Текст книги "Прах Лангарда (СИ)"

Автор книги: Blackmourne

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 25 страниц)

Глава 8. Харгранка

Глава 8. Харгранка

Путь пролегал сквозь руины, к горам, окружающим долину, в которой раскинулись предместья. Следуя за своим рыцарем, фиолетовая ведьма напряженно вслушивалась в эмоции вокруг, но повсюду царило молчание. Даже звери обходили это искаженное место стороной. Внезапно она ощутила издалека укол чужой воли, едва заметный, но очень прочный стилет из зеленого стекла. Он был подобен лучу солнца, разогнавшему мрак. Усмехнувшись, Лана ответила собственной вспышкой, выпустив фиолетовую ауру, окутавшую ее тело.

– Ты это чего? С кем-то здороваешься? – шагающий впереди Айр поглядел на нее и усмехнулся.

– С моей ушастенькой! Она уже знает, что мы рядом, и ждет, – бодро и весело ответила Лана. – Искренне надеюсь, что у нее будет где смыть с себя всю эту вездесущую пыль. Слушай, я такая же чумазая, как и ты, верно?

Рыцарь вновь взглянул ей в лицо и рассмеялся, продолжая неутомимо шагать в гору. Молчание затягивалось, так что Лана его догнала и пихнула в плечо.

– Чего замолчал? Неужели все так плохо?

– Ну, когда ты выпрыгнула на меня в том доме, у лестницы, я даже напрягся, решив, что это какой-то странный свежеватель. У тебя на мордашке слой красной пыли вперемешку с пеплом. Ну и пахнешь ты, скажем, не розами, – наконец честно ответил ей парень.

Лана рассерженно прошипела, снова пихнув его кулачком в плечо:

– Грубиян! От тебя вообще несет конским потом и кровищей, так, как будто ты в ней купался! Дай я хотя бы умоюсь перед встречей!

– У нас осталось не так много воды. Только грязь разотрешь. Слушай, да не переживай так, по-моему, ты все равно прекрасна. Уверен, на конкурсе красоты свежевателей ты бы заняла первое место! – добродушно прогрохотал Айр и, услышав позади возмущенный визг, опять рассмеялся.

Спустя пару часов пути в гору, уставшие путники оказались на узкой, выложенной камнем тропе, ведущей по серпантину к причудливому изделию лангардского зодчества. Высокая, притягивающая взгляд башня была выстроена из больших, в рост человека, каменных блоков и у самой вершины заканчивалась блестящим круглым куполом с торчащей в небо металлической трубой. Но больше всего внимания привлекал пышный зеленый сад, разбитый у основания строения. Лучи заходящего солнца играли с изумрудной листвой, сквозь которую проглядывал блестящий алыми бликами ручей.

Встречный ветерок принес им свежесть и запах весны и дикой мяты, столь немыслимые в покинутых ими руинах, раскинувшихся далеко у ног странников. Эта идиллия слишком напоминала райский мираж, обещающий отдых и успокоение. Слишком чуждый этому месту, слишком чуждый этому миру. Айр, глубоко вдохнув, нахмурился.

На примере всей своей жизни парень знал, что наиболее смертоносные ловушки всегда притягательны на внешний вид. Он повернулся к своей возлюбленной, окинул взглядом ее пышные формы, кивнул собственным мыслям и негромко спросил:

– Так и должно быть? У меня странное ощущение, будто мы добровольно прем в пасть льва.

– Понятия не имею, в прошлый раз я ее встретила в небольшом домике, затерянном в лесу. Похоже, моя ведьмочка решила расщедриться на этот раз! – легкомысленно засмеялась Лана. Она уже чувствовала поток сильных позитивных эмоций и волнения, исходящих от башни, и трепетала от радостного приближения долгожданной встречи.

– “Твоя ведьмочка”? То, как ты, заметь, уже не в первый раз, эдак по-свойски говоришь о местной колдунье, меня немного пугает. Я доверяю твоему чутью, но… – начал было Айр, но его предупреждения были прерваны радостным воплем:

– О! А вот и она. Гляди, как нарядилась! – гордо и восторженно воскликнула сереброволосая.

Врата башни распахнулись, и завораживающей красоты женщина с длинными алыми волосами, одетая в прекрасное изумрудное платье, медленно и степенно двинулась к ним навстречу в окружении зеленого сада. Она словно плыла над дорогой, величественно шествуя под аккомпанемент соловьиных трелей и ласкового шелеста свежей листвы.

– Вот выеживается! Значит, стесняется, наверняка, – заговорщицки прошептала она на ухо невольно засмотревшемуся на появление ведьмы Айру.

Она действительно была подобна богине и притягивала взгляд куда сильнее, чем статуи и иконы. Сэра считала ее воплощением Матери, как и следующий за своей госпожой благочестивый лариец – Азат. Для Ланы она была драгоценной подругой и освободительницей из удушающих оков воли отца. Повелитель Ненависти называл ее “шлюхой”, и, похоже, она выпила ему немало крови. Но кем станет эта огненная чародейка для него самого? Айр пока не определился, он плохо сходился с людьми и не спешил им доверять. Тем более что Лана компенсировала вопрос искренней веры с лихвой за них обоих.

На середине пути царственно шагающая Ульма Кроу не выдержала, подхватила подол и бросилась, словно крестьянка, бежать навстречу, едва не растянувшись на камнях, когда до путников оставался десяток метров. Лана молнией подскочила к ней, придержав за руку и заглянув в светившиеся счастливым узнаванием изумрудные глаза, мягко сказала:

– Вот я и нашла тебя. Помнишь? Я же обещала.

Ульма бросилась ей в объятия, измарав свой прекрасный наряд о кровь, пыль и пепел, оставшиеся после долгой дороги.

– Долго же ты меня искала! – всхлипнув, пробормотала она, не в силах сдержать слез.

Лана была ошарашена бурей эмоций Алой Ведьмы и мягко поглаживала по спине, пока бывшая Королева Проклятых тихо рыдала, вцепившись в нее двумя руками. В это время Айр пристально оглядел окрестности и приветственно взмахнул Азбдену который круглыми, как блюдца, глазами наблюдал за немыслимым действом. Разумеется, он был в полнейшем замешательстве и не знал, что ему делать, ведь основа его жизни, спасительница души и главный религиозный догмат веры рыдала, уткнувшись в погнутый и грязный нагрудник подруги-воительницы.

Ульма довольно быстро взяла себя в руки и изящным движением, выхватив, как будто из воздуха, кружевной платок, вытерла уголки глаз, раскрасив лицо разводами алого пепла, словно это был боевой макияж. После чего, приняв горделивый вид, галантно поклонилась, поприветствовав прибывших с царственным величием:

– Добро пожаловать в мои владения, Лана Грейсер и ее спутник. Я – Алая Ведьма и хозяйка сего домена. Будьте моими гостями.

– Айр Лотеринг, бывший сотник королевской гвардии. Госпожа Ульма, я хотел бы поинтересоваться, насколько это место безопасно, – немного шокированный перепадами настроения хозяйки, спросил рыцарь.

– Да, здесь безопасно, юный рыцарь. Как вы уже можете догадываться, я давно знаю нашего общего врага и нашла способ защититься от его злой воли. Но, шевалье, будьте любезны не произносить имена всуе, ни своего, ни, тем более… – изумрудные глаза посмотрели на Лану с укором, – ...моего. Знание имени – это великая честь и могущество, а также проклятие…

Заметив, что Ульма собирается продолжать, и зная ее любовь к длинным историям, Лана замахала руками и воскликнула, привлекая внимание ушастенькой ведьмы:

– Стой-стой-стой! Для начала, хана, Ульмочка, твоему проклятию, я его порубила, как мясник свежую тушу в лавке утром! Но давай по порядку, у нас будет еще уйма времени обсудить важные темы. Однако сейчас, как ты можешь заметить… – сребровласка схватила себя пальцами за щеки в разные стороны, скорчив грустную мордочку, – сказала бы, что я грязная, как свинья, но очень не хочется обижать бедных зверюшек, они выглядят куда чище. У тебя здесь есть баня? Горячая, теплая банька, ох, как же я о ней мечтала всю эту дорогу! Ну или хотя бы колодец, ручей, полный бочонок дождевой воды, чтобы помыться и постирать одежду?

Выслушав среброволосую, Ульма мягко ей улыбнулась и подмигнула.

– Ну, колодец с холодной горной водой, разумеется, есть, тут неподалеку, в саду. Но думаю, тебе будет куда комфортнее в моих купальнях. Давай я тебя отведу. А вы, сэр Айр, располагайтесь пока и отдыхайте, чувствуйте себя как дома, если что-то будет нужно, обращайтесь к Азбдену, он все покажет.

Айр сдержанно кивнул хозяйке, а Лана удивленно присвистнула:

– А ты неплохо тут обустроилась, даже купальня есть? Сама построила?

– Пойдем, покажу, – воскликнула Ульма и, ухватив Лану за руку, повела ее в башню, на ходу пустившись в объяснения. – Все, что ты здесь видишь, кроме собственно самой обсерватории, которую я взяла за якорь реальности, – это мнимые объекты, взятые мной из Мира Универсалий. Как и тот дом в лесу, где мы вместе провели почти месяц, эти вещи будут существовать лишь пока я продолжаю наблюдать их и фиксировать существование в этом слое бытия. А “Универсалии” – это…

Ульма глубоко вдохнула воздух, готовясь продолжать, но Лана ее прервала:

– Нет-нет-нет! Можешь не продолжать, я и так все поняла!

– Да? Я не думаю, что данные концепции известны местным волшебникам, даже в Ларии знания тонких материй весьма скудны… – с сомнением покачала головой ведьма.

– Конечно поняла! Это очень большое и таинственное колдунство! И пусть оно остается таковым, а то я вдруг что-то сломаю случайно, и волшебство рассеется? Так где у тебя тут обещанная купальня? – серебристым звонким колокольчиком ответила Лана.

***

Пройдя насквозь первый ярус башни, обставленный в качестве кухни, они вышли в небольшой парк, с двух сторон окруженный неглубокими прудами, в которых плескались карпы, отражая блестящей чешуей солнечные лучи. Лана чувствовала себя очень сонной и усталой, напряжение пережитых испытаний рухнуло на плечи многопудовым мешком. Выстроенная из красного кирпича и белого мрамора купальня обнаружилась за тканевой ширмой в другом конце парка. Остановившись у двери, Ульма окинула среброволосую долгим внимательным взглядом и тихо спросила:

– Если хочешь, я могу тебе помочь помыться. Раз мы обе девушки, то стесняться нечего, а еще я хочу о многом тебе рассказать. – неуверенно предложила Ульма.

Лана была удивлена подобным предложением недотроги-ведьмы. Сквозь усталость, царившую в голове, среброволосая ухватилась за одну-единственную мысль, плавающую на границе сознания.

– Ульма, ты сама на себя не похожа, – тихо произнесла она, пристально вглядываясь в сверкающие счастьем глаза ведьмы, но за их ослепительным фасадом Лана не могла сейчас ощутить никаких эмоций или чувств.

Будто перед ней стояла искусно выполненная кукла. Обманка. Почувствовав холодный укол страха, сребровласка незаметно потянулась к кинжалу на поясе, а стоящая перед ней ведьма весело рассмеялась.

– Не бойся. Это все еще я. Эмоции просто скрыла, не люблю, когда меня читают, как раскрытую книгу, ведь поведать я хочу о действительно личном. Чего не рассказывала никому, – мягко произнесла она, разводя руки в стороны.

– Я очень рада, что тебе весело, а вот мне совсем не смешно. Если ты та, за кого себя выдаешь, ответь мне на вопрос: как мы познакомились? – Лана все еще чувствовала напряжение, хотя интуиция молчала, и подозрительно смотрела в глубокие глаза ведьмы.

– Этот вопрос не так прост. Для тебя наше первое знакомство состоялось в Дикой Чаще, когда я спасла тебя, раненую, от порождений осколка моего мучителя. Но для меня знакомство состоялось гораздо, гораздо раньше. Знаешь, при нашей первой встрече, Лана Грейсер, я долго задавала себе один-единственный вопрос, – грустно улыбнувшись, Ульма склонила голову набок.

– И какой же? – ответ собеседницы немного успокоил Лану, убрав руку от кинжала, она выпрямилась, ожидая ответа.

– Имею ли я право на то тепло, что ты даришь? После всего, что совершила в отношении всего этого мира и конкретно тебя… – Пожав плечами, Ульма рассмеялась, но ее ушки, живущие своей жизнью, опустились вниз, выражая печаль. – Я не могла поступить иначе, ты была нужна мне, необходима, понимаешь? В том сгоревшем саду ты даровала мне надежду и пробудила чувство, ведущее через тысячи циклов. Я искала тебя снова и снова, чтобы это сказать…

– Пожалуй, это самое таинственное и настойчивое признание, которое мне когда-либо доводилось слышать от женщины… – озадаченно ответила Лана, покачав головой. Одинокие глаза ведьмы взирали на нее сквозь дымку времени. Целых веков в ожидании чуда.

Прервав ее размышления, Ульма распахнула двери купальни и приглашающе кивнула головой.

– Пойдешь со мной или останешься снаружи? – спросила Лана.

– Это тебе решать, – улыбнулась Королева Проклятых.

– Я безумно устала и буквально с ног валюсь. Так что и правда не отказалась бы от помощи. И даже благосклонно готова ее принять, но с одним условием, – широко улыбнувшись, Лана, протянув руку, осторожно потрепала харгранку по мягким, как алый шелк, волосам.

– Вечно тебе от меня что-то надо. Сначала украла мое имя, потом сердце. Чего ты хочешь в этот раз? – недовольно надулась Ульма.

– Перестань скрывать эмоции. Я, видишь ли, тоже не люблю, когда меня одну читают, как книгу! – воскликнула Лана и отправилась внутрь мимо ведьмы.

– Как пожелаешь, – сдержанно кивнула Ульма. – Только тогда будь готова терпеть. В моей истории мало светлых пятен.

– Я же обещала взять твои грехи на себя. Так что не волнуйся, теперь мы раскидаем весь этот груз на двоих. Тебе больше никогда не придется нести его в одиночку. Я, знаешь, все-таки рыцарь, моя дорогая. Так что тебе придется начать привыкать к двум невероятным вещам – искренности и заботе. – Жаркой улыбкой носительницы платиновой гривы можно было бы отапливать Лангард целую зиму. Ульма нерешительно растянула свои губы в ответ.

***

Большая, выложенная белым камнем купальня удивляла. Слева в ней располагался обширный бассейн с чистой, кристально прозрачной водой. Справа же находился небольшой гардероб и две неглубоких ванны, где можно было смыть грязь прежде, чем погружаться в воду бассейна. Но больше всего Лану поразило тепло, шедшее от облицованного мрамором пола, и искусно сделанные барельефы на стенах. Они, судя по всему, изображали сцены из мирного городского быта столь же изящных ушастых созданий, как и владелица этого места. Следы прошлого, которые Королева Проклятых так и не смогла выкинуть из своей жизни. Отражение величайшего преступления.

– Красиво тут у тебя, – улыбнулась она Ульме и принялась разоблачаться из грязной дорожной одежды.

– Архитектура и общий стиль взяты из моего родного города. Харграна.

– Ты была там королевой? Я хотела бы о нем послушать, – раздевшись, Лана, не оборачиваясь, направилась в сторону ванны, пытаясь пальцами разгладить слипшиеся от грязи волосы. За спиной она слышала тихие шаги ведьмы и нотки тоски и печали.

– Королевой в рабском ошейнике, – спокойно пояснила Алая Ведьма.

Увидев, что Лана задумчиво разглядывает бронзовые вентили, Ульма усмехнулась и поспешила ей помочь набрать воду. К восторгу среброволосой, из трубы полилась тёплая вода с легким серным запахом.

– Подземные источники в ближайших горах? – догадалась она и, дождавшись кивка, погрузила в ванну ноги.

Тело вздрогнуло от наслаждения, когда приятная горячая влага окружила ее ноющие после долгого пути мышцы. Лана поспешила опуститься в ванну и протяжно застонала, ей сейчас казалось, что она в раю.

– Все, вот сейчас я готова тебя слушать бесконечно, Зеленоглазка, – откинувшись на спину, девушка потянулась и обернулась к харгранке, разглядывающей ее с таинственной улыбкой. Лана приподняла одну бровь.

– Быстро же ты освоилась в женском теле. Если честно, я боялась, что ты меня возненавидишь за то, что я изменила тебя без согласия, как и прежде ларийцы, – ответила Ульма и присела неподалеку.

– Ты просто привыкла к этому. К тому, что тебя ненавидят. Расскажи мне свою страшную сказку, Зеленоглазка. Она осталась в прошлом, как и твое одиночество.

– Мой отец, Лидан Кроу, был королем Харграна. У него было множество любимых жен, как и принято у нашего рода, но жестокая судьба даровала только одно дитя – меня. Он уже был стар, когда я родилась, и очень зол на мою мать за то, что она явила на свет девочку. К тому же цвет моих волос и черты лица… Ходили слухи, что я не его дочь, – начала рассказ Ульма, нежными пальцами промывая серебристые пряди волос.

– А на самом деле? – подала голос внимательно ее слушавшая Лана.

– Понятия не имею. Отец выслал нас с матерью на загородную усадьбу сразу после моего рождения. Маму отравили спустя шесть лет после этого, вероятно, кто-то из оставшихся наложниц, чтобы она не вернулась. Лидан же тщетно пытался завести себе наследника, так что на следующие десять лет про меня все забыли. Разумеется, я получила самое лучшее образование и жила в роскоши, но была совершенно одна. Пока в шестнадцать лет меня не познакомили с сыном местного лорда… Его звали Бонфар Арог, честный, смелый, открытый. Мне он сразу понравился. Еще спустя год мы начали встречаться.

– Позволь догадаться, это не понравилось твоему отцу? – тихо спросила Лана.

– Нет, мы хорошо скрывали наши встречи, так что никто ничего не знал. Тот год, что мы провели вместе, был очень счастливым. Мой первый рыцарь поклялся, что его тело и его дух вечно будут принадлежать мне… Лжец. Тогда же мне впервые начал сниться сияющий юноша с голосом Бонфара, во снах он утешал меня и давал мудрые советы. Обещал меня защищать… – ведьма сбилась, повернувшись, Лана увидела на ее лице сложную гримасу страданий и боли.

– Демоны и Хранители тогда не могли напрямую вторгаться в наш мир, только приходили во снах, мы очень мало о них знали. На восемнадцатилетие за мной прибыл отряд стражи, чтобы сопроводить во дворец. Оказалось, что отец смертельно болен и, не желая прерывать династию, решил выдать меня замуж. Для любой девушки, выросшей при дворе, такая судьба была бы ожидаемой и не вызывала вопросов. Но я слишком привыкла к свободе, – тяжело вздохнув, ведьма уже во второй раз тщательно намылила Ланины волосы, пытаясь смыть пятна крови и пепла, пропитавшие пряди. Ее тихий и задумчивый голос нес в себе легкую грусть и насмешку над собственной юностью. А еще ненависть и презрение.

– Я попыталась сбежать, так что следующее утро уже встретила в темнице дворца. Все, что удалось, это послать Бонфару весточку о своей судьбе. Отец решил устроить пышный турнир за мою руку среди самых знатных и могущественных воинов королевства. Разумеется, у моего возлюбленного не было на нем ни шанса, он был еще юнец. Но он решил поставить свою жизнь на кон, как и полагается танцору меча из Харграна, – Ульма замерла, пытаясь справиться с вспышкой боли, почувствовав это, Лана потянулась назад и погладила ее по руке.

– И, к сожалению, он в нем, вопреки всему, победил. Очень дорогой ценой. Накануне турнира ему во сне явился Астер и предложил великую силу взамен на то, что ему не принадлежит. Бонфар был в отчаянии, а об угрозе демонов в то время никто не знал. Потому согласился. И оказался бессильным наблюдателем, заключенным в собственном теле. Разумеется, я ничего этого не знала и была на седьмом небе от счастья, – Ульма замолчала.

Руки, лежащие на плечах Ланы, мелко дрожали. Серебровласка переплела с ней пальцы, разделяя глубокий, до сих пор не изживший себя страх, которые испытывала подруга.

– Ты не обязана все это испытывать вместе со мной, – тихо прошептала ведьма.

– Даже не вздумай закрываться. Я не собираюсь тебя жалеть. Но человеку нужен человек. Хватит нести все в одиночку, – подавшись назад, Лана опустила мокрый затылок на ее грудь.

– Ты слишком самоуверенна. Считаешь, что можешь спасти даже чудовищ, стоит тебе захотеть, – хрипло рассмеялась харгранка.

– Ну, не фырчи. Ты не права, чудовищ я обычно на месте валю. А ты… Ты не чудовище. Я уже поняла, к чему все идет. Просто наивная дурочка, которую пережевал и выплюнул мир. Больше этого не повторится, ведь я ему выбью зубы, – фиолетовые глаза хищно блеснули, Лана расслабила наполненные гневом мышцы, а затем их прикрыла. – Говори, моя ведьма, я хочу услышать все до конца.

– Отец был впечатлен невероятной силой Бонфара и решил сдержать слово. В тот же вечер я с ним обвенчалась. После Арог забрал меня в свои земли. А по прибытии приказал четырем рабам изнасиловать. И внимательно смотрел за этим зрелищем. Астер черпает силу из чужих страданий, Лана. Я и запертый в собственном теле Бонфар стали для него изысканным блюдом, – голос Ульмы наполнился перебродившей, хмельной злобой, стал низким и скрипучим. Ее сердце сейчас разрывалось от воспоминаний о пережитом унижении.

– Не буду вдаваться в подробности, что он вытворял со мной дальше, я не могла поверить, что мой милый рыцарь обратился в такое чудовище. Сначала просто страдала. Потом начала ненавидеть. Лишь одно оставалось неизменным – золотой юноша, приходивший ко мне по ночам. Он придавал мне сил жить дальше, надежду. Говорил, что пока слишком слаб, чтобы сломать мои оковы, но шептал о том, что я не должна сдаваться и однажды он мне поможет сразиться за собственную судьбу. Вскоре я забеременела, а Бонфар отправился в военный поход на шесть месяцев.

Предания столь далекой древности, трагичной легенды, пришедшей из другого мира, для Ланы были не сказкой, а личными воспоминаниями, действительно разрывающими душу. Она переживала их вместе с харгранкой. Это была необходимая жертва, чтобы осознать и разделить ее грех.

– Я пыталась сбежать, подкупить слуг, чтобы передать весточку отцу. Все было бесполезно. Разумеется, ублюдок вернулся с победой в сияющем великолепии, и мои муки продолжились. А еще через три месяца я родила. Дочку, я не знаю, от кого она была, но ее он не трогал. И даже позволял мне с ней играть, привязаться к ней… Месяц спустя отец решил устроить праздник в честь появления наследницы и отречься от престола в пользу юного героя, – ведьма зло и отчаянно рассмеялась, сейчас она напоминала Лане ту, какой она ее встретила в Старом Мире. В груди нарастал осколок льда.

– Перед тем как мы отправились в столицу, он во всем мне признался. Рассказал, кто он, превратил тело Бонфара в чудовище у меня на глазах и в красках описал, как страдал его настоящий владелец, прежде чем окончательно утратить разум. Той же ночью ко мне явился юноша, признался что он противник демонам и предложил силы, чтобы сражаться за будущее. Сказал, что я особенная. Достаточно могущественная, чтобы не просто вместить в себе сущность извне, но и послужить вратами в наш мир. Привнести в него справедливость. Я тогда чуть не рехнулась, но страх оказался сильнее ненависти, и я отказала ему. Он не стал спорить, лишь грустно улыбнулся и покинул мой сон, напоследок назвав мне свое имя и сказав, что я всегда его могу призвать, если передумаю.

Ульма Кроу заканчивала свою исповедь. Лана по звону струны, натянутой в душе, чувствовала это. История, которую Королева Проклятых, Харгранская Шлюха, не рассказывала никому, подходила к концу. А потом ведьма заговорила, и струна лопнула.

– В нашем дворце этот демон сначала убил отца. А потом выхватил дочь из моих рук и размозжил ее маленькую головку о камни. И я сломалась, боль и ненависть переполняли без остатка. Я воззвала к единственному, кто обещал мне шанс на возмездие. Я заключила контракт с светлоликим, вечное беспрекословное служение взамен на воздаяние. Ты ведь уже догадалась, кем был тот юноша? – тихим, мертвенным голосом спросила харгранка у подруги.

– Астер, – прошипела от душащей ее ярости Лана..

– Первым, что он мне приказал, это убить пускающее слюни, опустевшее и лишенное разума тело Бонфара, в котором он больше уже не нуждался. Это была единственная справедливость, которую заслужила такая идиотка, как я. А затем я открыла ему путь и отдала свой народ на растерзание, – Ульма практически прокричала последние слова, она задыхалась, но слез не было, глаза были предательски сухи. А ведь только эта влага могла очистить ее душевные раны.

Выскочив из ванной, Лана притянула ее к себе, пытаясь растопить собственным телом тот лед отчаяния, что чувствовали они обе. Трепещущая и кажущаяся сейчас такой маленькой, красноволосая прижалась к ее груди и почувствовав себя в безопасности, наконец горестно зарыдала.

– Когда я располовинила этого ублюдка там, в Лангарде, я освободила тебя? – спросила Лана, жалея лишь об одном: что ей не хватило сил окончательно убить эту тварь.

– Да. Сущность Астера распалась на Эго и Ид, он перестал быть собой и утратил возможность повелевать даже собственным именем. Все последующие циклы я вмешивалась в события и не позволяла ему собрать себя воедино, – немного успокоившись, прошептала в ответ Ульма.

– Как его уничтожить окончательно? Полностью и бесповоротно? Есть такой способ? – настойчиво заглянув в изумрудные глаза, спросила Лана.

– Их два. Если мы сразим его, я смогу исказить и заточить его Эго, так же как заточила Ид внутри тебя. Это его не уничтожит окончательно, но он утратит свою личность и цели, которые преследует. Перестанет быть собой, а то и вовсе затем переродится челове… – Ульма сбилась и прижалась к мокрой груди подруги щекой.

Лана чувствовала, что харгранка отчаянно нуждается в ее тепле, что она боится снова остаться одна, так что решила не допытываться до того, что и так было ясно. Ульма Кроу вмешалась в ее судьбу еще до рождения, чтобы носительница проклятой Воли могла замкнуть вечный цикл ее боли и страха. Прижав ведьму плотнее, Лана усмехнулась. Наверное, именно так же чувствует себя Айр, когда она лезет к нему в объятия. Алая Ведьма достаточно настрадалась, и сейчас сереброволосая поклялась себе защищать ее несмотря ни на что.

– А второй способ? Такую мразь я бы предпочла грохнуть наглухо, надежно и с гарантией, – задала Лана вопрос хитрюшке-харгранке.

– Меч Энима, черный клинок, которым ты разрубила Астера. Он существует во всех циклах. Но это плохой вариант, и я пока не могу представить, к каким последствиям он нас приведет, – затаив дыхание, ответила ведьма.

Слова Ульмы заставили Лану вспомнить тот невыразимый груз ответственности, который спал с ее плеч, когда она выпустила черную рукоять. Встряхнув гривой волос, Лана отступила от Ульмы на пару шагов и оглядела себя, после чего весело посмотрела в глаза хозяйки и произнесла:

– Значит, ты все еще веришь в него? Разрушителя Циклов. Ведь тот клинок даровал миру именно он, верно? – заметив, как на миленьком личике проступила вина, Лана заговорщически усмехнулась и продолжила: – Ладно, об всех твоих многочисленных косяках, манипуляциях и недомолвках мы поговорим когда-то потом. Сейчас пойдем перекусить и отправимся спать. Надо еще будет как-то Айру объяснить, почему мы будем спать в этот раз вместе.

– Вместе? – непонимающе уставилась на нее заплаканная Королева Проклятых.

– Ну да. Не могу же я оставить тебя в таком состоянии одну. А без него я нормально не смогу заснуть. Ну ладно тебе, не бойся, он не кусается, – весело ухмыльнулась Лана.

Переодевшись в длинное белое платье, благоразумно заранее приготовленное Ульмой, Лана, крепко держа ее за руку, вышла из купален и направилась в башню. Ульма стыдливо хлопала ушками, упрямилась и идти не желала.

– Лана! Не сходи с ума! Я его даже не знаю!

– Ой, придумала проблему. Я же не трахаться тебе с ним предлагаю. Просто поспишь с нами рядом.

– Может, вместо этого пойдем ко мне?

– И остаться с тобой наедине на всю ночь? Ну уж нет! Ты не заманишь меня в свои сети, хитрая, коварная ведьма!

Серебристый смех Ланы звучал совсем не так, как привычный звон крепких цепей. В нем была свободная, бесшабашная воля и хаос безграничных, счастливых вариантов грядущего.