Текст книги "Not Like It (СИ)"

Автор книги: Annie Sky

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

Гарри не хотелось замечать доброты. Луи – омега, а значит, существо, недостойное доверия. Он нагнулся, подобрал с пола полотенце и стал вытирать волосы.

Некоторое время они предавались этому занятию в полном молчании, однако, то и дело обменивались взглядами.

Гарри, например, впервые обратил внимание на то, какие красивые у Луи пальцы. Заметил он и небольшие шрамы на руках. Помнится, Уильям рассказывал, как ловко Луи управляется с оружием. Тогда Гарри казалось, что это обычное хвастовство любящего отца. Но после того, как этот парниша весьма профессионально ткнул его кинжалом в спину, всякие сомнения в справедливости слов Уильяма отпали. Об умении владеть оружием свидетельствовали и шрамы на руках. Гарри еще больше утвердился в мысли, что поворачиваться к омеге спиной опасно. Более того, теперь этот мальчик знал его секрет, который прежде он тщательно хранил.

Стайлс мрачно взглянул на Луи:

– Сними с себя эти мокрые тряпки.

Шатен замер.

– Ни за что.

– Тебе придется это сделать.

– Не понимаю – с какой стати мне раздеваться.

– Может, тебе и нравится спать на влажном белье, но мне это противно. Кроме того, я не собираюсь спорить с тобой. Если не разденешься сам, я сорву с тебя одежду.

С этими словами Гарри шагнул к омежке.

Луи вскинул руку:

– Хорошо, я сделаю, как ты хочешь. Но может быть, ты не станешь унижать меня, наблюдая за тем, как я раздеваюсь?

– Нечего разыгрывать из себя недотрогу. Можно подумать, что тебе внове раздеваться перед мужчиной. Уверен, перед своими любовниками ты проделывал это десятки раз.

– У меня не было любовников, – Луи сорвал с себя плащ Гарри и швырнул его на пол. – Сколько раз мне говорить тебе об этом!

– Об этом не стоит говорить вообще, – Стайлс нарочно не отводил взгляда. – Прибереги свои россказни для кого-нибудь другого. Кроме того, я уже видел тебя обнаженным. Даже, если ты ляжешь на кровать и раздвинешь ноги, не беспокойся: между ними я пристраиваться не стану.

– Этого я тебе никогда не предложу, – подхватив влажный подол своей сорочки, Томлинсон поднялся и стащил ее с себя.

На щеках у Луи заиграл яркий румянец. Мальчик скрестил на груди руки и устремил на своего похитителя полный негодования взор, который, казалось, говорил: «Ты за это еще поплатишься!»

Гарри протянул руки, чтобы схватить омегу, но совершил при этом ошибку – взглянул на его обнаженное тело. Взглянул и замер. Он увидел молочную кожу, тонкую талию и округлые бедра.

– Ну что? Ты собираешься как-то использовать свои конечности? – кивком Луи указал Гарри на его руки, которые застыли в нескольких дюймах от тела младшего.

– Конечно. Но то, что я сделаю, вряд ли порадует тебя.

Гарри заставил себя опустить руки и отвести взгляд. Альфа должен преодолеть влечение к этому омеге. Любой ценой.

Стайлс расстегнул пояс, на котором висел длинный меч. Краем глаза он заметил, что Луи при этом даже не шевельнулся.

– Сейчас же лезь в постель! – приказал мужчина.

Гарри думал, что Луи возразит, однако, он, шлепая босыми ногами по каменному полу, направился к кровати.

Стайлс не мог оторвать от него глаз. То, как мальчик покачивал при ходьбе бедрами, сводило его с ума. Наконец, Луи отогнул край коричневого одеяла и скользнул в постель.

========== 16 ==========

– Сегодня я сплю на правой стороне, – Гарри стянул с себя намокшую тунику. – Так что подвинься.

– Ты что же, спишь то слева, то справа? – удивился мальчик.

– Я же не знаю, когда заявится очередной убийца. Жизнь научила меня не обзаводиться привычками такого рода.

– Понятно, – Луи уступил правую сторону мужчине.

Гарри сел на стул и стащил сапоги.

– Где ты получил эти раны? – с сочувствием спросил омега, разглядывая старые шрамы у него на ногах.

