Текст книги "Атавизм (СИ)"
Автор книги: _CAZADOR_
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)
Фатти смотрел на меня, взгляд его наполнялся восторгом и ужасом одновременно. Я молчала.
– Что же теперь делать? – Ястребок схватил меня за руку, со страхом заглядывая в глаза.
– Ты у меня спрашиваешь? Ты же знаток человеческих душ! Кто совсем недавно учил меня жить?!
– Это совсем другое! Что ты сравниваешь! – искренне возмутился Ястребок. – То он, а то ОНА!
– Тем не менее, ОН и ОНА бродят сейчас по укромным уголкам, и мы им совершенно не нужны! – сказала я с горечью.
Фатти сник, но потом его глаза снова вспыхнули злобой.
– Вот поэтому, я и убрал ее вещи! Пусть уж и ночует с ним, а то никак не налюбуются друг дружкой. Мне никогда не везло с бабами!
– Ладно, друг мой, поживем – увидим! Подозреваю я – не все спокойно в Датском королевстве!
Фатти ничего не понял, но взглянул на меня с надеждой. За стеной вдруг затопотали, несколько человек пронеслось по коридору. Послышались возбужденные голоса пассажиров.
– Что-то происходит, пойдем, разузнаем!
Фатти с готовностью поднялся, ему нужно было отвлечься. Мы выбрались на палубу и присоединились к кучке у правого борта. Уже совсем смерклось, и над горизонтом показалась луна Аррика. Океан походил на остывающую сталь. Багрово-золотые змеистые лунные блики ложились на иссиня-черный муар воды. В воздухе не было никакого движения, стояла тишина, и звуки, создаваемые живыми людьми казались чем-то чужеродным, противоестественным, среди застывшей природы. Люди гомонили, обсуждая новость: на горизонте появились огни двух терпящих бедствие судов. Марсовые заметили их, как только опустилась темнота: мигающие огни передавали сигнал «SOS!», и сейчас на мостике решали, что предпринять. Едва Фатти все это услышал, он отыскал глазами наших мучителей. Иней и Змейка стояли среди матросов, живо обсуждая происходящее. Испепелив их красноречивым взглядом, и не обнаружив никакой ответной реакции, Ястребок сплюнул, и, решительно подхватив под локоть, повлек меня внутрь судна. Войдя в каюту, он тщательно осмотрелся, выглянул в иллюминатор и за дверь, как будто опасаясь обнаружить там лазутчика. После этого, он тщательно заперся и в полной тишине сотворил охранные заклятья. В воздухе запахло озоном. Фат сел на койку и жестом приказал мне опуститься рядом. Его странное поведение не на шутку меня напугало, внутри затряслась какая-то жилка, и я почти рухнула рядом, всем нутром ощущая, как на нас надвигается что-то злое и неизбежное. Фатти заговорил со мной почти шепотом, чем окончательно меня всполошил, я с трудом сосредоточилась на смысле.
– Фатти, значит, сопляк, баловень, Фатти ничего не понимает! – горько говорил маленький маг, словно обращаясь к кому-то третьему. – Да, может быть, у Фатти не слишком серьезный вид, и всего девятнадцать лет от роду, но Ястребок все-таки Князь Уккский, а это чего-нибудь, да значит! – он повернулся ко мне, и его глаза с расширившимися зрачками походили на черные отверстия пистолетных стволов. – Мара, это Истатук! Не перебивай! Я предвидел это с самого начала. Глупо надеяться, что от Мага – Наместника так легко убежать! Мы пока выигрываем по очкам, но, только потому, что никому из агентов и в голову не пришло, что шумные приятели Фатти и есть те беглецы, которых так ищет Истатук. Теперь они опомнились и идут!
– С чего ты это взял? Может это случайность, мало ли что: пираты, мор, еще что-нибудь? – я сама не очень-то верила в свои слова.
Не отрывая взгляда от моих глаз, Ястребок покачал головой:
– Не говори ерунды, Мара! Неделю мы никого не видали, четыре дня штиль, и вдруг на тебе: возникли пострадавшие! От чего это они пострадали? Душно им слишком?! Нет, Мар, они свеженькие, как молодые осминожки, только сейчас из порта! Сначала я подумал, что это Танарет, но теперь вижу: нет, не его почерк! Танарет – он любит эффектные появления, если бы он мог, то он возник бы сам, прямо посреди палубы, или, еще того вернее, на капитанском мостике! Он собственноручно покончил бы с нами, да еще раскланялся бы перед зрителями! Но он не может! Танарет – это телепортация, телекинез, немного алхимии и сила богов напрокат! Так вот, он не может возникнуть в таком месте, которое он никогда не видел, а кроме того, мы все время двигаемся: очень трудно рассчитать точку выхода. Вот поэтому, он и послал эту стерву Миррир! Я и подумал, что штиль и неподвижность ему на руку, но, нет – не та повадка! Это Истатук: этот не любит красоваться, ему надо, чтобы все было «шито-крыто». Это же Истатук Великий, Истатук Освободитель, ему не пристало творить темные делишки и иметь сомнительные увлечения – он же абсолютно непогрешим! Смотри, как все продумано: корабли возникли за пределами видимости, и подошли они совсем недавно. Понятно тебе? Они не могли подойти под парусом! Вот посмотришь, Мара, сейчас наши снарядят бот и потрехают туда! А потом, я даже не берусь представлять, но наша песенка уже спета! Знаешь, Истатук умен как десять демонов, а сейчас он еще и одержим своей охотой…
Зрачки Ястребка пульсировали, то расширяясь, то снова сужаясь, от этого мне становилось еще страшнее.
– Что же нам делать, Фат, я боюсь!
– Мара! – голос Ястребка стал торжественным. – Никогда не думал, что так сложится, но теперь, Мара, я считаю тебя единственным близким человеком! Скажи мне, Мара Линк, можем ли мы быть друзьями?
Это походило на какой-то ритуал. Я вздохнула и на секунду зажмурилась, проникая в мысли Ястребка: он был совершенно искренен, и он тянулся ко мне, желая тепла и одновременно боясь быть отвергнутым.
– Да, Сиятельный Князь Ястребок Уккский, я считаю тебя своим другом!
По радости, сверкнувшей в его глазах, я поняла, что говорю все правильно, и самое главное, это была чистая правда! Мне было абсолютно наплевать: кого Ястребок любит и с кем спит, я чуяла, что при всей своей вздорности и избалованности, он добрый, надежный, и даже храбрый. Это был котенок с душой льва. Настал момент истины!
– Я твой друг, и я обещаю защищать твою жизнь и твою честь как самого себя!
Ястребок раскрыл медальон, висевший у него на шее, и на его ладони оказалось два маленьких прозрачных шарика. Я присмотрелась и увидела, что внутри каждого из них что-то шевелится – это напоминало икринку с едва заметным зародышем рыбки.
– Смотри, это Неразлучники! Один будет у меня, а другой у тебя. Если с тобой что-нибудь случится, что-то, с чем ты не справишься, серьезное, важное – раздави пузырек, и я сразу узнаю, что нужен тебе!
Я осторожно взяла шарик с его ладони и поднесла к глазам.
– О, Ястребок, они такие маленькие, что если я случайно его сломаю?
Фатти улыбнулся.
– Нет, Мар, это невозможно, для этого тебе придется случайно разрезать свою кожу!
Он взял свой шарик и потер его меж пальцев. «Икринка» стала ярко-алой. Фатти аккуратно зажал ее ногтями и приложил к ложбинке между ключицами. Когда он отнял руку, на месте шарика осталась только едва заметная выпуклость с небольшой ранкой наверху. Меня это шокировало.
– Ну что, Мара, согласна ли ты дружить со мной? – Ястребок смотрел испытующе.
– Я твой друг, и я обещаю защищать твою жизнь и твою честь, как саму себя! – я задержала дыхание и проделала со своим шариком то же, что и он.
Боли не было, возникло только мимолетное ощущение жжения. Я выдохнула. То, чего я боялась, не случилось: Сеть пропустила таинственный шарик.
Некоторое время мы, улыбаясь, смотрели друг на друга, потом, повинуясь внезапному порыву, обнялись и прижались головами.
Через некоторое время мы уже пробирались по темному коридору куда-то в трюм корабля. Ястребок шептал:
– Так вот, Мар, Ястребок позаботится о тебе! Помнишь моего Дропа? Он тут, только он теперь не такой, как был! Старик Дроп сослужит еще одну службу!
Он отворил крышку люка и, засветив фонарь, полез внутрь. Я последовала за ним. Маг направился в дальний угол трюма и раскидал там тюки и коробки, освободив длинный ящик, очень похожий на гроб Дракулы. Мне стало не по себе. Фатти сковырнул крышку и махнул мне, приглашая посмотреть. С замиранием сердца, я заглянула ему через плечо. То, что я увидела, заставило меня онеметь: в ящике, вытянувшись во весь рост лежала я сама! Я смотрела на свою копию.
– Не теряйся, тетя Мара, это для слуг Истатука. Конечно, Мага – Наместника так не проведешь, но для его свиты – вполне достаточно! А теперь кое-что для нас!
Он покопался среди коробок и вытянул длинную и плоскую штуковину, тщательно закутанную в темную ткань. Вынув кинжал, он разрезал веревки, стягивающие покрывало, и осторожно его развернул. В полумраке приглушенно блеснул не-то металл, не-то пластик. Фатти распаковал свою штуковину. Эта вещь походила на гигантского ската. Это имело более толстое «тело», плавно переходящее в два сужающихся «крыла». Грубо говоря, это был неправильный ромб, из неизвестного мне материала. Верхняя поверхность его имела несколько поперечных борозд, по периметру «крыльев» блестели круглые выпуклости, напоминающие фары автомобиля.
– Что это, Ястребок, опять какая-то Богова Штучка?
– Угадала! Это наш пропуск на свободу! Эта штучка немножко летает!
– Фат, как это немножко? – я со страхом представила перспективу полета на Чёртечём Чёртекуда. – Да и куда мы полетим, кругом же океан! Вдруг она упадет?!
– Мара, Мара! – Фатти сморщился. – Слишком много вопросов сразу! По-моему, мы договорились, Ястребок – не полный кретин! Так, только полудурок. Куда лететь я знаю, не забывай: я Князь Порта-Укку, у нас даже дети умеют находить дорогу в море! Летает она низко, сам видел, как ей управлять – примерно представляю. А вот, насчет: упадет она, или нет, тут придется рискнуть! Сам я не знаю таких случаев, чтобы Черноптица падала, но, конечно, не исключено!
====== Часть 27 ======
С величайшими предосторожностями мы вытащили Черноптицу из трюма. Матросы проносились мимо нас даже не глядя: у борта уже качалась большая шлюпка, и капитан спустился с мостика, отдавая последние приказания команде спасения. Голем, укутанный до времени покрывалом, послушно таскал из каюты необходимые нам вещи. Мы скрылись от посторонних глаз за огромными ящиками, что загромождали почти всю кормовую палубу. Ястребок, оглянувшись, нажал что-то на полированном теле Черноптицы. Послышалось едва слышное гудение и брюхо «ската» озарилось бледным сиянием, по периметру побежали огни. Поверхность пошла рябью, и в передней части аппарата выдвинулась «рулевая колонка», похожая на оленьи рога с насаженными на них ярко-красными помидорами. Фатти задорно тряхнул головой, глубоко вздохнул, и вспрыгнул на повисшее в полуметре от пола сооружение. Он решительно ухватился за «рога», пожимая то один «помидор», то другой. Агрегат загудел чуть громче и приподнялся еще примерно на метр, я ахнула, с трудом удержавшись от рукоплесканий. Машина перелетела борт и опустилась, зависнув на уровне палубы. Голем принес еще две фляги с водой и застыл, держа их на вытянутых руках.
– Ну, хватай воду, и помчались! Небо и океан!
Я остановилась в нерешительности:
– Фат, наверное, надо хотя бы попрощаться…
– Не говори ерунды! Мы им совершенно не нужны, выбрось эту блажь из головы и давай сваливать, пока не поздно!
Я приняла фляги из рук голема, и села на борт. Перекинув одну ногу наружу, я опять остановилась.
– Нет, Фат, я все-таки схожу…
Ястребок чуть приподнял свою машину, и его лицо оказалось вровень с моим. Он помахал рукой перед моими глазами.
– Эй-эй! Очнись! Все кончено, кончено!
Я опустила голову.
