Текст книги "Angel Diaries (СИ)"
Автор книги: AnnaSnow
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)
Я аккуратно их заново перевязала лентой и решила положить на дно шкатулки. Но этот древний ларец предстояло еще открыть. Ключ от него был прикреплен ко дну, он плохо вставлялся в замок, тот видимо проржавел от сырости, мне пришлось приложить усилия, прежде чем провернуть его и услышать щелчок.
Внутри лежало множество бархатистых черных мешочков, которые защищали украшения от повреждений. Я стала их развязывать и рассматривать содержимое: браслеты, серьги, бусы, диадемы, подвески – все это выглядело дорогим и старым. Один из мешочков был алого цвета, и в нем лежало колье; оно, упав ко мне на колени, вызвало восторг своим видом: огромные сапфиры в золотой оправе, сделанные в виде трех больших роз. Взяв его в руки, я увидела, что доселе темные и мутные камни стали светлеть, становясь яркими и насыщенно синими. Желание надеть это украшение было непреодолимым, я подбежала к зеркалу и сделала сие. Но любоваться прекрасными камнями на моей шеи мне пришлось недолго... Внезапно я почувствовала, как меня охватила сильная волна жара. Она разлилась по всему моему телу, делая невыносимым нахождение в одежде. Я с удивлением посмотрела на практически потушенный камин, и вскоре поняла, что жар был внутренний. Следующая волна была болезненной, но сладостной истомы, которая скрутила мое тело, заставив застонать и упасть на кровать. Я попыталась сорвать колье, оно было как раскаленное железо, волны странного жара исходили от камней, но застежку заело и, как бы я не дергала ее, все было бесполезно, меня охватила паника. Тем временем странное чувство, которое гнали эти волны, охватывало мой разум и тело все сильнее. В районе паха у меня запульсировало нечто сильно и болезненно, я свела неосознанно ноги, вызвав сильную судорогу с не менее сильной неудовлетворенностью. Мое сердце бешено колотилось, жар стал невыносим, я поняла, что схожу с ума, когда услышала треск материи, и до моего сознания дошло, что я рву на себе платье, начиная с лифа. То, что творилось с моим телом, было греховно, грязно, такое, наверное, проделывали только непотребные девицы, но я не могла остановить это наваждение. Я попыталась позвать на помощь, но услышала только свои частые стоны: крохи моего разума растворялись в сильном желании, которое было мне навязано. Я металась по кровати, стараясь справиться с собой, где-то на границе сознания понимая, что некоторые мои манипуляции вызывают еще большее постыдное желание, я уже смирилась с сумасшествием.
Сквозь свои стоны и всхлипы я услышала шаги; кто-то вошел в комнату, выругался, что-то упало, ко мне подбежали:
– Черт побери, что с вами? – услышала я испуганный голос графа. Собрав свои силы я прошептала: «Колье снимите», после чего волна страсти заставила меня буквально выгнуться.
Мужчина со всей силы дернул украшения на себя, сорвав его вместе с моим воротником.
Я хватала воздух ртом, лежа на кровати, лоб мой был в испарине, лиф платья был разорван полностью, вместе с сорочкой, и моя голая грудь явилась миру. Граф накинул на меня одеяло и пошел к шкафу, стоящему в углу комнаты, где хранилось белье. Мне всучили чистую и новую сорочку, перевернув на живот, сняли корсет, стянули останки моего одеяния, которое упало на пол; я в это время всхлипывала от страха и унижения.
– Вам помочь одеться? – учтиво спросили. Я стояла, закрывая грудь руками, и отрицательно затрясла головой. – Черт, у вас вся шея и ниже расцарапано, – граф указал на глубокие борозды от моих ногтей; на фоне белой кожи они выглядели рубиновыми нитями. – Тише, я сейчас пришлю Мод, – он быстро вышел.
Вскоре в комнату вбежала служанка, в руках у нее была тряпица и миска с чистой водой. Мои раны промыли, Мод принесла густую и пахнущую камфарой мазь, которой намазала царапины; все это время я лежала на кровати, всхлипывая. После на меня осторожно надели белье и я заползла под одеяло. Меня трясло, служанка как-то странно на меня смотрела. В спальню вернулся Оливье.
