Текст книги "Незаконченная сказка (СИ)"
Автор книги: anatta707
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)
– Я не собираюсь делать ничего из перечисленного вами! – воскликнул Факир, крепче прижимая к груди не на шутку перепуганную Ахиру. – И я снова повторю, что готов понести любое наказание! Только, умоляю, пощадите моих друзей, просивших за меня! Они никакие не сообщники и не мятежники. Никто из них не планировал ни восстания, ни захвата власти! Я нижайше прошу о милости, Ваше Величество, и я готов заплатить головой… Но я не могу пожертвовать теми, кто мне дорог! Дайте мне всего минуту времени, а потом я сам подставлю руки под кандалы.
– Кря-яя!!! – отчаянно затрепыхалась на руках Факира уточка, обнимая юношу крыльями. – Кря!!! – из глаз птицы градом катились слёзы.
– Посмотрите! – поражённо воскликнул вдруг Мартин, заметив это. – Что за странная утка! Она умеет плакать… как человек!
– Конечно, умеет! – с жаром воскликнула вдруг Пике. – Потому что это её Факир-семпай хочет спасти! Ахиру действительно человек! И не смотрите так, словно я спятила, – добавила она, заметив направленные на неё сочувственные взгляды окружающих. – В этом городе год назад творилось много такого, о чём сейчас никто из вас даже не помнит. Вы всё забыли! Вы решили отбросить собственное прошлое, чтобы не страдать от горьких воспоминаний! Вы струсили! Помните заржавевший механизм, предназначение которого никто не понял? – Пике указала пальцем на старую башню, где обнаружился странный предмет, вызвавший множество споров. – Он контролировал жизнь каждого из вас! Вы находились в мире, где вами управляла чужая магия. Ваши судьбы подчинялись не вам! Ахиру-тян спасла вас от жестоких сказок Дроссельмейера … А теперь только она и страдает! Разве это справедливо?! – Пике громко кричала, вытирая слёзы со щёк.
Все присутствующие испуганно наблюдали за ней.
– Пике, прошу, не надо, – вполголоса промолвил Факир. – Они не поймут и не поверят тебе. Это бессмысленно.
– Но я больше не хочу молчать, семпай! Если вас и Гретхен-сан считают сумасшедшими, пусть и меня заодно… Вы издеваетесь над бедной женщиной, потерявшей дочь, – снова обратилась Пике к толпе горожан, – не ведая того, что Дроссельмейер половину из вас некогда превратил в животных, и вы жили в таком виде, ни о чём не догадываясь! А теперь вы вернулись в привычные тела, счастливы и довольны. Влюбляетесь, женитесь, заводите детей! А что делать таким, как Гретхен-сан, чей ребёнок потерялся по вине Дроссельмейера, а все об этом забыли? И как должна себя чувствовать Ахиру? Осталась последняя сказка, не позволяющая ей снова стать девочкой! Нужен принц, чтобы спасти её! Я ведь правильно догадалась, – обернулась она к Факиру, ошеломлённому, как и все, её напором, – где-то в сюжете сказки написано, что тебе надо стать принцем, прежде чем Ахиру превратится снова в себя саму?!
Факир кивнул.
– Помогите ему! – с надрывом обратилась Пике к королю. – Семпаю не нужен ваш трон и все ваши богатства, он всего лишь желает спасти Ахиру-тян! Вот я и сказала, что собиралась…
Король молчал, потрясённо глядя на девочку, а потом осторожно поинтересовался:
– Барышня, вы намекаете на то, что ваша подруга кем-то заколдована и превращена вот в эту утку? – он указал на Ахиру.
– Да, – ничуть не смутившись, подтвердила Пике.
– И ваш друг Факир собирается стать принцем лишь ради того, чтобы расколдовать её?
– Всё так.
Горожане, королевская охрана и король грохнули со смеху. Не смеялись Факир, Мартин и Элен, Харон, Рейчел и Ганс, родители Пике, Лили, Гретхен, Хонма-сенсей и Аотоа, сидевший в последнем ряду и нервно протиравший запотевшие от волнения очки.
Август-сама не присоединился к общему веселью из-за пребывания в бессознательном состоянии после откровений принцессы Елены. Королева оставалась серьёзной по причине врождённого отсутствия чувства юмора. Королевский секретарь был меланхоликом и потому даже не улыбался.
– Ох, – король вытер выступившие слёзы краем мантии, – не думал, что буду так веселиться. Всё-таки уеду я из вашего города в приподнятом настроении, на что почти не рассчитывал… Итак, барышня, вы всё ещё настаиваете на своей версии происходящего?
– Но это правда! – воскликнула Пике. – Я лишь рассказала всё, как есть!
– Конечно-конечно, – весело отозвался король. – Я думал, престолу и законной власти что-то угрожает, а, оказывается, для меня приготовили ещё одно любопытное представление? Что ж, хочу увидеть, надеюсь, оно меня порадует. Секретарь, готовь чернила! – обратился король к своему помощнику. – Пиши: «Своей королевской волей объявляю ученика Академии Кинкан Таун Факира-сан принцем на…», – король мельком взглянул на главные городские часы. – «…пять минут». Думаю, достаточно? Сургуча нет, обойдёмся подписью! Вот так.
Королева Ядвига с молчаливым неодобрением взирала на то, как её муж поставил витиеватый росчерк под совершенно абсурдным документом.
– Теперь официально вы принц, юноша. Правда, ненадолго. Ну-с, я жду. Давайте, превращайте утку в девочку, а я посмотрю, как ваша магия работает. Ни разу такого не видел! – с усмешкой заметил Альберт, помахав пергаментом в воздухе.
– Благодарю вас, Ваше Величество. Я буду помнить о вашей доброте до смерти, – серьёзно ответил Факир, низко поклонившись королю.
Не обращая внимания на ехидные смешки, доносящиеся со стороны зрителей, Факир осторожно опустил Ахиру на сцену и встал перед ней на одно колено.
– Гретхен-сан, пожалуйста, дайте то, что вы принесли, – попросил Факир, стараясь унять громко бьющееся сердце.
Если сейчас показать всем, как ему на самом деле тревожно и насколько он не уверен в себе, Ахиру тоже забеспокоится, а ей и так выпало немало волнений за эти дни.
Гретхен приблизилась к краю сцены и подала Факиру свёрток. Юноша аккуратно развернул его, взял оттуда накидку и заботливо укутал в неё Ахиру, затем вытащил из-за пазухи изящное золотое колечко, которое всё это время хранил у себя на груди, скрыв под колетом и рубашкой.
– Прости, Ахиру, нам дали мало времени, поэтому мне придётся быть кратким. Это так несправедливо… Ты заслуживаешь кого-то более достойного, чем я. Думаю, принц из меня, как и рыцарь, тоже получился бы никудышным, поэтому хорошо, что у меня всего пять минут… Я ужасный эгоист и глупец… Своими неосторожными поступками я заставил тебя думать, будто у меня есть кто-то дороже тебя. Прости, что ты переживала, не понимая моих истинных чувств! А всё оттого, что говорить о них открыто меня можно было заставить только в такой ситуации, как сейчас. И я трусливо молчал… Я не знаю, когда ты стала мне дорога. Это случилось во время танца в Озере Отчаяния? Нет, раньше! Я очень давно люблю тебя, хоть ни разу не признавался в этом. Надеюсь, ты чувствуешь то же самое, потому что если я ошибаюсь, и ты до сих пор думаешь о Мифо, это будет означать мой окончательный проигрыш. Я больше не увижу тебя прежней. Когда мы закончим Академию, у нас не будет семьи и детей, а я в последнее время мечтал только об этом, – он дрожащими пальцами протянул Ахиру кольцо. – Прими его и прости меня за всё, что я натворил. Обещаю, если ты скажешь «да», согласившись выйти за меня замуж, до самой смерти я буду искупать свою ошибку, из-за которой ты столько лет страдала!
Когда Факир закончил говорить, то понял, что никто из присутствующих больше не смеётся. Наоборот, глаза людей блестят от слёз. Растрогалась даже бесстрастная и равнодушная ко всему королева.
Ахиру плакала и не пыталась это скрыть. Потом она тихо потянулась к Факиру и осторожно взяла в клюв протянутое ей кольцо. И как только она коснулась его, над всей площадью вспыхнуло яркое сияние. Ослепительный свет заставил Факира крепко зажмуриться, а когда его глаза снова открылись, он увидел то, во что боялся верить. На что все эти долгие месяцы пытался лишь робко надеяться, чтобы не спугнуть мечту. Перед ним, удерживая руками края накидки, стояла рыжеволосая девчонка с ярко-синими глазами. На безымянном пальце её левой руки поблёскивало колечко, подаренное Факиром минуту назад.
– Я тоже люблю тебя, – проговорила Ахиру голосом, который почти ей не повиновался. – Очень-очень давно.
Факир шагнул вперёд и сжал девочку в объятиях. Хрупкая, почти прозрачная от своих долгих переживаний, но такая красивая! Самая дорогая на свете.
– Я сделал это, – шептал он ей на ухо. – Последней сказке пришёл конец, и ты свободна. Теперь уже навсегда. Навсегда...
Ахиру уткнулась лицом в его грудь, крепко обхватив за плечи обеими руками.
– Прошу, не отпускай меня больше.
Ей не хотелось ничего говорить. Она бы сейчас желала оказаться вдали от всех рядом с Факиром, подальше от любопытных глаз... От них хочется спрятаться, не видеть, потому что они не верили, смеялись, причиняя её любимому боль! Для них происходящее до сих пор – лишь забавное представление...
– Вот чёрт. Девчонка, правда, настоящая! – выкрикнул кто-то из горожан.
Кажется, это был тот самый насмешник, пытавшийся оскорбить Гретхен, а следом волной прокатился по рядам поражённый выдох и до ушей Факира долетели обрывки чужих фраз:
– Не обманывал.
– Действительно, была заколдована…
– Ну и дела!
– Они такая красивая пара!
Внезапно Ахиру вздрогнула, разжала объятия и отступила на шаг от Факира, прижав ладонь ко рту.
– О боже …
– Что? – Факир со страхом смотрел на неё.
Вот оно. Расплата за ошибки... То, чего он больше всего боялся!
Ахиру глядела ему прямо в глаза, дрожа всем телом.
– Я вспомнила… Там, на озере... Это была твоя сказка! – она медленно попятилась, а потом вдруг, забыв обо всём, ринулась вниз со сцены, спотыкаясь, путаясь в складках длинной накидки.
– Ахиру-тян, что с тобой?! – закричала ей вслед поражённая Пике, но Ахиру даже не услышала её.
Она мчалась туда, где возле возвышения ещё стояли, обнявшись, Рейчел и Ганс, Харон, родители Пике и… Гретхен.
– Мама!!! – ещё не добежав до молодой женщины, выкрикнула Ахиру. Подскочила к Гретхен и вцепилась в неё так отчаянно, повиснув на шее, что та охнула. – Мамочка!!! Это я, Катарина!!!
Гретхен с недоумением отстранила Ахиру от себя и внимательно вгляделась в её лицо. А потом тоже закричала, обнимая свою дочь так крепко, словно не хотела больше отпускать. Слёзы градом лились из её глаз, но у Гретхен не было сил поднять руку и утереть их.
– Это ты?! Моя малышка… Ты жива! Слава Богу, наконец, ты ко мне вернулась!
====== Глава 35. Другие городские истории ======
– Великолепно! Изумительно! – король Альберт пребывал в восторге. – Какая неподражаемая актёрская игра! И яркая вспышка света в кульминационный момент! Ах, гениально! Как, интересно, они это проделали? – задумался он, но тут же перебил сам себя. – Впрочем, не надо объяснений, иначе вся магия спектакля будет потеряна. Кстати, – заинтересовался он вдруг, – а девушка, исполнявшая роль утки, тоже умеет танцевать? – король с любопытством посмотрел на Ахиру.
Гретхен всё ещё обнимала дочь, о чём-то вполголоса переговариваясь с ней.
– Отец, – негромко обратился принц Мартин к Его Величеству, – это был не спектакль. Всё произошло по-настоящему.
– А? – король недоумённо приподнял бровь. – По-настоящему? Да, согласен, очень реалистично роли отыграли! Молодцы! Директору Академии – моя благодарность за столь талантливых учеников, способных прекрасно учиться, замечательно танцевать и демонстрировать сложные фокусы.
Мартин закрыл лицо руками. Элен едва удерживалась от смеха.
– Он так ничего и не понял, – простонал принц.
– Для меня главное, что поняли мы с тобой. Оказывается, сказки ещё не исчезли из этого мира, они иногда случаются, и это чудесно! А ещё я рада, что мы отныне вместе, и мне больше не надо прятаться от всех, – Элен коснулась руки своего жениха.
Мартин притянул невесту к себе и крепко обнял.
– Так выходит… Гретхен-сан – это мама Ахиру?! – широко распахнутыми глазами Пике наблюдала за происходящим. – Невероятно! Факир-семпай, но почему Ахиру-тян сказала, что её зовут Катарина? И я ни слова не поняла насчёт сказки, написанной вами? Какую сказку она имела в виду?
Факир тяжело вздохнул и опустил глаза.
– Я написал сказку, превратившую девочку по имени Катарина в утку на долгие годы. Это случилось, когда мы оба были детьми и случайно встретились на озере. После исчезновения матери и смерти отца Катарина мечтала умереть или навсегда забыть прошлое и превратиться в прекрасного лебедя. Я уже тогда умел писать истории, воплощавшиеся в реальность. Я создал для неё короткую сказку. Только ошибся и превратил Катарину в утку! Да ещё по глупости добавил условие, чтобы она вновь вернулась в человеческий облик лишь после того, как её мама вернётся и настоящий сказочный принц предложит ей руку и сердце, – Факир яростно стукнул себя кулаком по лбу. – Мне нет прощения! Ахиру давно уже имела право знать, что Гретхен-сан – её мама. Но даже живя под одной крышей, они обе по моей вине мучились до сегодняшнего дня, не ведая, кем приходятся друг другу.
Пике поймала его ладонь.
– Но теперь всё в порядке. Ты спас Ахиру, Гретхен-сан узнала правду… Прекрати винить себя.
– Я боюсь, Ахиру не захочет меня видеть. Я не сказал правду сразу, хотя сам вспомнил ещё зимой… Я боялся, что она рассердится и отвергнет меня прежде, чем снова станет девочкой, а это означало бы, что мне её никогда уже не спасти. И я решил молчать и ждать. Из благих побуждений. Я сам себя ненавижу. Неудивительно, если Ахиру не простит меня!
– С чего ты это взял? – удивилась Пике.
– Ты сама видела: она убежала, как только вспомнила, что сказку, державшую её столько лет в плену, написал я…
– Она убежала к маме, с которой не виделась много лет! – Пике снисходительно улыбнулась. – Она просто хотела обнять её, только и всего. Спустись со сцены, подойди к ним, и ты увидишь, что на тебя совершенно никто не сердится. Наоборот, тебе будут рады!
Факир с надеждой взглянул на девочку.
– Ты думаешь? – неуверенно спросил он.
– Конечно, иди, – Пике легонько подтолкнула Факира к ступенькам.
Юноша торопливо спустился, приблизился к Ахиру и Гретхен и остановился рядом, не говоря ни слова. Ахиру, почувствовав его взгляд, обернулась. Лицо её озарила светлая улыбка.
– Спасибо! – произнесла она. – Ты вернул меня к жизни. Снова подарил мне семью, которой у меня не было так долго! Я очень счастлива, – с этими словами девочка подошла к нему, приподнялась на цыпочках и коснулась губами его щеки.
Факир ощутил, как его лицо заливает краска.
– Я… должен вымаливать у тебя прощение, – запинаясь, заговорил он. – Я с ужасом и стыдом думаю сейчас о том, что восемь лет назад сдался и спрятал написанную сказку о тебе в шкатулку, в то время как ты нуждалась в помощи! Никто больше не мог тебе помочь, а я забыл и бросил... Я поступил хуже, чем Дроссельмейер! Мне следовало снова и снова искать способ спасти тебя, но я струсил и оставил попытки! Это непростительно. Вспомнив правду этой зимой, я должен был сразу рассказать тебе всё, но я опять испугался … Прости! Из-за меня ты несколько месяцев провела рядом с мамой, не зная даже, кто она для тебя и кто ты для неё!
– Не беспокойся, – Ахиру ничуть не выглядела расстроенной или сердитой. – Ты всё сделал верно. Мне и не стоило знать правду, пока я оставалась уткой. И маме не нужно было таких страшных переживаний: видеть меня каждый день в теле птицы и знать, что я – её дочь… Нет-нет! Ты правильно поступил! Правда, мама?
Гретхен кивнула. Слова всё ещё давались ей с трудом из-за пережитого шока. Она подошла и дрожащей рукой потрепала Факира по волосам.
– Ты смелый юноша. Ты был готов пожертвовать собой ради спасения Катарины. Я этого никогда не забуду!
– Так вы… не сердитесь? – обрадовался Факир.
– За что же мне сердиться? Когда ты совершил ошибку, ты сам был ребёнком. А сегодня ты спас мою дочь и этим искупил вину. Я вижу, что ты любишь её, а она – тебя. Ты только что сделал ей официальное предложение, и Катарина согласилась. Как я могу злиться на своего будущего зятя? Наоборот, я собираюсь дать вам своё благословение, чтобы вы жили долго и счастливо!
Факир покраснел, а Ахиру вспыхнула до корней волос. Гретхен вдруг рассмеялась, притянула к себе обоих и расцеловала в макушки:
– Поверьте, я не собираюсь становиться тёщей-драконом. Я хочу сохранить нашу дружбу, Факир-сан. Правда, мне ещё самой нужно привыкнуть к мысли о том, что ты через четыре года женишься на Катарине. Надо же, моя девочка так повзрослела, а я пропустила столько важного в её жизни! Теперь нам надо заново знакомиться. И я надеюсь, что мы будем много времени проводить втроём …
– Мр-р? – раздался снизу голос Ульриха, изогнувшего хвост вопросительным знаком.
Гретхен взглянула на него и снова рассмеялась, увидев, что кот был не один. Рядом с ним, скромно прижавшись к его боку, стояла белая кошечка.
– И ты подругу себе нашёл? – удивилась Гретхен.
– Мяу! – важно подтвердил Ульрих.
«Вообще-то уже давно», – ответил он, но люди, не знающие кошачьего языка, ничего не поняли. Впрочем, Ульрих не обиделся.
– Да сегодня просто благословенный день, – Гретхен наклонилась и ласково погладила кошечку. – Что ж, прибегайте и вы двое в гости. Я только рада буду, что мой дом больше не пуст. И я всегда предложу вам вкусный обед или ужин!
Ульрих и кошечка подошли к Гретхен и благодарно потёрлись о её ноги.
– Так эта чудесная девушка танцует? – снова громко спросил король, привлекая к себе общее внимание. – Я надеюсь увидеть па-де-де в её исполнении с кем-нибудь из юношей Академии. Не поверю, если мне скажут, что она не подготовила для меня ни одного балетного номера! Думаю, сын, ты тоже не отказался бы посмотреть?
– Был бы рад! – подтвердил принц.
Ахиру вздрогнула и испуганно посмотрела на Его Величество.
– Да-да, барышня! – промолвил король, заметив направленный на него взгляд Ахиру. – Вы прекрасная актриса и великолепно сыграли роль в спектакле… Но скажите, вы умеете танцевать?
– Я… Я… – в страхе начала заикаться Ахиру. – Вообще-то не очень…
– Катарина-сан прекрасно танцует! – голос Факира заглушил последние слова девочки.
Ахиру застыла от изумления, отчаянно глядя на Факира.
– Ты что… – едва слышно зашептала она. – Зачем? Я не умею…
– Она исполнит для вас, Ваше Величество, партию принцессы-лебедя вместе со мной, – пообещал Факир.
– Нет!!! – испуганно вскрикнула Ахиру, но Факир быстро схватил её за плечи и подтолкнул к сцене, зажимая рот рукой, поэтому никто не расслышал возгласа девушки.
Горожане разразились восторженными криками.
– Ура!!! Будет ещё одно выступление!!!
– Давайте, скорее, мы ждём!!!
– Гретхен-сан, помогите, пожалуйста, Катарине переодеться, – попросил Факир, уводя девочку за кулисы.
– Конечно! – обрадовалась та. – Но скажи, ты уверен, что она справится?
– Не был бы уверен, не затеял бы всё это.
– Но я не смогу! – попыталась снова крикнуть Ахиру, но Факир крепко сжал её руку, серьёзно проговорив.
– Успокойся. У нас всё получится. Я обещаю.
За кулисами Ахиру встретил ненавидящий взгляд заплаканной Бертильды, ошеломлённые взоры других участниц соревнований и… Пике, которая почему-то робко смотрела на подругу, не решаясь подойти.
– Пике-тян!!! – Ахиру первая бросилась к ней и крепко обняла её. – Я так по тебе скучала!
– Я тоже, – Пике украдкой вытерла слёзы. – Прости, – зашептала она на ухо Ахиру. – Сначала я думала, что Факир-семпай просто принимает желаемое за действительное, тешит себя иллюзорной надеждой… До меня слишком поздно дошло, что жёлтая уточка – это ты, и тебя в самом деле можно вернуть в наш мир. Извини, я плохая подруга, иначе я бы гораздо раньше догадалась, кто ты и где тебя искать!
Ахиру лукаво улыбнулась.
– Ну как ты могла догадаться? Никто, кроме Факира, не знал правду.
– Я должна была додуматься… Теперь это кажется таким очевидным! Ведь я видела ещё в прошлом году, как он заботится о тебе. Прости, что осмелилась полюбить его, – внезапно, решившись, выдохнула девочка. – Это была безнадёжная любовь. Семпаю нужна только ты. Меня отвергли. Но я должна была об этом честно тебе сказать, чтобы между нами не осталось недомолвок. Ты простишь?
Ахиру разжала руки и отступила на шаг от Пике.
– Ты не виновата. Ты же не знала, жива я или нет? А не полюбить Факира… Не знаю, как это возможно! Для меня он – лучший на свете, поэтому я с лёгкостью могу понять того, кто тоже его любит. Я желаю от всего сердца, чтобы ты тоже обрела своё счастье, Пике! Однажды ты непременно встретишь кого-то, кто станет единственным для тебя, иначе и быть не может!
– Спасибо, что не стала меня обвинять, – тихо ответила Пике. – Кроме родителей и Лили-тян, ты мне ближе всех, кого я знаю. И я не хочу терять дружбу с тобой.
– Ты её и не потеряешь, – улыбнулась Ахиру.
– Так ты собираешься поразить короля и принца своим выступлением? Они ждут, – напомнил Факир, подходя к девочкам ближе.
– Ох, – снова всполошилась Ахиру, прижимая руки к запылавшим щекам. – Нет-нет, я ни за что не пойду!
– Неужели тебе не хочется танцевать со мной? – обиделся юноша.
– Хочется ли?! Да я мечтала об этом весь год! – с жаром воскликнула Ахиру. – Но я прекрасно знаю свои способности. Это будет жуткий позор. К тому же я совершенно не тренировалась. Как можно выйти на сцену без единой репетиции? Я вовсе не хочу показывать маме и остальным самый жалкий балет за всю историю существования Кинкан Таун!
– А если я скажу, что тебе всё удастся, ты мне поверишь?
Ахиру задумалась, глядя на Факира.
– Когда ты обещал спасти меня, то сдержал слово, – наконец, вымолвила она. – Думаю, и сейчас знаешь, что делаешь.
– Разумеется, знаю! Иди, пусть Гретхен-сан поможет тебе переодеться в платье, сшитое её руками…
– Как? – опешила Ахиру. – Тот красивый наряд, который мама шила ночами, мой?!
– Да, – с улыбкой подтвердила Гретхен, подходя к дочери. – Факир-сан словно заранее знал, что сегодня случится. Он подготовился решительно ко всему.
– На самом деле не знал, – возразил Факир. – Просто, немного поразмыслив, предположил, что когда Катарина станет девочкой на глазах у всех, принца Мартина может заинтересовать, танцует ли она балет? Но интереса со стороны короля я не ожидал.
– Так ты решилась танцевать? – мягко спросила Гретхен у дочери.
– Да… Но пуанты! – вдруг заволновалась Ахиру. – Их же у меня нет!
– Есть, – Факир наклонился и вытащил из-под ближайшей лавки пару пуант, спрятанных туда перед показательными выступлениями. – Я заказал их для тебя примерно в то же время, что и балетное платье у Гретхен-сан.
Ахиру растроганно прижалась щекой к плечу Факира.
– Никогда не думай, что ты никудышный рыцарь! И не говори вслух такого. Для меня ты всегда будешь лучшим на свете.
Факир тоже обнял девочку, чувствуя, что, наконец, в сердце его впервые за долгие годы поселилось ничем не омрачённое счастье.
Ахиру до последнего сомневалась, что справится. Но тело повиновалось безупречно, словно она опять стала принцессой Тютю. Музыка вливалась в неё. Каждая нота отзывалась в груди, заставляя расправлять невидимые крылья. И она взлетела.
Любимые глаза смотрели неотрывно, следя за каждым её движением, руки Факира поддерживали и помогали парить над землёй. Счастье. Головокружительный восторг. Надежда. Доверие. Через танец Ахиру выражала свою душу, вкладывая её по частице в каждый свой жест и шаг. И зрители мысленно потянулись к ней. Огромная энергия вдохновлённых танцем человеческих сердец неслась вперёд.
Её мечта сбылась. В платье, сверкавшем, словно утреннее небо, с которого не торопились исчезнуть звёзды, Ахиру взлетала над сценой и опускалась на руки Факира. Она танцевала так, что у всех присутствующих замирало дыхание… «Он написал сказку о талантливой балерине ради меня», – догадалась Ахиру. И её глаза, встретившись с глазами Факира, благодарили его за этот волшебный подарок.
– Я не хочу покидать этот удивительный город! – рыдал растроганный король десять минут спустя, забыв о том, что ещё недавно клялся не ступать в Кинкан Таун ни ногой. – Я непременно сюда вернусь! Здесь живут такие необыкновенные люди!
Королева с недовольной миной жевала имбирный пряник, который доставили ей во время выступления Ахиру из ближайшей пекарни. Со всеми приключениями обед благополучно пропустили. Приближалось время ужина.
– Это действительно было прекрасное па-де-де. Очень талантливо исполненное и достойное награды, – заговорил тут и принц. – Я предлагаю и вам двоим обучаться в столице. Что скажете?
– Простите, Ваше Высочество, но я бы хотел остаться в Академии, – сдержанно ответил Факир.
– Я тоже, с вашего разрешения, останусь, – вежливо поклонилась принцу Ахиру.
– Что ж, как пожелаете, – поджал губы Мартин. – Если вдруг однажды передумаете, то приезжайте.
Попрощавшись, король, королева, принц и Элен в сопровождении охраны и слуг ушли с площади. Мэр города, едва не разбитый инфарктом, шатаясь, последовал за ними. Горожане потянулись следом, и ряды быстро опустели.
Август-сама, наконец, сумел прийти в себя, и на его бледные щёки даже вернулось некое подобие румянца. Заместитель и консультанты вздохнули с облегчением.
Но тут к директору неожиданно решительным шагом направилась Ахиру, за которой удивлённо наблюдал со сцены Факир, не успевший даже спросить, что его юная невеста собирается делать.
– Добрый день, Август-сама. Меня зовут Катарина, – смело проговорила девочка. – Год назад я училась в вашей Академии и надеюсь в следующем году снова сюда вернуться.
– Да, конечно, – слабо пролепетал директор, обмахиваясь платком. – Возвращайтесь. Вы великолепно танцуете, не могу не признать. Но что вам сейчас нужно?
– Я хотела сказать одно: вы несправедливо обвинили вашего ученика Факира в том, что в общежитии прошлой зимой были разбиты стёкла в окнах. Факир-семпай не виноват. В его комнату тайком проникли два мальчика. Младшего зовут Генрих, и он не учится в Академии, а вот второй является учеником образцово-показательного класса, если не ошибаюсь. Эти двое перерыли комнату, чтобы найти шкатулку Факира-семпай, где он хранил фамильные драгоценности. Именно мальчишки раздразнили бродячих котов, которые разбили окна. Я была свидетелем того происшествия.
– Вы?! – изумился директор. – Но… каким образом?!
– Я жила в комнате Факира-семпай. Он приютил меня, когда я была серьёзно ранена. Благодаря его помощи, я поправилась. Мальчишки напали на меня, когда я пыталась защитить вещи Факира-семпай, а бродячие коты спасли мне жизнь, напав на мальчишек и расцарапав им лица…
Директор схватился за сердце и снова стал сползать по скамье. Помощники и заместитель схватили его за руки.
– Успокоительное, быстрее, – прохрипел Август-сама.
Заместитель приложил к его трясущимся губам новый пузырёк, пахнувший валерианой.
– Не беспокойтесь, господин директор! Я забыла сказать, что в то время я была уткой, – спокойно продолжала Ахиру. – Снова стать человеком мне удалось только час назад. Но вы ведь это видели, как и все остальные, поэтому моё признание вас не должно сильно удивить?
Судя по закатившимся глазам директора, признание Ахиру его не удивило, а убило наповал.
– Так вот, я хотела просить…
– О чём? – слабо сипел директор, судорожно хватая ртом воздух.
– О справедливости. За причинённый ущерб, как мне кажется, должны заплатить мальчишки, а не тот, кто ничего дурного не сделал?
– Они заплатят, – еле слышно прошелестел Август-сама.
– Вы обещаете?
– Клянусь, я не возьму с Факира-сан ни монеты. Только оставьте меня в покое…
– Спасибо! – просияла Ахиру. – Я вам очень-очень благодарна!
Когда она обернулась, то заметила, что Факир глядит на неё так, словно она на его глазах вдруг научилась танцевать балет без помощи магии.
Два бедняка сидели в доме с прохудившейся крышей и хлебали из замызганных мисок жидкую кукурузную кашу. Бородатый и лохматый Гюнтер с шумом вытер рукавом нос, продолжая поглощать еду. Худой и светловолосый Свэн почти доел свою порцию и с завистью наблюдал за товарищем, у которого ещё оставалось в миске несколько ложек сомнительного варева.
– Говорят, мэр города пообещал беднякам десять монет серебром и щедрое угощение за то, что мы будем стоять вдоль дороги всё утро и выкрикивать приветствия королю, а потом восхвалять его доброту, когда он поедет обратно, – мрачно пробормотал Свэн.
– Ну, обещал, – кисло отозвался Гюнтер, тщательно выскребая со дна миски остатки каши.
– Так где монеты и угощение?! – возмутился Свэн.
– Вот угощение! – Гюнтер злобно ткнул товарищу в нос перепачканной ложкой. – Мы его только что съели! Скажи спасибо, что кукуруза в закромах с прошлого года завалялась, иначе вообще бы ничего не увидели. Ты будто «Понсу» не знаешь! Для него щедрое угощение – это плесневый хлеб или прогоркшая кукуруза. Иногда скисшее молоко. Но редко.
– А деньги когда дадут? – тоскливо вопросил Свэн.
– Ты будто не знаешь, как в этом городе подаяние раздают?! – удивился Гюнтер.
– Нет, не знаю...
– Так слушай! Мэр выходит из дома в удобное ему время и кидает у порога в придорожную пыль десять монет. Или гораздо чаще – девять. Кто успел поднять, того и деньги.
– А?! – опешил Свэн. – Десять монет на всех?!
– Разумеется. Если каждому из нас давать по десять, то самому «Понсе» ничего не останется. А ему деньги нужнее, чем тебе.
– Это как же так?! – удивлённо икнул Свэн. – Это ведь нечестно!
– Ну, ты кому-нибудь сходи и пожалуйся ещё! Глазом не моргнёшь, в тюрьму упекут. Или поспорь с «Понсой», скажи, что он не дал равных шансов получить вознаграждение всем! Если ты не успел подобрать монеты, это твоя вина. Впредь расторопнее будешь, – пробурчал Гюнтер, с досадой швыряя пустую миску об стол.
Та печально перевернулась на бок, глухо стукнув о столешницу.
– Почему ты до сих пор не уехал? Давно пора. Насколько мне известно, королевская карета и все сопровождающие покинули город полтора часа назад.
– Я догоню их. Его Величество дал мне время на разговор с тобой. Я до сих пор отлично езжу верхом. И не смотри, что я весь седой, у меня остались силы.
– За воротами отвратительная дорога. Ты опоздаешь, и король накажет тебя.
– Не имеет значения. Прежде чем я уеду, я должен кое-что спросить. Для меня это жизненно важно.
– А я не хочу разговаривать, Юрген. Уходи, – Нина собралась закрывать дверь.
– Подожди! Соседи сказали, у тебя растёт сын, и ему одиннадцать… Его зовут Генрих?
– Да.
– Хорошее имя. Где он?
– Гуляет с друзьями.
– Значит, я могу спрашивать без страха, он не услышит… Я его отец?
Пугающая тишина была ему ответом.
– Почему ты молчишь, Нина? Скажи: да или нет?
Молчание.
– Ты жестока. Ты нарочно мучаешь меня.
Наконец, Нина холодно бросила:
– Ты не интересовался его судьбой всё это время. К чему тебе ответ?
– Я не мог жениться на тебе! И приезжать сюда не мог! Я полюбил тебя с первого взгляда, но я был к тому времени уже женат. Не по любви, а по воле родителей. Они поженили нас с Мадлен, едва нам обоим исполнилось восемнадцать. Нас никто не спрашивал, а мы оба были слишком неопытны и юны, чтобы отказаться. Тем не менее, я уважал мою супругу и заботился о ней. Незадолго до нашей с тобой встречи моя Мадлен внезапно заболела и слегла. Как я мог ей тогда сказать, что желаю развестись и жениться на другой? Это бы убило её. Я не мог так жестоко с ней поступить. Я ждал, когда она поправится, чтобы вернуться к тебе уже навсегда. Но Мадлен мучилась от болезни долгие одиннадцать лет, и только прошлой весной Господь упокоил её душу.
