Текст книги "Angel Diaries (СИ)"

Автор книги: AnnaSnow

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)

– Итак, мои слова игнорируются, – холодный голос прозвучал практически у меня над ухом, я вздрогнула от испуга, охнула и чуть не упустила книгу.

Взгляд мужчины упал на постыдную гравюру. К моему удивлению, его щеки порозовели, правда глаза зло блеснули. Он выхватил ее у меня из рук, поставил на место.

– Вы не только нарушили мои правила, но полезли туда, куда порядочные девицы до замужества и смотреть не должны, – прошипел он в мой адрес.

Я покраснела.

– Простите, мне просто было интересно, что это за книги. Декамерон был у моего брата, – я кивнула на толстый том.

– Ах, я вижу вы не одну книгу успели полистать, – было видно, что граф еле сдерживает себя.

В это время мы увидели Рауля, мальчик стоял возле полок и с интересом наблюдал за нами. Граф взял его за руку и подтащил к дверям залы, по пути взяв со своего стола колокольчик для вызова слуг. Он открыл двери и вызвал , как неудивительно, Гримо.

– Отведи ребенка в детскую, – приказал он, передавая слуге мальчика, после чего двери захлопнулись.

– Сударыня, вы должны быть наказаны за непослушание и неподобающие поведение. Вы демонстрируете Раулю плохой пример, – с этими словами он подошел к своему столу. На нем лежал миниатюрный кинжал с серебряной рукоятью. Скорее, это даже был нож в форме кинжала, такими иногда чистят и режут фрукты или используют для разрезания страниц.

Взяв сие оружие мужчина направился в мою сторону, я попятилась.

– Вы сейчас несетесь в пучину разврата, а падения туда я не могу допустить для такой чистой души.

– Послушайте, книги пикантны, но не более. Я никому не скажу, что такое у вас хранится, – попыталась успокоить я его.

– Сударыня, излишняя роскошь вам не идет и, видимо, тянет вас в сторону греха, – он указал на мое платье, проигнорировав мои возражения.

– Скромность во всем доселе сдерживала вас, а одевшись как куртизанка вы стали интересоваться и определенными вещами. Надо это исправить.

Граф довольно прытко подскочил ко мне, я закричала и попыталась вырваться, когда его крепкие руки схватили меня за талию и плечи, прижав к себе. Мужчина демонстративно поднес к моему лицу кинжал, затем стал им отпаривать кружева, с моего платья, начав с верха корсажа. Я пару раз дернулась, на что холодный голос прошелестел на ухо:

– Сударыня, не советую делать такие резкие телодвижения – могу случайно воткнуть вам сие оружие в область груди.

Я застыла, слушая как трещит материя под металлом. Он достаточно проворно убирал, на его взгляд, лишнее украшения. Кружева причудливо опадали на темный паркет зала, как сказочные листья дивного растения.

– Я буду кричать, – сказала я, всхлипывая.

– Только попробуйте, и рядом с кружевами окажутся ваши чудесные локоны, – пригрозил мне мужчина.

Он периодически поворачивал меня на месте, как куклу, отдирая украшения с платья. К несчастью, под его сильными руками от платья отходил не только золотистый материал, но и основной – темно-изумрудный. Вскоре мой наряд выглядел довольно жалко – ободранный лиф и юбки.

Я заплакала, а граф, собрав кружево, всучил этот золотистый ворох мне в ладони, убрав их от моего лица, которыми я его прикрывала.

– Ступайте на вверх и приведите себя в порядок, более доступ в библиотеку вам закрыт, – сердито произнес он, подтолкнул к дверям залы, любезно перед этим их распахнув.

К счастью, слуг в коридоре не было и мой чудовищный вид, как и унижение никто не лицезрел. Рыдая, я направилась к лестнице, как вдруг заметила вошедшую со двора в холл Мод. Подбежав к ней я быстро произнесла:

– Мне нужна твоя накидка, поживее.

Служанка молча, не задавая вопросов, но странно смотря на меня, отдала свою старую, коричневую накидку с капюшоном. Я быстро набросила все это на себя, чтобы наряда и лица не было видно.

