Текст книги "Тропа друида. Тайна испытаний(СИ)"

Автор книги: Юрий Чайников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

"То есть ты подбиваешь меня делать то, от чего тебе самому было тошно? Убивать своих братьев?"

"Вспомни, как тебя привели к друидам. Вспомни, как началось твое испытание. Уверен ли ты, что эти друиды – твои братья? Я не призываю тебя убивать всех без разбора, но ты должен научиться распознавать врага".

"В начале разговора вы упомянули, что я прошел уже три испытания. Я не сразу понял, что вы имели в виду вовсе не испытание у эльфов. Но ведь я покончил только с двумя".

"Вовсе нет. Ты предотвратил неизбежное. Ты спас меня от неминуемой смерти. Вы появились очень вовремя, еще две-три ночи, и я умер бы от жажды".

Помолчав и, по всей видимости, закончив с ним разговор, Кьяртан повернулся к Тревору и вновь провел по его лицу руками.

"Не понимаю, почему, когда он бросил проклятый посох, сила не пришла в него. Он пуст, как старое ссохшееся дерево. В этом вопросе нам помогут только боги. Необходимо принести жертву".

Взгляд Брайан метнулся к небу, но друид покачал головой: "Не смотри в небо. Удивлен, что я знаю, куда ты смотрел? В глазах я нуждаюсь меньше вас, ведь я учился слышать и понимать окружающий мир. Пока вокруг меня есть хоть одно живое существо, будь то растение или животное, я легко смогу распознать, что происходит рядом со мной. Вижу мир иначе, чем ты, но не жди, что я потребую помощи для перемещений. Вернемся к жертве. Овладевая стихиями, мы становимся мощнее и в то же время слабее. Слабее в своих призывах к богам. Может, потому что уже не так остро нуждаемся в их помощи и поддержке. Поэтому мы слишком часто задираем нос. Ты владеешь лишь стихией огня, но уже не можешь причинить вреда ни одному теплокровному животному. Они не просто твои братья. Они – суть тебя, твоя часть. Причинив им вред, ты потеряешь часть силы. Не слишком большую, но не восстанавливаемую. Сила слишком важна для колдунов, чтобы жертвовать даже малостью. Я же не могу причинять вреда и воздушным животным, как повелитель воздушной стихии. И земным существам, в том числе насекомым. Единственные, кому я могу причинить вред, – это рыбы. Они не теплокровны. Но в них нет крови, угодной богам. Поэтому и они не подходят. Вот в чем печаль для верховных друидов. Желая призвать богов, они не могут приносить в жертву никого кроме людей. Или себя".

"Что?! – Ошеломленно переспросил Брайан. – Вы умертвите себя? Но чем вы тогда нам поможете? Или вы собираетесь убить одного из нас? Крейда приносила в жертву быков, и боги ответили ей!"

"Крейда насквозь лжива, не верь ей, мальчик. Боги не отвечали ей, все это фарс, разыгрываемый для тех, кто ничего не смыслит. Для младших друидов и учеников. Я не собираюсь убивать себя, как и не собираюсь причинять вред кому-то из вас. Достаточно пролить в жертвенный котел немного крови. Единственная альтернатива этому – принести в жертву любого старого самца или самку, которая уже не сможет принести потомство. Убивать их можно без опасений, вот только здесь тоже дилемма. Боги не любят старые жертвы. Их души и так уже вскоре окажутся у них".

Пока Кьяртан потрошил их котомки в поисках котла, Брайан постарался вспомнить все, о чем с ним разговаривал теперь, видимо, наставник и передать остальным. Узнав, что он владеет стихией земли, Тревор отвернулся, прикрыв глаза руками. Всполошившийся было Брайан, вскоре отстал от него, поняв, что тот слишком долго ждал и почти не надеялся, не смотря на слова принцессы эльфов. А когда Брайан дошел в своем повествовании до ритуала, с помощью которого Кьяртан попытается узнать у богов, как вернуть ему силы, Тревор резко подорвался, желая помочь друиду всем, абсолютно всем, чем только сможет. Своей суматошностью и желанием угодить он настолько переполошил весь их маленький лагерь, что наставник молча потребовал Брайана утихомирить юношу, так и не ставшего бардом.

