355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Безбашенный » Арбалетчики в Карфагене (СИ) » Текст книги (страница 18)
Арбалетчики в Карфагене (СИ)
  • Текст добавлен: 13 апреля 2020, 03:31

Текст книги "Арбалетчики в Карфагене (СИ)"


Автор книги: Безбашенный



сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 27 страниц)

 
Пусть я погиб под Ахероном, и кровь моя досталась псам,
Орёл шестого легиона, орёл шестого легиона
Всё так же рвётся к небесам.
Орёл шестого легиона, орёл шестого легиона
Всё так же рвётся к небесам.
Всё так же горд он и беспечен, и дух его неукротим.
Пусть век солдата быстротечен, пусть век солдата быстротечен,
Но вечен Рим, но вечен Рим.
Пусть век солдата быстротечен, пусть век солдата быстротечен,
Но вечен Рим, но вечен Рим…
 

Тоже в принципе годится, римляне – они ведь тоже суперменами себя числили, да ещё какими, так что старик Адольф Алоизыч в этом отношении не только не первый, но боюсь, что даже и не в первой десятке. Ликург, правда, спартанский гордых квиритов опередил, но такой копоти его последователи всё-же не дали, ни полмира, ни даже четверти мира на уши не поставили, не говоря уже о постановке раком. В Греции – да, покуролесили, но сколько там занимает места на карте та Греция? Вот Рим – другое дело. Не сразу он таким стал, и пока ещё не таков, но Карфаген с Коринфом и Македонией он помножит на ноль по историческим меркам весьма скоро. Что такое полвека для истории?

И что такое пятьдесят тысяч карфагенян, которые уцелеют из семисоттысячного – на момент начала Третьей Пунической – населения города? И уцелеют лишь для того, чтобы быть проданными в рабство торжествующими победителями. Такая судьба нашему потомству противопоказана, она – с Римом на следующие полтысячелетия. И за эти полтысячелетия – двадцать поколений – наши потомки тоже не должны растерять наших попаданческих преимуществ. Ведь Вечный Город – на самом деле вечен только в этой песенке наших археологов. Пройдут эти полтыщи лет – и накроется он такой же звиздой, как и Карфаген через пятьдесят. Ну, не совсем такой же, но почти, учитывая двухмиллионное население периода максимального расцвета. Разве такой судьбы хотим мы для своего потомства?

Аларих, Аттила, Гензнрих, Одоакр, Теодорих – это те, кто нагнёт некогда гордый Рим так, что войдёт в историю. А сколько ещё до них будет вождей помельче, которые Рим не сокрушат, но тоже напакостят от всей своей широкой души! А сколько ещё будет и в "спокойные" времена передряг вроде гражданских войн, проскрипций, произвола наместников с откупщиками, императорского произвола, да христианских безобразий! Тут столько всего предусмотреть надо – башка распухнет! И обдумывать всё это надо уже тут, в Карфагене, который – ага, "должен быть разрушен", гы-гы!

18. Спалены

– Я ничего не говорила родителям, но они догадываются, что вы, возможно, из будущего, – огорошила нас моя ненаглядная в наши следующие посиделки. Володя и Васькин насторожились и инстинктивно замерли, Серёга едва не захлебнулся вином, Наташка выронила изо рта виноградину, а Юлька подавилась инжиром.

– Чем они мотивируют? – поинтересовался я, выпуская дым изо рта и ноздрей. Тоже, конечно, чуть не закашлялся, хотя для меня это было не таким сюрпризом, как для остальных. Я считаю, что многое из индивидуальных человеческих способностей определяется наследственностью, и если Велия умеет складывать два плюс два, то яблоко ведь от яблони далеко не падает.

– Ну, они, как и я, обратили внимание на твою уверенность в том, что Ганнибал влияния в городе не сохранит. Вспомнили твою спешку с укреплением виллы, потом твоё нежелание приобретать землю на Великих равнинах…

– Да, был такой разговор, – припомнил я.

– Тебе что, предлагали? – взвилась Юлька, – Это же плодороднейшие земли, окупятся в считанные годы! Там же из одного зерна триста колосьев вырасти могут!

– Знаю, тоже читал.

