Текст книги "Атавизм (СИ)"
Автор книги: _CAZADOR_
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)
– Ты сильно устала?
– Да нет, не особо. Я же всю дорогу на бедном Янтаре ехала!
– Тогда давай я тебе вражью столицу покажу – Трон! Хочешь? Тут рукой подать.
– Не надо ей никуда ходить! – Янтарь приподнялся со своего ложа. – Нам завтра еще целый день идти, ей спать надо!
– А ты не командуй, Пояс Масок кончился! Лесник, можно?
– Да идите, только потише там, нам лишние глаза не нужны, и так уже…
– Тогда я с вами! – Янтарь поднялся.
– А вот ты лежи! – строго сказал Лесник. – Ты завтра опять ее понесешь.
Рис протянул мне руку, помогая пробраться через сугроб. Я заметила, как он украдкой показал язык смотрящему нам вслед Янтарю.
Город поражал своим величием. Тучи развеялись, и две яркие луны, точно два ока застыли в смородиновом небе. На холме, среди привольной равнины, вздымал свои серебристые шпили Трон. Белые стены были увенчаны зубцами, на верхушках стройных башен мерцали огни. Столб золотого света вырывался из города, соединяя усыпанный звездами купол неба и сверкающий снежный покров земли.
Рис наломал лапника, и мы устроились на опушке, как заправские партизаны. Ветер доносил чуть слышную перекличку стражи на стенах, да звон оружия гарцующих вокруг города всадников. Было совсем не холодно, и я вдоволь любовалось невиданным зрелищем.
– Красиво, правда?! – сказал Рис. – А ведь когда-нибудь его сравняют с землей! Может, даже я буду попирать его руины!
Я обернулась, в удивлении глядя на совершенно серьезного Риса. Он улегся рядом, и, опершись на руку, уставился на меня долгим взглядом. Я отвернулась, размышляя над его странным поведением.
– Слушай, – сказал он мне, – а поцелуй меня еще раз, может, я завтра погибну!
Я снова обернулась, подозрительно на него глядя:
– Приемы одинаковы во всех мирах, только антураж разный.
Он прекрасно меня понял, и покладисто кивнул:
– А, ну ладно, тогда просто поцелуй меня, что тебе, жалко что-ли? Я хочу кое-что понять.
– Что?
– Вот тогда и скажу!
– Ой, да, пожалуйста!
Он приблизился ко мне, подставляя щеку. Как только я коснулась его губами, он проворно обхватил мою голову, и приник к губам. Я замычала, отпихивая его, но это было бесполезно – бороться с орком. Через минуту он сам отпустил меня. Я отскочила, ошарашено на него глядя. Он махнул рукой, примирительно улыбаясь:
– Да все, я больше не буду, ложись, поболтаем.
Я нерешительно опустилась рядом, ожидая еще какого-нибудь подвоха.
– Что это было?
– Да, так, выяснить одну вещь хотел.
Он перекатился на живот, устраиваясь прямо передо мной, и доверительно продолжил:
– Болтают, что люди от колдунов просто млеют. Вроде, колдуны – как наркотик для простых людей. Один раз – и все пропал! Не знаю, как женщины, а вот мужика такого я видел: страшное дело, совсем не в себе человек! Наверное, и помер уже. Ну, вот я и хотел понять, чем же колдунья от простой женщины отличается.
– Так ты с чем сравниваешь? Со своими женщинами, или с человеческими? – спросила я, склонив голову, и насмешливо на него глядя.
– С человеческими, конечно! А что, непохоже, что я с таковыми знаком? – в его глазах снова заплясали веселые бесенята.
– Ну и что?
– Н-у-у-у… Вкус мне понравился больше. И запах. И форма вообще… такая… ладная.
– Пройдоха ты, Рис, смотри Янтарю не говори про эту выходку!
– А он тебе нравится, да?
– Вы мне все нравитесь.
– Интересная точка зрения! Очень интересная! Мы обдумаем ее с товарищами! – он снова смеялся.
Я улыбнулась, на Риса невозможно было долго сердиться.
– Да ладно, это я шучу. Шутки у меня такие, – сказал он.
– Смотри не заиграйся!
– Знаешь, – сказал он, положив руку мне на плечи. – Дома у меня есть рса. Красивый такой зверь, я его тоже обнимаю и даже целую. Так вот, ты для меня – то же самое!
– Спасибо на добром слове! – притворно обиделась я. – Значит, кого-то там он целует по-настоящему, а меня – ради эксперимента!
– Да, первым делом – наука, а вот это… – он снова сгреб меня в охапку. – … Это от души! Ладно, пошли уже, а то твой Янтарь там обревнуется!
Когда мы вернулись на стоянку, нас, действительно, встретил бессонный Янтарь. Как только мы разлеглись вокруг костра, он, преувеличенно безразличным тоном спросил:
– Ну, и что вы там видели?
Только я открыла рот, как с другой стороны ответил Рис, блестя зубами, и подмигивая мне сквозь пламя:
– А мы ничего не видели! – он выдержал мучительную паузу. – Я ей рассказывал про моего рса. Ты же знаешь, он у меня самый красивый, и самый умный, я его страшно люблю!
Бедный Янтарь уловил непонятный намек, и угрюмо стрельнул глазами в невинно улыбавшегося Риса.
– Отставить разговоры, любители природы! – донеслось из темноты. – Завтра вам ее будет вдоволь, как бы не разлюбили! Спать!
Глубокой ночью я проснулась, потому что покрывающая меня накидка сбилась, и одна нога застыла на крепчающем к утру морозе. Я устроилась поудобнее, собираясь снова погрузиться в сон, как моего уха коснулись приглушенные звуки. Лесник и Рис стояли поодаль, вне светового круга и тихо разговаривали
. Хотя они говорили едва слышным шепотом, но их мысли гремели как колокола, гудящие под ударами сильных эмоций.
– Ты чего это удумал? – сердился Лесник. – Чего ты мне девчонку баламутишь?
– Я не понимаю, о чем ты? – холодно удивлялся Рис, хотя его эмоции, кричали об обратном.
– Все ты понимаешь! Кому-нибудь другому морочь голову, а я тебя насквозь вижу!
– Что ты говоришь, я почти женатый человек!
– Да что ты, сама невинность! – Лесник был крайне раздражен. – Знаю я, и про твою Белку, и про рыбалки твои ежегодные, что в порту Сворна почему-то проходят. И как еще ты там вместо рыбы болезнь дурную не поймал!
Рис вдруг вспыхнул бешеной яростью.
– Какое твое дело, что ты лезешь?! Ты мне командир, но отнюдь не папаша! Может, ты ее себе присмотрел, отдохнуть от боевых будней?! Тогда решим это по-другому!
Тихо зазвенела сталь, выползая из ножен. Я оглянулась на Янтаря – тот тихо посапывал, и его грива свесилась, закрывая лицо. Я затаила дыхание, глядя на орков из-под покрывала.
– Я с тобой драться не стану, – устало сказал Лесник. – Потому, что прибью тебя, а потом всю жизнь жалеть буду.
Рис вдруг остыл, и его ярость подернулась другими эмоциями, словно угли серым пеплом.
– Прости меня, я неправ. Накажи меня, учитель, пусть слова развеются! – он склонил голову.
– Завтра до заката ты несешь вещи.
– Спасибо, учитель. А правда, она славная? – спросил Рис, и я почувствовала, что они смотрят в мою сторону.
Лесник буркнул что-то типа: «Хороша Маша, да не наша!», и подошел к огню, укладываясь на трещащий лапник. Рис еще немного постоял в задумчивости, а потом исчез в окружающих зарослях. Вот такая смена караула.
====== Часть 7 ======
Следующие два дня прошли без приключений. Только иногда, когда Янтарь думал, что его никто не видит, он смотрел на Риса, и его лицо застывало каменной маской. Я поняла, что и он не спал в ту ночь у Трона. Рис же вел себя, как ни в чем, ни бывало, и был еще более довольным всем и вся. Махнув рукой на их разборки, я постепенно оживала. Целебный лесной воздух делал свое дело, силы прибывали, и мне уже не хотелось плакать по любому поводу. Со второго дня я уже почти все время шла сама. То, что я увижу город орков, бередило кровь, неприятности забывались, и новая жизнь захватывала меня, это казалось сказкой, фантастическим сном. Я ловила себя на мысли, что не хочу просыпаться, и стыдилась этого чувства, ведь там, дома, все мои сходили с ума, теребили милицию, звонили в больницы и морги…
В город мы попали не сразу. Сначала нас остановили заградительные отряды. Впервые я увидела так много орков вместе. Это было похоже на сборище тираннозавров и трицератопсов. Они были разные, как на лицо, так и по фигуре, но для меня все они были одинаково огромны и поразительно зелены. Нельзя сказать, что цвет их кожи был неприятен но, но все-таки, это совершенно непривычно для человеческого глаза. Они окружили нас, внезапно появившись из зарослей. Кожаные куртки прикрывали беленые кирасы, меховые штаны были сплошь в сосульках намерзшего снега, головы скрывали капюшоны белых плащей, из-за спин торчали длинные черные луки и колчаны, полные зеленооперенных стрел. Заблестели улыбки, орки обнимались, обмениваясь приветствиями, шутили:
– Здорово Лес, можно поздравить, я вижу!
– Привет Рис, о, с вас причитается! Рис, ты теперь богат, когда свадьбу твою гуляем? Белка все глаза проглядела!
– А ты Янтарь куркуль проклятый, полгорода девок ходят чернее тучи, хоть бы исполняющих обязанности назначал перед походом!
– Лес, ты знаешь, что младший у тебя настоящий бык Сворна растет: смотри, какой синяк дядьке поставил, а ведь ему всего два года!
Они болтали, стреляя в меня черными глазами. Янтарь пошутил с ними и вернулся ко мне.
– Не волнуйся, они тебя не обидят!
Он крепко взял меня за руку, и я с благодарностью взглянула на него. Мы подошли к остальным. Лесник обернулся, и, улыбаясь, отобрал меня у Янтаря, поставив перед собой.
– Вот смотрите, это колдунья Мара. Она хоть и маленькая, но очень храбрая, видали бы вы, как поланцы ее трепали, пока мы не подошли – я бы сдох! А еще, она сражалась с настоящим демоном! Ее тоже сорвали с родной ветки, как и наш народ!
Орки отступили на шаг, уважительно поклонившись.
– Добро пожаловать, колдунья Мара. Мы рады принять тебя.
В город мы вошли уже ночью. Сначала, из-за деревьев проступило медовое свечение, делавшее снег золотым, а тени густо-синими. Затем нам открылся город. Ничего более удивительного я не видела ни до, ни после этого. Сначала мне показалось, что между небом и землей парят хрустальные фиалы, оплетенные черным кружевом и наполненные разными сортами меда. Город переливался всеми оттенками золота, сверкая как драгоценность на черном мерцающем бархате. Потом, я поняла, что светящиеся башни вырастают прямо из глади озера, отражающего звездное небо. У зданий не было стен, в привычном для нас смысле: резные решетки, более густые снизу, постепенно редели, оставляя вверху почти прозрачные купола. Изнутри стены заменял какой-то полупрозрачный материал, пропускавший золотистый свет наружу.
Мы прошли по понтонному мосту, соединявшему остров с остальной сушей. Крепостную стену заменяли плотно сросшиеся высокие деревья, стволы их, совершенно гладкие внизу, оканчивались шапкой мелких ветвей, сплошь усаженных шипами. Миновав кованые ворота, мы попали на широкую площадь, где нас уже встречали. Здесь было несколько приветливых мужчин, и целая куча женщин, разных возрастов, под ногами путались дети. Я во все глаза уставилась на слабый пол, прячась за широкими спинам моих провожатых. Это были высокие и сильные бабы, похожие на чистопородных лошадей своими длинными ногами, налитыми, мощными телами и разноцветными, заплетенными гривами. Все они носили штаны, только не длинные, как у мужчин, а чуть ниже колена. Меховые пушистые полушубки, перехватывали пояса, разных цветов и фасонов. Все они были, что называется «при параде», и их глаза блестели в свете факелов, примечая каждое мое движение. Сперва, я стушевалась под их взглядами, но Лесник взял меня под руку, и, взглядом осадив рыпнувшегося было Янтаря, подвел меня к стоящим наособицу мужчинам. Это были старые орки, они походили на потемневшие от времени кряжистые дубы, увенчанные седыми гривами.
– Мара Линк, колдунья с планеты Земля, – представил он меня.
– Мирный дом, и я с миром! – оправившись от смущения, сказала я.
– Рады тебе, входи! – сказал самый старый из них. – Отдохни с дороги, мы все приготовили, завтра побеседуем, коли желаешь. Лесник, через час приходи к Деду, доложишь по форме.
Они слегка наклонили головы, прощаясь, и чинно удалились. Из толпы к нам уже спешили. Первой подошла женщина средних лет, как я смогла определить, по спокойному, приветливому взгляду и чинной манере. На руках у нее сидел крепкий бутуз, сзади бежали еще двое мальчишек постарше. Лесник принял у нее ребенка, и они обнялись, прикасаясь носами к шеям друг друга. Потом он представил меня, и мы пожали руки, так, как учил меня Янтарь. Лесник опустился на корточки, обнимая детей, а я стояла, вежливо отвечая на вопросы его жены, и наблюдая за происходящим.
К Рису спешила высокая старуха, а за ее плечом шла девушка. Она была изящна для орков, короткая светлая гривка обрамляла миловидное лицо, на котором сверкали восторгом огромные черные очи. Мне она понравилась. Рис же, подошел и обнял старуху, как я поняла, это была его мать, и улыбнулся девушке, которая немного смешалась под его взглядом. Потом он круто повернулся и подошел ко мне.
– Спи сладко! Завтра я покажу тебе моего рса! – сказал он громко, и стрельнул быстрым взглядом сначала в девушку, а потом скосил глаза, любуясь реакцией Янтаря.
Тот стоял, окруженный целой толпой девиц, и, с совершенно несчастным видом, что-то им отвечал, напряженно глядя на нашу кучку. Женский монастырь тотчас же заметил это внимание, и в нас полетели черные молнии цепких взглядов.
– Благодарю! – ответила я холодно, и неодобрительно посмотрела на игривого Риса.
Я не собиралась ссориться со всем женским населением из-за его выходок. Слава Богу, представитель местного правительства, беспрерывно что-то говоря, повел меня через площадь к внутренним воротам. Лесник с семьей шел сзади. Когда мы прошли сквозь створки, нас нагнал Янтарь, и, подняв на руки одного из сыновей Лесника, пошел рядом, будто так и надо. Когда мы пришли к тому, что можно было назвать дворцом, Лесник попрощался со мной, незаметно хватая Янтаря за рукав. Тот упрямо выдернул руку, и сказал, недоумевающему представителю:
– Колдунья Мара была серьезно больна, я хочу убедиться, что правильно лечил ее, пошлите за Целителем Дола.
– Хорошо, конечно, только, сначала давайте пройдем в комнаты.
Мы прошли внутрь, миновав коридоры, разделенные такими же матовыми перегородками, как и внешняя стена. Я дотронулась до поверхности – она была твердая и теплая.
– Это доак, его готовят из зерен особого злака. Застывая, он принимает любую форму, и прочен как камень, – пояснил мне внимательный провожатый.
Сверху и сбоку, за стенами перемещались размытые тени, слышались приглушенные звуки. Некоторые участки стен были темными, другие – ярко светились. Провожатый подвел нас к резной двери, и с легким поклоном, отворил ее.
– Пожалуйста, располагайтесь как дома, – сказал он, пропуская меня внутрь. Вот ванная, вот туалет, вот здесь шкаф с одеждой, вот ужин, вот напитки. Если еще что-нибудь понадобится, дерните это, – он указал на узорный шнур, уходящий в отверстие в потолке. – Ах, да, чуть не забыл! Вот шнур от занавесей, если мешает свет. Сейчас пошлю за целителем.
Он вышел, оставив нас одних. Я прошлась по комнате. Овальное окно открывалось на улицу, ведущую вниз к древесной стене. Я приоткрыла дверь в ванную, оглядывая оборудование, довольно узнаваемого вида. Здесь было два крана: с горячей и холодной водой, и я открыла их, и пустила воду во вместительную, под стать хозяевам, ванну. Стены здесь были почти непрозрачные, а с потолка свешивалась причудливый светильник. Я позвала Янтаря, что бы он помог разобраться, как она включается. Пока он возился, зажигая ее, я рылась в шкафу, пытаясь найти что-нибудь подходящее. Кто-то догадался, и я обнаружила нечто похожее на пижамку, явно из детского гардероба: штанишки и рубашка, расшитые золотыми пчелками. Как только орк зажег мне свет, я исчезла в ванной, посвятив полчаса тщательной помывке головы. Когда я вышла, довольно отфыркиваясь и встряхивая головой, вся в этих пчелках, то прямо-таки наткнулась, на более чем красноречивый взгляд Янтаря. Мне этот форсаж не понравился. Он снял свою куртку, и сидел в белой рубахе, покрытой кольчужной безрукавкой. Черно-зеленая грива была пропущена в круглые отверстия на спине, отчего топорщилась, как гребень дракона. Он сидел за столом, положив голову на руки, и улыбался.
– Что? – спросила я его.
– Ничего, просто смотрю.
– И что ты видишь?
– Пчелок! Красиво. Ты – красивая.
Я недовольно встряхнула головой.
– Вот как?! А, по-моему, я совсем, не то, что ваши женщины. Как я поняла, у тебя вдоволь примеров для сравнения.
Он потупился.
– Не будь такой злюкой.
– Зачем ты пошел за мной? Ты меня со всем городом перессоришь!
Он поднял голову, взглянув на меня сердито.
– То, что Рис вытворяет, тебя не беспокоит!
– Беспокоит! Только Рис за мной не потащился, оставив целый взвод девок! Я тут только вылупилась, и только и делаю, что из одного дерьма в другое наступаю! Не слишком ли много, для трех недель?
Он обиженно замолчал, глядя в сторону. В дверь постучали, и в комнату вошла женщина в длинном белом одеянии.
– Целительница Заманика! – Янтарь встал, приветствуя ее.
Он вкратце описал, что со мной было, и что он делал. Целительница присела на кровать рядом со мной, задавая вопросы по ходу изложения. Янтарь рассказал все и замолчал, стоя у двери. Целительница повернулась, и с удивлением спросила:
– Что-нибудь еще, Янтарь?
Тот смущенно охнул, и поспешно вышел за дверь. Она осмотрела меня, находя мое состояние вполне удовлетворительным, пообещала прислать восстановительный настой, попрощалась и вышла. Я улеглась на кровать. За дверью Янтарь остановил целительницу. Они говорили тихо, но мне были «слышны» их мысли, за секунду до того, как они превращались в слова.
– Целительница, как она?
– Все в порядке, Ян, вы все правильно делали. Я поручусь за Вас, если Вы будете поступать в Гильдию.
– Целительница, а почему Главный Целитель не пришел?
– Странный вопрос, Янтарь, видимо, не счел необходимым, – она была удивлена.
– Но ведь это же серьезный случай, кроме того, она с другой планеты, могут быть важные особенности…
– Вы сомневаетесь в моей компетенции, Янтарь?
– Нет, но…
– Тогда Ваш вопрос свидетельствует о личной заинтересованности.
– Нет, я просто не понимаю такого отношения со стороны Целителя Дола Инея к столь важному гостю! – Янтарь употреблял вежливую форму речи, но внутри его кипело бешенство.
– Уверяю вас, если бы возникла необходимость, Таго Иней, несомненно, сделал бы все возможное. До свидания, Янтарь, подумайте лучше о Гильдии!
Она пошла прочь, а я упала на кровать, притворившись, что уже сплю. Янтарь тихо вошел и постоял надо мной. Потом он тихонько вздохнул и завозился со своей курткой. Он положил что-то в изголовье кровати и вышел, плотно притворив дверь. Убедившись, что он удалился, я поднялась, и увидела возле своей подушки румяный плод – это в разгар зимы-то! Бог знает, как он его раздобыл! Я умилилась, и мне стало его жалко. Съев подарок, я уснула, раскинувшись на кровати – полигоне.
====== Часть 8 ======
Я проснулась внезапно, оттого, что кто-то лизнул меня в губы. Прямо передо мной были огромные звериные глаза. Я взвизгнула и со всей силы треснула кулаком прямо промеж этих страшных глаз. Раздалось удивленное: «Вау!» и черные глаза отодвинулись. Рис сидел на кровати, озадаченно потирая лоб.
– Совсем уже оборзел!!! – сказала я по-русски, заворачиваясь в покрывало и усаживаясь.
– Чего-чего?
– Я вот забыла, – сказала я, разбирая перепутавшиеся за ночь волосы. – Как, по-вашему, будет: «Неумный орк, злоупотребляющий хорошим к нему отношением»?
Рис молчал, склонив голову набок, и криво улыбаясь.
– Испугалась?
– Нет, обрадовалась! – ответила я желчно. – Кто тебя вообще пустил?!
– Никто, я сам пришел.
– Интересно, что это у вас: дворец и без охраны?
– А это и не дворец, это постоялый двор. Между прочим, мой семейный бизнес.
– Ох, ну ладно, чего тебе?
– Мне? А что ты можешь предложить? – сказал он кокетливо, укладываясь у меня в ногах.
–Убраться отсюда, и дать мне одеться!
В дверь вдруг тихо постучали.
– Кто это? – спросила я шепотом.
– А это Белка.
Я взглянула на него яростным взглядом.
– Что же ей надо?
– Я ее послал, она портниха.
– Так сядь вон туда!
– Зачем? – Рис изобразил удивление, разваливаясь кверху пузом поперек кровати.
– С-с-скотина! Ты за это поплатишься! – прошипела я. – Войдите!
Дверь распахнулась, и Белка, сделав шаг, застыла. Улыбка сползла с ее лица. Она несколько секунд смотрела на Риса, который улыбался, просто излучая удовольствие от своей проделки, потом она медленно развернулась, собираясь уйти.
– Белка, постойте, пожалуйста! Нам надо объясниться! – она снова остановилась в нерешительности, лицо ее помрачнело, глаза метали молнии.
– Рис, уйди, пожалуйста! Я ОЧЕНЬ тебя прошу! – сказала я угрожающе.
– Вы же обо мне говорить будете, я тоже хочу послушать!
– Ну, тогда выйдем мы! – сказала я, решительно откидывая одеяло.
На солнце блеснули пчелки.
– Обманщица! – воскликнул орк с театральным негодованием. – Ладно уж, счастливо оставаться!
Когда его шаги затихли, я сказала, стоявшей на пороге девушке:
– Пожалуйста, проходите! Не знаю даже, что Вам сказать, я ведь и сама ничего не понимаю! Просто поверьте мне, это все какие-то его плутни! По-моему, он все это делает специально, чтобы вас дразнить.
Она молчала, некоторое время, глядя мне в глаза. Потом ответила:
– Я Вас совсем не знаю, но я знаю своего Риса. Даже больше, чем он может предположить. Поэтому я Вам верю. – Она вдруг улыбнулась, став просто чудной, несмотря на зеленый цвет и крупные габариты.
Она оказалась просто кудесницей! За каких-то два часа, Белка сотворила мне приличный костюм, перешив его из большого орочьего размера. Получился приталенный блузон и брючки «капри» из серебристо-серой замши. Как я понимаю, это здесь было что-то типа «неувядающей классики», и вполне подходило для официальной встречи. Придирчиво осмотрев меня, она вдруг ахнула, хлопнув себя по лбу!
– Мар, я такое придумала! Рис лопнет от злости! Подожди меня, я сейчас! – она выскочила из комнаты.
Через некоторое время она вернулась с красивой резной коробкой.
– Вот, смотри! – она плюхнулась на кровать рядом со мной.
В коробке было дивной красоты колье из мелких серых и голубых камешков, искусно насаженных на переливчатые волоски и перышки.
– Это Рис мне дарил, причем на очень интимную дату! Если ты это оденешь, – сказала она заговорщицки на меня глядя, – он просто сбесится! Это хорошая месть!
– А он меня не прикончит? – спросила я нерешительно.
– Нет, он и слова не скажет, но получит хороший урок за свои выходки, поверь мне! Ну, я дарю его тебе!
– А тебе не жалко? Оно такое красивое!
Она погладила блестящие перышки.
– Я его не надевала еще… Но, знаешь, – глаза ее сверкнули, – он подарит мне еще лучшее! Я уверена!
В комнату вновь постучали. Когда дверь отворилась, за дверью оказался Янтарь. Он нерешительно замялся на пороге, глядя на Белку. В руках он тискал маленькие мокасинчики, явно моего размера. Белка стрельнула в него глазами, мигом оценила всю обстановку и ободряюще мне подмигнув, упорхнула за дверь.
– Привет! Я тут, обувь принес…
– Спасибо! Подожди, мне надо переодеться.
Когда я вышла из ванной в новом своем наряде, он только восхищенно вздохнул.
– Вот это тоже сюда подойдет, – он протянул мне коробочку, в которой лежали серьги. Они были словно из одного набора, что и колье, подаренное Белкой.
– У вас с Рисом вкусы одинаковые!
Я надела весь гарнитур. Лицо Янтаря вдруг помрачнело.
– Это тебе Рис подарил?
– Н-н-нет, Белка.
– А-а-а! – протянул он облегченно, и заулыбался. – А ты знаешь, кто это все делал? Я! Делал просто так, никому конкретно. Бусы готовы были, а сережки еще только начал, а Рис увидел и пристал как репей: продай, да продай, какая-то у них с Белкой дата была. Ну, я ему и подарил. А теперь вот как получилось, интересно…
Он посмотрел на меня странным многозначительным взглядом. Что-то он там себе думал, эмоции его качались словно океанические волны. Конечно, я догадалась, что он уже увлекся мной, но размышлять об этом, как о свершившемся факте, было несамокритично. А, кроме того, я еще не знала – хочу ли я всего этого, или нет. Все было слишком сложно.
Мы позавтракали, принесенным слугой холодным мясом и грибами. Хлеба я не видела уже третью неделю, и удивлялась, что же здесь за традиции питания такие? Орки практически не употребляли растительной пищи. На мой вопрос Янтарь удивленно ответил, что зима только началась, и соленые овощи будут только тогда, когда день сойдет на нет, и солнце скроется за тучами. Я ничего не поняла и осталась в недоумении. После завтрака мы немного побродили по городу, коротая время до того часа, на который была назначена встреча со старейшинами. Прогулки особой не получилось, потому что все прохожие откровенно глазели на меня, и я захотела вернуться назад. Через некоторое время за нами пришел Лесник, отмытый и довольный. Я вдруг заволновалась, и ничего не могла поделать с этим неопределенным страхом. Втроем мы вышли из гостиницы, и отправились в Дом Совета – резиденцию Деды.
Дом совета походил на сервант чистоплотной хозяйки. Вернее, на его содержимое: множество помещений и башенок, оплетенных белыми решетками, казались промытыми графинами и перевернутыми хрустальными рюмками. Сегодня было ясно, и солнце нестерпимо слепило глаза, отражаясь и от снега и от блестящих зданий. На площадке перед входом в огромный прозрачный пузырь красовалось белое дерево, с ветвей которого спускались, позванивая на ветерке бесчисленные нити разноцветных бусин.
– Вечное Древо! – сказал Лесник, совершая сложный жест рукой.
Янтарь тоже проделал это движение, и мы прошли внутрь здания. Миновав пару залов, с охранниками, державшими наизготовку внушительные топоры, мы вошли в огромное гулкое помещение. Это напоминало зал для пресс-конференций: в центре, на небольшом подиуме, разместился «президиум», а прямо перед ним был установлен овальный стол, за которым сидело двенадцать старых, убеленных сединами орков, вдоль стен на лавках были орки помоложе. Все это собрание уставилось на меня, во все глаза, я почувствовала, что краснею, точно провинившаяся школьница, сердце колотилось. Пока Лес говорил какие-то слова, представляя меня, я смотрела в центр президиума, где восседал высокий старик. Голова его была совершенно лысой, изборожденное морщинами темно-зеленое лицо покрывали старческие пятнышки, некогда мощные руки, теперь, походили на лапы большой птицы. Они были сложены на рукоятке резной клюки, и Деда походил на старого плешивого кондора. Всмотревшись в его лицо, я поняла, что о старческом маразме не может быть и речи: так ясно и умно смотрели на меня большие светло-карие глаза.
– Приветствуем тебя, колдунья Мара Линк с планеты Земля. Мы рады видеть тебя в добром здравии! – сказал Деда полнозвучным голосом и по-доброму улыбнулся. – Садись дитя, садись и ничего не бойся, мы не враги тебе!
Он указал на место за столом, прямо напротив себя. Лес и Янтарь разместились по обе стороны от меня. Деда чуть повернулся и тихо сказал что-то в сторону. Только сейчас я заметила, что позади трона стоит человек в белом одеянии. Он наклонился, слушая орка, и из-под капюшона на меня плеснул его взгляд, серый и холодный, как зимнее море. Он поклонился, и прошел за трон в глубину «сцены», что-то говоря в приоткрытую дверь. Я почувствовала, Янтарь напрягся, от него исходили волны неприязни, я догадалась, что это и есть тот самый Таго Иней. Деда повернулся и снова, улыбаясь, посмотрел на меня.
– Напитки подадут сейчас. Я знаю, что тебе нужно подкрепить силы после болезни.
Действительно, сейчас же принесли кувшины и высокие бокалы. Таго снова занял свое место чуть позади трона. Янтарь налил мне бокал, и я взяла его, прихлебывая мелкими глотками, чтобы как-то отвлечься от пристального внимания множества глаз. Лесник докладывал, точно повторяя заученный урок, и отвечал на вопросы о походе, и битве у реки, потом расспрашивали Янтаря, а затем слева встал Рис, которого я даже и не заметила. Потом пришла моя очередь. Я уже немного успокоилась, получив большое удовольствие от моего питья, ведь это был сладкий и чуть терпкий ягодный сок. После трехнедельного питания одним мясом, он казался мне божественным нектаром! Я бодро начала рассказ о моем пленении, и уже дошла до потасовки на речке, как снова потерялась, заметив, что человек за троном пристально смотрит на меня. Мыслей его я не смогла разобрать, но то, что я ему совсем не нравлюсь, было понятно. От него исходила волна презрения и недоверия. А тут еще Рис, вперив взгляд в ожерелье у меня на шее, просто пульсировал эмоциями: в голове у него толпились слова и образы, он все хотел сформулировать какой-то вопрос, но это у него никак не получалось. Окончательно потеряв нить, я умоляюще посмотрела на Деду, и почувствовала одобрение и сочувствие. Собравшись, я рассказала все до конца, до самого нашего прибытия в Дол. Когда я закончила, посыпались вопросы. Особенно всех заинтересовала история с масками турса. Я отвечала, и чувствовала, как серые глаза сверлят меня, излучая досаду.
– Можно задать вопрос и мне? – раздался вдруг голос из-за трона.
Фигура в белом вышла вперед. Человек откинул с лица глубокий капюшон. Он был красив, этот Таго, очень красив! Правильное лицо, высокие скулы, идеальный лоб, твердая линия подбородка, четкий контур плотно сжатых губ. Грива его была словно мех «чернобурки»: блестящие пряди оканчивались серебристыми кончиками, отчего голова казалась покрытой инеем. Жесткое его лицо казалось бы застывшим, если бы не его глаза. О, это было его главное украшение! Серые, живые, меняющиеся, точно волны, глаза эти притягивали, хотелось глядеть в них снова и снова! Но, к сожалению, вся эта красота, его глаза, его ловкое тело с играющими под одеждой мышцами, его голос с мужественной хрипотцой, все это было враждебно мне! Я внутренне вздохнула, и напомнила себе, что всю жизнь недолюбливала красавцев, что все они избалованные нахалы и самовлюбленные наглецы, считающие, что все должны вешаться им на шею, заглядывать в глазки и потакать любым их капризам. А этот, кроме того, хоть и был высокого, для человека ростом, но среди орков казался шибздиком, что, видимо, его всю жизнь задевало. Подумав обо всем этом, я позлорадствовала про себя, и почувствовала спортивную злость. Ты думал, что я растаю, и превращусь в лужицу у твоих ног? Ага, щас! Я посмотрела прямо на него, придав своему лицу скучающее выражение. Он продолжал, глядя на Лесника:
– Вы все разговариваете тут с ней, – он кивнул на меня, – задаете разные вопросы, почему же вы не подумали о главном вопросе: может она совсем не та, за которую себя выдает! Почему вы так уверены, что она колдунья? Может она просто полковая девка, которая чем-то не угодила поланской солдатне? Нравы их вам известны, они вполне могли потопить любого, кто им не по нраву!
– Да, что ты говоришь, Иней, я совершенно уверен в ее словах! – оторопел Лесник.
