Текст книги "Атавизм (СИ)"
Автор книги: _CAZADOR_
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)
====== Часть 1 ======
Атавизм
1
– Алло!
– Привет, это Мара!
– О, привет, ты где?
– Да я на даче.
– Да ты что! А мы тебя ищем, ищем!
– У меня телефон отрубился.
– Мы у Игоря в общаге. Чего это тебя на дачу понесло?
– Да я со своим поссорилась.
– Делать вам нечего! Ты когда приедешь, а то мы завтра на пляж собрались.
– А с кем?
– Костик, Ольга, мы с Пашкой. Еще, может быть, Костиков одноклассник будет, ты его не знаешь. Что вы, по-серьезному поссорились-то?
– Да кто его знает, вроде нет. А вы во сколько едете?
– К двенадцати у речпорта. Давай приезжай!
– Ладно, наверное, буду. Я тебе завтра еще позвоню. Ну, пока!
– Давай, счастливо
Меня зовут Мара Линк, ну, или Марта Сергеевна Линкова. Мне двадцать три, и я учусь в Медицинской Академии. Я пишу эти строки, потому что мне больше нечего тут делать: спать совсем не хочется, телевизор сломался, а почитать нечего. Еще потому, что на выставке «Примафарм» мне достался сей славный блокнот, и потому, что нынче такая луна, что можно даже бисером шить, а не только бумагу марать!
Ну что сказать? Немного о себе: я – Марта, раньше мне это имя жутко не нравилось! Я хотела быть Вероникой или Полиной, на худой конец, но деваться некуда! Папа назвал меня Мартой, по неизвестной никому причине, хотя родилась я и вовсе – в декабре. Есть здесь какая-то тайна! Раньше мне казалось, что так звать могут только корову или козу – и то, все детство я была похожа на козленка. Худая, шустрая, с вечно ободранными коленками, я скакала по дворам с пацанами, залезая на абрикосины и тутовники, падая с гаражей и влезая во все лужи. Мальчишки были мои первейшие друзья, хотя я и не была «пацанкой», как это понимают. Правда, я и «девочкой» не была. Любимые мои игрушки, как сейчас помню: конь на колесиках, автомат и «модельки». В то время, когда другие девочки на вопрос: «Кем ты будешь?» отвечали: «Принцессой!» или «Невестой!», я уверенно говорила: «Солдат!» или «Маугли!». В промежутках между «войнушками» и «казаками» я жутко болела, и моя мама потратила лучшие свои годы на поиски хороших врачей и сидении на «больничном». Видимо поэтому, у меня так и не появилось ни брата, ни сестры. Вообще детство свое я плохо помню – так, что-то яркое, но расплывчатое.
Настоящая моя жизнь началась только классе в седьмом. Хотя подружки у меня были всегда, всю прелесть «женского общества» я поняла только в то время. С большим удивлением, я обнаружила, что, оказывается, мне многие завидуют: я запросто болтала с теми мальчишками, что внезапно сделались «первыми красавцами». Как было странно, когда я обнаружила, что отношения мои с бывшими друзьями и соратниками резко усложнились. К чему эти недомолвки сплетни, намеки и прочая дребедень? Я становилась «девчонкой», вылупляясь, словно бабочка, из кокона амфорного «оно».
В девятом классе у меня появился первый настоящий «жених». До этого, мы с подружками ежевечерне слонялись по району, видя весь смысл прогулки в обсуждении, по большей части мифических, подвигов более «продвинутых» девчонок которые «УЖЕ». В тайне мы мечтали о таких же «приключениях», казавшихся тогда романтически-взрослыми. Успешной и состоявшейся считалась прогулка, если к нам «пристали», а мы бы красиво «отшили». Мы все мечтали о супергерое, с которым будет не так как у всех. Наша жизнь не должна быть такой «скучной», как жизнь наших родителей!
Мне повезло. С первым парнем у нас была красивая и высокая любовь, со стихами, цветами и трепетом первых прикосновений. И хотя мы были, что называется, из разных кругов, я и сейчас вспоминаю его с большой теплотой. Он первый научил меня быть женщиной, показал, что я могу нравиться, и тешил мое самолюбие наивной ревностью и страстными словами первых признаний. Любовь эта казалась вечной и бесконечной.
Я легко поступила в Академию, не смотря на все слухи о взятках и неимоверном блате. Пришла настоящая взрослая жизнь, появились новые друзья, новые интересы. Первая любовь постепенно померкла и тихо истаяла в этих ярких лучах. Мы поняли, что легко обходимся друг без друга и спокойно расстались. Первые два курса пронеслись как вихрь, в угаре и мандраже первых сессий. На каком-то этапе я обнаружила, что числюсь «записной сердцеедкой», хотя и не прикладываю к этому ни малейших усилий. Оказалось, что меня постоянно окружают два, а то и три поклонника, которых, впрочем, я по-привычке считала просто друзьями. Взглянув на себя со стороны, я с удивлением увидела стройную незнакомку с изящными формами, копной вьющихся каштановых волос и яркими зелеными глазами. Я понравилась себе, и научилась пользоваться жестами, взглядами, словами. Возможно, я несколько расточительна, но «делать любовь» за материальные блага, я не хочу и не умею. «Бой-френды» мои, в основном, юные докторишки, голые, как сокол, и начинающие программеры, очарованные прочно пристывшим ко мне прозвищем: «Мара Линк». С ними интересно! Блестящие беседы, шумные компании, песни под гитару, отчаянные «мероприятия», вылазки на природу! Время застывает только в сессии, которые, несмотря ни на что, все мы успешно сдаем.
Вот и теперь, после героической летней сессии, передо мной открывается манящее лето, громадье планов! Одна досада: я некстати поссорилась с моим теперешним «рыцарем», и, вместо того, чтобы созерцать эту чудную луну из окна совершенно пустой квартиры, я торчу здесь – на семейной фазенде, и пишу всю эту дребедень!!!
====== Часть 2 ======
Странный сиреневый отблеск упал на неоконченную страницу. Я подняла голову. Ух, ты! В небесах над нашими «сотками» что-то происходило: большая фиолетовая «медуза» испускала колкие лучи, касавшиеся верхушек яблонь. По бокам от нее медленно гасли зеленые пятна. Когда-то я видала что-то подобное, говорили, что это, то-ли ракетный выхлоп, то-ли метеозонды, то-ли еще какая военно-научная ерунда. Пока я раздумывала, не позвать ли родителей полюбопытствовать, с «медузой» начали происходить быстрые перемены: «тело» ее сжалось до размеров футбольного меча, цветные пятна поблекли и лучи исчезли. Вдруг она словно «прыгнула» вниз. Прямо в лицо мне ударил ослепительный луч! Я зажмурилась, закрываясь руками, и вдруг почувствовала, что отрываюсь от шершавого рубероида крыши! Я взбрыкнула ногами, силясь крикнуть, открыла глаза, но свет был так болезненно ярок, что заставил меня сжаться. Ужас затопил все мое существо. Боже! Меня, кажется, похищают те самые инопланетяне, над которыми мы столько смеялись!
Невесомость сменилась ощущением холодной и твердой поверхности подо мной. Глаза все так же не могли мне помочь – свет бил даже через сомкнутые веки. Едва я нашла опору, как инстинктивно дернулась, пытаясь вскочить на ноги. Ничего не вышло! Чем сильнее я напрягалась, тем сильнее на меня что-то давило, прижимая к гладкой основе, точно сам воздух спеленал меня. Несколько ужасных минут ничего не происходило. Стояла абсолютная тишина, и мое сердце бухало в ней подобно работающему копру. Потом что-то загудело на низкой ноте, звук сменялся ощущением вибрации. Меня сильно затошнило, сердце подпрыгнуло, больно ткнувшись в горло. Показалось, что я вот-вот умру, но ощущение было мимолетным. Внезапно все прошло, и вместе с этим исчез и невыносимо резкий свет. Я открыла глаза, но все равно, некоторое время ничего не видела, как если бы вошла из яркого летнего дня в полутемный подъезд. Когда зрение вернулось, я сразу пожалела, что открыла глаза: вокруг все было именно так, как и живописали нам «сумасшедшие» очевидцы. Скованность моя чуть ослабела, и я могла слегка повернуть голову. Белоснежные стены, непонятные приборы, лампа сверху – точь-в-точь как над хирургическим столом. Обливаясь холодным потом, я ждала появления «зеленых человечков». Ждать пришлось недолго. Они появились, вернее, один. Классический гидроцефальный череп, безгубый рот, ноздри – дырки, и огромные черные, как у жука, глаза! «Оно» внезапно склонилось над моим лицом, приведя меня в предынфарктное состояние. Я почувствовала, что глаза у меня вылезают на лоб, а из самой глубины души рвется наружу самый безумный на свете крик.
Тут, в голове моей стало «двоиться». Я видела все то же белесое существо, склонившееся над моим телом, и в то же время, оно стало красным и блестящим, точно освежеванная туша. То, второе существо, имело конусообразную голову, два маленьких беловатых глаза со щелевидными зрачками, раздвоенный как у выхухоли нос – хоботок и рот, окруженный короткими мясистыми выростами. Лоснящуюся кожу покрывали бурые шнуры сосудов. Чем больше я глядела, тем второй образ становился все яснее и четче. Когда же я «услышала» его голос в своей голове, я внутренне хихикнула, констатируя, что рехнулась со страху. Почему-то этот факт доставил мне злорадное удовольствие. Существо «бормотало» ворчливым басом прямо внутри моего черепа. Постепенно я стала разбирать, что оно говорит. Осознав это, я совершенно успокоилась, потому что: чего уже бояться, если крышу начисто снесло? Хуже-то уже некуда!
Я с интересом прислушалась к речам своей галлюцинации. Первым делом, я уяснила, что «оно» – на самом деле «он», и он был сильно взволнован. Чувства его были сродни человеческому азарту, он возился с какими-то приборами, и «золотая лихорадка» все сильнее охватывала его.
– Неужели повезло?! Нет, не буду загадывать! Ну-ка, ну-ка, так, прекрасно! Точно повезло! Какая аура, с ума сойти! Десять тысяч клонов – рыканцам, это шестьсот-семьсот эска!!! Детей отправлю на Тусей: хоть макоты и снобы, но учат они лучше всех. Кро Талор поблекнет, когда я швырну ему эска прямо в сплетение Е! только бы литость оказалась нормальной! Ну, запускаю, да поможет мне Лысый Кто-То!!!
Он что-то сделал, на секунду пропав из поля зрения. По телу забегали «мурашки», в голове засверкало, зрение пропало на несколько секунд, а когда вернулось, я увидала плоскую коробочку, висевшую прямо надо мной. Эта штука начала курсировать взад-вперед от моих ног к голове. Инопланетянин взобрался на какой-то насест, и стал виден по-пояс. Он рассматривал меня как неодушевленный предмет и без умолку бубнил:
– Ну надо же, как я был прав! А ведь никто не верил. Как Рор смеялся надо мной! Да я и сам в себе иногда сомневался – как же, планета-то тюремная! Но дядя Эжо не был сумасшедшим, нет! Никто кроме меня не принимал его всерьез, а он оказался прав! Нет, ну какая аура! А может и не делать клоны? Сразу заложить ее хитрюге Рору?! Представляю, как у него скрючатся тутки, когда он узнает, где я достал ее! Рор даст хорошую цену, он хоть и хитрован, но партнеров никогда не подводил. Да те же шестьсот эска за эксклюзивность, да еще плюс пятьсот за право пользования. И никаких больше хлопот! Целое состояние, подумать только! Да я рискнул всем, и я теперь богат!
Тут он начал представлять какие-то уж совсем непонятные вещи, но они были ему очень приятны и «вожделенны», я поняла, что он мечтает. Плоская чертовень все летала надо мной, то, светя на меня маленькой красной лампочкой, то, обдувая прохладным воздухом. Кожей я ощущала покалывания и щекотку, «красный человечек» периодически возвращался к традиционному образу ИП, но образ этот дрожал и расплывался словно привидение. «Голос» его звучал временам тише, но стоило мне сосредоточиться, как мой онейроид возвращался, и голос становился ясным и отчетливым, как будто я слышала его своими ушами.
– Да, заложу ее Рору, получу деньги и куплю ситский завод. В ситах-то я толк знаю, дело пойдет! Через пять оборотов, я выкуплю ее обратно, помещу в стазис и, буду показывать именитым гостям.
Он опять пустился в мечтания, одновременно делая что-то, отчего снова загудело вокруг. Меня снова затошнило. Через минуту все прекратилось, откуда-то послышался шелест и свист. «Красный» насторожился, прислушиваясь, и тоже «зашумел», точно закипающий чайник. Сделав небольшое усилие, как бы прислушиваясь, я опять стала понимать, о чем идет речь, а это, несомненно, была речь. В голове зазвучало два голоса. Я догадалась, что ИП говорит одно, а думает другое. Телепатия! В тот момент, это открытие совершенно меня не удивило, я даже обрадовалась такому причудливому бреду.
Кто-то приказывал «красному» снизиться и приземлиться, а он делал вид, что у него отказали бортовые системы, и он ничего не слышит. Он тянул время, стремясь миновать опасную зону, и при этом думал:
– Проклятое отребье! Как я мог забыть о вас! Не понимаю, как это Рор терпит их в своем питомнике! Никогда бы такое не допустил! Они же перепортят все стадо! А может, Рор не так силен, как говорит? А, Желтый Он, меня зафиксировали! Только бы успеть, с них станется, ведь и шарахнут – они же все бешенные!
Он шипел и свистел, напрягаясь все сильнее и сильнее, его «голос» то сливался в неопределенный гул, то становился четче. Я успокоено смотрела на ту плоскую штуку, что летала надо мной. Вдруг, я ощутила всплеск ужаса, захлестнувшего красного хозяина, и тут же все вокруг дрогнуло, встряхнулось, как мне показалось, до самых первооснов сущего. Показалось, что нервную систему вырвали из тела, раскрутили, держа за спинной мозг, и с силой куда-то швырнули! Это было такое страшное и мерзкое ощущение, что некоторое время я не могла прийти в себя, дыша, как загнанная лошадь и дрожа всем телом. Я чувствовала ужас, исходящий из моего похитителя, он сливался с моим ужасом в невообразимую чудовищную смесь. Пережив это потрясение, я вдруг резко осмыслила, что все, что тут происходит, вовсе не сон и никакой не бред. Сознание это вывело меня из благостной прострации. Адреналин наполнил мою кровь, мышцы напряглись, и рассудок полностью прояснился. Я приподняла голову, насколько позволяли невидимые путы, и огляделась. «Красный» сидел поодаль перед сложным прибором с множеством непонятных приспособ. У него оказалось две длинные руки, оканчивающихся множеством пальцеобразных отростков, которыми он быстро шурудил в своем приборе. Он был полностью погружен в свое занятие, мысли его были очень быстрыми и не оформлялись в слова. Он очень тревожился и спешил. Я поняла, что в нас попали, и он пытается устранить повреждения.
В этот момент парившая надо мной штуковина тонко пискнула. Я посмотрела вверх: поверхность прямоугольника покрылась «испариной», мельчайшие золотистые капли покрывали ее сплошняком. Через секунду капельки отделились, образуя облачко золотого туманца, и, с легким шелестом, опустились, окутав мое тело. Только сейчас я поняла, что на мне совершенно ничего нет, одежда пропала, испарившись непонятным образом. На обнаженную кожу оседали мелкие капли. Я почувствовала нестерпимый зуд. Чесались даже ногти! Я заерзала, насколько позволяли мои путы. Зуд распространялся, перемещаясь на заднюю поверхность тела. Я хотела закричать, но смогла издать только неопределенное мычание – рот не открывался! Красное чудище оторвалось от своих приборов, и застыло, вперив в меня свои гляделки. Извиваясь на своем ложе, я была так поглощена своими далеко не самыми приятными ощущениями, что не сразу поняла, что «красный» кричит, охваченный ужасом и разочарованием. Зуд постепенно проходил, и я снова воспринимала целую гамму крайне негативных эмоций, исходивших от инопланетянина.
– Великий Лысый Кто-То!!! Отскок ауры!!! Я погиб! – вопил красный чудик. – Все пропало!!! Это поганый исходник!!! Что же делать?!
Помещение снова содрогнулось, скорчившись от нового жуткого удара, свет мигнул, где-то надсадно загудело. «Красный» закрутился на своем насесте, излучая отчаянье высшей пробы.
– Прямое попадание! Мы падаем! Это конец!!! – его тоска вдруг сменилась крайней злобой, и ярость эта была направлена на меня! – Прибью эту гадину! – зашипел он, соскакивая со своего шестка, его конечность сжимала длинную черную трубку.
Я сжалась, ожидая неминуемой смерти. Чудовище подскочило ко мне, занося свое оружие для сокрушительного удара. Черная труба со свистом рассекла воздух. Он метил прямо мне в лоб! Я зажмурилась, мыча от ужаса. Ничего не произошло! Я открыла глаза: «красный», пронзительно свистя, баюкал свою конечность, трубы не было видно.
– Проклятая техника! Гадкий ящик! – кричал он. Успел-таки пометить! – но снова подхватил свое оружие, и, что есть силы, ударил ту прямоугольную штуку, что летала надо мной. Прибор разлетелся, точно стеклянный, туча осколков брызнула во все стороны. Странно, но я не почувствовала ни одного попадания, хотя обломки обрушились прямо на меня, отскакивая и звеня по углам. Я почувствовала, что могу шевелиться! Вскочив, я кубарем слетела со стола, и, пятясь и не спуская глаз со своего мучителя. Он не ограничился одним прибором и продолжал крушить все вокруг, разнося окружающее в мелкие дребезги. Он визжал и свистел, находясь, по-моему, на грани безумия. Потом он внезапно остановился, нехорошо на меня глядя.
– Мерзкая гадина! Ты слышишь?! Ты, наверное, даже понимаешь меня?! Да? Бледная тварь! Проклятый трикс пометил тебя, и теперь я не смогу размозжить твою гадкую волосатую черепушку, но я доберусь до тебя!
Он пошарил в куче обломков, выудив из нее небольшую конструкцию, напоминающую черную корону. Сжимая ее в одной «руке», чудище с решительным видом двинулось ко мне. Я решила не сдаваться без боя, и метнула в своего мучителя первое, что попалось мне под руку. Гад проворно увернулся и с неожиданной прытью бросился на меня. В небольшом округлом помещении, где мы находились, некуда было спрятаться, после недолгой борьбы, он все-таки скрутил меня. Ухватив одной конечностью обе моих руки, он повалил меня, придавив всей своей тушей к полу. Я отбивалась, как могла, но ему удалось водрузить мне на голову свою блестящую штуковину. Как только он это сделал, всякое мое сопротивление прекратилось: тело согнуло, что называется, «в бараний рог», колени притянулись к подбородку, руки сложились на груди, и все тело вынужденно приняло позу эмбриона. Тварь оставила меня лежать так, и отошла, любуясь полученным результатом.
– Ну вот, теперь не подрыгаешься!
Нас снова тряхнуло, свет замигал, что-то ухнуло, начались ритмичные гудки.
– Желтый Он, не успею! Ну ладно, вот спустимся, и я поквитаюсь с тобой сполна!
Он схватил меня за волосы, и поволок в открывшийся в стене проем. Проехавшись на спине по нескольким темным переходам, я оказалась в небольшом помещении, походившем на трюм рыболовецкого сейнера, по крайней мере, запах стоял тот еще. «Красный» бросил меня лицом к стене, и я потеряла счастье лицезреть достижения инопланетной науки и техники. Он возился за моей спиной, ворча и поскрипывая, а потом пол вздрогнул, и я потеряла сознание.
====== Часть 3 ======
Очнулась я от резкой вони. Пахло ацетоном и еще какой-то бытовой химией. Перед глазами зияла дыра с оплавленными краями, через это отверстие, я увидела обуглившиеся стволы и развороченную землю, дальше зеленел нетронутый лес почти земного вида. Сердце радостно подпрыгнуло, но тут же упало: из дыры показалась красная рука, и, ухватив меня за многострадальную шевелюру, вытащила наружу. Чудище выглядело основательно помятым: кожа его поблекла, тут и там темнели пятна ожогов, правый глаз затягивал сероватый налет.
– Тебе повезло, гадина! Нету сил, возиться с тобой, поэтому ты умрешь быстро!
Он повернул меня и приложил к моему лицу свою ужасную конечность, перекрывая и рот и нос. Не имея никакой возможности к сопротивлению, я начала задыхаться. Когда перед глазами уже почти померкло, все вдруг кончилось. Мучитель исчез, оставив меня кашлять в свое удовольствие. Я лежала, судорожно втягивая воздух и глядя на обгорелый ствол прямо передо мной. Вне моего поля зрения происходила какая-то борьба. Я слышала хриплое дыхание, глухие удары и скрежет металла, потом донесся душераздирающий вопль, и все стихло. Хрипловатый мужской голос произнес:
– Эй, малышка, как ты там, жива? Ребята, сюда! – топот множества ног приближался, а нежданный спаситель перегнулся через ствол, легко подняв мое неуправляемое тело.
Мелькнули помятые латы, пахнуло конским потом, и вот я уже сижу. Огромный бородатый воин набросил свой плащ мне на плечи, и присел передо мной, тревожно заглядывая в глаза. Из леса за границей пепелища появились еще несколько человек такого же средневекового вида.
– Что с тобой? Где болит?
Толстые пальцы проворно обежали меня, проверяя, что не так.
Я бы с удовольствием объяснила ему, что к чему, но все тело было так сведено болезненной судорогой, что и моргала я с великим трудом, а уж челюсти разжать вообще не было никакой возможности. Быстрым шагом к нам подошли еще трое воинов, и остановились, негромко переговариваясь, несколько других, зашли за спину, направляясь к той штуке, из которой меня извлек проклятый красный вражина.
– Так, лодыжка вывихнута, да пара пальцев. Не беда! А ну-ка, мужики, подсобите!
Как заправские костоправы, трое воинов, живо поставили все на место. На общем фоне, это было даже не слишком больно. Проделав все что надо, они отошли выжидательно на меня уставились. Я сидела все в той же позе, меня колотила крупная дрожь, из глаз сами собой катились слезы. Старший снова заглянул мне в лицо:
– Ну, ты чего? Гляди-ко, как скрутило! – он тронул меня за плечо. – Непонятно! Что болит, скажи? Ну-ка, давай снимем эту штуковину, ты и без нее очень красивая, я посмотрю, может, голова пробита?
Он сдернул «гарнитуру» с моей головы. Едва прибор перестал касаться висков, как меня «отпустило». Я выдохнула, осторожно шевелясь. Через несколько секунд, я уже разминала затекшие конечности, и благодарно улыбалась своим спасителям. Увидев, что я оживаю, мужчины зашевелились, на темных лицах появились улыбки. Я огляделась по сторонам. Мы находились на обширном пепелище. В центре его, окруженный валом взрытой земли, лежал серый овоид, в боку его зияла дыра, из которой поднималась струйка желтого дыма. Возле «спускаемого аппарата» распростерлось тело его хозяина. Бывший «красный» лежал, несуразно разметав конечности, кожа его побурела и пошла пятнами, из здоровенной раны в спине стекала наземь темная пенистая жидкость. Обшарившие овоид люди, присоединились к остальным, и теперь переговаривались с ними, живо обсуждая происшествие, и беззастенчиво меня разглядывая. Их голоса сливались в неразборчивое бормотание, изредка, мне удавалось разобрать отдельные слова. Однако речь главного моего избавителя я понимала очень хорошо:
– Э, да ты окоченела совсем! – бородач наклонился, поплотнее укутывая меня плащом.
С неба полетели редкие легкие снежинки. Только сейчас я заметила, что здесь очень холодно. Я поежилась, продолжая улыбаться и преданно смотреть на него.
– Дай-ка… – воин ободряюще улыбнулся, взял мои руки и энергично потер ладони. Его улыбающееся лицо вдруг застыло, он резко отдернул руки и отскочил, глядя на меня как на ядовитого аспида.
– Ведьма!!! – в воздухе «дзенькнул» металл, вылетая из ножен.
Ничего не понимая, я перевела взгляд на свои ладони: сквозь кожу проступали тонкие золотистые спирали, переплетенные в причудливый узор. Пару секунд они поблескивали на свету, я затем рисунок растаял, будто погрузившись вглубь кожи.
– Меченая! Ну и птички нам сегодня попались! – бородач неприятно осклабился. – То-то, я думаю: и чем же она мне так понравилась?! Ясное дело, кто же еще с демоном якшаться станет! Чего же вы со своим разлюбезным не поделили?
Не дожидаясь ответа, он повернулся к ощетинившимся мечами воинам:
– Слышь, мужики, а что, может, проверим – правду толковники бают, или брешут? Потопить-то ее мы всегда успеем!
На лицах воинов появились нерешительные улыбки, они переглядывались.
– А что, братья, – сказал один из них. – Может, с одного раза ничего и не будет?! Уж больно хороша, жалко даже, такая свеженькая!
Их лица испугали меня своим изменением: они потеряли нормальное человеческое выражение, превратившись в алчные морды. Взгляды их стали липкими, как потные руки, а улыбки сменили похабные оскалы. Я съежилась, кутаясь в плащ и затравленно озираясь: такое количество свалившихся на меня бед совершенно деморализовало. Выхода не было.
– Не, ребята, давайте не будем! Помните, что яснитель Туси про них рассказывал: света белого невзвидим! – сказал молодой безусый воин, нерешительно глядя на вожака.
– Брось, Кенор, мы воины, а не городские неженки! Да и чего тебе беспокоиться, ты же Кенор Стальной Бердыш, тебе и так ничего не светит – Золотая Сеть железа не пропустит! – мужики заржали, бородач и сам хохотнул над этой непонятной мне остротой.
– Ну давайте, быстренько, кто подержит?
Они начали рядиться, устанавливая очередь на пользование мной, как будто я была ванной комнатой. Мозги мои трещали на холостом ходу, мысль буксовала не в силах найти хоть какой-нибудь выход. Слишком много для одного человека, и безбожно много для одних суток! Наконец они договорились. Бородач деловито завозился с поясом, двое других направились ко мне. Я зажмурилась, вцепившись в плащ, в горле встал удушливый ком.
– Стойте! – раздался вдруг голос, полнозвучный и тревожный, как набат.
На поляну вылетели трое всадников, на взмыленных, плюющихся пеной, лошадях.
– Остановитесь, глупцы, опомнитесь!!!
С вороного жеребца соскочила фигура в долгополой черной одежде. Смоляной плащ развернулся, показывая белоснежную меховую подбивку. Широким стремительным шагом фигура направилась к нам. Бородач досадливо сплюнул, и начал застегивать пряжки обратно.
– Ну, сейчас пойдет нудить! – проворчал он.
– Что же вы удумали, воины?!
Высокий мужчина подошел, и остановился передо мной. Резким движением он откинул глубокий капюшон, покрывавший его голову. Из-под округлого шлема выбивались длинные пряди волос, таких же белых, как и окружающий их мех. В меня впились пронзительные черные глаза. Я умоляюще смотрела на него, слезы, помимо воли покатились из моих глаз. Удивительно, сколько в человеке жидкости! Изборожденное морщинами лицо приобрело вдруг гадливое выражение, и он отвернулся.
– Меченая? – бородач молча кивнул. – Так я и думал!
Незнакомец прошелся перед застывшими в ожидании воинами. На многих лицах появилось некоторое облегчение: появление человека в плаще избавило их от необходимости выбора.
– Воины, зло никогда не спит! Коварство Отступников велико! Сейчас они подсунули вам беззащитную слабую колдунью, убедив вас, что она полностью в вашей власти. Отступники надеются, что порочное естество толкнет вас на один только неверный шаг. Только на один, но это будет шаг в бездну!!! – голос его возвысился и зазвенел в холодном воздухе. – И вот эта сопливая, жалкая сучка, – он потряс пальцем, указывая на меня. – Вот она же вопьется в ваши души стальными когтями! Она заставит вас, бесстрашных воинов Этора, пресмыкаться в грязи и лизать ее нечистые ноги!!! Вы забудете долг и честь, дом и родных, забудете даже свое имя, станете рабами Отступников! Вот почему, – его голос стал усталым. – Вот почему я здесь. Я хочу уберечь вас, предупредить минутную слабость, спасти от страшной судьбы!
Вояки имели озадаченный вид. Предводитель их чесал в затылке, сдвинув шлем на глаза. Некоторое время они виновато вздыхали, сокрушенно качая головами. Незнакомец в черном ждал, пытливо вглядываясь в их лица.
– В воду ее!!! – вдруг взревел бородач, и орава с воплями ринулась ко мне.
Десяток рук схватил меня, едва не разорвав на клочки. Я заорала не своим голосом, исступленно вырываясь – куда там! Толпа потащила меня, гогоча и улюлюкая, черный человек торжествующе глядел нам вслед.
Они приволокли меня к оказавшейся неподалеку реке. Я уже видела ее крутые берега и подернутую тонким ледком серую воду. Я орала как бешеная, я причитала, цепляясь за их руки, я выкрикивала какие-то мольбы, суля им все что угодно, но они уже не слушали. Двое сноровисто скручивали мои ноги бечевой, а остальные катили к нам огромный замшелый валун. Они почти закончили свое дело, как вдруг один из них странно всхрюкнул и повалился навзничь. В клокочущем горле торчала толстая стрела с ярко-зеленым оперением.
– Орки! Ложись! – они попадали, кто – где был.
– Что делать-то, что делать? – горячо затараторил один из тех, что вязали мне ноги. – Место открытое, они перестреляют нас как цыплят!!! Где этот яснитель, когда он действительно нужен?!
– Не паникуй, Симч, не паникуй! – отозвался бородач, укрывшийся за тем валуном, что должен был тянуть меня на дно. – Отряд Арона должен подойти с минуты на минуту. Я вас прикрою, а вы отползайте сюда, и дальше к лесу!
Я сидела как истукан посреди открытого пространства. В тот момент в голове моей все так перемешалось, что ум зашел за разум. Мимо меня свистнула еще одна стрела, с треском вонзившись прямо в глаз паникеру Смичу. Он подскочил, хватаясь за древко, из-под ладоней ручьем полилась кровь, потом он снова рухнул и забился на земле, монотонно дрыгая ногой. Меня вырвало. Его компаньон шустро отползал назад, к притаившимся за валуном товарищам. Совершенно ничего уже не соображая, я упала на землю, и, извиваясь как червяк, поползла к лесу, прямо под летящие стрелы. Я продолжала ползти все в том же направлении, даже когда через меня перескочили обутые в меховые онучи ноги, и сзади завязалась драка. Я двигалась до тех пор, пока руки в латных рукавицах не приподняли меня и не завернули с головой все в тот же многострадальный плащ. Теперь он был местами мокрый и липкий. Я закрыла глаза и обмякла. Силы покинули меня.
====== Часть 4 ======
Трясло и толкало, со мной прыгали и бежали, пару раз меня уронили, но на меня навалилась такая апатия, что я даже не шевелилась. Периодически, я проваливалась в забытье и окончательно очнулась очень нескоро. Прикосновение холодных пальцев к ногам привело меня в чувство. Я нехотя освободила лицо от складок плаща и увидела перед собой черные, на фоне ночного неба, густые ветви. Я лежала на земле, рядом горел небольшой костерчик. Темная фигура склонилась надо мной, возясь с узлами веревок.
Я вгляделась в нее, силясь что-нибудь разобрать, получалось не очень: голова была слишком тяжелой, и перед глазами все плыло. Некто покончил с веревками, и растирал мои ноги. Он заметил, что я очнулась, и темное лицо приблизилось. Сначала мне показалось, что это какой-то экзотический абориген: черты лица были грубы, словно высеченные из камня, переменчивые отблески костра придавали им совершенно дикое выражение. Крупные глаза походили на черные агаты, широкое безбородое лицо улыбалось, демонстрируя крепкие и острые зубы хищника. С безнадежным вздохом, я закрыла глаза, покорившись любой судьбе: все тело болело, двигаться не хотелось, а голову окутывал свинцовый туман. Над ухом у меня проворчало, утробно взрыкивая, и я слабо удивилась, потому что это означало всего лишь: «Привет!»
