Текст книги "Дракон. Северные нагорья (СИ)"

Автор книги: bark

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

Алияс застыл, не в силах пошевелиться и отвести глаз от двух катающихся в пыли монстров, готовых сожрать друг друга при любой возможности.

Земляной дракон замедлился, движения стали тягучими – Остер продолжал стремительно терять силы. Шайс почти одержал победу, когда соперник рванул на оставшихся силах и челюсть Шайса немного разошлась в стороны, позволяя дракону изрыгнуть накопившееся внутри пламя. Но облить огнем противника он не сумел – не сумел развернуть голову, и потому мощная струя лавы выплеснулась в направлении…

Словно в замедленном времени Алияс смотрел, как пышущая всеми оттенками небесного светила масса в окружении ярко-оранжевых вихрей несется прямо к нему.

Он не успеет прочесть заклинание, не успеет уйти с дороги огненной струи, не успеет сделать ни шагу, не успеет вздохнуть в последний раз.

Шайс слишком далеко…

Ужас сжал горло.

Мысль о том, что все вот так и закончится, коснулась разума за миг до того, как пламя собиралось выжечь лицо и остановить дыханье…

«Духи!»

От страха Алияс выбросил руки вперед, чувствуя как до боли сжалось сердце.

По спине скользнул легкий холод, волосы сбило ураганным порывом, заставляя зажмуриться.

Лава ударилась о невидимую преграду… и расплескалась буйным фонтаном брызг в разные стороны. Прозрачная стена живого полотна выросла перед Алиясом непреодолимой преградой.

Стоило эльфу оказаться в безопасности, как ветер ослаб и завился курчавыми петлями вокруг, оставляя спасённому молча взирать на то, как стихия медленно истончает собственное тело, превращаясь в тонкую нить белесой пряжи.

Живая материя обвила Алияса вокруг ног и продолжала закручиваться спиралью, медленно взбираясь выше. Вот она скользнула против глаз и нырнула за ухо, приподнимая убранные волосы над затылком вместо нити жемчуга, струясь вдоль льняных волос и исчезая где-то на кончиках.

На арене стояла оглушительная тишина.

========== Глава 22 Чужая пара ==========

Только на второй день после победы мужа над Остером, сидя над книгой в библиотеке, Алияс почувствовал, что медленно, но все же обретает контроль над захлестнувшими его с головой событиями.

Раз за разом возвращаясь мыслями к случившемуся на арене, эльф никак не мог понять, почему им с ветром удалась такая сложная магия.

Заклинания могли действовать вербально (именно так Алияс и пользовался магией) и невербально, реагируя на сложные жестикуляции, заменяющие слова, и, бесспорно, имеющие более сильный эффект за невероятно короткий промежуток времени, требующейся для воспроизведения нужных движений.

Тогда, видя перед собой алую руку смерти, тянущую к нему жадные жгучие пальцы, все, что он мог, это коряво выставить ладони, следуя первобытным инстинктам, которые бы ни за что не смогли уберечь его от рока.

Но! Каким-то чудесным, абсолютно необъяснимым, образом простой жест превратился в мощный оберег, призвавший силу ветра и собравший в своем основании достаточно энергии, чтобы отразить сильнейшее механическое воздействие плотной массы сжиженного огня!

Любой маг, закончивший хотя бы первые классы начальной школы, был в состоянии понять, что произошедшее нельзя было объяснить! Ничем! То, что совершил Алияс, противоречило всем известным законам магического мира.

Во-первых, самые простые и эффективные заклинания совершались при помощи слова. Слово – мощнейшее по воздействию средство соединения мира физического и мира нематериального. Именно поэтому слабейшие существа и маги всегда нуждались в том, чтобы произнести нужные сочетания и добиться желаемого эффекта.

Тем, кому удалось разобраться в тонкой материи глубже, и тем, кого природа щедро наделила пониманием всего трансцендентального, было по силам использовать ментальную магию, находившую отражение в замысловатых физических пассах. При таком подходе слова были излишними – руки сами знали, какое количество энергии требовалось от внутреннего источника для магического воздействия или противодействия.

