Текст книги ""Когда меняется имя" (СИ)"

Автор книги: Аlushka

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 28 страниц)

Флинту, Боулу и еще паре студентов обработали царапины и синяки, Пенелопе выправили вывих, Перси срастили руку, и Гаррет остался совсем один, не считая старших. А поскольку профессор Снейп временно выпал из жизни, а профессор Локхард все еще соблюдал постельный режим, мальчик понятия не имел, чем ему заняться, и решился-таки заглянуть в дальний угол.

– Гаррет! – как родному обрадовался ему Локхард. – Мне сказали, что произошел несчастный случай. Сожалею. Это моя вина. Удивительно, и как это я не смог справиться с тем небольшим смерчиком, который запустил профессор Снейп? Наверное, плохо позавтракал.

– Смерч был очень даже приличным, – набычился Гаррет, отмечая, что Локхард, слава Мерлину, не коверкает его имя.

– Да-да, профессор Снейп сильный колдун. Мне, наверное, стоило воспользоваться методом гавайских шаманов, которые укрощают ураганы, но это такая темная магия…

– А вы разбираетесь в темной магии?

Гаррет поправил профессору Снейпу одеяло и пристроился на край кушетки у него в ногах.

– Каюсь… Вообще-то, да, – слабо улыбнулся Локхард. – Но не на голодный желудок.

Гаррет внимательно изучал осунувшееся лицо профессора. Бледный, с развившимися кудрями, которые он собрал в хвост, в больничной рубашке, без привычного гламура Локхард ничем не напоминал тщеславного индюка.

– Что за операцию вы делали? – напрямик спросил Гаррет и показал на свое ухо: – Вот тут. Это пластика?

– Ого! – удивился профессор. – А ты знаток!

– Немного разбираюсь, – и Гаррет требовательно уставился на Локхарда.

Тот виновато вздохнул и поерзал:

– Эмммм… Видишь ли, в далекой юности я был вовсе не так хорош собой, как сейчас. Ты же воспитывался у магглов, так что знаешь, что в немагическом мире артисты и прочие публичные люди сплошь и рядом делают себе новые носы, накачивают губы и вообще не чураются косметической хирургии. Ну, а поскольку мне чуть больше лет, чем все думают, а для обложек книг и проведения пресс-конференций нужна приятная внешность, я тоже воспользовался такой возможностью. Но ты же никому не скажешь?

– Это вы учились в Хогвардсе в шестидесятые годы на Рейвенкло?

Локхард помрачнел:

– С чего ты взял?

– Вы сказали Дафне, что имеете отношение к воронам, но профессор Флитвик помнит только одного Локхарда на Рейвенкло. Он не узнал вас, потому что вы изменили внешность, верно? И вам где-то лет тридцать пять, так? Плюс-минус.

– Какие любопытные нынче пошли детки, – пробормотал Локхард. – Увлекаешься Конан Дойлем?

– Есть такое, – признался Гаррет.

– Давай лучше забудем об этом разговоре? – после непродолжительного молчания предложил профессор.

– Только если вы расскажете, зачем явились в Хогвардс, и пообещаете никому не вредить.

– Я и не собирался вредить ученикам!

– И…? Вы вообще кто?

– Гаррет, я не могу тебе всего рассказать, – профессор вздохнул. – Но моя фамилия действительно Локхард, и тебе не нужно переживать за своих маленьких друзей или за своего декана. Как бы он ни пытался меня задеть и вывести из себя, я очень постараюсь держать себя в руках. Как видишь, пока мне это удается.

– Да, у профессора Снейпа непростой характер, – признал Гаррет.

– Вдобавок я действительно постараюсь дать ученикам как можно больше знаний, потому что до сих пор история магии преподавалась просто ужасно. Потом при случае возьму то, что мне надо, и уеду. А ты промолчишь о моей тайне, договорились?

– Хорошо, – серьезно кивнул Гаррет. – Но только без обмана!

Он ушел обратно на свою половину, посмотрел в окно на тренировку Хаффлпаффа, пришел к выводу, что слизеринцы летают круче, вспомнил, как поймал снитч на двадцатой минуте матча, принеся победу своей команде, и как его качали на руках… Посмотрел на надписи с пожеланиями выздоравливать, которые всеми возможными способами – от магических до банальной выкладки из снежков – понаоставляли поклонницы Гилдероя Локхарда под окнами. Разобрал кучу гостинцев на тумбочке, безжалостно раскрошив над унитазом шоколадные печенья от Уизли и полакомившись пирожными, присланными Драко. Потом прилег на кушетку и задремал, думая о том, что Локхард все же не злодей. И очень хорошо!