– Когда мне было десять, в замке случился пожар. В огне погибли моя мать, отец, брат, а также наши слуги. Мне повезло – я избежал смерти, но, как видишь, огонь все-таки пометил меня.

Гарри опустил глаза и посмотрел на шрамы, покрывавшие его ноги от щиколоток до колен.

– Прости, я не знал…

– Да чего уж там. Давно это было… – альфа поднялся и вытащил «Глаз дракона» из ножен. Стайлс взглянул на мальчика, тот смотрел на него широко открытыми глазами.

– Скажи, ты… собираешься пустить это в ход?

К удивлению Гарри, Луи смотрел вовсе не на меч, а на его напряженный мужской орган. Мужчина хмыкнул:

– Полагаю, ты имеешь в виду «Глаз дракона»?

Шатен вспыхнул и перевел взгляд на блестящий клинок.

– Разумеется, меч, что ж еще?

– Не бойся, тебя я рубить не стану, – Гарри наслаждался смущением Луи. – Просто я всегда сплю с «Глазом дракона». И как выяснилось, поступаю мудро. Если бы не это, меня бы уже сто раз убили – прямо в постели. – тут альфа со значением взглянул на Луи.

– Не понимаю, почему ты на меня так смотришь? – Томлинсон недоуменно пожал плечами и, помолчав, добавил: – Впрочем, что это я? Все равно ты мне ни чуточки не веришь. – мальчик откатился еще дальше влево и накрылся одеялом с головой.

Гарри отогнул одеяло с правой стороны и забрался в постель. При этом мужчине снова удалось увидеть белые округлые ягодицы Луи, и он едва не взвыл от желания. Чтобы положить между ними меч, Гарри сделал над собой невероятное усилие. Холодная сталь должна была напоминать ему о клятве, которую он дал себе, и о дьявольски непостоянном и непредсказуемом характере омеги.

Некоторое время Стайлс возился на постели, стараясь улечься так, чтобы острые соломинки не кололи.

– Не крутись, мне холодно, – Луи повернулся и с возмущением посмотрел на альфу.

– Подвинься ближе.

– То, что я нахожусь с тобой в одной комнате, уже непозволительная близость, – бросил мальчик и его нога коснулась ноги Гарри.

– Ты что, не можешь лежать спокойно?

Гарри так и подмывало притянуть Луи к себе и сжать в объятиях.

– Это все твой меч. У него рукоять колется.

– Меч останется там, где лежит. Повторяю: потакать твоим прихотям я не намерен.

Томлинсон лег на спину и стал смотреть в потолок, всем своим видом выказывая презрение к своему мучителю. Потом, однако, он спросил: – Скажи хотя бы, что вделано в рукоять твоего меча? В первый раз вижу, чтобы кинжал украшали камнем. Я было подумал, что это рубин, но тогда это самый большой рубин, какой мне только случалось видеть. Должно быть, он стоит целое состояние.

– Как ты любишь все переводить в звонкую монету. Мошенник меняла – вот ты кто.

– Возможно, я испорченный и все такое, но в мошенничестве меня до сих пор никто не обвинял.

– И очень жаль. Это было бы лучшим из твоих качеств, – стараясь не заглядывать в небесные глубины глаз, Гарри устремил взгляд в потолок и добавил: – Впрочем, на этот вопрос я отвечу, кем бы ты ни был. Это не рубин, не обольщайся. Я купил его у мелкого торговца в Акре. Он сказал, что это окаменевший глаз дракона. Уверял также, что эта штука принесет мне удачу.

– Ну и как? Принесла? – Луи зевнул. Мальчик был измучен, и его клонило в сон.

Гарри надоело смотреть на стены и потолок, поэтому он снова взглянул на омегу, как раз в тот момент, когда он закрыл глаза.

Продолжая исследовать невинное лицо, альфа сказал:

– Приносила, да. До тех пор, пока я не встретил тебя.

Боль в спине напомнила Гарри о ране, и он криво усмехнулся.

– Это говорит о том, что и талисманы не всесильны. Скажи, где и когда этот красный камень принес тебе удачу. Я хочу понять, есть ли талисманы, помогающие обрести счастье в любви.

– Никто и ничто не поможет тебе обрести счастье в любви.

– Не может быть, чтобы ты не был счастлив со своей первой женой. Насколько я могу судить, ты любил ее…

– Было дело… Когда-то. Очень давно.

– А почему ты разлюбил ее?

– Она меня предала.