– Нужно дать вашей госпоже что-то успокаивающие, – заметил он, поглядев на меня.
– Отвар мяты? – предложила Мод, тот согласно кивнул.
Женщина быстро вышла из комнаты, оставив меня с ним. Граф нагнулся и подобрал ожерелье, которое снова потускнело и валялось на полу.
– Это все началось после того, как вы примерили сие? – он спросил меня, с любопытством рассматривая его.
– Да, я чувствовала нечто странное, мое тело делало тоже что-то непонятное и, наверное, греховное, – прошептала я. -Мне стыдно и страшно, – я расплакалась.
– Ну, не стоит заниматься самобичеванием. Вы не желали это делать, а эти камни возымели над вами власть. Если бы я не видел, как они светились на вас, то в жизнь бы не поверил.
– Я проклята, наверное, теперь? – тихо спросила я.
– Не думаю, – меня попытались успокоить. – Где вы вообще взяли это колье?
– В шкатулке с семейными ценностями, – я указала на открытую шкатулку.
– Тогда все нормально, я не думаю, что ваши родные стали бы держать при себе проклятые вещи. Хотя об этих камнях стоит узнать поболее. Может, в вашей библиотеке что-нибудь будет? – я согласно кивнула.
Вскоре мне принесли отвар с медом, граф проследил, чтобы я все выпила и заявил, что этот день я проведу в постели.
– Вам надо поспать, вы перевозбуждены, и это видно невооруженным глазом.
– Правда?
– Да; зрачки расширены, глаза блестят, руки трясутся, а дыхание сбито, – перечислил он.
– Я могу умереть?.. – прошептала я.
– Уже нет, – меня успокоили. Оливье снял плащ, камзол, сапоги и лег рядом со мной; он притянул меня к себе, гладя по волосам.
– Засыпайте, – услышала я настойчивый совет.
– Я не могу, все внутри дрожит. Может, если вы расскажите мне сказку, то меня сморит сон?
– Увы, сударыня, но по возрасту я далек от детства, поэтому сказок не помню.
– Дядя говорил, что вы жили в Париже, наверное, видели много чего интересного, можете про это рассказать... – предложила я.
– Вам интересны старые сплетни? – удивленно спросил граф.
– Меня всегда интересовала жизнь других людей, – я пожала плечами.
– Ну, один мой друг решил последовать новой моде пить шоколад; он устроил званый ужин, куда пригласил весь мушкетерский полк, где я служил, к счастью, тогда я был болен и не мог прийти, а заранее он послал слугу купить эти дорогие бобы, коими надо было угостить его друзей. Слуга, видимо, решил сэкономить, присвоив себе остаток монет и купил не пойми что, которое мой друг, по незнанию, принял за деликатес. Эти самозваные бобы потерли, сварили, подали людям. Некоторые, кто раньше пробовал шоколад, удивились иному вкусу, другие же, по скромнее в средствах, подвоха не заметили. Затем у всех через час скрутило животы, и целую неделю данная рота лечилась от страшного недомогания.
– Какие опасные в Париже могут быть приемы! – пробормотала я. – А еще что-нибудь интересное знаете?
– Ну, я слышал, что одного знатного вельможу полюбили две дамы, он не мог выбрать, а они не желали уступать: он был богат и со связями; тогда дамы, облачившись в мужские платья, устроили дуэль до первой крови.
– О Боже, одна убила другую из-за мужчины? – воскликнула я.
– Да нет, просто оцарапала ей руку, но об этом говорил весь Париж, и любовнику все завидовали.
– Вы бы хотели, чтобы я дралась за вас на шпагах с соперницей?
– Дорогая, если вы такое устроите, то вас будет ожидать длительная порка, – предупредили меня.
– Не беспокойтесь, я даже шпагу нормально не умею держать в руках.
– Это так радует, – с сарказмом ответили мне. – К тому же те дамы были просто куртизанками, а вы девица из хорошей семьи, дочь виконта.
– А как становятся куртизанками? – спросила я.
– Вас заинтересовала эта сфера деятельности после примерки колье? – с издевкой спросили меня.
– Нет, просто, все о них говорят, по-разному относятся, мне стало интересно, почему туда идут женщины, – возразила я.
– Как правило, дамами легкого поведения становятся бастарды, дворянки из обедневших семей, попавших в тяжелое положение, либо опозоренные, те, кто не сберег себя до свадьбы. Это довольно денежное ремесло, но не благовидное, – пояснил граф. – Но вам это не грозит, вы через месяц выходите замуж.
– Может, еще что-нибудь расскажите? – попросила я, зевая.
– Ну, большая часть слухов довольно пикантна. Вам не стоит это знать, – было видно, что графу эта тема неудобна и неприятна.
– Я же не смогу уснуть... – пробормотала я, но отвар начал действовать, мои глаза закрылись, и я упала в объятия Морфея.
Проснулась я вечером; Оливье не было в спальне, дверь была открыта. На ватных ногах я пошла, чтобы ее затворить, и тут в конце коридора, ведущего в заброшенное крыло, я увидела отсвет от свечи. Мне стало интересно, кто там бродит, и я направилась в ту сторону, ступая, как можно тише. Отсвет меня манил, точка огонька свечи время от времени останавливалась, словно ожидая моего приближения, и тут же набирала скорость. Когда я подошла к спальне родителей, то увидела, что дверь распахнута. Ступая на цыпочках по пыльному полу, я зашла в комнату, которая на первый взгляд казалось темной и пустой. Однако резко захлопнувшаяся дверь позади меня опровергла сей факт. Я медленно повернулась и уперлась в дуло пистоля, который был приставлен к моей груди.
– Не рекомендую орать, мадемуазель, – холодно произнес голос Огюста, кузена Цезарии. – Конечно, если вы не хотите заполучить парочку аккуратных дырок в своем тщедушном теле.
– Что вы здесь делаете? – прошептала я.
– Долго рассказывать, к тому же здесь и небезопасно это делать, – он внезапно ударил меня по затылку рукоятью пистоля, после чего я провалилась в темноту забвения.
====== Глава 17. Истина где-то рядом ======
Я очнулась от того, что кто-то выплеснул холодную воду мне на голову, заставив вскочить с места и откашляться. Но тут же я почувствовала сквозь сорочку, как в тело врезались тугие веревки, вызвав судорогу тупой боли. Мои глаза постепенно привыкали к полумраку. Я лежала на каменном полу в подвале, в луже холодной затхлой воды, в одних лишь мокрых чулках и ночной рубашке. Руки и ноги были связаны толстой веревкой, крепкими морскими узлами.
– С пробуждением, сударыня, – произнес Огюст, отшвырнув старый кувшин в сторону; тот с грохотом разбился на множество черепков.
– Что вам от меня надо? И где мы? – очертания предметов в темноте казались мне знакомыми.
– Мы в старой алхимической лаборатории вашего отца, которая, хоть и обгорела во время пожара, но осталась в относительно сохранном виде. Здесь нам не смогут помешать. Насчет того, что мне надо от вас... Позвольте сказать, так уж случилось, что у вашей семьи, оказывается, есть нечто более ценное, чем старый рецепт. По моим сведениям, ваш отец имел доступ к определенной документации, которая очень нужна ордену.
– Но откуда она у него? – непонимающе спросила я.
– Ну, что ж, я думаю, вас надо немного просветить по этому поводу. Ваш отец, как и ваша матушка, были членами нашего ордена, причем довольно деятельными. Документы, оставшиеся у месье де Бельфора, были отданы ему на временное хранение. Но он, видимо, смог расшифровать их и понять ценность, которую они несут в себе. Обратно ордену ваш отец всучил прекрасные копии. Правда, не совсем полные, но это можно было бы увидеть только при тщательном, скрупулезном изучении. Члены ордена слепо верили ему и настолько внимательно проверять бумаги не стали. Но сейчас, когда они потребовались, обман раскрылся, и стало очевидно, что они хранятся у вас.
– Ваши слова для меня откровение и ничего подобного я не знаю, – прошептала я, с трудом осмысливая услышанное.
– Не стоит лгать мне, сударыня. Вы не в том положении, чтобы это делать. Я видел, как вы рылись в тайнике, в спальне родителей.
– Так значит, это были вы в спальне? – еле слышно произнесла я.
– Да, в гардеробной есть потайной ход. Этими тайными ходами испещрён весь замок. Я знаю, что раньше их использовали для контрабанды, а потом тут проводились тайные встречи ордена и использовались они для незаметного прибытия и ухода.
– Но в том ларце только семейные украшения и старые письма... Переписка родителей с моей тетей и так далее, – удивленно ответила я.
– Мне нужны все эти письма, несмотря на обыденность их содержания, – потребовал Огюст.
– Кстати, я не вижу вашу кузину Цезарию, – подметила я, вглядываясь во мрак.
– Она мертва: убита по приказу ордена. Ведь вы выжили, а, значит, она провалила свое задание, – спокойно ответил он.
– Но разве тогда моя смерть была смыслом нашей встречи? Вам же нужны были листы с рецептом!
– Орден так же дал ей задание не оставить свидетелей, а мы отпустили мальчишку. И вы пока живы, – мрачно произнес Огюст.
– Но как вы так быстро нашли меня? О том, что я выживу, практически никто не знал, и сама я была на волосок от смерти... – я не понимала такой проворной поимки.
– После того, как Цезарию отозвали и наказали, я остался наблюдать за поместьем вашего дяди, ожидая ваших похорон, но их не было. У меня не было возможности побеседовать с вами: слуги, этот настырный граф и ваша надоедливая родня все время крутились рядом. Монастырь стал для меня неожиданной новостью, и там вас было бы легче достать. Я последовал за вами. Но пока вы были там в качестве послушницы под бдительным наблюдением. Я решил дождаться вашего пострига. Но тут вдруг снова появился этот граф. Правда, я сумел подслушать разговор слуг возле монастыря и узнал, что вы едете в свой замок. Благодаря знанию тайных троп, я смог опередить вас на день, а, имея доступ к потайным ходам в замке, смог пробраться сюда незаметно. Мне пришлось только выжидать, пока вы останетесь одни, но то ваша сбитая служанка, то напыщенный дворянин вечно были с вами. Кстати, вы с ним, наверное, тайно обвенчались, раз он делит с вами ложе?
Я кивнула, решив не переубеждать его.
– Я так и думал, видя, как он часто шастает из вашей спальни по ночам. Сегодня мне повезло: ваше любопытство сыграло мне на руку. Где эти письма?
– Вы думаете, что после того, как вы убили моих братьев, я добровольно вам дам нужные документы?
– Сударыня, знаете, в отличие от Цезарии, я не буду грозить смертью лично вам. Вас это может не пронять. А вот смерть всех людей в замке должна вас тронуть, – с этими словами он подошел к обломкам стола и вытащил из-под них странную металлическую вещь; небольшую, но довольно тяжелую, с непонятными мне рычажками и цепями. Он установил ее в моих ногах.
– «Итальянская потеха». Механизм тайный, используется редко, так как поражает большую площадь и много сторонних жертв. Но в данном случае то, что нужно. Мне достаточно завести механизм и поджечь фитиль: вас разорвет на куски, как и людей в соседних помещениях. Таких «потех» у меня несколько, и в случае вашего отказа сотрудничать со мной я расставлю их по замку и приведу в действие.
– Но и бумаг вы тоже не получите, – резонно заметила я.
– Так зато отыграюсь на вашей фамилии. Пущу под нож и вашего дядю, и того любимого вами щенка.
– Письма в шкатулке, в моей спальне, на столе, – быстро ответила я.
– Отлично, за это я просто задушу вас. Быстро и практически безболезненно, – улыбнулся мне Огюст, – но я должен проверить ваши слова, а то вдруг вы решили слукавить.
После этого он исчез за закоптившийся дверью. Какое-то время я пыталась развязать веревки, но узлы только сильнее затягивались, а сами путы впивались в кожу. Минут тридцать спустя вернулся мой мучитель.
– Ну, что ж, сударыня, вижу, вы не солгали. Мудрый шаг перед смертью, – довольный, он стал перебирать старые письма и одобрительно кивать, видимо, узнавая текст.
– Эти забавные вещицы я тоже прихвачу, – указал он на мешочки с драгоценностями, – все равно по наследству вы их не передадите, а ваши кузены и без них прекрасно жили.
Я заплакала от страха, осознавая, что конец моей жизни наступит через несколько минут, а мое тело найдут в старом подвале, в мокрой ночной рубашке, с синим лицом.
– Ну-ну, не стоит так унывать. Вы умрете, спасая всех, как святая. Это должно придать вам сил. Кстати, может, последнее желание перед кончиной есть? Например, сладкого попробовать или ласки мужской отведать? – при этих словах его рука настойчиво погладила мое бедро, задрав рубашку.
– Подите прочь! – крикнула я.
– Ну, нет – так нет, настаивать не буду. На вашем месте я бы помолился, а, пока вы будете шептать слова Богу, я подготовлю орудие смерти, – он вытащил из-под плаща толстый ремешок, довольно длинный и плотный. Сделав на глаз из него петлю, он продолжал смотреть на меня. – Вам повезло: шея у вас тонкая, переломится быстро, – он усмехнулся, нагнулся ко мне, приподнял и набросил мне на шею своё смертоносное орудие. – Сидит отлично, – радостно сказал он. – Давайте прощаться, мадемуазель. Мне неприятно убивать вас, но, увы, орден не терпит проступков и неисполнения приказов.
– А еще лжи и воровства, – раздался позади него холодный голос, который я не ожидала здесь услышать.
Выстрел прогремел быстро, Огюст даже не успел оглянуться. Мощная струя темной горячей крови, изо рта Огюста, хлынула на мою грудь, заливая рубашку. Я закричала, меня охватил панический страх. Тело мужчины повалилось в мою сторону. Я попыталась отползти, чтобы не лицезреть гримасу агонии на его лице.
– Ух ты, чёрт! – воскликнула герцогиня, опустив пистоль. Это было последнее, что я увидела. Мой разум не мог более воспринимать происходящее, и я потеряла сознание.
Очнулась я уже в своей спальне, в чистой, не окровавленной сорочке, и без удавки на шее. Постепенно мне начало казаться, что всё это был сон наяву, к тому же шкатулка с драгоценностями стояла на моем столе. Но размышления о всплывающих в голове образах прервали голоса за дверью.
– Вы можете полностью полагаться на моё слово и молчание, – узнала я голос графа.
– Ваша юная супруга так же должна дать заверения о молчании. Орден считает, что если её посветить в необходимую часть обстоятельств, то сделать это ей будет легче. К тому же более осмысленно, – ответила герцогиня.
Затем дверь приоткрылась, и в комнату вошла мадам де Монтуар. Она мило улыбнулась мне.
– А вот и наша принцесса проснулась, – женщина села на край кровати рядом со мной. Граф вошёл следом, плотно закрыв дверь за собой. Он устроился в кресле возле камина. Выглядел Оливье измотанным и заметно уставшим.
– Как вы себя чувствуете? – спросил он, внимательно взглянув на меня.
– Ужасно... Меня похитили, чуть не задушили, а потом, вдобавок ко всему, на моих глазах убили человека, пусть и виновного в чём-то, – ответила я с горечью в голосе.
– Ну, дорогая, если бы не моя твёрдая рука, да меткий глаз, то месье Огюст бы вас задушил, и ухом бы не повёл. Такой жестокий и бесчестный человек на многое способен, – произнесла герцогиня, легонько похлопав меня по руке, отчего я невольно вздрогнула. – Не стоит так меня бояться, дитя. Я не причиню вам вреда. Мы поспешили с Рене в ваши владения, когда была получена информация о маршруте этого мерзавца, – ответила она.
– Я не понимаю… Этот человек уверял меня, что орден требует смерти моей и намекал, что братьев убили по его же приказу, – вспомнила я слова своего похитителя.
– И вы ему поверили? Какой же вы всё ещё ребенок. Хотя, такой человек, как Огюст, дурил и более опытных людей, нежели вы. Нет, орден не берёт на себя такой грех, как убийство невинных, – с дружелюбной улыбкой ответила герцогиня.
– Но вы убили Цезарию! – воскликнула я.
– Что за глупости?! Мы попытались задержать эту парочку, после того, как в вас стреляли. Но Цезарии не удалось уйти, её лошадь была ранена. Возможно, если бы мы вовремя нагнали её, то спасли бы ей жизнь. Но Огюст, опасаясь за свою шкуру, застрелил свою любовницу.
– Разве они не кузены? – удивленно спросила я.
– Нет. Отец Цезарии взял десятилетнего Огюста в свою семью, после того как его родители погибли. Отец этого мерзавца был другом Гаспара де ла Барте.
– Это настоящая фамилия Цезарии? – уточнила я.
Мадам де Монтуар утвердительно кивнула.
– Они скрывали её, благодаря документам от ордена. Дело в том, что в XIII веке их занесли в «чёрный список» Святой Инквизиции, а дальнюю родственницу Гаспара сожгли по приговору церковного трибунала, как ведьму. Далее их семейство часто мелькало в церковных делах по обвинению в колдовстве. Насколько эти слухи правдивы, сказать трудно. Но де ла Барте умели убеждать и входить в доверие. В начале XVI века они вступили в наш орден. Их специализацией стала алхимия.
– Так чем же вообще занимается орден? – спросила я.
– Я не могу поведать вам всего, но изначально он образовывался учёными людьми для изучения сакральных текстов, которые можно использовать для блага человечества. Позднее к этому добавилось и многое другое: торговля, политика, другие сферы деятельности... Орден разросся и получил последователей во многих странах. В его члены вошёл и ваш дед – Лионель де Бельфор. Он же, кстати, начал собирать вашу прекрасную библиотеку. Его второй сын – Мишель де Бельфор со временем заинтересовался алхимией, проявил прекрасные способности и был также принят в орден. Позднее он женился на Изабель д’ Эврё, дочери графа – именно такую легенду создал орден для вашей матери.
– Что значит «создал»? – я удивленно уставилась на мою собеседницу.
– Ваша мать была незаконнорожденной дочерью члена нашего ордена – плодом любви двух молодых людей из уважаемых и известных семей Италии. Её мать умерла во время родов, хотя, может, родня постаралась таким образом смыть позор – не известно. Однако ваш дед устроил её в прекрасный женский монастырь, во Флоренции, где сам он имел влияние. Там она росла и получила образование, в тринадцать лет её забрали на закрытую виллу, где она могла изредка видеться с отцом и продолжать обучение. Ваша мать была на редкость одарённой в науках. Ей прекрасно давались языки и математика. Более того, она увлеклась шифрами, изобрела со временем свой, трудночитаемый. Видя подобные задатки, её в возрасте семнадцати лет представили ордену. Под руководством наставника она занималась шифровкой важных документов. Но вскоре кто-то жестоко убил её учителя. За день до смерти, он передал ей записку посредством голубиной почты, с просьбой забрать архив ордена. Она смогла это сделать вместе с преданными слугами. Однако со смертью её учителя и за ней началась охота. После того, как на её носилки напали и пытались похитить, было принято решение спрятать вашу матушку. К тому же она давно питала нежные чувства к вашему отцу. Тот часто бывал в Италии по делам ордена. В общем, звёзды совпали прекрасно – вашей матери купили земли разорившегося графа, он же и подтвердил, что она его родственница. Были подготовлены соответствующие документы, завещание состояние в её пользу. Сам граф отбыл доживать свои дни в Милан. Девушка унаследовала эти земли, благодаря безупречному французскому и легенде о детстве в Бельгии, её хорошо приняли местные жители. После свадьбы они с вашим отцом поселились здесь, а замок стал ещё одним штабом ордена.
То, о чём поведала герцогиня, было для меня полной неожиданностью. Где-то в глубине души я и раньше подозревала, что в трагедиях моей семьи не всё так просто. Но я и подумать не могла, что всё настолько запутано.
– Но почему тогда произошло столько смертей в моей семье? Они ведь были так полезны вашему собранию мистиков, не так ли? – спросила я.
– Всё началось с того, что отец Цезарии представил ордену свою дочь и подопечного. Тогда он задумал провернуть одну авантюру, которая должна его обогатить. Наш орден вполне официально и довольно дорого ищет и скупает сакральные и редкие тексты, которые по случайности попали в руки непосвященных. Гаспар подсунул нам прекрасную мистификацию древних алхимических рецептов, которые он продал ордену через подставное лицо. Вашему отцу рецепты показались подозрительными, когда книгу передали ему для изучения. Но у Гаспара были свои покровители, которые сделали все возможное, чтобы именно он изучал эти тексты, а не месье де Бельфор. Однако ваш отец успел переписать моменты, которые его сильно смущали. Он хотел разобраться. Позже Гаспар умер. Я полагаю, что его покровители раскрыли обман и отомстили. Цезария и Огюст оказались в ужасном положении в ордене: особого доверия к ним не было, но их не трогали, так как они показывали особое старание и не вызывали нареканий. Безусловно, об обмане своего отца Цезария знала, поэтому избегала этой темы. Но, видимо, в ордене есть некто, кто стремится заполучить наши ресурсы, потому как у них появился тайный наставник, хорошо знающий структуру ордена изнутри. Насчет смерти вашей матушки я не знаю точно. Насчет вашего отца – его тело несло признаки отравления. Вот только как опытный алхимик мог принять яд – это большой вопрос. Цезария хитростью окрутила вашего брата. Тогда об умыслах этой парочки мы не знали. Её брак с Анри казался неплохим решением. Но именно смерть вашего брата указала нам на их преступные деяния. Мы хотели их задержать, но они скрылись в Пруссии, получив вдовью долю по закону. В этой стране, видимо, и живёт их покровитель, ибо там они быстро и бесследно растворились. Правда, в ордене оставались люди, которые продолжали верить в их невиновность. Они просили дать им шанс доказать, что все домыслы – поклёп. Выйдя на них, Цезария и Огюст смогли подкрепить их ложные умозаключения. Им дано было задание достать недостающую часть рецепта зелий, которая оказалась у вас. Про убийства и речи не шло. Но некоторые члены ордена и я им не верили. Я предупредила Луи, и просила ни с кем не встречаться без моего участия, ведь мы были в очень хороших отношениях с вашим братом…
Я слегка прикусила губу, сдерживая себя от комментариев новости об их любовной связи. Ведь тогда бы я предстала явно не в лучшем свете, сознавшись в подслушивании возле кабинета.
– Луи, увы, меня не послушал. Он назначил с кем-то встречу в библиотеке. Скорее всего, Цезария как-то смогла устроить это свидание в ночи. К сожалению, на тот момент я была в Мадриде, и воспрепятствовать этому не смогла. Но по возвращении я собрала информацию о том, что произошло. Видимо, эти неизвестные гости не ожидали застать там вас. Они оглушили вас и оставили умирать. К счастью, они не пристрелили вас, решив, видимо, что и удара хватит. К тому же, было бы больше возни и растрат драгоценного времени, в то время как огонь всё быстрее набирал силу. Я поняла, что вы в большой опасности. Поэтому пришлось пустить тот нелепый слух о вашем душевном состоянии. Но, поверьте, пока все следили и наблюдали за вами, вы были труднодоступны для той парочки. Я написала письмо вашему управляющему, где порекомендовала немедля связаться со старшим месье де Бельфором и предоставила адрес…
– Дядя тоже член вашего ордена? – перебила я герцогиню.
– Нет, что вы, – беспечно усмехнулась она, – Он просто знал об увлечении брата науками и не более. Антуан де Бельфор слишком приземлён для мистики, «соль земли французской», так сказать. На таких старых вояках и держится наша страна. Возле его поместья поселился мой человек, он иногда присылал весточки о вас. А в это время Цезария и её «кузен» поняв, что листы с рецептами у вас, последовали по вашим пятам. Они пытались вас убить по одной простой причине – отдавать рецептуру ордену они и не собирались. Получив листы, эти мерзавцы пустились бы в бега, ведь первая часть рецепта, скорее всего, у них была переписана. По правде говоря, нас известили об их действиях, и мы пытались их нагнать. Но Огюст тут же и убил Цезарию, что вызвало у нас некое замешательство, а ему дало драгоценные минуты для побега. Те документы, которые он искал в вашем доме – зашифрованные списки тайников, где спрятаны части библиотеки и архива ордена. Это очень ценные бумаги. И получи он их, то моментально разбогател бы. А там и бесследно скрылся благодаря новому покровителю.
– Вы заберете эти документы? – спросила я.
– Это не представляется возможным. Ваша мать зашифровала их своим уникальным кодом, так что мы не можем прочесть написанное. Даже с Луи мы долго и тщетно бились над этими записями, ища «ключ». Так что просто положите их обратно в тайник с украшениями.
– А все эти драгоценности… Они и в самом деле принадлежали моим родителям? Или тоже ордену? – поинтересовалась я.
– Половина из них – это дары Изабель от её отца, мужа, но есть парочка подарков к свадьбе и от нас.
Я описала ей злополучное ожерелье и спросила, кто его мог подарить ей.
– Ах, «колье Афродиты»… Конечно, наслышана. Ваш отец создал его, как дар для Изабель, к свадьбе. Использовал старинные записи из редкого испанского гримуара. Очень пикантная вещь, я вам скажу, но действует лишь на женщин. Надеюсь, вы его не надевали?
Я густо покраснела, а герцогиня, заметив это, громко рассмеялась.
– Ну, в обострённой чувственности нет ничего плохого, особенно если действо с мужем. Но, прошу вас, не носите это украшение долго – от желания оно может свести с ума. Как-то раз ваша матушка одалживала его мне на пару дней, – пояснила моя собеседница.
– А что теперь орден будет делать с нами? – с опаской спросила я.
– Ничего. Повторюсь: мы не убийцы, а мистики. К тому же, у вас острый ум и наблюдательность, а вашу тягу к знаниям Луи всегда хвалил. Так что, возможно, мы попросим вас об услуге. Когда-нибудь потом…
Герцогиня мило улыбнулась. На мгновение я представила, что в случае отказа она убьёт меня так же легко и непринуждённо, как Огюста. Не затягивая время, я кивнула.
– Вот и славно! Главное, не болтайте о нашей тайне, а месье граф присмотрит за вами.
– Месье де Ла Фер тоже член ордена?! – испуганно воскликнула я.
– Ещё чего! И немедля прекратите визжать, у меня болит голова, – холодно оборвал мой панический приступ граф.
– Увы, дорогая, но нет. Ваш будущий супруг просто образованный человек, который любит читать. Но и так тоже бывает, – рассмеялась герцогиня.
– А Теофилия и аббат – они с вами? – продолжила я расспрос.
– Для Рене я просто пронырливая аристократка, которая находит обиженным судьбой девицам хороших покровителей, – ответила мадам де Монтуар.
– То есть, сводня, – объяснил мне граф.
– Да. И, прошу, не рушьте мою милую легенду, – игриво заметила герцогиня и продолжила, – Конечно, я посмотрю; если Теофилия окажется подходящей, то непременно вступит в ряды ордена. А если же нет, то найдем ей богатого любовника и отправим в столицу.
Вся эта ситуация со стороны казалась нелепицей. Герцогиня совершенно не создавала впечатления человека серьёзного, влиятельного и, уж тем более – опасного. С виду она казалась всего лишь одной из немногих дам, утопающих в роскоши, изобилии и мужском внимании. Её внешняя красота и грация никак не вязались с той ужасающей стороной её естества, свидетелем которой я стала... Всё же, я решилась задать ей мучивший меня вопрос:
