приглашу всех вас спуститься на квиддичное поле на третье и последнее испытание Турнира Трех Волшебников. Господ же Чемпионов прошу пройти на стадион вместе с мистером Бэгманом.

Гарик надевает на голову каску, вешает на плечо автомат, целуется с Дорой, кивает Сьюзен, берёт в руки бензопилу и выходит догонять Флёр, подходит к бывшему квиддичному стадиону, а ныне заросшему травой лабиринту.

ГАРИК (себе под нос): Ну что, чем не карта насчёт подумать... небось, монстров туда понапихали столько и таких, что хрен от них скроешься, надо будет их мочить, мочить, мочить... эх, ладно, попробуем метод резни бензопилой на практике...

Тем временем совсем стемнело, к Бэгману подходят МакГонагалл, Флитвик, Хагрид и Лжегрюм, у каждого из них на шапке горит красная восьмиконечная звезда.

МАКГОНАГАЛЛ: Мы будем патрулировать вокруг лабиринта. Если у кого-то из вас возникнут серьезные неприятности и понадобится помощь, пошлите в небо красные искры, тогда один из нас придет, чтобы вам помочь. Все поняли?

Флёр и Гарик синхронно кивают.

БЭГМАН: В таком случае, расходитесь!

МакГонагалл, Флитвик, Хагрид и Лжегрюм расходятся по сторонам и исчезают в темноте.

БЭГМАН: Дамы и господа, с минуты на минуту начнется третье и последнее испытание Турнира Трёх Волшебников! Позвольте напомнить вам счёт. Первое место, с результатом в шестьдесят четыре балла, занимает Гарри Поттер, выступающий за сборную команду Союза Советских Социалистических Республик!

Хлопают достаточно вяло, Гарик даже видит, откуда больше всего – с небольшого сектора на трибуне, увешанного советскими флагами.

БЭГМАН: Второе место, набрав пятьдесят два балла, занимает Флёр Делакур, академия «Шармбатон», Франция!

Снова аплодисменты, теперь хлопают в основном француженки и их кавалеры.

БЭГМАН: Итак, по моему свистку... Три... Два... Один...

Бэгман свистит, Гарик берёт в руки бензопилу и проходит в лабиринт.

ГАРИК: IDDQD!

Гарик идёт дальше коридорами, выходит к развилке, один коридор налево, второй направо.

ГАРИК: Ну что ж, направо пойдёшь – пи... получишь, налево пойдёшь – пи... получишь, и думай быстрее, а то прямо тут получишь... Ладно, как говорил великий Ленин, мы пойдём дгугим путём...

Гарик включает бензопилу и прорубает в живой изгороди проход прямо. Дальше через несколько поворотом навстречу выползает скорпион, плюющийся огнём из хвоста, на ликвидацию Гарик тратит гранату. Следующее препятствие – боящаяся света растительность, которая под ярким светом лампы вжимается в землю. За очередным поворотом Гарик видит Флёр, лежащую на земле без сознания, а рядом кентавра без хвоста, замахивающегося на неё копьём. Гарик вскидывает автомат к плечу и сбивает кентавра на землю, после чего осматривает француженку и стреляет вверх сигнальной ракетой. На помощь подходит Флитвик.

ФЛИТВИК: Мистер Поттер? В чём дело? У Вас какие-то проблемы?

ГАРИК: У меня всё в порядке, ничего страшного, профессор Флитвик. А вот мадмуазель Делакур попало от кентавра. Потому и вызвал, сама она не справится.

ФЛИТВИК: В таком случае я забираю её. Благодарю за помощь.

Флитвик машет ВП, Флёр всплывает в воздух, после чего Флитвик утаскивает её прочь. Гарик остаётся один и идёт вперёд. За следующим поворотом дорогу преграждает огненная стена, и Гарику приходится снова прорубать проход бензопилой, а дальше выходит мантикора в виде льва с крыльями и хвостом скорпиона. Гарик тратит почти весь магазин автомата, чтобы свалить зверя, а потом ещё и вешает пару гранат на растяжку возле пасти. Сам проходит дальше и слышит приглушенный травой двойной взрыв. Ещё два поворота и три прорубленных дырки в стенах, и Гарик и выходит на сфинкса.

СФИНКС: Ты кто такой? Откуда взялся?

ГАРИК: С того берега моря.

СФИНКС: На чём приехал?

ГАРИК: Оседлал хромую блоху, сел и приехал.

СФИНКС: Море что – лужа?

ГАРИК: Может, и лужа, да только эту лужу орёл не перелетел.

СФИНКС: Значит, орёл – птенец?

ГАРИК: Наверно, птенец, но тень от его крыльев город накрывает, в городе ночь настаёт.

СФИНКС: Город, небось, крохотный?

ГАРИК: Через тот город заяц бежал, не перебежал.

СФИНКС: Выходит, заяц маленький?

ГАРИК: Заяц как заяц, из его шкуры тулуп вышел.

СФИНКС: Куда вышел?

ГАРИК: Вышел из того города, где заяц бежал, на который тень от орла упала, и пошёл куда глаза глядят.

СФИНКС: Чьи глаза?

ГАРИК: Глаза того тулупа, который из шкуры зайца вышел, в городе, где ночь настаёт, когда над ним птенец пролетает верхом на хромой блохе.

СФИНКС: ЧЕГО?

ГАРИК: Чего-чего, на хромой блохе с того берега моря, которое зайцу не перелететь, орлу не перебежать, хоть море не море, а так, лужа посреди города, где тень от блохи на зайца упала и насмерть убила, а из шкуры зайца тулуп вышел и пошёл, куда глаза глядят, а тут заяц как прыгнет!

СФИНКС: КАКОЙ ЗАЯЦ?

ГАРИК: Насмерть убитый, как прыгнет куда глаза глядят, аж на тот берег моря, которое не перелететь, не перебежать, из которого тулуп вышел, на который тень от блохи упала и зайца убила, хоть заяц не заяц, а орёл...