Текст книги "Predicaments of a Schoolgirl (ЛП)"

Автор книги: BlankSpacesOfTime

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 33 страниц)

– Вайлет, что ты сделала? – он ворчит, его бедра двигаются в попытке освободиться, а потом, когда он понимает, что трется об меня, он останавливается и закрывает глаза, застонав. – Черт побери, Вайлет, пусти меня.

– Ммм… ах, – игриво говорю я, кладя руки на кровать по обе стороны от него и наклоняясь вперед, чтобы поцеловать его в шею.

– Вайлет. Черт подери! – у Луи перехватывает дыхание, когда я прикасаюсь губами к теплой коже его шеи. – Блять. Отпусти меня.

– Почему? – я спрашиваю его излишне, мои поцелуи спускаются к его груди.

– Потому что я собираюсь бросить тебя на спину и трахнуть до смерти, вот почему, – он заявляет, его грудь быстро поднимается и опускается.

– Да ладно тебе, тебе ведь нравится, правда? – я его дразню.

– Ты не даешь мне достаточно. Двигай бедрами или типа того, блять! – он рычит, откидывая голову назад, когда я двигаю нижнюю часть его члена. – Пусти меня. Мне нужно больше.

– Тебе просто не нравится быть в беспомощном положении, – я указываю, сильнее вращая бедрами, чтобы вызвать те привлекательные стоны, которые я люблю.

– Я просто… Блять… Мне просто нравится контролировать ситуацию. Чтобы я мог доставить тебе удовольствие. Я люблю доставлять тебе удовольствие, детка, – его голос стал хриплым и сексуальным.

Теперь, когда мои руки немного согрелись, я касаюсь его бока, и он подпрыгивает.

– Не трогай меня за бока, – приказывает он твердо, дергая бедрами вверх.

– Почему нет? – с любопытством спрашиваю я, намеренно проводя руками по его бокам, и он яростно извивается, пытаясь вырваться, а потом смотрит на меня.

– Только не… – он рычит.

– Ты боишься щекотки? – я хихикаю, вместо этого я положив руки ему на грудь. Я знаю, что не хотела бы, чтобы меня щекотали, пока мои руки не в состоянии помочь себе, поэтому я останавливаюсь.

– Нет, я не боюсь щекотки. Дай мне встать, чтобы я мог трахнуть тебя, – его дыхание стало затрудненным и тяжелым, и его мужское достоинство определенно приближается к точке, где оно не становится намного больше.

– Просто держись (прим. переводчика: это переводится как just hold on, что разбивает мне сердце), – говорю я ему с лукавой улыбкой, садясь и покачивая бедрами. – Я не совсем злая.

Его руки бесполезно дергают наручники, и он смотрит, как я беру подол рубашки и поднимаю его. Его глаза расширяются, когда я снимаю ее через голову и отбрасываю в сторону. Он пристально смотрит на меня.

– Когда ты стала такой уверенной? – спрашивает он и ерзает, а потом смотрит на мою грудь, на белый кружевной лифчик, который я ношу. – Тебе пришлось надеть белое.

– А что плохого в белом? – тихо спрашиваю я, внезапно теряя уверенность.

– В этом нет ничего плохого. Мне нравится белое нижнее белье. Ты выглядишь такой невинной, хотя я знаю, что это не так, – говорит он, лукаво приподняв бровь.

– Ммм, – улыбаюсь, снова наклоняюсь вперед, чтобы поцеловать его в грудь, а затем медленно двигаюсь к его животу.

Луи на мгновение закрывает глаза и сжимает кулаки. Мои пальцы ложатся на пояс его штанов, дразняще дергая их.

– Пусти меня, – он говорит сурово снова.

– Ты хочешь, чтобы я остановилась? – спрашиваю я своим самым соблазнительным голосом, просовывая пальцы в его свитер, чувствуя его горячую кожу.

– Ты получишь после этого, – он рычит, и когда я поднимаю взгляд, а он пристально смотрит на меня.

– Хочешь, чтобы я остановилась? – повторяю я, не хочу давить на него, если он действительно не хочет, чтобы я это делала. Я двигаюсь, чтобы слезть с него.

Он быстро останавливает меня.

– Нет, продолжай… Мне очень интересно, что ты задумала. Просто, черт возьми, Вайлет, сделай что-нибудь.

– Хорошо, хорошо, Мистер Томлинсон, – я получаю от него еще один толчок бедром после того, как назвала его так.

Я медленно касаюсь его штанов, готовясь снять их.

– Ты должна знать, что под ними у меня ничего нет, – хрипло говорит он.

Я колеблюсь, снова пугаясь мысли, что увижу его наготу. Теперь, когда я стала главной, все изменилось. Вместо того чтобы сразу их снять, я снова сажусь на него, невинно моргая.

– Мне сначала снять что-нибудь с тебя или с себя? – спрашиваю я, чувствуя себя невероятно скандально.

– С тебя, – немедленно говорит он, не сводя с меня глаз.

– Какой нахальный, – я ухмыляюсь, протягивая руку назад. – Бюстгальтер или трусики?

– Просто сделай что-нибудь! – он жалуется. – Бюстгальтер. Просто сними все это.

Развеселившись, я расстегиваю лифчик и медленно спускаю его по рукам. Я все еще очень стесняюсь разоблачения, но стараюсь этого не показывать. Он облизывает губы, когда видит мою грудь, и явно сходит с ума, потому что не может прикоснуться ко мне.

– Я бы трахнул тебя уже десять раз, – он утверждает.

– Время для тебя, – говорю я, шевеля бровями и стараясь не обращать внимания на его слова. Я хочу отпереть его, но не прежде чем подтолкнуть его к определенной точке.

Не думая об этом, я быстро стягиваю его штаны с ног, забираюсь обратно и смотрю на его истекающий член. Теперь, когда он не сдерживается, он стоит прямо, и Луи должен сосредоточься на дыхании, пока он наблюдает и гадает, что я собираюсь делать дальше.

– Что же мне делать? – размышляю вслух, сидя на его бедрах, близко к его члену, но я не трогаю его. Я чувствую себя жестоко, мучая его, но хочу, чтобы он возбудился.

– Соси его. Используй свои руки. Засунь его в свою киску. Что угодно. Просто, блять, выпусти меня, чтобы я мог уложить тебя в постель, как ты того заслуживаешь, – он требует, дергая за наручники.

Я почти кончаю от его слов, и мне нужно двигаться, чтобы он не видел мокрое пятно на моих трусиках. – Тьфу, – из горла вырывается стон, и я наклоняюсь вперед, облизывая его кончик.

– Черт! – он кричит.

– ТСС. Соседи! – шепчу я, облизывая полоску на его члене. Он извивается, его бедра трясутся. – К черту соседей! В любом случае, это всего лишь Гарри. Пусть слушает, мне все равно. Он, наверное, по другую сторону стены себя гладит, – Луи говорит драматично.

Перелезая через него, я зажимаю ему рот рукой. – Тсс! Не говори так!

– Тогда тебе лучше спуститься и закончить работу, которую ты начала, пока мои яйца не взорвались, – он требует. – Это не займет много времени. Просто положи меня в рот, и я кончу.

– Да, сэр, – я обольстительно улыбаюсь и целую его в челюсть, прежде чем двинуться вниз по его телу. Обхватив одной рукой его основание, я поднимаю глаза и вижу, что он смотрит на меня и кусает губы.

– Теперь возьми меня в рот, я так близко, – он уговаривает меня, меняя облик.

Его мышцы напрягаются и расслабляются в ожидании. – Я хочу, чтобы эти губы крепко обхватили меня.

Продолжая смотреть ему в глаза, я наклоняюсь, а затем обхватываю губами верхнюю часть, позволяя языку немного покружиться вокруг нее.

Он дергается и стонет, мышцы его рук напрягаются в попытке освободиться. Потом медленно засовываю его в рот, надеясь, что делаю все правильно, потому что понятия не имею, что делаю.

– Вайлет! – он громко стонет. – Не так быстро, я хочу войти в тебя.

Нужно так много самоконтроля, чтобы продолжать делать это по-моему.

Вынув его изо рта, я быстро говорю: – Ты можешь сделать это после того, как войдешь в мой рот.

И вот тогда я действительно тянусь вниз к нему и сосу его сильнее, принимая его глубже и потирая его основание с моей рукой. Откуда взялось это новое мужество и отвага, спросите вы?

Понятия не имею.

– Вынь меня изо рта! – он приказывает, еле слышно, но я не слушаю.

Вот когда он кончает, и его стоны экстаза срываются с его губ, безудержные и такие сексуальные.

Он бросает свой груз мне в рот, и тогда я понимаю, что не ожидала, что это будет так много. Пытаясь не задохнуться, она выливается из моего рта и заливает его.

И я вроде как боюсь этого, так что большая часть этого заканчивается не во рту, к моему ужасу и смущению.

Его тело трясется, а затем медленно расслабляется, дыхание прерывистое.

Я боюсь, что он разочаруется во мне.

– Вайлет… – он говорит, задыхаясь, его тело, наконец, неподвижно. Когда я не отвечаю, он смотрит на меня. – Освободи меня прямо сейчас.

– Ключ? – тихо спрашиваю я, начиная волноваться. Я так готова.

– На туалетном столике, – он переводит дыхание и смотрит в потолок, а я встаю с кровати и спешу к туалетному столику. – Ты попалась, любовь моя. Подожди, пока я освобожусь.

Жду с нетерпением.

Обшаривая туалетный столик, я замечаю маленький ключик возле щетки, которой он шлепал меня, и хватаю его. Прикрыв грудь, потому что ничего не могу с собой поделать, я возвращаюсь к кровати, забираюсь на нее и поправляю ноги по обе стороны от талии Луи.

Я наклоняюсь вперед, чтобы получить доступ к его рукам, намеренно делая так, чтобы моя грудь оказалась перед лицом Луи.

– Ты маленькая… – он поджимает губы в нетерпеливом ожидании.

Я замечаю, что он снова становится твердым.

Дрожащими руками я расстегиваю один наручник и снимаю его с его запястья. Но он не двигается. Просто лежит.

Что заставляет меня нервничать и волноваться, потому что он ждет, пока полностью освободится, прежде чем сделать свой ход. Я медленно открываю другую и снимаю ее.

Почти мгновенно, прежде чем я успеваю отреагировать, он вскакивает и толкает меня на спину на кровать.

Его глаза полны похоти и возбуждения. – Единственная причина, по которой ты приковала меня наручниками к моей собственной кровати, ты хотела, чтобы я так отреагировал. Ты знала, что я сорвусь, что я хочу трахнуть твое хорошенькое тело в матрас. Правда, Вайлет?

Дрожь пробегает по моему телу, и я прикусываю губу, пытаясь высвободить запястья из его крепкой хватки, но он не отпускает. Я беспомощна. И я никогда не любила это чувство больше.

– Да, – отвечаю тихим голосом.

– Ну, угадай, что? Твое желание исполнится. Я трахну тебя, но не на кровати. Я наклоню тебя над туалетным столиком, чтобы ты могла смотреть, как я трахаю тебя в зеркале, – он говорит, глядя мне прямо в глаза.

Он ждет ответа, и я смело говорю ему: – Ладно.

Он ухмыляется и наклоняется к моему уху. – Дорогая, если бы я знал тебя худе, то ты не смогла ходить завтра.

– Тогда продолжай, – бросаю я в него.

Он ухмыляется, наклоняется и грубо целует меня в губы, одновременно толкая бедрами мое лоно. Его руки удерживают мои запястья от прикосновения к нему, что меня раздражает, но я не могу жаловаться после того, что только что с ним сделала.

Внезапно он садится, тянет меня за собой, встает с кровати и притягивает к себе. Я бросаюсь в его объятия, и он поднимает меня, мои ноги автоматически обхватывают его талию, когда он несет меня к туалетному столику. Он большой, с широким верхом и огромным зеркалом позади него.

– Ты так влипла, – он бормочет, целуя меня в шею, когда мы подходим к туалетному столику, и он опускает меня на пол, толкая мою задницу и проводя руками по всему моему телу, чувствуя везде, куда он может дотянуться.

Затем Луи поворачивает меня, толкая спиной вниз, так что я склоняюсь над комодом. Его рука сразу же тянется к моей заднице, слегка потирая мои белые кружевные трусики. Он сильно шлепает меня, и я пищу.

– Хотя твой рот был прекрасен вокруг моего члена, мне не понравилось быть прикованным, – он делает доминирующую пометку, снова шлепая меня по заднице.

Я закрываю глаза и стону.

– О нет. Держи глаза открытыми, любовь. Ты будешь следить за всем, что я делаю, поняла? – он инструктирует, рывком выдвигает ящик и что-то достает.

Когда я вижу презерватив, мое сердце учащенно бьется в предвкушении.

– Если ты отвернешься или закроешь глаза, я не позволю тебе кончить, – говорит он, хватая меня за трусики и стягивая их вниз.

Мои щеки вспыхивают, и я испытываю сильное желание отвернуться в смущении. Хуже видеть себя голой, когда он тоже голый. Я чувствую себя беззащитной, а зеркало не помогает. Но я не могу не любить это чувство по какой-то причине.

– Готова к тому, что я тебя хорошенько трахну? – спрашивает он, натягивая презерватив на свой и без того твердый член. Он быстро снова стал твердым.

Его руки задерживаются на нем самом, и он делает себе несколько преждевременных поглаживаний.

– Более чем готова, – я говорю честно, мои локти покоились на твердой древесине, а ноги были сжаты вместе, чтобы снять напряжение. Мне нужно было освобождение, как десять лет назад. Я готова.

Луи заходит мне за спину и хватает за бедра, удерживая на месте. Его ноги раздвигают мои ноги. Я почти опускаю глаза, чтобы скрыть свое лицо, когда он это делает, но я помню, что он сказал, и послушно смотрю на него.

Прежде чем я успеваю сообразить, что происходит, он втискивается в меня и хватает за распущенные волосы. Я задыхаюсь, а затем громко стону, когда он двигается.

– Правда? – он спрашивает, просто чтобы убедиться.

– Да! Да. Тьфу, продолжай Луи, – я даже не пытаюсь скрыть свои звуки удовольствия.

Он явно ценит их, внимательно наблюдая за мной.

Его толчки быстро усиливаются, как только он убеждается, что мне не больно. Это первый раз, когда я не чувствовала ничего, кроме удовольствия и позвольте мне сказать вам, это охуенно.

Его руки запутались в моих волосах и оттягивают их назад, так что мой подбородок приподнимается, Луи толкает бедра вперед и назад несколько раз, грубо.

Его стоны контролируемые, пока мои бесшабашные.

Одна из его рук несколько раз шлепает меня по заднице, в то время как он толкается, заставляя меня еще больше погрузиться в оцепенение удовольствия.

Я то и дело почти отворачиваюсь от нас, но ухитряюсь не сводить с него глаз. Я не могу кончить, пока не посмотрю, напоминаю я себе.

Его движения набирают скорость и становятся безжалостными, многократно.

Он такой грубый, такой властный. Я с трудом сдерживаюсь. Я так близка к концу, что почти чувствую, как он поднимается.

– О, Луи! – я задыхаюсь, давным-давно уже не опираясь на локти. Мое тело сжимается, и я тянусь за чем-то, за что можно ухватиться.

– Ты восприняла это как хорошая девочка, – Луи хвалит меня, лаская подо мной грудь, все еще сжимая волосы в кулак. – Теперь я позволю тебе кончить. Итак, кончии, моя дорогая. Дай мне почувствовать тебя.

Я испустила серию стонов, когда, наконец, добралась до конца и упала на край экстаза. Луи одновременно ударяет по краю и усиливает натиск сильных толчков, пока не кончает, а я лежу на комоде совершенно измученная.

Он помогает мне подняться и разворачивает меня, притягивая к себе, так как у меня едва хватает сил стоять.

Чувак, он может хорошо трахаться.

– Ты все время смотрела. Хорошая девочка, – он хвалит меня, прижимая к себе.

– Мм, – это все, что я могу сказать в ответ, прижимаясь щекой к его потной груди.

Хихикая, он подходит и берет меня на руки. Мои руки автоматически обвиваются вокруг его шеи, и моя голова падает на его плечо.

– Думаю, это последний раз, когда ты пристегиваешь меня наручниками к изголовью кровати, – он дразнит меня, когда подходит к кровати и опускает на нее.

Я закрываю грудь и ноги, устало переворачиваясь. – Я бы сделала это снова для такой реакции.

Он снова хихикает, натягивая на меня только простыню, так как нам обоим сейчас очень тепло. Но он знает, что я хочу, чтобы меня прикрыли.

Он выключает лампу с моей стороны, а затем идет к себе, выключая и эту лампу. Теперь, когда в комнате совсем темно, он забирается в постель и подбегает ко мне.

Я прижимаюсь к нему и чувствую невероятную усталость после всего этого. Луи обнимает меня. – Как бы то ни было, я позволил тебе приковать меня к кровати.

Я усмехаюсь и закатываю глаза. – Не ты.

– Я так и сделал. Я позволил тебе. Я просто хотел узнать, что ты собираешься делать, – он настаивает.

– Ты спал. Я знаю это, потому что ты разговаривал во сне, – я утверждаю.

– Я проснулся.

– Если ты не спал, то зачем ты «притворялся», что спишь? – я спрашиваю его многозначительно, и он запинается, очевидно, не зная ответа. Когда он не может ответить в удовлетворении Одина. – Видишь? Ты спал.

– Все, – он недовольно ворчит, и я хихикаю. Его руки опускаются к моим бокам, и я подпрыгиваю, понимая, что он щекочет меня.

– Нет! – я хватаю его за руки, но он слишком силен, поэтому я сопротивляюсь, щекоча его. Он тут же хватает меня за руки, останавливая.

А потом мы оба пытаемся пощекотать друг друга, хихикаем и смеемся, катаясь по кровати, голые и счастливые в темноте.

========== Seventy three ==========

От переводчика: это пиздец, дамы и господа

Сказать, что мне было больно на следующий день, было бы преуменьшением. Я едва могу идти, не вспоминая события прошлой ночи.

Когда мы с Луи встречаемся глазами, он многозначительно ухмыляется и оглядывает меня с ног до головы.

Раннее Рождественское утро для открытия подарков. Каждый из нас выбрал по два человека, чтобы получить подарки, и каждый из нас должен открыть по два подарка, кроме меня.

Мама подарила мне много подарков, и Луи говорит, что у него есть один для меня позже, как и у меня для него.

Мы все под кайфом от Рождественского веселья, но я не забываю думать о Лиаме, который печалит меня каждый раз, когда я это делаю.

Однако Луи удается заставить меня улыбнуться, когда мы ловим взгляды друг друга. Весь день проходит гладко и довольно приятно, за исключением одного момента непосредственно перед ужином.

Когда я на секунду задерживаюсь в ванной, чтобы привести себя в порядок, мой телефон пищит, сигнализируя, что я получила сообщение.

Небрежно подняв его, я смотрю вниз, ожидая увидеть Луи, гадающего, где я. Наконец мы обменялись номерами.

Но это не он. Это неизвестный номер.

Любопытно, я открываю его, и появляется видео. Мурашки бегут по спине, когда я вижу, что это за видео.

Моя рука в ужасе прикрывает рот.

Кто это прислал? И как они его получили? И почему они прислали его мне? Я не хочу этого видеть! В первые несколько секунд видеозаписи я вижу, как Мисс Уикхэм затаскивает Луи в свой кабинет и закрывает дверь.

Трудно сказать точно, но я вижу, что Луи не выглядит счастливым. Уродливая ведьма указывает на свой стол и прислоняется к нему, пытаясь быть соблазнительной, но она честно выглядит как козел.

Луи что-то говорит ей, качая головой, как будто пытается выпутаться, она сердито отвечает, указывая на него, и он в отчаянии запускает руки в волосы.

Мой бедный Луи.

Он должен быть вынужден угождать ей?

Ее следует бросить в самое глубокое подземелье и оставить гнить.

Луи приближается к ней, она хватает его руку и кладет себе на грудь, и тогда я выхожу из видео, не желая больше его видеть.

На самом деле видео длится около двенадцати минут, но я едва видела двадцать секунд. Мне противно и страшно за Луи.

Кто, блять, прислал это мне?

Выключив телефон, я в отчаянии покидаю комнату. Почему нас нельзя оставить в покое? Почему мы должны вспоминать все дерьмо, что произошло в этой проклятой школе?

Я пытаюсь забыть об этом, но это нелегко. По крайней мере, Луи и мои друзья отвлекают. Мы все вместе сидим за нашим великолепным рождественским ужином, но Луи сидит на краю рядом со взрослыми.

Мама то и дело поглядывает на меня и улыбается.

День заканчивается слишком рано, и я снова оказываюсь рядом с Луи в его постели, но на этот раз мы пытаемся уснуть. Он прижимается ко мне и закидывает ногу на ногу, практически раздавливая меня, но я не возражаю.

Мне нравится, что он так близко.

***

На следующий день наши посетители должны подготовиться к отъезду.

Луи привез не так много, поэтому быстро привел все в порядок. По крайней мере, он может остаться еще на одну ночь, прежде чем уйдет. Когда он это сделает, я не знаю, что произойдет.

Спускаясь по лестнице, мы направляемся в библиотеку.

– Я рад, что твоя мать, кажется, уважает меня, – задумчиво произносит Луи.

– Но она не знает, кто ты для меня на самом деле, – я указываю. – Она думает, что ты просто мой учитель биологии, которого я пригласила, потому что тебе больше некуда было пойти на Рождество, а теперь ты учишь меня, чтобы я могла хорошо учиться в университете.

– Но, по крайней мере, я в ее милости, – говорит он, когда мы поворачиваем налево.

Он заговорил слишком рано, потому что в этот момент мы услышали крик моей матери: – Вайлет!

Встревоженная, я оставляю Луи позади и бегу вверх по лестнице навстречу ее голосу, беспокоясь, что что-то не так.

Судя по тону ее голоса, что-то определенно не так.

– Вайлет, иди сюда сейчас же! – она повышает голос еще громче, и я слышу в нем суровость и гнев.

Я также слышу чужой голос.

Пробежав по широкому коридору, я, запыхавшись, вхожу в ее кабинет и в ужасе останавливаюсь. Я хочу выбежать из комнаты и спрятаться навсегда.

Теперь все горит в огне. Все кончено.

Мне конец.

Она поворачивает сумочку к включенному телевизору, как в тот раз, когда мы с Луи нашли это видео.

Не зная, что произошло с тех пор, мама вообще не поймет; не тогда, когда она смотрит видео Луи Томлинсона, явно использующего ее дочь с наручниками и палкой.

И голос Лидии на заднем плане, повествующий о том, что происходит.

Я хочу улететь и никогда не оглядываться назад.

Это плохо.

– Вайлет Пейн, что это?! – мама визжит.

– Он больше не такой! Все не так, как кажется.

– Больше? Что это? – она хочет знать, глядя не на меня, а на телевизор.

Кадр сменяется, и я не могу понять, что происходит. На этот раз на видео Луи видит меня в оранжерее, плачущую с ушибленным задом, выглядящую так, будто я этого не хочу. Он шлепает меня, потирает задницу и…

– Мистер Томлинсон, профессор избалованного маленького наследника, постоянно нападал на нее без ее согласия. Этот человек был так жесток и настойчив, не слушая ее жалобных мольб остановиться.

Кровь стынет в жилах.

– Вайлет! – мама плачет, в ужасе закрыв лицо руками.

Я бегу к телевизору, чтобы выключить его, но как и в прошлый раз на кнопку питания не работает и я не могу открыть диск.

Видео быстро меняется на разные сцены с Луи и со мной, все они заставляли думать, что Луи напал на меня в школе. Его руки всегда на мне, трогают меня там, где не должны были.

– Мистер Томлинсон втайне насильник и извращенец.

– Вайлет? – я слышу голос Луи от двери.

Я резко поворачиваю к нему голову, в панике и ужасе, когда беру с книжных полок рядом с телевизором тяжелую подставку для книг и разбиваю ее о экран. Схватив все это, я тащу его на пол, и он громко грохочет. Я в ужасе смотрю на мать и Луи.

В этот момент начинается настоящий ад.

– Убирайся! – моя мать кричит на Луи и указывает на дверь. – Убирайся сейчас же! Ты отвратительный извращенный преступник! Держись подальше от моей дочери, слышишь?

– Мадам… – голос Луи срывается, он смотрит на мою разъяренную мать широко раскрытыми глазами.

– Убирайся, я сказала! – она снова кричит, приближаясь к нему. – Как ты смеешь трогать мою дочь! Ты домогался ее и в моем доме? Не могу поверить, что ты это сделал. Я доверила вам свою дочь! Вы были здесь учителем!

– Мама! – кричу я, бросаясь к ней и хватая ее за руку. – Мама, послушай меня!

– Не подходи, Вайлет. Он сейчас же уезжает, а я звоню властям, – объявляет она со слезами на глазах, притягивая меня к себе.

– Он не такой! Мама, это не тот человек, которого ты только что видела! Пожалуйста, выслушай меня, – умоляю ее.

– Мадам, я… – Луи пытается заговорить, но она обрывает его холодным тоном.

– Никогда больше не прикасайся к ней, извращенец, – она рычит, выхватывая мобильник.

Я в отчаянии выхватываю его у нее из рук. – Пожалуйста, не звони в полицию! Он не жесток со мной! Он заботится обо мне и относится ко мне с уважением.

– Он свел тебя с ума, Вайлет. Ему нельзя доверять. Ты не видела эти видео? Он изнасиловал тебя! – она плачет, пытаясь вернуть телефон.

– Если ты позвонишь им, я никогда не прощу тебя! – я кричу на нее, швырняя телефон в стену. – Ты не можешь забрать его у меня. Я люблю его!

Она замирает, на ее лице написано потрясение. Она смотрит на Луи с отвращением. – Любовь? Ты его не любишь. Это неправильно. Он сделал тебе больно.

– Ты не понимаешь. Я могу объяснить, если ты просто-

– Нет! Убирайся из моего дома! – она кричит на Луи, и он вздрагивает. – Выходи сейчас же.

– Это не по-настоящему! – кричу я, хватая ее за руку, чтобы она не набросилась на Луи. – Видео не существуют. Они фальшивые.

– Не лги, Вайлет, – тихо говорит Луи.

Мать смотрит на Луи, кипя от гнева. – Он признал, что они настоящие. Вайлет, я запрещаю тебе видеться с ним снова.

– Нет! – я рыдаю, бросаю мать и бегу к Луи.

Я обнимаю его и крепко прижимаю к себе, боясь потерять его, как потеряла всех остальных.

Я чувствую, как мамины руки хватают меня, она тянет меня назад, и Луи позволяет ей. Похоже, он в шоке, совершенно не готов и не знает, как реагировать.

– Он не делал этого сам! Теперь он никогда этого не сделает. Я люблю его, – я пытаюсь заставить ее понять.

– Она права, мэм, – Луи кивает. – Ваша дочь сделала меня лучше. Я бы никогда так не воспользовался ею. Она слишком особенная для меня.

– Тогда ты все равно воспользовался ею. Ты опасен и, конечно, не здоров для нее, – сурово говорит мама, готовая взорваться от гнева.

– Мама, пожалуйста. Не делай этого. Не пытайся отнять у меня кого-то еще. Слишком много людей покинуло меня.

Мама смотрит на меня, потом на Луи, и слезы текут по ее щекам, пока она борется со своими эмоциями. – Хочу, чтобы ты убрался из моего дома и от моей семьи. Не связывайся с Вайлет, или я вызову полицию. Если вы увидите ее снова, я сообщу властям о том, что вы с ней сделали. Если вы попытаетесь скрыться от полиции, я позабочусь о том, чтобы вы никогда больше не нашли работу, и конфискую все ваше имущество, пока у вас не останется другого выбора, кроме как остаться без крова. Поняли?

– Мама, пожалуйста! – умоляю ее, снова приближаясь к Луи. – Пожалуйста, попытайся понять.

– Тут нечего понимать. Он воспользовался твоей наивностью и промыл тебе мозги, заставив думать, что ему не все равно, – она смело заявляет.

Луи печально смотрит, как я подбегаю к нему, обнимаю и плачу в пиджак. Он нежно обнимает меня, но мама снова тянет меня назад.

– Оставьте нас в покое, и я не стану звонить властям, – она строго приказывает ему.

Я не могу поверить, что она решила не звонить в полицию.

– Я пойду… – он смотрит в пол, прежде чем повернуться, чтобы выйти из комнаты.

– Нет! Тебе не обязательно уходить! – в отчаянии выпаливаю я, следуя за ним по коридору к лестнице. – Останься. Я заставлю ее понять.

– Она не поймет, любовь моя, – он говорит мне. – То, что я сделал с тобой, было неправильно, даже если меня заставили это сделать.

– Прямо к двери. Я попрошу горничную отнести ваши вещи в машину, – приказывает мать, следуя за нами по пятам.

– Пожалуйста, Луи. Не уходи, – я умоляю его, плача безудержно.

Мы подходим к входной двери, и к этому времени несколько гостей подошли, чтобы посмотреть, из-за чего шум.

Мама сама открывает входную дверь и показывает на улицу. – Никогда не возвращайся, или я прикончу тебя.

– Прошу прощения за то, что так обошелся с вашей дочерью, – он говорит ей тихо, пытаясь высвободить свою руку из моей, но я не могу отпустить.

– Я пойду с ним. Если ты не позволишь ему остаться и разобраться с этим, тогда я уйду с ним! – я кричу на нее, готовясь выйти за дверь.

Мама кладет руки мне на плечи. – Вайлет, если ты последуешь за ним, я его уничтожу.

Остановившись как вкопанная, я поворачиваюсь и смотрю на нее. – Зачем ты это делаешь? Почему ты должен отнимать у меня все, что я люблю? Лиам ушел. Ты уйдешь. Почему ты забираешь у меня Луи?

– Я защищаю тебя! – она кричит.

– Тогда перестань меня защищать! – я тоже кричу.

В доме воцарилась тишина, а зрители смотрят на нас с удивлением и замешательством.

– Вайлет. Я уйду, как она хочет. Тебе нужно остаться здесь, хорошо? Все будет хорошо дорогая, – спокойный голос Луи доносится из-за двери.

– Но Луи! – я оборачиваюсь и смотрю ему вслед.

Он качает головой, бросает на меня прощальный взгляд и спускается по ступенькам крыльца. У меня кружится голова, и я закрываю рот руками. Мимо меня проходит горничная с его сумками и идет за ним к машине. Он попадает внутрь.

Я приросла к месту, зная, что должна остаться, чтобы защитить его. Если я пойду с ним, мама превратит его жизнь в ад, а я слишком люблю его, чтобы так с ним поступать.

Это самое ужасное чувство – смотреть, как он уезжает от меня, не зная, получится ли когда-нибудь вернуться.

Мои глаза щиплет от слез, когда я пристально смотрю на его машину, пока она едет по длинной дороге.

Комментарий к Seventy three

Блять блять блять

Мне так больно

Я только отвыкла от слез ночью

КАКОГО БЛЯТЬ ХУЯ НУ ЗА ЧТО ПОЧЕМУ БЛЯЬ

Если что, вот группа – https://vk.com/churchhella_autor

========== Seventy four ==========

Как только входная дверь захлопывается перед моим носом, я оборачиваюсь, вытирая слезы со щек и всхлипывая. Несколько человек стоят вокруг с широко раскрытыми глазами и мрачным выражением лица, включая Гарри, Кэссиди и Зейна. Я не могу сейчас ни на кого смотреть.

Я поднимаю голову и иду обратно к лестнице, игнорируя мольбы матери остаться.

Поднявшись по лестнице, я бегу по коридорам в свою комнату и запираюсь.

Я немедленно вскакиваю на кровать, беру телефон и нажимаю на кнопку «Отправить», но мой палец колеблется.

Он просто ушел, почти ничего мне не сказав.

Может, мне стоит успокоиться, прежде чем говорить с ним. Я могла бы легко сказать что-то, что я не имею в виду, или принять решения, которые плохо продуманы на данный момент.

Честно говоря, сейчас мне хочется убежать с ним и никогда не оглядываться назад. Но очевидно, что это ужасная идея, когда Лиам в тюрьме, и жизнь моей матери заканчивается.

Она просто не понимает. Это был худший из возможных способов выяснить. Она даже не должна была узнать о том, что произошло в школе!

Чертова Лидия. Как, черт возьми, ей это удалось? Она тупая как пробка.

Либо она сама подбросила видео, либо у нее был сообщник. Что, если внутри кто-то есть? Кто-то в доме? Все, что я знаю, это то, что я зла и опустошена. Теперь мама ненавидит Луи, и я понимаю, почему, но она не хотела меня слушать.

Честно говоря, если бы у меня была дочь и я узнал бы, что ее учитель использовал ее сексуально и извращенно, я бы тоже испугалась.

О чем сейчас думает Луи? Он почти ничего не сказал, просто встал и ушел по ее команде. Но потом я думаю: может быть, это было действительно умно с его стороны. Ей нравится, когда люди слушаются ее, и он, конечно, сделал заявление, что он знал, что был не прав, уходя.

***

На следующий день я звоню Луи утром, когда еще все спят. Прошлой ночью мне было очень одиноко, и было странно не спать рядом с ним, не чувствовать его сильных рук, обнимающих меня.

Он сразу же отвечает: – Любовь?

Я мгновенно расслабляюсь, услышав его чудесный уникальный голос, и вздыхаю с облегчением. – Привет…

Наступает пауза, когда он не отвечает.