Текст книги "Помощница для профессора (СИ)"
Автор книги: Жасмин Майер
Соавторы: Аля Кьют
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)
Глава 12
Пока консьерж писал в журнале, Роман Андреевич красноречиво на меня посмотрел, давая понять, что сейчас лучший момент, чтобы предупредить о том самом звонке в полицию, о котором мы говорили в машине.
Я отрицательно помотала головой, не сдержав при этом широкой улыбки.
– Если это все, мы пойдем, Евгений Петрович, – сказал Исаев.
– Не смею вас задерживать, доброго вечера, выздоравливайте.
Исаев поблагодарил и коснулся моей спины мимолетным движением, направляя к лифту.
Лифт был новым потрясением. Меня впечатлил даже тот просторный и зеркальный в бизнес-центре, а этот в жилом комплексе оказался просто огромным. Я озиралась, забыв про правила приличия, пока не наткнулась на насмешливый взгляд Исаева, и сразу уставилась в пол, снова отчаянно краснея в сто тысячный раз за этот день.
– Нравится? – спросил Роман Андреевич без тени издевки. – Я тоже поначалу головой по кругу крутил каждый раз. Даже, когда с попутчиками ехал. Такой здоровый. Как будто тут слоны живут, а не люди.
Я хохотнула.
– Ага, пожалуй, я б могла в нем жить. Мне много не надо.
– Это хорошо, – загадочно кивнул Роман Андреевич.
Уточнять, что именно хорошо, я не стала, потому что мы приехали.
– Ни хрена себе, – не сдержалась я, когда двери лифта открылись прямо в гостиную шикарных апартаментов.
– Проходи-проходи.
Исаев подтолкнул в спину остолбеневшую меня.
Я шагнула в гостиную, уронила рюкзак на пол.
– Разуйся, пожалуйста. Не выношу грязь в доме.
– Д-да, конечно, – очнулась я, стаскивая босоножки.
Роман Андреевич тоже снял туфли, открыл нижний ящик шкафа и педантично пристроил обувь в свободной нише, мои он тоже поставил на полочку и только потом закрыл шкаф.
– Пойдем на кухню, – проговорил он и снова тронул за спину, показывая больной рукой направление, чуть морщась от лишних движений.
Я снова прошла по его велению в кухонно-столовую зону. Правда, опять чуть не свернула шею, восхищаясь огромным панорамным окном пентхауса.
Стоит признать, живет мой профессор шикарно. Я даже перестала осуждать тех уточек, которые пытались любой ценой хоть на шаг приблизиться к Исаеву и всему этому великолепию.
– Хочешь чай-кофе? – радушно предложил Роман Андреевич, но сразу добавил: – Только придется самой сделать.
– Почему? Вы ведь машину одной рукой водите. Неужели не справитесь с чайником?
Мне определенно стоит научиться затыкаться вовремя.
Исаев прищурился.
– Я многое могу делать левой рукой, Настя, но это все равно получается не так хорошо, как правой.
И снова я вспыхнула от его намеков.
– К тому же, ты сама сломала мне руку и отлично справилась с рубашкой. Я могу только предвкушать, какой потрясающий чай ты приготовишь.
– Уговорили, Роман Андреевич. Но лучше апеллируйте к чувству вины. Лесть из ваших уст звучит так себе.
– Чайник глиняный в третьем ящике. Вода только бутилированная, внизу найдешь, кипятить не до конца. Улун этого не терпит. Настоять ровно три минуты. Сам чай наверху, в мешочке.
А вот и наш ментор вернулся. Давненько не виделись.
По инструкции Исаева я без труда нашла все, о чем он говорил. Космический чайник загорелся желтым, и я по наитию догадалась, что это как раз нужная температура для улуна. Слава богу, я подрабатывала официанткой и была знакома чайными церемониями.
Бросив в заварник немного сухих листьев из мешочка, я залила их водой и накрыла крышкой.
– Голодная? – спросил Исаев. – Что-то точно есть в холодильнике готовое. Не стесняйся.
– Нет, спасибо. Только чай. Идеально.
Темно-коричневые глиняные чашки с толстыми стенками в цвет чайника висели на штанге. Я сняла две, заодно прихватила термо-коврик, бросила его на стол и только потом разлила чай по чашкам, тут же вылила первый настой и залила чайник снова, давая настояться на несколько секунд дольше, прежде чем опять наполнить уже теплые чашки.
Исаев следил за мной оценивающим взглядом, а я все ждала, что начнет орать, что я делаю все не так. Как на Марину в тот день у клиники и по телефону. Но его цепкий взгляд, хоть и холодил кровь, но больше не вспыхивал от ярости.
Кажется, я прошла какой-то очередной тест?
– Я буду говорить прямо, Настя, – выпалил Роман Андреевич, подтверждая мои подозрения. – Я не целуюсь со студентками и не распускаю руки.
– Это я помню, – буркнула я, неистово глазея в чашку с чаем.
– Не лишним будет повторить. То, что случилось днем не должно влиять на наши отношения.
– У нас и нет отношений, Роман Андреевич, – безэмоционально проговорила я, продолжая не смотреть на него.
– Не надо цепляться к словам, Тихомирова. Вы все прекрасно понимаете.
Он начал раздражаться и это внезапно показалось мне невероятно возбуждающим. Совсем с ума сошла, наверно.
– Предлагаю не делать из этого пикантного эпизода в моем кабинете эпохальное событие.
А вот тут опять обидно стало. Значит, я для него действительно нечаянная слабость, недоразумение. Хорошо, что он не знает, что я сегодня испытала самый потрясный оргазм в своей жизни.
Я наконец-то нашла силы и смелость поднять голову и дерзко выпалила:
– Конечно, ведь ничего особенного и не произошло. Будем считать, что ничего и не было. Подумаешь, – фыркнула я.
Роман Андреевич нехорошо прищурился, но кивнул.
– Вот и славно. К слову, вы так спешно удрали, Настя, что забыли ведомости. Я сам отвёз их в деканат, там узнал ваш адрес и поехал к вам, чтобы объясниться. Раз об инциденте мы договорились, то теперь что касается вашего «недопуска». Вы хотите его исправить?
– Да.
– Я так и думал, тогда предлагаю его отработать.
– К-как?
– Не так, как вы только что подумали, – Роман Андреевич закатил глаза.
– А что еще я могла подумать? Ведь занятия официально окончены!
– Да, но мне все еще требуется помощница, а вы, насколько я узнал в деканате, подавали заявку на стажировку у Авдеева, на которую из-за «недопуска» теперь не можете рассчитывать. Я предлагаю вам убить двух зайцев одним выстрелом. Вы соглашаетесь на стажировку у меня в «Фемиде» этим летом, я допускаю вас к сессии. Что скажете?
Стажировка в «Фемиде»? Он это серьезно? Если к Авдееву была очередь, а там был уровень много ниже, то о стажировке у Исаева никто даже думать не смел!
Вот только была одна загвоздка.
Я откашлялась.
– Ну… Я как бы уже сдала сессию. Досрочно.
Он вскинул одну бровь.
– Каким же образом без моего зачета?
– Договорилась. Я отличница, меня любят.
– Потрясающе, – хмыкнул Исаев. – А вас все-таки нельзя недооценивать, Настя.
Голова шла кругом.
Я не могла отказаться. Просто не могла. Даже с учетом того, что, возможно, мне придется все время ходить на работу в мокрых трусиках, я не могу отказаться от такого предложения!
– Я согласна.
Исаев кивнул, словно услышал что-то, само собой разумеющееся.
– Я так и думал, но это еще не все. Я предлагаю вам стать моей правой рукой, Настя. В прямом и переносном смысле.
Глава 13
У меня отвисла челюсть.
– Вы шутите?
Исаев поднял правую руку в ортезе пальцами вверх и сказал:
– Какие уж тут шутки, Настя? Вы мне идеально подходите. Студентка юрфака, отличница и умница. Вы даже чашки ставите на коврик без напоминания. А Марина и спустя три месяца умудрялась скрипеть горячим фаянсом по стеклу стола.
Меня передернуло.
– Мне кажется, это самый отстойный звук в жизни. Как вы продержались-то три месяца?
– Она девушка моего партнера, – пожал плечами Исаев.
– Вот пусть бы у него и работала.
– Пусть, – согласился Исаев. – Так что на счет нас с тобой?
Это «нас» звучало так интимно, что я снова начала покрываться пятнами от непотребных мыслей. Я тряхнула головой, отгоняя непрошеные мысли.
– А что именно будет входить в мои обязанности? Огласите, пожалуйста, весь список.
– Прежде всего, ты должна будешь жить здесь. Со мной.
ЧТО?!
– Вы это серьезно? – откашлялась я, подавившись чаем.
– Да. Мой рабочий день начинается в шесть утра и заканчивается, как ты видишь… Черти когда. Сейчас я веду несколько дел на Дальнем Востоке, поэтому, обычно, в семь утра у меня на руках уже должны быть бумаги, подготовленные для видеоконференции. Примерно, два часа в день я провожу за письмами, три часа – работаю со срочными бумагами. Я постоянно что-то пишу, печатаю, выписываю или подчеркиваю. Я меняю клавиатуры чаще, чем женщин, потому что даже самая надежная техника не выдерживает того объема работы, с которым мне приходится сталкиваться ежедневно.
Надо ли говорить, что из всего монолога мой разум выцепил только слово «женщин»?
Исаев сделал глоток чая и продолжил:
– Я рассматривал вариант нанять сиделку, поскольку сегодня не смог даже завязать шнурки самостоятельно. Но, видишь ли, Настя. Я очень разборчив в людях, а еще я…
– А еще вы человеконенавистник, – подсказала я.
Его губы тронула мимолетная улыбка.
– Можно сказать и так. В общем, с выбором подходящей сиделки я бы до второго Пришествия не управился. А уж гипс мне точно снимут раньше. Вдобавок, еще и Марина уволилась.
– Вы ее уволили, – снова не удержалась я.
– Сути дела это не меняет. Я остался без помощницы, а сегодняшний кастинг в офисе вы уже видели. У меня просто не останется времени, чтобы работать, если я буду проводить поиск сиделки и помощницы одновременно.
– Поэтому вы решили совместить.
– По-моему, это логичный и разумный выход. Я вам доверяю. Я точно знаю уровень ваших знаний, а, должен сказать, я сыт по горло красными дипломами, за которыми стоят совершенно пустые головы. Я знаю, что вы дисциплинированная, собранная. Все это только на то время, пока у меня гипс. К тому же… Пока ты будешь жить здесь, ты будешь в безопасности, – договорил он тише.
Я допила чай и сказала тихо:
– Вы уж определитесь, на «вы» мы или на «ты».
– Прости, – отозвался он. – Понимаю, что мое предложение для тебя сейчас как снег на голову. Но ты все-таки подумай. И можешь даже не отвечать сейчас. Останься на ночь, убедись, что я не полезу тебе под юбку при первом удобном случае.
Да хоть бы и полез?…
– Или у тебя были другие планы на сегодняшний вечер? – продолжал Роман Андреевич. – Я пойму, если ты помчишься переночевать к подружке. Только не возвращайся домой, Настя.
При всем абсурде ситуации больше всего на свете я хотела сейчас остаться здесь, с ним. Бороться с этим желанием у меня не было сил, и я помотала головой, отказываясь от поздних ночных метаний.
– Я останусь, Роман Андреевич. Ваше предложение более чем заманчивое, просто… Я боюсь, что не справлюсь, и что буду вас только бесить все это время.
– Обязательно будешь! – воскликнул он, даже не став со мной спорить. – Но твое остроумие я переживу, главное больше не хватай меня за руку, и тогда я тебя не убью. То есть, не уволю. Спасибо за чай. Пойдем, я покажу тебе спальню.
«Вашу спальню?» – чуть не спросила я, но смолчала. Сумела!
Он встал из-за стола, сполоснул чашку под струей воды, поставил на сушилку, попросил:
– Пожалуйста, вымой свою чашку и протри вместе с моей. Ненавижу мокрую посуду. Если проголодаешься ночью, холодильник весь твой. Все остальное покажу и объясню утром. Идем?
Я кивнула, протирая посуду полотенцем.
– Что такое? – нахмурился Исаев. – Я же вижу.
– Да вот просто думаю, а как у вас с личной жизнью? То есть, не то, чтобы она меня волновала, вы взрослый мужчина, понятно, что она должна у вас быть, – затараторила я, видя, как сгущаются тучи в глазах Исаева, – просто раз уж мы рассматриваем вариант, при котором я буду жить тут с вами… Понимаете, вы как, мужчина в самом расцвете сил… В общем, мне бы не хотелось вам мешать, если вдруг вы…
– Я что?
– У вас в данный момент вообще кто-то есть вообще? Вы… Состоите в отношениях? Встречаетесь с кем-то для здоровья? Просто… Я думаю, мое присутствие в вашей квартире в такой… кхм, щекотливый момент, будет более чем странно, вы так не думаете?
– Я понял тебя, Настя. И не стану приводить сюда женщин, чтобы пощадить твои чувства, – ответил он. – В свой собственный же дом, позволь заметить! Но я учту твои пожелания.
– Спасибо. Но вы так и не ответили на мой вопрос.
Исаев смотрел на меня в упор, не моргая, играя желваками.
– В данный момент у меня никого нет, – наконец, ответил он.
– Рада слышать, ну вернее, сочувствую… А короче! – ругнулась я. – Спасибо за честность. Я тоже сейчас ни с кем не встречаюсь… В общем, – простонала я, – просто давайте сделаем вид, что этого разговора никогда не было.
– Хорошо, – с облегчением согласился Роман Андреевич.
Он повел меня по коридору мимо запертых дверей, толкнул третью слева и указал рукой:
– Твоя спальня.
Мы замерли оба на пороге, глядя на широкую кровать с кованым изголовьем и покрывалом мятного цвета. За занавешенными прозрачными шторами окнами мигала ночная Москва.
– Полотенца в шкафу, ванная комната здесь своя.
– Ясно, – кивнула я. – А вы?…
– Моя комната дальше, – он неопределенно махнул рукой и выдохнул: – Настя?
– Да, Роман Андреевич? – я тут же обернулась к нему.
– Расстегни мне пуговицы на рубашке, пожалуйста.
– О, конечно.
Я приподнялась на цыпочках, чтобы дотянуться до пуговиц у него под горлом. Тишина обволакивала дурманом, подговаривала на неприятности, так что пришлось заставить себя целиком сосредоточиться на пуговицах.
Только пуговицы. Он не собирается залезать мне под юбку. Так он сам сказал.
– Я не спросил тебя. Ты ведь умеешь завязывать галстук?
Голос Исаева был низким, с легкой хрипотцой. Это тут же свело на «нет» мою концентрацию. Дыхание сбилось, а пальцы будто бы случайно прошлись по его коже, которая тут же покрылась мурашками. Я стояла близко, в каком-то шаге от него, так что хорошо их видела.
– Не волнуйтесь, умею. Расстегивать дальше?
Роман Андреевич кивнул.
– Я ведь не собираюсь спать в рубашке, Настя.
Я потянула на себя его рубашку, освобождая из джинс. Жест был интимным, возбуждающим. Торс, к которому хотелось прижаться грудью, с плоскими сосками, снова был прямо передо мной.
Сглотнув, я разделалась с последней пуговицей.
– Спокойной ночи, Настя, – сипло проговорил Исаев.
– Спокойной ночи, Роман Андреевич.
И кубики, которые хочется пересчитать языком. Ух. Это будет жаркая стажировка, если я на нее все-таки соглашусь.
Подумаю об этом утром. А пока в душ!
Глава 14
Проснулась я от звонка мобильника.
– На-а-асть, – зевнула Таня, – я на месте, что дальше? Если честно, на меня подозрительно косится дядька за стойкой. Дуй сюда вниз, а то я его немного боюсь, а если ты будешь копаться, то я точно опоздаю на работу.
Вчера перед сном я позвонила Тане и попросила привезти мне немного вещей. Она, конечно, обалдела, услышав адрес, но не стала устраивать разборки. Наверно, торопилась к своему Армену под бок.
Я подскочила с кровати, ухватила халат и успела глянуть на часы на телефоне. Без пяти шесть, ну вот! Надеюсь, успею сгонять вниз за вещами. И больше не буду дефилировать тут при профессоре без нижнего белья, испытывая на прочность самообладание.
– Вообще-то ты опоздала, – сказала я Тане. – Мы на пять тридцать договаривались.
Таня опять смачно зевнула.
– Вообще-то, – в тон мне ответила сестра. – Я от Армена только в четыре часа утра уехала! Радуйся, что я вообще здесь с твоими шмотками… А, нет, погоди, этот дядька-таки до меня докопался. Повиси минутку… Ага, здрасти! Пропуск? Какой пропуск?…
Ох, черт, надо спасать сестру.
Пока завязывала халат на поясе, снова оглядела свою спальню. Невероятно, что я оказалась тут, на верхнем этаже одной из башен «Москва-Сити», в шикарном пентхаусе Романа Исаева.
И без трусиков.
– Эй, Насть? – снова оживилась в трубке Таня. – Короче, я назвала милейшему дядечке твое имя, и он сказал, что отправит шмотки наверх по звонку, а подниматься самостоятельно мне туда нельзя… Систер, блин, наверх? По звонку?! Что ты делаешь там наверху и с кем? Очень надеюсь, что трахаешься с моим будущим свояком. Или как там муж сестры называется?
Я расхохоталась, но посвящать Таню в подробности было некогда. Спасибо небесам, что у меня вообще есть такая сестра, которая примчится по первому звонку в пять утра, с чистыми трусиками и одеждой, не задавая лишних вопросов.
– Давай потом. Спасибо огромное за вещи. Я твой вечный должник.
– Да уж сочтемся, – выпалила сестрица, чмокнула в трубку и отбила звонок. – Ты обещала мне палетку от «Диор», не забывай!
Ну да, это же Таня, которая не делает ничего просто так. Палетку так палетку, главное, что она вообще приехала в такую рань.
Натянув халат, который я еще вчера облюбовала после душа, вышла из спальни. Учитывая тот факт, что ночью я спала, как убитая, и никто меня (к сожалению) не домогался, не было ни одного повода или шанса отказывать Роману Андреевичу. Работать в «Фемиде» – это мечта. А дополнительные функции помощницы по дому и с рубашками – это временно и вынужденно. Я ведь сама сломала ему руку. Буду отрабатывать.
Кругом было тихо. Я мышкой прокралась в огромный холл и тут…
– Уже пять минут седьмого! – рявкнул Роман Андреевич прямо за моей спиной.
Противовоздушная сирена была и то тише!
Я ошалело обернулась.
Профессор уже сидел за столом на кухне, листал что-то в планшете, перед ним были разбросаны бумаги. Рядом стоял включенный ноутбук. Он был в футболке и в одних свободных домашних штанах, злой как черт, и уставший с самого утра.
Словно он и не уходил спать или спалось ему паршиво.
– Здрасти, – пискнула я. – Просто мне тут… Должны были доставить…
Исаев, стиснув челюсть, оглядел меня с головы до ног. Блин. Я ведь даже не причесалась еще, так и выскочила. Босиком. Переминаясь с ноги на ногу, спросила:
– Вы плохо спали? Рука болит?
– И рука тоже, – хмуро кивнул Исаев.
Зазвенел домофон.
– Это ко мне…
– Я знаю, Настя, мне уже звонили из фойе. Открывайте.
Ох, ну да.
Я щелкнула задвижками и приняла картонный пакет от мальчика в форме. Ничего себе, у них тут и такие есть.
Закрыла дверь и обернулась.
– Ну? – выплюнул Роман Андреевич, не поднимая на меня взгляда. – Учитывая, что вам уже доставляют сюда подарки, вы остаетесь?
– Подарки? – растерялась я. Взглянула на пакет с логотипом бутиков из ТЦ. Таня вечно таскала их с работы домой. – Ох, это мне сестра передала, Роман Андреевич! Это не подарки! Я ведь даже без…
– Не продолжайте, – остановил меня Роман Андреевич. – Я помню. Хотя был бы рад забыть. Итак, Настя. Я вас правильно понял?
– Да, я согласна, – ответила я, лучезарно улыбаясь. – И со мной можно «ты».
Роман Андреевич при этом оставался хмур, как Москва-река в октябре.
– Ладно, иди… одевайся. Прямо сейчас я справлюсь без тебя. Но запомни на будущее, Настя. Это мой рабочий день начинается в шесть. Следовательно, проснуться и подготовиться я должен куда раньше. Так что, спасибо за кофе, который я сварил сам. Омлет вышел так себе, уж не обессудь. Было не очень удобно готовить левой рукой.
– Простите, я думала, что успею.
– Угу, – буркнул Исаев. – Да ты и не обязана была. Пока. Сегодня это еще мои заботы. Завтра будь добра встать раньше.
– Хорошо, Роман Андреевич. Я поняла.
Зазвенел ноутбук, и Роман Андреевич шибанул по клавиатуре и рявкнул:
– Наконец-то! Лёня, уже пятнадцать минут седьмого! Сколько я должен тебя ждать?
Радует, что не мне одной влетело. Хотя и слабо. Я быстро натянула свежее белье, юбку-карандаш и белую блузу. Почистила зубы пальцем, собрала волосы в неприметный узел на затылке.
Вышла к Исаеву и только тогда поняла, что про соответствующую обувь-то я забыла сказать Тане. Придется быть в босоножках. Ну блин.
Профессор рвал и метал, мужчина на экране заикался, частил и паниковал от такого напора. Ну да, если у него так каждое утро проходит, неудивительно, что он на людей бросается.
Исаев распрощался с ним. И пока переключался между звонками бросил мне:
– Налей себе кофе и поешь
– Эээ, а можно вопрос?
Нас перебил его мобильный. Он неловко провел по экрану пальцем левой руки, и у меня снова взыграло чувство вины, пока я накладывала себе омлет в тарелку.
– Да, Николай… Когда?… Сколько? А пьяный был, ну тогда, конечно, правильно сделал, что уехал, – саркастически отозвался он.
Я сглотнула, додумывая повод, по которому звонил невидимый собеседник.
– Ладно, я подъеду. Может, по видео? Ох, да ладно, ладно, все понял. Конечно, лучше лично такие вопросы решать. Нет, помощница старая уволилась, а новая еще не в курсе дел. Сейчас будем.
Я вопросительно посмотрела снизу вверх, и Исаев мотнул головой на выход из кухни.
– Планы меняются. Поешь позже. За мной, – скомандовал он и пошагал через гостиную в сторону своей спальни.
Мы прошли через хозяйские покои, и я не могла не затрепетать, когда увидела его огромную смятую постель. Темно синее белье и очки на тумбе возле лампы. Небрежно брошенный пиджак на спинке стула. Я едва не свернула шею, пытаясь сфотографировать глазами эти сексуальные детали.
Теперь ведь буду плохо спать, пока не увижу Исаева в очках. Он вроде бы пару раз надевал их на лекциях, но сейчас я совершенно не помнила его в них. Вообще, он стал для меня совсем другим человеком после случая в бассейне.
– Это гардеробная, – сказал Роман Андреевич, останавливаясь у ниши в углу спальни.
Разумеется, я зазевалась и не успела вовремя затормозить. Разумеется, я налетела на него, неуклюже всплеснула руками и задела больное запястье.
Роман Андреевич зашипел, зажмурился и отвернулся. Я вся сжалась, готовая даже к ответному удару. Он несколько секунд боролся, похоже, именно с этим желанием. Признаться, я его не винила. Сама себе уже была готова по щекам надавать. Надо же быть такой кобылой. Как слон в посудной лавке.
– Мне очень нужно, чтобы ты помогла мне сейчас с рубашкой, Настя. Иначе я бы тебя уволил. А может, и избил бы на прощание, – обреченно проговорил Роман Андреевич, смиряясь с моим присутствием и болью. – Будь добра, не делай резких движений и не приближайся ко мне без надобности.
– Хорошо, простите, пожалуйста.
– Бог простит. Иди сюда.
Я последовала за ним, держа дистанцию, но все равно присвистнула, увидев огромную комнату с костюмами, рубашками, галстуками, ремнями и прочей другой одеждой. Рабочего у Исаева было, разумеется больше, но в уголке я заметила полки с чем-то цветным и спортивным.
– Рубашка, Настя. Вторая штанга от тебя. Кремовая. Рядом полки. Там шкафчик и запонки. Одну возьми. Второй рукав просто закатаем, как вчера.
Я послушно прошагала к нужной штанге, аккуратно сняла с вешалки рубашку. Сердце заколотилось сильнее, когда я подошла к полуобнаженному Роману Андреевичу. Он уже стащил с себя футболку, оставаясь только в мягких спортивках.
Я встала так близко, что кожей ощутила жар его тела и запах. К почти привычному уже возбуждению добавился страх, что я снова задену его руку.
Исаеву пришлось немного присесть, чтобы я накинула рубашку ему на плечи, он быстро пропустил в рукав здоровую руку и медленно, аккуратно, с моей помощью, просунул и больную.
– Галстук. Темный. Любой из тех, что справа, – отрывисто выпалил Исаев, кивнув на коробочки возле запонок.
Я выбрала темно-синий в неяркую косую полоску. Накинула петлю на шею Романа Андреевича и деревянными пальцами, стараясь не глядеть на бьющуюся на шее жилку, в которую так хотелось впиться зубами, каким-то чудом, с первого же раза завязала красивый Виндзорский узел.
Роман Андреевич скосил глаза в зеркало, криво усмехнулся.
– Идеально, Настя. Хорошо, что я тебя не уволил. Ради такого галстука я даже готов потерпеть еще пару ударов по руке.
Я с улыбкой потянулась к нему, но Исаев отшатнулся.
– Я пошутил.
– Боже, Роман Андреевич, – рассмеялась я. – Да не собираюсь я вас бить. Мне нужна ваша левая рука.
– Зачем?
Ох, ну почему каждая фраза, которую говорит мой профессор теперь можно трактовать двусмысленно. И почему, черт подери, я завожусь, вспоминая самый приятный контакт с его левой рукой.
– Запонка. Застегнуть манжет.
Я аккуратно взяла его за руку, немного нервничая, потому что с запонками я дел не имела. Но все получилось интуитивно. Я не сломала ни драгоценный зажим, ни вторую руку не только моего профессора, теперь и босса.
Даже жаль, что так быстро справилась, не хотелось его отпускать. Я не удержалась и провела пальцем по тому месту, где стучал пульс. Роман Андреевич опустил руку, резко вырывая ее, и проговорил хрипло.
– Хорошо, Настя. Теперь штаны.
– Что?
Я ослышалась?
– Сними мои брюки.
***
Я вспыхнула, но решила не задавать тупых вопросов, чтобы снова не злить его. Наверно, он и штаны сам с трудом снимает. Ладно. Чего уж… Брюки, так брюки. Помогу.
Я протянула руки, коснулась мягкой резинке на поясе. Постаралась не обращать внимание на поджарый живот, косые мышцы на боках и… Бугор ниже? Мне показалось или это действительно стояк?…
Стоило мне положить руки ему на бедра, как Исаев мигом отшатнулся.
– Ты чего творишь?!
Я подняла на него глаза, отчаянно краснея по второму кругу.
– Вы же сами сказали снять брюки.
– С вешалки, Настя! Боже, с вешалки!!! Зажимы тугие. Мне сложно самому одной рукой, а с себя штаны я сниму без твоей помощи, не утруждайся. И даже надену сам.
– Простите. Извините, ради бога. Я подумала…
– А не надо такое думать! Брюки в тон галстуку. Шевелись, у нас срочная встреча.
Я пошла к штанге с брюками, выбрала одни из миллиона темно-синих, подала Исаеву.
– Оставь в спальне на кровати и иди завтракай. Потом заправишь мою постель.
– Я могу и сейчас…
– Сейчас я буду в спальне без штанов. Тебя, похоже, не отпускает эта мысль. Хочешь присутствовать?
– Нет, нет, конечно, нет.
Да. Да. О, да!
Кажется, мои щеки вскипели из-за третьей волны румянца. Странно, что кожа не пошла волдырями от стыда. Что же я все не так понимаю?
Может, причина в том, что мягкая спортивная ткань почти ничего не скрывала? И я прекрасно видела, как топорщились штаны в его паху. Почему? Это на меня или обычное мужское утро?
Наверно, это просто я головой поехала и слегка помешалась на Исаеве. Нужно взять себя в руки и заканчивать с этим.
Я помчалась обратно в кухню и послушно заглотнула омлет, который оставил мне Исаев. К слову, он был отвратителен на вкус. Не знаю, как можно испортить такое простое блюдо, но я ощущала странный привкус и соли явно не хватало, а вот перца Роман Андреевич напротив не пожалел. И чеснока. Зачем-то.
Нужно будет завтра проснуться пораньше и сделать ему нормальный завтрак. Может, подобреет.
Я взяла из холодильника пакет молока, чтобы добавить в кофе. Знакомый омлетный привкус теперь был и в кофе. Я посмотрела на молоко. Оно оказалось вовсе не коровье, а соевое. Ну и дела. Он ведь не веган. Или не строгий, ведь яйца-то ест.
Ладно, выясним.
Я допила и доела, когда Роман Андреевич позвал из гостиной.
– Настя, ты готова?
Я выскочила из кухни. Он уже стоял у дверей лифта, в брюках, рубашке, галстуке, без пиджака, но от этого не менее сексуальный и привлекательный. Рука в ортезе, как обычно, поднята пальцами вверх.
– Да.
Он снова осмотрел меня с головы до ног, как будто что-то во мне могло измениться за такое короткое время, что ему требовалось, чтобы надеть брюки.
Кстати, о брюках!
– Роман Андреевич, – ахнула я. – А как же ремень?
– Никакого ремня, Настя, – сурово ответил он.
– Но вы всегда носили ремни, да и там у вас целая коллекция… Я помогу!
– НЕТ! – рявкнул Исаев и добавил тише: – Просто поверь мне. Сегодня мы обойдемся без ремня. Собери, пожалуйста, в кейс ноутбук, планшет и те бумаги. Вася уже едет. На встрече достанешь ноутбук и будешь печатать все то, что скажет клиент. Это важно. Потом Вася отвезет тебя в МГУ, реши все окончательно с сессией. Допуск и зачет я проставил. Жду тебя в офисе к трем, не опаздывай и оденься поприличнее.
Последние слова он произнес, скривившись, и я почувствовала себя задрипанной деревенщиной в замке принца-чудовища.
– И ты, кажется, что-то хотела спросить?
Я кивнула, застегнув чехол на ноутбуке.
– А что там за комната, после гардеробной по коридору?
– Библиотека и кабинет, а что?
– Я могу ею пользоваться?
– Разумеется. Почему нет?
– Ну не знаю, может у вас там чахнет волшебная роза под колпаком и мне нельзя ее трогать.
Роман Андреевич издал какой-то звук между рычанием и стоном, а потом сунул мне в руки пухлую визитницу.
– Первая это мой телефон. Звони только, если что-то срочное. Поняла? Ключ от дома тебе выдаст Евгений Ильич внизу, я закажу. Первые две страницы это рестораны, в которых я бронирую столики для встречи с важными клиентами. С третьей по четвертую страницу – рестораны, в которых мы встречаемся с клиентами, когда я хочу им отказать. Дальше все мои абонементы, клубные и скидочные карты. Если тебе нужна какая-то одежда, пользуйся без зазрения совести.
Исаев нажал вызов лифта, подхватил с пола еще один портфель, повесил его на плечо и тут же ответил на звонок.
– Да, Вася, мы уже идем, – проговорил он в трубку, видимо водителю. – Все понятно?
А вот это уже мне.
– Почему соевое молоко? Аллергия? Непереносимость лактозы?
Роман Андреевич моргнул от неожиданности.
– Хвалю за наблюдательность, – кивнул он. – Но все намного проще. Обычно, Марина составляла список продуктов для доставки на дом, а сейчас этого никто не сделал. Поэтому мне пришлось сходить в магазин самому. А там оказалось пятнадцать сортов молока. Ну, я и взял самое дорогое.
– Оно отвратительно.
– Не то слово, – улыбнулся Роман Андреевич. – Так что внеси в список продуктов «молоко», а то нам и завтра придется им давиться.
Достав телефон, я кивнула, стараться не думать о руках, штанах и прочих неприлично соблазнительных для меня местах Романа Исаева. И о том, как по-семейному это звучало. «Дорогая, у нас закончилось молоко».
Пора было сосредоточиться на действительно важных вещах – работе!
