Текст книги ""Когда меняется имя" (СИ)"

Автор книги: Аlushka

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 28 страниц)

====== Пролог ======

Мистер Трэверс, флегматичный сухопарый мужчина неопределенного возраста, работал в отделе регистрации уже больше двадцати лет и никогда ничему не удивлялся.

Явление крупного одышливого господина с красным лицом в сопровождении тощей нервно икающей дамы, держащей в руках нелепый сверток, не вызвало у мистера Трэверса ни малейших эмоций.

– Я вас слушаю, – спокойно сказал он, откладывая в сторону недописанный запрос на покупку новой полироли для стола.

Непонятный шум за дверью, означающий, что визит этой пары с волнением обсуждается всеми прочими сотрудниками мэрии, он попросту проигнорировал.

– Я – Вернон Дурсль. Мы хотим зарегистрировать ребенка, – рявкнул мужчина.

– Документы, – уточнил мистер Трэверс и потер друг о друга пальцы.

– Вот! – назвавшийся Дурслем господин бросил на стол пухлую папку.

Мистер Трэверс тщательно изучил не имеющую никакого отношения к делу копию полицейского отчета с приложенным к нему в качестве вещественного доказательства письмом, написанным мелким бисерным почерком, медицинское заключение, сделанное на основе первичного осмотра ребенка, свидетельство о браке мистера и миссис Дурсль, выписку с банковского счета, справку о состоянии дома, добрался до распоряжения от органов опеки и сухо уточнил:

– Здесь не указана дата рождения младенца.

– 31 июля 1981 года, – с надрывом воскликнула миссис Дурсль и хлюпнула носом: – Ах, моя несчастная сестра!

К судьбе сестры миссис Дурсль мистер Трэверс проявил удивительное равнодушие.

Он молча достал из ящика стола толстую канцелярскую книгу в черной обложке, пролистал страницы, добираясь до места, где заканчивались записи, и взял из органайзера старинную серебряную ручку в виде пера. Ручек у него было много, для каждого случая особенная.

– Назовите полное имя мальчика. Вы будете давать ему свою фамилию?

– Вот еще! – разозлился и без того сердитый мужчина, наливаясь нездоровым багрянцем. – Этого подкидыша зовут Гарри Поттер, так и запишите!

– Гарри Джеймс Поттер, – уточнила миссис Дурсль, снова всхлипывая. – Лили! Ах! Как она могла?!

– Полное имя – Гарольд? – все также спокойно поинтересовался мистер Трэверс.

– Вы оглохли?! Я же сказал – Гарри! – повысил голос Вернон Дурсль.

Мистер Трэверс едва заметно вскинул брови. Будучи упертым консерватором, новомодные сокращения он ненавидел почти так же сильно, как и невоспитанных людей. Но никогда ни с кем не спорил – просто молча делал то, что считал нужным.

Вот и сейчас, проигнорировав оскорбительный тон Дурсля, четким угловатым почерком с архаичными завитушками он абсолютно невозмутимо вывел в нужной строке: «Гаррет Джеймс Поттер». После чего дыхнул на чернила и, любуясь записью, вполголоса добавил:

– Добро пожаловать в мир, новый человек!

Нелепый сверток у женщины в руках пискнул, и по кабинету прошла волна магии.

Мистер Трэверс, покинувший волшебный мир более полувека назад из-за разногласий с родственниками, настаивавшими на договорном браке, представления не имел о том, кто такой Гарри Поттер. Он не бывал на Косой Аллее, не держал сов, не выписывал «Пророк», не интересовался ни конфликтом между магглорожденными и чистокровными, ни противостоянием Великого Светлого Волшебника и Темного Лорда, не знал, что после смерти отца пару лет назад стал главой могущественного темного рода и совершенно не подозревал, что только что одним росчерком пера перечеркнул планы множества людей, включая одного хитроумного комбинатора.

Поплыли буквы на гобелене в запертом магией Поттер-Холле, вспыхнул мягким светом, превращаясь в бесполезную игрушку, настроенный на поиск Гарри Поттера старинный артефакт в кабинете директора Хогвардса, с тугим скрипом сменился рельеф замков на сейфах Поттеров в Гринготтсе.

Вздрогнул Вернон Дурсль, тряхнула головой Петуния, сбрасывая ментальные закладки, рассыпалась прахом воткнутая в дверной косяк дома по адресу Тисовая 4 зачарованная игла, вызывающая агрессию по отношению к конкретному человеку – Гарри Поттера больше не существовало.

Мистер Трэверс закрыл книгу регистрации и строго сказал:

– Документы на ребенка будут готовы в четверг после обеда. Не смею задерживать.

====== Глава первая. Литтл Уингинг. ======

– Гаррет! Ну вот, опять… Да где же ты запропастился? Гаррет!

– Что случилось, тетя? – со второго этажа по лестнице быстро сбежал смешливый лохматый мальчишка, одетый в новенькие джинсы и яркую толстовку.

Несмотря на возмущенный голос Петунии, было очевидно, что он совершенно ее не боится. Да и сердилась тетя не на него.

– Посмотри, что эти негодники опять натворили. Ну, Диддикинс, не видать тебе десерта!

Гаррет оценил груду осколков на полу, в которую превратилась некогда элегантная ваза, и вздохнул.

– Что? – вскинулась Петуния. – В этот раз не выйдет?

– Тетя, я эту вазу три раза уже склеивал по-своему, там скоро восстанавливать будет нечего. Я же объяснял, чем чаще чинишь вещь волшебством, тем более хрупкой и недолговечной она становится. Но я попробую, конечно.

– Если получится, сегодня же прикажу Вернону отнести ее в лавку старьевщика. Все же 18 век, антиквариат. А уж там пусть хоть развалится, главное – деньги получить. Дорогая все же вещь, – озабоченно нахмурилась Петунья и натянуто улыбнулась племяннику: – Попытайся, пожалуйста. С меня – двойной десерт.

– Тот, которого лишат Дадли? – хмыкнул Гаррет и присел на корточки перед черепками.

Его тетя была женщиной справедливой. Помешанной на чистоте, правилах и порядке, весьма практичной, даже скуповатой, держащей свою семью, включающую мужа, сына и племянника, в вечном напряжении, чередуя кнуты и пряники. В Литтл Уингинге она заслуженно пользовалась репутацией идеальной жены и матери.

Петуния выращивала изумительные розы, пекла потрясающие торты, элегантно одевалась, не без успеха прививая хороший вкус своим мужчинам, и была почетным членом Клуба Домохозяек. Мужа она окружила усиленной заботой и вниманием (даже чрезмерными, по мнению председателя клуба миссис Доуэл – бедный Вернон и слова не мог сказать без одобрения жены!), а детей в меру баловала.

Два месяца назад в доме появился щенок английского бульдога элитных кровей – лучший из выводка, как утверждала сестра Вернона Мардж – и теперь Петуния пожинала плоды своей опрометчивой щедрости. Вконец распустивший собаку Дадли и пятимесячный Принц Луи не только наполнили доселе тихий двор буйной какофонией звуков, но и регулярно наносили ощутимый материальный урон имуществу.

Который по мере своих способностей пытался исправить Гаррет.

Почему-то ни тетя, ни дядя никогда не называли Гаррета сокращенным именем. А когда это делал Дадли, невольно хмурились, будто пытаясь сообразить, о ком идет речь. Дадли быстро осознал сей странный факт, и с тех пор Гаррет последовательно побывал у него: Мэрлином – за умение творить настоящее волшебство, Суперменом – после прочтения комиксов, был разоблачен до Потти* за неспособность летать, ненадолго стал Факиром, когда выяснилось, что кузен легко может находить общий язык со змеями, и превратился в Темного Лорда, едва Петуния проговорилась, что отец Гаррета был из родовитой семьи.

Действительно, на фоне светлокожего блондина Дадли с простоватым лицом смуглый и темноволосый скуластый Гаррет и впрямь выглядел настоящим аристократом. Правда от последнего прозвища наотрез отказался сам Гаррет, заявив что «Темный Лорд» звучит слишком уж глупо и пафосно и он предпочитает не заниматься ерундой. Какой, к черту, Темный Лорд, когда в обязанности Гаррета ежедневно входили мытье посуды, уход за розарием и прочие мелкие бытовые поручения?! Скорее уж Лорд Жаренных Сосисок – сосиски Гаррет жарил одним щелчком пальцев, и не надо было тратить дорогую электроэнергию. Петуния это высоко ценила.

Она вообще умела быть благодарной, и Гаррет никогда не отказывал родным в «волшебных мелочах», будь то уборка пыли, реставрация старой мебели или приготовление еды. Он вроде бы и семье помогал, и сам учился, – развивал и контролировал свои невеликие пока способности.

Петуния рассказала ему все, что помнила о его родителях и что знала от Лили о магическом мире, но этого было до обидного мало. А еще Гаррет никак не мог понять, как же так получилось, что за все эти годы им ни разу не заинтересовались родственники со стороны отца или просто друзья семьи? Конечно, он был самым обычным мальчиком, но детям вообще-то положено дарить подарки на день рождения и рождество, хотя бы поздравительные письма писать, вон даже Мардж всегда посылает ему открытки, а семья отца – нет. Словно никакого отца у него никогда и не было. И не то, чтобы Гаррет был корыстен, но спросить о том, что с ним происходит, научиться правильно колдовать или справляться с распирающей его время от времени магией ему мог помочь только настоящий волшебник, а Дурсли таковыми не являлись.

Они кормили его, одевали, оплачивали им с Дадли репетиторов и спортивные секции, водили в театральный кружок, регулярно проверяли зрение, которое, к сожалению, становилось все хуже, заменяли линзы в очках. Даже однажды отвезли в соседний город к специалисту по пластической хирургии, чтобы избавиться от дурацкого шрама на лбу, но в том, что касалось магической составляющей наследственности, были бессильны.

Гаррет понимал это и был бесконечно благодарен дяде, тете и кузену за то, что они относятся к его «странностям» с пониманием. От этого он еще больше тянулся к Петунии, уважал Вернона, который не делал различий между ним и сыном, и крепко сдружился с Дадли, помогая тому с уроками и прикрывая немногочисленные проказы. И, конечно, старался как можно меньше отличаться от обычных людей, чтобы не испортить репутацию семьи.

Водя руками над осколками, которые постепенно собирались в единое целое, Гаррет между делом спросил у тети:

– Что мисс Фигг? Больше не пыталась залезть на дерево, чтобы выяснить, что мы держим на чердаке?

На прошлой неделе их соседка сломала ногу, и у Гаррета с Дадли была своя версия того, как это могло произойти.

Петуния хихикнула:

– Ты все еще считаешь ее шпионкой спецслужб?

Гаррет мельком взглянул в распахнутую настежь дверь, из которой была видна часть живой изгороди: перед густыми кустами пышной акации буйно цвели гигантские рододендроны, частично скрытые ухоженными розовыми кустами – уже не первый год Петуния по праву гордилась лучшим в Литтл Уингинге цветником.

– Учитывая, что никакого обзора с ее стороны просто не может быть, уверен, она прячет в подвале трофейный перископ, снятый с германской подводной лодки. Помните эту историю о том, что ее брат в войну служил во флоте? Или запускает в нашу сторону невидимых летающих дронов. Как минимум.

Петуния поджала губы. Мисс Фигг, одинокая пожилая леди, живущая в соседнем доме, не стала первой сплетницей Литтл Уингинга только по той простой причине, что мало кто желал с ней общаться – слишком уж эксцентричной была старушка, редко куда ходила и ужасно воняла кошками. Но в одном Гаррет был прав – она определенно знала гораздо больше, чем ей было положено, и оказывалась в курсе всех действий Дурслей, включая такие мелочи, как число тумаков, которыми обменивались Гаррет и Дадли, и количество часов, проведенных Гарретом за работой в саду.

Выводы из всего этого мисс Фигг делала совершенно неправильные. То, что дети дрались не всерьез, а в рамках отработки ударов, которые показывал тренер, не приходило ей в голову, как упускался и тот факт, что пока Гаррет возится с розами, Дадли помогает отцу в гараже с другой стороны дома. Но что больше всего возмущало Петунию, это полное одобрение со стороны мисс Фигг ее «строгостей», поскольку та считала, что «приемыш – это не сын, пусть будет благодарен и за кусок хлеба». А уж предположения мисс Фигг, что Гаррет «недоедает», сделанные на основании того, что Дадли был мальчиком от природы крупным и склонным к полноте, а Гаррет, при том, что ел за троих, оставался невысоким и худощавым, и вовсе приводили Петунию в бешенство, ибо никаких аргументов старушка и слышать не желала.

Не замечала эта старая вешалка и явного нежелания никого из Дурслей общаться с ней более, чем того требовала элементарная вежливость, и с удивительным упорством то зазывала соседей на чай, то пыталась наносить визиты сама. В общем, для Дурслей мисс Фигг превратилась в неизбежное зло, с которым члены семьи пытались перманентно бороться, но никак не могли от него избавиться.

Гаррет как раз левитировал к вазе два последних черепка, когда в саду раздался высокий мявкающий звук, перекрытый задорным звонким лаем, и из яркой клумбы вылетел вздыбленный комок меха, преследуемый яростно клацающим зубами коричневым мускулистым щенком. Принц Луи ненавидел соседских кошек.

С задержкой в пару секунд с громогласным улюлюканьем следом за эскападой протопал Дадли.

– А может, она котам на ошейники микрокамеры вешает, – задумчиво предположил Гаррет. – Нет, определенно, тут что-то нечисто. Не хватало еще, чтобы мисс Фигг заподозрила, что у меня есть экстрасенсорные способности. Я же у нее стану исчадьем ада. Помните передачу, в которой священник пытался изгнать из сироты дьявола?

– Не переживай, мы никогда этого не допустим! – твердо заверила Петунья.

Гаррет еще немного поводил над вазой ладонями и улыбнулся:

– Принимайте работу!

У него на лбу и над верхней губой выступили капельки пота, под глазами проявились тени.

– Ах! – воскликнула Петуния. – Гаррет, детка, ты переутомился. Лили говорила, что без палочки колдовать очень сложно. Спасибо тебе! Беги скорей на кухню, возьми в холодильнике пудинг с ягодами, аппетит он не испортит, а силы подкрепит.

– Ну, не так уж сложно, вообще-то, – вытирая пот тыльной стороной ладони, заверил Гаррет, – но сто восемьдесят три осколка – это много. Думаю, вазу и правда пора продавать. Тетя, а ты уверена, что кроме как на Косой аллее волшебную палочку нигде не купить?

– Откуда же я знаю, – грустно протянула женщина.

– Дадли предлагал сделать палочку самостоятельно, но у нас не вышло. Хотя мы и дубовую пробовали, и из ясеня.

– Да, кажется, в них кладут еще какую-то начинку, типа как в пироги, – задумалась Петуния. – У Лили была из ивы с чем-то там. Я не помню, – окончательно расстроилась она.

– Не переживайте, тетя. Осталось-то всего чуть больше месяца. Вы говорили, письмо приходит незадолго до дня рождения? Думаете, мне придет тоже?

– Должно. Но если нет, не расстраивайся, придумаем другой вариант. У нас отложены деньги на обучение, и рекламные проспекты Вернон не выбрасывает, они все у него в нижнем ящике стола.

Гаррет почесал в затылке:

– И все же странно, что после родителей не осталось никакого наследства. Тем более, если отец был не простым человеком.

– Меня это тоже смущает, но ты нам не в тягость, – Петуния потянулась и обняла племянника. – А теперь бегом на кухню. Растущие мальчики должны хорошо кушать!

*Потти – горшок.

====== Глава вторая. Знакомство с Хагридом. ======

Одну из сов они с Дадли смогли отловить только на четвертый день безумного пернатого нашествия, когда терпение у старших Дурслей почти уже лопнуло. Пока Дадли крепко держал в руках трепыхающуюся птицу с накинутым на голову тряпичным мешком, Гаррет торопливо карябал на обороте желтого пергамента: «Я ничего не понял, но на обучение согласен. Только бесплатно и при условии отсутствия всяческих сов». Потом они канцелярской резинкой примотали письмо сове обратно к лапе, подкинули ее в воздух и ударили ладонью о ладонь.

– Как думаешь, на этом все? – спросил Гаррет, провожая улетающую птицу подозрительным взглядом.

– Держи карман шире! Думаю, это только начало, так что будь готов к неприятностям, – Дадли явно унаследовал прагматичность и скептицизм от родителей. – Составляй планы действий на все случаи жизни.

– Интересно, откуда они узнали, что на время ремонта детской я переехал в чулан? – задумчиво протянул Гаррет. – И вообще, никого из школьной администрации не смутил такой адрес? Если бы наша учительница хотя бы заподозрила, куда я перетащил кровать, к тете с дядей немедленно пришла бы проверка из органов опеки.

Дадли пожал плечами:

– Может, у них автоматическая рассылка. Ну, типа спама.

– А письма совам на лапы святой дух прикручивает, – сыронизировал Гаррет.

Ребята переглянулись.

– У тебя день рождения уже завтра. Ждешь сюрпризов?

Гаррет передернулся:

– От волшебников? После этого совиного ужаса?! Вот уж нет. Даром они мне не сдались, такие подарочки! Я еще забор от помета не оттер.

– Дождись ночи и убери магией, пока никто не видит, – предложил Дадли.

– А что, хорошая идея!

Вот так в районе полуночи Гаррет и оказался в саду около забора. За что потом не раз мысленно поблагодарил счастливую случайность и сообразительного кузена. Потому что громкий хлопок и появление возле калитки огромного лохматого существа с неухоженной бородой заметил только он. И хотя Гаррету было безумно страшно, он напомнил себе, что Дадли из-за ремонта спит на чердаке, а у дяди гипертония, поэтому предотвратить преступление и защитить тетю Петунию может только он.

– Если Вы немедленно не уберетесь, я вызову полицию, – тоненьким голосом пригрозил чудовищу Гаррет.

Огромный человек вздрогнул, обернулся и осветил вокруг себя пространство примерно метра на два. Кажется, при этом он махнул убогим зонтиком и что-то пробормотал.

– Так, – сообразил Гаррет. – Вы – волшебник!

Великан расплылся в дурацкой улыбке:

– Хагрид я. Хранитель ключей. А ты, значится, Гарри будешь, да? Гарри Поттер?

Гаррет молча кивнул, не зная, чего и ожидать.

– А меня, это, Дамблдор послал. Я же тебя еще вот такусеньким помню, – Хагрид развел ладони примерно на полметра. – Мда. Это…Как ты на папку-то похож. Только глаза мамкины.

– Вы знали моих родителей?

– А то как же! Герои они были, настоящие герои! Джеймс, такой храбрый, такой способный! В команде за ловца играл, вот. А потом в Орден Феникса записался, чтобы, значит, со злом бороться. И Лили, такая талантливая, такая отважная. Всегда веселая, – Хагрид выдернул из кармана клетчатый носовой платок размером с небольшую скатерть и шумно высморкался. – Герои оба. И погибли, как герои.

– А разве они не в автомобильной аварии разбились? – переходя к плану действий, который был разработан совместно с тетей Петунией и дядей Верноном при активном участии Дадли, спросил Гаррет.

План состоял в том, что раз уж Гаррета подбросили на крыльцо, как котенка, полностью изолировав его от магического мира, не стоило никому демонстрировать свои знания и способности. Пусть все думают, что он рос обычным ребенком, раз уж научиться магии ему было негде. Так под шумок, возможно, получится выведать побольше информации.

– Какая авария, ты о чем?! Ох ведь… Ты ж, наверное, и не знаешь. Волшебник ты, Гарри, понятно? И скоро будешь учиться в специальной школе Чародейства и Волшебства. Хогвардс называется. Даблдор там главный. Великий человек, Даблдор, это он велел мне тебя к Дурслям отвезти. А теперь вот велел забрать и рассказать все о магическом мире. И покупки к школе сделать. Вот.

Гаррет прищурился. Да, план, определенно, работал. Вот только прямо сейчас он ужасно хотел спать. День был длинный, глаза слипались, голова работала плохо и расспрашивать Хагрида о всяких важных вещах, а уж тем более идти за покупками, стоило все же с утра.

– Я понял, Хагрид, – страшно округлил глаза Гаррет, вспоминая занятия в театральном кружке. – Ты живешь в волшебном мире. И там все волшебники. И я тоже. Верно?

Хагрид активно закивал. Гаррет покосился на дом мисс Фигг, отмечая, что на веранде у нее горит тусклый свет, и решил поскорее закончить этот спектакль.

– И вы все живете и работаете только ночью, а днем спите, да? А кто такие волшебники – вампиры, оборотни, а кто еще?

Лицо Хагрида, и без того не отмеченное печатью интеллекта, сделалось вдруг совершенно глупым.

– Э-эээ… Чего ты такое говоришь-то, Гарри? С чего ты взял?! Нормально волшебный мир живет, как все, днем. Про вампиров в Британии я никогда и не слыхивал, а оборотни… гм! Это такая пакость…

– Ох, Хагрид, как я тебе сочувствую! – пылко перебил великана Гаррет. – Но, наверное, можно что-то сделать? Как-то скрывать? Обещаю, я никому ничего не скажу!

Хагрид выпучил глаза:

– О чем ты?!

– Могу даже поклясться, что никому никогда не буду рассказывать, что ты оборотень!

Хагрид аж покачнулся и выронил зонтик.

– Кто?! Гарри, да с чего ты взял-то?! Я не оборотень вовсе, я… этот…

– Не надо стесняться природы, Хагрид, к тому же это все равно не скрыть, – зачастил Гаррет. – Ты пришел ночью, при свете луны, лохматый и вонючий, а не как все нормальные люди. Я верю, что ты знал моих родителей, но не стоит мне врать!

– Но я никогда… Я правда.. Я… – Хагрид так разволновался, что аж заикал, не в силах выдавить больше ни слова.

– Хотя, может я и ошибся… – протянул с сомнением Гаррет. – Тогда дам тебе последний шанс. Если хочешь доказать, что ты не вампир и не оборотень, приходи утром. Только причесанный и прилично одетый, а не в таком виде, словно в логове под кустом живешь. А еще лучше давай встретимся в одиннадцать слева от церкви, чтобы я окончательно тебе поверил. Там есть такой большой дуб, жди меня возле него. Если согласен, кивни.

Хагрид оторопело кивнул.

– И не шлите больше сов, они нервируют тетю и вызывают подозрения у соседей. Все, пока, чао-какао!

– Как..као, – выдавил Хагрид, глядя на Гаррета с потаенным страхом. Наклонился, часто моргая, нащупал зонтик, и с громким хлопком исчез.

– Уффф, – выдохнул Гаррет. – Чувствую, денек завтра будет – закачаешься. Надо бы выспаться.

====== Глава третья. Гринготтс. ======

Это было совсем не смешно. Оказывается, Гаррет в волшебном мире считался знаменитостью и национальным героем. Про него даже книжку написали, и в учебнике истории его имя было упомянуто, хотя и с ошибкой. Его там называли «Гарри Поттером». И то, что он все эти десять лет жил, оторванный от своего наследия, было сделано ради его же пользы. Его якобы прятали от каких-то таинственных слуг некоего злого волшебника, имя которого вызывало повсеместный панический страх. И которого «Гарри» вроде как победил.

Вот Дадли поиздевается, когда это услышит! Интересно, как победил – младенческой твердолобостью? Детским лепетом «Волдеморта на мыло»? Ничего не скажешь, шикарное супероружие! И где именно его потом прятали – в чулане Дурслей на Тисовой? Отличный тайник, никто не найдет.

Гаррет быстро понял, что никакого смысла спорить с Хагридом и задавать неудобные вопросы нет, тот все равно не мог на них ответить. Твердил, как заведенный, что «Даблдору виднее» и «так было нужно», да начинал шумно сморкаться при упоминании о событиях того времени.

Тем не менее, Гаррету удалось вытянуть из него некоторую информацию.

Оказалось, что хотя бабушек и дедушек со стороны отца у него не осталось, волшебный мир Британии настолько тесен, что почти все в нем приходятся друг другу какими-то дальними родственниками. Оставалось только выяснить, с кем именно в наиболее близком родстве состояли Поттеры и не прикарманили ли его возможные родственники наследство бедного сироты. Петуния очень четко дала понять, что при необходимости Вернон найдет хорошего адвоката, и они восстановят справедливость. Еще Гаррет выяснил, что любому сироте в магическом мире полагался опекун, который также мог распоряжаться его судьбой и состоянием, и никто из Дурслей этим опекуном совершенно точно не являлся. Потому что: «Гарри, ну ты что, это же магглы!». Однако на прямой вопрос о личности опекуна Хагрид так и не ответил, вновь начиная ссылаться на Дамблдора.

Этот Дамблдор, честно говоря, у Гаррета уже в печенках сидел, плавно сменив статус с просто «подозрительной личности» до «главного подозреваемого».

Пройдя через вонючий грязный бар и пеструю, полную фриков улицу, Хагрид привел Гаррета к резко контрастирующему с остальными строениями монументальному белому зданию, которое являлось единственным в Лондоне магическим банком.

– Здесь всем гоблины заправляют, эвона как, – весомо проговорил Хагрид, останавливаясь возле мраморных ступенек. – У них там какие-то свои порядки, так что денег они Дамблдору не дали. Вроде, сказали, ты сам должен их взять, потому что ключ не подходит.

– Какой ключ? – тут же напрягся Гаррет, начиная испытывать к гоблинам теплые чувства. Зачетные ребята, раз так правильно бдят и не раскидываются его наличкой направо и налево.

– Знамо какой, от сейфа. Тебе от родителей сейф достался, так что о деньгах не беспокойся. Сейчас и получим.

Гаррет, которому Вернон с утра выдал небольшую стопку бумажек по десять фунтов, вообще-то и не беспокоился. Но услышав про ключ и сейф, сделал стойку.

– А почему ключ от родительского сейфа, который к тому же не подходит, оказался у Дамблдора? – с подозрением уточнил он.

– А у кого же еще-то? – искренне удивился Хагрид. – Дамблдор же директорствует в Хогвардсе, это раз. Все ему доверяют, это два. Кому ж еще доверять-то, как не Дамблдору! Он и Орден Феникса организовал, и со злом боролся. Гриндевальда победил, о! Великий человек! Джеймс с Сириусом всегда говорили, что на Орден денег не пожалеют, а вот как твои родители погибли, так сейфы и закрылись. И ключ не подошел. Но у тебя проблем возникнуть не должно, это же теперь твои деньги.

– А кто такой Сириус? – зацепился за новое имя Гаррет.

Хагрид резко помрачнел:

– Кто-кто, неважно кто! Пошли уже, дело у нас.

Гаррет хмыкнул, запомнив этот разговор на будущее. Надо будет пересказать его дяде и тете, вдруг те что-то знают.

В банке, где Хагрид потребовал отвезти их к сейфу Гарри Поттера, уродливый гоблин за стойкой долго вертел ключ в руках, разглядывая его с подозрением, минуты три так же недоверчиво разглядывал Гаррета, а потом категорично заявил, что в этом случае сперва требуется проверка клиента. И, оставив возмущенного Хагрида громко ругаться в зале, отвел Гаррета в небольшой по-спартански обставленный кабинет.

Судя по количеству абсолютно одинаковых дверей в узком мрачном коридоре, таких кабинетов там было около полусотни, и как гоблины их отличали, Гаррет даже не представлял. Двери считали, что ли? Потому что нумерации он не заметил.

– Мне сказали, что пришел Гарри Поттер. Это так? – скрипучим голосом уточнил сидящий в кресле хозяин кабинета – такой же страшный и зеленомордый, как и прочие сотрудники в зале, но при этом еще более отталкивающий, седой и с торчащими из ушей волосами.

– Меня зовут Гаррет Джеймс Поттер, – четко и ясно отрапортовал Гаррет. – А как ваше имя?

Тетя и дядя научили его в любых обстоятельствах проявлять вежливость. И не судить по внешности. Директор в их с Дадли школе вон тоже с виду был редкий урод – толстый и плешивый. А на самом деле являлся заслуженным педагогом, отличным администратором и искренне любил детей.

– Крюкохват, – осклабился в жутковатой улыбке гоблин. – Я поверенный рода Поттеров.

– Какие-то проблемы с моим доступом, господин Крюкохват? – уточнил Гаррет.

– Уверен, что никаких, если Вы капнете на ключ каплю своей крови, – гоблин не отводил взгляда от мальчика. – Долго же мы вас дожидались, мистер Поттер. Хотите только получить деньги или еще задать какие-то вопросы?

– Вообще-то вопросов у меня примерно сотни две, – заверил Гаррет. – А консультация у поверенного рода бесплатна?

Гоблин смешно закудахтал, и только через пару секунд до Гаррета дошло, что тот так по-гоблински смеется.

– Не вполне, молодой человек. Содержание поверенного обходится Вам в двести галлеонов в год плюс проценты от прибыли. Получается, по галлеону за вопрос.

– Нехило, – Гаррет подошел к столу и без приглашения уселся в кресло для посетителей. – В таком случае приступим.

Минут через сорок, обогатившись на рекламную брошюру, магический кошель с кровной привязкой и получив ответы на малую часть своих вопросов, но запутавшийся при этом еще больше, чем раньше, Гаррет вернулся в зал, где бесновался красный и потный от гнева Хагрид.

– Что так долго?! – рявкнул он на мальчика.

Гаррет застыл на месте:

– Я что-то не понял, ты меня обвиняешь в промедлении?! Меня? Лишив финансирования на десять лет, а после выдав неисправный ключ и не подготовив документов?! Ты думаешь, мне там в кабинете сразу груду золотых на стол вывалили?

– Прости, Гарри, – тут же пошел на попятный Хагрид. – Я, энта, волновался немного, уж больно долго тебя не было. Эм, пустили тебя в сейф-то?

– Нет, – покачал головой Гаррет. – Это не понадобилось. Я заказал специальный кошелек. Очень удобно, прямо как кредитная карта в обычном мире. Раз – и снимаешь со счета сколько нужно.

– Дык, эта… А ключ?

– Что, ключ? – не понял Гаррет.

– Мне Дамблдору ключ вернуть нужно. Я у него брал, ему и назад надобно отдать.

Ключ лежал у Гаррета в кармане, но передавать его, активированный кровью, какому-то незнакомому старику, он совершенно не собирался.

– А про это ты у гоблинов спроси, – легкомысленно махнул в сторону мальчик.

Хагрид поморгал немного и снова пошел к стойке ругаться. Гаррет тем временем уселся в кресло и, болтая ногами, принялся читать выданную ему книжицу. Раздел про условия хранения и наследования вкладов показался ему особенно познавательным.

Тем временем, не добившись никакого успеха, вернулся Хагрид, вытирая лицо все тем же грязным клетчатым платком.

– Уффф, ну и нудные эти коротышки. Такие ужасные! Пусть Дамблдор сам с ними разбирается, у меня от их пунктов и подпунктов голова раскалывается. К чему столько правил? Гарри, ты посидишь тут еще немного один, а? Дело у меня в сейфе семьсот тринадцать. Тайное поручение Дамблдора. Только тссс! – он приложил сарделькообразный палец к губам. – Или хочешь прокатиться со мной на гоблинской тележке? Я-то их не переношу, но вдруг тебе интересно?

– Не интересно, – отказался от сомнительного предложения Гаррет. – Ты поезжай, Хагрид, а то нам потом еще за покупками идти, а я уже проголодался.

– Ага, – кивнул Хагрид и, порывшись в кармане, достал оттуда моток веревки, обрывок бумажки, сонную мышь и надкусанный каменный кекс. Последний он протянул Гаррету: – Накось, перекуси, раз голодный. А я мигом, туда и обратно.

– Воздержусь, – выдавил из себя мальчик, быстро отворачиваясь.

Гастрономические интересы у них с Хагридом явно не совпадали.

====== Глава четвертая. Гаррет и Драко Малфой. ======

После посещения банка Гаррет понял, что с шоу пора завязывать.

– Знаешь что, Хагрид, – сказал он, – мне надоело, что ты всякому встречному-поперечному рассказываешь, кто я такой. Меня столько лет не просто так от магов прятали, как ты сам утверждал. Поэтому довольно рекламы, пока меня не подстрелил авадой из-за угла какой-нибудь скрытый Пожиратель.