Заклинание, по сути, было целевым набором звуков и букв, способным совершить усилие необходимой сложности. Сложность же измерялась в объеме производимого преобразования и, соответственно, количестве требуемой для этого энергии.

Правильное сочетание букв и нужной долготы их произношения и призывало абсолютно точное, заранее измеренное и проверенное веками количество магии для нужного результата.

Существа, способные понимать и распознавать таковое количество на интуитивном уровне, ограничивались знаками заплетенных пальцев. Действие производилось быстрее слетавших с губ слов и четверостиший.

Такой магией могли пользоваться драконы, маги, вампиры, дроу и светлые эльфы. Но требовало это множества лет практики, усилий и достаточного источника собственной энергии, коим существа наделялись от рождения. И тогда, после долгого и упорного труда, у единиц появлялась возможность отказаться от магии вербальной… но ведь Алияс никогда не пытался овладеть умениями более высокого порядка!

Бесспорно, он мог воспроизвести сложнейшие вербальные заклинания, требовавшие предельной концентрации и внимания, чем, кстати говоря, немало гордился. Мог даже воплотить несколько простых заклятий руками – этому он попытался научиться исключительно из любопытства, дабы лучше понять разделение уровней различных существ. После того как с него сошло семь потов и ему все же удалось покорить элементарные движения, он осознал, что его собственный источник вряд ли когда-нибудь позволит всерьез практиковать невербальную магию.

Эти попытки случились еще во времена обучения в Академии. И с тех пор не было ни одной причины, чтобы интерес Алияса, утраченный многие годы назад, неожиданно вернулся.

До самого дня боя Шайса.

В тот день Алияс сумел не просто воспользоваться невербальной магией – нет, он вообще использовал самый обыденный на свете жест. Жест, используемый на уровне второй природы, если вблизи появлялась внезапная опасность и избавиться или защититься от которой не представлялось возможным. И почему на этот жест отозвалось необходимое – огромное(!) – количество энергии (в нужном объеме и пропорции, сил, замешанных на природной стихии, требовавших отдельного глубинного контакта с элементами), светлый эльф не имел никакого понятия.

Всем, что в тот момент крутилось в его голове, было всего лишь одно простое слово, вспыхнувшее при виде надвигающейся угрозы – «Нет!».

Пытались ли вы когда-нибудь остановить стаю разъярённых оборотней одним простым, незамысловатым словом за секунду до того, как их пасти собираются сомкнуться на вашем горле? «Нет», – сказали бы вы им, – «пожалуй, я не готов сегодня умереть». И, конечно, они бы остыли в один момент и разошлись, как ни в чем не бывало по своим делам…

Воздевая руки, Алияс позволял себе не более чем простую реакцию смертного, не способного ничего противопоставить неотвратимости бытия.

И все же, несмотря на это, он сумел воспользоваться магией интуитивно. Хватило одного сырого, неоформленного желания – остаться в живых.

Алияс уже задумывался, чем бы он смог ответить несущейся в лицо смерти, будь у него в запасе время… И приходил в тупик. Он долго не мог подыскать ни одного подходящего заклинания, уже не говоря о том, чтобы понять, как им воспользоваться невербально. Эльф понятия не имел, какая энергетическая мощь необходима для нейтрализации силы потока выплеснувшейся из пасти дракона лавы.

Это было истинное чудо. Еще одно чудо, объяснимое появлением пары.

Кажется, Шайс был настолько силен, что и эльфу досталось многократное усиление, не иначе виноватое в том, что он еще дышал.

Дракон очутился перед супругом спустя секунду. Взволнованный и еле сдерживающий себя, он снова и снова задавал один и тот же круг вопросов: все ли с ним в порядке, не ранен ли он, не нужна ли ему срочная помощь.

Спустя пару десятков минут, все же приняв слова светлого, что тот не собирается вот-вот испустить дух, на веру, он вверил «золотце» в руки сестры, заставив их чуть ли не силком отправиться на место сбора клана, а сам вернулся на арену и… снял с Остера шкуру…

Вернее, почти это сделал: кровавое побоище остановили другие драконы, наблюдавшие за ходом поединка, и остальные члены их кланов.

Унять разъярённого, сорвавшегося с цепи Шайса оказалось непростым делом. Алияс тоже бы пожалел Остера, не будь он в оцепенении от того, что все еще находился по эту сторону действительности…

Позже, в пещере, он заметил, что его верный спутник, спасший ему жизнь, никуда не испарился, продолжая тихонько насвистывать на ухо и виться живой убористой спиралью вокруг приподнятых над макушкой волос. Когда же муж попытался коснуться украшения, его ощутимо обожгло холодом. Пальцы на миг оледенели, заставляя черного хмуриться все сильнее.

Только после того, как Алияс попросил защитника оставить его, недовольно высвистывая несогласие, тот соскользнул в сторону и кольцом завился над ложем.

На вопросительный взгляд мужа эльфу оставалось только пожать плечами.

***

Очнувшись в одиночестве, утопая в море шкур, не раскрывая слипшихся от долгого сна век, Алияс пошарил рукой рядом и, к собственному сожалению, никого не обнаружил – муж снова исчез.

«Ну почему даже после победы Шайс не может выкроить немного времени? Разве он не победитель, коего необходимо чествовать? Разве есть неотложные дела у вечных созданий? В конце концов, неужели присутствие Шайса в Круге жизненно необходимо?» – раздосадованно сетовал Алияс, ощущая, как ветер убрал прическу едва ощутимыми прикосновениями, скользнув на облюбованное накануне место.

Гнать того Алияс не стал, помня, как его спутник раздражает мужа.

Чувствовал он себя более чем сносно. Сил было достаточно – на физическое состояние едва ли приходилось жаловаться. Вот только сказавшиеся днем раньше нервы и легкая обида на пару вполне ощутимо отразились на настроении светлого. И потому, когда в опочивальне возник Майли, объявив, что у них гости, Алияс почувствовал, что добра от известия ждать не стоит. И, увы, не ошибся.

В приемной зале, прямо перед входом в сокровищницы, его встретили десятки незнакомых дракониц, принадлежащих разным семьям, судя по расцветке чешуи. Были среди них и молодые драконы.

Навстречу к замешкавшемуся в проходе Алиясу уже спешил Янгус. Осаны поблизости не наблюдалось, в то время как Эриб – средний брат, явно наслаждался компанией, щедро угощавшейся золотистым напитком и пробующей всевозможные закуски и угощения, от которых ломились снесенные драко подносы.

– Что происходит? – спросил Алияс, стоило Янгусу очутиться рядом.

– Невесты и женихи, – попытался шутливо произнести дракон, внимательно наблюдая за реакцией эльфа.

– Чьи? – Напряжение прошло по тонким чертам лица.

– Э-э… брата.

Алияс уставился на черного в упор, требуя уточнений.

– Шайса.

Брови эльфа поползли вверх.

– Я что-то пропустил?

– Скорее уж они не пропустили, – Янгус встал рядом с зятем, чтобы держать в поле зрения пеструю компанию.

– Я тебя не очень понимаю.

– Все просто, Алияс. Шайс никогда не жаловался на отсутствие внимания, а уж после того, что вы устроили вчера, ему это и вовсе не грозит.

– Что значит, устроили? Янгус, я ничего не понимаю, – сдерживаясь, чтобы не нагрубить молодому дракону, выговорил Алияс, пока кулаки его сжимались помимо воли.

– Шайс победил, разве нет? – растолковывая очевидные истины, начал тот. – К тому же, не знаю, как ему это удалось, но его размеры просто впечатляют. Сейчас он превосходит массой любого известного мне дракона. Да и ты внес свою лепту, – продолжил он после паузы, во время которой кивнул гостям, пившим за здоровье черного клана. – То, с какой легкостью ты отвратил поток лавы, да еще воспользовался силой ветра, не осталось без внимания. Ведь это интуитивная магия, так?

Теперь пришла пора Янгуса впериться в лицо рядом.

Алияс и сам был не прочь знать, так ли это. Другого объяснения не находилось и пришлось молча скрипеть зубами, считая претенденток в жены новому владыке.

– Вы оба произвели впечатление. Обладая такой силой можно не надеяться, что от вас отстанут, пока, по крайней мере, вы не обзаведетесь еще парой младших жен, которые, возможно, объединив усилия, сумеют погасить пыл остальных кандидатов.

– То есть, ты предлагаешь выбирать?

Алияс не верил ушам.

Разве не он говорил о том, что для однополых пар не все потеряно? Разве не он подбросил в голову такую искушающую мечту о потомстве?

– Нет. Я всего лишь предлагаю тебе собраться и подойти к ним наконец.

Многочисленные гости продолжали стрелять глазами все настойчивее, будто вынуждая Алияса вступить в диалог вне зависимости от его желаний.

«Что ж, они этого хотят – они это получат», – светлый был совсем не в духе, чтобы позволять наглым чешуйчатым вторгаться в свое личное пространство.

– Рад приветствовать вас под сводами нашего дома, – громко обратился Алияс к присутствующим, встав так, чтобы его видели все.

Драконы заметно оживились, обратив свой взор к интересному, с недавних пор, светлому. – Я несказанно расстроен, что мой муж не может порадовать нас своим присутствием.

В зале раздалось хмыки сочувственного понимания.

– И как его супруг, я не смею лишать уважаемых гостей его сиятельнейшего общества. Когда он соблаговолит принять посетителей, – светлый взял паузу, обводя настырных вторженцев холодным взглядом, – я, не медля, дам вам знать. А пока прошу простить меня за то, что приходится попрощаться с вами так скоро.

Алияс испытывающе уставился на дракониц, ожидая, пока смысл сказанного наконец достигнет их сознания. По мере того, как ярость и гнев зажигались в глазах напротив, эльф все острее понимал, сколько врагов нажил себе менее чем за минуту. Но сейчас его это абсолютно не волновало. Он был зол, очень зол.

На Шайса, снова оставившего его в одиночестве. На Янгуса, от слов которого отдавало привкусом предательства. На Эриба, вальяжно устроившегося среди цветника ящериц. На Осану, и вовсе где-то отсутствующую. На самого себя, не имевшего действительно убедительного довода, чтобы раз и навсегда выставить непрошенных гостей.

Створки парадных ворот за спинами растворились от сильного порыва ветра.

Медленно, один за одним, драконы и драконицы поднимались со своих мест, отставляли бокалы, небрежным жестом оправляли наряды и удалялись, не забыв ужалить взглядом «радушного» хозяина.

Стоило исчезнуть последнему, как Эриб с яростью подлетел к эльфу.

– Ты спятил! – он попытался схватить того за грудки, но был вовремя остановлен младшим братом. – Ты хоть понимаешь, что в твоем положении пришлого ты сам только что подписал негласную немилость среди всех уважаемых кланов Нагорья, а значит, среди абсолютно всех!

Алияс молчал.

– Ты эльф и мужчина! Рано или поздно тебе придется принять в семью кого-то из них, и поверь, память у них длинная. Они станут рвать твою жизнь в клочья, – никак не унимался Эриб, брызжа слюной и размахивая указательным пальцем поверх плеча брата. – Впрочем, ты сам во всем виноват. Как и Шайс, – мстительно изрек он и, вдохнув глубже, отступил. – Желаю вам долгого и счастливого супружества!

От язвительных слов дракона внутри все леденело, но Алиясу хватило выдержки, чтобы не опуститься до перебранки, в которой он изначально бы проигрывал по всем позициям.

Эриб, скорее всего, как ни печально это было признавать, был прав. Но это ни в коей мере не внушало Алиясу и толику любви к выставленным драконам – пока он сам во всем не разберётся, ни один ящер не посмеет лечь в их с Шайсом постель.

***

Второй день казался более спокойным ровно до той секунды, пока в библиотеку, где Алияс по привычке пытался вернуть душевное равновесие и абстрагироваться от суеты, не влетел Майли.

– Господин, господин Алияс! – мальчишка трясся. – Там господин Лорин. Он пьян и зол. Ищет Хару. Я не мог не сказать ему, где он.

Эльф уже поднимался из кресла, понимая, что спокойствие в этом доме его тщательно избегает.

Портной явился вчера, как и было условлено. Алияс его не видел, удовольствовавшись новостями Янгуса о том, что два дня он проведёт у них в гостевых комнатах, а на третий займется гардеробом. Это было к лучшему: расположение духа отнюдь не способствовало общению с кем бы то ни было.

Что могло понадобиться другу Шайса от драко, Алияс не имел понятия. Не пришел же он разбираться из-за срочного наряда?

– Где они?

– Хару в западной ванной, – лепетал Майли, торопясь за Алиясом. – Господину Лорину я сказал, что он в ванной и тот не спросил, где именно. Думаю, ему потребуется время, чтобы отыскать помещение для гостей. Оно на самом нижнем уровне.

Именно туда со всех ног спешил Алияс. Выпившего Лорина он уже имел честь лицезреть и теперь боялся, что мальчишке сильно достанется из-за его с Янгусом выходки.

Полные теней и звуков переходы, показались Алиясу бесконечными, когда он наконец увидел вдали брезжащий свет. Все было тихо, и это позволяло надеяться, что им все же удалось достичь цели раньше рассерженного дракона.

Возникнув в проеме пещеры, откуда прекрасно просматривалась вся терма, Алияс застыл.

Коротко остриженные темные волосы драко не дотягивались даже до лопаток, открывая взору белоснежную тонкую спину. Хару не слышал, как в купальне возник посторонний, и продолжал омовение, позволяя Алиясу разглядывать свой Огненный цветок во всех подробностях.

В том, что цветок был оставлен драконом, Алияс не сомневался. Почти такой же цвел на его собственной спине.

========== Глава 23 Безделушка ==========

Цветок истинности в основании шеи Хару был так похож на его собственный, но, в отличие от Огненного лотоса, принадлежащего клану Черных драконов, в середине метки распускал нежное соцветие Огненный пион.

– Господин, – пискнул Майли позади Алияса, преграждавшего вход в термы, когда по коридору разнеслись тяжелые быстрые шаги.

Привлеченный шумом Хару обернулся, чтобы секундой позже в ужасе вытаращиться на сводившего брови эльфа, несомненно, не имеющего проблем со зрением.

– Быстро оденься, – скомандовал Алияс и, дав Хару несколько секунд, за которые тот умудрился закутаться в длинное кимоно для посещения терм, шагнул в помещение с низкими потолками.

Повсюду клубился разреженный пар, сглаживающий очертания и углы низких каменных бассейнов, выложенных темным разнотонным мрамором.

– Господин? – все сильнее нервничал прислужник, по мере того как шаги приближались.

Хару, испуганный тем, что его тайну раскрыли, взирал на Светлого с немым вопросом, Алияс продолжал о чем-то раздумывать, сверля драко внимательным взглядом.

За секунду до того, как появился Лорин, Алияс шагнул ближе к напряженному, как струна, портному и, развернувшись, закрыл от входа собственной спиной.

– Ни слова, – предупредил он и развязал шнурки, слегка оголяя грудь.

– Хару! – ворвался в термы Лорин… и замер, столкнувшись с тем, кого совсем не ожидал увидеть.

– День добрый, Лорин – полностью владея собой, отозвался эльф и принялся неспешно возвращать только что распущенные тесемки на место.

– Алияс, – разом остыв, дракон застрял на месте и огляделся.

– Кого-то разыскиваешь?

Настороженные, несмотря на изрядную порцию алкоголя, глаза остановились на Светлом.

– Ищу. Мне нужен Хару, – потребовал Пламенный дракон, и рыжие щетинки едва заметно вздыбились.

– Портной?

– Да, – недовольно рыкнул Лорин, оставив Алияса блуждать в сомнениях, чем его так задело слово.

– Его здесь нет. Наверное, он в одной из спален для гостей.

– Этот сказал, что он где-то здесь, – дракон злобно ткнул указательным пальцем в сжавшегося от страха Майли.

Стоило Лорину сделать шаг по направлению к нему, служка скользнул поближе к господину и встал на шаг позади, трусясь как осиновый лист и не зная, что делать.

– Держи себя в руках, Лорин, и прекрати кричать на моего слугу. Хару действительно был на нижних этажах – я встретил его, когда спускался. Он сказал, что направляется вместе с Янгусом в сокровищницу, чтобы выбрать ткани для нового плаща, – не моргнув глазом соврал Алияс, радуясь что младший брат Шайса отсутствовал.

Алияс не случайно упомянул сокровищницу – войти в святая святых дракона можно было только вместе с хозяином, которому она принадлежала или с его дозволения. Ни то, ни другое не представлялось возможным, потому что сам дракон якобы находился внутри, а значит, Лорину придется обождать его возвращения.

Лорин это тоже понял и заскрежетал зубами.

Зеленые изумрудные глаза испытующе уставились на эльфа, но Алияс не шелохнулся, не собираясь снова уступать наглым грубиянам, коими являлись большинство чешуйчатых. Не сделал этого вчера перед толпой незнакомых дракониц, не сделает и сегодня.

– Майли отведет тебя в обеденный зал и предложит закуски. Ты обождешь, пока они закончат и сможешь поговорить с Хару, после Янгуса на сегодня у него нет никаких дел.

Неизвестно насколько заверения Алияса возымели эффект и остудили чужой пыл, но Пламенный все же отступил назад и гневно зыркнул на драко.

– Майли, поухаживай за гостем, а потом возвращайся ко мне.

– Да, господин, – трясущимся голосом ответил тот и, обойдя дракона по стеночке, юркнул в проход. Лорин ушел следом, не сказав больше ни слова.

Алияс не шевелился, ожидая пока шаги затихнут вдали, а затем повернулся к портному:

– Хару, когда вернется Майли, скажи, чтобы отвел тебя в мою спальню. Спрячься и сиди там, пока я сам за тобой не приду. Понял?

Драко, должно быть, ожидал чего-то другого, но быстро справился с растерянностью и кивнул. Алияс привел свой костюм в порядок и направился вслед за Лорином в обеденную залу.

***

Рассевшись посредине стола, Лорин игнорировал поданное жаркое и колбасы. Перед ним стоял изысканный резной графин, содержавший прозрачную как слеза жидкость.

Растрепанный, он разом перевернул бокал в себя и заметил возникшего в зале эльфа.

Как ни в чем не бывало, Алияс прошествовал прямо к столу и сел напротив.

– Невежливо оставлять гостя скучать. Не возражаешь если я перекушу?

Лорин снова ничего не ответил, махнув рукой и уставившись в сторону.

Не гнать же ему хозяина дома в котором он находится. Алиясу показалось, что дракон позабыл о нем в тот же миг, как отвел взгляд, и снова погрузился в собственные мысли.

Расторопный слуга явился минутой позже и принялся хлопотать вокруг Алияса, накрывая столовые приборы. Отвлеченный суетой от своих дум, Лорин хмуро следил за прислужником.

– Спасибо, Майли. Можешь идти.

Драко кивнул и поспешил испариться.

– Наслаждаешься? – неожиданно спросил Пламенный.

– О чем ты?

– О том, как перед тобой суетятся драко. Не знаю, что ты сделал и как Хару оказался у тебя, но ты нарушил закон, и я не оставлю этого просто так.

– Нарушил закон? Тем, что заманил драко без очереди? Ты серьезно?

Лицо Лорина налилось кровью от злости – ябедничать по такому несущественному пустяку серьезному дракону не пристало, и насмешливый тон светлого подчеркнул всю нелепость чужой угрозы.

– Именно так.

– Позволь узнать, почему это вдруг так важно? Неужели ты был на очереди следующим?

– Не твое дело, – ощерился гость; ножка бокала в его руке переломилась надвое.

– Просто я хотел принести извинения, если увел портного у тебя из-под носа, – поспешил заверить Алияс, проигнорировав чужую злость.

Слова эльфа не оставили дракона равнодушным, но ответить на это ему было нечего.

– Или, может, у тебя с Хару другие дела? – наивно моргнул Алияс и отправил кусочек огурца в рот. Лорин сжал челюсть. – Хару пробудет у нас до послезавтра, но я бы хотел искупить свою вину и мог бы отдать тебе его до этого срока.

Дракон сразу поменялся в лице, прислушиваясь.

– Тебя бы устроила такая сатисфакция? Не хочу, чтобы до мужа дошли слухи, что я создаю другим проблемы.

Что-то взвесив в голове, Лорин уселся расслабленней.

– Думаю, я смогу закрыть на произошедшее глаза.

– Отлично, но… у меня есть крошечное условие.

– Какое? – тут же насторожился Лорин.

– Мне очень нравится одно из твоих украшений, если оно не фамильное, не мог бы я его получить хотя бы на время? – Алияс невинно уставился на дракона, выпрашивая безделушку. Тот презрительно фыркнул:

– На мне нет ничего ценного. Что ты хочешь? – видимо, легкомысленность эльфа позабавила его.

На Лорине действительно было надето огромное количество безделиц: колец, браслетов и цепей разной толщины и выделки из золотых и серебристых сплавов.

– Вот этот кожаный браслет, – ткнул эльф указательным пальцем на ремешок в четыре пальца толщиной. Мягкая тонкая кожа и несколько кристаллов даже на вид не представляли большой ценности.

– Забирай, – тут же бросил дракон и потянулся к пряжке. И вдруг застыл.

– Выбери что-нибудь другое, – напряженно произнес он, сверкнув глазами из-под полуприкрытых век.

– Но мне понравился этот, – надул губки Алияс, прекрасно помня, как это делает Эрна, выпрашивая на ярмарке то, что ей хочется.

– Нет, – отрезал гость, и, понимая как грубо осадил хозяина дома, посулившего ему Хару, попытался произнести мягче: – Алияс, выбери что угодно, и я подарю тебе это.

– Есть еще одна вещь, но вряд ли я смогу это получить.

– Что же это?

– Твой брачный браслет, который ты прячешь под ремешком, – обыденным тоном произнес Алияс и уставился на дракона в упор.

Лорин побледнел.

========== Глава 24 Другой ==========

– Откуда ты… – не смог закончить дракон, оборвавшись на полуслове.

– Случайно увидел метку Хару. Ведь ты поэтому пришел?

Некоторое время Лорин молчал. Желваки на лице ходили ходуном, пока затравленный взгляд беспорядочно метался по залу. Одним резким движением он сорвал браслет и растер запястье, на котором вился брачный узор старшего мужа.

Он ничего не стал объяснять. Налил еще бокал прозрачной жидкости и опрокинул в себя махом.

– Доволен? – подавленно спросил ящер.

Запал агрессии растаял, словно и не было. Но на лице осталось затравленное выражение безысходности.

– Нальешь? – попросил Алияс и подождал, пока тот оценит его долгим взглядом и придвинет полную стопку ближе.

По сравнению с “Клюквенной” обжигающая вода была более забористой и гораздо отвратительней на вкус, но тепло разлилось по телу в считанные секунды, заставляя протяжно выдохнуть.

– Если я правильно понял, вы не вместе, – уже не давя дракона прилипчивым взглядом, эльф потянулся за закуской.

Лорин рассерженно фыркнул:

– Если бы мы были, стал бы мой истинный торчать в чужой пещере.

– Но почему?

Алияс хотел спросить о многом и не знал с чего начать.

Он не ошибся. Еще одну долгую минуту, Лорин витал где-то далеко в своих мыслях, а потом выдохнул.

– Разве не очевидно? – глухо спросил он и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Он драко, а я дракон, и мы никогда не сможем открыть свои отношения.

– Но разве ты ничего не можешь для него сделать? Забрать его в свои пещеры?

Вилка в сильной руке едва заметно выгнулась, костяшки пальцев белели.

– Ты думаешь, я не пытался?

Глаза вспыхнули яростным огнем.

