Текст книги "Вован-дурак. Киносценарий (СИ)"

Автор книги: Bobruin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

ГАРИК: Ну чё, что мы имеем с этого гуся? Тридцать шесть, или я ошибаюсь?

ДОРА: Гарри, твой результат лучший!

ГАРИК: Так, я чё-то не понял. А остальные тогда как выступили, если даже этот гринписовец бородатый мне поднасрать не смог?

ДОРА: Это ты про кого... ах, да, поняла (смеётся). Значит, так. Змеёныш, как ты, может, слышал, бегал от дракона по всему стадиону, кончилось тем, что дракон его чуть не сожрал, но яйцо он все-таки добыл. Итого дали ему двадцать шесть баллов.

ГАРИК: А француженке?

ДОРА: Этой цыпочке Делакур дали тридцать два. Она усыпила дракона своим Очарованием вейл, и попыталась пролезть мимо сонного, но он фыркнул огнем, чуть платье ей не спалил.

ГАРИК: Ясно. Короче, сам не желая того, вылез на первое место.

ДОРА: Вроде того... (улыбается)

НИКОНОВ: Гарик! Гарик! Этот Кацман хочет, чтобы ты опять в шатёр зашёл. Говорит, что-то новое сказать хочет.

ГАРИК: А прямо тут ему никак, вера, что ль, не позволяет?

НИКОНОВ: Спрашивал я его, так мычит что-то неопределённое.

ГАРИК: Вот б...!

Гарик заходит в шатёр. Флёр и Монтегю уже там, а следом за Гариком заходит и Бэгман.

БЭГМАН: Вы все хорошо справились! Теперь у вас замечательный длинный перерыв перед второй задачей, которая состоится на рассвете двадцать четвёртого февраля. Мы даем вам пищу для размышлений! Если вы посмотрите на золотые яйца, которые вы держите в руках, то увидите, что они открываются. Внутри находится подсказка к выполнению второй задачи, нужно будет разгадать ребус, потому что решение поможет вам подготовиться! Желаю вам удачи!

Гарик выходит из шатра, где тут же схвачен в объятия сияющей Дорой, а позже они окружены всей советской группой поддержки и утянуты на борт парохода «Ленин».

ЛЁХА: Ну, ты даёшь, Гарик! МОлОтОк! С четырёх выстрелОв!

ГАРИК: Дык твоими же стараниями, кстати, с меня бутылка.

ЛЁХА: Ты чё, не пью я!

ГАРИК: Про второе августа забыл? Пригодится! Да ещё и Новый год не за горами.

ЛЁХА: Ну, это святОе. За НОвый гОд и выпить не грех.

ГАРИК: А я тебе про что.

СЕРЁГА: Где ты так научился, Гарик?

ГАРИК: Вон, Лёху спроси, его наука.

СЕРЁГА: И спрошу, в хозяйстве пригодится.

ЛЁХА: На чтО ОнО тебе? У тебя в Крыму нету дракОнОв давнО!

СЕРЁГА: Ну если залетит залётный...

ВАНЯ: А ПВО Черноморского флота на что? Мой брат там служит, писал недавно из Севастополя...

Следующая сцена – Гарик, Дора и все остальные пьют-гуляют на пароходе, и засиживаются до поздней ночи, после чего Никонов выдаёт Гарику, Доре, Сьюзен, Дафне и Астории ключи от кают и уговаривает остаться ночевать на борту, потому что время уже позднее и замок закрыт. Новый кадр с надписью «Неделю спустя». Гарик и Сьюзен идут по коридору, на них накидывается разъярённая Гермиона.

ГЕРМИОНА: Гарри Джеймс Поттер! Почему ты не использовал магию на задании?

ГАРИК: Из чего умел – из того и забил, какие проблемы, в натуре?

ГЕРМИОНА: Такие! Ты в школе МАГИИ, поэтому изволь маггловские предметы не использовать! Неужели тебя не научили элементарному защитному колдовству? Ты же мог использовать чары призыва, нас им уже обучают, наводить щиты от огня, в конце концов!

ГАРИК: Короче, Склифосовский! Когда ВАМ, мадмуазель Грейнджер, представится возможность в одиночку задрать дракона, пользуйтесь, чем захотите. Мешать не буду. Если сильно надо – могу уступить свое чемпионское место. Лавры прилагаются. Надо? Нет?

ГЕРМИОНА: Н...нет... Правила...

ГАРИК: Правила существуют, чтобы их нарушать, мадмуазель. И никто, кроме Вас, не обвиняет меня в том, что я не использовал ни капли магии, чтобы забороть дракона и выполнить задание. Выполнил? Выполнил! С меня взятки гладки. А пока… всего хорошего!