– Тревор, я не узнаю тебя, – радостно пытался успокоить друга Брайан. – Куда подевался размеренный и самоуверенный мужчина? Вместо него маленький мальчик, которому пообещали на завтрак кашу с медом и пирогом. Так ты испугаешь нашего наставника, и он убежит прежде, чем начнется наше обучение.

– Да, да, ты прав, – пытался взять себя в руки заполошный Тревор, но ему это долгое время не удавалось. Носящийся туда-обратно худой юноша был столь стремителен, что порой остро обжигал своими длинными волосами, когда хлестал ими по лицу всех, кто попадался ему на пути. Его черные глаза сверкали, как в лихорадке. Тревога и надежда так туго переплелись внутри него, что было невозможно скрывать бушующую внутри бурю. Любой бы не смог, какой бы сильной выдержкой не обладал, когда надежда, давно потерянная, стоит на самом пороге, согревая собой потухшую веру.

Костер был зажжен, по две стороны от него расположились пучки каких-то трав, которые набрал друид. Но костер среди бела дня горел пламенем непонятного ярко-синего цвета. Все застыли, наблюдая за покачиваниями Кьяртана. Ритуал жертвоприношения совсем не походил на тот, что видел Брайан в исполнении Крейды. Внезапно Кьяртан замычал, и до Брайана не сразу дошло, что он пытался издавать мелодичные звуки, видимо, необходимые для совершения обряда, но за неимением рта, использовал для пения нос. Уловив мотив, ему начал подпевать Гвин, затем присоединился Тревор. У ног последнего вдруг зацвела земля. Сотнями маленьких синих цветков. И это в конце осени! Зашуршал песок под ногами, поднимаясь завитками вокруг Тревора, ластясь к его ногам, словно кошка. Зашуршала листва, Брайан с восхищением увидел, как на зов друида приползли змеи, пауки, саламандры и другие не успевшие заснуть членистоногие и насекомые. Сплошным ковром они надвигались на Тревора, но тот ничего не замечал, зачарованно глядя на Кьяртана. Насекомые облепили его ноги, признавая за своего, делясь своей силой, передавая свои умения и знания. Брайан был уверен, что Тревор сейчас слышит их, как и Брайан слышит и чувствует теплокровных. Он чуть не упустил момент, когда Кьяртан, воспользовавшись поднятым с земли сучком, неаккуратно распорол себе руку, перевернул ее над котлом, продолжая напевать и качаться. Красная жидкость обильною струей потекла в емкость. Казалось, она скоро заполнит ее целиком. Брайану до смерти хотелось прервать друида, не дать ему умереть от потери крови, но вдруг все кончилось. Пение, покачивания, горящий костер, льющаяся кровь. Все разом прекратилось. Рана затянулась, костер погас, а друид обессиленно опустился на землю. Все же кровопотеря получилась нешуточной. Что и подтвердил мысленно друид: "Не думал я, что так сложно будет дозваться до богов, и так долго будет звучать их ответ. Обычно все происходит значительно быстрее, но видимо, это не тот случай. Чуть вся кровь не вытекла" Последнее было сказано с усмешкой. Видимо, это была несмешная друидовская шутка.

Тревор, вокруг которого разом исчезло все волшебство, уже стоял в нетерпении поблизости. "Столько всего я узнал, – медленно произнес в голове голос Кьяртана. – Упорядочить бы все для начала, но, думаю, парень из меня душу вытрясет, все равно сосредоточиться не даст".

Брайан снова взглянул на нетерпеливо переминающегося Тревора и согласно кивнул. Тот, поняв, что речь идет о нем, встрепенулся и пытливо, требовательно впился взглядом в Брайана. В ответ Брайан пожал плечами и пояснил, что друиду нужно упорядочить знания в голове. Тревор не оправдал ожиданий Кьяртана. Он спокойно опустился на землю, прислонился спиной к дереву и, прикрыв глаза, стал ждать. "Вот же железная выдержка у парня, – восхитился Кьяртан. – Сразу видно, ждать пришлось долго, слишком долго, чтобы верить в благополучный исход. И в чем-то он прав. Если бы не случай, сведший вас со мной, он мог бы и не дождаться благополучного исхода. А тело его, пустое без силы, не смогло бы жить полноценною жизнью. Намудрили с вами боги и сиды, я был прав в том, что и к тебе сила пришла слишком поздно. Вас прочили друг другу во враги. Но боги играют, а тропа решает по-своему. Вы встретились, и стали братьями. Жизнь еще может все переиграть, но пока вы связаны между собой, этому миру ничего не грозит. Как бы не старались сиды, им не переиграть богов, как бы высоки не были ставки богов, судьба мудра и лишь она знает, какая тропа стелется вам под ноги. Ваши силы от рождения не были равны. Ты, сын друидки, которая могла, но не сумела стать в свое время главной среди своих, и предпочла лесу жизнь жены простого кузнеца".

Брайан охнул и хотел было вставить слово, но Кьяртан повелительно взмахнул рукой, пресекая все попытки прервать его.

"Ты должен был начать обучение еще в отрочестве, но мать унесла болезнь. Тропа справедлива, она не позволили и Тревору возвыситься прежде тебя. Он был рожден среди дворян, его прочили в обучение друидам-стихийникам. Дар в нем был раскрыт еще в колыбели, но всех, кто знал об этом, перебили воины враждебного племени. Из всей семьи был оставлен в живых лишь этот мальчик. И мудро направлен к друидам. Правда, не к тем, кому он был предназначен в обучение. Вопреки желанию богов, тропа решила все по-своему. А ты, Брайан, попал не к тем, кому хотела бы показать тебя мать, а в лагерь, который она презирала всем сердцем и люто ненавидела, считая его деятельность неверной. Вот такая ирония. И вроде бы в отрочестве вы оба были примерно равны, и могли ощутить мощь своей силы, но дар Тревора увидел враждебный стихийник и вручил ему посох. Тогда же ты заинтересовался наукой человеческих душ и потянулся разумом в лес. Ваше обучение шло на равных, несмотря на то, что он рос среди друидов, а ты среди людей. Вы оба постигали науку жизни, необходимую вам в вашей дальнейшей жизни".

"Это все так странно, – недоуменно произнес Брайан. – К чему такая путаница, кто сдерживал наши силы? Зачем? Кому мы помешали?"

"Много вопросов, и ни на один из них у меня нет ответов. Я во многом был прав, едва взглянув на вас, но во многом и ошибался. Ты не один силен от рождения. Тревор был скрыт от меня, но, думаю, не ошибусь, если предположу, что он ненамного слабее тебя. Его врожденная стихия считается не такой сильной, как твоя, но, думаю, он также сможет колдовать одной только силой мысли. После разговора с богами, я понял, что сила вернется к нему сразу, как только он вновь поверит в себя".

"Вы говорите о нашей важности, о нашем предназначении, но наша сила сродни вашей, вы сильнее нас, почему же вашими действиями и жизнью не распоряжались боги?"

"Моя тропа еще не закончена, и не о себе я вел разговор с богами нынче. Расскажи все, что услышал от меня Тревору, а мне надо подумать".

Брайан, который так и не смог смириться с нелепостью, рассказанной Кьяртаном, тем не менее, передал все Тревору как можно дословнее. Тревор слушал молча, зато Гвин, бывший здесь же, удивлялся и восклицал за двоих.

– Об этом можно сложить отличную балладу, – посмеивался Гвин. – Им суждено было враждовать, но они обрели друг в друге братьев.

– Кьяртан сказал, что все может измениться, если тропа повернет в другую сторону, – помолчав, буркнул Брайан.

– Право же, Брайан, не думаешь же ты после всего, через что мы прошли вместе, что я сумею обратить против тебя свою силу? – Встрял Тревор. – Да и ты, надеюсь, успел привязаться ко мне не менее.

– О своих чувствах я говорил, и они не переменились.

– Тогда лучше скажи мне, когда же я смогу ощутить в себе силы?

– Кьяртан не говорил мне точно, но, думаю, ритуал был сродни сну наяву, и ты понял внутри, как найти в себе частицу земли. Возможно, тебе стоит попытаться прислушаться к себе и поверить. Можешь подождать первого урока от наставника.

Тревор согласился с Брайном и задумчиво замолчал. Надо же, он может общаться с землей. Если бы не ритуал жертвоприношения, он бы еще долго не верил в себя. Ему немедленно хотелось попытаться призвать к себе стихию землю, но немного угнетали слова Кьяртана о навязанной богами вражде с Брайаном. Зачем им это было нужно? И переменились ли в отношении их эти странные планы? Если нет, неужели им придется идти против воли богов?

– Брайан, спроси у Кьяртана, кто хотел нашей вражды: полубоги или боги?

Вместо Брайана отозвался сам Кьяртан, повернувшись к Тревору и произнеся прямо у него в голове: "Я не смог в этом разобраться. И даже не знаю, что было бы легче для вас. С сидами сейчас напряженные отношения. Они наперед знали о готовящемся мятеже. Знали за сотни лет до сегодняшнего дня, они не сделали ничего, чтобы помешать этим событиям, хотя могли. Но я знаю от Крейды, что не все сиды послушно ждут своей участи. Возможно, кто-то ведет свою борьбу за место в нашем мире. И выбрал вас в качестве своего оружия. Или одного из вас. А может сами боги решили с вашей помощью провернуть что-то масштабное, либо чему-то помешать. Их волю нельзя обсуждать, часто ей нельзя противиться, и ее точно невозможно понять. Но ее можно переиграть, богов много, и с кем-то из них, возможно, получится договориться".

Тревор поблагодарил за обстоятельный ответ и поинтересовался вслух, когда он начнет их обучать.

"Как можно скорее, – ответил Кьяртан. – Обучение не будет походить ни на одно другое, сегодня я обдумаю, как в кратчайшие сроки вас научить самому главному – сражаться, и в то же время не потерять себя, не потерять связь с природой, лесом, не обрести в себе тьму. Я прогуляюсь, мне нужно все обдумать...". Повторившись, друид встал и, сделав пару шагов, растворился в лесной чаще.

Глава 12

Контакт с искоркой

К ночи в маленьком лагере случился переполох. Пропал Гвин. Встревоженные Тревор и Брайан искали его до глубокой ночи, но не нашли даже следов. И только тогда измотанный тревогами Брайан вспомнил о своем недавно приобретённом умении, о котором успел позабыть в ужасах подземелья. Он растекся внутренним чутьем по близлежащей местности в поисках теплых огоньков. Маленькие зверьки, пара чуть крупнее, притаившийся вдали волк, а вот два теплых комочка с необычным для зверей излучением. Они были довольно далеко, хотя в этой местности Брайан и Тревор тоже вели поиски. Видимо, эти двое укрылись от их глаз в каком-то природном сооружении. Не было сомнений, что это Кьяртан и Гвин. Брайан раскрыл глаза и выдохнул:

– Зря беспокоились. Гвина позвал к себе учитель, – и недовольно сжал губы.

– Как же он мог уйти, не сказав нам ни слова. Стоило чуть задуматься, а он воспользовался нашим с тобой невниманием и просто улепетнул, как заяц!

– Так уж и задуматься, – хмыкнул насмешливо Брайан. – Скорее уж вздремнули мы с тобой на радость первым морозам, изрядно заморозившим мне голые ноги.

– Надо что-то делать с твоей одеждой и одеянием для верховного друида. Может, и положено ходить в такой робе на испытаниях и с босыми ногами, но тогда и испытания нужно проводить вовремя, а не перед самой зимой. А на Кьяртане вообще лохмотья. Думаю, нам с Гвином, как только друид займется обучением с тобой, нужно будет добраться до ближайшего базара и купить хоть что-нибудь.

– У вас есть на это деньги? Боюсь, у меня с собой нет ничего, что я мог бы дать.

– У нас с Гвином есть сбережения.

– Неудобно мужу одеваться за чужой счет...

– Даже за счет своих братьев? – Подмигнул Тревор, и Брайан в ответ несколько смущенно улыбнулся.

– Ну, если посмотреть на вопрос с этой точки зрения. Я обязательно все отдам, как только все закончится, и мне вернут мои вещи. Или возьму у отца, если вдруг не хватит. Думаю, он не откажет мне, пусть даже я его бросил одного, – Брайан понуро склонил голову и нахмурился. До сих пор порой накатывало чувство стыда, когда он вспоминал, что оставил отца в одиночестве. Без сына, без помощника, без снохи и внуков. Некому будет скрасить старость старику.

Тревор тактично промолчал. Он давно смирился с потерей родителей, ему нечем было утешить Брайана. А уменьшать терзания совести других никогда не входило в перечень его основных умений. Он вообще не знал, где хранится этот памятный список и что в нем могло бы быть написано. Заметив, что настроение друга меняться не собирается, Тревор попытался взять на себя роль Гвина и пошутить. Вышло нелепо, и Тревор вновь помолчал.

– Думаю, отец простил тебя, – выдал он, наконец.

– С чего такое мнение? – Грустно поинтересовался все такой же поникший Брайан.

– Просто потому что он уже, скорее всего, похоронил тебя. Судя по твоим рассказам, вы не очень-то доверяете друидам, и не ждете от них ничего хорошего, – буркнул Тревор.

– Надо признать, утешитель ты тот еще, – внезапно рассмеялся Брайан. – Но знаешь, путь лучше отец думает так, чем знает, что я поддался в друиды.

– Думаешь, не одобрит? – Сощурился Тревор.

– Уверен. Не проклянет, но будет бояться собственного сына. Не самое приятное ощущение.

– Возможно, именно ты сможешь изменить его мнение о друидах? – Предположил Тревор несколько неуверенно.

Брайан насмешливо улыбнулся и залихватски вскинул голову.

– Почему бы нет!

Оба засмеялись. Смех тоскливо отозвался в темном лесу, но этих парней лесом было не запугать. Вскоре вернулись Гвин и Кьяртан. Оба без слов расстелили кто плащ, кто обрывок ткани и легли спать у костра.

– Как все прошло? – Неуверенно поинтересовался Тревор у Гвина.

– Наставник сказал, завтра ты сам все узнаешь. И попросил вас обоих попридержать свое любопытство, а меня язык, – вздохнул Гвин и отвернулся. Видимо, последнее ему особенно тяжело давалось.

Брайан с трудом сдержал смешок, а вот Тревор не удержался, слишком хорошее было настроение. В ответ Кьяртан повернул к нему лицо, выставив его страшной нижней сросшейся частью вперед, чтобы оно отчетливее виделось в отблесках костра. Выглядело жутковато. Тревор от неожиданности поперхнулся смехом, а Брайан удивленно сморгнул. Не замечал до этого у учителя склонности к запугиванию. Хотя когда ему было замечать, ведь они совсем недавно свели знакомство. Кьяртан удовлетворенно осмотрел всех троих по очереди, натянул на голову свою рубаху и закрыл глаза.

Когда Брайан проснулся, Тревора уже не было. Гвин спал, как убитый, и Брайан решил не тревожить его сон. Послонялся по округе, набрал дров. Понаблюдал издалека за Тревором и Кьяртаном. Они расположились в том же месте, где друид был накануне с Гвином. А потом заметил своим вторым зрением нечто знакомое и почти родное. Некий комочек катился на огромной скорости по направлению к нему. Ласка! Понял Брайан и поторопился раскрыть глаза, чтобы увидеть воочию. А обещала, что вернется, только если Брайан сам позовет. "Соскучилась", – донеслось до него скорее ощущение зверька, нежели мысль. Стало тепло и приятно. Почти как от кожаных ботинок. Шутка, теплее, чем от самых хороших ботинок. "Иди ко мне, маленькая", – прошептал он еле слышно, та радостно вскочила на ладонь, забралась по локтю на шею и юркнула в тепло за шиворот. На привычное место. Ласково похлопав ее по спинке, Брайан наткнулся ладонью на что-то мелкое и твердое, лежащее в потайном кармашке рубашки, которую ему выдали друзья. Засунув руку за пазуху, он аккуратно отодвинул Ласку и достал молоточек. Маленький, чуть больше его мизинца и совершенно черный, как та мгла, что окружала их несколько дней под землей. Ни малейшего намека на блеск и полировку. Непонятный материал, похожий на железо, но отличавшийся от него так же, как уголь, оставшийся от дерева, похож на живое растение. Зачем ему может понадобиться разбивать чье-то сердце? Тем более если это не ведет к гибели человека. Казалось бы, бессмыслица, но стала ли бы принцесса делать бессмысленные подарки?

Сегодняшнее обучение Тревора заняло гораздо больше времени, чем потратил наставник накануне на Гвина. У последнего Брайану так и не удалось ничего выпытать, хотя он старался весьма прилежно. Гвин нехотя отнекивался, говоря о таинстве и невозможности передачи знаний человеку, не владеющему этой стихией. Но результатами похвастать не отказался. Поднял с земли горсть камешков, подкинул их над головой, прошептал слово-ключ, и они закрутились в небольшом вихре. А затем, ведомые рукой колдуна, молнией промчались мимо Брайана и, подобно острым боевым кинжалам, вонзились в ствол дерева. Гвин тот час устыдился, подбежал к дереву, вытащил из него камни, погладил его и обработал маленькие ранки смесью из почв и растений.

– Погорячился, – со смущенной улыбкой повинился он. Однако глаза его сияли. – Это мое первое боевое заклинание!

Затем показал, как научился закручивать крохотные смерчи, по колено ростом, признавшись, что на смерчи большего размера у него пока не хватает сил, и ему нужно много заниматься, чтобы их увеличить.

– А в следующий раз Кьяртан обещал научить меня призывать птиц, – мечтательно произнес Гвин. – Знаю, ты уже умеешь, но для меня это очень важно. Я ведь всю жизнь в лесу прожил, а разговаривать с животными так и не научился. А скоро смогу. Не представляешь, в каком я нетерпении.

Брайан слегка улыбался, глядя на восторженного юношу, но признавался сам себе, что тоже ждет своего дня для обучения. Потом он оставил Гвина тренироваться, чтобы увеличить объем запаса силы, а сам пошел к реке искупаться. В деревне омовения совершались каждую неделю, и сейчас он чувствовал, что грязь покрывает его словно броней по всему телу. Поэтому решил хотя бы немного ее смыть, несмотря на холод. Обнажившись, Брайан посмотрел на медлительную реку, немного постоял и решительно вбежал в темно-синие воды. Поначалу вода обжигала, но вскоре показалось, что в ней значительно теплее, чем снаружи, и Брайан даже решился немного поплавать. Доплыв до противоположного берега, он увидел в заводи какое-то копошение, и осторожно раздвинул камыши, боясь спугнуть птицу или животное. Возможно, это плескалась крупная рыба. Вот бы сейчас ее поймать. А то все питание у них состояло из одних корешков и листиков, которые собирали знатоки леса, Тревор или Гвин.

В заводи почти у самого берега на корточках сидела девушка. На ней было стянутое пояском красивое светло-зеленое платье, черные волосы полностью скрывали ее лицо. Она что-то напевала, водя пальцами рук по воде. Потом черпала сложенными в пригоршню пальцами жидкость и будто намазывала ею свою тело. Только тут Брайан заметил, что тело ее будто покрыто небольшими рваными ранками. Вот только из них не сочилась кровь, они просто были, зияя провалами, по краям которых свисала кожа, но тут же затягивались, стоило девушке разгладить их пальцами, смоченными в воде. Брайан морщился, но завороженно продолжал наблюдать. Кто она? Неужели русалки тоже существуют? Девушка внезапно рассмеялась хриплым смехом и в одно мгновение предстала перед лицом опешившего юноши. Ее лицо было совершенно обычным, без ран или каких-то недостатков, а вот глаза притягивали. Они лучились бездной. Столь черные и бездонные, что за ними не было видно белка. Черные провалы в глазницах. Но они не пугали. А будто засасывали. Может, за счет непонятных переливов внутри черноты. Брайан уставился в них, и, казалось, потерялся во времени. Та вновь рассмеялась.

– Русалкой меня еще никто не называл, – она потрепала юношу по щеке и коснулась ее губами. Затем вновь резко переместилась к берегу и снова рассмеялась.

– Какой ты забавный, колдун. Неужто впрямь не признал меня? – И склонила вопросительно голову набок. Тот в ответ помотал головой, продолжая пялиться в бездну ее глаз.

– А если так? – Она приподняла подол платья, показав совершенно белые тоненькие ножки и закружилась, раскинув в стороны руки.

Брайан ахнул, распахнув глаза шире некуда. Девушки из их деревни показывали ноги только на празднике, где предлагали себя в невесты. Она что же пытается сватать его сама?

В ответ проказница вновь расхохоталась, не удержавшись, от хохота упала прямо в реку и, молотя по воде руками, не могла остановить свое безудержное веселье.

– Сиды на дороге, как же ты насмешил меня, помеченный богами, – едва отдышавшись, просипела она. – Женихаться, значит, надумал? На мне? А не шутишь ли ты над бедной девушкой? Между, прочим, я еще невинная девица, могу и оскорбиться, если впоследствии откажешься.

И вновь расхохоталась, продолжая глумиться над лицом Брайана, на котором отражалась вся последовательность чувств, что он испытывал. Она же сама ему себя предлагала! Что она такое несет вообще! Но вслух ничего не мог вымолвить, обуянный возмущением невиданного размера.

– Ладно, ладно, сейчас все поясню, – сжалилась над ним непонятная девица. И, вздохнув, прижала палец к губам, сделав и без того большие глаза огромными. – Лишь бы никто не подслушал. Стоим же в толпе.

И вновь рассмеялась. Она просто невыносима!

– Ой, ну прямо не пошутишь с тобой, – надула она губки. – Ведьма я, дурачок. Просто ведьма. Противоположность друидов. Ну, то есть была противоположность. Сейчас друиды некоторые хуже самых жутких ведьм.

– Ведьма? – Озадаченно повторил Брайан. У него даже голос прорезался, настолько он не ожидал именно такого ответа. Совсем иначе он представлял себе эту братию. Ведьмы летают в ступах, они довольно неряшливы, с длинными лохмами вместо волос и вечно проказничающие. Правда проказы у них всегда злобные и с печальными последствиями для жертв их нападок. Единственное, чем она их напоминала, – постоянными насмешками и необузданным весельем. Но спросил он о другом.

– Ты читаешь мои мысли?

– Конечно, раз такой дурачок-колдун даже не научился их закрывать. Вот внушить тебе что-нибудь у меня не выйдет, – добавила она недовольно.

Брайан проглотил оскорбление. В принципе оно им не было, ведь он действительно еще ничего не умел, и выжидающе замолчал. Наверняка, ведьма не удержится и сама все ему расскажет. Та постояла, потопталась, похмурилась, покусала губки и действительно все выложила сама.

– Ведьма я, ведьма, самая настоящая. Ухоженная, потому что прямо только сейчас омолодилась. Заодно и причесалась. Красоту навела, – вновь засмеялась несносная. – Ступа моя на берегу стоит. Хочешь прокачу?

Она с энтузиазмом вытянула шею, раздвинув губы в предвкушающей улыбке, и выжидающе уставилась на Брайана. Он только сейчас заметил, насколько она еще молоденькая. Может, его возраста или даже намного младше. Может, поэтому еще не озлобилась? Или просто притворяется – возникла в голове новая мысль. Ведьма насупилась.

– Я к тебе по хорошему, а ты мне не веришь. Думаешь, всех подряд в ступу ведьмы приглашают? Да может, я единственная такая доверчивая!

Тот в ответ вскинул брови и скептически усмехнулся. Отказываться было очень сложно. Но нужно. Или не нужно? Помедлив, Брайан начал выходить из воды, но, опомнившись, остановился. Он же совершенно голый! Ведьма вновь засмеялась и взмахом руки, что-то шепнув, кинула ему его одежду с другого берега. Потом отвернулась. Брайан покачал головой и быстро оделся.

– Ну и вкусы у тебя на одежду, однако, – наморщила носик ведьма.

– Это не мое, – зачем-то принялся оправдываться смущенный Брайан, вновь глядя по старой привычке исподлобья. Только сейчас он подумал, как, наверное, нелепо смотрится его внушительная большая фигура в этой хламиде без пояса.

Поднявшись вслед за ведьмой по крутому обрыву, нависшему над рекой, на пологий берег, он с неким удивлением признал в кустах ступу.

– Думал, я пошутила? – Довольно мурлыкнула девица. Стрелой юркнула в ступу и поманила ей следом.

Брайану ничего не оставалось, как втиснуться туда же. Благо ступа внутри оказалась безразмерной, и им обоим хватило места. Ведьма счастливо подмигнула и крикнула: "Ступа, лети!". И та резко взмыла над землей, поднялась до самых вершин деревьев и сравнительно плавно куда-то полетела. Сердце Брайана гулко стучало в животе, испуганные серые глаза стали совсем мальчишескими, а пальцы рук судорожно вцепились в платье этой ненормальной. Та не противилась, а только продолжала хохотать. Хохот наверняка был слышен даже внизу, иначе как объяснить появление наставника прямо перед их носом. Он протянул руку к ступе и молча (естественно молча), потащил ее за собой на землю. Вместе с содержимым. Поначалу опешившая, ведьма истерично заголосила уже через несколько мгновений.

– