Текст книги "Морская волчица (СИ)"

Автор книги: Asmin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 25 страниц)

– Крыша, – шепнула она, указывая на ратушу. – Я буду охранять периметр.

Захватив оковы, Тамара и Толя бесшумно спрыгнули с лошадей и скрылись внутри здания. Если Николай взлетит, Зоя попробует его сбить или хотя бы выследить. Однако рассвет уже близко, надо поторопиться.

Она стояла, укрывшись в тени, не спуская тренированного взгляда со шпилей ратуши. Тишина вокруг казалась неестественной. У Зои возникло неприятное чувство, что за ней наблюдают, но никаких признаков жизни в лавках и других строениях, окружавших площадь, она не заметила. Неожиданно в вышине, на уровне городских крыш, что-то шевельнулось. В небо устремилась тень; на фоне луны четко выделялись распростертые крылья. Зоя вскинула руки, намереваясь стащить беглеца вниз, однако Николай, сделав широкий круг, устроился на остроконечном шпиле колокольни.

– Черт! – глухо выругалась Зоя.

Толя и Тамара, спотыкаясь, несутся по ступеням ратуши, и что же их ждет в результате? Птичка улетела. Конечно, Зоя может попытаться рвануть на колокольню, но велик риск, что за это время Николай просто перепорхнет на другую крышу. Небо начало светлеть, и, если демон вырвется на открытое пространство, его уже не поймаешь. Зоя понимала, что времени в обрез.

Она изучила взглядом узкие отверстия в каменной стене колокольни. Взлететь не получится, даже с помощью усилителя. На такой трюк способен только гриш под воздействием юрды-парема.

– Будет больно, – пробормотала Зоя. Сотворив несколько узких кругов для привлечения воздушного потока, она раскинула руки дугой. Порыв ветра, ударивший сзади, подбросил ее вверх. Зое понадобилась вся сила воли, чтобы не закручивать вихрь, не подниматься еще выше. Она вытянула руку, и ветер швырнул ее к щели между камнями – слишком резко и сильно. Времени точно рассчитать цель не было.

Зоя закрыла голову и лицо; ударившись плечом об угол колонны, застонала. Рухнула ничком на пол колокольни и перекатилась на спину, пытаясь сориентироваться.

Во тьме над карнизом блестели глаза монстра. Зоя разглядела его силуэт. Голая грудь, рваные штаны сползли на бедра. Длинные когти на ногах цепляются за перекрытие крыши.

Послышался низкий, утробный рык, от которого, казалось, завибрировали половицы. Сегодня что-то было не так, как обычно. Сегодня он был не таким. Святые угодники, он же голоден!

В предыдущие разы она находила Николая позже, когда он уже успевал найти жертву и насытиться. Он еще ни разу не убивал человека, напомнила себе Зоя, потом поправилась: то есть никто этого не видел. Однако чутье подсказывало ей, что сегодня демон избрал добычей ее.

Зоя вскочила на ноги и зашипела от пульсирующей боли в плече. Вывих, если не перелом. Боль прокатилась волной, от которой скрутило желудок. Правая рука бессильно повисла. Чтобы стащить беглеца с крыши, придется действовать только левой, поняла Зоя. Но если Адрик обходится одной рукой, то и она сможет.

– Николай, – строго сказала Зоя.

Утробное рычание стихло, затем возобновилось, став еще более громким и угрожающим. Зою кольнул страх. Вот как, значит, чувствует себя маленький беззащитный зверек в чаще леса?

– Николай, – повторила она еще строже, не допуская ни малейшей неуверенности в голосе. Если он почует ее страх – считай, все. – Спускайся!

Испустив очередной рык, монстр фыркнул, почти усмехнулся. И, не успела Зоя сообразить, что это может означать, кинулся на нее. Она выбросила вперед руку, и шквал ветра смел ужасное создание, но сегодня Зоя действовала вполсилы. Николай отлетел назад и лишь слегка ударился о стену. Он явно заметил ее слабость, понял, что она ранена.

Монстр потянул ноздрями воздух, напряг мускулы. Сколько ночей она лишала его свободы? Как долго он дожидался шанса отомстить? Зоя отчаянно нуждалась в помощи.

