Текст книги "Прах Лангарда (СИ)"

Автор книги: Blackmourne

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц)

Глава 9. Пути справедливости

Глава 9. Пути справедливости

Маска, обтянутая мягким красным бархатом, оказалась неудобной и довольно тяжёлой. Демонический оскал с чёрными провалами глаз полностью скрывал лицо, оставляя возможность только дышать через узкие прорези на месте носа и смотреть. На верхней части галереи абсолютно круглой арены было два десятка таких вот псевдо-демонов. Чтобы сохранять анонимность, они практически не разговаривали между собой, а устроители мероприятия выдавали каждому длинный балахон, скрывающий под собой одежду и пол гостя.

Но сейчас по галёрке гулял сдержанный гул голосов – собравшиеся не могли сдержать чувств в ожидании развязки. Она уже была близка: терпкий запах крови и выпавших внутренностей доносился с круглой арены, где деревянными заострёнными кольями сражались обнажённые юноши, самому старшему из которых было от силы двадцать лет. В начале боя их было три десятка – лишённые жизни вне битвы, часто похищенные из родных домов ещё в юности и обученные сражаться на потеху аристократам. Но в эту конкретную яму смерти отправлялись лишь те, кто прогневал своих патронов – попыткой побега либо чем-то иным.

Опьянённые отварами, превращающими людей в кровожадных берсерков, они рвали друг друга уже добрых двадцать минут, словно дикие звери, без всякой структуры или организации. Без жалости и пощады. Напоминая скорее свежевателей. Вся обширная круглая арена, окружённая высокими деревянными стенами, была завалена их телами. Многие ещё были едва живы – крики и стоны умирающих услаждали слух собравшихся. Вцепившись в кресла, благородные господа горящим взором наблюдали за симфонией мучений, не упуская из виду предсмертную агонию, выпущенные наружу и волочащиеся по алому песку внутренности и искажённые страданиями лица. Для этих эстетствующих и пресыщенных чудовищ, происходящее было сродни прекрасной музыке.

Воистину, за демоническими масками скрывались люди, куда больше похожие на демонов, чем раскрашенный бархат, что их изображал. Потянувшись к своей спутнице, стоящей рядом, Лифект Гофард, заметив, что девушка нетвёрдо стоит на ногах, осторожным, галантным жестом поддержал её за предплечье и, склонившись к уху, произнёс:

– Вам не нужно было сюда приходить, леди Грейсер.

– Её Величество настояла. Я должна увидеть изнанку нашей знати и мира, – с трудом перебарывая тошноту, ответила девушка, стараясь звучать спокойно.

– У нас суровая госпожа, – Гофард помог девушке присесть в удобное кресло.

– Она справедлива и не требует от других больше того, что готова сделать сама, – уверенно ответила фрейлина. – Но полно об этом. Ваш человек уже вышел на связь?

– Передал записку. Хозяин мероприятия очень заинтересован в продолжении сотрудничества с моим домом. Смерть отца нанесла удар по его бизнесу, посему он согласился на личную встречу со мной. Сразу после того, как закончится это… мероприятие, – Лифект бросил взгляд на арену. Прошедшего осаду Равен барона сложно было удивить кровью. Но он был возмущён до глубин души. – Какая напрасная и бессмысленная трата людского ресурса, – прошипел он.

На арене к этому времени в живых остались лишь двое – самых удачливых, самых сильных и безжалостных. Оба были ранены, истекали кровью, а воздействие эликсира уже начинало заканчиваться, потому бойцы медленно кружили друг напротив друга. Крепкие парни с тёмными волосами были очень похожи – на их оскаленных лицах уже начинало проступать понимание собственной судьбы и отчаяние.

Наконец, вскрикнув, тот, что казался немного посвежее и помоложе, подскочил к раскрывшемуся противнику, почему-то опустившему оружие, и пронзил грудь заострённым колом. Они оба рухнули. Вопящий юнец ещё несколько раз вонзил оружие в залитое кровью, агонизирующее тело, окинул диким, растерянным взглядом арену, где он остался один. А затем его глаза, в которых наконец зажглось человеческое, остановились на лице последнего убитого. Протянув трясущиеся руки, парень обхватил лицо мертвеца, оставшееся почти нетронутым, и, покачиваясь на месте, завыл с нечеловеческой тоской в голосе.