– Как это?

– Она… – тут Гарри неожиданно осознал, что собирается открыть Луи еще одну тщательно хранимую им тайну, и стиснул зубы. Им овладело странное чувство. Мужчина понял, что не прочь облегчить душу, но почему он исповедуется именно этому омеге?

– Не представляю, что это значит, когда тебя предает тот, кого ты любишь, – пробормотал Луи сонным голосом. – Я вот, к примеру, знаю, что отец и Брайан никогда не предадут меня. Если бы такое случилось, я бы, наверное, умер.

Гарри прежде никогда не приходило в голову, что этот мальчик способен на сильные чувства. Он вдруг ощутил острый укол ревности, что уж совершенно не поддавалось объяснению. Как бы то ни было, Стайлс спросил:

– Скажи, а ты очень любишь лорда Брайана?

– Ага. Я всегда любил его.

И снова альфой овладела ревность. Гарри постарался избавиться от очередного наваждения, успокоился и прислушался к глубокому, ровному дыханию. Потом не выдержал и опять посмотрел на Луи. Шатен спал, подложив под щеку ладошки. Длинные ресницы отбрасывали тень на высокие скулы. Нежное лицо имело овальную форму, а алые, как рубины, губы приоткрылись во сне, будто призывая к поцелую. Рядом с Гарри лежал прелестный молодой омега. Боль в паху альфы становилась нестерпимой. Но рыцарь держался насмерть.

То, что обрушилось на Гарри, походило на болезнь или наваждение, другими словами – на несчастье. И Гарри подозревал, что все его несчастья начались в тот момент, когда он повстречался с Луи.

Через час Томлинсон проснулся. Огонь в очаге погас. С минуту полежав, он медленно повернулся, решив выяснить, что поделывает его похититель. Гарри лежал на боку лицом к мальчику. Веки его были плотно закрыты, он дышал ровно и размеренно. Лоб альфы пересекала морщина – казалось, даже во сне он о чем-то напряженно думал.

Приподнявшись, мальчик взглянул на мощную ладонь Гарри и понял, что мужчине не составило бы труда одним движением раздавить ему горло. При этой мысли Луи поежился, однако, перекатился к краю постели и тихо спустил ноги на пол.

Заскрипела кровать.

Не успел шатен оглянуться и выяснить, не проснулся ли Гарри, как сильная рука сжала его предплечье.

– Далеко ли собрался?

Луи содрогнулся.

В следующее мгновение Гарри с силой дернул омегу за руку, и он упал на широкую грудь.

– Я сплю очень чутко, – прошептал альфа, и его горячее дыхание долетело до алых губ и опалило их.

– Буду иметь это в виду, – выдохнул мальчик в ответ.

– Мне нужно держаться подальше от тебя, – пробормотал Гарри и вдруг замер.

Мужчину охватила дрожь – казалось, он вел сражение не на жизнь, а на смерть с каким-то серьезным недугом.

Луи подумал было, что кудрявый хочет оттолкнуть его от себя, но Гарри лишь посмотрел на голубоглазого в упор.

– Что ты со мной сотворил! – хрипло воскликнул альфа.

– То же, что и ты со мной, – губы Луи были теперь совсем близко от рта старшего.

– Не пытайся равняться со мной, тигренок! У нас нет ничего общего…

Сражение, которое вел с собой Гарри, неожиданно завершилось. Мужчина снова сжал мальчика в объятиях и прижал к себе. А потом его губы встретились с пухлыми губами.

Глаза Луи затуманились. Омегу с головой накрыла новая волна лихорадочного жара.

Томлинсон окончательно сдал позиции и отдался на волю этого не испытанного им прежде ощущения. Гарри стал теперь для омеги всем. С Брайаном у Луи никогда ничего подобного не было. В том, что происходило с ним сейчас, крылось нечто величественное, невероятное и грандиозное.

Поцелуй становился все более жарким, жестоким. Луи с неистовой силой прижимал губы к жадным устам Гарри. Пальцы Стайлса погрузились в шелковистые волосы.

Вдруг альфа отпрянул от мальчика:

– А не держишь ли ты, часом, за спиной ножичек? Может, стоит тебя обыскать?

– На этот раз у меня нет при себе оружия. – Луи провел ладонью по его лицу. Гарри снова притянул омегу к себе и поцеловал.