– Поднимись на вверх, в мою комнату и там оставайся, я же более в этом вертепе не собираюсь находиться и минуты, – произнеся это, я выбежала из холла.

Меня никто не остановил, когда я пересекала двор, привратники видимо подумали, что это идет служанка, и не обратили на меня внимание. Я шла по сугробам в дом дяди, проваливаясь периодически в снег, мои башмаки не были предназначены для таких походов, а сапоги, как и более теплые платья, находились большей частью в замке графа. Обида, досада, самобичевание и злость – все вместе создавали сильный импульс, который гнал меня вперед. В руках я сжимала останки своего прекрасного кружева, прижимая к себе, как редкую драгоценность. Единственное, что здесь напоминало о любимом брате, было уничтожено с легкостью и безразличием.

Жиль уже хотел закрыть ворота, когда заметил меня.

– Мод? – удивленно спросил он.

Я откинул капюшон с головы.

– Госпожа, что случилось, почему вы пришли одна и на ночь глядя, – вопросил слуга распахивая передо мной ворота.

Я ничего не ответила и вбежала в дом. Удивленный дядя встретил меня выходя из гостиной:

– Анна, что случилось? – обеспокоенно произнес он.

– Я там больше не смогу, это ужасно, – всхлипывая ответила я и кинулась в свою спальню.

Стащив плащ Мод, я кинулась на кровать, зарылась в подушки и зарыдала.

Служанка приехала со слугой графа спустя час, тот привез ее на лошади. Она поведала, что хозяин замка поднялся в мою комнату спустя пятнадцать минут после моего побега. Он послал Мод и слугу, чтобы удостовериться, что я дошла до поместья дяди и передать, что если я хочу вернуть остальной мой гардероб, то должна приехать сама за ним, в замок.

– Да я лучше в рубище ходить буду, – прокричала я сквозь рыдания, прижимая к себе дорогое мне кружево.

Мод постаралась меня успокоить, сказав, что платье можно довольно легко починить, она помогла мне раздеться и принесла платок, чтобы я вытерла лицо. Именно в этот момент сильная боль полоснула низ моего живота, заставила согнуться пополам и постанывая залезть в кровать.

– Ступай к лекарю, в город, пусть приготовит мне обезболивающие, – проговорила я содрогаясь от боли.

Мод быстро кивнула и скрылась, а мне предстоял еще один бой и пытка.

====== Глава 8. Мужское и женское ======

Всю ночь я промучилась со спазмами, вернувшиаяся из городка Мод принесла отвар от лекаря, но он, увы, плохо действовал. Поэтому с утра я была в плохом настроении, категорично заявила дяде, который заглянул ко мне, что сегодня не вернусь в замок, о том, что случилось накануне я тоже не стала рассказывать, ощущая привкус своего унижения. Мой опекун собирался написать графу де Ла Фер записку о моем состоянии, когда сей господин сам прибыл к нам по утру.

Я услышала спор внизу и голос месье де Бельфора, тот произнес пару проклятий в адрес гостя. Голос графа я узнала, но слова не могла разобрать, хотя на данный момент меня больше интересовал способ прекратить сильные болевые спазмы, чем его речи.

Сие недомогание случалось у меня каждый месяц, начиная с двенадцати лет. Когда это произошло первый раз, то я подумала, что тяжело и смертельно больна, к счастью, тогда с этой новостью я отправилась не к отцу, а к Мод. Мод была служанкой моей матери, после ее смерти она стала прислуживать мне. Изабель де Бельфор скончалась на следующий день после четвертых тяжелых родов, а спустя три дня умер и младенец. Я тяжело переносила эту утрату, поэтому отец, несмотря на советы родни и знакомых, не стал отдавать меня в монастырь, на обучение, решив оставить в замке.

Моим образованием занялся Луи, ему на тот момент было пятнадцать лет. Он был слаб здоровьем, поэтому отец не настаивал на военной карьере, ее воплощал тогда Анри – здоровый и упрямый парень, наследник рода, двадцати лет, который числился в роте мушкетеров короля и жил в Париже. Предполагалось, что пока он осваивает военную науку, мой родитель займется ему поиском выгодной партии. Но, увы, Анри в обход выбора отца нашел себе иную даму.