На следующее утро, уговорами и лестью заставив мадам Помфри его выписать, больничное крыло покинул профессор Локхард, к вечеру пришел в себя и со скандалом сбежал профессор Снейп, а Гаррет все никак не мог вызвать на кончике палочки простейший люмос.

Директор Дамблдор распорядился никого к нему не пускать, но близнецы Уизли все равно сумели каким-то образом проникнуть в помещение после ужина, протащив с собой Рона.

Слушать спор мальчишек Уизли, которые вспоминали и оценивали прошедшую дуэль, сойдясь в единственном мнении: что профессор Снейп – тот еще гад ползучий, Гаррету было тоскливо. Особенно когда он сообразил, что Снейпа, наверное, ненавидит теперь вся женская часть школы. Поэтому он якобы случайно уронил стакан, на звон прибежала мадам Помфри, заохала и выставила близнецов с Роном вон.

Утром зашла профессор Макгонагал – но не навестить Гаррета, а пожаловаться мадам Помфри на вселенскую несправедливость. Локхард одел уже почти весь педсостав, и лишь она осталась недовольна новым гардеробом. Гаррет посмеялся про себя и решил, что так Макгонагал и надо – органза и шелка в восточном стиле выглядели на ней, как на корове седло.

– Он издевается, Поппи, я уверена, – ныла Макгонагал, позабыв наложить заглушки, а Гаррет тихо прыскал в кулак.

Локхард, определенно, знал, как завоевывать симпатии, после такого шага слизеринцы должны были носить его на руках, а для кого-то, вроде Грейнджер, он стал кумиром навеки.

– А Снейпу он пошил восточный халат. Представляешь, выходим мы на завтрак, я в этом… этом… подобии сари красного цвета с зеленой отделкой и Снейп в шароварах и халате из зеленого с красным. И синхронно подходим с двух сторон к столу. Зал упал от хохота. Флитвик сказал, что я похожа на главную жену… Это ужас, Поппи! Я готова уволиться! Дамблдор не хочет понять, что так работать невозможно!

Тут Гаррет все же хрюкнул в голос, и Поппи тут же закрыла свой кабинет звуконепроницаемым куполом.

На обед ему снова дали куриный бульон и овсянку, и Гаррет, подумав, решил сбежать.

Раз уж он больше не может колдовать, то будет логичным пожить пока в Литтл-Уингинге. Он ужасно соскучился по родным, да и математика с физикой уже не казались такими неприятными. А если магическая сила все же вернется, он приедет в Хогвардс к экзаменам. Или на следующий семестр. Осталось придумать, кто сможет ему помочь.

====== Глава сорок третья. Побег. ======

Комментарий к Глава сорок третья. Побег. По-прежнему не вычитано, буду благодарна всем за исправление косяков.

Выбраться из больничного крыла Гаррету невольно помог профессор Снейп. Он заглянул рано утром, еще до завтрака, и не предполагающим возражений тоном сказал:

– Мадам Помфри, я забираю Поттера на полчаса.

– С чего бы это? – возмутилась медиведьма. – У него постельный режим!

– Так надо, – сурово отрезал Снейп. – Поттер, можете не одеваться, просто накиньте на пижаму мантию, чтобы не замерзнуть.

– Северус, куда ты собрался тащить ребенка?

– Скоро вернемся, – заверил Снейп.

На нем был надет длиннополый суконный кафтан в талию густого темно-синего цвета, который удивительно подходил мрачному образу профессора, но Гаррет отметил и чрезмерную бледность, и нездоровый вид. Похоже, декан до сих пор не оправился после дуэли.

– Профессор Снейп, а все же… куда мы направляемся? – робко поинтересовался он, когда они отошли подальше от больничного крыла.

– Вниз. Сириус вбил себе в голову, что ему необходимо лично убедиться в том, что его драгоценный крестник в порядке, даже если несанкционированное проникновение в школу приведет его обратно в Азкабан. Разумеется, допустить такого поворота событий я не могу. Он ждет в моей гостиной.

– Я в норме, – торопливо заверил Гаррет.

– Сами ему об этом скажете.

Профессор был явно не в духе. И хотя в таком состоянии его лучше бы не дразнить…

– А правду говорят, что на день всех влюбленных вы будете в розовом венке? – не удержался Гаррет от следующего вопроса.

– Эта сплетня распространилась уже по всему Хогвардсу, – скривился Снейп. – Нет. Неправда. Мы с профессором Локхардом пришли к соглашению. Никаких роз и розового цвета, за это я не возражаю против обновления гардероба на его вкус.

– О-о! Так вот почему…

– Что – почему?

– Неважно.

Гаррет вспомнил жалобы Макгонагал. Получается, Локхард просто сговорился со Снейпом, вот и повеселили школу за счет Маккошки. Отличная идея!

– Кстати, вы-то откуда узнали про венок? Вы же в изоляции! – сверкнул глазами Снейп.

Гаррет хихикнул:

– Сплетня достигла самых отдаленных уголков Магической Британии. Я не шучу. Мадам Помфри обсудила эту новость со всеми подругами, бывшими сокурсницами, бывшими учениками и даже с троюродной кузиной из Йоркшира. По каминной сети.

– Мордред бы ее побрал! – выругался Снейп.

И тут навстречу выплыл Гилдерой Локхард. В сиреневой мантии с индийским огуречным узором из серебра.

– Профессор Снейп, мое почтение. Мистер Поттер! Как себя чувствует маленький герой? Я собираюсь дать «Ведьмополитену» интервью о том, как проходят уроки в школе. Гаррет, не желаешь поучаствовать?

– Конечно! – обрадовался Гаррет. – Еще как желаю!

Эта была отличная возможность улизнуть из-под надзора Снейпа.

– Поттер, это еще что за нарциссизм? – возмутился зельевар. – Будьте любезны общаться с прессой после выздоровления и не в ущерб учебе.

– Но, сэр! Вы же как раз собрались предъявлять меня в качестве доказательства, что я здоров, и уроков у меня сейчас нет.

– Северус, не будьте так жестоки! – ослепительно улыбнулся Локхард. – Мальчик пострадал из-за наших с вами развлечений, дайте и ему получить свою долю славы. Я верну его через полчаса. Или, может, вы тоже хотите сказать пару слов для статьи?

Профессор Снейп застыл на месте каменной статуей. Гаррет прикусил губу, чтобы не заржать в голос.

– Благодарю, я воздержусь. Подожду вас в главном холле. Полчаса, не больше, Гилдерой!

«Укрощение Ужаса Подземелий сиянием павлиньих перьев», – подумал Гаррет и все же захихикал.

– Надеюсь, ты знаешь, как общаться с журналистами? – со значением уточнил профессор Локхард.

– Ага! – охотно подтвердил Гаррет. – Поменьше болтать, побольше улыбаться. Ваши уроки – самые интересные, ваши книги – самые любимые, все покупайте новый роман!

– Примерно так! – засмеялся профессор. – Но не переборщи.

Говорить Гаррету почти ничего и не пришлось. Фотограф сделал несколько совместных кадров (Гаррет больше всего переживал, что из-под мантии будут видны пижамные штаны), а потом внимание юной ведьмы из «Ведьмополитена» полностью сосредоточилось на пятикратном обладателе приза за самую обаятельную улыбку.

– Может, еще один кадр у подножья лестницы, чтобы читатели могли оценить антураж замка? – предложил Гаррет заскучавшему фотографу.

Тот радостно согласился.

– Вы куда? – спохватился профессор Локхард.

– Сделать буквально пару снимков, – на ходу крикнул фотограф.

– Через полчаса вернемся! – пообещал Гаррет.

Снимков они сделали ровно два. На лестнице и у окна. Потом Гаррет «вспомнил», что опаздывает на завтрак.

– Передайте, пожалуйста, профессору, что после завтрака я сам найду своего декана, пусть он не волнуется, – сказал Гаррет и состроил милую мордашку.

Фотограф согласно кивнул, и Гаррет остался предоставлен сам себе.

Конечно, был вариант упросить Сириуса, чтобы он помог ему сбежать из Хогвардса, но даже если бы Бродяга и согласился, то ни за что не отпустил бы Гаррета в Литтл-Уингинг. Так что план оставался прежним: добраться до Хогсмида, оттуда переместиться камином в магический Лондон, а уже там вызвать волшебный автобус. «Ночной рыцарь» совершенно точно курсирует по всей стране, и денег у Гаррета хватало.

Он быстро спустился в подземелья, пробежал через пустую гостиную и, пользуясь тем, что Блейз и Теодор ушли на завтрак, быстренько переоделся в теплые вещи и собрал рюкзак. С Драко он столкнулся у самого выхода.

– Гаррет! – обрадовался Малфой. – Тебя отпустили!

– Неа, – покаялся Гаррет. – Я сбежал.

– Все равно классно! Я соскучился!

– Я тоже, – признался Гаррет.

– А куда это ты в таком виде?

Гаррет подумал, что Малфой вполне мог постоять на стреме, да и вообще голова у него соображала хорошо, поэтому решился:

– Драко, ты же мне друг?

– Конечно, – подтвердил Малфой. – А у тебя есть сомнения?

– Вот сейчас и проверим.

Идею побега Драко осудил:

– С ума сошел что ли? Ты же не сквиб какой-то там, чтобы бросать школу. В Хогвардсе каждый год десяток-другой учеников из-за несчастных случаев временно теряет магию, но потом-то все возвращается. Если бы у тебя был серьезный случай, Дамблдор уже созвал бы консилиум из Мунго и прыгал вокруг тебя с бубном, он точно не позволит герою Магической Британии лишиться сил. Просто потерпи еще немного!

– Без проблем. Но меня заперли в больничном крыле, как в тюрьме. Без права посещений и переписки. И мучают овсянкой по три раза в день.

– Ну, – Драко с сомнением потер подбородок. – Овсянка – полезная еда.

– Овощи и фрукты тоже полезные. А знаешь, что самое полезное? Брокколи и пудинг тети Пет! Где, по-твоему, я скорей верну себе силы – в заточении и одиночестве или окруженный теплом и заботой семьи? Сам Дамблдор что-то там вещал про защиту и силу любви в окружении родных стен, иначе с чего бы меня держали подальше от магического мира целых десять лет! Не уговаривай, Драко, я решил окончательно.

– Все равно Дамблдор вернет тебя в школу на следующий же день. Если понадобится – отрядом из аврората.

– Это уже мои проблемы. Так поможешь выбраться в Хогсмид?

– Могу даже на метле подкинуть, – вздохнул Драко. – Это быстрее. Только надо как-то мимо Филча проскользнуть. О! Придумал. Мы можем с Астрономической башни полететь.

Гаррет крепко обнял друга.

– Драко! Ты самый лучший!

– Теперь осталось раздобыть метлу. Ты ступай пока на башню, а я переговорю с Флинтом.

Пробегая мимо покоев декана, Гаррет притормозил. Сириус! Он же волнуется.

Гаррет огляделся по сторонам и торопливо постучал. Потом постучал еще раз. Сообразил, что в отсутствие Снейпа Сириус дверь не откроет и, быстро начирикав на клочке пергамента, что у него все хорошо, подсунул импровизированную записку под дверь.

Столкнуться на первом этаже с Маккошкой, которая спешила на урок, он никак не ожидал.

– Поттер! – профессор Макгонагал смерила Гаррета неодобрительным взглядом и поджала губы. – Вы куда? Если вас уже выписали, будьте любезны пройти в класс.

– Увы, магия еще не вернулась. Я собираюсь к профессору Локхарду, мэм, – сориентировался Гаррет. – Буду помогать ему отвечать на письма поклонников.

– Не говорите ерунды, Поттер, для этого существует самопишущее перо! – нахмурилась Макгонагал. – Если вам нечем заняться, подготовьте эссе об особенностях преобразования живой материи в неживую. Занесете после уроков или передадите с кем-то из одноклассников. Аттестацию по моему предмету еще никто не отменял.

Подобрав атласный подол, она торопливо направилась к лестнице, а Гаррет не удержался и показал ей вслед язык:

– Бе-бе-бе.

– Мистер Поттер! Минус десять баллов со Слизерина.

Вот, черт! Про острый кошачий слух он и позабыл.

– Библиотека на третьем этаже. Идемте, нам по пути.

Пришлось тащиться за компанию с Маккошкой и делать вид, что он сворачивает к библиотеке. Дождавшись, когда профессор скроется в классе, Гаррет быстро вернулся к лестницам и побежал еще выше, досадуя, что не рискнул сразу скрыться под мантией-невидимкой. Побоялся использовать ее днем – слишком большой была вероятность, что его собьет с ног кто-то из спешащих учеников. Зато он с гарантией избежал бы нежелательных встреч.

– Гарри Поттер! – патетично воскликнула Севилла Трелони, преграждая ему путь примерно на середине между третьим и четвертым этажом.

– Добрый день, – осторожно сказал Гаррет.

– Я не видела вас вчера на моем уроке. Мы проходили карточные расклады. Карты сказали, что вам удалось избежать страшной опасности, но она никуда не делась, просто затаилась до времени. Будьте внимательны и избегайте открытого пространства.

– Предлагаете переселиться в чулан?

– Я всего лишь читаю знаки судьбы, – Сивилла Трелони наклонилась, вглядываясь в лицо Гаррета, и от ее пристального взгляда сквозь огромные бифокальные очки с толстыми линзами, мальчику стало жутковато. – Грим все еще преследует вас по пятам… Бедный ребенок! Беда придет оттуда, откуда вы ее не ждете.

– Мне кажется, это всегда так, – пробормотал Гаррет. – Особенно когда дело касается падения цен на акции.

Профессор Трелони резко взмахнула рукой, отчего край ее шали с бахромой проехался Гаррету по лицу, он машинально отшатнулся, оступился и с грохотом полетел вниз – на площадку третьего этажа.

– Ой, – сказала Трелони. – Я же предупреждала.

Отбивший себе бок Гаррет не без труда поднялся на ноги.

– Не надо шевелиться. Я сейчас вызову мадам Помфри! – Трелони пару раз рассекла воздух палочкой, тщетно пытаясь выпустить патронус, а потом шустро спустилась и подхватила Гаррета под локоть. – Нет, лучше просто провожу.

– Не надо! – взмолился Гаррет. – Не трогайте меня! Я сам… Сам дойду.

– Правда? – обрадовалась Трелони и, шлепнувшись на нижнюю ступеньку, достала откуда-то из складок шали самокрутку, тут же прикурив ее от кончика палочки. – Ну, иди тогда.

Гаррет скрипнул зубами. Мало того, что он обзавелся кучей синяков, так теперь еще и путь на Астрономическую башню оказался закрыт. Хотя… Не будет же Трелони сидеть здесь вечно?

Гаррет прогулялся до конца коридора, присел на выступ за неопознанной статуей и принялся ждать.

– Говорящщщий, – из туалета, в котором обитало очкастое привидение, показалась Сесиль. – Ты так и не пришшшшел в госсссти…

– Проссссто побоялссся, что не найду другой выхххход, – пояснил Гаррет.

– Вниззззу ессссть проххход к Зззззапретному лесссссу. Я покажжжжу. Идем сссейчассс?

Гаррет подумал и решил согласиться. Почему бы и нет? Люмос все еще не получался, но у него был маггловский фонарик.

Огромный зал с колоннами поразил Гаррета до глубины души. К сожалению, разглядеть его целиком при свете фонарика не удалось – потолок и стены терялись во тьме, но Гаррет оценил и мраморный орнамент на нижних частях коллонады, и ступени, ведущие к бассейну.

Горячие ключи, про которые рассказывала змея, били у подножья гигантской статуи. Кого она изображала, в темноте было не понять – видимости хватило лишь на огромные ступни. Сесиль утверждала, что самого Салазара Слизерина, и что где-то там, наверху, есть проход в пещеру, где спит «царь змей». Гаррет решил, что пусть себе спит, сон полезен. Ему хватило найденных под ногами чешуек величиной с пол ладони.

– Здессссь хорошшшо, только сссскучно, – пожаловалась Сесиль. – Оссстаньссся ссссо мной, говорящщщий.

– Не ссссейчассссс, – ответил Гаррет. – Выведи меня изззз замка.

Сесиль тут же сделала вид, что не понимает.

– Ты говорила, ессссть еще лазззз, – настойчиво повторил он.

– Сссскучно безззз друга, – снова прошипела змея.

– Я позззову других ззззмей. Из лесссса, – вынужден был пообещать Гаррет.

– Хорошшшшо, – согласилась Сесиль.

Проходом, судя по всему, никто не пользовался лет сто, а то и двести. Гаррет весь перемазался и собрал на себя, наверное, килограмм паутины, пока выбирался по нему наружу. Вдобавок пришлось снова открывать парселтангом хитрые запоры – хорошо хоть специальный пароль не требовался, достаточно было потребовать «откройссся».

Этот путь вывел его не к избушке Хагрида, чего Гаррет втайне опасался, а совершенно в другое место. Он на четвереньках выполз из низкой пещерки в скале, поднялся на ноги, огляделся, потянулся и счастливо рассмеялся. После спертого воздуха подземелий свежесть прохладного дня ощущалась особенно остро.

– Хорошо-то как! – сказал он.

– Ещщще ззззмеи. Друззззья, – напомнила Сесиль.

– Ссссейчас вссе спят, ззззима, – заметил Гаррет.

– Вмесссте сссспать теплей, – возразила Сесиль и нахально забралась Гаррету на шею.

Гаррет вздохнул и достал палочку.

– Люмос!

То ли подействовала магия подземного зала, то ли просто из-за позитивных эмоций, но волшебство удивительным образом вернулось. Огонек горел не сильно, но ровно. Гаррет так обрадовался, что тут же решил попробовать еще:

– Серпенсортия!

Он помнил, что змеи зимуют в норках по две-три, а то и по десятку сразу, но рассчитывал призвать только одну. Собственно, одну он и призвал. Правда это была не просто змея, а змеища – метра три в длину и толщиной с руку взрослого мужчины. По сравнению с ней даже Сесиль выглядела скромно.

– Сссссссмертные! Ссссожру! – возмутилась объявившаяся красноглазая гадюка.

– Проссссти, пожжжалуйсссста, что побессспокоил, – опешил Гаррет.

– Не ссссмей сссо мной раззззговаривать!

Мда, на его памяти это была первая настолько агрессивная змея. Обычно рептилии обладали здравым смыслом и обожали поболтать.

Сесиль подобралась, готовясь к драке:

– Не тронь говорящщщщего!

Внезапно раздался хлопок аппартации и в паре метров от них появился человек в темной мантии.

– Петрификус Тоталус! – воскликнул он, указывая палочкой на гадюку.

Та застыла. Волшебник развернулся к Гаррету, нацеливаясь теперь уже на него, и у Гаррета вырвалось непроизвольное:

– Сириус?!

– Что? – удивленно переспросил мужчина.

Но Гаррет уже видел, что ошибся. Хотя сходство было поразительным. Это парень выглядел, как помолодевший и отъевшийся крестный, который отчего-то стал ниже на пару дюймов. Черты лица, темные волосы, гордая посадка головы – все в нем кричало о крови Блэков.

– Вы кто? – спросил Гаррет, не обращая никакого внимания на направленную в его сторону палочку. – Меня терзают смутные сомнения…

– Гарри Поттер? – в свою очередь изумился мужчина, опуская руку с палочкой.

– Он мне не нравитсссся. Давай его ссссъедим? – предложила Сесиль.

Они заняли отдельный кабинет в «Трех метлах».

Гаррет медленно цедил очень сладкий чай, разглядывал крохотную, не больше пальца, трансфигурированную фигурку змеи, в которую Регулус превратил гадюку, и слушал занимательный рассказ:

– …успел позвать Критчера в последнюю секунду, когда инферналы уже почти затянули меня в озеро. Собственно, последнее, что я помню, это дикую боль и толщу воды, смыкающуюся над головой. Полагаю, тогда-то и наступила клиническая смерть, потому что мое имя выцвело на родовом гобелене. Критчер едва успел. Он переместил меня в квартиру, о которой никто не знал, и я там месяц провалялся, восстанавливаясь. Знаешь, было о чем подумать…

– О том, что ваш Лорд окончательно спятил?

– Примерно. Человек не должен создавать больше одного крестража, это противоестественно, не говоря уже о том, что не каждому магу под силу. А Лорд разбил душу на несколько частей. Безумец! Он сам перечеркнул свое будущее. А ведь какие были перспективы!

– Что, правда?

– Ну да. Молодой харизматичный лидер с новаторскими идеями. Полукровка, который сумел повести за собой отпрысков чистокровных семей, что сравнимо с чудом. Магглорожденные подтянулись бы сами, они не настолько консервативны. И политическая программа у него была интересной, лучше, чем у любого из министров последнего столетия. Постепенная и подконтрольная интеграция магглорожденных в наш мир, возврат к старым традициям, расширение образования, укрепление связей с волшебными существами.

– Звучит действительно ничего так, – согласился Гаррет. – Но что-то мне подсказывает, что это лишь слова. По факту-то началась бойня. Гражданская война.

– Да. Потому что Лорд спятил. Я и решил, что пусть лучше все считают меня мертвым, чем я погибну на самом деле. Верить никому было нельзя – Дамблдор играл в свою игру, Лорд – в свою, а пешками выступали живые люди, которые гибли ни за что, ни про что, как твои родители.

– А почему вы не дали о себе знать потом, когда это все закончилось? В смысле, когда публично объявили о развоплощении Волдеморта?

Регулус рассмеялся. У него был очень приятный смех, совсем не похожий на лающий хохот Сириуса. Мягкий и заразительный.

– Ты еще такой наивный ребенок, Гаррет! Моего брата, бравого аврора и известного члена Ордена Феникса бросили в Азкабан без суда и следствия. И никто за него не вступился, Дамблдор даже проведения допроса по всем правилам не потребовал. В том, что произошло у Лонгботтомов, тоже никто особо не стал разбираться. Беллу просто заклеймили сумасшедшей маньячкой, априори посчитав виновной. Думаешь, какая судьба ждала бы меня, учитывая фамилию Блэк и наличие метки на руке? Нет, я вообще не собирался воскресать! И уж тем более не планировал лезть в это дело.

– Тогда что изменилось сейчас?

– Появились новые обстоятельства, – загадочно сказал Регулус. – Из Азкабана сбежал не только Сириус. Если кто-то захочет вернуть Темного Лорда в том состоянии, в котором он был, когда отдал концы, мир ждет большая беда. Лишние крестражи следует уничтожить.

Гаррет повертел в руках ложку:

– А откуда мне знать, что вы их уничтожите? Может, вы и есть тот псих, что надумал воскресить Лорда?

Регулус вздохнул:

– Ты действительно так думаешь? А мотивы?

– Я-то как раз хочу вам верить, – буркнул Гаррет и подтянул к себе поближе бумажку, на которой Регулус написал список предметов, годящихся в крестражи: – Медальон Салазара Слизерина, чаша Хельги Хаффлпафф, меч Годрика Гриффиндора, диадема Елены Рейвенкло, кольцо Гонтов. Мне кажется, все вместе при оценке потянет миллионов на несколько. Вы точно не банальный грабитель?

– Медальон и чаша уже у меня, и это действительно крестражи. Диадема спрятана где-то в Хогвардсе. Скорей всего, в Выручай-комнате. Я расскажу тебе, как ее найти. Думаю, в процессе проведения ритуала все эти артефакты придется уничтожить, но если что-то удастся сохранить, готов отдать на благотворительность.

– В Мунго, – полуутвердительно заметил Гаррет.

– Можно и в Мунго, – согласно кивнул Регулус. – Кстати, Гаррет, я действую не один. И мой друг почему-то уверен, что Нагайна не единственный живой крестраж Волдеморта. Что часть его души попала в тебя в ту ночь, когда он убил твоих родителей. Иначе откуда бы взялся шрам?

Гаррет скривился:

– О-оооо! Шрам – это вообще песня какая-то. Траурный марш. Знали бы вы, сколько я от него натерпелся! Особенно в раннем детстве. Он болел, воспалялся, меня мучали мигрени и кошмары. А потом тетя отвезла меня к хирургу. Там вообще было шоу! Мне же шрам собирались просто зашлифовать, а для этого общая анестезия не нужна, хватает и местной.

– Что такое анестезия? – полюбопытствовал Регулус.