– Так какого ж хрена? Ты что, с дуба рухнул?

– Напряги-ка память, историчная ты наша, где эти Великие равнины находятся.

– Да не помню я! Какая разница! Для себя не хочешь – о нас бы подумал! Сволочь ты, Макс! Сволочь и эгоист!

– Это на юго-запад, выше по течению Баграды, – подсказала моя супружница, – Наши виллы гораздо ближе, а там дальше равнины на возвышенности, очень плодородные, но меньше освоенные. Земли близ Гадрумета, на юго-востоке, давно раскуплены и обустроены, как и окрестности наших вилл, поэтому там земля дорогая, и много её не купишь. А на Великих равнинах земля ничем не хуже, только там всё надо обустраивать, поэтому можно пока купить дёшево и много.

– И чего вы ждёте? Пока другие раскупят? Да, надо обустраивать! Если вам лень – давайте мы этим займёмся! – Юлька обзавидовалась нашей "даче" и задалась целью непременно обзавестись такой же – несбыточной, учитывая серёгины заработки и её расточительность, но мечтать ведь не запретишь.

– Для кого ты там всё обустраивать собралась? Для нумидийцев? Я вдали от нумидийской границы "дачу" укрепляю, и меня жаба давит, что нельзя всю свою землю стеной обнести…

– Ага, как в "Казаках"! – Серёга припомнил старенькую компьютерную игру-стратегию.

– Ну, вроде того. Там – да, одно единственное маленькое поле проапгрейдил до максимума, и оно одно кормит всё твоё поселение, и его нехрен делать тоже в укреплённый периметр включить. Но то в "Казаках", а у нас тут – суровый реал. Отдельные зёрна – таки да, и сто, и двести, и все триста с гаком колосьев дать могут, но это единичные случаи, которые правила не отменяют. А чтобы со всего посева такую урожайность получить – это гидропоника с аэропоникой и искусственным освещением. Можно, правда, и в грунте, но это один хрен теплицы. Целкофановая плёнка на карфагенском рынке почём? А светодиодные светильники? А электрогенераторы? А изолированная электропроводка? Ферштейн?

– Не паясничай, Макс! Я всё это прекрасно понимаю и говорю об обычном традиционном хозяйстве! – у Юльки явно идея-фикс, двух разных мыслей в единицу времени не допускающая.

– Рядом с нумидийской границей? Ну-ну! Масинисса будет рад такому подарку, его дикари – тем более! Заодно и покуролесят всласть. Помнится, в первый день нашего попадания ты не была в восторге от перспективы быть пущенной по кругу лузитанскими разбойниками. Нумидийцы, думаешь, лучше окажутся? Им-то, этим козотрахам, ты однозначно понравишься – уж после коз-то ихних, гы-гы!

– Ну спасибо, я страшно польщена, хи-хи! Но ведь граница же должна быть укреплена, разве нет?

– Как ты это себе представляешь?

– Ну, что-то вроде римского "лимеса". Помнишь про Адрианов вал?

– Ещё бы мне про него не помнить! Образец укреплений для "дачи" я откуда по-твоему собезьянничал? Но как ты представляешь себе такой вал по хребтам и ущельям Атласа? Дакию римляне отчего оставили? После того, кстати, как потратили хренову тучу сил на её завоевание и хренову тучу ресурсов на освоение. Ты "Даков" и "Колонну" смотрела? Представляешь?

– Ну да, смотрела оба фильма. И потом, они же уцелевших даков полностью романизировали, от них как раз современные румыны с молдаванами происходят…

– Вот именно! Провинция была уже полностью к ним лояльна, а они её оставили и отступили за Дунай. Плюнули на всё, вбуханное туда, и отступили. Ты же и сама в курсе. Вот и представь себе эту картину маслом.

– Ну… гм… в самом деле…. Это ж прям театр абсурда какой-то!

– А теперь представь себе затраты на полноценный "лимес" по Карпатам и сравни с обороной по Дунаю. А тут Атлас – точно такая же хрень. Тут только сигнальные сторожевые вышки и конные патрули. Много от них будет толку при серьёзном набеге?

– В каменистой земле и обычный-то стрелковый окоп рыть загребёшься, а тут нужны настоящий крепостной ров с валом, и ни одного экскаватора, – разжевал ей на пальцах Володя, – Вместо них – только три солдата из стройбата, которые служат за себя и за того парня.

– Отец тоже подумал на досуге и решил не покупать там землю, – добавила Велия, – Нам за глаза хватит урожаев с тех земель, что мы уже имеем. Всё равно большую часть продаём…

– Да, хлебом и инжиром с оливками пусть лучше другие спекулируют и врагов себе этим наживают, – разжевал я для особо тупых, – Я даже вот над чем думаю – от устья Баграды что до Карфагена, что до Утики – примерно одинаково. Может, излишки зерна и прочей сельхозпродукции начать в Утику продавать?

– А это зачем? – не поняла Юлька, – По доходам же без разницы!

– Для завязывания хороших отношений. Утика с Карфагеном не ладит, а земли у неё мало, своей сельхозпродукции не хватает, и на ней наживаются карфагенские спекулянты.

– А зачем тебе дружба с Утикой?

– А шоб було, как говорят хохлы. Подстелю соломы на всякий пожарный. Это во-первых. А во-вторых, Утика – союзник Рима. Чисто символический, с её-то жалкими силёнками, но всё-таки номинально – союзник. В Третью Пуническую она сразу сторону Рима примет и не прогадает – и свободу сохранит, и земли, и самоуправление на первых порах. Потом административным центром римской Африки будет вплоть до постройки в имперские времена уже римского Карфагена. Я вот даже мозгую, стоит ли мне вообще с карфагенским гражданством связываться. Жить в Карфагене можно и метеком, а вот гражданство – может, лучше в Утике его со временем получить?

– Отец и на это обратил внимание, – заметила моя ненаглядная, – Что ты не просишь его похлопотать о твоём карфагенском гражданстве, хотя сейчас, когда он в Совете, для него это сделать совсем нетрудно.

– Не прошу – это мягко сказано, – пояснил я нашим, – Я попросил его не спешить с этим – сказал, что буду ещё обдумывать ситуёвину.

– Ну, вот отец и сопоставил всё это вместе…

– Только это или что-то ещё?

– Ну ты, Макс, нашёл, с кем родниться! С Шерлоком Холмсом местным! – вставила Юлька свою очередную шпильку, пока Велия собиралась с мыслями для ответа, – Ты чем вообще думал – головой или головкой, Штирлиц ты наш недоделанный?

– И тем, и другим, если честно. Мои дети будут его внуками, и это будет хорошая порода.

– Ты прям как фашист рассуждаешь!

– Ага, зиг хайль, гы-гы! – ради пущей хохмы я отсалютовал ногой вместо руки.

– Тут ещё вот что было, – моя супружница наконец сподобилась сформулировать мыслю, – Отец вспомнил один из рассказов дедушки Волния про давние времена. В годы его молодости, как раз после первой войны Карфагена с Римом, человек один непонятно откуда появился – после сильной бури с грозой. Его никто не знал, а он выдавал себя за внука молодого парня, у которого и детей-то ещё не было. И ещё он говорил, что скоро придут карфагеняне и завоюют большую часть Испании. А их ведь тогда только что изгнали из долины Бетиса, один только Гадес под их властью и оставался. Его приняли за сумасшедшего, стали лечить, а он шумел и требовал от вождей готовиться к большой войне. В конце концов его прогнали и забыли о нём, но потом всё сбылось так, как он и предсказывал. И ещё мама один случай похожий вспомнила, о котором в её роду рассказывали. Это ещё раньше было, во времена Тартесса, ещё был жив царь Аргантоний. Тогда тоже в Тартессе появился незнакомый никому человек и пробился на приём к царю. Аргантоний тогда как раз с Гадесом воевать собирался, а этот неизвестный требовал, чтобы царь с этой войной повременил и к большой войне подготовился. Он говорил, что он из будущего и знает точно, что на помощь Гадесу придёт Карфаген, и вместе они тартесское царство победят и Тартесс разрушат. Его тогда тоже сумасшедшим посчитали и лечить пробовали, а потом он принял участие в войне и погиб в бою. Но как он предсказывал, так всё в конце концов и случилось. Вот мои родители про эти случаи вспомнили и заподозрили, что и вы тоже…

– Тоже с приветом? Макс – точно! – съязвила Юлька, – И ты тоже, раз с таким связалась!