Гарик возвращается к себе в общежитие и выметает из-под занавески большого дохлого жука. Пожав плечами, он кидает жука в печку. Потом садится, пользуясь отсутствием подруг, берёт гитару и играет песню «Ещё, ещё» Дмитрия Маликова...

Я

По тротуару, как по Млечному Пути,

Иду, не зная сам, куда же мне идти,

Я так устал один в толпе,

Хочу назад, хочу к тебе,

Только к тебе...

Ещё, ещё,

С тобой, с тобой

В последний раз до звёзд дотронуться рукой,

Ещё, ещё,

Глаза в глаза,

Мы так близки с тобой сейчас,

Как никогда, в последний раз...

Ещё, ещё,

С тобой с тобой

В последний раз забыть о том, что я не твой,

Ещё, ещё,

Глаза в глаза,

Мы так близки с тобой сейчас,

Как никогда, в последний раз...

Я

Перебираю чётки бесконечных дней,

Я привыкаю к новой памяти моей,

Там дом чужой, там снежный лес,

И без тебя я сам исчез,

Я сам исчез...

Ещё, ещё,

С тобой, с тобой,

В последний раз до звёзд дотронуться рукой,

Ещё, ещё,

Глаза в глаза,

Мы так близки с тобой сейчас,

Как никогда, в последний раз,

Ещё, ещё,

С тобой, с тобой,

В последний раз забыть о том, что я не твой,

Ещё, ещё,

Глаза в глаза,

Мы так близки с тобой сейчас,

Как никогда, в последний раз...

Пока звучит первый куплет, мелькает несколько чёрно-белых, порядком уже поблёкших кадров из вступления (воспоминания Гарика о расставании с любимой). Потом камера отплывает от Гарика, и появляется Дора, стоящая в тёмном углу так, что Гарик её не видит. В глазу Доры блестит слезинка. Дора смахивает слезу рукой.

ДОРА (шёпотом): Нет, Гарри, ты больше никогда не будешь один. Я тебе этого не дам, никогда не дам, вот увидишь...

Новый кадр, надпись на экране «6 декабря 1994 года». Гостиная хаффлпаффского общежития, Спраут собирает студентов.

СПРАУТ: Сегодня директор поручил всем объявить, что на каникулах будет проведён Рождественский бал. Как он сказал, это важная часть Турнира, мол, будет способствовать укреплению дружеских связей между нашими школами. Приглашены все ученики, начиная с четвёртого курса, но можно пригласить кого-то из младших. Всем нужно быть в праздничных нарядах. Бал начнется в Сочельник в восемь вечера и закончится в полночь. Думаю, что мы за этот бал сможем как следует повеселиться! Кстати, Гарри, директор просил тебе передать пару слов.

ГАРИК: Да, профессор Спраут?

СПРАУТ: Поскольку ты тоже Чемпион, тебе явиться на Бал нужно обязательно. Тебе и той, кого ты пригласишь.

ГАРИК: Стесняюсь спросить, мне-то это зачем?

СПРАУТ: Если честно, я и сама не знаю, ты ведь не любишь на публике показываться.

ГАРИК: Конечно, не люблю, и вдобавок танцевать-то еле умею...

СПРАУТ: Я пыталась что-то объяснить, но Дамблдор был непреклонен. Тебе ещё то же самое русский директор скажет, раз ты его команду представляешь.

ГАРИК: Спасибо, мадам Спраут, с русскими я уж как-нибудь договорюсь... Эх, не знала баба горя – купила порося! (машет рукой и уходит в свою комнату).

Сцена меняется, Большой Зал, надпись «На следующий день».

НИКОНОВ: Гарик, доброе утро!

ГАРИК: Доброе утро, Степан Григорьич.

НИКОНОВ: Слыхал, может, вчера про танцы объявляли.

ГАРИК: Слыхал, что уж тут.

НИКОНОВ: Меня попросили передать, что, раз уж ты от нашей команды выступаешь, то твоё участие в этих самых танцах обязательно. Насчёт этого директор был категоричен.

ГАРИК: Спасибо, Степан Григорьич, меня уже вчера мадам Спраут, декан наша, тоже перед фактом поставила. Назвали, мол, чемпионом, изволь соответствовать. Чёрт бы побрал этих англичан с их традициями, вечно, мать…, все самым неудобным образом делается.

НИКОНОВ: Понимаю тебя.

ГАРИК: Думаете, я зря скатерть-самобранку каждый день с собой таскаю? Это потому, что жрать то, что дают здесь по рабочим дням, невозможно. Меню стандартное, овсянка, тыквенный сок и тому подобное. Глотнул того сока, потом три дня плевался. А на следующий день пошёл и устроил чаепитие по-русски, чай из самовара да с булочками. Да Вы и сами всё видели.

НИКОНОВ: Видел, что уж таить, вкусный чай из твоего самовара. Где, кстати, скатерть нашёл? Даже в нашей стране их не так уж и много осталось. Секрет изготовления с самой революции пытаемся выяснить, но воз и ныне там.

ГАРИК: В магазине чародейских диковин в Лондоне купил. Продавец говорил, что его дед из России в двадцатом году привез. Полагаю, что из интервенции.

НИКОНОВ: Ворьё, мать…, аглицкое. Не переживай, хорошее дело ты сделал. Оставь скатерть у себя. А переедешь к нам жить, так будет у тебя, чем гостей дорогих встречать.

ГАРИК: Спасибо!

НИКОНОВ: Не за что! Так что, с этими танцами имей в виду, и ищи девицу, с которой пойдешь. Причем ищи где-то у себя, у нас, как ты видел, их нет.

ГАРИК: Это называется «Не знала баба горя – купила порося»... как-то так...

НИКОНОВ: Так и есть (улыбается в бороду). Ладно, Гарик, зайди потом после обеда, побеседуем.

ГАРИК: Хорошо, Степан Григорьич, зайду.

Никонов уходит.

СЬЮЗЕН: О чём ты с русским директором говорил?

ГАРИК: Да про всё тот же Бал, будь ён неладен. Объявить объявили, припахать припахали, а кого пригласить – в упор не знаю. Ты вот со мной пойдёшь?

СЬЮЗЕН (смущённо): Если честно, я ведь и вообще туда не собиралась. Ну, ты помнишь, тётя Эми на море отдыхать поедет на Рождество, и меня с собой возьмёт.

ГАРИК: Засада, однако. Кроме тебя, Дафны да Астории, да разве что Доры, я и не общаюсь толком ни с кем... Дафна, привет! Не хочешь со мной на Бал сходить?

ДАФНА: Ой, нет, Гарри, мы с Тори тоже никуда не пойдём. Мы в Италию к дедушке и бабушке на каникулы поедем, папа с мамой уже билеты взяли. Хотели тебе сказать чуть попозже.

ГАРИК: Ладно, Даф, не в претензии.

ДАФНА: А в чём дело?

ГАРИК: Да вот припахали ведь меня на Бал этот пойти, а кого пригласить – и не знаю в упор. Эх, жалко, Доры сегодня в замке нет, с ней бы ещё поговорить...

СЬЮЗЕН: Завтра поговоришь или вечером сегодня, может, приедет, я её с утра видела здесь.

ГАРИК: Хорошо, Сью, буду иметь в виду (улыбается)

Сцена меняется, Гарик в гостиной у печки с гитарой в руках.

ГАРИК (себе под нос): И вот кого бы ещё позвать... Сьюзен не идёт, Дафна не идёт... А остальные? Да что мне остальные, ведь не четырнадцать мне годков-то, и не восемнадцать, как тащ комиссар записать пообещал, а полновесных тридцать три, это возраст Иисуса Христа, а на выходе что? Учения я не создал, учеников не собрал... ни дома, ни родных... ни жены, ни детей, ни сколь бы то ни было близких друзей... Даже на Сьюзен с Дафной, и то смотрю как на сестрёнок, мелких да несмышлёных, я ведь старше их обеих, вместе взятых... Что в той жизни, что в этой с девушками не заладилось. Эх, жизнь моя, жестянка... (берёт гитару и поёт песню «Размышление на прогулке» Розенбаума...)

Уже прошло лет тридцать после детства,

Уже душою всё трудней раздеться,

Уже всё чаще хочется гулять

Не за столом, а старым тихим парком,

В котором в сентябре уже не жарко,

И молодости листья не сулят,

И молодости листья не сулят...

Уже старушки кажутся родными,

А девочки – как куклы заводные,

И Моцарта усмешка всё слышней,

Уже уходят за полночь соседи,

Не выпито вино, и торт не съеден,

И мусор выносить иду в кашне,

И мусор выносить иду в кашне...

В дом наш как-то туча забрела,

И стекла со стекла,

Мы свои дожди переживём,

Я да ты вдвоём...

Уже прошло лет двадцать после школы,

И мир моих друзей уже не молод,

Не обошли нас беды стороной,

Но ночь темна, а день, как прежде, светел,

Растут у нас и вырастают дети,

Пусть наша осень станет их весной,

Пусть наша осень станет их весной...

Уже прошло лет десять после свадеб,

Уже не мчимся в гости на ночь глядя,

И бабушек приходим навестить

На день рожденья раз, и раз в день смерти,

А в третий раз, когда сжимает сердце

Желание внучатами побыть,

Желание внучатами побыть...