– Какая невероятная развязка! – прогремел над ареной хорошо поставленный голос. – Жаркий бой подходит к концу, и что же обнаруживает единственный выживший? В пылу схватки, ослеплённый яростью, он убил собственного брата! Какая же нелёгкая и страшная судьба. Что же сейчас ожидает нашего героя? Награда или встреча с мёртвым родичем?

Люди на балконах зашелестели шёлком и бархатом, в их руках появились таблички, на которых они писали: жизнь и смерть. Когда те были вскинуты вверх и сочтены, ведущий с наигранным страхом в голосе произнёс:

– Молодой воин был столь поглощён своим горем, что не заметил, как на поле боя успели опуститься сумерки. Проснулись кровожадные твари, рыщущие во тьме! Сможет ли он избежать их когтей и клыков?

Деревянные ворота заскрипели, медленно распахнулись. Сквозь них на арену ввезли громадную клеть, в которой бесновалось одно из пойманных порождений Чащи. Пепельно-фиолетовый волк с длинными, игольными когтями и клыками в палец длиной в холке достигал полтора метра. Тварь кружила на месте, махала хвостом из стороны в сторону и нетерпеливо, низко рычала, чуя неподалёку свежую плоть.

– Это несправедливо, – негромко произнесла Сэра. – После всего, что он пережил, они всё равно его обрекли.

– Да, это так, леди Грейсер. Кроме меня, лишь ещё пара человек проголосовали за то, чтобы сохранить парню жизнь. Но, к сожалению, больше здесь ничего не поделать, – согласно кивнул черноволосый.

– Я помню о нашей задаче, господин барон. Просто жаль… что мой брат сейчас так далеко, – пожала плечами фрейлина и отвернулась от арены, с которой раздался истошный вопль и звук разрываемой плоти.

– Он бы испортил всё представление и спугнул добычу. Это лишь борьба с симптомами. Чтобы пресечь незаконные бои на корню, нам нужно добраться до аристократа, стоящего за всем этим, – едва слышно прошелестел Лифект.

– Насколько мне известно, пока Чёрный Молотильщик продолжал убивать, “благородные” господа боялись появляться на подобных увеселениях, шевалье, – возразила Сэра.

– Но стоило ему исчезнуть, как всё началось снова. В этом проблема подобных мстителей: они пытаются изменить общество тактикой террора. Нет, здесь требуется другой, системный подход, – убеждённо ответил Гофард.

***

Спустившись по лестнице, они вышли в коридор, украшенный дорогими тканями и золотом. Помпезно-вычурный, он буквально кричал о роскоши – простецкой и обывательской. Гофард подметил про себя снова, что, вероятнее всего, интересующий их аристократ лишь недавно дорвался до богатства, а потому ещё не успел выработать вкус.

Вежливые, но вооружённые слуги после встречи сразу же их проводили к хозяину этой арены, устроенной в заброшенном имении. Отсюда до столицы было пара часов пути – достаточно далеко, чтобы не беспокоиться по поводу стражи, и достаточно близко, чтобы привлечь аристократов. Место было хорошее: неподалёку был глухой лес и Улонские озёра, в которые, как подозревал Гофард, сплавляли ненужные трупы. В проклятом тумане вряд ли кто-то хватится человеческих останков.

Её Величество Элеанор ещё много лет назад забрала у знати право распоряжаться жизнями простолюдинов, что Лифект горячо одобрял – ведь население было кровью и плотью любой державы. Но, к сожалению, старые устои было трудно изменить в одночасье. Этот закон часто и с охотой нарушали, и даже жестокая кончина, постигшая год назад многих воротил, устраивавших “смертельные бои”, ситуацию не изменила – просто вместо трёх голов выросла одна, но особо наглая.

Неизвестный аристократ пользовался не только дружбой и поддержкой Гофарда Старшего, ныне почившего, но и, как поговаривают, покровительством кого-то из ближайшего окружения Его Величества короля. Он тщательно скрывался, редко с кем-то встречался лично, справедливо опасаясь остаться без головы, если Молотильщик снова вернётся. К счастью, жадность превысила осторожность, и он согласился встретиться с сыном старого друга.

Хозяин их ожидал в дорогом кресле с обивкой из золотистой кожи чудовищ, обитающих в далёких южных оазисах. Последний писк моды среди столичной знати и жутко неудобная пытка с точки зрения Гофарда – эти шкуры были очень грубые, неудобные, да ещё и, кроме того, выглядели нелепо. Мужчина в тяжёлом плаще и такой же демонической маске, которая была на всех остальных гостях, восседал в большом зале, где за колоннами Лифект с помощью Воли Охотника сразу заметил десяток охранников.