– Толя! – позвала она. – Тамара! – Слышат ли они ее вообще на таком расстоянии? Зоя бросила взгляд на колокол.

Монстр снова атаковал. Зоя нырнула вправо и вскрикнула, ушибив больное плечо о черепицу, но тут же вскинула левую руку, вложив в нее всю свою силу и призывая бурю. Ветер ударил в колокол, раскачивая гору металла. Массивный язык стукнул в стенку колокола, гудящий звук эхом отозвался в Зоиной голове, а монстра заставил свирепо ощериться. Замедлившись, колокол прогудел во второй раз, значительно слабее.

По спине Зои градом катился пот, от боли темнело в глазах. Она поползла к стене. Николай – монстр – двинулся к ней. Низко присев, он бесшумно крался по черепичным плиткам с какой-то зловещей нечеловеческой грацией. Николай и в то же время не Николай. Изящные черты лица не изменились, но глаза были совершенно черными. Похожие на тень крылья подрагивали.

– Николай, – твердо произнесла Зоя, – я очень сильно рассержусь, если ты попытаешься меня сожрать. Ты ведь знаешь, на что я способна в гневе.

Она заметила еще одну тень, несущуюся сверху на демона. Тень спикировала вниз, цепляясь когтями за темную плоть, оттягивая монстра от Зои. Николай неистово заревел, недовольный таким нападением, он развернулся, пытаясь отмахнуться от птицы. От ястреба. Зоя узнала его. Тот самый ястреб, которого присылал Бари. Неужели Мироновы где-то поблизости? Или у него письмо для нее?

Монстр махнул лапой, но быстрый ястреб уже облетал колокольню, чтобы снова атаковать Николая. В этот раз он шаркнул клювом по плечу. Демон яростно завыл, ища глазами свою цель. Но птица была быстрой. Зоя была благодарна. Зоя собиралась с силами, чтобы помочь ее спасителю. Однако она опоздала. Николай в неистовстве замахал лапами, отгоняя ястреба, как если бы был человеком и отгонял назойливую муху.

И он попал по мухе. Ястреб с криком отлетел в соседнюю стену. Его тушка шлепнулась о пол. Зоя подумала, что потеряла своего защитника. Сердце неприятно кольнуло: этот ястреб связывал ее с Бари. Он был ее ниточкой, по которой Миронов передавал ей свои романтичные письма и по которой она и сама пару раз ему ответила. Этого ястреба она высматривала у своего окна последние полгода.

Но стойкая птица поднялась на лапы. Его правое крыло было сломано и волочилось по полу, но сам он смотрел грозными янтарными глазами хищника на надвигающегося на него монстра. Его изогнутый клюв был гордо поднят. Ястреб переминался с одной лапки на другую, не пытаясь взлететь или убежать – он собирался дать отпор монстру. Из его клюва исходил воинственный клич.

И Зоя решилась. Она отшвырнула Николая в противоположную стену. У нее получился более сильный поток ветра. Она хотела спасти ястреба. Подползая к нему, она уже слышала, как Николай-демон поднимался, снова готовясь атаковать. Но рядом с бесстрашной птицей ей было легче ему противостоять. Демон надвигался на них. Скалил черные клыки, предчувствуя победу.

Дверь распахнулась, и на колокольню ворвалась Тамара, следом за ней – Толя. Сверкнули топоры. Один угодил монстру в плечо, другой – в крыло. Злобно оскалив клыки, существо развернулось. Толя вытянул руки в его сторону.

Со смесью непреходящего ужаса и восхищения Зоя наблюдала, как ноги монстра подогнулись, он снова зарычал, а затем умолк. Толя замедлил сердце демона и погрузил его в бессознательное состояние.

Зоя с трудом встала, прижимая к груди вывихнутую руку и глядя на распростертое перед ней существо. Когти его втянулись, черная сетка вен поблекла и растаяла, крылья словно растворились в темноте. На полу колокольни лежал король Равки – в крови, с растрепанными золотистыми волосами и совсем юным лицом.

Зоя повернулась к ястребу. Он проковылял до Николая, осмотрел его своим птичьим зрением, покрутил маленькой головой, приблизился к самому его уху и громко заорал. Да так звонко, что тело кроля дернулось, а вся троица подскочила. Толя еще раз успокоил сердцебиение Николая, ошеломленно наблюдая, как довольный (а Зоя была уверена, что это выражение на птичьей морде было именно удовольствие) ястреб отходит к ногам Зои, клювом осматривая свое поврежденное крыло.

