Текст книги "Помощница для профессора (СИ)"
Автор книги: Жасмин Майер
Соавторы: Аля Кьют
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)
Глава 15
«Майбах» пулей промчался по зарождающимся пробкам. В машине Роман Андреевич даром время тоже не терял. Держа ноутбук на коленях, я настучала под его диктовку порядка дюжины самых разнообразных писем. Юридическая бюрократия не для одноруких, это точно. Одновременно с этим Исаев не выпускал из рук телефон и замолкал только, чтобы сделать глоток воды.
И было при этом всего восемь утра.
Ладно, при таком графике к вечеру точно будешь сыт по горло общением с людьми.
Машина, тем временем, выехала в частный сектор, проскользнула между высоких заборов и, нырнув под шлагбаум, затормозила.
– Выходим, Настя, – скомандовал Исаев. – Руку не предлагаю.
Черт. Опять я вспыхнула, но Роман Андреевич вроде не заметил, как я краснею при любом упоминании его рук. Пальцев. Ох.
Во дворе дома была припаркована желтая машинка, почти игрушечная на вид и с такой низкой посадкой, что «Майбах» рядом с ней казался танком. Или строгим нахмуренным отцом.
«Бугатти» стояла криво, поперек двора, брошенная в спешке, как если бы какой-то мальчик не убрал игрушки. Даже дверцы машины были нараспашку.
Исаев обошел желтенькую, внимательно осматривая со всех сторон капот, фары и дверцы.
– Видите вмятины, Настя? – спросил он, поравнявшись со мной.
– Мы вроде с вами условились на «ты», – кашлянула я. – Нет, не вижу. А почему вы их ищите?
– Владелец машины уверен, что ночью сбил человека. Снова, – ровным голосом ответил Роман Андреевич. – Кажется, пятого за этот месяц.
Я покосилась на уютный кирпичный дом, обвитый цветущей жимолостью с розами на клумбах. Это вот так у нас живут серийные убийцы?
После осмотра машины, мы вошли в дом. Внутри было как в настоящем кукольном домике. Резкий контраст с обстановкой в доме Романа Андреевича, где стекло, сталь и блеск ровных поверхностей без ручек идеально сочетались с огромными панорамными окнами без штор. Здесь же, наоборот, было пиршество текстиля. Вязаные пледы на диванах, пуфики для ног и мягкие даже на вид ковры. А уж подушечек сколько! Разных размеров и цветов. Начни здесь кто-нибудь битву подушек, не знал бы стеснения в боеприпасах.
– Рома! – нам навстречу вышел парень. – Ты наконец-то приехал!
При виде него у меня отвисла челюсть. Это был очень известный певец, нет, я догадывалась, что у Исаева очень обеспеченные клиенты, но чтобы настолько… И это он убил пятого человека за месяц?
– Привет Ник, – кивнул Роман Андреевич. – Я тебя внимательно слушаю. Будь добр, говори быстро, мы спешим.
Ник Рид собственной персоной упал на один из диванов среди подушек и прикрыл глаза рукой.
– Ох. Вряд ли это будет быстро, Рома. Это была ужасная ночь. Ты представить себе не можешь, что я пережил. Рома, я ведь убил человека!…
– Началось, – процедил едва слышно Исаев. – Ник, не бросайся громкими и недоказанными фразами, это я тебе как юрист говорю. И я видел твою машину. На ней нет ни одной вмятины. Назови, пожалуйста, улицу и время, я пробью данные по камерам и мы разойдемся.
– Какой же черствый ты человек, Рома! – воскликнул Ник и вдруг перевел глаза на меня. – А вот вас я раньше не видел? Как вас зовут?
Ой.
Это он мне?
– Настя, – выдохнула я.
Танька убьет меня, если узнает, что я видела живьем самого Рида, знакомилась с ним и при этом не взяла у него автограф. Но я же на работе.
– И как вы с ним справляетесь, Настенька? Он вас тоже держит в ежовых рукавицах?
– Ээээ…
– Улицу, Ник! – рявкнул Роман Андреевич. – Назови адрес, пожалуйста, чтобы я уже начал работать.
– Ох. Я не могу так, – снова закрыл лицо руками певец. – Не дави на меня, Рома! Я пытаюсь… Но ты не понимаешь! Когда я осознал, что произошло… Это был такой ужас! Думаешь, мне в этот момент было до того, какие вокруг указатели? Вся жизнь промелькнула в этот момент перед глазами!
– Скажи, хотя бы который был час?
– Снова ты за свое! Насть, садись рядом, – он похлопал по дивану рядом с собой. – Знаешь, при виде тебя мне сразу хочется…
Повисла пауза.
– Написать песню.
Роман Андреевич шумно втянул воздух через нос.
Я покосилась на него, не зная, что мне делать. Я вроде как на работе и не могу сидеть, когда мой начальник стоит. Но таким людям разве отказывают? Да и потом, он ведь ничего такого не предложил, просто сесть рядом. Может, ему и правда, нужна моральная поддержка?
– Настя, принеси ноутбук из машины, – процедил Исаев.
– А он уже со мной, – я показала на кейс в руке.
Роман Андреевич скривился. Кажется, он был рад отослать меня из дома хотя бы на время, но не вышло.
Ник Рид тут же воспользовался заминкой и похлопал по дивану:
– Давай, Настя, садись ближе. У тебя очень красивые глаза, знаешь об этом?
Ущипните меня!
– Ник, скажи хотя бы откуда и куда ты ехал, – проскрежетал Роман Андреевич.
– У меня был концерт, название клуба узнай у моего менеджера. Их уже было столько, что я не запоминаю! Ну, расскажи мне, как давно ты работаешь на Рому?
– Недавно, – уклончиво ответила я, опускаясь на самый краешек дивана. – Как прошел ваш концерт?
– Давай на «ты», – блеснул улыбкой Ник. – Я хоть и суперстар, но не настолько стар. «Оазис» один из немногих клубов, где за концерты я могу быть спокоен, и они проходят всегда по высшему разряду.
– Ах, конечно, это же «Оазис»… – медленно и значимо повторила я, краем глаза видя, как сначала замер Роман Андреевич, а потом что-то настучал на своем телефоне.
Хотела бы я ему помочь с набором текста, но пока никак.
Роман Андреевич кивнул, глядя на экран, поднес телефон к уху и стал ждать ответа собеседника. Все это время я чувствовала, что он не сводит глаз с Рида.
А тот вдруг подвинулся еще ближе.
– Насть, – прошептал он с улыбкой. – А чего это Рома так следит за тобой, как кот за воробьем?
– Разве? – выдохнула я, отодвигаясь назад. Как бы сказать звезде, что просто Рома его на дух не переносит, но работу никто не отменял, только и всего, а я тут совершенно не причем?
– Сама смотри.
Ник Рид вдруг перехватил локон, выбившийся из моей прически, и с обворожительной улыбкой заправил за ухо.
Воцарилась тишина. Роман Андреевич запоздало скинул с себя морок и резко отозвался в трубку:
– Да, слышу я, слышу! Нужна твоя помощь, капитан…
– Хочешь, еще проверим? – наклонился еще ближе Рид.
Боже. Он что, собирается меня поцеловать? На глазах у Романа Андреевича?!
Все, что я сейчас хотела, это оттолкнуть от себя звезду обеими руками. Танька сказала бы, что я окончательно сошла с ума. А ведь когда-то я тоже облизывалась на его клипы.
– Моему боссу нужна моя помощь, Ник.
Я поднялась с дивана.
Исаев уже умчался на кухню, его очень эмоциональный разговор с полицией был хорошо слышен. Одновременно с этим он пытался одной рукой щелкать по клавиатуре, зажав телефон между плечом и ухом.
Я аккуратно коснулась его плеча. Он вздрогнул, наградил меня долгим пристальным взглядом, а потом… как будто выдохнул с облегчением.
Я сама села за ноутбук, который он раскрыл на кухонной стойке. Кивнула. Роман Андреевич стал бодрее, даже пошутил, когда прощался со следователем.
Когда он закончил разговор, я сказала:
– Вы не дали мне пароли от своих рабочих почтовых ящиков. Если это, конечно, не секрет фирмы.
– Не секрет, – отозвался он.
Встал за моей спиной и словно взял в объятия, когда потянулся левой рукой к клавиатуре, чтобы вбить пароль.
Голова пошла кругом. Чертовски сильно захотелось откинуться назад, чтобы коснуться его плеча затылком. Почувствовать его дыхание на своей щеке.
– Запомнила? – тихо спросил Роман Андреевич.
Я запомнила ощущения, а вот пароль – нет.
– Придется повторить, – отозвалась я.
И запоздало поняла, как двусмысленно это звучало. Роман Андреевич остался стоять прямо за моей спиной, я слышала, как он сглотнул и немного отодвинулся в сторону.
Язык его тела не оставлял иных вариантов, но на ум снова и снова приходили слова о том, что он не спит со студентками и не собирается залезать конкретно мне под юбку.
С другой стороны, это может быть просто физиология. Долгое воздержание, кто знает, когда у него были последние отношения с женщинами при такой-то работе?
На экране, тем временем, загрузилась почта.
– Щелкни на верхнее неотвеченное письмо, – попросил Роман Андреевич.
Именно попросил, а не приказал! И не рявкнул! Надо же.
Я выполнила, на экран всплыло короткое черно-белое видео с камер наружного наблюдения. По ночной дороге промчалась хорошо узнаваемая желтая машина. Мы просмотрели около десяти таких нарезок, отследив путь от клуба до самого звездного дома. Никаких сбитых людей не наблюдалось.
Все это время Роман Андреевич продолжал стоять за моей спиной, упираясь левой рукой в стол прямо рядом с моим бедром.
– Но он же уверен в обратном? – тихо спросила я, когда присоединенные к письму видео закончились.
– Потому что если он не закончит принимать перед концертами препараты, от которых у него потом галлюцинации, однажды это случится на самом деле, – также тихо отозвался Исаев. – Вот почему я приезжаю каждый божий раз по его первому же звонку.
Он посмотрел на меня, а после подцепил мой локон пальцем и завел его за ухо, в точности повторив жест Ника Рида.
Глава 16
Роман Андреевич вышел у офиса, а меня отправил в МГУ. Я чудом нашла всех преподавателей, которые проставили мне оценки в ведомости и зачетку. Закрыв сессию окончательно, я снова прыгнула к важному Васе в «Майбах». Лучше бы на метро поехала или даже пешком было бы быстрее, чем в полуденных пробках.
Не теряя времени даром, я заказала по дороге продукты на дом, воспользовавшись интернетом, картой Исаева и сервисом, который он же рекомендовал по средствам пухлой визитницы.
– Настя, где тебя черти носят? – зарычал на меня в телефон Исаев, когда мы почти прорвались к «Москва-Сити» сквозь пробки.
– Я почти на месте, Роман Андреевич.
– Ты должна быть в прокуратуре через полчаса. Следователь Киреев ждет, подготовил дело, которое я просил, ты должна забрать.
Босс назвал адрес, и у меня все упало.
– Но полчаса… Я не успею, Роман Андреевич. Движение почти нулевое, сплошные пробки.
– Тогда подними свой прекрасный зад, выйди из машины и дуй на метро. Боже, неужели я все должен объяснять? Ты вроде смышленая, а так тормозишь.
– Я поняла. Все сделаю.
Он просто бросил трубку, даже не попрощавшись. Я попросила Василия притормозить у тротуара и выскочила из машины, чтобы бегом домчаться до метро. Носиться в юбке по жаре – сомнительное удовольствие. Толкаться в метро – еще более сомнительное. Особенно после нежнейших объятий кожаного и кондиционированного салона.
К хорошему быстро привыкаешь.
Я мысленно одернула себя, напомнив, что ничего хорошего меня у Исаева не ждет. Он резкий, грубый, заносчивый, вспыльчивый, помешанный на работе, вечно в цейтноте и невероятно горячий говнюк.
Последнее мне пора перестать замечать. Не говнюка, а горячность. Я должна привыкнуть к его магнетизму, как к салону «Майбаха», и перестать выделять слюну. Надеюсь, так и будет. Он мой босс с заскоками – не более.
Я забрала документы у следователя, как и было велено, вернулась так же на метро в офис. На входе мне выдали постоянный пропуск, а еще позвонила мама.
Я задержалась у лифта, и, конечно, ничего толком ей не сказала. Только упомянула о стажировке и что поживу отдельно какое-то время. Мама, кажется, тоже торопилась и не стала расспрашивать.
– Раз ты говоришь, что так надо, то живи отдельно, конечно, – только и сказала она. – Я просто волновалась. Ты так внезапно исчезла.
– Мы и видимся раз в неделю, мам. Когда бы я все рассказала? Тебя постоянно нет дома.
– Да-да, конечно, детка. Ну что поделать? Работа, Насть. Ты у меня взрослая и умница, слава богу. Уверена, у тебя все получится с этой стажировкой. Удачи.
– Угу, – отозвалась я и вошла в лифт, скидывая звонок.
В этот раз у кабинета Исаева не было толпы красоток, но я почему-то все равно постучала в дверь.
– Да, – рявкнул Роман Андреевич.
Мне бы бежать от этого тигра, но я смело шагнула в клетку.
И понеслось. Вопросы от Романа Андреевича летели со скоростью пули.
– И зачем стучать?
– Эээ…
– Почему так долго?
– Но…
– Мне нужно дело Ивашова от семнадцатого года. И найди показания свидетеля Андреева! Архив в конце коридора – налево.
– Ага…
– Еще свари кофе. А почему не привезли обед? Я должен сам об этом беспокоиться? Одними обезболивающими сыт не будешь.
И в довершение:
– Куда ты?!
– Так ведь в архив? – робко ответила я, ожидая, что он меня снова прервет.
Он лишь хмуро кивнул.
– Сперва отдай папку из прокуратуры.
Я положила документы на стол и умчалась в архив. Остаток дня пролетел со скоростью звука примерно в таком же ритме.
Исаев разрывался на куски, пытаясь все успеть, и рвал заодно меня, чтобы я помогала оставаться ему цельным.
Самое странное, что за этот день я частично вникла, наверно в десяток дел, которые он вел. Как ни крути, а практика обещала быть шикарной по части опыта и новых знаний. Теория – это прекрасно, но ничто не сравниться с работой «в поле», так сказать.
Наверное, первый день всегда такой нервный и полный ошибок. Исаев не делал его проще, разумеется. Он не давал мне поблажек и требовал, требовал, постоянно чего-то требовал. К вечеру этого бесконечного дня, я чуть не разрыдалась от счастья, когда мой босс сдавил переносицу пальцами и проговорил:
– Собирайся. Если что, продолжим дома.
Я встала из-за стола, который был тут же в кабинете, недалеко от места начальника.
– Настя, что это? – вдруг спросил Исаев, бесцеремонно уставившись на мои ноги.
Для полноты нелепой картины он даже указал пальцем.
– А на что похоже, Роман Андреевич? – не сдержав сарказма, выпалила я. – Это мои ноги.
– Я имел в виду обувь.
– Босоножки, а что?
– Они не подходят к юбке.
Боже мой, Александр Васильев собственной персоной. Будем играть в «Снимите это немедленно»?
– Знаете, утром мы с вами вместе радовались, что на мне наконец-то есть белье, поэтому неподходящие босоножки я, можно сказать, не заметила. Как и вы впрочем.
Исаев обреченно вздохнул и пошел к двери, никак не отреагировав на мою пламенную речь. Сказал только:
– Идем.
Но вместо того, чтобы спуститься на этаж ниже, к парковке, Роман Андреевич вышел на улицу.
– А куда мы идем?
Я следовала за ним, пока он ругался под нос. Вроде бы сам с собою, но это ворчание я, разумеется, принимала на свой счет и делала выводы.
– Вместо того чтобы заниматься делом, я должен работать феей-крестной. Просто замечательно. Про обед напомнить, про метро подсказать, может, я и половину получки буду себе в карман складывать? Неужели сложно самой в магазин зайти? Я ведь дал тебе банковскую карту на траты.
Он указал на торговый центр напротив. Я замерла от удивления.
– Но я не могу тратить ваши деньги на личную обувь, Роман Андреевич! Я ваша помощница, а не содержанка.
Ну так… На минуточку. Если он вдруг забыл об этом.
Я тут же пожалела о своей дерзости, потому что Исаев сверкнул на меня глазами, буквально прошивая насквозь взглядом.
– Ты работаешь на меня, Настя. И на тебе должна быть одежда соответствующая и твоей должности, и моему статусу. У всех этих покупок одна-единственная цель: выглядеть достойно, а не соблазнять меня. Это понятно?
Я покосилась на свой джинсовый сарафан. «Соблазнять меня»? Ох, никогда бы не подумала, что такая вещь, как эта…
А ведь я была в нем и вчера тоже, когда сидела на его коленях!
– Настя, это понятно? – повторил Исаев.
– Вполне.
– Я выдал карту на расходы. Что мешало согласовать со мной покупку одежды и обуви?
– Одежды? То есть вещи мои вам тоже не нравятся?
– Нет, если вы собираетесь надеть эту блузку и юбку завтра тоже. Я не позволяю себе даже на деловом ужине появляться в несвежей утренней рубашке. Для вас правила те же!
От нервов он даже перешел снова на «вы».
Я обреченно вздохнула.
– Хорошо, я поняла, но сегодня….
Сегодня я просто не успела бы заняться еще и покупками. Конечно, можно было тоже что-то заказать по интернету… Ах, нет, ни черта бы я не успела даже так. День не резиновый.
– Довольно, – отмел мои попытки оправдаться Роман Андреевич.
Мы перешли дорогу, и он сразу завел меня в мультибрендовый бутик на первом этаже. Отдал приказания консультантам, и меня тут же закружили в примерочную, подавая и подавая новые и новые вещи.
Через полчаса я была обладательнице трех пар туфель и разнообразных комплектов одежды для работы. Консультанты не забыли и о белье. Слава богу, последнее Роман Андреевич хотя бы не просил демонстрировать.
А вот блузки, брюки, юбки, закрытые платья-футляры я была обязана ему показать.
Он только кивал и утыкался обратно в телефон.
– Доставка возможна? – уточнил он на кассе, оглядев внушительное количество пакетов. В этих элитных бутиках ведь даже трусики упаковывают в огромный картонный баул.
– Разумеется, – лучезарно улыбнулась девушка за стойкой.
Судя по тому, как она пожирала его глазами, она бы отсосала ему в примерочной буквально по щелчку пальцев.
Расплатившись, Роман Андреевич пошагал к выходу, не глядя на меня, но продолжая инструктировать:
– Найдите время и приведите в порядок волосы. В нашем доме есть «Спа-салон». Думаю, они смогут вам помочь.
Нет, ну что я за чучело в его глазах?
О боже…
Нашем.
Он сказал нашем доме!
Но тут он продолжил, и всю мою эйфорию, как рукой сняло:
– Легкий макияж, косметолог, эпиляция…
Хорошо, что Исаев шел спереди и не смотрел на меня. Боюсь, что я врезала бы по его наглой физиономии за такие уточнения. Может, он еще и за этим поручением хочет проследить лично?!
Глава 17
В магазине мне казалось, что у меня и сил-то ни на что не осталось, но прохладный душ сделал свое дело. Правда, после душа я столкнулась с другой проблемой.
Что носить в доме?
Среди вещей, которые доставили спустя час после нашего возвращения, таких не было, к тому же я не выжила из ума, чтобы готовить ужин в юбке-карандаш и белой рубашке, которых Роман Андреевич накупил мне целую дюжину.
А влезать снова в сарафан, который я носила второй день, после душа уж точно не хотелось. Как и постоянно щеголять в халате перед боссом.
Ладно, рано или поздно мне придется вернуться домой за остальными вещами. Как и поговорить с мамой. Не выйдет откладывать это навечно.
Натянув халат, я выглянула из своей спальни. Дверь в кабинет была приоткрыта, и я направилась туда. Роман Андреевич сидел за столом. Снова. С тем же сосредоточенным выражением лица, а еще он был в очках. Галстук со своей шеи он сорвал сам.
– Ты что-то хотела, Настя?
Пойманная за подглядыванием, я зашла в кабинет.
– Мне нужна домашняя одежда, Роман Андреевич. Можно одолжить у вас какую-нибудь ненужную футболку, например? Обещаю, что буду носить аккуратно и верну вам ее выстиранную и выглаженную.
Его глаза остановились на вырезе моего халата, и он кивнул.
– В глубине гардеробной. Можешь брать, что хочешь.
– Супер, спасибо.
Проникнув в святая святых, я не медлила, не заглядывалась на рубашки и не вдыхала туалетную воду. Пробралась к дальним полкам, где было настоящее буйство цвета. Пробежалась пальцами, задумчиво выбирая нужную.
Получается, когда-то у моего профессора было время, когда он носил что-то ярче темно-синих костюмов. Сейчас же настоящей анархией для него было не надеть галстук в тон брюкам. Что это? И почему такие переменны? Старость? Но Роман Андреевич прав, ему всего лишь тридцать. Тогда что? Неужели и у меня в тридцать в жизни не будет ничего, кроме работы?
Я выцепила из стопки самую яркую футболку, какую только смогла найти. Ярко-желтого канареечного цвета, вау. Когда-то Роман Андреевич был огонь. Длины было как раз достаточно, чтобы не сверкать трусиками. К тому же футболка была без рукавов.
Пять минут и свободное домашнее платье готово.
Вернулась на кухню как раз вовремя, чтобы встретить доставку из ресторана. Сам Роман Андреевич готовил редко, и понять его можно было. В холодильнике требовался минимум продуктов для завтрака и легкого перекуса. А времени у него и так едва на жизнь хватало, а если у него даже омлет нормальным получался не очень… Ну, он бы просто умер с голоду при таких нагрузках.
Приняла контейнеры из рук мальчика в форме, который меня уже узнал. Он с интересом глянул на мое «платье».
Ну, ладно, возможно, оно было короче, чем следовало бы. Но другую футболку я все равно вряд ли найду.
Я решила не есть на кухне, а внести какое-то разнообразие. Накрою ужин в столовой с панорамными окнами. Включила легкую музыку, достала красивую посуду и бокалы для вина. Белое.
На ужин была рыба, лапша-соба с овощами, салат. Все это из ресторанных контейнеров я переложила на блюда, как будто сама и готовила.
И помчалась за Роман Андреевичем.
Он все также работал. Хоть бы книжку, что ли, почитал, отвлекся. Столько книг в личной библиотеке, а когда он читал что-то более захватывающе, чем УК РФ?
Расправив короткий подол, я объявила:
– Все готово, идемте ужинать, Роман Андреевич!
Он едва скользнул по моему наряду взглядом. Даже обидно. Не отрываясь от телефона, прошел на кухню. Замер, как Траволта, оглядываясь по сторонам.
– Я накрыла в столовой, – подсказала я.
Он кивнул, ответил на еще один звонок по дороге в столовую. Сел за стол, взял вилку и принялся бездумно есть, отвечая и кивая невидимому собеседнику.
Мда. Как-то иначе я себе представляла этот ужин.
Хотя зря. Мы не семейная пара, чтобы за ужином мило трепаться ни о чем.
Налила сама себе вина, потому что Роман Андреевич покачал головой, накрывая ладонью свой бокал. Он не успел и слова сказать, стоило ему отложить телефон, как тот снова зазвонил.
Да его вообще когда-нибудь оставляют в покое?
Еда была вкусной, но ела я без аппетита. Смотрела на Исаева, который устало кивал или спорил с собеседниками, которым всем надо было срочно и прямо сейчас.
Потом я забрала тарелки, отнесла на кухню, вымыла и протерла, как он и просил меня еще вчера. Вернулась в столовую. Роман Андреевич клевал носом. Телефон лежал перед ним. На экране горячо жестикулировал какой-то мужчина.
– Это не правовой случай… – устало ответил Роман Андреевич.
Бодрый собеседник тут же шумно отреагировал на экране, завалив Исаева возмущением и предложениями.
У него, наверное, рабочий день не начинается в пять утра.
– Я не помню… – ответил Роман Андреевич на следующий вопрос. – Можно поднять архивные дела, но тогда мы провозимся до Пасхи.
– А быстрее? – тут же всполошился мужчина.
– А быстрее только кошки родятся, – громко ответила я.
Роман Андреевич аж проснулся.
Я нависла над его плечом так, чтобы собеседник увидел меня в камере.
– Добрый вечер, – улыбнулась я. – Меня зовут Настя, и рабочий день моего босса окончился час тому назад. Сейчас Роман Андреевич больше не может с вами говорить, поэтому я прошу вас набрать его завтра в чуть более урочное время. Спасибо. И спокойной ночи.
И нажала на «отбой».
– Это… Что сейчас было? – спросил Исаев в тишине.
– Это у меня закончилось терпение. Вы же себя не щадите! У вас глаза закрываются, вы прямо тут отрубитесь, если сейчас же не отправитесь в кровать.
Роман Андреевич с удивлением повернулся и во все глаза посмотрел на меня.
Ну вернее, на мое «платье». Заметил-таки.
– Ох, Настя… – прошептал он, и от этого шепота по телу разлилась истома. – Что же мне с тобой делать? Так ведь нельзя… Просто врываться сюда вот так…
Ах, он про то, что я важный вызов отрубила? Бедный. У него даже сил наорать на меня больше нет.
– Идемте, я проведу вас в спальню.
– Ох, черт.
– Рука болит? Вы таблетки выпили?
– Да, выпил, выпил, – отмахнулся он. – Не рука, Настя. Не рука.
Что-то в его тоне заставило меня прикусить язык и не спрашивать, что же другое у него болит. Я просто поплелась следом за ним в спальню.
Роман Андреевич замер посреди коридора.
– А дело Штайнберга мы сегодня рассмотрели? – вдруг спросил он.
– Да, и даже разослали извещения в суд.
– Ага, это хорошо. Спасибо. Я бы не успел сам.
Ну точно, совсем плох. Раз он и благодарить меня начал!
Он включил в спальне ночник, стал срывать одной рукой пуговицы, пока я не перехватила его левую руку.
– Я здесь, – тихо ответила я. – Для этого вы меня и наняли.
Он закрыл глаза и сглотнул.
– Точно, – хрипло отозвался он. – Только для этого.
– Только, – подтвердила я, быстро расправившись с пуговицами и принимаясь за запонки. – Не заводите свою шарманку про трусики и юбки, я все помню.
– Это хорошо, – повторил он, снова глядя только на желтую футболку на мне.
Может быть, какие-то воспоминания? Не знаю.
– Спасибо за футболку, – прошептала я, пряча запонки в коробочку.
Мой профессор так и стоял в расстегнутой рубашке, в каком-то шаге от постели. Наверное, ждет, чтобы я помогла ему снять ее, не задев при этом больную руку.
– Чешется? – почти ласково спросила я.
Он уставился на меня квадратными глазами.
– Рука, – неуверенно сказала я, стушевавшись под его взглядом. – Я про вашу руку. Просто знаю, что в гипсе, что в ортезе, пока рука заживает, кожа ужасно чешется.
Роман Андреевич облизал пересохшие губы и кивнул.
– Еще как чешется, – тихо ответил он.
Какой же он странный, когда устанет. Ну нельзя же так выматываться.
Я раскатала рукав рубашки. Помогла снять рубашку с плеч и скинула ее в бельевую корзину в гардеробной. Раз в два дня рубашки и костюмы нужно отвозить в особенную химчистку. Их визитка тоже нашлась в пухлой визитнице. И, судя по количеству рубашек в корзине, именно этим завтра и нужно заняться.
Когда я вышла из гардеробной, Роман Андреевич уже сражался с ремнем.
– Настя… – выдохнул он.
– Давайте все-таки помогу, – перехватила я его руку.
Взялась за темный гладкий ремень, стараясь не рассматривать подтянутый живот с теми самыми боковыми мышцами, которые лишили меня способности думать еще в бассейне. Не опускать глаза ниже, выискивая разные выпуклости и не думать глупости.
– Настя?
Я медленно подняла взгляд, скользнув по груди, крепко стиснутой челюсти. Встретилась с темным непроницаемым взглядом. В этот момент тишина в квартире стала такой же густой, как горячая карамель.
– Да? – хрипло отозвалась я.
– Мне нужна твоя помощь в душе.