– Вот что я тебе скажу, тетя Мара: может я и помоложе тебя, но уже знаю, что вся эта любовь забывается как сон! Будет день и будет пища! Не горюй, мало ли таких мальчиков?! Смотри на меня, я же не реву!
Я посмотрела на него: глаза его казались черными и мерцали в полумраке как два антрацита. Он действительно не ревел, но внутри него все словно застыло.
– Фат, в том то и дело, что ты помоложе! Я тоже раньше так думала, но теперь все по-другому! Его я никогда не забуду,…я это знаю. Я пойду… Скажу ему… Нет, просто, последний раз посмотрю на него! – я спрыгнула на палубу.
Ястребок махнул рукой, и шепнул что-то голему, тот развернулся и принялся расхаживать взад-вперед вдоль борта.
– Давай скорей… – донеслось из-за борта.
Таго выходил из своей каюты, и я остановилась перед ним, загородив дорогу. Он прикрыл дверь и остановился, вопросительно глядя на меня.
– Зайдем на минутку? – предложила я, кивая на дверь.
– Нет, лучше к вам.
Я подозрительно на него посмотрела, он показался мне немного смущенным.
– Что, там Змейка? А, теперь уже все равно! Пойдем, всего пара слов, ей не придется тебя долго ждать! – я горько усмехнулась, пропуская его внутрь нашей комнаты, где все еще стоял грозовой запах охранных заклинаний.
Он прошел внутрь и остановился у стола. В иллюминатор проникал свет Аррики, ложась желтовато-серебряными пятнами на деревянный пол. Я не стала зажигать свет: в темноте говорить было проще.
– Я хочу попрощаться, Таго Иней. Спасибо тебе за все, и будь счастлив!
Он вскинул голову, силясь рассмотреть мое лицо.
– Что? Что ты сказала? Повтори! – едва слышно произнес он, после секундной паузы.
– Я говорю, что мы уходим.
Таго вдруг подался вперед и схватил меня за плечи, разворачивая к свету. Некоторое время он разглядывал меня, точно сомневался, что правильно понял.
– Как? Куда уходите? Я ничего не понимаю! – лунный свет сделал его лицо мертвенно-бледным, зрачки метались.
– Что ты волнуешься? Мы с Фатти сейчас уйдем. Так будет лучше для всех.
– Я не волнуюсь! – его руки завибрировали от напряжения. – Нет, я волнуюсь! Я вне себя, я просто поражен!!! Что ты делаешь! Как это – уйдете?! А я?
– А что ты, Таго? – мне удавалось говорить ровным и даже холодным голосом, хотя внутри все тряслось. – Разве тебе плохо? С тобой останется Змейка Ли, ты разве не рад? Хотя, конечно, не мое это дело! – жестоко напомнила я его же слова.
Он вдруг обхватил мою голову и приблизил свое лицо, словно пытаясь рассмотреть что-то в глубине моих глаз.
– Что ты говоришь? – его дыхание обжигало меня. – Какая Змейка, чему рад? Глупая! Нет, ты никуда не пойдешь!
Он отстранился и схватил меня за руку:
– Я знаю, чьи это проделки! Все, терпение мое кончилось, прибью щенка!!!
Я вырвалась.
– Этот щенок спасает мне жизнь! Ты совсем, что-ли, нюх потерял! Там корабли Истатука! – я ткнула пальцем в иллюминатор, – И этот щенок – мой друг!
Я невольно прикоснулась к горлу, и Таго заворожено проследил за моим движением. Потом он тяжело опустился на койку. Мы молчали, глядя друг на друга и не двигаясь. Потом Иней медленно опустил голову, и, глядя в пол, спросил:
– Я так понимаю, что у вас есть на чем плыть?
Я кивнула.
– Тогда я прошу, – он снова поднял голову, голос его звучал глухо, – я прошу… Мара, возьми меня с собой!
Постояв немного, я подошла, молча взяла его за руку, и мы вышли из комнаты. В коридоре я остановилась и взглянула на него. Иней отвел взгляд.
– Стой здесь! – приказала я ему, и Главный Целитель, яростный боец и гордый недотрога, покорно замер, провожая меня глазами, полными смятения.
Я решительно распахнула дверь его каюты. На столе, перед раскрытым трактатом, горела лампа. Койки были безупречно заправлены, а в стороне висел гамак. Едва я вошла, как из него показалась сонно моргающая мордаха Миррир. Узнав меня, она заулыбалась:
– Куда вы плопали? Пьете всякую длянь: зову тебя, зову: ключа-то нету, а ты дазе и не повелнулась, пошла-а-а себе дальше! Я спать хочу! Пойдем домой! – она выбралась из гамака, полусонно сопя и зевая.
Я посмотрела не нее почти с любовью.
– Змейка, пора выполнять долг! Наши жизни в опасности!
Желтые глаза широко раскрылись, по телу Миррир словно прошел ток. Лицо напряглось и окаменело.
– Где Фат? – ясно произнесла она.
Когда наши головы показались над бортом послышалось изумленное: «Опа!». Фатти оглядел собрание, в сгущающейся темноте блеснули его зубы.
– О-о-о-ч-ч-чень мило! Мара, родная, можно тебя на пару слов? – ласково пропел его голос.
Таго и Змейка чуть отошли, скрываясь между ящиками.
– Ну, и что это? Чего ты их притащила? Я, конечно, все понимаю, и тебе вольно продолжать мучиться, но я терпеть не намерен! – Ястребок походил на рассерженного кота. – Может, я и подвержен некоторым девиациям, но я отнюдь не мазохист!
– Когда я сказала ей, что нам грозит опасность, знаешь, какой был первый вопрос? Она сказала: «Где Фат?», – ответила я, опасливо оглядываясь.
– Прелестно! Сейчас пущу лужу от радости! – Фатти продолжал ворчать, но я почувствовала, как внутри него трескается лед. – Это может означать все что угодно. Может, я первый в списке на выпуск кишков?! Ну, куда мне их паковать? Черноптица не резиновая! Пс! – шикнул он во тьму. – Эй, совершенства, придется украсть лодку! Вам это не претит?
Таго безмолвно скользнул вдоль борта и занялся канатами, удерживающими запасную шлюпку. Змейка Ли присоединилась к нему, и они вдвоем быстро разделались с креплениями. Что-то затрещало, и лодка с грохотом ухнула за борт. Иней и Змейка попрыгали следом. За ящиками послышались голоса и топот бегущих ног. Фатти махнул голему. Создание кивнуло и, сбросив покрывало, исчезло в темноте. Ястребок быстро поднял свой аппарат, и, схватив за руку, втащил меня на его ребристую «палубу». Он быстро развернулся и опустился почти к самой воде. Пристроившись впереди качающейся на воде лодки, Фат проделал какие-то манипуляции, отчего в хвостовой части Черноптицы появился тонкий отросток. Он быстро удлинился, превращаясь в трос.
– Цепляйтесь скорее! – прикрикнул Фат на мокрых компаньонов. – Да не возитесь, Демоны вам в бок, быстро, быстро!
– Готово! – донеслось из лодки.
– Погнали! – рявкнул маленький тореро, и Черноптица тронулась по-над водой, натягивая трос.
Над бортом замелькали фонари, послышались удивленные возгласы, но нас уже окутала спасительная темнота. Я стояла позади Ястребка, судорожно вцепившись ему в пояс. Под ногами у меня появились удобные упоры, а «рога» удлинились, словно предлагая схватиться за них. По-видимому, устройство было рассчитано на двоих. Я перехватилась, и Черноптица набирала скорость. Воздух перед Фатти начал слегка светиться, и ветер перестал трепать наши волосы. Шлюпка сзади нас начала подпрыгивать, хлопая днищем, словно моторка. Фатти выругался.
– Я теперь уже ни за что не ручаюсь! Эта штука не рассчитана на такой вес! Ладно, дери вас Демоны, включаюсь!
Черноптица тонко засвистела, и огни бегущие по борту разгорелись ярче.
– Держитесь, вражьи морды! – крикнул Ястребок.
Нос Черноптицы ярко засветился, посылая вперед синевато-зеленый луч, плоскости «крыльев» чуть повернулись, и мы понеслись как ракета. Лодка позади нас гулко бухала по воде, дергаясь из стороны в сторону, Черноптицу водило, и Фатти сдавленно рычал, возясь с приборами. И все же – мы летели!
====== Часть 28 ======
Черноптица заглохла на второй день. За рулем тогда стояла Миррир. Она оказалась пилотом не худшим чем Ястребок, впрочем, управлять Черноптицей мог бы и ребенок. Я подозревала, что эта штука – всего лишь прогулочный скутер, наподобие наших гидроциклов. Дело усложняла только шлюпка, болтающаяся сзади, как овечий курдюк.
Фатти спал, укрывшись от летящих брызг: он так вымотался, что не замечал ни тряски, ни толчков прыгающей по волнам лодки. Летящий над водой аппарат издал вдруг тревожную трель и начал замедляться. Бортовые огни померкли и запульсировали. Черноптица пролетела еще несколько сот метров и окончательно встала, опустившись на воду. Рулевая колонка убралась внутрь, опадая точно улиткины рожки, рифленая поверхность разгладилась и стала глянцевито-черной, напоследок втянулся и трос, соединяющий аппарат с лодкой. Черноптица инактивировалась и безвольно заколыхалась на волнах, став еще более похожей на ската, только уже на дохлого. Миррир, стояла, балансируя на скользкой поверхности, и сокрушенно качала головой. Таго взялся за весла и подогнал шлюпку поближе. Втроем мы втащили аппарат в лодку, гадая: что с ним произошло? Проснувшийся Фатти мрачно осмотрел мертвую Черноптицу, ощупал ее бока, и уселся сверху, потирая помятую со сна щеку.
– Кирдык! – констатировал он, зевая. – Я же говорил, что она не потянет!
Все смотрели на него в ожидании.
– Ну, что уставились? Хватайте весла и вперед! – он огляделся, словно ища указатели в безбрежной синеве. – Мы где-то неподалеку от северной оконечности острова Фаф.
Миррир беспокойно заерзала.
– Я не хочу на Фаф! Это нехолошее место! Говолят, там живет демон, котолый убивает всех молеходов!
Ястребок фыркнул.
– Если он всех убивает, то кто же о нем рассказал?! Брось, красотка, тебе ли бояться детских сказочек!
– Ты зе умеешь колдовать! Давай, сколдуй, и оказемся на площади Миллил-Валхолл.
– Стал бы я сутки столбом стоять, когда бы так умел?! Мое дело – молния! Ну, так, что попроще сотворить могу: например болванку железную и цепь на шею – чтоб сподручней утопиться со страха!
Таго криво ухмыльнулся, размеренно погружая весла в воду, Змейка обиженно отвернулась, бормоча на своем наречии.
Запасов нам хватало еще на три дня, кроме того, Ястребок мог творить пресную воду. Ночью он рыбачил с помощью фонаря и своего пальца, стреляя в очарованных светом рыб, зеленым разрядами. Гребли по-очереди, и я возблагодарила Золотую Сеть, что спасала мои ладони от неизбежных мозолей. К вечеру мышцы жутко крутило, они надсадно ныли, но Таго отпаивал нас своими средствами, так что, после сна мы чувствовали себя свежими и отдохнувшими, как новенькие. Мы работали в паре с Миррир, и пока мужчины отсыпались, появилось время для задушевных бесед. Миррир рассказывала о своем народе:
«Сначала была Ассавалла. Она лежала Нигде на Великом Ничто и спала. Ей снились беспокойные сны, и в них она увидела Огонь. Асавалле понравилась его изменчивость, его жар и она захотела, чтобы огонь Был. И стал Огонь. Огонь затопил все Нигде и начал пожирать Великое Ничто. Ассавалла подумала, что его уже лишком много, но ничего не могла поделать. Тогда ей пришлось сотворить Воду. Огонь и Вода начали бороться между собой, и все Ничто наполнилось паром. В этом пару потерялись и Огонь и Вода и сама Ассавалла. Заблудившийся Огонь превратился в звезды, капли воды блуждающие в пару потянулись на свет, и стали планетами. Когда пар рассеялся, Огонь и Вода увидели, что Ассавалла исчезла. Долгое время они искали ее, но так и не нашли. Тогда они договорились о перемирии между собой до тех пор, пока не найдется Ассавалла. Как только она вернется, произойдет Последнее Сражение, и Ассавалла рассудит, кто победитель. Так и осталось с тех пор. Огонь и Вода ненавидят друг друга, но всегда рядом и всегда ищут Ассаваллу в бескрайнем Нигде. Только долго им искать, потому, что Ассавалла потерялась в пару и рассыпалась на неисчислимое множество частей. Из этих частей произошли Духи и поселились и в Огне и в Воде и даже в Великом Ничто. От Огненных Духов родились боги Миррир – Павпы. Они хотели бы истребить детей Духов Воды – Свукку, но сами не могли этого сделать, ибо связаны Первородным Договором Огня и Воды. Павпы сотворили Миррир. Тела Миррир созданы из воды, а души Миррир – настоящее пламя, поэтому они выше Договора. Иногда Павпы снисходят, чтобы пополнить свои армии новыми воинами. Павпы берут только самых лучших, самых достойных, поэтому каждый Миррир должен неустанно тренироваться. Наивысшее блаженство Миррир – победить Свукку, тогда душа Миррир очистится от грешного водяного тела и вольется в Звездное Пламя. Если же Миррир проживет достойно и погибнет в схватке с любым врагом – тогда Миррир становится Павпом. Если же Миррир грешен – его удел возрождаться и возрождаться, пока он не станет достойным. Миррир не боятся смерти, потому, что смерти просто нет!» Интересно, для чего на самом деле создавались Миррир?
Змейка, также, рассказывала, что набожные и благочестивые родители отдают детей в школы убийц как можно раньше. В культуре Миррир только настоящий воин может рассчитывать на солидное положение в обществе. Наемники Миррир сражаются на всех фронтах Дома, они же самые лучшие киллеры в мире. Тела Миррир почти нечувствительны к боли, они гибки и прочны, их раны заживают с поразительной быстротой. Миррир выносливы как верблюды и живучи как тараканы. Религиозные обряды красных людей неимоверно сложны, зато государственный закон только один: Миррир – да не убьет Миррир! Только и всего: во всех других случаях даже ребенок способен справиться сам. Убийство – помеха непрерывному совершенствованию обоих участников этого акта, нарушение божественного замысла, и тяжкий грех. Особенно не приветствуется убийство по неосторожности. Погибнуть в схватке – естественный и желаемый итог жизни, но если кто-то спасет жизнь Миррир – это считается Высшей Волей Богов и расценивается как величайшее божественное благоволение. Поэтому, спасенный Миррир добровольно вступает в подчинение Великому Долгу. Жизнь его останавливается, до тех пор, пока обязательства не исполнены. Случается такое редко: обычно красные люди имеют дело только со своими жертвами, поэтому Змейка Ли чувствовала себя богоизбранной и была безгранично нам благодарна. Правда, когда она говорила об этом, я улавливала некую тень, холодок, пробегающий в глубине ее сознания. Сколько я не пыталась, больше ничего конкретного мне не удалось выяснить. Оставалось только строить догадки и предположения. Я все больше склонялась к мнению Ястребка, и старалась держать «ухо востро», общаясь с красной девушкой.
Теперь мы как раз сидели рядом и ритмично погружали весла в зеленую воду. Солнце склонилось к горизонту, небо приобретало розовато-золотистые вечерние тона. Высоко в небе пролетели две птицы, потянувшись на закат. Миррир вскинула голову и, улыбаясь, проводила их глазами.
– Птицы. Земля близко!
Мы оживились, и лодка пошла скорее, от носа побежали журчащие бурунчики. Я глядела на темнеющий восток, где постепенно сгущалась синева и проявлялись бледные первые звездочки. Мне было весело. Вдруг, в колеблющейся равнине океана появилась некая странность: клубящиеся бледно-голубые облачка появились справа и слева далеко за нашей кормой. Миррир издала удивленный возглас, с приподнятого весла стекала вода. В туманной дымке появлялись едва различимые темные силуэты. Миррир бросила весло в воду, и пнула в подошву Ястребка, спящего на дне шлюпки. Фатти недовольно забурчал, и подтянул ноги, укутывая голову плащом. Миррир схватила его за ногу и подергала. Фатти вскочил, очумело крутя головой. За ним поднялся и Таго, спавший на носу.
– Что, уже пора? – зевая, простонал Ястребок, и зашарил вокруг себя в поисках фляжки.
Обнаружив ее, он сонно отвинтил колпачок, и автоматически оборачиваясь на безмолвный жест Миррир, застыл, не донеся флягу до рта. Из сгустившихся клубов выдвигались острые носы странных черных кораблей. Они постепенно приближались, освободившись от туманной дымки, становились различимыми и тонкие штрихи множества двигающихся весел и четкий абрис веерных парусов, едва колеблемых слабым ветерком.
– И погулять же мою маму!!! – обалдело произнес Ястребок.
Таго промычал что-то согласное, и замотал головой, как лошадь, измученная слепнями.
– Догнали все-таки, демоны – скобли им пузо! Что будем делать? – произнес Фатти, злобно сощурившись на приближающиеся корабли.
Они шли так быстро, что уже различались мелкие детали изящных, и хищных как акулы, черных галер. Ветер доносил ритмичные звуки бьющих на них барабанов.
– Ваши? – спросил Таго, посмотрев на Миррир.
Змейка сокрушенно кивнула:
– Атам! Наши. Молской десант…
Таго хмыкнул, снова отвернувшись и глядя на корабли.
– Ла-а-адно… – многообещающе протянул Ястребок. – Пускай хоть сам демон, во плоти и с длинным…гхэ! Есть возможность притопить их обоих. Что скажете?
– Это здорово, – сказал Таго, с сомнением на него глядя, – только, может, хотя бы спросим, кто они и откуда?
Миррир горячо закивала:
– Наши никогда больше тлех на частые задания не подлязались! Мозет, на войну идут? Не надо слазу топить! – она умоляюще заглянула в глаза Фатти.
Маленький маг смягчился, и кивнул:
– Всякое может быть… Хорошо, если так. Может, подбросят нас до Фафа?
– Так, легенда: мы бежали из княжества Поланского на частной яхте «Резвый Рса». Поссорились с капитаном,… ну, например, из-за тебя, – Таго кивнул на меня. – Направляемся на Миронвор. Ясно?
Все кивнули, не в силах оторвать взгляд от стремительных кораблей. На мачтах уже различались длинные узкие языки оранжево-черных флагов, барабанный бой становился все явственней. Мы сидели и ждали, пока галеры не приблизятся к нам. Первая прошла так близко, что наша лодка закрутилась на бурунах, пускаемых длинными веслами, что высовывались из узких оконец в борту. На высоком мостике стоял капитан и еще несколько человек из команды. Откуда-то из утробы черного чудовища гремел барабан, и слышались гортанные выкрики. Команда проводила нас глазами, но даже не замедлила ход. Я с надеждой взглянула на Фатти: может все обойдется, и на нас не обратят внимания? Ястребок только скосил глаза: «Не загадывай!», и застыл с напряженным лицом. Первая галера благополучно нас миновала, оставив после себя только легкий шлейф удивления. Вторая подходила с другой стороны: узкий нос взрезал темные воды, скрипели снасти, и весла мерно ударяли о воду. Она приблизилась так, что между нами оставалось всего несколько десятков метров. Тут на галере раздался резкий визгливый крик, похожий на вой бензопилы. Весла разом плеснули и поднялись, втягиваясь внутрь корабля. Фатти шумно выдохнул. На галере произошло некое движение, послышались крики, и паруса сложились, подобно гигантским веерам. На корме и на носу загрохотали якорные цепи, и тяжелые трехлапые якоря обрушились в воду. Из-за борта показалось несколько человек, красных, как последние закатные лучи. Один из них развернул цветные полотнища, напоминающие остроконечные штандарты, и замахал ими в воздухе, словно выплясывая причудливый танец.
– Приветствуют, и предлагают взойти на борт, – мрачно перевел Фатти. – Ну и что?
Мы переглянулись. Я изо всех сил пыталась проникнуть в мысли людей с загадочной галеры, но мне чудился только невнятный гул, точно над публикой, бубнящей в ожидании спектакля.
– Ладно, давайте сходим, – сказал Таго, глядя на Ястребка. – Держитесь вместе, если кто-нибудь, хоть что-нибудь подозрительное заметит: сразу дайте знать! Ты, Ястребок, на корабле можешь что-нибудь серьезное сочинить? Выйдем мы оттуда?
Фат качнул головой:
– Я думаю, что да! Только, если я говорю: «ложись!» – значит, сразу падайте, безо всякого псевдогероизма! – добавил он, посмотрев на Змейку и Таго по-очереди.