А потом она засмеялась. Громко и со слезами. Слезами, что она не могла никак выплакать: страха, боли, неизвестности, облегчения, радости. Вытерев щеки, она подала руку гордой птице и усадила к себе на здоровое плечо.

– Ну что, дружище? – обратилась она к ястребу. – Нас с тобой знатно помотало этим вечером.

– Тревожный звоночек, – пробормотала Тамара, наблюдая за этой сценой.

***

Следующим утром они собрались в зале совещаний, и Николай вместо чая приказал подать кофе, к которому пристрастился во время учебы в университете Кеттердама. Зоя поглядывала на его кружку с кофейным напитком и понимала, что на месте короля выпила бы чего покрепче.

Зоя молчала. Скрестив руки на груди, она стояла у стола с самоваром. Держалась на расстоянии. Николай понимал, что должен попросить прощения. Вдобавок, прежде чем справиться со этой незадачей, ему предстояло решить проблему со званым вечером, который он так ловко спланировал и который демон, очевидно, вознамерился испортить. Рядом с ней на подставке сидел ястреб. Ночной герой и тот, кто оставил Николаю парочку глубоких шрамов. Ястреб гордо рассматривал помещение, людей в зале совещаний, предметы. Несмотря на сломанное крыло, он наверняка чувствовал себя выше всей этой ситуации. Зое хотелось бы иметь хоть чуточку его уверенности. Рядом с Николаем она теперь боялась находиться.

Король предложил допросить монаха. Этого мерзкого мальчишку, который избрал себе самый неподходящий идол. Зоя не могла подавить в себе ярость. Этот Юрий поклонялся тому, кто виноват в смерти ее тети, Федора, Марии, Сергея, многих до нее. Он сгубил миллионы жизней. А сейчас ему вдруг решили поклоняться. Решили возводить ему алтари. Тому, кто не заслужил даже упоминания в учебниках. Хотя вывел свое имя кровью в каждой книге. Добился, чтобы его помнили, чтобы его боялись. Зоя не могла позволить, чтобы тот, кто разрушил так многое, был святым в глазах простых людей.

Толя привел монаха в зал совещаний, и суровость на лице Зои сменилась любопытством. Ястреб на подставке недовольно переминался с ноги на ногу, рассматривая нового человека. Юрий был таким долговязым, что, входя в комнату, ему пришлось нагнуться, и до того худым, что казалось, будто его может подхватить и унести сквозняком. Потом ястреб отрешенно отвернулся, разглядывая стену, на всю длину которой висела огромная карта.

– Юрий, позволь представить тебе…

– Не позволю. Я желаю говорить о Темном святом и… – Юрий резко выпрямился. Его глаза расширились, нижняя челюсть безвольно упала; монах огляделся по сторонам, словно только сейчас понял, где находится. Стиснул руки, точно оперная дива перед выступлением, благоговейно выдохнул: – О, это вы. Вы все… – Повернувшись к членам Триумвирата, он почтительно поклонился. – Мой государь, это честь для меня. – Отвесил еще один поклон. – Величайшая честь. – Монах поклонился в третий раз. – Я и мечтать не смел…

Зоя и Женя переглянулись, и даже Давид поднял глаза и озадаченно нахмурил лоб.

– Прекрати кланяться. Ты выглядишь как буровая вышка, – велела Зоя.

– Коммандер Назяленская, – сдавленно промолвил Юрий. – Вчера… я не сообразил сразу. Я думал, вы…

– Одна из королевских прислужниц? – Не обращая внимания на протесты монаха, Зоя продолжала: – Ты в курсе, что все до единого члены Триумвирата в гражданской войне сражались против Беззвездного святого, которого ты так обожаешь?

Ястреб одобрительно вскрикнул, чем напугал всех собравшихся, но потом дружелюбно подобрался ближе к Зое, напрашиваясь, чтобы она погладила его по голове. Шквальная удивленно осмотрела птицу и послушно почесала перья на его голове, плавно переходя на шею. Что происходило с этой птицей она не понимала. Юрий однако же первый отошел от шока:

– Да, да, разумеется. – монах поддернул вверх сидящие на длинном носу очки в тонкой металлической оправе. – Это я знаю, я всех вас знаю… Давид Костюк, великий фабрикатор, изготовивший первый усилитель для самой Санкты-Алины… – Давид посмотрел на него пустым взглядом и снова уткнулся в книгу. – Зоя Назяленская, одна из лучших воительниц Дарклинга… – Зоя презрительно скривила губы. – И, конечно, Женя Сафина, первая портниха, носящая знак благословения Темного святого.

Женю так и передернуло.

– Благословения?

– Что, прости? – Зоя подняла руки – то ли чтобы вызвать бурю, то ли чтобы свернуть монаху шею.

Ястреб недовольно забил крыльями, поддерживая общий настрой и желая взлететь, и, как надеялась Назяленская, спикировать вниз на Юрия, вырывая ему глаза. Тамара потянулась за топорами, Толя глухо зарычал. Николай стукнул костяшками пальцев по столу.

– Хватит. Всем успокоиться. Юрий, ты вторгаешься в сферу, о которой даже представления не имеешь.

Несмотря на свой рост, монах в эту минуту напоминал глуповатого ребенка, разбившего любимую мамину вазу.

– Я… Прошу меня простить… Я не хотел никого обидеть.

Женя медленно поднялась из-за стола, и в комнате повисла тишина.

– Юрий, сколько тебе лет?

– Восемнадцать, моя госпожа.

– Я была всего на год старше, когда Дарклинг натравил на меня своих монстров – тварей, порожденных той самой силой, перед которой ты преклоняешься. Эти твари питались человеческой плотью. Дарклингу пришлось их отозвать.

– Выходит, он вовсе не так жесток…

Женя вскинула ладонь и, к удовлетворению Николая, Юрий тут же умолк.

– Дарклинг не хотел моей смерти. Он хотел, чтобы я жила дальше – жила с этим. Подумай дважды, монах, прежде чем произносить слово «благословение». – Она села и скрестила на груди руки. – Продолжай.

– Минуточку, – Давид заложил пальцем страницу, на которой остановился. – Как там тебя зовут?

– Юрий Веденин, мой господин.

– Юрий Веденин, еще раз огорчишь мою жену, и я убью тебя на месте.

Ястреб еще раз одобрительно крикнул, привлекая всеобщее внимание. Он возбужденно заходил по жердочки, крутя головой.

– Успокой свою птицу, – попросил Николай.

– Это не моя птица, – насупилась Зоя. – Да и тем более ему, наверное, скучно на этой подставке, – она предложила ему свой локоть, и когда ястреб перебрался на руку девушки, перенесла его на общий стол, где он сразу начал ходить и что-то осматривать.

Далее Зоя слушала Юрия, мало обращая внимание на ястреба. Монах рассказывал про Эру святых, про силу Дарклинга, не покинувшую эти земли, про связь всех этих чудес с каньоном, про возвращение Беззвездного святого. Зоя не хотела в это верить. Однако мальчишка и правда оказался полезен. Он навел всех собравшихся на мысль об обисбайе, обряде Тернового Огня, который отделял зверей от людей. Это был ключ. Хоть и очень расплывчатым, скорее всего недоказанным, и вообще выдуманном. Но он был.

Пока Юрий рассказывал историю про Святую стражу и обряд очищения, Зоя заметила одну странность. Ястреб сидел на столе, и хоть взор его был направлен на карту с флажками, растыканными монахом, она заметила, или же ей показалось, что он хмуриться. Что он не доволен. Зоя списала это на недосып, на галлюцинации, да на что угодно. Ее король по ночам превращается в кровожадного монстра. То что она приписывает птицам эмоции – меньшее, что должно ее волновать.

Зоя вздохнула с облегчением, когда Николай решил спровадить монаха обратно в Радужные покои. Уходя, Юрий вздернул подбородок.

– Ради Темного святого я готов ждать хоть целую вечность. Но не играйте со мной в игры, ваше величество. Я пришел в столицу не для того, чтобы надо мной насмехались или водили за нос!

– Водить по дворцу – сколько угодно, за нос – нет. Веселые розыгрыши я оставил позади, в юности, – ответил, как обычно, Николай.