В то время, по всем женским делам, как и потом, впрочем , я шла к Мод. Первое недомогание было таким болезненным, что я чуть не потеряла сознание. Вызванный лекарь заявил, что виной тому мое строение тела, и если я выживу после первых родов, то далее все будет не так болезненно. Но, правда, он добавил тогда шепотом моему отцу, стоя возле моей кровати,однако я расслышала:

– Как правило дамы, с таким деликатным строением тела уходят на Небеса со своим первым младенцем.

Так я поняла, что беременность в моем случае приравнивалась к быстрой кончине. Хотя, Мод пытаясь меня подбодрить, рассказывала истории о дамах, которые были тоньше меня, но имели с десяток крепких детей. Мне в это верилось с трудом.

Если бы я родилась простой крестьянкой, то, наверное, надевала бы старую и темную юбку и, согнувшись пополам, шла снова заниматься своими делами. Но мое положение позволяло мне по иному переживать эти моменты. Как правило я никуда не ездила, более того, из комнаты не выходила, отлеживаясь в кровати. Мод подготавливала мне стопку сменного белья и лекарь передавал мне настойку, которая снимала резкую боль. Я же лежала обычно с книгой, пытаясь не обращать внимание на периодические спазмы и на особо бурые, большие пятна на панталонах, которые мерзко пахли выпотрошенной рыбой. Эти дни я решила провести так же. Дядя о чем-то таком догадывался, возможно наличие жен и дочерей дало сие знание, он просто тактично не нарушал мой покой. В это время возле двери в мою спальню возникла какая-то возня.

– Где эта мнимая больная ? – я услышала голос графа.

– Сударь, ей плохо, оставьте ее в покое, – Мод пыталась видимо не дать ему пройти.

– Сударыня, вчера ваша госпожа довольно резво добежала до этого поместья, было бы плохо осталась бы в замке, – возразил он.

Он вошел в мою спальню, отставив в сторону служанку и закрыв потом перед ее лицом дверь.

– Добрый день, нам надо с вами поговорить, – сразу начал он.

– О чем? Нам не о чем разговаривать, после вчерашнего, – я скрестила руки на груди и отвернулась.

– Я пришел извиниться, о том, что это платье дар вашего горячо любимого брата, я не знал, мне потом рассказала ваша служанка. Если бы я об этом ведал, то не стал бы прибегать к таким мерам. Мадемуазель, давайте не будем ссориться, вы заслужили это наказание, я просто беспокоился о вашем моральном облике, – подытожил он.

– То есть, если бы я прочла эти книги, то стала бы падшей женщиной? – с сарказмом спросила я.

– Нет конечно, это произойдет , если вы будете практиковать то, что там написано, – ответил граф.

Я усмехнулась, потом рассмеялась.

– Месье, посмотрите на меня, немного найдется мужчин, которые что-то захотят со мной практиковать. Я не привлекательна.

– Мадемуазель, не принижайте свои достоинства, вам это не идет.

Тут очередной спазм скрутил мой живот, я перегнулась, на лице возникла гримаса боли.

– Что с вами? – граф де Ла Фер нагнулся надо мной.

Я растерялась, будь это брат или отец, я бы сказала, но сейчас передо мной чужой человек.

Мои щеки из бледных стали розоветь, надоедливость стоящего передо мной мужчины вдруг разозлила меня.

– Месье, у вас так много книг о теле человеческом, почитайте там, может, поймете, – процедила я сквозь зубы.

До посетителя, видимо, стало доходить значение недуга, его щеки уже второй раз за последние сутки порозовели.

– И всегда так у вас это проходит болезненно? – поинтересовался он.

– Да , – мой ответ был кратким и несколько отчаянным.

– Я пришлю к вам лекаря, он поможет вам справиться с болью, – заявил граф, – те дни, что вы болеете, вы естественно, проведете здесь. Однако, Рауль будет вас навещать, у меня полно дел, а его нытье о том, как он по вам скучает, будет меня отвлекать.

