Текст книги "Гарри Диксон. Дорога Богов"

Автор книги: Жан Рэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 25 страниц)

– Шеф, – шепнул Том Уиллс, – я слышу, как открывается окно – кто-то удирает через него!

Гарри Диксон толкнул дверь лаборатории и увидел в свете фонарей лишь грязные стены, длинный черный рабочий стол, множество запыленных реторт и пробирок, выщербленные тигли и древний перегонный куб.

Том Уиллс был прав – окно, выходившее на мрачный двор и клубок черных улочек, было приоткрыто.

Они мысленно запомнили путь, которым скрылся призрак.

– Мы еще сюда вернемся, – пробормотал Диксон.

Том Уиллс водил лучом лампы по всему помещению.

– Эге! – воскликнул он. – Мы помешали призраку завершить дело. Смотрите – опрокинутый сосуд и рассыпанный порошок.

Гарри Диксон быстро собрал его.

– Это может пригодиться, – сказал он.

Они вернулись в столовую, где мистер Эшер радостно приветствовал их.

– А призрак? – спросил он.

– Я думаю, он принадлежит к расе обычных кошек, – ответил бродячий торговец. – Но я обнаружил опрокинутый полупустой флакон. Стоит ли покупать этот желтый порошок?

Мистер Эшер удивленно вскинул руки.

– Где вы нашли это, господа? – вскричал он.

– В вашей лаборатории!

– Неужели! Никогда не думал, что так богат. Вполне возможно, когда-то у меня водился этот порошок, но я уже не помню о том времени. Это действительно любопытно!

– Что это?

– Орпиман… Довольно загадочная соль мышьяка, которую безумцы прошлых веков, верившие в трансмутацию металлов, использовали для изготовления золота. Но не думаю, что этот порошок на что-либо годен!

Кровавая ночь

На следующий день поздно вечером Гарри Диксон и Том Уиллс пробрались в дом мистера Брюстера через дверь, выходящую в переулок.

Комиссар с нетерпением ждал их.

– Есть новости из Лондона, – сообщил он, протянув сыщику пакет с запиской от служащего кабинета древней истории Британского музея, который сообщал подробности о символическом рисунке, найденном на скатерти мисс Слоуби.

«Этот символ встречается в основном в средневековых трудах по черной и красной магии; у розенкрейцеров, у алхимиков. Последние часто его использовали, но неизвестно в каких целях. Позже, в конце семнадцатого века, его находят в гербах „Бессмертных“, странных ясновидцев, утверждавших, что им удалось обнаружить эликсир долголетия. Их потомки основали секту фанатиков, впрочем, довольно безобидных. Одним из последних таких фанатиков был доктор Вуд, несколько лет тому назад скончавшийся в Лунатик-приюте».

– Отец Бетси Вуд, – прошептал Гарри Диксон. – Здесь есть какая-то связь, могущая пролить свет на события.

– Однако прошлое этой молодой женщины не содержит ничего таинственного, – возразил комиссар. – Кстати, мистер Диксон, две птички, которых вы встретили на дороге в Лондон в день своего приезда, возвратились в Харчестер, заключив брачный союз.

– Вы говорите о молодом Ниггинсе? – заинтересовался детектив. – Что вы о нем знаете?

– Ничего. Бездельник, которого прочат в наследники аптекаря Эшера, но он, похоже, не очень стремится занять это место.

– Раз уж заговорили о нашем почтенном фармацевте, скажите, что за улочка проходит позади его дома.

Мистер Брюстер понимающе рассмеялся.

– Улица Утерянной Головы? Единственная улица с дурной репутацией в Харчестере. На ней есть старая гостиница, которая, как говорят, служит для тайных свиданий. Между нами, я в это особо не верю, ибо владелец ее, сэр Паскрю, относится к старым пуританам, чьей единственной страстью является столовращение. Думаю, его дом служит клубом для спиритов, которые желают сохранить свое инкогнито. Конечно, в базарные дни там едят и хорошо пьют, но бывающие в нем люди не относятся к «сливкам» округа.

Вдруг сыщик выпрямился во весь свой рост.

– Паскрю!.. Вы сказали Паскрю, мистер Брюстер? Дьявол меня побери! Назови вы это имя в первую встречу, мы бы с Томом Уиллсом не потеряли столько времени, играя роль бродячих торговцев. Паскрю!

Ошарашенный Брюстер хотел задать вопрос, но детектив сухо прервал его:

– Вы действительно не могли знать. Однако, если бы вы читали старые криминальные хроники, имя вцепилось бы вам в лицо, как разъяренная дикая кошка. Нет, нет, объяснения потом. Нельзя терять времени!

– Куда мы направляемся? – пробормотал комиссар, видя, что сыщик поспешно надевает пальто.

– На улицу Утерянной Головы! Куда же иначе?

Уже стемнело, и собирался дождь. Улицы Харчестера были пустынны, и никто не видел, как трое мужчин растаяли во тьме улочки.

– Здесь, – сказал комиссар.

Они стояли перед симпатичным домом с низким и длинным фасадом в стиле рококо.

Зеленые ставни были опущены, а двойная резная дверь – закрыта.

Том Уиллс дернул за шнур – вдали надтреснуто зазвенел звонок.

– Никто не спешит открыть, – проворчал мистер Брюстер. – Ничего удивительного, ибо дом открыт не всегда.

– Крепкая дверь, которая потребует взлома и долгих, может быть, бесполезных трудов. Думаю, легче проникнуть в дом через сад, пройдя через двор мистера Эшера.

– Он будет недоволен… – начал мистер Брюстер.

– Тем хуже. К тому же я теперь могу сбросить обременительное инкогнито. Ах! Сколько времени ушло даром!

Уиллс еще раз попытал счастья со звонком, но результат был таким же, как и в первый раз.

По фасадам брызнули капли ливня, розовые окна на большой площади стали черными, словно ливень погасил их.

– Давайте позвоним к Эшеру, – приказал Гарри Диксон.

Мистер Брюстер, покачивая головой, двинулся вслед за ним, необъяснимая спешка детектива поразила его.

Но когда мистер Эшер не ответил, как и хозяин гостиницы на улице Утерянной Головы, Гарри Диксона охватила холодная ярость.

– Послушайте, Брюстер, я уже сейчас могу приподнять завесу над тем, что вы называете непроницаемой тайной, но, прежде всего, следует обнаружить все преступления, которые только что были совершены в Харчестере!

– Только что совершены? – простонал мистер Брюстер.

Гарри Диксон извлек из кармана связку отмычек.

– Если события развивались согласно логике, – взволнованно произнес он, – ваш добрый город Харчестер в данную минуту превратился в кровавую бойню.

Комиссар посмотрел на сыщика, словно тот сошел с ума.

Гарри Диксон понял значение этого взгляда и пожал плечами.

– Подождите и увидите сами, Брюстер!

Он с невероятной энергией взялся за дверь.

Заведение аптекаря было погружено во тьму, но в задней комнате горел газ.

– Вы и вправду думаете, что мистер Эшер… – прошептал мистер Брюстер.

– Мертв, убит!

Полицейский бросился к застекленной двери аптеки и пронзительно вскрикнул.

Фармацевта застигли за столом, когда тот наслаждался вечерним ромом; трубка Эшера валялась на полу. Том поднял ее.

– Еще теплая! – воскликнул он.

– Невиданной силы удар кастетом по черепу, – сказал Гарри Диксон, смотря на труп, – и тот, кто нанес удар, не церемонился.

– Как он сюда проник? – спросил мистер Брюстер.

– По пути призраков! Пошли!

Он взбежал по лестнице, прыгая через четыре ступеньки, остальные двое, задыхаясь от ужаса, спешили вслед за ним.

Окно лаборатории было открыто – оттуда открывался вид на лабиринт улочек и садиков.

– Улица Утерянной Головы, – произнес мистер Брюстер. – Смотрите, у Паскрю горит свет!

– Мерзавец двигается быстрее нас! – вскипел Гарри Диксон. – Впрочем, это в его духе…

Он перешагнул через подоконник и встал на цинковый парапет, по которому прошел до стены сада гостиницы Паскрю.

– Сколько прислуги у вашего Паскрю? – спросил он, ища возможность спуститься.

– Два человека – старый слуга и кухарка.

– Вы их найдете мертвыми, это уж точно, – скривился детектив.

Спрыгнул на рыхлую землю и помог своим спутникам.

Том Уиллс приблизился к окну, которое светилось мягким светом в глубине уложенного плитами дворика, продолжавшего сад.

– Ужасно! – воскликнул он.

Локтем Гарри Диксон выбил стекло и повернул шпингалет рамы.

– Это – лакей, – с дрожью сказал мистер Брюстер. – Его звали Уилкинс. Старый и угрюмый человек, который почти никогда не выходил в город. Как он умер?

– Посмотрите на его шею!

– Задушен. Но… Но… это же ужасно!

– Такой огромный отпечаток? Точно такой же был на шее несчастных женщин, убитых в лондонском подвале! Да, да, все совершенно логично, друг мой, – прорычал Гарри Диксон в приступе бессильной ярости.

Мистер Брюстер умоляюще протянул к нему руки.

– Прошу вас, Диксон, скажите… ваше предсказание обо всех этих ужасах лишь предположение.

Гарри Диксон устало отвернулся.

– Сейчас не время и не место для чтения лекций, мой друг, мы еще не закончили визит этого музея мадам Тюссо!

– Еще нет!

– И не могу сказать, когда бедствию наступит конец! – со злостью сказал сыщик. – И ведь, Брюстер, это произошло почти на моих глазах!

К ним подошел Том Уиллс. Он был смертельно бледен.

– Служанка лежит в кухне. Чудовище зарубило ее топором.

Мистер Брюстер был как в кошмаре – он увидел кухню, где еще весело плясало пламя в очаге под кастрюлей с весело скворчащим жарким.

– Мартина Браун, – прошептал он, назвав покойную по имени.

– Зверь, который убивает, лишь немного опередил нас, – заявил Гарри Диксон. – Где он действует теперь?

Детектив замолчал и вернулся в сад. На руках подтянулся и влез на стену в глубине сада. Оттуда открывался вид на задние фасады соседних домов.

Светилось только одно окно на первом этаже какого-то здания.

Он знаком подозвал Брюстера.

– В каком доме это окно?

Комиссар огляделся, подумал и, наконец, сказал:

– В доме мисс Слоуби и Вуд.

– В нем еще живут?

– Служанка Сара Флеггс.

Гарри Диксон глухо выругался.

– Маршрут убийцы предначертан, – сказал он, сжав кулаки.

– Вы хотите сказать?.. – вскричал комиссар.

– Вот именно… И вам это хорошо известно. Пошли… Пора, мой друг, привыкать к ужасам!

Они легко добрались до сада убитых дам и бросились к освещенному окну.

Оказавшийся первым у окна, Том Уиллс подал знак не шуметь.

– Внутри слышны голоса!

Шторы не были опущены до конца, и, присев, полицейские смогли заглянуть в освещенную комнату.

Их взорам предстал довольно необычный спектакль.

За столом перед бутылкой вина сидели мистер Эйб Ниггинс и Сара Флеггс.

Оба увлеченно беседовали.

– Милая моя Сара, – говорил архивариус, – я прекрасно понимаю, что вы ничего не хотели говорить этим ужасным полицейским, но это не причина лгать мне, вашему другу Абелю.

– Вы ухаживаете за этой противной бабой Элоди Джейзон, потому что она богата и вроде благородна, а я просто служанка, – последовал угрюмый ответ.

– Но вы красивы, а это куда приятнее, моя малышка. Итак, этот рисунок на скатерти?

Сара Флеггс рассмеялась:

– Моя идея. Эти ваши полицейские не так уж умны, если не заметили, что рисунок очень старый! Слоуби, как цепной пес, хранила эту скатерть, а Вуд и того пуще. Однажды я подслушала, как они говорили, что скатерть принадлежала Великому Мэтру! Я подумала, что замена грозит им приличными неприятностями – уж очень они тряслись над этой скатертью!

Потому и положила ее на место другой. Сама не знаю почему, быть может, потому что хотела им насолить.

– Увы, им не узнать о вашей проделке. Сара, доверьте мне ваш маленький секрет.

– Я еще не миссис Абель Ниггинс, – кокетничая, ответила служанка.

– Быть может, этот день настанет, моя милая. Но вы так умело подслушиваете у дверей и не разобрали слов таинственного посетителя?

Сара Флеггс рассмеялась:

– Ха-ха! Таинственный посетитель! Отличная шутка, мистер Эйб! Да, я подслушивала у дверей, но слышала лишь мисс Вуд и мисс Слоуби!

– Я думал, их навестил старый Паскрю!

Мистер Брюстер толкнул сыщика локтем и тихо шепнул:

– Мы и вправду не встретили мистера Паскрю!

– Бесполезно! – так же тихо ответил Диксон.

– Паскрю? – переспросила Сара Флеггс. – Вы шутите!

Их беседу прервали странные события.

Газовый рожок засвистел, пламя посинело и угасло.

Старый Ниггинс и служанка завопили от ужаса, отчаянно призывая на помощь.

– Быстрее! – крикнул Гарри Диксон, бросаясь на дверь в коридоре, стекла которой брызнули в разные стороны.

Том Уиллс включил фонарик.

Из столовой донесся ужасающий вопль, и все стихло.

– Стреляйте во все, что движется! – рявкнул Гарри Диксон.

Почти в то же мгновение грохнул револьвер Тома Уиллса.

– Видели?! – вскричал молодой человек.

– Что?

– Не знаю… Тень… Что-то черное!

Мистер Брюстер вбежал в столовую с горящей лампой в руке.

Эйб Ниггинс и Сара Флеггс, мгновением раньше оживленно беседовавшие за столом, лежали на полу.

Служанка еще шевелилась, а архивариус был мертв – ему проломили череп.

Шея женщины невероятно распухла.

– Сара! – крикнул комиссар. – Говорите… Вы видели?

Служанка открыла стекленеющие глаза.

– Утерянную Голову! – прохрипела она и затихла.

Гарри Диксон вернулся, шумно дыша, поскольку успел обежать весь дом, так и не обнаружив следов таинственного чудовища, которое совершило двойное преступление у него на глазах.

– Брюстер, – сказал он, пытаясь отдышаться, – поднимите на ноги всех действующих и запасных констеблей и поставьте их на охрану домов, где были совершены преступления, хотя это почти ничего не даст. Мы возвращаемся в ваш кабинет. Мне надо подумать… Полагаю, что смертоносный цикл пока завершен.

Почти бегом они вернулись в комиссариат, где Брюстер немедленно отдал распоряжения.

– Я даже не могу произвести арест! – стонал он.

– Почему, Брюстер? Вы произведете два ареста.

– А! – В голосе полицейского послышалась надежда.

– Возьмите двух человек и немедленно арестуйте Чарльза Ниггинса и его жену!

– Быть того не может! – вскричал полицейский.

– Делайте то, что велю! – с гневом приказал детектив.

Мистер Брюстер подчинился.

– Иду… Но не могу поверить…

– Послушайте, Брюстер, перестаньте верить или не верить, а исполняйте. Когда вернетесь, расскажу, как увязаны преступления.

Мистер Брюстер подпоясался шарфом и вышел.

– Шеф… – начал Том Уиллс.

– Молчите, Том. Передайте мне трубку и табак.

Потекли безмолвные минуты. Комната заполнилась голубоватым дымом, кольцами всплывавшим к потолку. Том Уиллс, не размыкая уст, с волнением следил за невозмутимым лицом сыщика.

Прошло три четверти часа. Тому показалось, что черты лица его шефа немного разгладились, когда в прихожей раздались шаги и появился мистер Брюстер.

– Я едва не отказался подчиниться вам и прошу меня извинить, мистер Диксон, – с жалкой улыбкой произнес он.

– Они арестованы? – спросил детектив.

– То есть… Чарльз Ниггинс заперт в помещении участка под наблюдением двух констеблей.

– А его жена?

– Не знаю, случай это или намеренный поступок, но, выходя из спальни, она упала с лестницы и серьезно поранилась.

– Она все еще дома? – вне себя воскликнул Диксон.

– Нет. Я перевез ее сюда и уложил на диван в гостиной под присмотром слуги.

Детектив облегченно вздохнул.

– Хорошо.

– Сестры Джейзон едва не сошли с ума, – продолжил комиссар, – я, как мог, успокоил их, то есть почти не успокоил. Что касается Чарльза Ниггинса, он плачет, жалуется и клянется, что ничего не знает.

– Он был одет?

– Да, и я указал ему на этот факт. Он на мгновение показался обескураженным, потом опомнился и сказал, что собирался пойти пожелать доброй ночи дядюшке, который ложится значительно позднее.

– Обыщите его! – приказал сыщик.

– Сделано, мистер Диксон. Мы боялись, что у него есть какой-либо предмет, могущий послужить для самоубийства. Мы ничего не нашли, кроме этого маленького пакета.

Брюстер протянул пакет с желтым порошком.

– Орпиман! – воскликнул Том Уиллс.

Гарри Диксон поджал губы.

– Да, соль мышьяка… и именно поэтому сегодня вечером умер мистер Эшер, – медленно выговорил он.

Кровавая ночь
(продолжение)

– Надо дождаться дня, чтобы продолжить следствие и довести его до конца, – сказал Гарри Диксон. – Но, полагаю, никого из нас в сон не тянет, а потому расскажу, что случилось в Харчестере.

Видите ли, Брюстер, есть преступления, которые можно сравнить с кометами: они возвращаются в определенное время, обладая одними и теми же признаками, преследуя одни и те же цели и часто повторяясь в деталях. Дайте карту Англии.

Мистер Брюстер разложил карту на столе, и детектив после недолгих поисков ткнул пальцем в небольшой населенный пункт на севере.

– Прочтите, Брюстер.

– Бамчестер.

– Не правда ли напоминает по звучанию Харчестер? Это раз!

Более тридцати лет назад в этом городке жил некто Паскрю – слушайте внимательно, – владелец гостиницы сомнительной репутации на старой улочке неподалеку от базарной площади. Эта улочка называлась…

– Улица Утерянной Головы! – вскричал мистер Брюстер.

– Совершенно верно, мой друг, и сейчас услышите о еще более поразительном совпадении.

Паскрю очень интересовался оккультными науками, но только теми, которые могли принести ощутимый доход.

Его гостиница стала вначале клубом спиритов и оставалась им до того времени, как молодой профессор по имени Вуд, человек удивительного ума, преобразовал кружок в секту алхимиков в лучших традициях средневековых розенкрейцеров.

Вуд утверждал, что может изготавливать золото с помощью пресловутого порошка, который мы называем попросту трехсернистым мышьяком.

Но кто-то проговорился, и профессор Вуд скрылся.

Паскрю продолжал управлять клубом алхимиков, и, похоже, ему действительно удалось осуществить трансмутацию металлов.

Однажды исчез и он, но не навсегда, ибо через несколько месяцев вернулся к себе в гостиницу. Однако стал молчаливым, замкнулся в себе и перестал следить за ходом своих дел.

– Боже праведный! – вскричал мистер Брюстер. – Именно так и произошло с Паскрю…

– Вы разве забыли, что я говорю о городке, расположенном в двухстах милях отсюда, и о Паскрю, который был моложе на тридцать пять лет? – хитро усмехнувшись, спросил Гарри Диксон.

– Нет, но иначе я совсем запутаюсь! – проворчал комиссар.

– Тогда постараюсь быть кратким.

После возвращения Паскрю приобрел над своими клиентами такую власть, которой не имел ранее. Клуб превратился в банду преступников, но однажды два или три ее члена взбунтовались. Паскрю немедленно расправился с ними – он их убил.

Тогда-то и состоялось истинное пробуждение чудовища – оно отведало крови. Им овладело настоящее сумасшествие, и оно стало убивать всех, кто, по его мнению, вставал у него на пути. Оно было уверено в своей безнаказанности, считая, что некоторые колдовские приемы делали его невидимым!

Но силы правосудия все же оказались сильнее и арестовали Паскрю… В ходе дознания выяснилось, что схватили не настоящего Паскрю, Паскрю первых лет, а кого-то, перевоплотившегося в него.

Мистер Брюстер задумался после окончания рассказа сыщика.

– Вы говорите, преступления повторяются. Я все-таки не все понял.

Гарри Диксон хлопнул его по плечу.

– Однажды некое существо, которое я назвал бы потенциальным преступником, то есть существо, в душе которого спят преступные намерения, прочел отчет о прежних проступках Паскрю, а тот отчет изобиловал множеством подробностей.

Это существо наделено незаурядным умом, как, впрочем, все люди подобного толка! Его поражает определенное сходство деталей, которые мы отметили в начале рассказанной мною истории.

Паскрю, бармчестерский Паскрю, исчезает.

Не знаю, как и почему, но это существо с ужасными наклонностями считает, что им руководит рука судьбы. И поступает так, как поступал его предшественник!

– Каким образом полиция отыскала преступника? – спросил мистер Брюстер.

– Браво, мой друг! Этот вопрос и следовало задать. Я поступлю так, как полиция поступила в то время!

– А именно?

– Вспомните о последних словах Сары Флеггс.

– Утерянная Голова?

– Да, и мы отыщем голову, по крайней мере, я надеюсь на это. Многие тайны перестанут быть таковыми!

Гарри Диксон посмотрел на часы.

– Сделаем это до наступления зари, пока общественность не узнала о ночных ужасах.

– Вы не хотите сначала допросить Чарльза Ниггинса?

– Он мало интересует меня!

– Однако вы велели арестовать его! – воскликнул мистер Брюстер.

Сыщик пожал плечами.

Первым делом они направились к дому покойных дам Слоуби и Вуд.

Констебль, стоявший у дверей, двинулся им навстречу.

– Что нового, Бейтс? – спросил комиссар.

– Я слышал крики, потом смех, но не знаю, откуда они доносились.

– Вы общались с вашим коллегой, который находится на улице Утерянной Головы?

– Да. Он вышел на угол, потому что боялся оставить свой пост у гостиницы. Он тоже слышал шум.

Гарри Диксон пожал ему руку.

– Прекрасно.

– Вы считаете, что это прекрасно, сэр, – полицейский был ошеломлен. – В таком случае мне непонятно, почему это не кажется прекрасным мне!

Они подошли к зловещей улочке, и Диксон окликнул второго констебля:

– Шум доносился оттуда?

– Да, сэр!

Диксон увлек своих компаньонов к высокой нише, где стояла безголовая статуя.

– Зная странный урок прошлого, – сказал сыщик, – мы сейчас отыщем утерянную голову.

– Как?! – воскликнул Брюстер. – Ее никогда здесь не было.

– Она находится здесь, – повторил Диксон. – Она должна здесь находиться, иначе построенная мной теория рассеется как дым!

Он направил луч фонаря на статую.

– Вы видели в магазинах игрушек головоломки, в которых надо найти фигуру, скрытую среди других.

Том Уиллс протянул руку.

– Посмотрите, в складках каменного плаща можно различить контур профиля.

– Скульпторы и ремесленники прошлых веков любили фантазировать на эту тему, – наставительно произнес детектив. – Но здесь мы имеем дело с иной реальностью. Смотрите!

Он нажал на глаз, потом на нос, а затем на подбородок каменного профиля и застыл от неожиданности – статуя повернулась на оси.

– Дверь в ад! – объявил Гарри Диксон, показывая на отверстие, через которое мог протиснуться человек. И продолжил: – Пошли, кажется, я знаю дорогу.

Они спустились по спиральной лестнице, ведущей в глубокое подземелье.

И стали свидетелями чуда.

Том Уиллс приподнял тяжелую штору и, зажмурившись, отступил.

Взгляду вошедших предстал обширный круглый зал, освещенный множеством громадных свечей.

В середине высилось ужасающее божество с огромными руками.

– Ваал, – пробормотал Гарри Диксон, – бог Вавилона.

В стене виднелось несколько узких ходов – комиссар собрался осмотреть эти коридоры, но Гарри Диксон удержал его.

– Вы знаете, куда они вас выведут, Брюстер?

– Понятия не имею.

– Один, разумеется, ведет в гостиницу Паскрю, второй – к покойным дамам Слоуби и Вуд, третий – на шоссе в Лондон, а последний…

– К мистеру Эшеру?

– Вы не угадали. Но я бы поостерегся сейчас входить в него.

– Почему?

– Этой ночью там нас ждет смерть – зверь убивает, и шансы, похоже, на его стороне.

Он едва успел закончить фразу, как тут же откинулся назад, увлекая за собой друзей. Из одного коридора вырвалась волна пламени и затопила зал.

– Проклятье! – закричал Диксон. – Чудовище усовершенствовало свою крепость. Скорее сюда!.. Наш единственный шанс на спасение.

Они ринулись в дальний темный коридор, уходящий в бесконечную даль.

Они бежали, как безумные, подгоняемые невыносимой жарой, накатывающейся волнами на их спины, ощущая, как с каждой секундой сгущается воздух.

Наконец свежее дыхание ночи ласково коснулось их лиц, и они, взобравшись по довольно крутому склону, выбрались в гущу колючего кустарника вдали от города.

А когда обернулись, то увидели невероятную северную зарю, охватившую небо, – пылал Харчестер!

…Не стоит возвращаться к катастрофе, воспоминание о которой еще живо в памяти современников.

Говорят, Харчестер загорелся сразу в десяти местах.

Центр красивого городка полностью выгорел, а сильнейшие взрывы, оставившие после себя воронки глубиной до десяти метров, окончательно превратили Харчестер в руины.

Количество жертв было огромным, особенно среди почтенных жителей города.

Поэтому на некоторое время все забыли о мертвецах улицы Утерянной Головы и ближайших улочек, которых сочли жертвами пожара, как, впрочем, и бедных констеблей, стоявших на посту у известных нам домов, пленников комиссариата и дам Джейзон.

Месяцем позже Гарри Диксон вошел в свою квартиру на Бейкер-стрит и позвал Тома Уиллса.

– Наш друг Брюстер выздоровел, – сказал он, – я боялся за его рассудок, но он выходит из клиники, где его лечили, и обоснуется здесь, пока не наберется сил, чтобы вместе с нами вновь взяться за дело.

– Вы еще надеетесь…

– Пролить свет на то, где пылает огонь? – не без горечи закончил Гарри Диксон. – Меня угнетает тяжкий груз ошибки – я отказал в уме таинственному чудовищу Харчестера, сочтя, что оно всего лишь имитатор. У меня был целый месяц на размышления и только на размышления. Ах, Том! Сколько же ошибок я натворил в начале следствия! (Он открыл секретер и извлек пачку записок.) Я их еще не разобрал, они лежат в беспорядке, но я передаю их вам.

Том Уиллс сел рядом с шефом.

– Инициатор всей драмы – мисс Бетси Вуд. Дочь пресловутого доктора Вуда, а также его духовная наследница. Именно она первой открыла странное сходство между улицей Утерянной Головы Харчестера и такой же улицей северного городка, где некогда ее отец заключил союз с Паскрю.

После тщательных поисков в государственных библиотеках выяснилось, что один и тот же зодчий побывал в XV веке и в Бармчестере, и в Харчестере. Мисс Вуд узнала об этом раньше меня.

Доктор Вуд превращал или думал, что превращает, свинец в золото, несомненно благодаря преступным заклинаниям, обращенным к вавилонскому богу Ваалу.

Мисс Вуд явилась к своей кузине Слоуби и уговорила ее присоединиться к ней.

Эта женщина вела двойную жизнь. В Лондоне она основала клуб, идентичный тому, что основал отец, а членов набрала из иностранного отребья. Для них трансмутация металла означала будущую чеканку фальшивой монеты.

Мисс Вуд была буквально заворожена сходством: она выступала в роли отца, но ей не хватало Паскрю.

А он был ей нужен позарез! Она отыскала двойника среди сообщников в Лондоне.

Тот через некоторое время исчезает, и появляется существо, которому также известна преступная история северного городка.

Паскрю возвращается.

Но только Бетси Вуд знает, что это не «ее Паскрю».

Она держится, но начинает испытывать страх, чувствуя, что неизвестная личность крайне опасна и нанесет удар, когда пожелает.

Она придумывает спектакль со странным исчезновением. Кузина Белла следует за ней.

Никто не входил в их дом в день варки варенья. Они разыграли комедию перед служанкой.

Они уходят тайным путем, связывающим дом с круглым залом. Именно там их и удавили. Да, их убили в Харчестере, а не в Лондоне.

– Кто, шеф? – спросил Том Уиллс.

– Прочтите продолжение записок, Том. Бог Ваал! Чудовище с огромными руками, чьи следы мы обнаружили!

– Невозможно!

– Все кажется невозможным в этой истории, однако продолжайте читать… Их трупы перевезены в Лондон и спрятаны в логове лондонского «клуба» мисс Вуд.

Члены клуба в ужасе. Они обвиняют друг друга в измене. Требуют экзекуции подозреваемых, хотя те ни в чем не провинились. В этот момент полиция врывается в убежище фальшивомонетчиков, и преступники, напуганные таинственной угрозой, предпочитают смерть любому другому исходу.

Но смерть мисс Вуд, похоже, лишает «незнакомца» ценнейшего материала, которым он не располагает, – знаменитого порошка, орпимана, хранящегося в лаборатории мистера Эшера.

Он знает об этом и ищет его. Однажды вечером мы сорвали кражу порошка. Через два дня чудовище охвачено безумием, оно готово убивать, как и некогда Паскрю.

Но оно усовершенствовало храм Ваала и, зная, что мы идем по следу, вызвало чудовищный пожар.

Том Уиллс отложил записки в сторону.

– Только Чарльз Ниггинс знал, что порошок находится у старого аптекаря.

– Я отметил это в записках, мой мальчик, а также отметил, что Сара Флеггс знала куда больше, чем казалось.

– А Эйб Ниггинс?

– Бедняга! Он хотел сыграть в сыщика и ничего более!

Том Уиллс хлопнул в ладоши.

– Я думаю… Нет, мне кажется, я догадываюсь об имени преступника, чудовища, вернувшегося под личиной Паскрю в гостиницу на улице Утерянной Головы. Однако вы его не назвали в своих записках.

Молодой Ниггинс мог рассказать об этом порошке лишь той, которая стала его женой, – мисс Матильде Джейзон!

Гарри Диксон набил трубку и промолчал.

В дверь позвонили, и миссис Кроун, домохозяйка, ввела мистера Брюстера.

Комиссар стал лишь тенью самого себя, но его темные глаза улыбались – он с радостью протянул руки друзьям.

– Ах, Диксон, мне кажется, я вернулся издалека!

– Мы все вернулись издалека, – подтвердил сыщик с благосклонной улыбкой.

– Наконец можно снова взяться за работу! – сказал мистер Брюстер. – Я не уйду в отставку, пока не будет разгадана эта тайна.

– Харчестер уже поднимается из руин, – сообщил детектив. – Скотленд-Ярд решил продолжать следствие в полной тайне, чтобы не раздражать общественное мнение.

– Все там умерли, – мрачно прошептал комиссар.

– Я так не думаю, – возразил Гарри Диксон и хитро поджал губы.

– Как? Вы что-то обнаружили?

– Несомненно!

Мистер Брюстер заерзал на стуле, но Гарри Диксон успокоил его:

– Сейчас мы перекусим и разопьем бутылочку старого французского вина. Затем вы, мой милый Брюстер, два-три дня отдохнете.

– А потом?

– Мы отправимся в путь.

Мистер Брюстер перестал задавать вопросы, поскольку миссис Кроун объявила, что ленч готов.

За едой о деле никто не заговаривал.

Гарри Диксон поддерживал оживленный разговор, сыпал анекдотами, Том Уиллс смеялся и со всем соглашался, стараясь не пропустить ни единого глотка. Комиссар вспомнил несколько историй о своем бедном городке.

Когда наконец подали ликеры и кофе, Гарри Диксон расстелил дорожную карту и указал на определенную точку.

Мистер Брюстер, глядевший через его плечо, воскликнул:

– Бармчестер!

– Город, где так чудовищно начал Паскрю! – подхватил Том.

– Конечно, преступное чудовище не умерло и продолжает жить безумной мечтой о колдовстве и адском могуществе.

– Значит, оно начнет снова?

– Да, если мы дадим ему время, но мы этого не сделаем.

Гарри Диксон сложил карту и медленно процедил:

– Три дамы Джейзон и Чарльз Ниггинс живут в Бармчестере под вымышленными именами.