Уже прошло полжизни после свадеб,

Друзья, не расходитесь, Бога ради,

Уже нам в семьях не до перемен,

Но пусть порой бывает очень туго,

Но всё же попривыкли мы друг к другу,

Оставим Мельпомене горечь сцен,

Давайте не стесняться старых стен...

В дом наш как-то туча забрела,

И стекла со стекла,

Мы свои дожди переживём,

Я да ты вдвоём...

Мы свои дожди переживём,

Я да ты вдвоём...

Из тёмного угла выходит Дора, явно слушавшая песню.

ДОРА: Гарри? Что такое? На тебе лица нет!

ГАРИК: Дора, это ты? Ух, чуть не напугала (улыбается).

ДОРА: Это ты меня чуть не напугал, я таких песен никогда от тебя ещё не слышала. Что ты себе так душу рвёшь? Что стряслось-то?

ГАРИК: Про Бал этот, чтоб ён так жил, слыхала?

ДОРА: Ну, слыхала.

ГАРИК: Так вот, и меня на него припахали пойти, как говорится, в добровольно-принудительном порядке. Сказали, иди, мол, сам, и пригласи с собой кого-то. А мне и позвать-то особо некого, сама знаешь, кроме как с тобой, Сьюзен, Дафной да Асторией, я тут и не общаюсь толком ни с кем.

ДОРА: Ну да, в общем-то...

ГАРИК: Так вот, кого ни пытался позвать – никто не идёт, только тебя я ещё и не спрашивал. Ты-то хоть пойдёшь?

ДОРА: Оно мне надо? Ты меня вообще в бальном платье представляешь?

ГАРИК: В нём – неохотно... (шёпотом) а вот без него – вполне...

ДОРА: Ишь ты его! (смачно целует Гарика в щёку) Мне таких комплиментов ещё никто не говорил! И я от тебя впервые услышала хоть что-то конкретное о себе! И ты знаешь, мне это нравится!

ГАРИК: Рад, что тебе понравилось (улыбается и обнимает Дору, а та – его). Ну так как? Пойдёшь со мной?

ДОРА: Ты опять за своё? Знаешь ведь, какая из меня танцовщица. Одно дело так, как мы с тобой любим, под магнитофон попрыгать, и совсем другое – в вальсе крутиться. Ещё, не приведи Господи, докручусь да свалюсь там посреди зала всем на потеху.

ГАРИК: Кстати, так, как мы любим, тридцать первого на русском пароходе вечеринка будет. Меня туда звали, а я тебя зову.

ДОРА: Вот туда-то я с тобой как раз очень даже хочу сходить. А вот сюда...

ГАРИК: Так ты говоришь, под магнитофон попрыгать? А что, это идея!

ДОРА: Ну-ка, ну-ка, колись, что удумал?

ГАРИК: Есть мнение, что можно во время этого самого Бала провернуть ещё одну грандиозную пакость.

ДОРА: И какую же? Кажется, это уже начинает мне нравиться!

ГАРИК: А вот какую... (шёпотом что-то шепчет Доре на ухо)

ДОРА (меняет цвет волос на золотой): Ну, Гарри, ты определённо знаешь, что мне предложить! От такого предложения я отказаться просто не могу! Я в деле, и вместе мы поставим эту школу на уши! Составляй список музыки, а за мной не заржавеет! А вот это тебе авансом... (ещё раз смачно целует Гарика в щёку, прижавшись на момент всем телом) Пока, милый! Я к тебе ещё загляну! (встаёт, отвешивает воздушный поцелуй, многообещающе смотрит, потом уходит куда-то)

ГАРИК (сам себе под нос): Во дела! И что это было?

Сцена меняется, мы видим по очереди несколько кадров, как Гарик по очереди отказывает в приглашении Гермионе и Джинни, как слизеринцы распускают непотребные слухи и как Гарик на них реагирует, как чемпион Хогвартса Монтегю прямо на глазах у всей школы превращается в большую жабу, а Гарик, Фред и Джордж «вбрасывают срач» о том, что случившееся – результат болезни, именуемой «ожабление», и весь Слизерин дружно встаёт в очередь в медпункт. Далее Гарик провожает Сьюзен и Дафну на поезд, а сам отлынивает от уроков танцев, но зато играет на гитаре благодарной Доре. Всю эту последовательность кадров сопровождает музыка «Расскажи, снегурочка...» из мультфильма «Ну, погоди!»

Расскажи, снегурочка, где была?

Расскажи-ка, милая, как дела?

За тобою бегала, Дед Мороз,

Пролила немало я горьких слёз!

А ну-ка, давай-ка,

Плясать выходи!

Нет, Дед Мороз,

Нет, Дед Мороз,

Нет, Дед Мороз, погоди!

Ждёт моих подарочков ребятня,

И тебе достанется от меня!

И, наконец, сбываются все мечты,

Лучший мой подарочек – это ты!

