Текст книги "Тропа друида. Тайна испытаний(СИ)"

Автор книги: Юрий Чайников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

– Брайан, – тихо позвал он. Брайан поднял на него глаза. – Я не хотел этого, правда. Это вышло само. Она вылетела, когда я разозлился. Не знаю, что на меня нашло. Почему я так сильно разгневался. Может потому, что ты умеешь то, чему не научился я. Ты попрал все законы нашей магии этим своим щитом. Это не оправдывает меня. Я мог убить тебя. Прости. Я думаю, ты больше не захочешь считать меня другом. Право считаться учителем я потерял, послав стрелу.

Брайан молчал. Он многое хотел сказать. Но дыхание было все еще прерывистым, а грудь саднила сильная боль. Но Кьяртан нуждался в утешении сейчас больше, чем Брайан в отдыхе. Поэтому он нашел в себе силы:

– Я не виню тебя, друг мой, – и закрыл глаза, дав многострадальной груди покой.

Друзья перенесли его за контур деревьев. Там Гвин вплотную занялся его излечением, пока Кьяртан был недееспособен из-за угрызений совести.

– Не понимаю, как такое могло выйти, – продолжал он сокрушаться. – Я не ожидал, что кто-то может остановить мои заклятья, какую бы я силу в них не вкладывал. И заметь, что интересно, – вдруг воспылал он страстью. – Даже испуганный, видя, что я выпустил стрелу, не снижая ее скорости, и, вложив в нее всю свою мощь, он не отступил, не дрогнул, его щит продолжал работать, и замедлил ее. А потом его огонь кинулся на меня, словно имея свою собственную волю. Брайан не мог их успеть перегруппировать. Значит, они сами нагрелись выше той температуры, что была в них при нашем первом поединке. Никогда бы не подумал, что тот воздух, что я в себе ощущаю, способен так же любить меня, как огонь любит этого парня! Ведь его щит не знал, выжил ли Брайан, он мстил! Да, он мстил, представляешь?! Как он сумел так договориться с собственной силой? Это невероятно!

Друид, практически позабыв о предыстории таких результатов, возбужденно мерял шагами пролесок рядом с пустырем.

– Мы могли бы это использовать. Вот если бы Брайан смог нам рассказать, как он добился такого взаимопонимания со своей стихией, мы стали бы непобедимы! Щит, который делает, что хочет, который сам избирает, как лучше уничтожить атакующее заклинание. Это просто сказка! Вот это подарок преподнесли Брайану боги.

– Может, он сам этого добился, – засомневался Гвин.

Кьяртан на миг запнулся и остановился.

– Да, ты прав, так, скорее всего. Действительно, вряд ли боги дали бы ему в руки такое оружие. Он не обучен, поэтому, к счастью, для всех, не представляет, какой мощью он обладает. Но если ему дадут обучиться.

– Что значит если? – Замер Гвин, перестав водить руками над грудью лежащего без сознания Брайан. – Ты говорил, что все, что ему нужно, – пройти испытания. И он станет друидом. Ты же уже учил нас.

– Я вам дал крохи, – признался Кьяртан. – Ну, сам посуди, зачем друиды раньше обучались до самой старости, если все можно освоить за каких-то пять-десять ночей?

– Потому что они придерживались старой веры и старых традиций? – Сомневаясь, предположил юноша.

– Так да не так! Это новые друиды предпочитают довольствоваться крохами, подобными тем, что дал я вам. Вы не сможете узнать все, не повидав мира, не поучаствовав в сражениях, не набравшись мудрости, не проведя много дней в одиночестве, выискивая новые заклятья и смысл жизни. У всех смысл жизни свой, но он должен быть. Вот ты, например, для чего живешь?

Гвин совсем перестал лечить Брайана и сел на корточки, подперев подбородок кулаком. Нахмурившись, пытался решить загадку, которую задал ему Кьяртан. Ответить что-то простое было бы неразумно. Общая философия тоже вряд ли удовлетворит Кьяртана. Вопрос казался таким простым, но он никак не мог решить, что для него важнее в этой жизни. Ради друзей? Непонятной борьбы с невиданной им Крейдой? Ради умерших родных? Ради знаний?

– Ради знаний? – Вслух повторил он.

– Ты у меня спрашиваешь, зачем ты живешь? Заметь, как долго ты думал, как неуверенно перебирал возможные мотивации, что держат тебя в этом мире. И выдвинул версию, которая, как тебе показалось, понравится мне. Ты просто хотел мне угодить. На деле ты не жаждешь знаний. Ты просто идешь. Просто живешь. Просто существуешь без конечной цели. И подобно тебе существует большая часть человеческой массы. Навязывая себе цели, которые понравятся другим. Смысл, который кажется правильным. Не решая тем самым ни одной задачи, которая важна только им самим.

Гвин вспыхнул от такой несправедливой отповеди и съязвил:

– Может, ты расскажешь, для чего сам живешь столь долго. Что ты вынес из своих уединений, если они у тебя действительно были? Что движет тобой, кроме мести твоей возлюбленной?

Сказав последнее, тут же пожалел о своих словах. Но Кьяртан не казался уязвленным. Он наоборот торжествовал, будто только и ждал от Гвина такого вопроса.

– Я жил в уединении. И жил столько раз и так долго, что, сложив все ночи вместе, они займут больше времени, чем прожил ты на этом свете. Найти свой смысл не так-то просто. В первый раз я нашел один, затем, не удовлетворившись им, вновь ушел в уединении, пытаясь понять, зачем живу. Находил мнимые и лживые цели, подобно другим, ошибался, как ошибаются все. Лгал себе. Придумывал ложных богов, ложных друзей, ложную любовь... Сейчас я вновь не ведаю, зачем живу столь долго. И месть не согреет меня и не даст мне ответа. Я не желаю ей смерти даже сейчас, своей бывшей возлюбленной, своему забытому свету. Но я не хочу, чтобы наш мир погиб, не хочу, чтобы в руках простых смертных оказались реликвии, которые дадут им слишком много власти и возможностей. Это разрушит все. Это моя цель на ближайшее время, до тех пор, пока я не воспрепятствую войне и не найду времени для спокойного уединения в будущем.

Гвин стыдливо опустил глаза – гнев уже потух – и вернулся к Брайану. Тот лежал с открытыми глазами и с интересом прислушивался к недавней пламенной речи Кьяртана. Теперь же его взгляд обратился к Гвину, и он попросил глазами помочь ему приподняться. Говорить пока еще было больно. Рана больше не кровоточила, на ее месте вообще не осталось следа от попадания стрелы. Лишь розовая корочка намекала, что теперь тут останется шрам, но для здоровья юноши он не представлял опасности.

Кьяртан, убедившись, что с Брайаном теперь все будет в порядке, не стал выпытывать у него секреты колдовства, оставив тайны на потом. Брайан посетовал, как теперь выглядит друид. В ответ Кьяртан заверил, что его кожа избавится от следов ожогов в ближайшее время. Потом Кьяртан вновь вспомнил, что жутко торопится и согласился лишь еще раз перекусить с ними перед тем, как двинуться дальше. Вспомнил что-то важное, хлопнул себя по лбу, улыбнулся и предложил в любой момент прийти на помощь, если у парней что-то пойдет не так.

– Друиды испокон веков чувствовали деревья и могли с ними общаться. Мнение, что друид может говорить только со своим тотемным деревом в корне ошибочно. Он слышит весь лес целиком. Лес постоянно разговаривает, но, если прислушиваться к его шепоту, можно сойти с ума. Однако в случае какой беды, вам достаточно подойти к любому дереву, прикоснуться к нему, желательно обнять, слиться с ним мыслями так же, как вы сливаетесь со своей силой, так же, как вы обозреваете лес в поисках своих животных или птиц. Прочувствовать, как бежит по его стволу живительная сила, как оно пробуждается, желая поговорить с вами. И только тогда вы должны ему пропеть, дерево воспринимает, как просьбу, только пение. Обычную речь оно игнорирует. Пропойте медленно все, что вы желаете пережать мне. Постарайтесь, чтобы сообщение было коротким, иначе оно будет слишком долго идти. Деревья передадут его, используя друг друга, напевая ваши слова своим скрипом и шелестом, я сумею разобрать его, но будьте терпеливы. В любом случае деревьям понадобится время. Если что-то срочное, не тяните, сразу зовите на помощь. Я приду, где бы я не был. Я могу гораздо больше, чем вы даже сейчас обо мне представляете.

С последними словами он торжественно взмахнул руками, взмывая в небо. Так как для использования своей стихией руки ему не требовались, юноши сразу смекнули, что все представление было устроено специально для них и дружно усмехнулись. Кьяртан оказался небывалым хвастуном.

Проводив улетающую фигуру, парни переглянулись, и, не сговариваясь, принялись неспешно собираться в путь. Теперь, зная точное месторасположение последнего лагеря друидов, идти можно было легко и уверенно. Перед уходом Брайан тревожно оглядел поле, на котором состоялся его первый поединок. Что-то не давало ему покоя. Он прошел туда, где стоял, перед тем, как стрела Кьяртана пронзила его, и увидел следы крови. Но она не смутила его. Удивил вид маленького молоточка, лежавшего на примятом снегу. Брайан, заколебавшись, все же нагнулся и поднял его. Чувство тревоги сразу покинуло ученика друидов, и он, выкинув из головы мысли и сомнения, поспешил вслед за удаляющимся Гвином.

Глава 16

Конец тропы

Переход до крепости должен был занять не более семи дней, поэтому решено было особо не торопиться. Совет мирных друидов только вышел, им идти гораздо дольше, все то расстояние, что уже прошли юноши. Запас во времени у них в любом случае был. Гвин рассказал Брайану про удивление Кьяртана и про его желание использовать новый щит Брайана в дальнейшей борьбе. При возможности усовершенствовав его. Брайан на это кивнул, хотя почему-то чувствовал, что такой щит есть только у него, и вряд ли у других получится повторить этот эксперимент. Щит, кстати, он продолжал совершенствовать всю дорогу, пытаясь разобраться, как так получилось, что он сам принял решение жечь сильнее. Толком понять, что произошло, до конца так и не получилось. Единственное, что он точно уловил от своих частиц, что им как-то передались его растерянность, изумление, боль и гнев, и они распалились от негодования, полетев в сторону врага. Напрочь забыв указания Брайана, что это друг. Это было неприятное открытие. Понимать, что ты не контролируешь свой гнев. И он в любую минуту может распалить силу, было страшно. Видимо, не зря огонь считают самой опасной стихией. И характер Брайана ему под стать – такой же непредсказуемый и вспыльчивый.

Тропа к крепости у моря шла через деревню, в которой вырос Брайан. Часть души очень стремилась увидеть родные места, но другая рьяно сопротивлялась. И дело было не только в незаконченном испытании. Брайан боялся увидеть своего отца. Боялся вновь столкнуться с его непониманием, прочитать в глазах укор. Ведь отец так и не смог принять, что Брайан не хочет быть таким, как все. Они вместе работали, и это было, пожалуй, все, что их действительно связывало. Любовь к труду, кузне, огню. Никогда отец не пытался прогуляться после работы вместе с сыном и поговорить по душам. Да и сын, даже ради уважения, никогда не пытался завести себе друзей среди местных, жить, как обычные деревенские парни, любить девушек, гулять, не ждать будущего, жить только своими мелкими проблемами.

Теперь он ясно понимал, что был рожден для иного. Порой он задумывался, зачем мать покинула друидов, вышла замуж за простого кузнеца и жила, как обычная крестьянка. Доила корову, пряла, нянчила сына, готовила еду. Почему, хотя бы, не врачевала? Не предсказывала погоду? Она ведь все это могла, но предпочла тяжелой труд праздности и легким деньгам.

День проходил за днем, крепость становилась все ближе, все больше деревень приходилось огибать им по дуге. Иногда в стороне оставались целые города, окруженные каменными стенами и настоящие чудесные замки. К Брайану так и не вернулись ни ласка, ни кот. Видимо, здесь было слишком много чужаков, либо у них нашлись другие дела, но юноша по ним скучал. Порой окидывал внутренним зрением местность в округе, подмечая каждый сгусток тепла. Кто-то, как всегда, реагировал настороженно, кто-то его словно не замечал, кто-то любопытничал. Но знакомых среди них не было.

На шестой день, как они не тянули свое прибытие, далеко на горизонте показалась последняя крепость на западе. Ее почти не было видно, но Брайан не сомневался, что это именно она и есть. Место, где его поджидает что-то. И вряд ли это что-то придется ему по душе. Наверняка друиды не стали к нему добрее и милостивее.

Лес стоял позади глухой стеной. Лес, такой родной и знакомый, живой и теплый. Впереди во сне стороны распростерлись лысые просторы. Где-то вдали они обрывались с огромной высоты под прямым углом в самое море. А у самого ее края стояла крепость. С трех сторон защищенная высокой стеной, а с четвертой самой природой в виде обрыва. Крепость на краю света, так ее называли в народе. Не думал Брайан когда-нибудь своими глазами увидеть это чудо. Он всегда удивлялся, как тут можно жить, на не защищенных от ветров просторах. Где земля под ногами обрывается в пропасть.

Юноши решили устроить в лесу последний привал, поужинали и, не разжигая костров, легли спать. Брайан усовершенствовал свой щит, и теперь он мог, при его желании, спасать от холода и соседей. Гвину точно было тепло. Ранним утром пришлось набраться решимости и пойти к крепости. Больше оттягивать не имело смысла. Единственная уступка, которую позволил себе Брайан, заключалась в траектории маршрута. Он решил пойти по дуге, чтобы ненадолго подойти к обрыву и посмотреть, настолько ли страшно сверху смотрится море, как описывали торговцы.

До края света дошли уже к обеду. Брайан смело рванул к самому карнизу, но потом, уступая осторожности, все же лег на землю, чтобы аккуратно подползти к краю, и, свесив голову, посмотреть вниз. Предосторожность не помешала. Высота действительно завораживала. Как и бьющиеся в бешенстве волны. Зимний шторм неистовал. Стой парень на ногах, вмиг бы закружившаяся голова увлекла любопытного вниз. Гвин предусмотрительно стоял в отдалении. Он изначально не стремился посмотреть за край.

– Ну и как ощущения? – Поинтересовался он с ехидством.

– Непередаваемые, – выдохнул Брайан, хватая ртом порыв ледяного ветра. Ветра здесь были такими, что, казалось, могли с легкостью справиться с весом человека, и стащить его в пропасть.

Брайан поспешил отойти от обрыва, и, вернувшись к Гвину, они продолжили путь к крепости. Издалека разглядели двое ворот во внешней стене. На каждых виднелась стража, состоящая из простых людей и друидов. Юноши насторожились, подобрались, и дальше пошли уже, ожидая какого угодно приема. И готовые к любому. Брайан укрепил свой щит, разрешив ему обжигать в ответ всех без разбора в случае необходимости. А Гвин соорудил щит, отражающий заклятья. Он был не такой мощный, как у Кьяртана, но тоже давал защиту и уверенность.

Их давно заметили просто потому, что нельзя не заметить единственную пару фигурок на огромном пустом плато. Стражи лениво поджидали, когда они приблизятся. Вряд ли своим видом Брайан или Гвин внушали опасение. Оба тощие, в изношенной одежде непонятного грязного цвета. Не друиды, не дворяне, не воины. Доходяги и бродяги – вот впечатление, которое они могли произвести на любого человека.

Едва они подошли к воротам, им тут же преградили путь дальше.

– Валите отсюда, здесь вы не найдете приюта и еды вам никто не подаст, – презрительно процедил один из стражей.

– Постой, страж, – выступил вперед один из друидов. – Ты спор на расправу. Иной раз наши братья маскируются под бродяг. Ты, – он кивнул на Брайана. – На тебе хламида послушника. Почему ты носишь ее зимой, когда испытания давно закончены, и все выжившие давно возвращены тропой обратно.

– Мое испытание началось лишь в конце осени, – смиренно ответил Брайан, скромно потупив глаза. Хоть друид и выглядел дружелюбным, но юноша все еще помнил предупреждение Кьяртана.

Водник недоверчиво вперился в лицо парня, будто пытаясь вытянуть из него правду силой мысли. Хотя почему будто. Возможно, так оно и было. Только Брайан давно научился держать в голове огненный барьер против проникновения непрошенных гостей. Да еще с сюрпризом. Сюрприз тут же проявился, о чем свидетельствовал глухой вскрик друида.

– Ты действительно владеешь силой, – удивленно пробормотал он, едва придя в себя. – Даже защиту уже умеешь ставить. Свечение вокруг твоего тела... О великие боги! Ты огневик?!

Остальные два друида также изумленно воззрились на Брайана.

– С чего ты взял, что он огневик, Вертан? – Спросил один из них.

– Чему вас учили, остолопы? – Рявкнул Вертан. Стало понятно, что он тут за главного. -Посмотрите сияние вокруг его тела! Да и непрошенных гостей он встречает соответствующей стихией.

– Но это невозможно, – промямлил один, – их вроде больше нет.

– Оказывается, есть. Как так случилось, что испытание твое началось столь поздно? Это не по правилам. Кто послал тебя на них? Ты от каких друидов будешь?

Только тут Брайан догадался, почему они не помнят огневика, которого должны были запомнить все друиды, что присутствовали на жертвоприношении с Крейдой в роли главной жрицы. Было жаль говорить правду, ведь это сразу отвадит друидов от него, насторожит.

– Меня отправили с повеления Крейды.

Ахнули все, включая стражников. Хоть ни один из стоящих на воротах не присутствовал никогда на совете друидов, всем было известно, что верховные не занимаются учениками. Их интересуют только дела мира.

– Видимо, это из-за твоей принадлежности к огненной стихии, – предположил Вертан. – Наверное, Крейда была рада получить хоть одного последователя, поэтому торопит твое обучение.

"Как бы не так!", – подумал про себя Брайан, но вслух ничего не сказал. Глупо, все равно никто даже слушать его не станет. Покончив с выяснением личности Брайана и послав кого-то доложить о его возвращении, Вертан обратил свое внимание на Гвина.

– В тебе я вижу силы воздуха, ты тоже проходишь испытания?

– Нет, я бард, учитель направил меня сюда, а по дороге мы встретились с Брайаном и дошли вместе.

Такое объяснение совместного путешествия они придумали буквально на подходе к крепости на случай расспросов. Выдумка сгодилась. По крайней мере, Вертана она полностью устроила. Вскоре показалась целая процессия из друидов, во главе которой шел его старый недобрый знакомый. Воздушник! Параллельно от него, торопясь, спешил сюда же, к воротам, Лейен, он издалека что-то пытался показать Брайану, только юноша не мог его понять.

– Так, так, так, кого я вижу! – Восхищенно воскликнул "наставник". – Никак это мой ставленник вернулся с испытаний. Сколько же ты сумел пройти?

Последовала драматическая пауза.

– Надеюсь, ты справился хотя бы с одним из испытаний? Знаешь ли ты, что вернувшись раньше, чем закончатся все задания, ты обрекаешь себя на смерть?

И столько было в его вопросе ожидания, что Брайану стало даже неудобно за то, что он их не оправдал. Стоящие на воротах недоуменно прислушивались к диалогу, в котором пока солировал лишь один. Трудно было не заметить язвительности наставника.

– Я справился со всеми испытаниями и пришел, чтобы сделать выбор, – твердо ответил Брайан, не желая идти на поводу у явной провокации и смиряя свой гнев.

– Чем ты это можешь подтвердить? – Сузив глаза, проскрежетал воздушник.

– Мой рассказ, который я буду вести пред всеми, проверят на правду. Думаю, этого будет довольно.

Брайан в душе поражался сам себе. Его самообладанию мог бы позавидовать даже умудренный жизнью Кьяртан. Лейен одобрительно кивал, слушая ответы Брайана, и едва не аплодировал ему.

– Арон, я думаю, мальчику нужно дать возможность прийти в себя, привести внешний вид в порядок, прежде чем расспрашивать о его подвигах, – насмешливо влез Лейен, одергивая воздушника. Брайан удивился. Ему казалось, прежде Лейен не мог позволить себе так разговаривать с этим друидом. Видимо, что-то изменилось в его положении среди лесного братства.

Арон вынужденно согласился, вызвавшись, тем не менее, проводить юношу самостоятельно, на правах наставника. Гвин, пошедший было вслед за Брайаном, был остановлен Лейеном:

– Твое место не с ним, мальчик. Думаю, я подберу тебе дом понадежнее.

Гвину ничего не оставалось, как последовать за водником, тем более что Брайан незаметно кивнул ему. Все же лучше отпустить друга со старым знакомым, который всегда к нему хорошо относился, нежели оставить в одиночестве. По дороге Арон попытался было еще раз выспросить у него подробности испытаний, но Брайан был тверд и молчалив. Ему и так предстояло страшное: рассказывать всем свою историю на суде правды. Необходимо было продумать речь до мелочей, чтобы не выдать своей связи с Кьяртаном. По крайней мере, не выдать своего расположения к этому друиду. А еще лучше, если он не покажет своей симпатии и к Гвину. Больно ему не нравилось происходящее. Зря он привел сюда друга.

За каменной стеной располагался обширный полукруглый двор. На его территории было несколько крупных каменных построек и пристроек к ним в виде длинных каменных чуланов и высоких башен. За постройками протянулась внутренняя стена крепости, позади которой возвышался главный замок. Там, вероятно, располагалась главная городская площадь, поскольку во внешнем круге он ее не увидел.

Доведя его до одной из пристроек к основному строению за внешней стеной, воздушник, наконец, оставил его одного. Комната, что ему отвели, походила больше на клеть или стойбище для коня по размерам, но Брайан не жаловался, да и некому было. Слишком много мыслей крутилось в голове, чтобы сосредотачиваться на такой мелочи, как комфорт. Хотя он бы предпочел оказаться на просторе в лесу, без скамьи для отдыха и стола, нежели здесь. Брайан не представлял, когда за ним придут, но вряд ли с ним затянут. Слишком важен предстоящий поход, чтобы отвлекаться на такие мелочи, как ученик. В то же время он единственный огневик, кроме Крейды. И этот факт ей не принес радости. Ведь Крейда ясно дала понять, что не расположена к нему. Возможно, даже видит в нем потенциального конкурента. В который раз в душу закралась паническая мысль, дадут ли ему выйти из крепости живым. Допустят ли к остальным испытаниям. Как поступят, если он и их сможет одолеть. Хотя что сокрушаться, если тропа в любом случае выхода ему не оставила. Еще не все потеряно. Возможно, ему удастся впечатлить суд, не выдать друзей, пройти оставшиеся задания. И тем самым снискать расположение главной ведьмы. Расположение, это он, конечно, загнул. Возможно, если он пройдет испытания, она не сможет явно гневаться на него и уж точно не захочет причинить ему вреда. При всех. Зря он об этом подумал. Сразу же вспомнилось, как гнусно она поступила с Кьяртаном. Для всех он пропал, хотя многие подозревают Крейду, ни у кого нет против нее доказательств. Можно подумать, если бы были, кто-то осмелился бы выступить против ее воли. Хаотичный хоровод мыслей прервал стук в дверь. Удивительно, что здесь может встретиться вежливый друид. Не иначе послушник. Брайан выказал ответное уважение, и подошел, чтобы раскрыть дверь. Однако там стоял не послушник, и даже не слуга – Лейен удивил своим приходом. Брайан не ожидал, что он столь открыто отважиться выказать ему свое благоволение.

– Я рад, что ты выжил, Брайан, – сердечно прижал его к себе водник. – Скажу честно, почти сразу перестал о тебе думать. Переживать за тебя казалось бессмысленным, ведь практически нереально выжить зимой в лесу. Тем более пройти испытания, к которым иные друиды готовятся годами. Очень счастлив, что ошибался в твоей воли к жизни.

Брайан тепло улыбнулся. Этот друид всегда нравился ему, хоть и принадлежал к враждебному лагерю. Однако он изначально не давал юношу в обиду, не желал ему зла и уж точно не хотел для него таких испытаний. Тем сильнее волновала его мысль, не заслужит ли он своим расположением мести Крейды. Примерно в таких словах он и озвучил свое волнение, желая уберечь Лейена. В ответ тот несколько снисходительно улыбнулся и пожал плечами.

– Нет, друг мой, вряд ли мне кто-нибудь осмелится сейчас перечить. Если только ко мне не снизойдет сама верховная. Крейда возвысила меня и назначила командующим объединенными войсками друидов и кавалерии.

– Неужели? – Опешил Брайан. Противоречивые чувства раздирали его. Теперь Лейен глубоко увяз в этой трясине. Как когда-то Кьяртан. Удивительно, как он сумел занять место его наставника столь быстро. Не может ли статься, что его уже затронула тьма? Брайан сместил зрение, и посмотрел на свечение вокруг тела друида. Нет, голубизна и синева. Иногда даже фиолетовый цвет проскакивал, хотя Кьяртан утверждал, что это признак сильного водника, а у них таких нет. Но черноты, слава сидам, не было. Значит, ему просто повезло выслужиться? Брайану очень хотелось бы, чтобы Лейен каким-то образом встал на сторону Кьяртана. Ему казалось, что друид столь же чист душой, как и его лесные братья, Гвин и Тревор.

– Наверное, ты задумался, за какие такие заслуги меня так продвинули? – Прозорливо заметил водник. – На самом деле я долго шел к этому. Меня давно не устраивало мое положение простого слабого водника. Все всегда считали, что водники – самые слабые колдуны. Я вызвал на поединок друида, владеющего стихией земли. Одного из главных. И смог победить его! Никто не ожидал такого от меня. Даже я сам. Уверен, я поймал за хвост четырехлистную удачу. Теперь я могу пройти испытание на звание верховного, но к нему меня допустят только после окончания нашего похода. Крейда хочет, чтобы я там показал себя. Ведь круг верховных ограничен по числу. Возвышая меня, придется убрать одного из тех, кто занимает мое будущее место.

Брайана несколько покоробили честолюбивые планы Лейена, не исключающие убийство брата. Хотя что он может сказать друиду, которого окружают такие же честолюбцы. Для которых главное в жизни – возвыситься над своими братьями. Это было грустно, но Брайан понимал, что это всего лишь влияние окружения. На самом деле Лейен сменил бы жизненные приоритеты, если бы попал к мирным друидам. Хотя те тоже спешили сюда, чтобы принять участие в богопротивном сражении. Брайан совсем запутался и отчаялся найти виноватых и правых. Все перевернулось в мире, и, может, сам Брайан неправильно мыслит. Возможно, действительно, друиды были правы, и его происхождение не дает ему достаточно информации и знаний, чтобы понять происходящее и дать ему адекватную оценку.

Вскоре Лейен оставил его, похвалил за поведение перед Ароном и посоветовал вести себя столь же спокойно и уверенно перед советом друидов во время своего рассказа. О подробностях испытания он не выспрашивал. Видимо, любопытство его не одолевало столь сильно, как воздушника. Напоследок поведал, что устроил Гвина в своих покоях, что мальчик ему понравился и что он думает заняться его будущим. Брайан искренне обрадовался этим словам и выразил свою огромную благодарность за его заботы и опеку над Гвином.

Вечером ему принесли обед, чему Брайан изумился. В прошлый раз о нем не проявляли столько заботы. Возможно, о нем позаботился Лейен. Или это все же верховные приняли во внимание факт, что он прошел три испытания, и считают его теперь на половину своим.

Утром пришло жесткое отрезвление. Утром, когда пришедшие за ним друиды, отвели его на центральную площадь во внутренний круг крепости. Утром, когда старшие, главные и верховные друиды собрались, чтобы послушать его рассказ. Утром, когда Брайан узнал, что главным вопрошающим снова будет Арон. Утром, когда его попросили с мыслей снять щиты.

Стоя на площади напротив слепящего солнца прекрасным зимним утром, он степенно и вдумчиво отвечал на вопросы воздушника, чем приводил его в заметное бешенство. Достаточно подробно Брайан описывал тяготы первых дней пребывания в лесу. Искренне рассказывал о своих чувствах, о холоде и голоде, испытывающих его веру в жизнь на прочность. Этот рассказ определенно нравился Арону. А вот последующие события ему пришлись не по нутру. Брайан поведал, как научился слышать лес. Как смог увидеть всех теплокровных животных. Как сумел с ними договориться. Он решил умолчать пока о знакомстве с Гвином и Тревором. Объяснив свою сытость помощью лесных зверей. Он просто поменял события по времени, не соврав при этом ни слова. Что было подтверждено, и Брайан продолжил свой нелегкий рассказ. Несколько запнулся, рассказывая о том, как использовал для поиска невиданного прежде настой из четырехлистного клевера. Ясно ведь, что такие знания никто не мог дать сыну кузнеца. Врать напрямую было нельзя. И тогда Брайан рассказал, что ему помог представитель волшебного народа, поделившись с ним напитком, и показав вход в холм. Здесь совет надолго задумался, но, видимо, явных противоречий в его рассказе не нашел. Хотя сам юноша стоял и обливался потом на продуваемой всеми ветрами площади в начале холодной зимы! Ведь Кьяртан говорил, что они смогут увидеть в картинках любое событие из его испытаний. Вдруг они захотят этого именно сейчас. К счастью, никого из совета настой из клевера настолько не заинтересовал, чтобы в ответ открывать ему собственные мыслеобразы.

Потом был подробный рассказ о том, как он спускался по подземельям. Ему требовалось загладить предыдущее впечатление, и он в красках описывал все переходы и комнаты. Дошел до непорочной девы, и тут весь совет замер.

– Ты видел непорочную деву?

– Да, – подтвердил Брайан, припоминая утверждение Кьяртана, что до этого она ни с кем не говорила и, решив также умолчать об общении с нею. Тем более что с ним она в тот раз и не вела беседы.

Кто-то кивнул, ничего не объясняя, и Брайан продолжил, подумав при этом, что про ее прощальный дар точно лучше ничего не рассказывать.

Описание жуткой собаки впечатления ни на кого не произвел, и ему пришлось перейти к рассказу о пиршестве у эльфов. Подходя к нему, Брайан замедлил темп, вроде как искусно ораторствуя. Брайан не подумал заранее о том, как глупо прозвучат его слова про выбор, что устроил для него главный эльф. Ради кого он так рисковал? Выдавать Гвина Брайан не хотел, но нужно было как-то объяснить, каким образом он вновь оказался в этом мире. В итоге Брайан коротко описал, что ничего не стал ни есть, ни пить, чем вызвал удивление среди друидов. Их явно поражала интуиция юноши и его невероятное везение.

– Их король сказал, что я порадовал его, – шепот недоверия среди совета. – И даже предложил проводить до выхода, обещая, что как-нибудь вознаградит меня подарком в моем мире.

Вот здесь он вновь удивил совет. Теперь уже неприятно. Те зашушукались, и один из них произнес.

– Зря ты согласился. Хотя у тебя не было выхода. Нам трудно тебя в чем-то обвинить, ведь ты не ведал, что не стоит оставлять лазейку в наш мир для коварных эльфов. Жаль, что сказанного и сделанного не воротить. Как же ты сумел пройти третье испытание?

Тут наступило время триумфа для Брайана.