Мужчина обхватил мягкие ягодицы и прижал живот Луи к своему напряженному члену.

Луи застонал. Гарри подхватил шатена под мышки, приподнял и усадил на себя верхом.

Кудрявый губами втянул вставший сосок. Мальчик изогнулся и запустил пальцы в длинные шоколадные волосы.

Гарри проник одним пальцем в истекающую смазкой дырочку, отчего по всему телу Луи волной пошла дрожь. Омега запрокинул голову и вскрикнул.

– Назови меня по имени, Луи, – попросил Гарри, опалив горячим дыханием. – Я хочу быть уверен, что ты понимаешь, с кем находишься в постели.

– Тебя зовут Черный Дракон, – простонал мальчик.

– Нет, меня зовут Гарри! Ну-ка скажи: Гарри…

– Гарри… – выдохнул Луи.

Томлинсон не мог говорить, поскольку все внимание сосредоточилось на сладкой пытке.

– Скажи, Луи, хочешь ли ты меня?

Альфа добавил еще один палец.

– Да, да, хочу… Пожалуйста… – простонал омега.

Бедра мальчика стали двигаться в одном ритме с пальцами Гарри. Потом, ощутив развязку, Луи открыл рот и громко простонал. Гарри накрыл рот омеги поцелуем и прошептал:

– Скажи, как меня зовут?

– Гарри.

Альфа сжал руками округлые бедра, приподнял и вошел в омегу. Луи пронзила острая боль. Шатен закусил губу. Как только боль немного утихла, мальчик замолотил кулаками в грудь Гарри.

– Ты сделал мне больно! И не случайно, а намеренно! Сейчас же отпусти меня, грубый, жестокий чурбан!

Гарри перехватил крохотные руки и с изумлением уставился на Луи.

– Черт возьми, так ты девственник?

Лицо мужчины выразило такое же изумление, как в тот момент, когда омега ударил его кинжалом в спину. Только тогда в глазах Гарри полыхала еще и ярость, теперь же в его взгляде ясно читалось сожаление.

– Смотри-ка, как ты удивился!

– Трудно поверить, что ты девственник, глядя на твое поведение.

– Ты что – тонкий знаток в этой области? – с негодованием спросил Луи.

– Во всяком случае, девственник не должен бегать по полям и лесам в драном платье, вмешиваться в разговоры старших и смотреть на альфу в упор. И уж тем более не должен втыкать в спину кинжал.

– Похоже, я не подхожу тебе. Ни в чем. Зато с моей матерью ты бы наверняка поладил. Ей я тоже угодить не могу. Иногда я думаю, что и впрямь сильно отличаюсь от других омег. Но это, по большому счету, неверно. Суть в том, что окружающие просто ошибочно толкуют мои поступки.

– Каюсь, считая тебя шлюхой, я и вправду заблуждался.

– Ты не только совершил ошибку, ты не поверил мне, – Луи не хотел давать воли чувствам, но в его словах звучала обида. – А ведь я говорил тебе, что у меня не было любовников. Теперь мы квиты. Я вонзил в тебя кинжал, ты в меня – свой мужской орган. Кстати, весьма массивный. А теперь отпусти меня.

– Но дело-то не закончено. Я давно хотел тебя и теперь уже не в силах остановиться. Знай я, что ты девственник, я бы так не спешил и не сделал бы тебе больно.

Луи открыл было рот, чтобы возразить, но губы Гарри обрушились на его с поцелуями. Все еще оставаясь у Луи внутри, Гарри чувствовал, как пульсирует от боли влажная дырочка. Поцелуй сделал свое дело, мальчика снова затопила страсть, и он забыл о боли. И тогда Гарри снова возобновил движения. На этот раз, правда, мужчина двигался медленно и осторожно.

Прошло совсем немного времени, и Луи вдруг понял, что прикосновения альфы доставляют удовольствие.

Лежавший у двери Бальтазар вдруг вскочил, вскинул вверх голову и взвыл.

– Похоже, мне так и не удастся завершить начатое, – едва слышно пробормотал Гарри и замер. Пристально посмотрев на мальчика, он прошептал: – Сделай так, чтобы Бальтазар замолчал, – только не поднимай шума!

– Замолчи, Бальтазар. Подойди ко мне.

Волк подошел к кровати.

– Бальтазар, мама идет! – прошептал Луи

Бальтазар заполз под кровать и затаился.