А ну-ка, давай-ка,

Плясать выходи!

Нет, Дед Мороз,

Нет, Дед Мороз,

Нет, Дед Мороз, погоди!

Ну, Дед Мороз,

Ну, Дед Мороз,

Ну, Дед Мороз, погоди!!!

Музыка стихает, и новый кадр с надписью «24 декабря 1994 года». Гарик в кожаной косухе и бандане с надписью DDT на голове стоит в гостиной Хаффлпаффа и ожидает Дору, вскоре появляется и она, в аналогичном наряде, куртка расстёгнута, из-под неё видна футболка с портретом Юрия Шевчука и надписью DDT. Волосы Дора в этот раз сделала вишнёвые со светло-русыми прядями, заплела в хвост.

ДОРА: Привет, милый! (снова смачно целует Гарика в щёку)

ГАРИК: Привет, Дора! Ух, сногсшибательно выглядишь!

ДОРА: Спасибо, Гарри! (снова широко улыбается и озорно подмигивает) Ну что, пойдём?

ГАРИК: А пойдём!

Гарик ведёт Дору в Большой Зал, по пути встречают друзей и подруг, Фреда с Джорджем и их дам сердца. Заходят в Большой Зал, там вместо четырёх столов несколько десятков столиков поменьше, зал украшен по-новогоднему, посреди стоит большая ёлка. Гарика и Дору приглашают за стол преподавателей, причём МакГонагалл недовольно фыркает по-кошачьи, видя явно непарадный вид советского Чемпиона и его подруги. Зато довольно усмехается в бороду товарищ Никонов. Дамблдор же снова уходит в астрал. Гарик помогает усесться Доре, после чего садится сам и оглядывается по сторонам.

НИКОНОВ: Гарик, вот ты мне скажи, за чей счёт этот банкет, кто оплачивать будет?

ГАРИК: Во всяком случае, не мы (улыбается).

Никонов тоже понимающе улыбается в ответ.

ДАМБЛДОР: Свиную отбивную!

На пустой тарелке директора появляется требуемое блюдо. Таким же образом заказывают и остальные. Гарик, впрочем, заказывает себе и Доре не отбивную, а шашлык. Какое-то время все едят, пьют и тихо беседуют, потом Дамблдор встаёт со своего места.

ДАМБЛДОР: А теперь начнём наш Бал!

Дамблдор машет ВП, столики разъезжаются по краям Зала. В дальнем конце возникает сцена, заставленная музыкальными инструментами, на которую поднимаются бородатые и патлатые мужики в драных балахонах.

ДОРА (шёпотом Гарику): Это местные знаменитости, ансамбль под названием «Вещие Сёстры».

ГАРИК (тоже шёпотом Доре): А сёстры-то тут при чём?

ДОРА: Если честно, сама не знаю (хихикает).

ГАРИК: Ладно, щас разберёмся... (шёпотом) По щучьему велению, по моему хотению...

На экране на секунду появляется окно программы Winamp с заранее заряженным списком песен. Пара аккордов проигрыша, зал замирает с разинутыми ртами, изображение со сцены плывёт и меняется, магические музыканты пропадают из виду – и начинается песня «Трава у дома» группы «Земляне» в исполнении самой этой группы...

Земля в иллюминаторе,

Земля в иллюминаторе,

Земля в иллюминаторе видна,

Как сын грустит о матери,

Как сын грустит о матери,

Грустим мы о Земле, она одна.

А звёзды, тем не менее,

А звёзды, тем не менее,

Чуть ближе, но всё так же холодны.

И, как в часы затмения,

И, как в часы затмения,

Ждём света и земные видим сны...

И снится нам не рокот космодрома,

Не эта ледяная синева,

А снится нам трава, трава у дома,

Зелёная, зелёная трава!

А мы летим орбитами,

Путями неизбитыми,

Прошит метеоритами простор,

О храбрости и мужестве

Космическая музыка

Вплывает в деловой наш разговор.

В какой-то дымке матовой

Земля в иллюминаторе,

Вечерняя и ранняя заря!

А сын грустит о матери,

А сын грустит о матери,

Ждёт сына мать, а сыновей Земля!

И снится нам не рокот космодрома,

Не эта ледяная синева,

А снится нам трава, трава у дома,

Зелёная, зелёная трава!

Все, кто в теме, прыгают в танце, остальные подхватываются.

ДОРА: Что, прикол начинается?

ГАРИК: Ага, это ещё только так, разминка!

Гарик и Дора на пару смеются. Следующая песня – «Беловежская Пуща» группы «Песняры» в исполнении самой группы...

Заповедный напев, заповедная даль,

Свет хрустальной зари, свет, над миром встающий,

Мне понятна твоя вековая печаль,

Беловежская Пуща, Беловежская Пуща,

Мне понятна твоя вековая печаль,

Беловежская Пуща, Беловежская Пуща...

После «Беловежской Пущи» следует россыпь советских песен восьмидесятых и девяностых годов. Вниманию зрителей предстаёт только попурри из отдельных куплетов и припевов. Везде оказывается, что песни поёт тот, кто исполняет их и в реальной жизни.

...Девчонка, девчоночка, тёмные ночи,

Я люблю тебя, девочка, очень,

Ты прости разговоры мне эти,

За любовь твою отдам всё на свете,

Девчонка, девчоночка, тёмные ночи,

Я люблю тебя, девочка, очень,

Ты прости разговоры мне эти,

За любовь твою отдам всё на свете...

...Я ломал стекло, как шоколад в руке,

Я резал эти пальцы за то, что они

Не могут прикоснуться к тебе,

Я смотрел в эти лица и не мог им простить

Того, что у них нет тебя, и они могут жить...

Но я хочу быть с тобой,

Я хочу быть с тобой,

Я так хочу быть с тобой,

Я хочу быть с тобой, и я буду с тобой...

В комнате с белым потолком,

С правом на надежду,

В комнате с видом на огни,

С верою в любовь...

...Мечта сбывается,

И не сбывается,

Любовь приходит к нам

Порой не та!

Но всё хорошее

Не забывается,

А всё хорошее

И е-е-есть мечта!...

...Алеся, Алеся, Алеся,

Так птицы кричат,

Так птицы кричат,

Так птицы кричат в поднебесье,

Алеся, Алеся,

Останься со мною, Алеся,

Как сказка, как чудо, как песня...

...Она была актрисою,

И даже за кулисами

Играла роль, а я хотел любви,

И каждый день, идя за ней

На зов обманчивых огней,

Душа моя кричала: «Позови!»

Но рампы свет манил сильней,

Сильней любви моей...

Красота актрисы так обманчива,

И влечёт напрасными надеждами,

Ничего слова её не значили,

И в судьбе моей всё по-прежнему...

...Пришёл туман, постучал в дома,

Уходи, туман, уходи!

Всё давно прошло,

На душе светло,

И печали все позади.

Синий туман

Похож на обман,

Похож на обман

Синий туман, синий туман,

Синий туман

Похож на обман,

Похожна обман

Синий туман, синий туман!...

...За бугром куют топоры

Буйные головы сечь,

Но инородцам кольчугой звенит

Русская речь!

И от перелеска до звёзд

Высится белая рать,

Здесь, на родной стороне,

Нам помирать!

Нас точит семя Орды,

Нас гнёт ярмо басурман,

Но в наших венах кипит

Небо славян!

И от Чудских берегов

До ледяной Колымы

Всё это наша земля,

Всё это мы!...

...Зеленоглазое такси,

Притормози, притормози,

И отвези меня туда,

Где будут рады мне всегда,

Всегда...

...Что такое осень – это камни,

Верность над чернеющей Невою,

Осень, ты напомнила душе о самом главном,

Осень, я опять лишён покоя,

Осень, ты напомнила душе о самом главном,

Осень, я опять лишён покоя...

Осень, в небе жгут корабли,

Осень, мне бы прочь от земли,

Там, где в море тонет печаль,

Осень – тёмная даль!...

После «Осени» музыка на какое-то время стихает, Гарик и Дора отходят к одному из столиков на краю танцпола.

ДОРА: Уффф, ну и натанцевалась же я... А всё-таки классно ты придумал, вон, наши моралисты рот никак закрыть не могут, челюсть на полу ищут (кивает головой, показывая на недовольную Гермиону)

ГАРИК: Ага, ради этого всё и делалось (ехидно улыбается и подмигивает Доре).

ДОРА: Не то слово! (тоже улыбается) Ну что, перерыв закончился, давай следующее заряжай!

ГАРИК: Щас и заряжу... (шёпотом) По щучьему велению, по моему хотению...

Звучит песня «Где-то далеко» в исполнении Леонида Агутина...

Я прошу, хоть ненадолго,

Боль моя, ты покинь меня,

Облаком, сизым облаком

Ты полети к родному дому,

Отсюда к родному дому,

Берег мой, покажись вдали,

Краешком, тонкой линией,

Берег мой, берег ласковый,

Ах, до тебя, родной, доплыть бы,

Доплыть бы хотя б когда-нибудь...

Где-то далеко, очень далеко

Идут грибные дожди,

Прямо у реки в маленьком саду

Созрели вишни, наклонясь до земли,

Где-то далеко в памяти моей

Сейчас, как в детстве, тепло,

Хоть память укрыта такими большими снегами!

Ты, гроза, напои меня,

Допьяна, а нет, до смерти,

Вот опять, как в последний раз,

Я всё гляжу куда-то в небо,

Как будто ищу ответа...

Где-то далеко, очень далеко

Идут грибные дожди,

Прямо у реки в маленьком саду

Созрели вишни, наклонясь до земли,

Где-то далеко в памяти моей

Сейчас, как в детстве, тепло,

Хоть память укрыта такими большими снегами!...

Я прошу, хоть ненадолго,

Боль моя, ты покинь меня,

Облаком, сизым облаком

Ты полети к родному дому,

Отсюда к родному дому...

Музыка стихает, Гарик и Дора по-прежнему рядом.

ДОРА: А ещё что-нибудь можешь? Только повеселее!

ГАРИК: Так это ж ещё далеко не всё, щас будет тебе повеселее.

Звучит песня «Фантом» в исполнении группы «Чиж & Со», Гарик и Дора поют на два голоса:

...Только на допросе я спросил:

«Кто же тот пилот, что меня сбил?»

И сказал мне тот раскосый,

Что командовал допросом:

«Сбил тебя наш лётчик Ли Си Цин!»

И сказал мне тот раскосый,

Что командовал допросом:

«Сбил тебя наш лётчик Ли Си Цин!»

Врёшь ты всё, раскосая свинья!

В шлемофоне чётко слышал я:

«Коль, прикрой, а я накрою!»

«Ваня, бей, а я прикрою!»

Русский ас Иван подбил меня!

«Коль, прикрой, а я накрою!»

«Ваня, бей, а я прикрою!»

Русский ас Иван подбил меня...

Кадр меняется, Бал заканчивается, Гарик и Дора идут по коридору, по-прежнему в обнимку.

ДОРА: Как же давно я так не танцевала... Спасибо тебе, Гарри, за чудесный вечер.

ГАРИК: Тебе спасибо, Дора, я тоже давненько не танцевал так.

ДОРА: А каково было выражение лиц кругом? Просто бесценно! (смеётся)

ГАРИК: Ага (улыбается). Вот им подколка так подколка.

ДОРА: И ведь не только на Балу ты их так... Не знаю, как и кто, а лично я догадалась по полному отсутствию на Балу слизеринцев, что и над ними ты тоже пошутил.

ГАРИК: А что, нечего было своей чистокровностью трясти на всех углах аки чем-то зело мужественным. Тоже мне, эксгибиционисты нашлись...

ДОРА: Ну ты, Гарри, как загнёшь, так загнёшь... (сгибается пополам от хохота) Вот тебе за это! (смачно целует Гарика в щёку) А если серьёзно, то я бы и сама что-нибудь над ними учинила, ещё во время учёбы. Так что обскакал ты меня в этом, Гарри, и не только меня.

ГАРИК: Ну да ладно, хрен бы на них, главное, что нам с тобой танцевать никто не помешал.

ДОРА: Конечно. Только вот разозлил ты кое-кого конкретно. Вспомни, недалеко от нас Грейнджер сидела, и всё время одна, похоже, её так никто на Бал и не пригласил. И я так подозреваю, что она нам это ещё выговорит. Да ещё МакКошку припашет.

ГАРИК: Забей, Дора. Кто она такая, чтоб нам указывать? Пускай идут лесом. У них своя сказка, а у нас с тобой своя, мы в их мечты не лезем, пускай и они в наши не лезут.

ДОРА: Полностью с тобой согласна. Нашу сказку мы с тобой сами напишем (снова смачно целует Гарика в щёку).

ГАРИК: Однозначно напишем...

Гарик и Дора снова обнимаются. Кадр меняется, надпись «31 декабря 1994 года», пароход «Ленин» вблизи, Гарик и Дора поднимаются на борт и заходят в корабельный ресторан. Там уже тоже всё готово к празднованию Нового года. Сначала какое-то время сидят и смотрят новый фильм «Особенности национальной охоты» и несколько кадров из фильма подряд... Затем начинается праздничный концерт и танцы, в частности, Гарик и советские друзья-товарищи исполняют несколько песен, ручные медведи пляшут и поют, Гарик и Дора лихо отплясывают под музыку, затем по телевизору передают новогоднюю речь Жириновского и бой курантов, после чего концерт возобновляется с песней «Учкудук» группы «Ялла»...

Горячее солнце, горячий песок,

Горячие губы – воды бы глоток,

В горячей пустыне не видно следа,

Скажи, караванщик, когда же вода?

Учкудук – три колодца,

Защити, защити нас от солнца,

Ты в пустыне – спасительный круг,

Учкудук...

Следом звучит песня «Звёздочка моя ясная» в исполнении Валерия Меладзе, а затем – ещё одно попурри из песен.

Песни у людей разные,

А моя одна на века,

Звёздочка моя ясная,

Как ты от меня далека!

Поздно мы с тобой поняли,

Что вдвоём вдвойне веселей

Даже проплывать по небу,

А не то, что жить на земле...

...Вазы в нашем доме,

В них редко бывают цветы,

В мае снова будут тюльпаны,

Я помню, их так любишь ты,

Я напишу свою лучшую песню,

Если будет угодно судьбе,

И первой её сыграю тебе,

Конечно, тебе...

Пусть всё будет так, как ты захочешь,

Пусть твои глаза, как прежде, горят,

Я с тобой опять сегодня этой ночью,

Ну, а впрочем, ну, а впрочем,

Следующей ночью,

Следующей ночью,

Если захочешь,

Я опять у тебя...

...Я вспоминаю,

Тебя вспоминаю,

Та радость шальная

Зажглась, как заря,

Летящей походкой

Ты вышла из мая,

И скрылась из глаз

В пелене января!...

...Петь птицы перестали,

Свет звёзд коснулся крыш,

В час грусти и печали

Ты голос мой услышь...

Ночь пройдёт, наступит утро ясное,

Знаю, счастье нас с тобой ждёт.

Ночь пройдёт, пройдёт пора ненастная,

Солнце взойдёт,

Солнце взойдёт...

...Подними глаза в рождественское небо,

Загадай всё то, о чём мечтаешь ты,

В жизни до тебя я так счастлив не был,

Для тебя одной, их так любишь ты,

Эти белые цветы...

Я люблю тебя до слёз,

Каждый вздох – как в первый раз,

Вместо лжи красивых фраз

Это облако из роз...

Лепестками белых роз

Наше ложе застелю,

Я люблю тебя до слёз,

Без ума люблю...

...Только скрипнет рассвет,

Он войдёт в эту дверь,

И очистится свет,

И отступится зверь

От всего, что всем нам

Прокричала звезда:

Он начнётся с утра,

Он начнётся с утра,

Он начнётся с утра,

Он начнётся с утра...

Натанцевавшиеся пары потихоньку начинают расходиться, однако Гарик и Дора держатся до конца. И они дожидаются лучшей песни новогоднего вечера – песни «Всё зависит от Бога» группы «Любэ»...

Я когда-нибудь, может, брошу всё,

И пойду себе, просто так пойду,

По бескрайнему полю вольному,

Про себя один тихо помолюсь...

А любовь, она там, где плывут облака,

Где рождается свет, и от света строка,

Где рождается музыка,

А любовь, она там, где всегда и сейчас

Всё зависит от Бога и немного от нас,

Всё зависит от Бога и немного от нас...

Не бывает так, чтобы жить без любви,

Ты окликни меня, ты меня позови,

Бесконечна дорога, но вчера и сейчас

Всё зависит от Бога и немного от нас,

А любовь, она там, где плывут облака,

Где рождается свет, и от света строка,

Где рождается музыка,

А любовь, она там, где всегда и сейчас

Всё зависит от Бога и немного от нас,

Всё зависит от Бога и немного от нас,

От нас...

Белым саваном лёг

За туманами путь,

Разве что-то забыть?

Разве что-то вернуть?...

Только звёзды высоко свой продолжат рассказ,

Всё зависит от Бога. И немного от нас...

А любовь, она там, где плывут облака,

Где рождается свет, и от света строка,

Где рождается музыка,

А любовь, она там, где всегда и сейчас

Всё зависит от Бога и немного от нас,

Всё зависит от Бога... И немного от Вас...

Ко второму куплету волосы Доры начинают блестеть золотом, Дора и Гарик всю песню глядят глаза в глаза, а на последнем припеве они тянутся навстречу, обнимаются потеснее и впервые в жизни целуются по-настоящему, и стоят, прижавшись в первом поцелуе, до самого конца. Лишь тогда, когда музыка давно отзвучала и половина фонарей погасла, Дора и Гарик нехотя размыкают губы... и обнаруживают, что в ресторане остались они одни. После чего так же нехотя они выходят в коридор и идут к своим каютам.

ДОРА: Ну, Гарри, я как знала, что нужно было соглашаться. Второй незабываемый вечер подряд!

ГАРИК: А уж у меня-то...

ДОРА (мечтательно): То ли ещё будет, вот увидишь!

ГАРИК: Жду не дождусь! Зная тебя... (ехидно подмигивает)...

ДОРА: Говорила я тебе или нет, что тот поцелуй был авансом? А сам-то подарок я тебе давно уже приготовила. Сейчас только дойдём...

ГАРИК: А я говорил тебе или нет, что люблю тебя?

ДОРА: Повтори ещё!

ГАРИК: Дора... Я люблю тебя...

ДОРА: А я люблю тебя, Гарри...