– Нет, сумасшедшими мои родители вас не считают. Наоборот, оценили то, что вы не лезете повсюду с предсказаниями и скрываете свои особенности. Отец понял, что вы намного умнее тех, прежних.

– Было время, когда колдунов и предсказателей жгли на кострах. Не в ваши времена, позже, даже после Рима. Это было уже ближе к нашим временам, и мы об этом знаем хорошо. А как с этим обстоит дело в ваше время, мы не знаем, а на костёр или под пытки не хочется. В психушку как-то тоже, – объяснил я Велии.

– В екатерининские времена случай похожий был, – припомнила Юлька, – парень добился приёма и предсказал Екатерине год её смерти, год смерти Павла и вторжение в Россию Наполеона. Его в психушку отправили, а потом все сбылось по его предсказаниям.

– Я читал про попаданца поумнее, вроде нас, – вспомнил и я, – В газете статья была, называлась, кажется, "Мушкетёр с мобильником". В Квебеке канадском раскопали захоронение французских солдат, которые на колониальной войне с англичанами погибли. Так у одного бойца там остатки пластикового корпуса сотового телефона обнаружили. Получается, из нашего времени парень был, замаскироваться под местного ума хватило, да только на войне не повезло…

– На маскировку ума хватило, а вот на то, чтоб отмазаться от тупой солдатчины – уже нет, – поправил меня Володя.

– Ну, мы-то тоже от неё не очень-то отмазались, – возразил я, – Начали-то такой же солдатнёй. Были бы поодиночке, как тот парень – тоже вполне могли бы и пропасть. По сравнению с ним нам крупно повезло.

– Погоди, с тестем твоим ещё непростой разговор нам предстоит. Как отмазываться будем?

– А никак. Пришло время говорить правду. О чём не спросит – зря разбалтывать не будем, а о чём спросит – отвечать будем честно, как на духу. В конце концов, это ведь в наших интересах, чтобы он въехал и проникся. Убережёт свой клан, не даст ему пропасть – и мы вместе с ним не пропадём.

– Мужики, вы охренели! – простонала Юлька, – Нас же до сих пор сберегала только наша скрытность!

– До бесконечности прятаться невозможно, – заметил Васкес, – Если мы не собираемся деградировать до местного уровня, то надо подтянуть хотя бы небольшое количество местных к нашему собственному. А как это сделать, скрываясь от них?

– Я тоже другого выхода не вижу, – проговорил Серёга.

– И ты туда же! – взвилась Юлька.

– Угомонись, – урезонила её Наташка, – Ты детей своих какими хочешь видеть? Такими, как мы или такими, как аборигены?

– Так мы ж учить их будем!

– Мы – одному, а улица – другому, – возразил Володя, – И неизвестно ещё, чьё влияние большим окажется. И так поколение за поколением…

В общем, как оказалось, не один я размышлял над дальней перспективой. Все помаленьку над этим кумекали, а сейчас вот просто случай подвернулся удобный, чтоб озвучить.

– Ладно, я вам что – против? – сдалась Юлька, – Всё понимаю, боязно просто! Рассказывай, Макс, как ты представляешь себе будущее нашего анклава.

– Ну спасибо, смилостивилась наконец, гы-гы! Ладно, как говорится, слухайте сюды и не говорите потом, что не слыхали. Для начала – в какой социальной структуре мы с вами имеем честь на данный момент состоять?

– В рабовладельческой? – это ж Юлька – педагогичка, что с неё взять!

– И это тоже, но это в глобальном плане, а я говорю о локальном. Локально же мы состоим, если называть вещи своими именами, в этническом этрусско-иберийском неформальном сообществе мафиозного типа. То бишь, если совсем по простому – в мафии. И это для нас – наилучший вариант. Если бы его не было, нам пришлось бы создавать его самим с нуля. Хвала богам, эту часть работы за нас давно уже сделала семья наших нанимателей Тарквиниев. Наша же задача – войти в мозговую структуру этой группировки, влияющую на её политику. И не просто войти, а врасти, пустить корни.