– Помни, что бы ни случилось – ни звука.

Гарри высвободился из объятий Луи и стиснул рукоять меча.

В комнату вошел какой-то человек. Исходивший от очага слабый свет позволял заметить, что он невысок ростом и полноват. В следующее мгновение Луи с ужасом увидел, как в руке незваного гостя блеснул кинжал. Стиснув зубы, чтобы не закричать, мальчик смотрел, как человек крался к их кровати. Приблизившись к ложу, он посмотрел на спящих, чтобы не ошибиться в выборе жертвы. Убедившись, что справа лежит Гарри, мужчина поднял кинжал и нацелил его альфе в грудь

Стайлс сделал молниеносный выпад.

Монах вскрикнул и рухнул на пол.

Гарри вытащил меч из тела убийцы и прошептал Луи:

– Одевайся. Нам нужно уносить ноги.

Послышалось громкое шарканье. В следующее мгновение в дверном проеме показался силуэт высокого худого монаха. Войдя в комнату, монах устремил пронзительный взор на лежавшего на полу человека.

– Ты убил брата Мартина! – в ужасе воскликнул монах-привратник.

– Я убил его потому, что он хотел прирезать меня. У него в руках кинжал. Сам посмотри.

– Точно, кинжал. И как только я не заметил? – на тонких губах монаха появилась кривая ухмылка. Выхватив из рукава кинжал, привратник метнул его в Гарри.

Стайлс заметил зловещий блеск металла. Молниеносным движением он схватил с постели подушку и выставил ее перед собой. Клинок застрял в перьях. Тощий монах выбежал из покоя. Гарри, сжав в руке меч, бросился за привратником.

Луи проводил альфу взглядом. Когда звук босых ног Гарри затих, мальчик выбрался из постели и подошел к двери, выглянув в коридор. Там было темно и пусто. В дальнем конце коридора горела свеча, и Луи двинулся на свет, настороженно поглядывая по сторонам. Вдруг ему на плечо опустилась рука. Мальчик вздрогнул и, сжав кулаки, обернулся.

– Собрался куда-то? – мрачно поинтересовался Гарри.

Луи опустил руки.

– Я просто вышел узнать, куда ты подевался и не нужна ли тебе помощь.

– Готов поклясться – ты хотел сбежать.

– Признаться – эта мысль приходила мне в голову. Оказывается, рядом с тобой опасно находиться.

– Не так уж. Бывали случаи похуже. Однажды на меня напали сразу пятеро, – Гарри со значением посмотрел на шатена:

Луи, наверное, помнил, как на альфу навалились шотландцы.

Схватив мальчика за руку, Стайлс потянул его в комнату.

– Ты догнал монаха?

– Этот ублюдок, как в воздухе, растаял.

Гарри переступил через труп и подошел к кровати, быстро оделся и засунул меч в ножны. Потом подхватил пузатого монаха за ноги и потащил к двери.

Луи не сводил глаз с блестящего клинка. Гарри проследил за взглядом голубых глаз, наклонился и, разогнув мертвые пальцы монаха, вынул из них кинжал.

– А эту штуковину я оставлю при себе, – засунув кинжал себе за пояс, альфа добавил: – О побеге на время придется забыть. Я запру дверь.

Кудрявый вытащил труп в коридор и захлопнул за собой дверь. В следующую минуту о дверную створку ударило что-то тяжелое.

– Вылезай, Бальтазар, теперь можно. Мама уже ушла.

Волк вылез из-под кровати, увидел лужу крови на полу, подошел, понюхал и фыркнул.

– Иди сюда. – Луи похлопал себя по груди, и волк, подскочив, положил лапы на хрупкие плечи, лизнул в лицо. – Не забыл еще меня? – мальчик провел рукой по густой шерсти. – Это хорошо. Ты должен помнить, что твой хозяин – я, а не Черный Дракон. Впрочем, я не прав. На самом деле он относится к тебе терпимо. – помолчав, Луи не слишком весело добавил: – Видно, нам с тобой придется отправляться к нему в плен. А то Гарри так раскричится… еще хуже, чем мама.

Когда наступил вечер, кованые копыта Шехема застучали по деревянному подъемному мосту замка Кенилворт.

Гарри всю дорогу гнал, как сумасшедший, останавливаясь только для того, чтобы дать лошади передохнуть.

Казалось, Гарри почему-то очень спешил домой. Луи же был расстроен, поскольку замку предстояло стать для него тюрьмой.

За весь день они не обменялись и парой слов. Зато Гарри подолгу и загадочно смотрел на шатена.

Молчание не тяготило Луи. Мальчик не хотел разговаривать с альфой.

Когда они подъехали к Кенилворту, Луи увидел могучие башни и стены из серого камня. Замок Кенилворт оказался самым большим из тех, какие видел Томлинсон.

На берегу рва резвились двое мальчуганов, охотившихся на лягушек. Увидев Гарри, они застыли, как вкопанные. Наконец один из них узнал альфу и помахал ему рукой.

– С приездом, хозяин!

Гарри кивнул им и двинул коня шагом по второму подъемному мосту.

– Рады твоему возвращению, милорд! – крикнул какой-то человек, потом обратился к стражнику: – Эй, бездельник, хозяин приехал! Отворяй ворота!

Когда Луи с Гарри оказались во внутреннем дворе замка, ворота у них за спиной со скрипом затворились, а стальная решетка с грохотом и лязгом опустилась.

Омега невольно прижался к груди Гарри, но, прикоснувшись к нему, тотчас покраснел от смущения. Мальчик выпрямился и отстранился от него. Вообще-то Луи весь день избегал прикосновений альфы, но он был такой большой…

К Гарри подошел грум лет шестнадцати и взял его лошадь под уздцы.

– Тод? – спросил кудрявый. Это было первое слово, которое он произнес за весь вечер.

– Он самый, – тот поклонился.

Гарри подхватил Луи за талию, чтобы помочь соскочить с коня. Мальчик оттолкнул руки мужчины.

– Я и сам в силах слезть с лошади.

– Не упрямься.

Альфа помог Луи спуститься на землю. При этом шатен снова прикоснулся к зеленоглазому, отчего у него затвердели соски, а ноги сделались ватными. Омеге захотелось обвить шею Гарри и поцеловать его в губы, но делать этого он не стал.

Отступив на шаг, Луи сказал:

– С твоего позволения, я буду ходить сам.

– Что ж, походи, разомнись немного, – Стайлс нахмурился. – Тебе и вправду нужно привыкнуть к этому месту, ведь ты теперь принадлежишь мне.

Слова «ты теперь принадлежишь мне» эхом отозвались в мозгу Луи.

Едва переставляя ноги, мальчик последовал за Гарри. Когда они вошли в длинный коридор, Луи услышал странный скребущий звук и обернулся – за ним, высунув язык и цокая когтями по каменным плитам пола, устало брел Бальтазар.

Запахи дыма, жареной оленины и немытого человеческого тела самым причудливым образом смешивались в затхлой атмосфере коридора, напоминая запахи постоялого двора.

Луи вдруг подумал, что матери стоило больших трудов поддерживать уют и чистоту в Сент-Вейле. Джоанну можно было обвинить во многих грехах, но только не в отсутствии аккуратности и чистоплотности.

Из зала доносился гул множества голосов и шатен решил, что обстановка в зале мрачная, а вечерние посиделки за столом проходят в Кенилворте невесело – не так, как дома. Вздохнув, омега впервые в жизни пожалел, что рядом с ним нет Джоанны.

Луи вслед за Гарри вошел в зал, на стенах висели знамена и штандарты, украшенные гербом Стайлса – все тем же крылатым черным драконом с красными глазами, а также вышитыми коврами с изображением сражающихся драконов. В центре, на возвышении, стоял огромный дубовый стол с испещренной царапинами поверхностью.

За столом сидело двое альф. Один из них – с золотистыми волосами и мелкими чертами лица, был невысок. Огромные печальные глаза придавали ему сходство с бурундуком. На вид ему было лет тридцать.

Он брал пищу с того же блюда, что и сидевший рядом с ним могучий рыцарь в зеленой тунике, с такими же шоколадными волосами и подбородком, как у Гарри. Однако в отличие от Стайлса альфа смотрел на мир не зелеными, а голубыми глазами. Кроме того, он выглядел старше Гарри лет на десять. Устремив взгляд перед собой, рыцарь задумчиво жевал мясо.

Когда кудрявый вошел в зал, его приближенные разом замолчали. В следующий момент на мальчика устремились пятьдесят хищных и изучающих глаз. Бальтазар встал рядом с хозяином. Луи погладил волка дрожащей рукой, не зная, как себя вести. Шатен догадался, что все собравшиеся осведомлены о том, что именно он ударил Гарри кинжалом в спину, и впервые в жизни не мог стоять с высоко поднятой головой – уж слишком не равны были силы. Даже, если бы омега попытался объяснить людям Гарри, что вовсе не хотел того убивать, ему все равно никто бы не поверил.

– Пойдем – ты же не можешь стоять здесь вечно, – альфа подхватил мальчика под локоток и повел к дубовому столу, предназначавшемуся для хозяина и самых знатных гостей.

========== 17 ==========

Пока они шли, рыцарь в зеленой тунике сначала исследовал лицо Луи немигающим взглядом голубых глаз, а потом переключил внимание на тело.

Гарри давно уже заметил этого человека и, когда подошел ближе, сказал:

– Чему обязан честью видеть тебя за своим столом, Дерек? Если не ошибаюсь, мы с тобой не виделись по меньшей мере лет пять.

Красивое лицо Дерека скривилось, как от приступа зубной боли, он оторвался от созерцания прелестей Луи и вскинул глаза на Гарри. Некоторое время рыцари рассматривали друг друга в упор. Их взгляды, сталкиваясь, казалось, высекали искры. Первым нарушил молчание Дерек.

– Брось, кузен, неужели, чтобы приехать к тебе в гости, мне нужно изыскивать какую-то причину? Но в данном случае причина была, и весьма серьезная. Ты ведь, кажется, собирался вступить в брак? Меня, признаться, задело, что в честь такого события ты не пригласил меня к себе. Потом, правда, сэр Лиам сообщил мне, в какую передрягу ты попал, – едва заметная ироничная улыбка тронула губы Дерека. – Мне очень жаль, Гарри, что твои планы рухнули. Правда, очень жаль.

– Все-таки тебе следовало известить меня о своем визите.

– Ты так стремился приветствовать меня сам? – Дерек снова ухмыльнулся. – Впрочем, хотя тебя и не было, я недурно здесь устроился. За мной присматривал Кей. – Дерек многозначительно посмотрел на молодого красивого сероглазого слугу с каштановыми волосами, среднего роста, с округлыми формами.

Встретившись глазами с Дереком, молодой омега вспыхнул и украдкой взглянул на Гарри. Луи проследил за его взглядом. У Гарри на шее вздулись вены, а лицо стало наливаться кровью. Луи понял, что Стайлс в бешенстве, и с сочувствием посмотрел на Кея. Шатен подумал, что этот омега прежде делил ложе с Гарри.

Между тем Кей, не выдержав горящего взгляда зеленых глаз, в слезах выбежал из зала.

– По-прежнему пугаешь слабый пол своими глазами, кузен? – осведомился Дерек, казалось, донельзя довольный собой и всем происходящим. Пристально посмотрев на Луи, он добавил: – А это, стало быть, тот самый бесстыжий омежка, о которой я столько слышал? Ты должен представить меня, Гарри. Обязательно.

– Луи, познакомься с лордом Тревелином, моим кузеном, – проговорил сквозь зубы Гарри.

Луи посмотрел на лорда Тревелина.

– Я бы с удовольствием сказал, что рад познакомиться с тобой, если бы приехал сюда по своей воле. Но поскольку я пленник, а не гость, то… – Луи пожал плечами, как бы давая понять Тревелину, что разговаривать им, в общем, не о чем.

– Отлично понимаю, – Дерек вежливо улыбался, продолжая внимательно исследовать тело шатена. – Значит, это ты ударил Черного Дракона кинжалом в спину? Что и говорить, нешуточный поступок, особенно для омеги.

– Я не хотел.

Луи оглянулся на Гарри, пытаясь по выражению его лица определить, как альфа относится к столь пристальному вниманию кузена. Стайлс смотрел на Луи тем же тяжелым взглядом, которым прежде одарил Кея, и мальчик, не выдержав этого, повернулся к Дереку.

Тот подмигнул:

– Невероятно! Ты ударил человека кинжалом в спину, а теперь заявляешь, что не хотел этого. Интересно… Или, быть может, во всем виноват мой кузен? Если так, ты просто обязан рассказать мне, в чем он перед тобой провинился!

Луи открыл было рот, но Гарри перебил его:

– Ничего он тебе не скажет.

– Да брось, кузен! Пусть поговорит. По-моему, он мальчишка прехитрый и, наверняка, умеет сочинять занимательные истории, – хотя Дерек улыбался, в его голубых глазах появился нехороший блеск, предупреждающий о том, что его терпение не безгранично и он готов накинуться на всякого, кто будет ему перечить.

– Хитрость, по моему, не достоинство, а порок, – заявил Луи.

– Если бы у людей не было пороков, жизнь стала бы неинтересной и скучной. Взять, к примеру, моего кузена… – Дерек указал на Гарри. – Наверняка, у него их целая куча. Ты же не просто так пырнул его кинжалом, верно?

– Что-то мне не верится, что у него много пороков. До сих пор, по крайней мере, я не обнаружил у него недостатков. За исключением небольших пробелов в воспитании, – мальчик оглянулся на Гарри и заметил, что мужчина недоуменно смотрит на него.

Дерек удивленно выгнул бровь:

– Рад, что ты так высоко ценишь моего кузена. Кстати, я тоже всегда считал, что он – человек чести. – альфа посмотрел на Гарри и улыбнулся. Потом, решив сменить тему, переключил внимание на Бальтазара. – Волк в качестве комнатной собачки? Любопытный выбор. – Дерек протянул руку, намереваясь погладить Бальтазара.

Волк присел, оскалил зубы и зарычал.

Дерек отдернул руку.

– Теперь я понимаю, почему ты держишь его при себе.

– Да, он охраняет меня. Но это не единственное его достоинство. Бальтазар, кроме того, отлично разбирается в людях.

По залу волной прокатился приглушенный смех.

Глаза Дерека угрожающе блеснули; Луи понял, что совершил ошибку. Дерзить этому человеку было крайне опасно.

Но Дерек сдержался и, как прежде, заговорил спокойно и вежливо, хотя в его голосе чувствовалась скрытая враждебность.

– Думаю, в твоих словах есть рациональное зерно. Надо будет и мне завести ручного волка, – мужчина взял с блюда кусок пирога с мясом, швырнул его Бальтазару и устремил на Луи пронзительный взгляд, который, казалось, говорил: «Подожди немного, я и из тебя сделаю домашнее животное».

Луи не сомневался, что Дерек постарается воплотить эту невысказанную угрозу в жизнь. Омега повернулся и посмотрел на маленького молодого человека, сидевшего рядом с Тревелином. Тот насмешливо прислушивался к разговору. На мгновение их взгляды встретились, и огромные глаза золотоволосого выразили досаду, после чего он с отсутствующим видом взял стоявшую перед ним чашу.

В зал неожиданно вошел Лиам. Его сопровождал священник. Луи дал бы священнику не больше двадцати пяти, и, в отличие от других, он носил на боку длинный меч.

Мальчик посмотрел на Лиама и встретился с ним взглядом. Карие глаза выражали осуждение, но альфа быстро отвел взгляд в сторону.

«Еще один враждебно настроенный ко мне человек», – подумал Луи и вздохнул. Что и говорить, врагов у него здесь было многовато.

Священник и Лиам подошли к Гарри.

Лиам Пейн сказал:

– Варик заболел. Как раз перед тем, как ты приехал.

Гарри нахмурился.

– Что с ним? – спросил кудрявый, устремив взгляд на священника.

– Мы не знаем, – мрачно произнес священник. – Сейчас за ним ухаживает лекарь. Он уже пустил ему кровь. Уверяет, что мистер Варик скоро поправится… – Он замолчал, потому что Гарри, не дослушав его, подхватил Луи под локоть и быстрым шагом направился к лестнице, которая вела в жилые покои замка.

Лиам посмотрел на Бальтазара и сказал:

– Знаешь, Барри, мне всегда казалось, что священники должны говорить людям правду.

Барри печально опустил голову:

– Да, я часто совершаю поступки, не подобающие священнику. Тем не менее я не мог сказать своему другу, что его единственный сын и наследник при смерти.

Гарри мчался по лестнице, перепрыгивая через две ступени, и тянул за собой Луи. За ними бежал Бальтазар.

– Если у тебя заболел сын, я помогу ему!

– Ты уже помог мне – дальше некуда, – бросил, не оборачиваясь, Стайлс.

– Верь мне, прошу тебя! Позволь хотя бы взглянуть на него!