Я попыталась возразить.

– Сударыня, вы же не смертельно больны, а боль, я еще раз повторяю, мой лекарь у вас уберет.

Пожелав мне поправляться, он отбыл. Спустя минут двадцать приехал месье Жаме с какими-то порошками, в очередной раз доказав, что его лекарства более эффективно действуют. Боль и правда практически прошла, он оставил мне лекарства, рассказав, как их следует верно употреблять. Рауля доставили на следующий день, с корзиной свежих яблок для меня и несколькими пухлыми книгами, по которым мы должны заниматься – это была грамматика французского, латыни и История Франции. Мальчик был рад встрече со мной. Он поставил корзину возле кровати, взяв от туда большое яблоко, протянул мне, я отказалась, но попросила Мод угостить нашего гостя этими дарами, поэтому вскоре воспитанник графа сидел на моей кровати с тарелочкой, где было на куски порезано яблоко, употребляя его он живо интересовался моим самочувствием.

– Месье Жаме сказал, что у тебя женская болезнь, – объявил Рауль. – А кстати, что это?

Я задумалась о том, что сказать ребенку, которому на мой взгляд было еще рано знать о процессах деторождения, хотя, даже я в своем возрасте, имела о некоторых сторонах этого интимного вопроса несколько размытые представления.

– Ну, это когда болит голова и плохое настроение, – постаралась объяснить я. Мальчик подумал с минуту, а потом заметил:

– Но ведь у меня тоже болит голова, особенно, когда я простываю и настроение тоже плохое бывает. У меня, что тоже женская болезнь? – он вопросительно посмотрел на меня.

– Нет, что ты, у дам по другому болит голова и настроение меняется. Ты же мальчик, а значит, страдать таким заболеванием не можешь, – я пыталась растолковать моему гостю проблемы здоровья женского тела.

– Значит, если есть женская болезнь, то должна быть и мужская, – подытожил Рауль.

– Спроси лучше об этом у месье Жаме, он лекарь, должен все знать, – я зашла с другой стороны проблемы.

Поедая яблоко, ребенок кивнул мне. Сегодня это дитя старалось быть послушным, не шумным, занимаясь со мной по книгам, он явно был заинтересован в моем быстром выздоровлении. В течение последующих дней с мальчиком присылались разные приятные вещи от графа – то пирог с кремом, то виноград, то бутылка розового вина, которое я к неудовольствие мальчика ему не налила. Пока мой гость находился в доме дяди, Мод периодически выпроваживала его вниз, где оставляла с Сарой, чтобы я могла переодеться в чистое белье. Обычно проведение времени с полной служанкой заканчивались спорами двух сторон. Рауль видимо задался целью ее чему-то научить, Сара же, “образованная” в лучших традициях обычной крестьянки, считала мальчика глупым, как и его опекуна, слово “еретик” крутилось у нее на языке, но она не смела его произнести, опасаясь недовольства моего или месье де Бельфора. Это случилось в последний день нашей встречи, в доме моего дяди. Сие противное время подошло к концу и боли ушли, хотя остатки порошков лекаря я сказала Мод припрятать, для следующего раза, кто знает, в каких отношениях я буду с его господином. Мы закончили с Раулем читать на латыни, я решила передохнуть, а мальчик, по обыкновению, стал ходить по моей комнате, сегодня он рискнул заглянуть за ширму. Там стоял туалетный столик моей покойной тетушки – это был настоящий склад баночек, скляночек, коробочек, флакончиков. Было видно, что его бывшая хозяйка холила свою внешность и лелеяла. Глаза моего гостя загорелись огнем любопытства. Однако, он прежде чем кинуться все открывать, нюхать, разглядывать и щупать, спросил разрешения. В этом я ничего дурного не увидела и позволила изучить содержимое стола. – О, что это? – Рауль открыл белую пудреницу, старая пудра нежного телесного цвета приятно пахла, рядом было перо, которым, видимо, хозяйка столика покрывало лицо, шею и может свои массивные плечи.

– Это пудра, ее наносят на кожу, волосы, а иногда и парики, – пояснила я .

– Мне нравится ее запах, – мальчик кивнул и протянул пудреницу мне. – Напудри меня, мой Ангел.

Я пожала плечами и нанесла небольшой слой на щеки и нос мальчика. Далее, во время изучения столика были обнаружены румяна и помада. От них ребенок пришел в восторг, я показала, как их наносят на лицо. После мой гость переключился на духи тетушки, открывая флакончики и вдыхая их аромат, он так и сидел возле столика пока не пришел слуга. Я попросила Мод расчесать меня, во время причесывания служанка поведала о том, что господину графу было передано платье, которое он покрамсал, с остатками кружев.

– Ваш дядя подумал, что вы не будете против, если месье де Ла Фер исправить то, что испортил, – пояснила служанка.

Так платье обещались привести в порядок и доставить мне. Вскоре вечером пришел слуга за ребенком, а я не обратила внимание, прощаясь с моим гостем, что под накидкой он кое-что припрятал. На следующий день я с Мод отправилась в замок, собираясь перевести обратно остаток своего гардероба. Мне казалось, что хозяин шато Ла Фер хотел наладить со мной общение, и я подумала дать ему шанс извиниться и исправить свой проступок, ведь в том, что случилось, была и моя вина, отчасти, поэтому я не ожидала холодный прием, с которым столкнулась.

– Сударыня, будьте добры пройти со мной в кабинет, а ваша служанка пусть поднимется в вашу комнату. У нас с вами будет не очень приятный разговор, о воспитании моего подопечного, – холодно произнес месье граф, после приветствия.

Когда я зашла за ним, в его кабинет, то увидела на столе знакомые баночки и флакон.

– Вы знаете чьи вещи? – спокойно спросил меня хозяин замка.

– Ну, они очень похожи на те, что были у моей покойной тетушки, они у нее хранятся на туалетном столике, – сказала я, беря пудреницу в руки.

– Так похожи или те? – уточнил собеседник.

Я узнала знакомый узор на баночке.

– Да, это они. Но как они у вас оказались?

– Вы их подарили Раулю, – граф проследил за моей реакцией.

– Я показывала их ему, – уклончиво ответила я.

– Ах, так мой воспитанник уже начал воровать, – процедил мужчина.

– Послушайте, эти средства косметики не особо дорогие, даже если мальчик их взял с собой, то в этом нет ничего страшного, – попыталась прояснить я ситуацию. – Они стояли на столике у моей тети все равно без дела, Рауль их просто рассматривал, ему понравился их запах, я рассказывала о их применении и показала, как наносить, не стоит делать из этого драму.

В это время граф поджал от злости губы, его лицо побледнело, по его глазам я поняла, что сказала что-то не то.

– Сударыня, а известно ли вам, за чем мы его вчера застали? – процедил он. – Воспитанник графа де Ла Фер напудрился, накрасился румянами, помадой и облился духами. Мы целый вечер его отмывали.

– Но разве в этом есть нечто дурное? Он же просто играл! – воскликнула я.

– Вы либо мне так извращенно мстите, за платье, используя ребенка... – начал было он.

– Да как вы смеете такое говорить, я никогда бы не стала использовать мальчика ради мести, – вырвалось у меня.

– Или же, я к этому склоняюсь больше, вас саму не научили отделять мужское от женского и вы в этом плане невежда, – спокойно, словно не слыша меня, закончил он.

Мои щеки вспыхнули.

– Мадемуазель, я не могу вам доверить заниматься воспитанием Рауля, если вы не понимаете простого. Однако, вы слишком дорого стоили мне, чтобы отказываться от вас из-за этого, поэтому мы восполним пробел. Кстати, скажите, когда умерла ваша мать? Ваш дядя упоминал, что вы круглая сирота, – уточнил граф.

– Мне было восемь, она умерла после родов, как и моя новорожденная сестра, – ответила я, не понимая, к чему он клонит.

– Отец вас отослал после этого в монастырь, чтобы вы получили соответствующие образование? – последовал еще один вопрос.

– Нет, хотя многие ему это советовали, – мне было неприятно отвечать на сие.

– Почему?

– После смерти матушки я стала довольно нервной, лекарь решил, что разлука с домом усугубит это, – поджав губы, ответила я.

– Кто занимался вашим образованием?

– Младший брат Луи, ему было пятнадцать, но он был очень умен и пытлив, и у нас была большая библиотека, – привкус слез я ощутила в горле, когда произносила эти слова.

– Другие женщины были в вашей семье? Кто занимался вашим наставлением в женских вопросах?

– После смерти я со всем вопросами обращалась к Мод, – я почувствовала, что выдала своему собеседнику главный аргумент.

– То есть, к необразованной женщине, из народа, не благородного происхождения, – резюмировал хозяин замка.

Я поморщилась, но кивнула.

– Знаете – это печально, что вы сведущи в науках, но ничего не понимаете в простом, – произнес граф и некоторое время смотрел на меня.

– Мне придется научить вас разбираться, что и для кого существует, – просто сказал он. – Сегодня вас ждет наказание за попустительство в воспитании мальчика, который должен превратиться в воина или ученого, но не в женоподобное существо.

К моему удивлению, он повел меня наверх, в ту спальню, что я занимала ранее. Там на кровати лежала мужская одежда – штаны, дублет и колет, на полу стояли ботфорты.

– Что это? – я в недоумении посмотрела на наряд.

– Это мужская одежда, а если точнее, моя запасная одежда. Переоденьтесь в нее, – приказал он мне.

– Но она больше моего размера и намного, и я такое не ношу, – возразила я.

– Сударыня, если будете возражать, то я выгоню вашу служанку и сам совершу сие переодевание, у вас пятнадцать минут, на смену одежды, – после этих слов он вышел из комнаты.

Вздохнув, я с Мод принялась облачаться в предложенную одежду, она была чистой, добротной, светлых тонов. Одев все части мужского туалета, я подошла к зеркалу – все на мне висело, штаны пришлось закатать раза четыре, прежде чем сунуть ноги в большие для меня сапоги.

Мод успела подколоть мне волосы, когда стукнув один раз в дверь и не дождавшись ответа, вошел месье граф.

– А если бы я была неодета? – процедила я посмотрев на него.

– Я вам четко обозначил время, сударыня, остальное меня не волнует, пойдемте, – он вывел меня из спальни и повел вниз.

Внизу, рядом с оранжереей располагалась большая зала, просторная, светлая, с зеркалами на одной стене, до пола.

– Это зал для танцев? – спросила я, удивляясь, что тут не инструментов.

– Практически. Для фехтования, – граф указал на подставки со шпагами, которые я сразу не рассмотрела.

Увидев мои широко распахнутые удивленные глаза он поинтересовался:

– Вы умеете обращаться со шпагой или рапирой?

– Нет, конечно же, я всего их пару раз держала в руках, и то случайно, – ответила я.

– Сегодня у вас счастливый случай – попрактиковаться в упражнениях с ними.

– Но, но... Но я не умею их даже держать, – я пыталась донести это до моего мучителя.

– Ничего, будете вот драться этой шпагой, с защитным колпачком, я не хочу, чтобы вы случайно кого-либо ранили, – граф протянул мне простую тренировочную шпагу.

Сам он вытащил из своих ножен свою боевую, она казалась мне больше, массивнее, ее эфес был позолочен и усыпан бриллиантами.

– Подождите, вы что, собираетесь убить меня? – воскликнула я пятясь. – Наши силы неравны, – воскликнула я.

– Надо же, вы начинаете соображать видимо только в опасных ситуациях, но на данный момент это вас не спасет, становитесь в позицию, – увидев недоумение на моем лице, граф показал, как я должна встать.

Хозяин замка кружил вокруг меня, делая резкие выпады, я же была напугана и безотчетно двигала своей шпагой навстречу, пытаясь отразить удары, которых, на самом деле, практически не было. Эта графская забава продолжалась минут десять, после чего ,он с некой ленцой , выбил мою шпагу, довольно легко, из рук, она отлетела в другой конец залы. Я мысленно началась молиться Святой Анне, ведь сейчас он мог запросто проделать в моем теле пару дырок и потом объяснить, что я сама напоролась на его острие. Я всхлипнула, он мне улыбнулся.

– Сударыня, успокойтесь, я вас не собираюсь убивать, просто хотел показать, как нелепы вы были в этом одеянии, со шпагой, пытаясь отразить мои незначительные атаки, вы выглядели глупо, вы это понимаете?

Я кивнула услышав вопрос и прошептала в ответ: – Да.

– Так и Рауль выглядит глупо, с той косметикой, облитый женскими духами – глупо, неуместно и постыдно. Он не девочка и я не собираюсь растить из него последователя Позорного Греха.

– А что это? – спросила я.

– Потом расскажу, когда вы будете внутренне готовы к сей информации, – отмахнулся от расшифровки мой собеседник, словно поняв, что сказал лишнее.

– Мальчики это будущее мужчины, они защищают Родину, короля, честь своего рода и прекрасной дамы, румяна не должны их интересовать, а косметика и украшения это удел женщин. Вы поняли меня?

– Да, – я согласно кивнула еще раз.

– Отлично, сейчас я отложу свой так сказать кнут, вам предстоит получить компенсацию, за ту сцену в библиотеке, идите переоденьтесь, я буду ждать вас в коридоре, возле вашей комнаты, – пояснил граф.

Я чувствовала себя униженно и опустошенно, когда переодевалась. В этот раз я выбрала простое зеленое платье из бархата. Тут не было вышивки или кружев, оно было несколько старомодного кроя, перешито из старого платья моей матери. Служанка поправила мою прическу и дала платок сбрызнутый лавандовой водой, которым я обтерла лицо, чтобы прийти в себя.

Мой мучитель ждал меня возле двери , приказал мне следовать за ним и вскоре мы оказались в том коридоре, где я встретила месье Филиппа и то, нечто страшное, в плаще. В это время факел в конце коридора внезапно погас, я вскрикнула и вцепилась в руку моего спутника.

– Сударыня, что с вами? – граф с недоумением в голосе произнес, повернувшись в мою сторону.

– Я...я боюсь темноты, – выпалила я ответ.

– Тогда держитесь поближе ко мне, вам не будет страшно, – он просто взял меня за руку и крепко сжимая мою ладонь, повел за собой.

Вскоре мы дошли до той комнаты, где я укрывалась с Раулем и месье Филиппом от безумной женщины. Только сейчас я заметила у своего спутника в руках связку ключей. Одним из них он открыл дверь и пропустил меня вовнутрь. Дверь граф зафиксировал так, чтобы она была открыта, и свет от факелов из коридора проникал в комнату, разгоняя полутьму. Он подошел к двум сундукам, открыл замки, откинув со стуком тяжелые крышки. В них находилась женская одежда – платья, сорочки, юбки, накидки.

– Выберите себе что-либо, для своего гардероба. Можете брать сколько вашей душе угодно, – он пропустил меня вперед, к сложенным вещам.

Я подошла к тому сундуку, что стоял поближе ко мне, и стала перебирать наряды. Они все были с большим количеством вышивки, кружев, золотистых, серебристых, и с россыпями драгоценных камней. Чтобы я лучше могла выбрать и рассмотреть, граф снял с большого зеркала, которое оказывается скрывалось в углу, накинутую сверху темную тряпку. Я приложила к себе пару платьев – они подходили мне по росту, немного расходились по объему груди и были шире в бедрах, в целом с их подгонкой было бы меньше мороки, но как не странно они вызвали во мне отторжение. У них, у всех, был слишком большой вырез декольте, украшений было чересчур много и мне все это казалось аляпистым и если честно вульгарным. Я вспомнила жену моего старшего брата, когда она переехала к нам в замок, то ее гардероб был забит такими нарядами, она тогда уверяла, что они сшиты по последней парижской моде. Я же не могла себя представить в них, они говорили о роскоши, соблазне и намекали на нечто греховно-сладкое. Я положила платья в сторону.

– Вам они не понравились? – спросил граф следя за мной.

– Они красивы, но я такое не ношу, они слишком вычурные для меня, – просто и честно ответила я ему.

И перешла ко второму сундуку. Платья тут были из бархата и парчи, довольно старомодного кроя, с закрытым лифом, либо с красиво прикрытым вырезом груди. Мое внимание привлекло нежно голубое, без вышивки, а просто с серебристыми кружевами. Оно, как и все наряды в этом сундуке было добротно сшито, однако их владелица была повыше меня, но я подумала, что Мод сможет и с этим справится и прекрасно его переделать.

– Я возьму его, если позволите, – я показала платье.

–Голубой идет к цвету ваших глаз, – заметил граф, одобряя мой выбор.

– Но вы можете взять и не одно платье или иную часть гардероба, – он указал на полный сундук.

– Спасибо, но искромсали вы одно платье, я забираю так же одно, тем более, что испорченный мой наряд чинят ваши швеи.

Мужчина пожал плечами, закрыл сундуки и вышел со мной из этой комнаты, заперев и ее.

– Отнесите платье своей служанке, и мы приступим ко второй части наказания, – услышала я идя вслед за ним по коридору.

– Простите, а чья эта одежда, которую вы мне предлагали? – мне пришлось перейти на полубег, чтобы поспевать за его размашистым шагом.

– Та, одежда, которую вы одобрили, принадлежала моей матери, а ту , что вы отвергли – жене, – объяснил мне граф.

Его голос прозвучал несколько глуше, однако я все же рискнула спросить:

– А где ваша супруга?

–Она умерла, – последовал ответ.

– Простите, мои соболезнования, – я старалась быть тактичной.

Граф резко остановился и повернулся ко мне, я чуть не врезалась в него. Он некоторое время смотрел внимательно на мое лицо, а потом произнес:

– Похоже вы и правду не знаете ничего, и ваши слова лишены насмешки, – произнес хозяин замка.

– Что я не знаю? – я не могла понять, что опять не так сделала или сказала.

– Ничего, мадемуазель, давайте оставим сие, мне неприятно об этом говорить, – сказал граф, беря меня за руку и ведя вдоль, по длинному и незнакомому коридору.

Вскоре, после того, как я занесла платье Мод, мы оказались в той части замка, где я еще не была, на мой взгляд тут было тише и достаточно безлюдно, слуги не попадались нам на пути, эхо наших шагов отдавалось от старых стен. Мы пришли в небольшую комнату, с большим камином, его жар наполнял ее полностью, тут было два занавешенных окна, возле одного из них стояла темно-бордовая софа, на ней лежал плащ и шляпа с перьями. Посередине стоял стол с четырьмя стульями, с высокими спинками. На нем находились миски с едой и несколько свечей. Перед входом в комнату, я заметила крутую лестницу, она уходила узкой лентой вниз и терялась в темноте.

– Что там? – я спросила своего спутника.

– Погреб, – услышала я ответ.

Войдя в комнату хозяин замка затворил за мной дверь. Я сделала несколько шагов и что-то звякнуло у меня под ногами. Пустая большая бутылка откатилась в сторону. Месье де Ла Фер не обратил на это внимание, а просто пригласил меня сесть за стол.

– Сегодня, сударыня, вы продолжите делать необычные для себя вещи. Вы уже одевали мужское платье и упражнялись со шпагой, но сегодня это наказание будет и с некоторой пользой – будем учить вас пить , – объяснил он мне задачу.

– Но мне всегда становится плохо от крепленных напитков, мое здоровье не позволяет много пить, – возразила я категорично.

– Чушь, месье Жаме говорил, что вино полезно вам, особенно после этих тяжелых дней, – усмехнувшись сказал граф, выставляя передо мной на столе бутылки, открывая их.

– А можно уточнить – лекарь говорил точно о пяти бутылях или о бокале в день? – с сомнением в голосе проговорила я, сосчитав бутылки на столе.