– И это ты уже успешно делаешь! – Юлька есть Юлька.

– Ага, и вам того же желаю. Точнее – вашим детям, поскольку ближайший и самый подходящий вариант я уже захомячил для себя, – для наглядности я полуобнял Велию, которая хихикнула в кулачок.

– Хорошо, врастём, возглавим, но как это убережёт наших потомков от деградации? – поинтересовался Володя.

– Стоп! Возглавлять клан мы не будем. Зачем нам грызня в борьбе за первое место? Я говорю о мозговой структуре, а не об управленческой. Это несколько человек в окружении Арунтия, не самые крутые в иерархии клана, но самые башковитые, без которых не обходятся дебаты перед принятием любого серьёзного решения. Вот в их число мы и должны войти. Не вытесняя их, боже упаси, и даже не оспаривая их первых ролей, а дополняя их в качестве эдаких знатоков-экспертов. Наша задача – стать полезными и нужными, а главное – стоящими в стороне от обезьяньих меряний пиписьками, и этим удобными и приемлемыми для любого текущего доминанта. Именно этого положения в клане мы с вами должны достигнуть, упрочить его и передать в наследство своим детям.

– И что это им даст?

– Во-первых – освобождение от рутинной текучки, которой по прежнему будет заниматься основная семейная линия Тарквиниев. Они с этим прекрасно справляются, а от добра добра не ищут. Наши же потомки, решая головоломные технические задачи, будут развивать мозги и двигать технический прогресс клана. Во-вторых – ту малочисленную ближайшую среду, которая наиболее восприимчива к новинкам и которая в силу своей малочисленности не растворит наших потомков в себе, а сама растворится в них. Вот это и убережёт их от деградации до общего античного уровня.

– Не слишком мало – несколько человек? – засомневалась Наташка, – Четверо наших, допустим, четверо ихних, а на улице многие десятки маленьких дикарёнышей.

– Есть ещё наши слуги, которые каждый день слышат от нас русскую речь и рано или поздно начнут её понимать.

– Уже начинают, – заметил Серёга, – Мат изучили досконально!

– Думаю, что уже не только мат, и это нам тоже на руку. Самых толковых будем освобождать и включать в число своих помощников. А их дети пополнят компанию наших детей.

– Дети рабов? – фыркнула Юлька.

– А ты у нас патрицианских кровей? Кто из нас "проклятый рабовладелец" – ты или я?

– Гы-гы-гы-гы-гы! – заржали наши.

– Ещё один важный источник пополнения – это наши испанские камрады. Многие из них – не без нашей помощи – уже тоже более-менее владеют русским матерным, и это облегчит им овладение остальной частью "великого и могучего". А в ещё большей степени – их детям. И часть их тоже пополнит компанию наших детей.

– С социальной стороной вопроса понятно, – сказал Хренио, – А как быть с технологиями? Ведь никто из нас не учёный, и у нас нет под рукой ни современных технических библиотек, ни интернета. Только то, что в наших собственных головах, и не более.

– Не совсем так. Есть ещё продвинутые знания аборигенов, которые не получают широкого внедрения в их среде из-за невостребованности. Те же наработки греков, например. Или, скажем, та же самая пружинная бериллиевая бронза, которой мы обязаны нашими арбалетами и пружинными пистолями. Вы думаете, я знал современную технологию её выплавки и термообработки? Хрен там! К счастью, аборигены успели изобрести свою и ещё не утратили её к нашему появлению, а я просто обратил на неё внимание и захомячил в виде обученного ей человека. Кстати, надо мне будет обзавестись другим слугой, а Укруфа задействовать исключительно по этой части. Серёга, намёк понял? Ты у нас геолог или нахрена? Ищи мне местный источник недорогих бериллов!

– Ну, насчёт местного не знаю, а вот на Эльбе есть хорошо известное месторождение розовых бериллов – у нас воробьевит называется, в Америке – морганит.

– Но они ведь уже драгоценными считаются?

– Скорее – полудрагоценными, да и на каждый хороший кристалл приходятся многие десятки, а то и сотни некондиции, которая стоит гроши. Ты же сам помнишь аналогичную ситуёвину с испанскими аквамаринами.

– Ясный хрен! – ещё бы мне не помнить, когда у меня до сих пор солидный запас аквамаринов с изумрудами с тех дел приныкан, – Значит, надо найти торговцев с Эльбы и заказать им некондицию. Технический прогресс аборигенов ограничен отсутствием хороших пружин, а мы это ограничение преодолеем. Далее, насчёт кораблей я вам рассказывал? Нам даже океанский парусник вроде каравелл Колумба изобретать не надо – "Сиракузия" уже есть, без нас самими аборигенами благополучно изобретённая. Только они в дурацкий гигантизм ударились, а нам такого не надо. Нам надо поменьше, да попрактичнее, и уж на это-то античные технологии вполне способны.

Мелкие усовершенствования типа норманнского корпуса и прямого руля с румпелем мы уж как-нибудь "изобретём". Или, например, оптика. Вы думаете, я владею технологией варки стекла? Хрен там! Но этой технологией уже не одно столетие владеют аборигены, и если они всё ещё не додумались до линз – для себя мы эту ошибку исправим. Школьный курс физики все помнят? Схему устройства подзорной трубы не забыли? Что нам это даст, все понимают?

– Лейтенант, прекратите разглядывать женщин на пляже в оптический прицел – майор не успевает навести на них свой бинокль! – схохмил Серёга.

– Гы-гы-гы-гы-гы! Опять вы со своими пошлостями, поручик!

– Ну, вообще-то оптический прицел – это вещь! – заметил Володя.

– Которую нам не на что ставить, – охладил я его восторг, – Надеюсь, что это только пока, но рассчитывать будем только на "подглядывание" – аттставить смех в строю, гы-гы! Если мы кроме бородавок на носу противника успели разглядеть и все его силы, а он не успел разглядеть всех наших – у кого больше времени на подготовку тёплой встречи?

– Ну, это козе понятно, – согласился наш спецназер, – Но насчёт прицела – мы же с порохом заморачиваемся. Неужто ружжо какое-никакое не забабахаем?

– Володя, я ни разу не против. Ты у нас самый крутой смертоубивец – тебе и карты в руки. Мозгуй, если дельное чего придумаешь – я производственные мощи мигом задействую.

– А мне на чём специализироваться? – поинтересовался Васкес.

– Хренио, ты у нас мент или куда? А мы мафия или нахрена? На тебе разработка продвинутой для этого мира криминалистики и, скажем так, контркриминалистики. Если не ты, то кто же?

– Всюду коррупция! – развёл руками испанец.

– Наташа, ты у нас самая главная лесотехничка. Я правильно понимаю, что курс биологии и тому подобного у вас был углублённый?

– Ну, с лесохозяйственной спецификой, но вообще-то – да.

– Значит – на тебе агротехника и зоотехника.

– Прямо всё сразу?

– По мере того, как будешь вспоминать что-то полезное.

– Ага, всем задачи поставил! – съязвила Юлька.

– Ещё не всем. Ты у нас самая главная историчка. На тебе – эдакая "летопись будущего" – даты и события. Все, какие вспомнишь.

– Я те чё – компьютер?

– Нет, ты у нас ходячий учебник истории – и надеюсь, что не только школьный.

– А ты сам – нет?

– Я запоминал сам материал и его суть, а даты – моё слабое место. Какие-то помню, какие-то нет, и таких во много раз больше. А вы, бабы, поприлежнее, вызубриваете всё подряд.

– Так это ж когда было-то! Это ж ходячей энциклопедией надо быть! Меня, между прочим, Юлей, а не Викой звать, хи-хи!

– Там, где не помнишь с точностью до года – пусть будет с точностью до пяти лет. Где не вспомнишь и так – пусть будет хотя бы с точностью до десятилетия. Нам для наших потомков стратегию на века разработать нужно.

– Тебе не кажется, что из меня стратег, как из тебя балерина, хи-хи!

– Мне это не кажется, я это знаю точно. Но стратегию мы все вместе разрабатывать будем, а от тебя историческая справка нужна – когда и где будет происходить очередная пакость и в чём она будет заключаться. Чтоб ясно было, откуда драпать, где ныкаться и где побольше соломы подстелить.

В общем, вот в таком примерно ключе мы меж собой перспективу обсуждали. Для Велии потом затрахался на иберийский переводить, поскольку понимала она в наших мудрёных разговорах далеко не всё, и если уж я задался целью сделать из неё одну из нас – приходилось мириться с неизбежными в таком деле трудностями. Я ведь по-иберийски более-менее прилично только на простом бытовом уровне шпрехаю, а сложные понятия растолковывать – слов катастрофически не хватает. Некоторых в иберийском вообще нет – приходилось или греческое какое-нибудь подбирать, если я его знал, или вообще жестами пояснять, разыгрывая изрядную пантониму, а иногда и вовсе целое представление городить. Вот говорим мы, к примеру, с нашими о каком-нибудь фильме, который все смотрели. А как объяснить аборигенке, пускай даже и очень толковой, что такое кино? С греческой культурой она, хвала богам, знакома, и понятие театра, пьесы и актёров ей известны. А физический механизм? И ведь растолковать надо так, чтоб ей ясно было, что никакой магии тут нет, а есть только хитрая техника, дающая движущееся изображение. В конце концов, исчерпав возможности слов и жестов и не добившись сколько-нибудь вразумительного результата, я купил большой лист египетского папируса, изрезал его весь на мелкие кусочки, скрепил проволокой в грубое подобие блокнота и нарисовал на каждой страничке схематичный контур пляшущей танцовщицы – типа последовательных кадров. И лишь после этого, согнув "блокнот" и отпуская последовательно, но быстро, страничку за страничкой, я сумел продемонстрировать супружнице принцип движущейся картинки. Принцип фотографирования и киносъёмок я ей разжевать так и не сумел, поскольку и сам имел о них лишь самое смутное представление, да и терминология подходящая в античных языках отсутствовала. А вот принцип проецирования изображения с помощью света на белый матерчатый экран я ей растолковал легко. Суть она ухватила моментально даже со слов, так что не пришлось и с демонстрацией заморачиваться. Мне ведь умная бабёнка досталась, эксклюзивная, ни разу не среднестатистическая, просто о нашем современном мире ни черта не знающая, и объяснять ей приходилось ну уж очень до хренища.

Зато и Велия, в свою очередь, порассказала мне немало интересного. Например, о Тартессе, о котором современным историкам известно до смешного мало.

О том, что он был основан выходцами из Эгеиды ещё в эпоху бронзы, наши учёные мужи лишь предполагали, а моя ненаглядная, дикая и малограмотная по сравнению с ними, подтвердила мне их гипотезу с полной уверенностью. И даже назвала мне конкретный народ – тирсены. Это эгейские предки этрусков, если кто не в курсе. Одни в Италию ломанулись, став основателями классической Этрурии, а другие, соперничая с минойским Критом, поплыли дальше, основывая повсюду торговые фактории и небольшие колонии, в том числе и Тартесс. Да и Гадес, кстати говоря, исходно был такой же факторией минойцев, как и многие другие "финикийские" колонии, основанные тогда, когда настоящие финикийцы ещё только складывались как народ и ни о каких собственных дальних плаваниях не помышляли. Потом – да, унаследовав знания о далёких заморских странах вместе с навыками кораблестроения и мореходства от филимистян – тех же критян, финикийцы освоили и всё их заморское колониальное наследство, развили его и породили в конце концов карфагенского монстра. Но это случилось позже, а до того на берегах Моря Мрака, как в античном мире именовали Атлантику, господствовал тирсено-иберийский Тартесс. Вся торговля испанскими металлами шла через него, и не только металлами. Во всех направлениях бороздили Море Мрака искусные тартесские мореходы, в том числе и в западном. Очень аккуратно расспросив супружницу, я выяснил, что о трансатлантическом табачно-кокаиновом "наркобизнесе" Тарквиниев она абсолютно не в курсах. Ну, плавает Акобал на своём "Коне Мелькарта" куда-то в какие-то далёкие страны – так ведь в Африку же, скорее всего. Там ведь и золото, и слоновая кость, и чёрное дерево – за чем же ещё есть смысл плавать в такие дали? А то, что ни сам Акобал, ни дед, ни отец не рассказывают подробностей – так ведь коммерческая тайна, ясно же и ежу. Тем не менее, о самом факте существования большого материка по ту сторону Атлантики Велия ЗНАЛА. Откуда? А тартессцы и туда когда-то плавали. Потом гадесцы с карфагенянами Тартесс уничтожили, и тайна вместе с ним пропала. Триста лет ведь с тех пор прошло, да и сами руины разрушенного финикийцами города скрылись под морскими волнами после сильного землетрясения. Где он был, турдетаны ещё помнят – на острове в устье Бетиса, теперь затопленном. Хорошие пловцы до сих пор ныряют в надежде найти какие-то сокровища, и кое-кто кое-что даже изредка находит, хотя никто ещё пока на этом не озолотился, а вот утонули многие. Но хотя бы уж помнят местоположение своей былой прославленной столицы, и на том спасибо. А о былых плаваниях за океан знают теперь в Иберии одни только потомки крайне немногочисленных уцелевших представителей прежней тартесской знати. Каким боком к ним моя ненаглядная относится? Оказывается – самым прямым. Её мать Криула не только по мужу "почтенная", а и по собственному происхождению – предки её, оказывается, происходят от какой-то боковой ветви тартесского царского рода. Ага, моё почтение, млять…

Как оказалось, не только современные историки гадают и спорят о происхождении мегалитических строений, сложенных из огроменных каменных блоков. И античные тоже, и не только историки. Велия рассказала мне о стене, верх которой – вполне тартесский, из бесформенных относительно небольших каменюк, а вот низ – натуральный мегалитический, для античных строителей непосильный.

Одни говорят, что это их славные предки всё-таки как-то напряглись и исхитрились, другие – что это боги построили – те самые, что научили людей всем полезным ремёслам и без которых люди ничем не отличались бы от диких зверей. Слушая жену, я невольно вспомнил о книгах известного ниспровергателя общепринятых исторических мифов Склярова, утверждавшего о существовании в глубокой древности працивилизации, как раз и оставившей после себя эти тщательно обработанные и плотно пригнанные многотонные мегалиты, включая и Великие пирамиды, до способности построить которые реальным историческим египтянам Древнего Царства – примерно как раком до Луны. И кстати, супружница добавила, что и насчёт плаваний через Море Мрака нет у знающих о них единого мнения, сами тартессцы те заокеанские земли открыли или знали о них заранее от тех же самых "богов". А ведь интересное кино тогда получается! От кого, спрашивается, Платон знал о "противолежащем материке", который он упоминает в своём диалоге "Тимей" про Атлантиду? Гибралтар ведь давно уже был надёжно блокирован карфагенским флотом, который захватывал или топил всякого сующегося туда чужака. Ни один грек не мог даже просто выйти в океан и вернуться обратно, какая уж там в сраку Америка! А Платон о ней откуда-то знал – пусть немного, пусть только сам факт её существования, но откуда-то знал…

Насчёт "противолежащего материка" моя ненаглядная меня тоже спросила – не в мелких подробностях, а в общем и целом. И, в ответ на мой встречный вопрос, подтвердила, что интересуется этим и по отцовскому поручению тоже. Мой рассказ вкратце – о попытках колонизации Северной Америки викингами через тысячу двести лет и о Великих Географических открытиях с последующей Конкистой ещё через пятьсот лет – её вполне удовлетворил. Надо полагать, нашего нанимателя именно это в основном и интересовало – сроки сохранности тайны его "наркобизнеса". Об этом нюансе Велия, конечно, не была в курсе и явно просто дисциплинированно выясняла информацию по отцовским вопросам. Но и от меня этого факта не скрывала и даже пояснила, что отец и не приказывал ей этого скрывать. Получалось, что Арунтий фактически предупреждал нас через дочь о своём интересе заранее, давая нам ещё и время хорошенько подготовиться к этому непростому разговору. Не только об Америке, конечно, да и не столько о ней. Моего тестя интересовали глобальные события вообще. Примерно то, что я и поручил Юльке – суть события и дата, если не точная, то хотя бы примерная. Не так далеко, как замахивался я, в основном только ближайшее столетие, но тоже именно в таком ключе. Ежу ясно, что и в аналогичных целях, хотя и с поправкой на масштабы его деятельности.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю