Текст книги "Пленённая мечтой"
Автор книги: Жанэт Куин-Харкин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)
– Я слышал о самолетах-амфибиях, – сказал с интересом механик, – хотя и никогда не видел ни одного. Мог бы пригодиться нам здесь в мокрый сезон.
– Так же думал и мой муж, – сказала Грейс и неожиданно для себя расплакалась.
– Ну, ну, капитан Конноли замечательный пилот, – приободрил ее другой механик. – Я уверен, что как только он узнает о том, что случилось, он сам захочет полететь на поиски вашего мужа. Летчики всегда помогают друг другу. Уж если кто и найдет вашего мужа, так только он.
Грейс, смущенная от своей внезапной слабости, вытерла слезы и позволила молодым людям напоить ее чаем, потом снова поехала на лошади в город, где остановилась на ночь в «Сентрал Отеле». Вечером к ней явился Чипс Конноли, а на следующее утро он со своим другом, тоже пилотом, вылетел на поиски Брюса. Они вернулись поздно в тот же день и рассказали, что обшарили район между Клонкарри и заливом, но не нашли никаких следов самолета. Они обещали вылететь на поиски еще несколько раз, как только будут свободны.
– Там очень дикая местность, – сказал Чипс Конноли. – Да еще сейчас большая ее часть находится под водой. Будем надеяться, что вашему мужу удалось найти контакт с каким-нибудь племенем аборигенов, и они ухаживают за ним. Что хорошо, так это то, что мы не нашли никаких следов катастрофы – ни поломанных деревьев, ни остатков самолета.
Грейс пришлось утешаться этим. Она вернулась в усадьбу Драммонда, отдала лошадь Коукоу и ушла, не повидав самого Драммонда. На обратном пути нелепая мысль пришла ей в голову: что если Брюс прилетел, пока она была в городе? Она так и представляла, как он сходит с самолета и кричит, приближаясь к дому: «Грейси, ты никогда не догадаешься, что случилось! Завари-ка нам чай, вот умница…» Она так убедила себя в этом, что расплакалась от огорчения, когда увидела пустую взлетную полосу. Она вошла в дом и рухнула на первый попавшийся стул, схватившись руками за голову.
Шли дни. Ручей вернулся в свои берега и снова стал проходимым, что давало ей возможность часто ездить в город. Чипс Конноли с товарищами вылетали еще несколько раз, но их поиски затруднялись из-за плохой погоды. Сержант полиции уведомил ее, что передал просьбу своим коллегам на дальнем севере, но никто не видел никаких следов самолета.
– Могло случиться все, что угодно, – утешал Грейс капитан Конноли. – Его могло подхватить течение и выбросить на одном из островов залива. Кроме того, в том районе сотни речек, которые еще никто до сих пор не исследовал. Ваш муж знает эту местность, а тот, кто знает природу, не пропадет. Когда пройдут дожди, держу пари, он выйдет из буша, как новенький.
– Хотелось бы в это верить, – сказала Грейс. – Неизвестность, вот что самое скверное.
Пилот понимающе кивнул головой.
Пошли слухи, что Брюс Барклей пропал, и к Грейс начали приходить люди. Они приносили с собой еду для нее, и тем самым выражали свое соболезнование. Она была тронута, но ей были невыносимы сочувствующие взгляды и молчаливое признание того факта, что Брюс, видимо, погиб. Она не верила, что его больше нет. Ни буря, ни авиакатастрофа не смогли бы убить его. Разве Фредди не говорил, что нет ничего такого, что Брюс не смог бы поднять в воздух? Разве он не летал через линии врага в горящем самолете и не приземлялся в полном порядке? Разве он не обвел смерть вокруг пальца, когда взорвалась машина скорой помощи? Он всегда каким-то чудом возвращался, и она убедила себя, что он и сейчас каким-то чудом вернется, что бы ни говорили и ни думали все окружающие. Каждое утро она просыпалась в надежде, что именно в этот день узнает какие-нибудь новости.
Она умоляла пилотов компании «НЭС» продолжать поиски, предлагала оплатить их время и горючее, но она уже видела, что они считали это дело безнадежным. В коляске, запряженной лошадьми, приехали О’Брайаны и предложили ей пожить у них некоторое время. Она понимала, что они делают это из добрых побуждений, но ей становилось противно от одной мысли об их шумном, неряшливом обиталище.
– Я не могу уехать отсюда, вдруг я что-нибудь узнаю новое, – тактично отказалась она.
Миссис О’Брайан покачала головой.
– Вы не можете оставаться здесь навсегда, моя милая, – сказала она. – Это не место для женщины. Лучше бы вы собрали вещи и возвращались к своим.
Карлтон Драммонд выразил примерно то же самое, когда явился к ней через месяц после исчезновения Брюса. Он вошел в дом без приглашения, презрительно оглядывая самодельную мебель.
– Я пришел узнать, каковы ваши планы, – сказал он. – Ведь срок аренды закончился в конце декабря. Пора бы вам уплатить первый взнос за этот год.
Грейс нахмурилась. Глядя на его прекрасного покроя брюки, безукоризненно белую рубашку, начищенные ботинки, она думала: как же она ненавидит его!
– Как я могу что-либо предпринимать, пока не нашелся мой муж, мистер Драммонд? – спросила она.
– Мне кажется, вам следует начать смотреть фактам в лицо, – сказал он. – Если его не нашли до сих пор, то вряд ли он найдется вообще. Затеряться в буше без следов – обычное дело. Он погиб, дорогая моя. Вы должны смириться с этим и продолжать жить своей жизнью.
– Я никогда не смирюсь, – холодно сказала она. – Брюс по натуре борец. Он выживал там, где никто не смог бы выжить. Я уверена, что он пережидает дождливый сезон в безопасном месте, он вернется, вот увидите. – Как бы ей хотелось на самом деле чувствовать ту уверенность, с которой она говорила эти слова.
– Между тем, – сказал Карлтон, – вы должны уплатить мне за пользование землей вперед за три месяца. Как вы предполагаете это сделать?
Грейс поборола нарастающий гнев.
– Я предполагала, что у вас хватит совести освободить меня от этой платы, поскольку именно такая сумма должна была быть уплачена Брюсу за его поиски неизвестно чего, – сказала она. – Вы послали его в этот полет, прекрасно зная о том, как это опасно.
Карлтон взволновался.
– Не старайтесь взвалить вину за это на меня, – сказал он. – Вы знаете своего мужа, миссис Барклей. Никто не мог его заставить что-то делать против его желания. Он сам согласился на мое предложение. Он знал, что это опасно, но решил рискнуть. Но я вот что вам скажу – я облегчу вам положение. Если вы сейчас уедете отсюда, я прощу вам месяц с небольшим из вашего долга.
– Уехать? Зачем это мне уезжать отсюда?
Он посмотрел на нее с нескрываемым раздражением.
– А что вы думаете здесь делать совсем одна?
Грейс вспыхнула.
– Прежде всего, я еще надеюсь найти своего мужа, – сказала она. – Пилоты из «НЭС» считают, что нужно дождаться, когда кончатся дожди, но я готова ждать в десять раз дольше.
– А тем временем, – протянул Карлтон, – на что вы собираетесь жить?
– Я смогу заработать, – сказала Грейс.
– Не заработаете, не сможете, – сказал он. – Вот что я скажу: я готов помочь вам. Вы переезжаете в город, возвращаете мне мою собственность, а я со своей стороны хорошо заплачу вам за самолет и оборудование – скажем, сто фунтов?
Грейс горько рассмеялась.
– Не считаете ли вы, мистер Драммонд, себя еще и филантропом? – спросила она. – Неужели вы думаете, что я настолько глупа, что продам все, ради чего работал мой муж, за жалкие сто фунтов?
Гримаса раздражения исказила лицо Драммонда.
– Тогда приготовьтесь уплатить за аренду, – сказал он, – потому что у меня есть еще клиенты, заинтересованные в этой собственности. – Он направился к двери.
– Не волнуйтесь, – крикнула ему вслед Грейс. – Я уплачу вам за аренду.
Всю ночь она почти не спала, а лежала глядя, на москитную сетку, нависающую над ней, как призрак. Она не имела представления, откуда взять деньги на аренду, но она не собиралась сдаваться перед этим отвратительным субъектом. Теперь она была убеждена в том, что он нарочно послал ее мужа на невыполнимое задание, а сейчас задумал завладеть самолетом Брюса.
Грейс невольно пришел на ум Фредди. В конце концов он был совладельцем самолета. Что если написать ему, может, тогда он приедет и возьмет себе эту авиалинию, пока не найдут Брюса. Может, он сможет найти Брюса. Ведь они близкие друзья; они одинаково относились к полетам, они пережили вместе столько трудностей. Уж если кто и мог найти его, так это Фредди.
Она достала ручку и бумагу и начала писать, но несколько раз начинала заново. И каждое новое письмо оказывалось в корзине для мусора. Как она могла звать сюда Фредди после того, как они так скверно обошлись с ним? Разве можно было рассчитывать на его помощь; он и так проявил слишком много великодушия.
Она раскрыла последнее письмо от Эгги Клегг, в котором та приглашала ее к себе или в Кэрнс. Для нее это было мучительным искушением. Ей не хватало женского общества, сочувствия, понимания. Но она не надеялась на то, что Эгги бросит свою работу, да ей самой не хотелось уезжать отсюда, пока не найдется Брюс. К какому бы решению она ни пришла, оно должно быть только ее собственным.
– Я найду выход, – прошептала она.
На следующий день она поехала в город и отправилась на почту.
– А, миссис Барклей, – сказал почтмейстер, глядя на нее с обычной сладкой сочувственной улыбкой. – Письмецо домой, я угадал? Я думаю, скоро вы уедете отсюда. Какой смысл оставаться в Карри, верно?
– Откровенно говоря, – ответила она, – я пришла сюда для того, чтобы отправить объявление в газету Брисбена. Я ищу пилота, чтобы он поработал на самолете до возвращения моего мужа.
– Вот уж никогда бы не догадался, – пробормотал почтмейстер. – А вы – кремень, это я вам говорю.
– С кем мне можно связаться, чтобы провести телефонную линию ко мне? – спросила она. – Я больше не могу быть отрезанной от всего мира.
В первый раз после исчезновения Брюса она почувствовала прилив силы и надежды. Завернув за угол она услышала за своей спиной какой-то шум, обернулась и увидела тучу пыли, которая вскоре оказалась стадом коров, настигающих ее. Она торопливо отступила на ближайшее крыльцо, и неожиданно стадо поравнялось с ней, гулко стуча копытами по улице. Улица вторила топоту копыт, крикам гуртовщиков, испуганному мычанию молодых животных. Стадо казалось бесконечным, Грейс начала отряхиваться от пыли, когда со стороны Центрального отеля появилась группа мужчин. Она услышала громкий, грубый смех Прескотта Драммонда и увидела, что его брат тоже присутствовал в этой компании. Она хотела пройти мимо, но тут ее заметили.
– Эй, посмотрите, кто идет, – насмешливо крикнул Карлтон заплетающимся языком. – Кажется, это одинокая маленькая леди с аэродрома идет за стадом. Столько времени без мужика в постели – вот она и пришла поискать себе нового. Я правду говорю, милочка?
Грейс окинула его ледяным взглядом.
– Если бы мне был нужен новый мужчина, я уж конечно не стала бы искать его здесь, – сказала она. – Слишком трудно отличить скотовода от скота.
Его приятели разразились смехом.
– Как она уела тебя, Карлтон, – крикнул один из них, хлопая его по спине.
Карлтон заметно разозлился, но быстро сделал вид, что ничего не произошло.
– Значит, она пришла раздобыть денег, чтобы уплатить мне долг по аренде – что по существу одно и то же.
По выражению лиц одного-двух его приятелей было видно, что они не одобряют его оскорбительные высказывания.
– Вы, наверное, уезжаете домой, миссис? – спросил один из них. – Какой смысл оставаться здесь?
– Напротив, – сказала Грейс. – Я собираюсь продолжить бизнес моего мужа, именно так, как он этого хотел. Я собираюсь наладить регулярное сообщение с заливом, как только закончится дождливый сезон.
Сейчас их лица выражали крайнее удивление, и она это заметила.
– Вы сами собираетесь водить самолет? – спросил Прескотт Драммонд, его раскатистый смех раздавался по всей улице. – Даже если самолет пилотирует настоящий летчик, мне никогда не казалось это безопасным. А если самолет ведет женщина, то вряд ли кто согласится сесть в него! Она как выставит руку для правого поворота – вы оглянуться не успеете…
Смех становился все громче.
– Я понимаю, что к женщине-пилоту всегда будет недоверие, – сказала спокойно Грейс, – поэтому я хочу нанять для этого мужчину-пилота, чтобы он летал на нашем самолете до возвращения Брюса. Мой муж слишком много сил положил, чтобы исполнилась его мечта. Будь я проклята, если допущу, что его мечта так и останется мечтой.
И она удалилась под удивленными пьяными взглядами.
24
Припомнив слова Карлтона Драммонда, Грейс решила, что, несмотря на грубую оболочку, его предложение заслуживает внимания, и отправилась с визитом к управляющему банка Квинсленда. Этот чопорный грузный джентльмен энергично замотал головой, когда она изложила ему свою просьбу.
– Ссуда под залог самолета? Это невозможно, милая леди.
– Это хороший самолет, – сказала Грейс. – Самолеты вскоре будут пользоваться здесь большим спросом.
– Но самолеты часто разбиваются. Они ненадежны, – ответил банкир. – Кроме того, вы замужняя женщина. Я не могу заключить с вами ни одно финансовое соглашение без согласия вашего супруга.
Грейс холодно посмотрела на него.
– Мой муж пропал без вести вместе со своим самолетом больше месяца тому назад. Все считают, что он погиб.
Управляющий банком потер руки.
– До тех пор, пока я не увижу свидетельства о его смерти, я не имею права исключать его как юридически ответственное лицо, миссис Барклей, – сказал он. – Я бы хотел помочь вам, но у меня связаны руки.
Грейс взглянула на эти руки. Они были мягкими, пухлыми, с гладкими, чистыми ногтями. Она встала, коротко поклонилась и ушла.
В следующий приезд в город она привезла с собой несколько своих драгоценностей и показала их владельцу самого большого магазина.
– Не могли бы вы продать их у себя, – сказала она. – Ведь к вам ходят все здешние скотоводы. Может, они захотят купить настоящие английские украшения для своих жен.
Владелец магазина задумчиво повертел в руках драгоценности.
– Если здешние скотоводы хотят, чтобы у их жен были стоящие вещи, они отправляют их за покупками в Париж или на худой конец в Мельбурн, – сказал он. – Но я вот что вам скажу – я возьму у вас вот эту камею для своей хозяйки. Ей она понравится.
Грейс вышла от него с несколькими фунтами в кошельке, прекрасно понимая, что он воспользовался ее бедственным положением, но выбора у нее не было. На эти деньги она закупила про запас продуктов и немного семян в надежде посадить огород. Но скоро она поняла, что никакой огород у нее не получится, так как Джой поедал ростки, как только они появлялись, и тогда она решила купить все необходимое для вязания, когда в следующий раз поедет в город.
Но случилось так, что ей не пришлось заняться вязанием. Однажды вечером появилось стадо диких кенгуру-валлаби, и на следующее утро Джой исчез. Хотя по мере взросления животное становилось ей все больше в тягость, но ей не хватало звука его шагов по полу, прикосновения любопытного носа к коленям, когда она сидела на стуле. С новой энергией она занялась огородом, иногда до темноты не заходя в дом.
Однажды вечером, когда она работала на огороде, случайно подняв глаза, она увидела у своих ворот какого-то человека. Он был бедно одет, небрит, наверное какой-то бродяга. Она отчетливо поняла, что была абсолютно одна, а от ближайших соседей ее отделяли несколько миль.
– Что вам надо? – крикнула она, в первый раз пожалев, что у нее не было таких свирепых собак, как у Карлтона Драммонда.
– Я ищу миссис Барклей, – сказал человек. – Это вы?
– Да. – Не прослышал ли он, что она живет одна, и не решил ли, что здесь можно чем-то легко поживиться?
– Довольно далеко до вас добираться, – сказал он. – У вас еще нет телефона.
– Его поставят со дня на день, – сказала она.
– Ну, ладно, – кивнул он и прошел через ворота по направлению к ней. – Говорят, вы раз в неделю бываете в городе, но я не хотел ждать, меня подвез один тип, который ехал в эту сторону, а последние две мили я прошел пешком.
Грейс невольно покрепче сжала в руках садовую лопату.
– Так что вам все-таки нужно, мистер?..
– Меня зовут, Нобби Стабс, мэм, – сказал он, дотрагиваясь до своей потрепанной шляпы. – Я пришел насчет работы.
– Работы?
– Вы давали объявление, что вам нужен пилот, не так ли?
– Это вы пилот? – она не могла скрыть удивления.
Он как будто не обиделся и добродушно усмехнулся.
– Я немного полетал в свое время, – сказал он.
– И где же вы летали, мистер Стабс?
– И там, и здесь, – сказал он. – Знаете что. Я бы промочил горло после такой прогулки. Холодное пиво пришлось бы как нельзя кстати.
– Боюсь, что у меня нет пива, – сказала она. – Я могу дать вам чаю или воды.
– Тогда лучше чай, – сказал он разочарованно. Он посмотрел на взлетную полосу, уже начавшую зарастать травой и кустарником. – У вас есть самолет? – кивнул он в сторону ангара.
– Да.
– Какой?
– ДН-9 – переделанный бомбардировщик. Сомневаюсь, чтобы вы видели такой.
Широкая ухмылка прошла по его лицу.
– Ничего-то вы не знаете, дорогуша, – сказал он. – Я обслуживал эти проклятые твари.
– Вы были на войне?
Он похлопал по правой ноге.
– Пока меня не списали по инвалидности. Мне не разрешили быть пилотом австралийского летного корпуса – куда мне без образования… Но позволили обслуживать их самолеты. Я был в Палестине, и я научился латать самолет пластырем и спичками.
– Но где все-таки вы летали? – спросила она.
Нобби направился к дому.
– Сделайте-ка мне чашку чая, дорогуша, и тогда я все вам расскажу.
Когда он приблизился к ней, Грейс заметила, что ему очень не помешало бы помыться.
– Насколько я поняла, в последнее время вы не летали, – сказала она, наливая из чайника горячую воду.
– В последнее время – нет, – сказал он. – Мне немного не повезло.
– В чем не повезло?
– Перебрал немного и ввязался в драку, – сказал он.
– Чего перебрали?
Он недоверчиво покачал головой.
– Спиртного, миссис, – лишний стаканчик, алкоголь.
– И часто с вами это случается? – спросила она осторожно.
Он усмехнулся, принимая от нее кружку с чаем.
– Только тогда, когда у меня есть на что выпить.
Грейс вздохнула.
– Мистер Стабс, – сказала она. – Я должна вам признаться, что я бы не доверила вам самолет моего мужа.
Усмешка не исчезла.
– Я понимаю, но боюсь, что кроме меня у вас не будет других кандидатов. Из того, что я слышал о вас, вы не можете позволить себе быть слишком разборчивой. – Он шумно отхлебнул из кружки. – Я слышал на виноградниках, что ваш муженек пропал в заливе и вы остались совсем одна. Но вам не придется беспокоиться. Я не пью, когда летаю.
– Рада это слышать, – сказала Грейс, – но все же у меня большие сомнения.
Нобби осушил кружку.
– А, послушайте, миссис, – сказал он. – Я буду в полном порядке. Вы кормите меня и платите за час летного времени. Это все мои требования для начала. – Он умоляюще посмотрел на нее. – Дайте мне шанс, и я вас не подведу.
Грейс посмотрела на него долго и внимательно. Потом сказала:
– Хорошо, мистер Стабс.
– Просто, Нобби, дорогуша. Просто Нобби будет в самый раз.
– Хорошо, Нобби, – продолжала Грейс. – Я дам вам шанс. Только ради Бога помойтесь и постирайте свою одежду. Никто не сядет в самолет, если от вас будет так нести.
– Слушаюсь, миссис, – сказал он добродушно. – Теперь покажите мне, куда я могу бросить свое барахлишко.
Грейс нерешительно огляделась.
– На террасе есть свободная кровать, – сказала она. – Только она немного отсыревает, когда идут дожди. Я не думала… дом такой маленький…
Он выручил ее из затруднительного положения.
– Обо мне можете не беспокоиться, миссис. Я поставлю кровать в ангаре вместе с самолетом. Это меня вполне устроит. Я люблю быть рядом с самолетами. Так мы быстрее познакомимся.
Несмотря на своп сомнения, Грейс начинала проникаться симпатией к этому человеку. Она прекрасно понимала, что это старый бродяга-пьяница, но она чувствовала, что он может стать союзником в ее одинокой борьбе.
– Пойдемте со мной, посмотрим на ангар, – сказала она. – А потом я помогу вам перетащить кровать.
Нобби обрадованно осмотрелся кругом.
– У вас и вправду в доме нет пива?
– Нет, – твердо сказала Грейс.
– Не был ли ваш муженек одним из чокнутых миссионеров?
Грейс улыбнулась, ее захлестнули мучительные воспоминания о Брюсе.
– Даже рядом не стоял, – сказала она. – Он тоже любил выпить, как всякий мужчина. Просто у нас были тяжелые времена, и мы экономили.
Нобби поднял свернутое одеяло.
– Скверное дело с вашим муженьком, – сказал он. – Очень жаль. Очень опасно летать в районе залива.
– А вам приходилось летать там? – с надеждой спросила Грейс.
– Мне? Нет, – сказал он.
У нее вертелся на языке вопрос, может ли он вообще водить самолет, но он будто угадал ее мысли.
– Я в основном выступал на ярмарках и выставках с фигурным пилотажем – выделывал разные акробатические трюки. Конечно, после войны я много не летал – меня не хотели брать из-за покалеченной ноги. Но я все еще могу водить самолет.
– Сегодня вечером вы мне это покажете, – сказала Грейс. – Мы полетим на «Грейс» и посмотрим, на что вы способны.
Он удивился.
– Вы хотите подняться в воздух вместе со мной?
– Конечно, – сказала Грейс. – Я часто летала вместе с мужем, и он учил меня управлять самолетом, почти уж научил… когда пропал. Может быть, вы закончите мое обучение.
– Черт! – сказал Нобби, сдвинув шляпу и скребя в голове. – Никогда еще мне не приходилось слышать от женщины, что она хочет летать. Вам не откажешь в храбрости, леди, это я верно говорю. И мне нравится, что вы не боитесь рискнуть полететь со мной, вслепую, так сказать.
Грейс засмеялась.
– Если я хочу, чтобы мои клиенты доверяли вам, я сама должна быть уверена в вас. Мы можем полететь к заливу и выбрать место для посадки у Нормантауна. Я хочу наладить регулярное сообщение с этим районом.
– Вы правы, – сказал Нобби. – Сегодня же вечером.
– Только ради всего святого, – сказала Грейс, – пойдите и вымойтесь.
Чистого и переодетого в одну из рубашек Брюса Нобби было почти не узнать, когда они выкатывали из ангара самолет. Грейс отметила, что он со знанием дела проверил горючее и масло, но когда они вырулили на взлетную площадку, она увидела, что по его лицу струится пот.
– Немного тяжеловата машина, а, Миссис? – заметил он.
– Уж не струсили ли вы теперь, Нобби, – спросила она. – Этой машиной управлять легко. Даже я все могла делать, кроме взлета и посадки.
Нобби вытер лицо платком.
– Вы правы, миссис, – сказал он. – Тогда вперед.
Взревел двигатель, самолет затрясло, и Грейс испытала минутный страх. Что если этот человек обманывал ее и совсем не умеет управлять самолетом? Не делает ли она ужасную глупость, решив лететь вместе с ним. Но тогда ей пришла в голову мысль о том, что если Брюс на самом деле погиб, то ей все равно жить, или умереть. Самолет устремился вперед, подпрыгивая на неровной полосе, и вдруг, как по волшебству, земля откатилась в сторону – и они оказались в воздухе.
– Как чертова большая птица! – сказал Нобби с восторгом. – Она летит как чертова большая птица!
25
Полет прошел без происшествий, в Нормантауне они нашли подходящую взлетную полосу, на запасном аэродроме.
По возвращении, Грейс отправилась в город, чтобы поторопить телефонную компанию с установкой у нее телефона, а после этого расклеила объявления, возвещающие о том, что между Клонкарри и заливом начинаются регулярные еженедельные рейсы самолетом. Большинство прохожих отнеслось к объявлениям насмешливо.
– А кто пилот – вы?
– Держу пари, что она кладет дрожжи в мотор, чтобы он завелся.
– Авиалиния «Грейс»? Вот уж действительно небеса должны смилостивиться, чтобы этакая штуковина поднялась в воздух!
Какой-то человек важно погрозил Грейс пальцем и сказал:
– Вы, молодая женщина, отправляйтесь на кухню, там ваше место, иначе у вас будут крупные неприятности.
Грейс проигнорировала и насмешки, и угрозы.
– Не слишком многообещающе, миссис? – спросил Нобби. Грейс заметила, что он с вожделением смотрит в направлении пивной. – Местные жители не в восторге от нашей авиалинии.
– Клиенты появятся, – сказала Грейс с деланной уверенностью. – Мой муж всегда говорил, что для того, чтобы начать авиаперевозки, нужен всего один пассажир. Если этот пассажир останется доволен, за ним будут и другие.
Нобби сдвинул шляпу и поскреб голову.
– Тогда нужно молиться за этого единственного пассажира, да?
Грейс улыбнулась:
– Вот уж не думала, что вы умеете молиться, Нобби.
– О, да, – сказал он серьезно. – Меня воспитали истинным католиком. Моя матушка ирландка, и перед сном мы всегда должны были прочитать молитву. Я до сих пор иногда разговариваю со святыми – просто, чтобы не терять с ними связь.
– Тогда попросите святых поскорее послать нам пассажира, – сказала Грейс.
Оперативность святых поразила даже Нобби. На следующий день, когда Грейс работала на огороде, зазвонил только что установленный телефон.
– Ответьте на звонок, Нобби, – крикнула она.
Через несколько минут он бежал к ней, пыхтя от усилий.
– Звонил какой-то мужчина, миссис, – задыхаясь сказал он. – У него для нас есть работа. Ему надо отправить посылку. Что я говорил вам? Я знал, что святые не подведут.
– Это замечательно, Нобби, – сказала Грейс. – Он сам собирается привезти нам посылку?
– Он хочет, чтобы вы заехали к нему и забрали ее. Он сказал, что это недалеко и вы знаете, где. Это был какой-то мистер Драммонд из Милдуры.
Улыбка Грейс погасла.
– Ах, это он, – сказала она.
– Что-то не так?
Грейс замялась.
– Он очень… неприятный человек.
– Он говорил, как будто ему очень нужно…
– Значит, тогда это то самое, ради чего мы молились, – решила Грейс. – Может быть, ему действительно нужно что-то срочно отправить, и кроме нас это некому сделать. Если мы выполним его поручение, он может рекомендовать нас другим клиентам, правда?
– Пойду подготовлю самолет, – сказал Нобби.
– А я поеду за посылкой. Он не сказал, что это может быть? – спросила Грейс.
Нобби отрицательно покачал головой.
– Он просто сказал, чтобы вы приехали и забрали ее.
– Как это похоже на Карлтона, – проговорила Грейс. – Ну и прекрасно, я поеду. Это займет у меня около часа, так что приготовь самолет к моему возвращению.
– Слушаюсь, миссис.
По дороге в Милдуру Грейс старалась подавить свое нежелание иметь дело с Карлтоном и подогревала надежду на то, что этот заказ положит начало тому, что другие богатые скотовладельцы начнут пользоваться воздушными перевозками. Когда она затормозила у внушительных ворот, ни одна собака не выбежала с лаем; когда она вышла из машины, в дверях появился сам Карлтон в смокинге, чем сразу напомнил ей Фредди.
– О, как быстро вы откликнулись на мой звонок, – сказал он.
Грейс постаралась скрыть свою неприязнь.
– Мой пилот готовит самолет к взлету, мистер Драммонд, – сказала она. – Где ваша посылка?
– Она в доме, – сказал Карлтон. – Может, вы зайдете?
Он ввел ее в восхитительно прохладный широкий холл. Дорогие персидские ковры, старинные напольные часы с мелодичным тиканьем, сверкающая медь, добротный дубовый стол – все это бросилось ей в глаза, напомнив элегантный деревенский английский дом. Он даже пах по-английски – единственной в своем роде затхлой смесью запаха старинной мебели и свежей полировки.
– Очень мило, – услышала она свой голос, когда он ввел ее в просторную гостиную, где по обеим сторонам кирпичного камина стояли кожаные кресла, а стол, накрытый скатертью с бахромой, украшала огромная ваза с цветами.
– Все это приехало сюда с моей семьей сто лет тому назад, – сказал Карлтон. – В те времена, если хотели избавиться от паршивой овцы, то высылали ее подальше вместе с предметами цивилизации. – Пока он говорил, его глаза обшаривали ее тело, напоминая ей, что она одинокая женщина, а Англия очень далеко.
– Давайте мне вашу посылку, и я пойду; мистер Драммонд, если это так срочно, как вы говорите.
– Это может подождать, – сказал Карлтон. – Но вы же сказали…
– Да, сказал. Иначе вы не примчались бы сюда, ведь так?
– Вы хотели заманить меня сюда? Зачем?
– А как вы думаете? – он провел языком по губам, отчего она вдруг задрожала в непривычной для себя прохладе.
– Не имею представления, – сказала она решительно.
– О, не надо, Грейс. Вы очень соблазнительная женщина, – сказал он. – В этих местах очень не хватает соблазнительных женщин. Одни мерзкие старые калоши. А вы похожи на гладкий спелый персик. – Она отступила на шаг, когда он начал приближаться к ней. – Не начинаете ли вы чувствовать тяжкое одиночество в своей пустой постели?
– Даже если это и так, не думаете ли вы, что я могу позволить вам…
– Между прочим, у меня это неплохо получается, – перебил он ее, самодовольно улыбаясь. – И я подозреваю, что вы из тех женщин, кому это нравится, что вы не похожи на своих чопорных сестер, которые только и умеют, что валиться на спину и мечтать об Англии. – Он подошел ближе, его полуприкрытые глаза потемнели от желания. – Я часто думал, как вы там живете втроем. Занимаетесь этим по очереди или все сразу – в одной кровати… Это, наверное, интересно.
– Мистер Драммонд! – воскликнула она, покрывшись краской.
– Карлтон, – поправил он ее.
– Мистер Драммонд, вы совершаете большую ошибку, если думаете, что меня могут заинтересовать любые отношения с вами, кроме чисто деловых, – сказала Грейс. – Мне казалось, что я не скрывала своих чувств к вам.
– Ах, но мне нравится сопротивление. Оно делает победу еще слаще, – сказал он.
– Я здесь ни секунды не останусь, чтобы выслушивать ваши глупости, – сказала Грейс. – Если у вас есть, что отправлять, давайте это мне, прошу вас.
– Это наверху, – сказал он. – В спальне. Почему бы вам не пойти туда вместе со мной? – Он шагнул к ней и провел пальцами по ее руке до шеи. – На постели это получается как-то культурнее, не так ли? Но если вы предпочитаете медвежью шкуру у камина…
Она попыталась оттолкнуть его, но он держал ее крепко.
– Вы никуда не уйдете! – сказал он.
– Если вы не отпустите меня, я буду кричать.
Он рассмеялся.
– Разве вы не заметили, как здесь тихо? Никого нет. Я отпустил всех слуг. Здесь только вы и я, дорогая моя. – Он притянул ее к себе. – А я так давно хочу вас. – Он прижал ее к стене и, преодолевая сопротивление, начал целовать ее. Коленом он раздвинул ее ноги, рука переместилась с ее шеи на грудь. – Вы хотели выставить меня на посмешище тогда в городе, – сказал он. – Это мне не понравилось. Вам пора бы знать, что дело женщины – ублажать мужчину. – Он повалил ее на пол, одной рукой уже шарил у нее под юбкой, а другой срывал с плеча блузку.
От гнева и бессилия слезы застилали ее глаза, когда она пыталась бороться против превосходящей ее силы; однако ее слабость, казалось, только еще больше возбуждала его. Он насильно раздвигал ей ноги, и тут в последней отчаянной попытке она ухватилась за бахрому скатерти и потащила ее что было сил. Большая ваза разлетелась по всей комнате. Воспользовавшись замешательством Карлтона, она впилась зубами ему в плечо и резко ударила коленом вверх. Из его горла вырвался звук, похожий на собачье рычание, и он откатился назад. В ту же секунду она была уже на ногах и, спотыкаясь на бегу, бросилась к выходу.