– Типа заморозки определенного места, чтобы снизить чувствительность. Так что под местной анестезией я все слышал и все понимал. В том числе, как ругались врачи. Что вообще такое ваш крестраж? Как он выглядит? Дело в том, что у меня из-под кожи, когда стали заниматься шрамом, вытащили какую-то дрянь. Вязкую, дегтеобразную пакость, величиной с палец. Бригада была сильно озадачена. Хирург решил, что это смесь гноя, свернувшейся крови и отмерших клеток. Очень сильно ругался на тетю, что так запустили ситуацию, вроде как мог начаться воспалительный процесс и все такое. Не хотел верить, что я со своим шрамом жил годами – утверждал, что ране не больше пары недель от силы.

Регулус разволновался:

– И куда дели эту… субстанцию?

– Утилизировали, разумеется. Там же операционная, все стерильно. Спирт, хлоргексидин, анестетики, ультрафиолетовая лампа. Я не очень в этом разбираюсь, но после посещения клиники от шрама за неделю почти не осталось следов, и голова у меня теперь болит очень редко. В основном, когда сильно волнуюсь.

– Да. Скорей всего это был крестраж, – согласился Регулус. – Удивительное дело! Неужели магглы научились от них избавляться?

– А чего избавляться-то? Вжих-вжих, всего и делов, – хмыкнул Гаррет. – Если бы я не был волшебником, тоже пошел бы в медицину. Это золотое дно вкупе с отмолением всех грехов, как говорит тетя Пет. Творишь добро, помогаешь людям, и еще и нехилые деньги за это получаешь.

– Ты можешь и в магическом мире заняться медициной. После Хогвардса.

– Неа, после Хогвардса не могу, – не согласился Гаррет. – Мне Крюкохват рассказал достаточно, чтобы осознать, что вступление в права наследия и статус Главы Рода не оставят ни минуты свободного времени. Может быть, позже. Гораздо позже. После того, как обзаведусь парой наследников.

Регулус мягко улыбнулся:

– Приятно наблюдать такую ответственность в твоем возрасте. Ты вообще умеешь удивить, Гаррет. Сири был куда менее разумным и вообще… сильно огорчал родителей.

– Он собирается жениться. Как раз ради продолжения рода, как я понимаю.

– Невеста чистокровная, надеюсь?

– Полукровка. Но для Сириуса неплохой вариант. Э-э-э… как мне кажется.

– Скажешь, как ее зовут?

– Рита Скиттер.

На Регулуса было забавно посмотреть, так перекосилось его лицо.

– Боюсь представить, что ждет род Блэков, – пробормотал он вполголоса.

– Могли бы побеспокоиться об этом сами! – обиделся за крестного Гаррет. – А то бочку на Сириуса катите, а сами-то? Вы тоже Блэк!

– Орион и Вальбурга никогда меня не любили, – после паузы довольно печально сказал Регулус. – Не ценили, не уважали, не считались с моим мнением и, по сути, вообще не обращали на меня внимания. Отец был зациклен на Вальбурге, он с ума по ней сходил, а для матери существовал только Сириус. Первенец. Как я ни старался, как ни добивался признания, что бы ни делал, это не имело никакого значения. Второй сын воспринимался досадной помехой. Потому я и встал под знамена Темного Лорда. Потому и не расстроился, обнаружив, что как Блэк больше не существую. Я не Блэк, мальчик, давно нет. И не жалею. У меня есть невеста, после свадьбы я войду в ее род.

– Мне жаль, – тихо выдохнул Гаррет. – Что так вышло с вашими родителями.

– Все в порядке. Теперь это меня уже не трогает.

– Можно спросить? – Гаррет отодвинул кружку и уставился на Регулуса: – Ваш друг, тот, который помогает вам с крестражами, кто он?

– Боюсь, не могу этого сказать.

– Но ручаться за него можете? Уверены в том, что у вас одна цель? Почему-то мне кажется, что он тоже воевал на стороне Волдеморта.

– Ты прав. Именно поэтому он и понимает, как никто другой, насколько опасно воскрешение той версии Темного Лорда, которую мы знали. Так ты поищешь диадему?

Гаррет вздохнул:

– Ладно, поищу. А вы сможете прикрыть меня как-то, чтобы я хотя бы недельку погостил у дяди с тетей?

====== Глава сорок четвертая. Рон, Невилл и тайный ход. ======

Исчезновение героя Магической Британии из Хогвардса вызвало переполох.

Действия Гарри были отслежены вплоть до встречи с Сивиллой Трелони на третьем этаже. После этого следы ребенка терялись. Дамблдор не на шутку разволновался и созвал закрытое собрание.