– Прости если задел, – поторопился эльф вернуть расположение дракона, надеясь, что тот не прекратит разговор. – Я пока плохо понимаю все тонкости отношений между вами и драко. Но, насколько я знаю, драко от вас полностью зависят и поклоняются, словно божествам. Я думал, вы можете привести к себе любого, если он, конечно же, не принадлежит другой семье. А Хару ведь живет в Нижнем городе.

Лорин потер переносицу и несколько раз сморгнул.

– Ты прав, мы можем забрать любого свободного драко. Свободный в нашем понимании – не принадлежащий дракону. Однако есть нюанс. Если драко состоит в Мастерской, он тем самым подчеркивает свой негласный статус профессионала, не ищущего покровительства и даже не желающего таковых отношений. Все равно что у драко появляется право решать, как распоряжаться своей личной жизнью. Дурацкие нововведения, принятые благодаря идиотам, выступающим за права драко.

Алияс внимательно слушал объяснения, понимая, что Мастерская – своего рода защита от настойчивых посягательств драконов: видимо, все же не все мечтали быть облагодетельствованы драконами…

– Чтобы привести мастера в свои пещеры и оставить его за собой, необходимо его согласие, – чуть не сплюнул от досады Пламенный.

Повисла напряженная пауза. Лорину не надо было объяснять, что по какой-то причине согласия от своей пары он так и не добился – Хару продолжал работать.

– Не понимаю. Зачем ему это? Янгус сказал, что спрос на него велик и он сильно изматывает себя. Первый раз, когда я встретил его, энергетический источник Хару находился почти на нуле…

– Эти сволочи тянут из него жизненную энергию, а я ничего не могу сделать, – сильные руки, тяжело опустились на подлокотники.

– А если… – начал Алияс не зная, как отреагирует дракон на его предложение – если обнародовать, что вы пара, это что-нибудь изменит?

Возможно, Хару не кинется на шею своему мужу, раз уж не сделал этого до сих пор. Но ведь другие могли изменить к нему отношение. Может, условия в которых жил и трудился драко, тоже бы улучшились? Или муж мог ограничить рабочие часы своего супруга?

– Сразу видно, что ты ничего не знаешь о нашем мире, – пробурчал Лорин. Злости в его голосе не было. – Драко пара дракона… мы станем изгоями.

– Почему?

Разве имеет значение, кто твоя пара, если в другом существе – неважно к какой расе оно принадлежит, – заключается целый мир?

– Потому что так устроена наша жизнь, Алияс. Драко все равно что рабы, и объявить парой раба… – Лорин скользил пальцем вдоль обода бокала. – Я предлагал Хару, он отказался.

Болезненный блеск в чужом зеркале души сочился болью и непониманием.

– Он объяснил, почему? – рискнул спросить Алияс, понимая, что дракон и так поделился с ним большим, чем то, на что он мог рассчитывать.

– Он вообще не желает со мной разговаривать!

Бокал полетел в стену, рассыпаясь фонтаном осколков во все стороны.

Алияс вздрогнул, но ветер не дал ни одной стекляшке коснуться лица, а затем снова исчез из зоны видимости.

– Я не знал, что драко вообще может стать парой дракону, – тихо проговорил Алияс после паузы.

– Поверь, я тоже, – невесело ухмыльнулся Лорин, и очередная пауза прервала сложный разговор.

– Стоило мне увидеть Хару, как я понял, что он будет моим. Конечно, я не рассчитывал ни на что, кроме короткой интрижки. Думал, если парень так уж зацепит, так и быть, оставлю его себе. А потом… после первой ночи, на его спине расцвел Пион.

Эльф и предположить не мог, в каком шоке и растерянности пребывали тогда двое, чьи тела отметила магия.

– Значит, вы единственная пара…

– Разве это важно? – обреченно махнул рукой Лорин.

Собственное несчастье застило глаза. Алияс не знал, как долго продолжаются эти изувеченные отношения, но, видимо, достаточно, чтобы Пламенный растворился в сосущем сердце горе.

– Все, что я могу, это стоять в идиотской очереди и ждать, когда же мне будет позволено урвать день-два в его расписании, чтобы просто обнять…