Зоя устало закатила глаза, а Толя вывел Юрия за дверь и препоручил заботам двух стражников.

Николай подошел к карте, чтобы повнимательнее изучить расположение флажков. После ухода Веденина в зале совещаний повисла тяжкая тишина, словно место монаха заняло нечто другое, древнее и безымянное.

– Этот мальчишка – безумец, – заключила Зоя, подходя к ястребу, чтобы снова погладить его перышки: оказывается, это ее успокаивает.

– Нет, просто верующий, – возразил Толя. – Это разные вещи.

– По мне, так лучше фанатик, чем тип вроде Апрата, – высказалась Женя.

– Как ты можешь так говорить? – изумилась Зоя. – Он поклоняется тирану, убийце, человеку, который подверг тебя пыткам!

Женя вздохнула.

– Вправе ли мы винить монаха в том, что его притягивает сила Дарклинга? Мы все испытывали то же.

– Тогда мы еще не знали, каков он.

– В самом деле? – Женя поправила повязку на глазу. – Юрий – испуганный юнец в поисках чего-то большего, чем он сам, чего-то, что придаст его жизни смысл. Таких, как он, в Равке полным-полно.

– Это меня и тревожит.

– Зоя, когда я улетел из поместья князя Радимова в Ивце, где именно ты меня нашла? – спросил Николай.

– На гусиной ферме у дороги на Варену.

Николай ткнул пальцем в карту.

– Северо-восток. Но всякий раз, когда я сбегаю из дворца, меня тянет на северо-запад. Каждый раз я выбираю одно и то же направление, только прорываюсь чуть дальше. Что, если сущность пытается добраться до конкретного места в Каньоне? Что, если демон жаждет освободиться от меня не меньше, чем я от него?

– А что, если все эти псевдочудеса – хитрость, цель которой – выманить тебя из дворца? – парировала Зоя.

– И заманить в Каньон? Но зачем?

Зоя всплеснула руками.

– Понятия не имею.

– «Чудеса» начались после того, как во мне пробудился демон. Связано ли это с силой Дарклинга, или Юрий мелет чепуху, я не знаю, однако закономерность явно прослеживается. Что-то происходит, и это имеет отношение к определенной точке в Тенистом Каньоне.

– Покидать дворец небезопасно, – возразила Зоя.

– Безопасных мест больше нет, – констатировал Николай. Вчера он убедился в этом на собственной шкуре. – Женя приготовит более крепкий отвар, Давид изготовит более крепкие цепи. Я отправляюсь в паломничество.

– В сказочный терновый лес? – фыркнула Зоя. – Даже если когда-то он и существовал, все рухнуло в разлом. Там ничего не осталось, – ястреб одобрительно выкрикнул, расхаживая по столу.

Николай косо глянул на птицу, но продолжил отдавать приказы. Он всерьез собирался в каньон. Зоя устало закатила глаза. Ей богу, как мальчишка! Но она понимала, что он был в отчаянье. Нужно было что-то делать. Когда все приказы были розданы, а каждый из членов их собрания разошелся по своим делам, Николай попросил Зою задержаться.

– Прости меня за то, что было ночью, – виновато сказал король, осматривая птицу.

– Надеюсь, мы скоро избавимся от… этого.

– Всеми руками и ногами поддерживаю твою надежду, – Николай еще раз глянул на птицу. – Так ты говоришь, что это ястреб Мироновых?

Зоя закатила глаза. Конечно, как же! Извиниться он тут перед ней решил. Он решил разузнать о мелкой Мироновой.

– Оказалось он принес мне письмо до того, как отправиться спасать меня на колокольню, – раз уж он не понимает, что натворил, то Зоя будет напоминать ему почаще. – Там Бари пишет, что они с сестрой получили твое послание, но задержались в Кеттердаме, потому что их корабль был перегружен товаром.

– Он что-то упомянул? Может предположение, как от этого избавиться?

– Нет. Написал лишь, что Луна заинтересовалась всеми этими «чудесами» и отправилась их осмотреть.

– Значит, мы можем с ней пересечься, – воодушевленно высказался Николай, на что ястреб заинтересованно к нему подошел, потянув за край перчатки. – Птицу с собой надо будет взять. Передать владельцу, так сказать, – он попытался его погладить, но ястреб не дался, а отошел обратно к Зое: она довольно улыбнулась этой победе, усаживая птицу себе на плечо.

– Конечно, возьмем, – кивнула Назяленская, отходя к двери, – Кто меня защитит еще раз от тебя? – и она оставила короля одного, пусть знает, что теперь она больше доверяет птице.

***

Подготовка к большому паломничеству Николая Ланцова по местам явления чудес заняла не один день. Следовало запастись провиантом, снарядить кареты для поездок в любую погоду, уложить одежду на разные случаи, а также разослать письма знати и бургомистрам городов, которые планировалось посетить. Зоя рычала на всех чаще обычного.

Зоя охотно позволила бы себе расслабиться, но все вокруг двигались просто до ужаса медленно. Однако в конце концов вещи были собраны, кареты приготовлены, дозорные высланы вперед, чтобы оценить состояние дорог, по которым двинется королевская процессия. Точный план поездки держался в секрете, но скоро люди узнают, что их король путешествует, и толпами повалят на улицы, чтобы увидеть осиянного славой героя войны.

Зоя пока не определилась со своим отношением к байкам монаха про терновый лес или историям близнецов о Святой страже и обисбайе. Отчасти она полагала, что глупо возлагать надежды на подобный план, опираться на россказни фанатика, который верит в святых и весь пафос и вздор, с ними связанный.

Она убеждала себя, что, независимо от результата, путешествие пойдет на пользу короне и укрепит положение Николая. Что в случае неудачи они найдут другой способ продержаться еще несколько месяцев, задобрить союзников и удержать врагов на расстоянии. Что ситуацию по-прежнему контролирует Николай, а не демон, явивший себя той ночью на колокольне.

Ее постоянным спутником стал ястреб. Зоя даже подумывала дать ему имя, но он не окликался ни на одно придуманное ею прозвище. Тем более ястреб принадлежал Бари Миронову, а значит хозяин сам уже решил, как назвать своего питомца. Иногда Зои казалось, что ястреб ее защищает. Проверяя готовность карет, она обходила все заготовленные сундуки, и неожиданно на нее выскочила крыса. Ястреб, сидевший по привычки на плече Назяленской, моментально среагировал, хватая грызуна своими когтями. Его крыло еще не зажило, а потому такой полет для него был скорее падением. Он плюхнулся на землю со своей добычей, пуская острые когти и клюв в дело. Навряд ли крыса являлась тайным агентом фьерданцев или шуханцев, которая должна была убить генерала Равки, но за такой подвиг ястреба Зоя могла бы и наградить его медалью.

Также Зоя начала замечать, что птица неимоверно эмоциональное существо. Присутствуя с ней на советах и докладах, ястреб всегда откликался, а иногда отвечал в своей птичьей манере: то криками, то хождением туда-сюда, недовольным биением крыльев, или чем-то, напоминающим ворчание. Зоя начала замечать и за собой странности. Она иногда всерьез разговаривает с птицей. И не просто разговаривает, как бы она говорила со стенкой или портретом. Ястреб ей отвечает. Качает головой, подходит к нужным вещам, одобрительно кричит. Он ее понимает.

Утром в день отъезда Зоя уложила небольшой сундучок. В отличие от сундука, куда слуги упаковали кафтан и дорожную одежду, этот запирался на ключ. В нем хранились усиленные вдвое кандалы Николая и новый запорный механизм, на изготовление которого у нее ушло несколько часов. Тяжесть сундучка приятно оттягивала руку. К ней зашли Давид и Женя. Друзья ее поддерживали и успокаивали. Ястреб, молчавший все утро, пролетел на плечо фабрикатора, подавая ему какой-то стебель, непонятного происхождения. Наверное, нашел в саду, куда Зоя отпускала его в последнее время, чтобы он разрабатывал вылеченное крыло.

Давид удивленно взял стебелек, осматривая его. Только сейчас Зоя заметила, что это оказался стебель юрды. Костюк же покрутил в руке стебель, осматривая его, и воодушевленно прошел к столу, доставая записную книжку. Ястреб, вовлеченный в процесс, приземлился на стол и начал расхаживать возле Давида, иногда тыкая ему в книжку, как бы указывая на ошибки.

– Что это с ним? – удивилась Женя.

– Это будет звучать странно, но я иногда с ним разговариваю, и он мне отвечает, – призналась Зоя.

– Кажется, он на что-то намекнул Давиду, – прошептала Женя, наблюдая за совместными стараниями своего мужа и птицы.

– Я придумал, как уменьшить количество юрды, используемой для создания антидота, – заключил фабрикатор, убирая записную книжку обратно в карман.

Ястреб одобрительно выкрикнул, пролетел до сундучка с вещами Зои и выжидающе взглянул на девушек.

– Кажется, нам пора, – хмыкнула Зоя.

Послышался стук, и проем двери, ведущей в гостиную, заполнил собой массивный силуэт Толи.

– Карета ждет, – сказал он и, обернувшись, крикнул: – А Тамара опаздывает!

– Не опаздываю, – отозвалась Тамара из-за его спины. – Просто моя жена не в духе.

Заглянув за Толино плечо, Зоя увидела, что Тамара держит за руку Надю, явно пытаясь развеять ее мрачное настроение.

– Я имею полное право быть не в духе, – заявила Надя. – Вы уезжаете, мой брат где-то во Фьерде, а мне поручают создать прототип подводного судна, которое должно сломаться на балу, на который я не хочу идти.

– Я вернусь, ты и глазом моргнуть не успеешь, – заверила Тамара. – И привезу тебе подарок.

– И лучше бы это были новые защитные очки, – проворчала Надя.

– Я представляла себе что-то более романтичное, – не согласилась Тамара.

Давид нахмурил лоб.

– Что может быть романтичней защитных очков?

– Мы готовы, – промолвила Зоя, вручая Толе сундучок, ястреб тоже приземлился на плечо великана: видимо он привык к ее друзьям. – Женя, извещай меня как можно чаще об ответах потенциальных невест и мерах по обеспечению безопасности. Я буду отправлять тебе сообщения через нашу дорожную связную сеть. – Она колебалась, испытывая невероятное желание обнять Женю. И на этот раз решила ему уступить.

Заметив изумление Толи, почувствовала, как Женя напряглась в ее объятьях, но затем обняла в ответ.

– Береги себя, – прошептала Зоя. – Береги себя, – повторила она, как заклинание.

Зоя была одновременно потрясена и тронута, увидев в янтарном глазу девушки слезинку.

– И будь осторожна. Ты тоже нужна Равке.

В Зоиных глазах предательски защипало, и она торопливо выскользнула из комнаты, не дожидаясь, пока ее накроет волной сентиментальности. Ястреб пересел к ней на плечо. Он что-то проворчал, и Зоя улыбнулась. Интересно, на птичьем это означает поддержку или осуждение? Может сейчас он вообще сказал, что за окном солнечно, и не следовало надевать теплый кафтан? В любом случае с птицей на плече она чувствовала себя лучше.

***

Путешествовали они с королевской роскошью, в окружении эскорта и солдат, везущих штандарты с двуглавым орлом. Юрий ехал в отдельной карете под присмотром Толи; они вместе изучали старинные свитки и религиозные тексты, выискивая сведения о ритуале обисбайи. В другом экипаже ехали книги, собранные из библиотек Большого и Малого дворцов (и полдюжины фолиантов, тайком позаимствованных Тамарой из катакомб Святой стражи), – научные трактаты в кожаных переплетах, ветхие сборники церковных гимнов, даже старые детские книжки, пожелтевшие страницы которых по углам украшали узоры из сплетенных терновых ветвей.

Зоя ехала вместе с дозорными. Иногда Николай путешествовал в карете вместе Толей и Юрием, но чаще передвигался верхом на белом жеребце в сопровождении стражи, и тогда Тамара держалась немного позади. Ястреб часто улетал. Его крыло полностью выздоровело, а потому он спокойно мог охотиться и ощущать потоки ветра, рассекая воздух своими крыльями. Зоя в такие моменты завидовала, наблюдая как птица взмывает высоко в небо, а потом падает вниз. Он был свободен. И это было прекрасно. Иногда он сидел на ее плече, также о чем-то ворча. Подстраиваясь под настроение Зои так, что ей иногда казалось, что все его звуки обращены на описание встречных ими людей и деревень. И Назяленская часто с ним соглашалась. Это перестало ее пугать. Это всего лишь ястреб. Воинственная птица, что сидит на ее плече. С ним можно поделиться своими переживаниями. Он поймет. Он не осудит.

Зоя была только рада, когда королевский кортеж въехал в Адену, место последней остановки на пути в Тенистый Каньон. Скоро они получат ответы на все вопросы или просто повернут домой. В любом случае закончится это тревожное ожидание, закончится страх перед тем, что ждет их в Неморе.

Они направились в собор. Впервые за все время за ними не тянулась толпа сопровождающих. Зоя, Николай, Юрий и близнецы выехали из Адены в компании одного лишь местного священника.

– Почему не видно паломников? – поинтересовался Толя, когда окраины городка остались позади.

– Паломников не выпускают из города, – пояснил священник, старичок с аккуратной седой бородкой и в очках, точь-в-точь как у Юрия. – Посетить храм можно только под надзором охраны и в определенные часы. Мы реставрируем храм и хотим сохранить статую Санкты-Лизаветы.

– Она настолько хрупкая? – задал вопрос монах.

– Крайне хрупкая. И разобрать ее на сувениры мы не позволим.

По спине Зои пробежал холодок. Атмосфера в этом месте была какая-то иная. В сумрачной прохладе леса, который все дальше уводил отряд от города, не жужжали насекомые, умолкли даже птицы на деревьях. Зоя поймала взгляд Тамары, девушки украдкой кивнули друг другу. Даже в так называемом «святом» месте существует риск покушения на короля.

Гости Адены поднялись на насыпь рядом с собором. Купола храма, окруженного строительными лесами, горели золотом в лучах предвечернего солнца. У входа стояла статуя Санкты-Лизаветы. Пышное буйство алых роз вырывалось из головы святой, расколов надвое череп и закрытое вуалью лицо. Цветы распространяли волны сладкого, тягучего аромата, напитанного летним зноем. Ястреб на ее плече недовольно забил крыльями, взмывая в небо и кружась над ними, как бы патрулируя округу. Зоя в очередной раз отметила, что ястреб – неимоверно умная птица.

На лице Юрия разлился экстаз.

– Я хотел верить. Я верил. Но это…

Зоя увидела, что он плачет.

– Заткнись, – прошипела она, – иначе я собственными руками затолкаю тебя в карету.

– Смотрите, – произнес Толя, и Зоя различила в его голосе незнакомые прежде нотки благоговения.

Из глаз Санкты-Лизаветы текли черные слезы, сверкающие, как обсидиан, и на вид такие же твердые, словно застывшие на морозе или взаправду выточенные из камня.

Внизу, на краю долины, уже можно было разглядеть раскинувшийся Крибирск. За ним поблескивали мертвые пески пустыни, прежде бывшей Тенистым Каньоном. Святые, они уже совсем близко…

Взор Назяленской метнулся к Николаю, который вдруг шумно втянул воздух, обнажил запястье и тут же снова дернул манжет вниз. Остальные завороженно смотрели на статую, и только Зоя успела заметить, как под кожей короля запульсировали черные вены, словно… словно сущность, скрытая в теле Николая, пробудилась, учуяв знакомый запах. Из страха увидеть демона Зоя испытала инстинктивное желание отпрянуть, однако она была солдатом, а настоящий солдат не отступает перед опасностью.

– Расскажите о Лизавете, – попросил Николай. Натянутость в его голосе снова заметила только Зоя.

– О, это очень красивая и трагичная история, – с готовностью отозвался монах.

Ястреб приземлился прямо на статую, чем вызвал неодобрительные выкрики монаха, Юрия и близнецов. Однако птица своим крючковатым клювом осмотрела так называемые слезы, что-то выкрикнула и прилетела обратно к Зое. Шквальной пришлось вытянуть локоть, потому что ястреб воодушевленно начал расхаживать по ее руке и о чем-то бормотать. Монах списал это на святость явления, что прониклась даже птице, а потом продолжил свой рассказ. В янтарных глазах ястреба отражалась уверенность. Зоя решила осмотреть статую поближе и понять, что же так сильно его взволновало.