Текст книги "Последний спектакль (СИ)"

Автор книги: Безупречное алое цветение

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 25 страниц)

– Мисс Грейнджер, ваш сценарий, – мистер Шарль вручил тоненькую стопку страниц и вежливо улыбнулся. Когда к ним приблизился Рон и сел рядом, спокойствие окутало Гермиону. Она благодарно заулыбалась, но мистер Шарль заметил:

– Мистер Уизли, на этом месте лучше сидеть профессору Снейпу. Так будет удобнее для всех, пересядьте.

Чуть вскинув голову, Рон скользнул взглядом мимо наставника, вверх, на дверь и улыбнулся:

– Мистер Шарль, но профессора Снейпа нет, и вряд ли он будет ходить на репетиции.

Зная чуть больше, чем остальные, мистер Шарль загадочно улыбнулся и моментально покачал головой.

– Но-но-но, Рон, – погрозил он пальцем, – Северус будет ходить, это первое. Сегодня будет идти речь как раз об этике актера, это второе. Мы все выиграем, если партнеры по сценам будут сидеть рядом. Это их сблизит.

Гермиона не могла не согласиться. Логика в словах мистера Шарля прослеживалась также ясно, как и любовь Рона к куриным крылышкам. Улыбка заиграла на ее губах.

– Но, мистер Шарль, я не хочу уходить. Пусть профессор сначала придет, и уже потом я пересяду. Уверен, что Гермиона подружится со Снейпом влегкую и без этого.

От таких слов даже Гарри оторвался от учебника и посмотрел на Гермиону. Наверное, только он да Рон снисходительно улыбались. Всем остальным же было не до веселья. Когда Гермионе представилась дружба со Снейпом, неприятно заныло в груди. Извольте, какая дружба? Этот человек не способен ни на какую душевную теплоту.

– Мистер Шарль, а почему бы нам не рассмотреть другой вариант? – предложила Гермиона, сохраняя умиротворенный вид. – Почему бы не сесть со своими партнерами друг напротив друга? Прямо по диаметру нашего, с позволения сказать, круга, м-м-м? Тогда у нас будет зрительный контакт, мы научимся видеть не личность, а персонажа, будем учиться взаимодействовать именно с партнерами. К тому же мы будем говорить громко, и реплики будут пронзать наш круг атмосферой игры. А то так я просто повернусь и буду бубнить себе под нос, и все заскучают.

Мистер Шарль задумчиво потер подбородок. Его глаза замерцали каким-то странным удовлетворением, и он кивнул.

– А Гермиона права. Я все равно собирался выбить у директора комнатки и часы для индивидуальных репетиций.

– Подождите, хотите сказать, что нас будут снимать с уроков намного чаще, чем положено? – спросил с надеждой Колин Криви.

– Скорее всего.

По выручай-комнате пронеслись восторженные возгласы. Рон боднул Гермиону плечом.

– Не вешай нос, ты будешь восхитительна на сцене, – прошептал он, и Гермиона смущенно посмотрела на сценарий.

«Действующие лица.

Главные роли:

Марк Антоний – Северус Снейп

Клеопатра, царица Египта – Гермиона Грейнджер

Октавий Цезарь – Гарри Поттер

Марк Эмилий Лепид – Квентин Шарль

Домиций Энобарб – Рон Уизли

Агриппа – Аврора Синистра

Октавия, сестра Цезаря и супруга Антония – Джиневра Уизли

Хармиана – Луна Лавгуд

Ирада – Лаванда Браун…»

Дальше Гермиона не читала. Ей было попросту не интересно, что прорицателем назначили Сибиллу Трелони, а Ричи Кут будет простолюдином. Её сотрясало ужасающее понимание того, сколько времени своей жизни она отдаст компании Лаванды, Джиневры и Снейпа.

Хлопки, исходившие из-под широких ладоней мистера Шарля, прекратили разговоры.

– Я рад, что репетиции вызывают улыбки на ваших лицах. Вернемся к нашему занятию. Прежде всего хочу остановиться на том, какое огромное значение мы должны придавать вопросам этики и дисциплины. Я настаиваю на том, чтобы вы с самого начала своего творческого пути поняли, что без артистической этики, без ощущения коллективности в сценической работе невозможно большое искусство. Вот почему мысль Гермионы мне понравилась. Она начала, возможно, сама того не ведая, говорить о коллективности. Мы должны чувствовать друг друга. Да, знания и навыки не менее важны в нашем ремесле, но без чувствования, без понимания партнеров по игре ничего не выйдет.

Я предлагаю сейчас сделать одно упражнение.

Джинни подняла руку.

– Подождите. А учебные пособия? Я понимаю, что мы будем практиковаться шесть месяцев, но без знаний и теории ничего не выйдет. Как насчет Артура Бартоу? Американская школа актерства. Легкий слог, вдохновляющий…

Мистер Шарль улыбнулся и кивнул.

– Можете взять его, но мне больше по вкусу русская и советская школа (уж простите, но маггловское высшее я получал в России). Советую познакомиться с трудами Станиславского, Чехова и Демидова. Времени на теорию у нас не так уж и много. Поэтому вы читаете дома, а здесь мы репетируем и оттачиваем навыки.

Джинни тут же записала в блокнот. Гермиона запомнила. Она прикинула в уме, где можно купить книжки. Нужно спросить в одной подпольной лавке в Хогсмиде.

– Я предполагал, что мистер Снейп не придет сегодня. Он не особо-то общителен, верно?

Гермиона покосилась на пустующий стул напротив. Что за наглость? Все собрались, и он, так, на минуточку, играет главную роль! Вспомнились министры, и Гермиона вздохнула. После победы Снейп не ладил с ними. Они неохотно его оправдали, неохотно отпустили и охотно не наградили.

Профессор Макгонагалл говорила с ними, и вид у нее был не самый довольный. Возможно, это связано с тайной Снейпа? Именно поэтому он ныкается, а Макгонагалл прикрывает его! Но тогда как это мог предполагать мистер Шарль? Он что-то знает?

– Давайте начнем с профессора Снейпа. Я слышал о его репутации, поэтому когда, как не сейчас, будет так же безопасно, а? Мисс Грейнджер, начнете?

Всё прослушав и теперь не ведая, что делать, Гермиона покраснела.

– Простите, что я должна сделать?

Мистер Шарль улыбнулся.

– Смелее, Северус Снейп не укусит вас, да и не узнает об этом.

– Можно я? – вскинула руку Джинни и с надменным видом произнесла:

– Профессор Снейп очень умный.

Мистер Шарль кивнул и посмотрел на рядом сидящую профессора Трелони. Та выпучила глаза.

– Ну… у мистера Снейпа неоднозначное будущее. Этот спектакль будет для него последним, и скорее всего его душевные муки прекратятся нескоро, но у него светлая энергетика.

Лаванда побледнела.

– Он… Он… Он… целеустремленный?

– Холодный.

– Мерзкий.

Мистер Шарль сделался строгим, и Рон вскинул руки.

– «Мерзкий» в моем понимании комплимент, сэр. Это как устрашающий, грозный. Во! С ним никто не связывается.

Когда дошла очередь до Гермионы, она грустно улыбнулась и выдавила:

– Профессор Снейп… он загадочный и странный.

– Странный? – переспросила Луна. – Ничего не вижу. Его мозгошмыг вполне обычный и очень даже спокойный. Задумчивый, как макароны под соусом. Профессор Снейп задумчивый и грустный.

Гермиона изумленно посмотрела на Луну. «Грустный»? Она выбила эту мысль из головы сразу же. Нечего о Снейпе думать.

Когда черед комплиментов закончился, атмосфера заметно разрядилась. Многие улыбались, многие были в шоке, у кого-то был вид, будто он масон и знал что-то такое о Снейпе, чего не знало большинство.

Разошлись все на веселой ноте.

– Мисс Грейнджер, мисс Уизли, останьтесь.

Со вздохом Гермиона наблюдала, как дверь закрылась за последним учеником.

– Вы поссорились из-за роли, верно? – мистер Шарль выжидал ответа, и Гермиона кивнула. Уж лучше побыстрее покончить с преподавательским морализаторством.

Джинни держалась отстраненно. Для нее это было болезненной темой.

– Мисс Уизли, поймите, вы очень талантливая.

– Это несправедливо.

– Мисс Уизли, вы лучшая актриса Хогвартса, и это вам известно…

– Но почему же? У нас есть лучшая ученица Хогвартса! Она и актриса, и красавица, и как там, спортсменка-комсомолка?

– На роль Клеопатры нам нужна совершеннолетняя.

– И только? То есть вам не важен талант? Лишь бы было восемнадцать, верно? Что же такого должен делать Антоний с Клеопатрой в школьном спектакле, а? Немного глупо, не находите? Или вы ожидали увидеть, что в школах большинству учеников есть восемнадцать?

– Джинни, ты талантливая, и я не горю желанием быть актрисой. Я уверена, что у тебя большое будущее и… хе-ей…

Но Джинни уже было не остановить. Слезы стекали по веснушчатым щекам, она всхлипывала. Гермиона не смогла не обнять ее и не утешить.

Мистер Шарль сжал переносицу и вздохнул. Женщин он не умел успокаивать.

– Мисс Уизли… о Мерлин, мисс Грейнджер, и вы туда же!

Гермиона хныкала и сжимала плечи подруги.

– Прости меня, Джин. Если бы я знала, я бы не пошла на кастинг. Просто я люблю Шекспира… и… тут этот пиар!

Джинни обняла ее и замотала головой.

– Это ты меня прости. Я таких гадостей тебе наговорила! А еще и драться кинулась! Ты не виновата. Да и хорошая актриса сыграет любую роль, верно?

Джинни стала стирать слезы с лица Гермионы и нерешительно улыбаться.

– Гермион, я такая дурочка!

Мистер Шарль улыбнулся.

– Мисс Уизли, ваш профессионализм виден издалека. Могу ли я попросить вас помочь вашей подруге?

Джинни сглотнула и закивала.

***

Отработка у Хагрида прошла на ура. Он послал их в Хогсмид купить семян и корма для его мухоловок.

Воспользовавшись случаем, юные актрисы забрели в книжную лавку. Из маггловских пособий обнаружили Станиславского. Это была большая удача. Гермиона сразу купила и себе, и Джинни. Та сияла.

Хагрид отпустил их раньше, и Джинни позвала Гермиону в комнату. Лаванда была на свидании с каким-то когтевранцем, а Луна бродила где-то на улице. Она частенько выгуливала своих мозгошмыгов под Луной.

– Итак, в честь нашего примирения предлагаю выпить! – Джинни достала из-под кровати бутылку вина.

– Джин, я же не пью.

Джинни надула губки и свела кокетливо брови.

– Ну, Герми, дава-а-ай! В честь нас! Это не огневиски, а всего лишь вино! Его на ужин пьют как приятную добавку. Да вино полезно! Признайся, ты же читала!

Гермиона прикрыла глаза. Она колебалась несколько секунд, а затем заявила:

– А давай!

Джиневра завизжала и откупорила бутылку.

– Как тебе этот мистер Шарль? Такой чудик…

Наблюдающая за тем, как разливается по бокалам вино, Гермиона угукнула.

– Профессионал. Но меня так удивило, что он взялся играть одну из главных ролей!

Джинни закивала и подала бокал.

– Да это еще ладно. В каком я была ступоре, узнав про Снейпа! Вот же мерзавец, а? Знал, что сегодня будет репетиция, и не пришел! Ну не гадство ли? За нас.

Они чокнулись, и Гермиона поднесла бокал к губам. В нос ударил резкий запах вина, горло сладко зажгло. Джинни продолжила:

– Ну и вообще как его допускают к нам в школу? Он же убийца! А что сделал с Невиллом?

Гермиона пожала плечами:

– Я еще сама не разобралась ни в чем. Но ты слышала, что он дает зелья Невиллу, чтоб тот спал и не чувствовал боли. Возможно, шрамы затянутся…

Джинни осушила бокал и наполнила снова.

– Гермиона, ты чего? Он просто спасает свой зад, садист недоделанный! Кровопийца!

Гермиона вздохнула. К сожалению, она считала так же. От маленького глотка зажгло горло. Гермионе показалось, что она огнедышащий дракон, но потом стало приятно и сладко.

– Я хочу понять его. Зачем он так поступает? Зачем позволил Невиллу обжечься? Почему участвует в спектакле? Это еще одна из причин, почему я пошла на кастинг. Прости.

Джинни скривилась.

– Да ладно тебе… с кем не бывает. Это ты меня прости, ведь теперь тебе придется выслушивать Снейповские замечания. Он так и зовет тебя «Всезнайкой»?

Гермиона фыркнула и снова отпила.

– Теперь я «маленькая бездарность».

Девушки посмотрели друг на друга и моментально расхохотались.

К концу посиделки они пришли к единому мнению, что Снейп тот еще засранец, персонально ненавидящий Гермиону.

Было заполночь, когда Гермиона вышла из комнаты девочек. Сколько бутылок они выпили, не сказал бы сам Мерлин.

Гермиона сделала пару шагов и зажмурилась. Снова возвращалась мыслями к Снейпу.

«Почему он такой?»

Опять защипали глаза, но она поджала губы и пошла дальше. Обещала же себе больше не думать о нем и о войне. У нее новая жизнь! Чистый лист. Сначала! Сейчас она придет в свою комнату, заварит горький чай с ромашкой и ляжет спать. Но вино продолжало подогревать мысли. Она выругалась.

За ее спиной сначала мелькнула тень. Раздался низкий хриплый голос:

– Так-так-так, наша любопытная всезнайка опять ищет приключений. Минус пять очков с гриффиндора.

Она остановилась. Снятие баллов стало последним шагом терпения к пропасти.

– Не «маленькая бездарность», профессор? – спросила она издевательски. – Я разочарована…

Гермиона холодно улыбнулась, но и не обернулась. Он сузил глаза.

– Вы что, пьяны? Ая-я-яй, мисс Грейнджер. Что же заставило лучшую из лучших так низко пасть?

Гермиона проигнорировала и направилась в сторону лестниц. Снейп будоражил дно ее спокойствия, и ярость песком всплывала на поверхность. Она сделала глубокий вдох.

«Возьми себя в руки, Гермиона!»– приказала она себе.

– Куда же вы, мисс Грейнджер. Я вас ещё не отпустил, – его голос заледенел.

Гермиона остановилась и медленно повернулась к нему.

– Хотите знать, из-за чего пала «ваша маленькая бездарность», «уважаемый профессор»?

Он кивнул, пристально изучая ее.

– Вы.

Снейп усмехнулся и медленно двинулся к ней.

– Да неужели? Разве стоит «ублюдочный профессор, который и не профессор», – цитировал он ее громкие мысли, – того, чтобы напиваться? Или вы всё ещё по-детски, по-глупому привязаны к тому мелкому событьишку, а? Маленькая глупая всезнайка, возомнившая себя знатоком души человеческой! Грош цена таким знаниям.

Даже если бы она осознавала, что делает, то не остановилась бы и не пожалела. Ее рука залепила звонкую пощечину. Она вскипела. В потухших глазах появились слезы.

– Никогда не вспоминайте тот гребанный случай! Никогда не называйте меня «Всезнайкой» и «маленькой бездарностью»! Никогда, слышите? – прошипела она ему в лицо и отошла на шаг назад. Но он схватил ее запястье. Он смотрел на нее, как в пустой холодный колодец. Без эмоций, без жалости и презрения. Гермиона ощущала лишь его горячую ладонь.

Секунда, и позади мяукнула миссис Норрис. Спустя мгновенье вышел Филч. Он ожидал весь день этого времени. Дело в том, что ранним утром под дверью он обнаружил аккуратную записку, утверждающую, что после полуночи в коридоре от гриффиндорской гостинной к лестничному холлу будут разгуливать пьяные студенты.

– Профессор Снейп? – разочарованно спросил Филч. Снейп отошел в тень, но постарался загородить Гермиону собой.

– Верно.

– Что делает мисс Грейнджер ночью здесь?

Снейп не позволил любопытному коллеге увидеть пьяную студентку. Он без раздумий проговорил:

– Мисс Грейнджер задержана мной как староста, Аргус.

Филч кивнул недоверчиво. Стал озираться по темным углам.

– Не слышали ничего подозрительного?

– Нет.

Снейп подошел к Гермионе и слегка подтолкнул ее в сторону лестниц, всё еще загораживая хрупкую фигурку своей спиной.

Пристыженная, растерянная и совсем запутавшаяся, Гермиона повиновалась. Поникнув головой, она молча следовала к комнатам старост. Снейп не говорил. Как только проводил до комнаты, то сразу ушел, оставив ее с горечью на душе.

Она отчетливо запомнила красный отпечаток на его бледной щеке.

Комментарий к Возмездие

Привет, мои драгоценнейшие!

Спасибо, что все еще со мной)))

Вчера осознала, что фанфик не ахти, но затем расслабилась и допила ромашку на спирту. Пока эксперимент проходит удачно и герои не дурят) Самой интересно, что же будет дальше *потирает ручки*

И да, патриотизм взыграл во мне вместе с любовью к Станиславскому) Мурмур ^__^

Хочу выразить особую благодарность sandrina_13

С любовью, твой невнимательный фикрайтер *сердечки*

========== Первая смерть ==========

Утро, а Гермиона снова ощущала тошноту от жизни. В голове гудело. Память просыпалась медленно, но мучительно, а яркие лучи солнца никак не улучшали ситуацию. Она потянулась и сокрушительно замычала. Первым вспомнился Филч. Наверное, стоит ожидать очередную отработку? А скольких баллов, позвольте узнать, лишился гриффиндор?

Подумалось, что в последнюю неделю она зачастила с промахами. Даже во время первых двух курсов её не ловили, как сейчас. Теряет хватку! Гермиона слабо улыбнулась и осталась довольной, когда в сознании проявился образ радостной Джинни с бокалом вина. Душа оттаяла, как снег весной, когда вспомнилось, что они помирились!

Чтобы узнать время, довольная Гермиона повернулась на бок. Хлопковое покрывало тихо зашуршало, и мурашки лапками прекрасных бабочек забегали по спине и ногам. Улыбка растянулась на сладких губах, и, наконец, она взглянула на будильник. Но него на глаза попался недовольный Живоглот, хвост которого терпеливо хлопал по соседней подушке. Он укоризненно мяукнул.

Моментально поплохело. Позвоночник вытянулся в струну, кожу обдало холодом, и Гермиона поняла, что натворила вчера намного больше бед, чем пьянка и встреча с Филчем. Дело крылось в Снейпе, которому она не только перемыла косточки, но и залепила пощёчину!

От этой новости трезветь перехотелось. Гермиона застонала и покраснела. Что бы он ни говорил, она не имела права поднимать на него руку. Пощечина от женщины – что может быть ужаснее? А он, вместо того, чтобы снять баллы, назначить отработку и чего хуже – убить, попросту проводил!

Глот недовольно мяукнул, и пришлось вставать.

Осушив графин горькой воды, приняв холодный неприятный душ и тщательно отсортировав мысли о вчерашнем, Гермиона решила извиниться. Хоть Снейп и припомнил тот случай, хоть и не упустил шанса ужалить её, она не уподобится ему. Извинится ради профессиональных отношений. Нечего ворошить прошлое. Она уже взрослая. Вот и будет поступать по-взрослому.

Болезненное воспоминание медленно вылазило из потаенного шкафа души, и Гермиона тут же захлопнула дверцу. Подумав, что обливейт, предложенный когда-то мадам Помфри, не так уж и плох, она собралась и вышла в пустой коридор. Шел завтрак, и ноги, вместо негостеприимного слизеринского коридора, тянули её к компании друзей. Голодный живот поддакивал рвению к комфорту. Двери Большого зала будто притягивали, и только один разум твердил:

«Если сейчас не сделаешь, никогда не решишься!»

Сквозняк играл с юбкой, когда она решительно проходила слизеринские флаги и портреты знаменитых деканов. Ничто не сбивало Гермиону с цели: ни шепот графов и баронесс, ни их внимательные взгляды. Каждый шаг приближал её к мрачным Подземельям. Пахло сыростью, из-за отсутствия окон казалось, что тени на стенах живут своей жизнью. Эхо от каблучков играло в иллюзию, что кто-то идет следом. Гермиона мрачные мысли отметала и строила в голове простую схему.

Постучаться, войти и извиниться. Красиво и просто извиниться. Постучаться в дверь. Извиниться. Постучаться.

У порога кабинета появилось замешательство. Вот она – дверь. Никого из свидетелей. Стучишься да извиняешься. Судя по тени под дверью, расхаживает и, наверное, репетирует профессор. Обстоятельства идеальные!

Она протянула бледную ладонь к черной, металлической ручке и коснулась ледяного узора. Сонная горгулья дернулась и пытливо посмотрела на гостью. В это же мгновенье план рухнул. Гермиона застыдилась и запаниковала. Её цель уже так близка, а она нервничает! Девушка сжала кулачки и отступила. Нельзя мямлить перед ним! Соберись! Речь же готова! Врываешься и извиняешься, да и только!

Она снова шагнула к двери и, наконец, постучалась. Мрачные стены впитали звонкий звук стука, и снова наступила немая тишина. Тень под дверью застыла. Гермиону бросило в жар. Она неуверенно взялась за ручку и надавила, но встретила сопротивление. Внезапно всю ее кожу заколол трепет нежной магии и бледная теплая рука накрыла и сжала ладонь. Гермиона вздрогнула и отскочила, но уперлась лопатками в чью-то сильную грудь. По приятному запаху трав стало понятно, что позади стоял Снейп.

Они не двигались, и тень под дверью – тоже. Словно и не ходил там никто, и все это привиделось.

– Мисс Грейнджер, вы потерялись? Или, быть может, опять ищите приключений? – с издевкой спросил профессор и медленно отцепил ладошку от дверной ручки.

– Я… сэр…

Он развернул её за плечи и изогнул бровь, посмотрев в упор.

– Вы?..

Внезапно в черных глазах взвилась холодная ярость. Он прищурился и бросил взгляд на подсобку, снова на неё, будто догадался о том, почему Гермиона то бледнеет, то краснеет.

– Если вам вздумалось меня обворовывать снова, то настоятельно рекомендую это делать ночью, несносная девчонка!

Одновременно испугавшись и возмутившись, Гермиона округлила глаза, открыла рот, чтобы возразить, но рассерженный и холодный тон Снейпа приказывал молчать.

– Вам лучше уйти, мисс Грейнджер. Оправданий вы не придумаете, а за ложь я сниму с вашего факультета баллы. Или вы рассчитываете потерять всех своих союзников? Ваш Поттер не обрадуется этому…

Тень снова скользнула под дверью и испарилась, будто клуб дыма в зимнем небе.

Профессор не сводил с нее холодного взгляда, догадываясь о всех её замыслах. Ему не нужно было прикасаться к ней, чтобы она чувствовала исходящую от него угрозу.

Внезапно в кабинете громко завибрировало, да так, что не нашлось по близости живого существа, которое не уловило бы это магическое сопротивление. Горгулья закрыла уши. Неизвестный в кабинете забегал и тихо заплакал детским голосом. Глаза Снейпа сверкнули.

– Мисс Грейнджер, проваливайте отсюда! – прошипел он и схватился за ручку двери.

Осознав, что неизвестный – гость тайный, а говорить со Снейпом не имеет смысла, Гермиона повернулась и поскорее зашагала прочь. За первым же заворотом её окрикнул министр.

– Мисс Грейнджер! А я-то думал, почему пока нет прорывов в науке. А великий ученый еще не поступил в академию… – он по-доброму улыбнулся и невзначай проговорил, выглядывая из-за угла:

– Профессор Снейп, постойте! Мне нужно поговорить с вами. По поводу премий, разумеется.

Гермиона увидела холодный блеск в глазах министра.

– Боюсь, что неподходящее время…– вежливо отказался Снейп и приоткрыл дверь.

Эрик Домшон, министр отдела рун, приехавший в Хогвартс, чтобы навестить сына первокурсника, нахмурился. Совершенно плешивый, но украшенным седой щёткой усов, он всегда ходил, выпячив живот вперед, словно заявляя о своей важной персоне. С видом серьезного человека, он окинул взглядом тонкую полосу света, исходящую от двери кабинета, но больше ничего не увидел. Снейп, видящий столь важную пташку из министерства, сдержал порыв сарказма, однако уголки его губ слегка приподнялись. Он сухо кивнул Дошмону и еще раз бросил строгий взгляд на Гермиону. Не позволяя министру возразить, Гермиона быстро спросила:

– Министр, а могу ли я воспользоваться случаем и показать вам мой проект? Я как раз пытаюсь найти сходство между затерянной руной Фи и Шйе. Кажется, это по вашей части…

Долго Дошмон наблюдал за Снейпом, изучая и стремясь увидеть насквозь, но, когда пауза затянулась, он резко повернулся к Гермионе и снисходительно улыбнулся.

– Вы нашли древние руны?

– Д-да? Шкатулку… когда восстанавливали Хогвартс, я нашла её, и директриса разрешила мне делать по ним проект…

Министр еще раз покосился на кабинет Снейпа.

– Ну что ж, у меня не так много свободного времени, но для вас, мисс Грейнджер, всегда найду лишнюю минуту. Ведите.

Гермиона улыбнулась, и на ее щечках появились ямочки. Она повела министра по коридорам, а портреты снова зашептались.

***

Миновав лестницу и вступив в западную часть замке, куда после реставрации переехала гриффиндорская гостиная, Гермиона и Министр услышали повышенные тона.

– Я сказала, что нужно убрать отсюда герб Хогвартса, Профессор Макгонагалл!

– Директор Макгонагалл! – поправила на последних каплях терпения Минерва – Я сказала «нет», профессор Трелони. Здесь будет висеть герб как и все остальные флаги. Это не обсуждается.

– Ваши гербы порвут призраки, профессор! Чего вы добиваетесь? Они все едут к нам, с темными духами и роком! И всё из-за вас!

– Да вы спятили, Сивилла! – ахнула Минерва, но профессор Трелони, округлив большущие глаза, заявила:

– Я? А может, вы? Скажите мне, что вы еще никому не врете! Что вы утаиваете, Минерва? На что обрекаете Хогвартс, а? Лгунья!

– Сибилла, я выгоню тебя, если не перестанешь клеветать и пророчить рок. Надоела уже! – прорычала Макгонагалл и сузила глаза. Трелони фыркнула, но тут же раздался тяжелый бас из ее губ:

– Сознайся! Сознайся! Сознайся!

Минерва поначалу отшатнулась, но после устало вздохнула.

– Сивилла, ты невозможна. Показывай свой талант Мистеру Шарлю, а не мне. О, Гермионочка! – к своему разочарованию, Гермиона была вынуждена остановиться, а вместе с ней и покрасневший Министр Дошмон, который все-таки надеялся остаться незамеченным.

– Подождите меня!

Минерва присоединилась к ним и ослепительно заулыбалась министру, который в силу такта молчал. Гермиона еще никогда не видела ни столько очарования и симпатии в улыбке Макгонагалл, ни столько бесстрастия в глазах покрасневшего человека. Будто он не стыдился за случайно подслушанный разговор, а злился.

– Мэм, я рассказываю мистеру Домшону о рунах. Вы не будете против, если я проконсультируюсь с ним?

Поскольку курировала ее проект профессор Макгонагалл, Гермиона не могла не спросить об этом. Остывающая от спора директриса закивала, но тут же сказала:

– Надеюсь, мистер Домшон, вы не заберете у моей студентки материал в научный центр. Мисс Грейнджер будет поступать со своей работой в академию.

– Да мисс Грейнджер и без работ поступит куда угодно. Но обещаю не трогать ценный материал.

Гермиона привела их в комнату, залезла под кровать и вытащила пыльную деревянную шкатулку. Местами лак стёрся и потрескался, где-то виднелась угольная чернь.

Роспись шкатулки походила на древний манер, а надписи относились к мертвому языку. Гермиона откладывала проект в долгий ящик только из-за перевода. Она, будучи перфекционисткой, была не готова тратить на проект всего по полчаса в день. Что можно успеть за такое время? Только войдешь в работу, а уже то на собрание старост идти, то на факультативы!

Она медленно открыла коробочку и разложила на столе пять разноцветных витражных осколков. Министр разочарованно и с большим подозрением посмотрел на нее:

– Мисс Грейнджер, объяснитесь. Где вы видите руны?

– Как где? – спросила Минерва и взяла палочку.

– Иннектиум, – и на стеклах высветились древние иероглифы и знаки рун, искрящиеся золотом.

Эрик Домшон с изумлением уставился на загорающиеся знаки рун. Его тело подалось вперед, перстень на старческой руке задрожал, когда он потянулся к витражам. Минерва сразу же остановила его.

– Осторожнее! Мы не знаем, является ли витраж артефактом, мистер Дошмон. Возможно, он не так безопасен для тех, кто желает к нему прикоснуться.

Министр покосился на директрису Хогвартса и выкинул:

– Бросьте! Едва ли витраж опасен. Вы бы не стали выдвигать кандидатуру школы на участие в фестивале, Минерва. Не обманывайте меня.

Он по-доброму улыбнулся. Уголки его толстых губ ассиметрично приподнялись, а в глазах заиграло веселье.

– Или, Минерва, вы не думали об этом?

Минерва выпрямилась, покачала спокойно головой и взяла из его рук витраж.

– Министр Домшон, это далеко не так, однако мы договаривались не прикасаться к материалу моей студентки.

– Я уверен, что мисс Грейнджер не будет против, если я изучу, верно? – он повернулся к Гермионе, и та растерялась. Румянец на ее щеках выдавал весь стыд, который возникал при мысли, что сегодня она слышит и видит намного больше, чем того следует. Более того, Гермиону никогда не пугало обилие любопытной информации, однако её совсем не радовало то, что те люди, о которых она что-то узнавала, стояли невероятно близко к ней и прекрасно знали об этом.

– Конечно, министр. Я не имею ничего против ваших исследований, возможно, вы даже дадите мне консультацию в некоторых вопросах.

Домшон весело расхохотался.

– Боюсь, что в витражах я не специалист, но что касается рун и почерка автора, то отмечу странные черточки над символами. Вижу определенный стиль. Вы не предполагаете, кто автор?

Гермиона подскочила, попросила одну минуту и подбежала к тумбочке. Оттуда она извлекла тетрадь в аккуратной обложке и принялась энергично тараторить:

– Я предполагаю, что рисовка относится к 16-му веку. Я заглядывала в архив выпускников-студентов и выяснила, что как раз в это время Хогвартс атаковали магглы и многие сведения сгорели безвозвратно. Но я всё-таки нашла! Либо это Артемидия Гуаре, либо Альтаирия Мидил. Обе были сильными ведьмами, обе достигли успеха в рунологии. После их смерти – я читала – в их домах нашли записи…

Минерва склонила голову, наблюдая за Гермионой с гордостью и интересом, но Домшон выставил руку и, как малому дитю, проговорил:

– Мисс Грейнджер, мисс Грейнджер, не тратьте попросту своё время. Здесь нет магического артефакта, иначе он выбрал бы хозяина, это ведь руны. Я спрашивал про художника. Вы могли бы продать их и сколотить состояние. Подумайте, как красив будет тот дом, в окнах которого стоят эти витражи!

Поверженная словами, ошеломленная, Гермиона вглядывалась в старческое, полноватое лицо министра и пыталась понять, а не шутит ли он.

– Но, сэр! Едва ли нам хватит совести не исследовать их!

Минерва поддержала ее более строгим, чем обычно, тоном:

– Мы не собираемся ничего продавать, Эрик. Это настоящий магический артефакт… не активированный.

– Я живу не первый десяток и знаю, что такое «артефакт». Здесь нет той магии и тяги, что есть в неактивизированных артефактах, директор. Это просто искусно сделанный витраж.

– Домшон, перестаньте. А руны тут к чему? Мисс Грейнджер на верном пути.

– Да нет же! Я говорю вам! Подделка. Единственная магия, так это ваше «Иннектиум»!

– Я уверена, вы ошибаетесь. Мы не сдадимся, пока точно не узнаем. Магия здесь есть.

Он криво улыбнулся на фразу Макгонагалл и неверяще покачал головой:

– Сомневаюсь, но… если нужна будет консультация по рунам, то помогу. Однако… если это 16-й век… магглы влёгкую купят у вас эти стекляшки. Подумайте! Искусство принесет вам доход!

Минерва шутливо улыбнулась.

– Нет, победу! Мы сделаем их декорацией! Раз это искусство, министр, то и трансфигурации поддастся легко. Это будет нашим талисманом.

– О боже, Минерва, вы серьезно? А если дети сломают? Сколько убытков, сколько…

– Ничего страшного, потому что это всё-таки магический артефакт, а не декорация! – твердо заявила Минерва.

Когда гости ушли, Гермиона еще долго покусывала губу и поглядывала на замысловатую шкатулку. Загадка не отпускала. Почему-то хотелось верить, что витраж окажется артефактом. Идея продать и получить крупную сумму денег выглядела соблазнительной, но только не для Гермионы. Она знала, что магия вкупе со знаниями ценнее всяких состояний.

Полностью погрузившись в разгадку тайны шкатулки, она и не заметила, как наступил вечер, как подошло время кормить Живоглота и как где-то на пару этажей ниже, в Выручай-комнате, началась первая читка сценария.

Глот мяукнул. Гермиона отложила перо, размяла затекшую шею и убрала тетрадь с несложившейся теорией в тумбочку. Ни одна версия не подходила. Сердитое мяуканье вернуло её опять к реальности, и она направилась к шкафчику с кормом. Внезапно вспомнился Снейп, и теперь в ее голове твердо укоренилась ассоциация кота с невыносимым профессором.