Текст книги "Атавизм (СИ)"
Автор книги: _CAZADOR_
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)
Поплутав немного по городу, мы отыскали «Ракушку». Я представляла себе заведение под названием «таверна» в виде небольшого домика с непременной вывеской, болтающейся на цепях. Этакого либерального места, где можно встретить самый разный народ: от разбойника, до благородного рыцаря и где над всем этим сборищем надзирает хитрый и ушлый хозяин. Поэтому, когда перед нами возник трехэтажный особняк, облицованный розовым камнем, с широким крыльцом и башенками по углам здания, с двумя лакеями у входа, я подумала, что мы не туда попали.
Однако, крыши башен, выполненные в виде спирально закрученных раковин, и пышная вывеска над входом, однозначно сообщали: перед нами таверна «Ракушка». В прохладном холле было немноголюдно. За конторкой, словно профессор на кафедре, восседал важный старик в золоченом пенсне.
– Мы хотели бы видеть господина Ястребка, – сказал Иней, когда мы предстали перед стариком.
– Если вы говорите о Сиятельном Князе Ястребке Уккском, то он, оказывает нам честь, расположившись в наших апартаментах. Как прикажете доложить?
Таго на секунду замешкался.
– Я госпожа Мерлин Монро, а это господин Бонд. Джеймс Бонд, – не удержавшись от улыбки, добавила я.
Старик просветил нас взглядом, точно рентгеновский аппарат, и позвонил в колокольчик. Сейчас же появился шустрый мальчик, и замер перед стариком, согнувшись в полупоклоне.
– Доложи Князю, что прибыли госпожа Монро и господин Бонд, – повелел старик, и мальчик умчался. – Прошу вас. Господа, не сочтите за оскорбление, князь распорядился сообщать обо всех, кто желает видеть его.
Старик вышел из-за стойки и с поклоном проводил нас к круглому столику, напротив камина. Он щелкнул пальцами. Возникшая из ниоткуда девушка, ловко поставила на столик два фужера и графин, потом появилась ваза с фруктами.
– За счет заведения, господа, может, еще чего прикажете? Мы всегда очень рады гостям, особенно гостям Князя, – сказал старик, профессионально улыбаясь.
В его мыслях промелькнула довольная интонация, пронеслись картины разудалой гулянки, и почудилось какое-то смутное удовлетворение.
Я чувствовала себя огорошенной. Вся эта чопорность никак не вязалась с образом Ястребка Фатти, неужели он так круто переменился, со дня нашего последнего свидания?! Иней тоже глядел вопросительно. Я пожала плечами и подняла бокал, раздумывая надо всем этим. Не прошло и десяти минут, как мальчик вернулся. Склонившись перед нами, он сообщил, что князь готов принять нас. Старик проследил, как мы прошли к широкой лестнице и поднялись вслед за мальчиком. Пройдя по богато украшенным коридорам, крытым пышными узорными коврами, мы остановились перед резными дверьми. Мальчик скромно стукнул. Дверь отворилась, и мы оказались в светлой комнате, все убранство которой составлял только массивный стол и узкие кожаные диваны вдоль стен. Это походило на общественную приемную крупного дельца. Мальчик поклонился и покинул нас. За дверью послышались тяжелые шаги, и в комнату вошел огромный звероподобный воин в богатых изукрашенных золотом доспехах. Он остановился в дверях, и, окинув нас пламенным взором, принял из рук спешившего за ним старикашки, шлем с пышным плюмажем.
– И не забудь, Троккус, ты никогда не сможешь приказывать мне! – донесся из-за двери звонкий голос Фатти. – Проща-а-а-й! – протянул он с капризно-издевательской интонацией.
Воин обернулся, нахлобучил шлем и удалился, крепко приложив золоченой дверью.
Старикан согнулся в поклоне, придерживая дверь, пока мы проходили. Я не знала чего ожидать от маленького пройдохи, и нерешительно остановилась на пороге.
Это был настоящий будуар. Правда, совершенно безумный. Огромный трельяж с изящным тонконогим столиком занимали вперемешку реторты с неаппетитными реактивами, открытая шкатулка с драгоценностями, пудреница, флаконы духов и другие женские атрибуты. С рамы зеркала свешивался богатый плащ. Половину комнаты занимала титаническая кровать со спущенным балдахином, поддерживаемым сверху деревянными статуэтками. С руки одной из деревянных нимф свешивались ножны, а на противоположной стене висел совершенно невозможный прозрачный пеньюар: весь в перьях и бусинках, правда, висел он на рукоятке длиннющего кинжала с черной истертой рукоятью.
На одном кресле покоилась бархатная шляпа с драгоценной брошью и перьями, другое валялось на боку, с прожженной в спинке сквозной дырой. В воздухе стоял запах изысканных духов и гари.
Старичок еще раз поклонился и, отдернув тяжелые шторы, растворил окно.
Он собрал ворох одежды и пригласил нас присесть на белоснежное канапе, расписанное розовыми цветами. Мы молча уселись, переглянувшись, как заговорщики. Иней был просто поражен, впрочем, я тоже.
Послышался шум воды, после чего дверь, скрытая за портьерами, отворилась, и нашим взорам предстал князь Ястребок Уккский. Распахнутый сюртук, выпускал на волю белоснежное кружево рубашки, как нельзя лучше оттеняющей смуглую кожу, покрывающую точеный торс, черные бархатные штаны были заправлены в короткие сапожки на каблуках, но с тяжелыми помятыми шорами. В руках малыш Фатти держал только что отнятое от лица полотенце, в смоляных прядях, непринужденно падавших на чело, блестели капельки. Он весь походил на черную розу, свежую, едва раскрывшуюся, всю в алмазных каплях росы!
– Ах, простите! – Фатти смутился, наметанным взглядом охватывая широкие плечи, могучие бицепсы и торс Таго. На меня он едва кинул взор!
Глаза его поднялись, словно ощупывая лицо полукровки.
Он улыбнулся одной из самых своих очаровательных улыбок: это была смесь открытой приязни, дружелюбия и благородства. Он отбросил полотенце и, застегивая рубашку, пошел к нам. Он поцеловал мне руку, лишь на секунду оторвав взгляд от каменного лица Таго.
– Еще раз простите! – сказал он, все улыбаясь, и переводя взгляд на Инея. – Я ожидал увидеть прелестную Мару, которая мне как сестра, и зеленого брата! – сказал он с непередаваемым салонным снобизмом. – Но имею счастье видеть благородного воина!
Я внутренне хихикнула: Фатти допустил первую ошибку: Таго не простит ему «зеленого брата». Я чувствовала, как под языком Целителя Дола скапливается желчь, но он сдержался и холодно пожал руку Фатти.
– Что же это я, – он хлопнул в ладоши и сейчас же появился старичок. – Дорп, уважаемый, господам нужны комнаты! – он снова повернулся ко мне. – Мара, солнце мое, как вы предпочтете вместе, или отдельно?
– Отдельно, – сказала я, глаза Фатти сверкнули.
– Слышишь, Дроп, отдельные апартаменты, на этом же этаже! Еще одежду, и все необходимое! Да, пусть подадут легкие закуски и вина, в каждый номер, да что бы самые лучшие! Спариту скажешь, чтобы достал из своих запасов, я заплачу золотом! – он перевел глаза на Таго. – После небольшого отдыха, я приглашаю вас на обед в честь вашего прибытия!
Пока комнаты готовились, Ястребок расспрашивал о нашем путешествии, но все вскользь, не касаясь серьезных вопросов. Его больше интересовал ураган, дикие звери и другая дребедень. Между тем, он просто пожирал глазами Инея, он уже разворачивал свои сети, строил войска и точил оружие! Я наблюдала все эти процессы, читая в его мыслях, как в книге. Таго сдержано отвечал ему, и я понимала, что он внутренне улыбается, наблюдая Фатти.
Мне все это скоро надоело, и я была очень рада, когда старик сообщил, что апартаменты готовы.
====== Часть 22 ======
Первым делом, я сожрала все что принесли. Запив драгоценным вином легкий завтрак, я почувствовала себя лучше. С наслаждением выкупавшись и уложив волосы, я присела за высокое трюмо, разбирая большущий короб со всякими женскими штучками. Я пришла в затруднение, так и не определив, для чего нужна большая часть всех этих коробочек, пузырьков и флакончиков. В дверь стукнули, и появился Ястребок. Он был доведен до совершенства! Не хватало только большого шуршащего банта на этом подарке. Он присел на пуфик позади меня, фамильярно положив подбородок на мое плечо.
– Итак? – спросила я его.
Он разобрал все штучки и, выстроив в ряд необходимое, встал и молча принялся за мой макияж. Получалось у него ловко!
– Как, устала? – спросил он, отстранившись, и оглядывая свое произведение.
– Фат, ты не это хочешь спросить! Давай быстренько покончим с животрепещущим, а уж потом поговорим серьезно!
– Он свободен? – спросил Фатти, накладывая мне тени.
– Насколько я знаю, он не женат.
– Где ты берешь таких красавцев?! – вздохнул Ястребок. – Кто он?
– Орк – полукровка.
Фатти застонал, делая безутешный жест.
– Ай-яй-яй! А я про «зеленых братьев»! Ну ладно, – он продолжил свое занятие. – Что у вас за отношения?
– Самые натянутые. Его друг… – я с трудом произнесла это слово, – любил меня, а недавно он погиб…
– Сочувствую… Так что он такое?
– Главный Целитель Дола. Очень своеобразный человек, мягко говоря. Холодный как льдина, стоик…
– Холодный… Это неважно. Вот, тот, что хряснул дверью, когда вы пришли, он тоже был весьма холоден сначала. Зато потом, стал таким страстным, что мне пришлось проучить его…
– Ястребок, я думала, ты встал на путь исправления…
– Исправления от чего? – спросил Фатти, сверкнув глазами.
– Попробовал бы с девушкой познакомиться, что ли?! Я вижу, что у тебя в личных отношениях не больно-то здорово!
Ястребок обмахнул мое лицо пуховкой, и отошел за спину, давая мне полюбоваться.
У него и правда здорово получилось, мое отражение мне очень понравилось: это была изысканная салонная дива с загадочными глазами и матовой кожей, нежная и томная как орхидея.
– С девушкой… Ты думаешь, я не пробовал?! – мысли Фатти исказила боль, как от давней, но все еще мучительной утраты. – После одного случая, я не хочу иметь дело с женщинами! Кроме того, – он отошел, и принялся копаться в ворохе платьев, – кроме того, нет больше таких девушек, что тронули бы мою душу! Мне нужна сильная женщина, такая, что может подчинить меня. Я должен сознательно признать превосходство, идеал. Вот тогда, я буду любить ее вечно! Впрочем, мне все равно, кто: мужчина, или женщина, просто я должен любить и преклоняться. А пока никто, никто не смог затронуть меня больше, чем на две недели. Танарет, как ты понимаешь, не в счет.
Он выбрал из груды нежное сливочное платье, отделанное зеленоватыми камнями.
– Теперь о делах. У Истатука я был. Все мое возвышение связано с этим визитом. Когда он выслушал меня, он просто позвал одного из слуг, приказал открыть сокровищницу, и дать мне все, что я захочу. Я постарался, и теперь обеспечен на всю оставшуюся жизнь. Истатук всегда меня недооценивал. Когда я набрал мешочек чаварских алмазов, он просто позеленел, но от слова не отступился. Теперь он осаждает Снорлорн. Танарета потрепали, насколько мне известно?! Неужели это ты?!
– Нет, это он.
– Вау! – поразился Фатти. – Он отделал Мага – Наместника? Без Сети и без божественных вещей?! С ума сойти! – в глазах его мелькнул восторг и благоговенье. Это действительно, герой!
– Не обольщайся, дружок, ты еще разобьешься об этот айсберг!
– Что я слышу, подружка Мара?! – в тон ответил Ястребок. – В твоих словах, как будто, горечь сожаленья? Или я ошибаюсь? – он лукаво посмотрел на меня, выглядывая из-под рукавчика платья.
– Отстань! – рявкнула я, выхватывая одежду у него из рук, и направляясь в ванну.
Фатти устремился следом.
– Нет, ты признайся, признайся! Неужели гордая Мара все-таки побеждена?!
– Я переодеваться иду! Ты что – со мной?
– Ну да, я же почти такой же!
– Дурак! – сказала я, закрывая дверь перед его носом.
Ответом мне был заразительный хохот.
Обед плавно перетекал в ужин.
Вокруг нашего столика уже сформировалась приличная ватага из дружков Фатти: таких же молодых бездельников, как и он сам. Многие из них были знакомы с Ястребком еще по Порт-Укку. Здесь были парни и девушки, пара мрачных воинов и даже один веселый старикашка. Все были уже изрядно пьяны. Играла музыка, на сцене танцевали полуобнаженные пары, все было почти как в наших ночных клубах.
Двое парней наперебой шептали мне безобидные непристойности, слушая которые, я улыбалась, глядя на сидящих напротив Таго и Фатти. Несмотря на плывущий перед глазами туман, я постоянно ощущала взгляд Инея, это не давало мне полностью раствориться в винных парах.
Время от времени, меня приглашали на танец. Здешние медленные танцы не больно-то отличались от наших, и я с успехом справлялась, передвигая ноги практически «на автомате».
Вернувшись после очередного тура, я заметила, что Фатти уже шепчет что-то на ухо Инею, от чего тот улыбается и кивает с довольным видом. Ободренный Ястребок, попытался полностью завладеть плацдармом, и вот его рука «совершено случайно» ложится на колено полукровки, Таго прикрывает руку Фатти своей ладонью и легонько пожимает ее. Мои глаза начинают медленно расширяться.
Таго поворачивается к Ястребку и тоже шепчет ему на ушко, Фатти кивает, и вдруг начинает бледнеть. Губы его кривятся, нос морщится. Я смотрю на все это сквозь радужную кисею опьянения, и ничего не понимаю. Наконец, Фатти совершенно скривившись, начинает дергаться. Он с трудом вырывает свою ладонь, из ставшей стальной, лапы. Фатти встает и раскланивается, подойдя ко мне, он склоняется, чтобы поцеловать меня и раздраженно шепчет:
– Он просто грубое животное, тебе не повезло! – после чего Ястребок исчезает, оставляя меня в недоумении.
Таго поднимается, и предлагает мне руку, все так же ничего не понимая, я выхожу с ним на улицу.
– Пройдемся? – спрашивает Иней, и увлекает меня к морю, не дожидаясь ответа.
Там, подставив лицо свежему бризу, я начинаю понемногу приходить в себя. Подобрав подол своего прекрасного платья, я захожу в ледяную воду, и умываюсь. Таго молча наблюдает за мной.
– Все в порядке! – говорю я ему через минуту.
Он повернул меня к себе и внимательно рассмотрел мое лицо.
– Не пей много, это некрасиво, – сказал он. – Пойдем, прогуляемся.
Подбежавший мальчик принес новую шубку, оставленную мной в ресторане. Удивительно, что ее никто не спер! Таго галантно помог мне одеться, и мы пошли вдоль освещенной набережной, полной такими же гуляющими. Еще не слишком поздно и на западе небо еще светлое, с бледными крапинами звезд.
– Что ты сказал Фатти, что он так отпал? – спросила я, стараясь показать, что не так уж и пьяна.
– Он все приставал ко мне со своими глупостями, и надоел ужасно. Пришлось сказать, что я давно и безответно влюблен в тебя! – Таго даже не смотрел на меня, будто не придавая словам никакого значения. – Правда он и потом не успокоился, все предлагал утешить меня, стать моим близким другом, и тому подобное, пришлось немного акцентировать его внимание на моих словах.
– У него рука не отсохнет? Зря ты так, он все равно не поверит.
– Почему? – Таго перевел взгляд на меня.
– Я тебе не пара, – сказала я, пожав плечами. Алкоголь все бродил во мне, делая меня предельно честной.
– Наша Мара мне не пара! Интересно почему? – пропел Иней, заглядывая в глаза. – Скажи, почему?
– Все очень просто: ты слишком красив для меня! – честно выдала я.
Он застыл, и даже приостановился, словно пораженный этими простыми словами. Несколько секунд он молчал, а потом всплеснул руками и расхохотался. Мне это стало обидно, ведь я честно сказала, то, что думаю! Я тоже остановилась, разглядывая его, и поняла, что впервые слышу, как он смеется. Это был хохот, похожий на лай огромного охрипшего барбоса, он мотал головой и хлопал по коленям.
– Ничего смешного! – сказала я. – Я красавчикам не доверяю!
Он замолк, все еще покачивая головой и улыбаясь. Потом, подхватил меня под руку и прижал мой локоть к себе. Губы его склонились к моему уху:
– Значит я красавчик! Ладно! А ты кто? Посмотри направо, видишь ту кучку матросов? На кого они пялятся, а? А сюда посмотри: там у ворот! О, эти господа с удовольствием напали бы на меня! Они знают толк в женщинах и драках! А сюда глянь! В-о-о-он те молодые пижоны. Они идут за нами уже минут десять, и как я слышу, все решают: знатная ты дама, или из дорогого «дома»? На нас могли напасть уже раз десять, если бы не тот молодой офицер и пять стражников, которым «совершенно случайно» по дороге с нами!
Я нашла глазами отряд, что действительно сопровождал нас. Мой взгляд встретился с глазами офицера, что гарцевал впереди на белом жеребце. Его взгляд вспыхнул, он вскинул голову и лихо козырнул.
– Это все ерунда, – сказала я, затравленно озираясь. – Это все Золотая Сеть! Пойдем домой, пока не поздно!
Полукровка остановился, развернув меня лицом к себе. Я почувствовала, что десяток взглядов впился в нас, почувствовала, что все эти люди ждут малейшего сигнала, чтобы наброситься на Таго, в праведном гневе защищая слабую женщину. Иней строго посмотрел на меня.
– Сеть? О нет, дорогая моя, ты забываешь! На орков Сеть не действует! Янтарь, Рис… – он на секунду запнулся – … Лесник!
Я поняла, что последнее имя было другим.
– Пойдем домой, Таго, мне что-то нехорошо! – сказала я, поворачивая его обратно. Отряд стражников дошагал до перекрестка, и развернулся, как ни в чем не бывало, маршируя за нами. Так он и дошагал, сопровождая нас до самой «Ракушки».
Юный офицер еще раз откозырял мне, в глазах его стояла мольба. Я улыбнулась ему и послала воздушный поцелуй всей команде. Стража разразилась троекратным: «Гип-гип, ура!», под этот шум, мы проскользнули в двери, за которыми я почувствовала себя в относительной безопасности.
====== Часть 23 ======
Утром, Фатти выглядел донельзя деловым.
Он принимал каких-то господ, отдавал распоряжения прислуге, писал бумаги. Комната его напоминала приемную министра. Хлопали двери, кто-то бегал, вносили коробки и корзины. Ястребок готовился к отплытию. Таго, проходя со мной мимо резиденции маленького мага, только фыркнул, и спросил, просунув голову в приоткрытую дверь:
– Танарету уже сообщили, что мы отплываем? Нет, почему же, с такой конспирацией, надо думать, он придет нас проводить! – в ответ ему понеслись изысканные ругательства.
Мрачно ухмыльнувшись, он прикрыл дверь, и прошествовал вниз, жестом приглашая меня. Мы завтракали в самой таверне, и Таго молча жевал, видимо что-то обдумывая.
Мне тоже не хотелось разговаривать. Во-первых, потому, что болела голова после вчерашнего, а во-вторых, потому, что я стала невольно следить за всеми окружающими. Мне стало казаться, что все на меня смотрят. Впрочем, так оно и было. Я разнилась с ними всем: повадкой, взглядом, интонациями.
Наверное, я выглядела как «америкос» в русской забегаловке – как бы он не оделся, все равно ощущение «ненашенского» остается. Спасало только то, что в Порт-Мнеке всякой твари было по паре, и чужестранцы здесь были не редкость. Иней прервал мои наблюдения:
– Так, ладно! Сейчас на торжище пойдем. Надо одеть тебя как положено! Кроме того, мне надо прикупить кое-что для похода. Потом в порт, посмотрю посудину.
– Стоп, Целитель Дола, ты куда собрался, уж не с нами-ли? – спросила я.
Таго окинул меня снисходительно-презрительным взглядом.
– А ты что, против? Хочешь остаться со своим морским петушком?
– Брось, зря ты так о нем. Он парень не промах!
– Ага, особенно по части конспирации! – фыркнул Таго, в глазах его вспыхнули смешинки. – Он только оркестр еще не пригласил! Ты считаешь, что с ним тебе безопаснее?
Я промолчала. Что тут скажешь? Я была страшно рада, что Таго с нами, поэтому я уставилась в свою тарелку, скрывая радостный блеск в глазах.
Бродили мы по рынку довольно долго.
Таго был придирчивым покупателем, и яростно торговался за каждую мелочь.
Уже в третий раз мой гардероб полностью менялся, и я вздыхала: только я успевала сжиться с вещами, как приходилось с ними расставаться!
Это было неприятно, как будто этот мир никак не хотел принимать меня и полностью отказывал мне в праве собственности. В полутемной палатке торговца готовым платьем, я переоделась в неприметный, по моему мнению, комплект из темно-серых куртки и штанишек, надвинула на глаза шляпу с широкими полями и скромным черным пером. Разглядев в мерклом зеркале, что вышло, я почувствовала себя невидимой, точно ниндзя. Так одевались здесь многие женщины, отправляясь по делам. Однако едва мы вышли за пределы рынка, Таго начал оглядываться и ворчать:
– Червец знает, что такое! Ощущение, что я иду по улице с раскрашенным слоном! Все смотрят! Что же с тобой делать?
– Ой, заткнулся бы! – вскипела я. – Вон та красотка в красном, что,
на меня что-ли смотрит?! – я кивнула на окно, где за темной портьерой укрылась женская фигурка.
– Где? – закрутил головой Таго.– Надо же… Стра-а-анно… – протянул он.
– Что же тут странного! – сердилась я. – Хватит меня попрекать, я не виновата, что мы тут смотримся как два манекена в витрине…
– Помолчи! – перебил меня Иней. – Не чисто здесь дело! Придется войти!
Я перевела взгляд на вывеску того заведения, к дверям которого решительно направился Таго. Она гласила:
«Дом терпимости мадам Лорр. Матросам дальнего плавания скидка!»
– Я… я лучше здесь постою! – проговорила я.
Таго на мгновение приостановился и вдруг разулыбался от уха до уха.
– Только от дверей отойди подальше! Вон туда! Самое для тебя место!
Он указал пальцем на противоположную сторону улицы, где в пыльной витрине красовалось:
«Кислоты и едкая щелочь. Алхимик Пезз»
– Поторопись! – прошипела я. – На свидания лучше одному ходить!
Таго хмыкнул и исчез за дверью.
Я постояла, рассеянно обозревая улицу. Потом отвернулась, уставившись на пыльную витрину: судя по всему, дела у алхимика Пезза шли неважно.
За стеклом в густой пыли валялись высохшие мухи, паутина раскачивалась, колышимая сквозняком из трещины в давно не мытом стекле. За спиной шаркали шаги, кто-то покашливал, переговаривались прохожие. Я снова повернулась. Напротив, у дверей заведения мадам Лорр, привалившись к дверному косяку, торчали два подозрительных типа с бледными лицами ночных жителей. Вроде бы они ни на кого не смотрели, но их быстрые глаза, похожие на глаза грызунов, скользящие и неуловимо цепкие, простреливали всю улицу. Время от времени они переговаривались, почти не разжимая губ, так тихо, что я не смогла уловить ни одного звука, но я почувствовала, что их мысли скользкими ужами устремились в мою сторону. Таго все не было. Я пересмотрела свое решение, и теперь возможность войти в публичный дом уже меня не шокировала. Я горько пожалела, что не пошла с полукровкой, когда один из этих типов медленно отделился от притолоки, и сделал шаг в мою сторону. Я отвернулась к витрине, делая вид, что поглощена ее содержимым. Фигура продолжала приближаться медленно и как бы неохотно. Я сделала несколько шагов в сторону и подергала стеклянную дверь с покосившейся табличкой «открыто». Дверь не поддавалась, я тряхнула ее сильнее, и с облегчением почувствовала, что она пошла. Рванув ее изо всех сил, я шмыгнула в полутемное помещение. Оказавшись в «предбаннике», я остановилась в нерешительности: по сторонам колебались тяжелые занавеси неопределенного цвета, впереди, в полумраке, угадывались стеллажи с тускло поблескивающими склянками. Здесь стоял кислый запах старости с примесью чего-то неуловимо знакомого: не-то дихлофоса, не-то масляной краски. Я сделала пару шагов внутрь и обернулась, каменея от ужаса: бледное лицо улыбалось мне через стекло гадкой усмешечкой. Ручка двери повернулась, и тут же одна из боковых портьер резко откинулась, приведя меня в прединфарктное состояние. Темная фигура заслонила от меня дверь, скрипучий голос прокаркал:
– Что, милок, ртутная мазь, сулема? Какая парша на тебя теперь наскочила? А? – интонация была угрожающей.
Негодяй что-то ответил, по-моему, это было просто ругательство, и за стеклом просветлело. Человек обернулся ко мне. Это был постаревший Фредди Крюгер. Я открыла рот, но не смогла произнести ни звука. Чудовище улыбнулось, обнажив остатки зубов, и поклонилось, нагнув плешивый череп.
– Проходите, добро пожаловать в лавку старика Пезза! – он двинулся на меня, и я малодушно попятилась внутрь лавки.
Страшный старик обошел меня и водрузился за похилившуюся конторку, указывая на огромное разлапистое кресло напротив. Я с опаской присела на краешек, не сводя взгляд с кошмара.
Свет падал сбоку из небольшого окошка под самым потолком, да слабо сочился сквозь мутное стекло витрины, но этого было достаточно, чтобы разглядеть, что все лицо старика было обожжено и исковеркано рубцами. На блестящей поверхности келоида время проложило борозды морщин, отчего эта маска становилась такой жуткой, что притягивала взгляд снова и снова. Лысая голова, украшенная огрызками ушей мелко тряслась, но глаза были еще ясными и живыми.
– Так, так! – проскрипело чудище. – Я понимаю, милая, что резвость твоя не от нужды, а со страху. Давненько в эту берлогу не впархивали молодые красавицы! Ха-ха-ха! Но тщу себя надеждой, что оказалась ты здесь не случайно, кто же будет так долго у моей витрины пауков разглядывать?!
Он наклонился чуть вперед, всматриваясь в мое лицо.
– Угадаю. Так твой кавалер забыл что-то у мадам напротив, такс, уж не здоровьечко свое он там потерял? Нет? У старика Пезза все есть, что в таких случаях потребно!
Я отрицательно мотнула головой, так и не находя сил говорить с этим монстром.
– Нет? Вот незадача, теряю сноровку, эх годы, годы! – старик заскрипел креслом. – Так. Ну, не за кислотами и щелочами же ты пожаловала?! Конечно нет, зачем такой девочке кислоты! Зелье приворотное? – он снова подался вперед, затрепетав остатками ноздрей. – Э-хе-хе, ни к чему тебе оно, нет, зачем колдунам зелье?!
– Как вы догадались? – выдавила я.
Старик довольно захихикал, и уставился на меня, сцепив на животе сухие лапки.
– По запаху, девонька, по запаху! – он хищно хлюпнул носом. – Кто перед тобой? Алхимик Пезз! А кто такой Пезз? Пезз во времена оны, был Главный Ароматник Большого князя Маркура, так? – я послушно кивнула. – А что такое ароматник? Ароматник, прежде всего, суть нос, и природный талант!!! Да… но ароматнику Пеззу все не сиделось! – старик погрозил своему отражению в старом зеркале с облезлой позолотой на раме. – Химия – вот что погубило ароматника Пезза! Нет носа – нет ароматника, духи, составы, пряные букеты – все в прошлом! – из глаз старика вдруг покатилась слеза. – Но талант, это выше обстоятельств! – старик погрозил кулаком в пространство.
Я испуганно смотрела на него, раздумывая, как бы унести ноги.
– Так вот, милая, запах! Запах у вас другой, не такой, как у всех, да! – старик снова уставился на меня. – Я-то знаю, знаю, как такой аромат составить. Знаю, что положить и сколько, но нюансы, нюансы… ах, все в прошлом!
Он откинулся в кресле, прикрыв глаза. Мы посидели некоторое время. Старик молчал, и мне показалось, что он углубился в воспоминания о минувших временах. Я сидела, боясь прервать его размышления. Вдруг он всхрапнул и открыл глаза:
– А, ты еще здесь?! Так о чем это я? Ну, что ты хочешь?
Мне потребовалось несколько секунд, чтобы сориентироваться.
– Извините уважаемый Пезз, а нет ли какого-нибудь средства, чтобы наоборот.
– Что наоборот? Ах, это наоборот! – старик, видимо страдал склерозом. – Нет, такого средства нет! – он хихикнул, наблюдая, как я скисаю. – Нет, но можно его… получить! За определенную плату.
– Назовите цену! – страстно сказала я.
Старик снова хихикнул.
– Перышко! Маленькое перышко. Перышко Бога! – каркнул старик, обнажая свои редкие зубы.
Через четыре часа я толкнула стеклянную дверь, и едва не налетела на сидящего на пороге Таго.
– Что ты тут расселся! – возмущенно вскрикнула я.
– А что, надо было домой пойти? – сказал Иней, непринужденно.
– Я-то думала, меня ищут, с ног сбиваются, из мерзавцев душу вынимают…
– Зачем же душу? – спросил Таго, поднимаясь, и глядя на меня с непроницаемым лицом. – Так, пару раз по морде получили! – сказал он, и заулыбался.
Я тоже невольно улыбнулась. Уж больно шло ему, когда он так вот, просто, улыбается! И вообще настроение мое было самое лучезарное. Под курткой бултыхалось драгоценное зелье от ужасного старика. Несмотря на баснословную цену, все же, мне пришлось отдать одно из моих Перьев, я не раскаивалась. Старик сказал, что если я выпью его снадобье, то все эти приставания кончатся. Он предупредил меня, что действие Золотой Сети не исчезнет, но никто больше не станет преследовать меня, до тех пор, пока «не войдет в прямой контакт с жидкостной субстанцией» – именно так он выразился.
Как я поняла, мне теперь надо соблюдать простые правила, общие для всех заразных: не есть из одной посуды, не целоваться, и уж упаси Боже, ни-ни чего-то еще!
====== Часть 24 ======
Я отказалась идти в порт. Таго пожал плечами и отвел меня в «Ракушку». Я заперлась в спальне и поставила перед собой стакан. Аккуратно перелив содержимое склянки, я задумалась, глядя на прозрачную желтоватую микстуру. Вот сейчас я выпью эту дрянь, и назавтра все изменится. Не будет вожделеющих взглядов, преследований, сальных мыслей, но…молодой офицер стражи уже не улыбнется мне умоляющей улыбкой, швейцар не согнется в нижайшем поклоне, седой воин не проводит меня восхищенным взглядом. Все они просто перестанут замечать меня, я снова стану одной из многих симпатичных девчонок, кому-то я буду нравиться, кому-то нет, а кто-то просто не обратит на меня никакого внимания. В принципе, мне все равно, за одним исключением. Я зажмурилась и произнесла вслух: «Таго Иней». Таго, Таго, Таго!!! Я призналась себе, назвала это имя, и теперь сидела на диване, обхватив колени, и с тоской глядела на стакан с зельем. Вдруг все кончится?! Я уже привыкла к этому мучительному и сладкому наваждению, привыкла замечать те маленькие потаенные знаки, которые говорили, что он увлечен. Что он тоже мучается, и борется с собой, но замирает с екающим сердцем, когда как бы случайно дотрагивается до меня. Холодный и гордый, красивый, как бог, умный и ироничный, он прикован ко мне, маленькой простой девчонке, каких тысячи! Я представила на минуту, что вот завтра, мы сталкиваемся на лестнице, и его глаза вместо того, чтобы плеснуть счастьем, выражают лишь удивление. Как эти глаза становятся серо-стальными, холодными и твердыми, а улыбка приобретает официальную учтивость. Он будет разговаривать со мной, шутить, но его шутки больше не будут такими едкими и подковыристыми, а речь станет гладкой и спокойной, как замерзшее озеро. Вообразив все это, я замотала головой и вскочила, меряя шагами комнату. Сердце коченело от страха. Да, я боюсь потерять его!!! Какая странная, эта любовь! Вместо того чтобы любить славного, доброго и надежного Янтаря, я полюбила желчного и надменного гордеца, который никогда в жизни не признается, что он покорён! А с другой стороны, если окажется, что Сеть действует на полукровку, зачем мне эта мука? Я буду знать, что он очарован каким-то запахом, гормонами, а вовсе не мной самой?! Я остановилась перед столиком с зельем, подняла стакан, и одним духом опрокинула его в себя. Потом я села в кресло и замерла, глядя в окно.