– Рад вас приветствовать, господин барон, – низкий, самоуверенный голос прокатился по комнате. Говоривший даже не поднялся из-за стола, чтобы поприветствовать гостей – это был весьма оскорбительный жест. – Но мы договаривались о личной встрече, а вы привели кого-то ещё.

– Я тоже рад нашей встрече, господин… – Гофард помедлил, изысканным жестом скинул с себя плащ на пол и осточертевшую маску, из-за которой на лице выступил пот, а затем, театрально прижав единственную руку к груди, воскликнул: – К сожалению, вы забыли озвучить ваш титул, а также мне неизвестно, тот ли вы человек, за которого себя выдаёте. Извольте снять вашу маску и представиться.

Барон бросил быстрый взгляд на свою спутницу – Сэра едва заметно кивнула. А значит, дела шли хорошо, ловушка захлопнулась. Не спеша выполнять озвученную просьбу, хозяин глухо расхохотался:

– Так дела не делаются, юный барон, и ваш отец это прекрасно понимал. Я рискую головой, а от вас мне нужны только маршруты и люди. Потому, если вас это не устраивает, то и сделки не будет. Тем более в присутствии неизвестного мне человека.

– Ясно, ожидаемо, – флегматично пожал Лифект плечами и неспешно зашагал навстречу фигуре в кресле. – В таком случае мне придётся силой сорвать вашу маску, приношу свои извинения.

– Стража! – отрывисто воскликнул человек, начав подниматься из-за стола.

В этот самый момент по залу прокатился звонкий хлопок ладоней.

Он отразился от стен, набрал силу и обрушился на сознание всех присутствующих подобно удару грома невиданной мощи. Восемь охранников, что были обычными людьми, сразу же рухнули как подкошенные, два шевалье с Волей Оруженосца и сам хозяин зашатались, схватившись за голову. Лифект, которого произошедшее совершенно не затронуло, метнулся молнией к паре охранников, вырубив их точным ударом эфеса в челюсть, а затем лёгким, почти игривым финтом выбил меч из рук хозяина арены и наконечником эстока приподнял и откинул в сторону его маску.

– Барон Кадар, а по имени – Финор, если я не ошибаюсь. Это тоже открытие в пределах ожидаемого, – так же спокойно произнёс владелец зелёной Воли, которая растекалась сейчас по клинку, прижатому к шее замершего и уже далеко не столь уверенного в себе человека.

– Что… что всё это значит, Гофард? Нападение на меня ставит крест на нашем дальнейшем сотрудничестве! – дрожащим голосом воскликнул Кадар.

– Ну почему же? Отнюдь. Нас ожидает очень долгое и плодотворное “сотрудничество”, – с холодной улыбкой возразил Гофард.

Позади него раздались шаги – Сэра выглянула из-за плеча барона и сняла с себя маску. Её тусклые, серые глаза таинственно мерцали в свете зажжённых факелов, а на лице, выточенном из хрусталя, отражался след беспрекословного, королевского Долга.

– Финор Кадар, внимай! Отныне ты будешь служить этому человеку и подчиняться каждому его указанию. Ты расскажешь всё, что тебе известно о маршрутах продажи людей через Срединные земли, после чего полностью про меня забудешь, – стальным тоном произнесла девушка, практически вдавливая эти слова в ослабленное страхом сознание.

Барон попытался сопротивляться с помощью своей Воли, замычал, но Лифект лёгким движением взрезал ему кожу на горле и пустил кровь лишив остатков решимости, благодаря чему Сэра смяла его сопротивление, коверкая сознание абсолютным приказом. Девушка сейчас использовала не свои силы – она была лишь медиумом для Воли, тысячекратно превосходящей несчастного. Его глаза опустели – барон Кадар покорно кивнул, после чего начал говорить, подробно отвечая на каждый безразличный вопрос Гофарда.

***

…Наружу они вышли уже в сопровождении Финора. Господин барон заискивающе распахнул перед ними двери – он уже пришёл в себя и не выглядел как лишённый души зомби, но взгляды, что хозяин арены бросал на Лифекта, были полны абсолютного обожания. Проводив гостей до самой кареты и искренне попрощавшись, он сразу же побежал назад к себе в кабинет – чтобы выполнить все указания ему предстояло немыслимо много работы.

– Сколько продлится эта странная магия, госпожа? – с ещё более возросшим уважением спросил Гофард у своей спутницы, пока карету трясло по ухабам.

– Если я сделала всё правильно, а я сделала всё правильно, то до тех пор, пока я самолично его не освобожу. Но, Лифект, вы должны учитывать, что под подобным влиянием я пока могу держать одновременно лишь двух человек, – ответила седовласая фрейлина, осматривая пейзаж сквозь окно.

– Ясно, благодарю. Последний вопрос. Этому вас научил… брат? Или наша госпожа? – ненадолго задумавшись, решил всё-таки уточнить черноволосый барон.

– Простите, но на этот вопрос я не отвечу. Как и вы, я тоже действую под присягой, – с мягким намёком в голосе ответила Сэра, разом подтвердив несколько подозрений Гофарда.

«Женщины из рода Грейсер поистине пугают», – подумал Лифект, с толикой восторга посмотрев на тонкий профиль лица фрейлины.

***

Впервые за долгое время, проснувшись на мягкой и свежей кровати, среброволосая открыла глаза и с удовольствием потянулась всем телом. Усталость как рукой сняло, а будущее выглядело ярким и позитивным. Посмотрев направо, она встретилась глазами с Айром – обнажённый по пояс воин внимательно и с холодным сосредоточением охотника, угодившего в капкан, вытягивал из-под её головы руку. Бросив взгляд налево, Лана увидела счастливо спящую Ульму, чьи алые локоны и затылок покоились на могучей ладони рыцаря.

Прикрыв глаза, баронесса вспомнила, что вчера вечером, после вкусного обеда, ей пришла в голову замечательная мысль – отпраздновать встречу с помощью припасённой в пути фляги вина. Ну а потом всё-таки удалось утащить харгранку в их с Айром комнату, где неприхотливый воин, помывшись в колодце, уже благополучно заснул. Так что бедняга немного опешил, обнаружив поутру в своей кровати сразу двух женщин, одетых только в лёгкие платья, сбившиеся во сне и обнажившие разные прелести. Сейчас сотник с прилежностью разведчика, обнаружившего врага, пытался тактично уползти с кровати, не побеспокоив спящую хозяйку башни. Заметив, что Лана не спит, Айр, сделав большие и страшные глаза, прошептал:

– Лана, какого чёрта тут происходит?

Подмигнув возлюбленному, девушка так же тихо ответила:

– Ульме вчера было одиноко, так что я предложила ей спать вместе. Не волнуйся, ты почти не храпел, не сопел и не брыкался. А вот шалаш лучше бы убрать – он её может испугать своими размерами раньше времени. Хочешь, я тебе с этим помогу?

– Что, прямо сейчас? – совсем уже офигевше ответил Айр, наконец-то освободив руку. – Стоп, раньше какого “времени”?

– Угу, ну а чего тянуть? – кивнула ему Лана и скрылась от второго вопроса под одеялом.

Ульма заворочалась, услышав странные звуки, и причмокнула губами во сне. Замерший словно изваяние парень сейчас молился всем богам, чтобы Лана закончила, ну точнее, чтобы он закончил, прежде чем мудрая ведьма проснётся. Вскоре старания пока ещё неумелой, но очень инициативной воительницы возымели плоды, и она облизнулась, наслаждаясь солёным нектаром и тая от счастья, что смогла доставить удовольствие возлюбленному.

Игриво, как кошка, она поднялась вверх по его телу и, выглянув из-под одеяла, прижалась к груди. Игриво приподняв бровь, Лана вылизала уголки своих губ от следов семени, а затем её взгляд встретился с изумрудными зрачками столь некстати проснувшейся ведьмы.

– Приятного аппетита, – спросонья пролепетала Ульма, натянув повыше одеяло.

Затем её глаза округлились не хуже, чем у Азбдена, и харгранка густо покраснела. Айр тяжко вздохнул и прикрыл лицо рукой, всем видом давая понять, что он тут столь же невольная жертва произвола одной светловолосой негодницы. Поправив платье под одеялом, зеленоглазая вскочила с кровати.

– Лана! Я… я даже не знаю, что сказать! Впервые за сотни лет своей жизни! – глаза смущённой Ульмы перебегали с счастливого лица воительницы на “шалаш”, так и не успевший опасть, и обратно.

– Прости, мы заигрались. Надеюсь, ты не будешь злиться? – послала подруге воздушный поцелуй развратница, нежась в объятиях Айра.

– Я подумаю. Пойду пока разогрею еду, а вы спускайтесь, когда кончите… закончите, – оговорившись, харгранка покраснела ещё сильнее и бегом выскочила из комнаты.

***

– Я жду объяснений, – требовательно произнёс Айр, закинув руки за голову и разглядывая милую мордашку, примостившуюся на его широкой груди.

– Ну, это вопрос скорее одиночества, нежели чего-то ещё, так что ревность сюда лучше не приплетать, – осторожно произнесла Лана, сверкая блеском фиолетовых глаз.

Айр, склонив голову набок, спросил:

– Я всё ещё тебя не понимаю. Если ты ревнуешь, то зачем привела Ульму?

– Кого ревную? – удивлённо переспросила Лана.

– Меня, к ней, – самоуверенно ответил сотник, улыбнувшись.

– Ну, сильное Эго – это, конечно, важный атрибут рыцарской мужественности, но тут всё немного иначе… Понимаешь, в чём дело, тут нужно ревновать не мне, – с намёком ответила сребровласка.

– Вы обе девушки, почему меня это должно волновать? Если бы это был мужчина, я бы вызвал его на дуэль или просто надавал тумаков. А так, мне нет никакого дела. Ты моя женщина, и мне не важно, какие у тебя отношения с твоими подругами, – взвешенно произнёс юноша и погладил возлюбленную по голове.

– Слушай, если ты такой умный, может, ты ещё угадаешь, какого цвета мои трусики? – удивлённая столь спокойной реакцией произнесла Лана.

– Легко. На тебе их нет, – опустив руки под одеяло, он сжал её упругие ягодицы сквозь тонкую ткань платья. Лана сладко зажмурилась, после чего, открыв глаза, произнесла:

– Что ты скрываешь? Почему Алая Воля стала твоей основной? Какая страсть была в тебе настолько сильна, что раскрыла твой потенциал именно сквозь взрывной и импульсивный тип воли? Я хочу знать. Когда мы сражались в Равене три с половиной года назад, ты был ещё синим. Значит, это произошло после.

Сильные руки сотника снова сжали её задницу, посылая по телу лёгкую вспышку боли и наслаждения. Лана вздрогнула и, опершись о его грудь руками, приподнялась, взглянув ему в глаза, после чего почти жалобно произнесла:

– Погоди, ну пожалуйста. Сначала ответь мне.

Тяжело вздохнув, Айр убрал руки с её ягодиц и погладил по спине. Нежась, как кошка, от его прикосновений, Лана продолжала выжидательно смотреть в его глаза.

– Слышала про Чёрного Молотильщика?

– Ну… Кажется, это какие-то чокнутые маньяки, которые планировали напасть на нескольких лордов в Тарсфоле, а ещё перебили сколько-то меньшей знати, – неуверенно ответила Лана, пытаясь припомнить эти события.

Ещё будучи в столице, она слышала об этом от графини Валейс. Та столь настойчиво предупреждала о этой угрозе, что, разумеется, Ланн тогда не придал этому никакого значения. В своих способностях справиться с горсткой бунтовщиков он не сомневался, к тому же безумно скучал по схваткам, лишённый возможности даже принять вызов на дуэль из-за обещания Сэре.

– Ну да. Их спонсирует Сандер Дюваль, мой отец. С их помощью он устраняет некоторых членов фракции центристов, ратующих за медленное и постепенное повышение роли простолюдинов в нашем обществе, – ответил Айр.

– Так. Пока что я всё ещё нифига не понимаю. Зачем это Молотильщикам и твоему отцу, если они, можно сказать, на одной стороне с центристами? И при чём тут вообще ты? – растерянно произнесла Лана.

– Отцу не нужно чтобы народные волнения медленно потушили, а знать осталась при своем, как и желают центристы. Им нужны деньги, которые как известно любят тишину. Сандер хочет разжечь конфликт между аристократией и простым людом, довести его до кипения, как закрытый слишком плотной крышкой котёл над открытым огнём, – спокойно объяснил девушке Айр, продолжая нежно гладить её спину.

– Он сумасшедший? Аристократы задавят любые волнения латной перчаткой. А если нет, то погибнут тысячи людей! – тревожно нахмурилась блондинка.

– Возможно… Но я на его стороне. Ты не видела того, что видел я в одном забытом подвале, когда избавлялся от высокородного ублюдка. Воля дала им ощущение богоизбранности, они считают, что могут всё, и им за это не будет ничего. Они пытают и мучают крестьянок, пойманных для утех. Платят за смертельные бои. Устраивают кровавые оргии с участием зверей. Лана, даже Свежеватели, в сравнении с ними, не столь омерзительны!

Лана задрожала от неистового гнева, бурлящего в глубине души юноши. Он был подобен вулкану, готовому взорваться извержением лавы. Глубоко вздохнув, рыцарь привычно подавил гнев и холодно ей сказал:

– Чёрный Молотильщик – это я. Мы с отцом хотим уничтожить само такое понятие, как “аристократ”. И если это означает утопить Тарсфол в крови – мы пойдём на это.

– Уже догадалась, любимый… Но я провела в Тарсфоле три года, и не видела всех этих зверств, – ошеломлённо ответила девушка.

– Разумеется! Ведь ты упивалась своей болью и чувством вины, считала себя за какого-то монстра, хотя сама была безопаснее и невиннее котёнка на фоне остальной знати. Ты думаешь, что герцогиня и королева приблизили тебя из-за того, что ты прекрасно умеешь делать массаж? Да нифига, они просто дивились на наивного аристократа из глубинки, даже не подозревающего, насколько глубока настоящая тьма! – горько рассмеялся сотник.

Он, проведший почти год в городской страже Тарсфола, повидал достаточно, чтобы ярость пропитала его до корней волос. Скрытая и холодная, она бурлила в глубине его души, ожидая выход. Тяжело вздохнув, Айр продолжил:

– Я действительно любил слушать твои истории за кружкой эля, там, в Хромом Козлике. Но не только потому, что ты была моим близким другом. Лана, ты невольно раскрыла уйму важной информации – например, планировку помещений и расположение стражи в поместьях аристократов, в которые мне ходу не было. Это весьма помогло шлёпнуть парочку весьма неприятных подонков.

– Ты… использовал меня? – чувствуя себя последней дурой за такую банальность, прошептала Лана.

Она ощущала обжигающий стыд. Ланн никогда не интересовался другими людьми и окружающим миром. И, думая, что оставляет всех в дураках, в итоге остался болваном сам. Нёс на своих плечах смерть Гофарда Старшего и графа Найруса, словно страшный грех, в то время как Айр, вероятно, счёл это благодеянием.

– Да. И не горжусь этим. Более того, я продолжаю это делать. Отец меня послал в Равен по той же причине, по которой туда прибыл Гофард. Я нужен ему на руководящих постах в гвардии, прежде чем восстание начнётся. А потому я должен был отличиться и получить повышение до тысячника и титул барона.

– А Гофард спутал тебе все карты, прибыв туда и отобрав победу… Я же спрашивала тебя об этом, почему ты не злился? – злопамятно вздохнула девушка, она всё ещё чернявому этого не простила.

– Потому что я не ребёнок. А ещё потому, что у меня появилась ты. И новая, куда более значимая цель – Лангард, – прошептал Айр, в глубине глаз которого мерцали алые угли.

– Уничтожение Проклятия Лангарда приведёт тебя к титулу барона, или даже графа… Ты поэтому пошёл со мной? – потерянно и разочарованно спросила Лана, вглядываясь в зелёные глаза сотника. В них всё ещё горело пламя злости, но сейчас к нему примешивались страх и чувство вины.

– Нет. Это полная авантюра, а я не безумец. Ну, обычно не безумец. С тобой я пошёл потому, что люблю и не мог отпустить одну. А это… приятное дополнение, если мы выживем, – признался рыцарь.

– Я могу тебе верить?

– Да, – уверенно кивнул Айр. – Я больше не собираюсь от тебя ничего скрывать.

Лана вздрогнула всем телом и потянулась к нему губами, закрыв глаза. Его уста были такими же тёплыми и нежными, как всегда. А руки, заключившие её в объятия, придавали ощущение безопасности. Доверие – сложная штука. Айр умел подавлять свои глубинные чувства не хуже Ульмы, но если не доверять, то невозможно и любить. А Лана любила – безусловно и всей душой. А значит, решила и верить

Немного спустившись вниз по его телу, Лана потёрлась о его промежность и игриво посмотрела в глаза сотника.

– Ты уверена, что хочешь заняться этим после того, что я тебе рассказал? – удивлённо спросил Айр, ожидавший, возможно, слёз и злости, но уж точно не такой реакции.

– Мой верный рыцарь на самом деле оказался благородным ночным мстителем на службе у кровожадного мятежника… РАЗУМЕЕТСЯ, Я ТЕБЯ ХОЧУ! – восторженно воскликнула девушка.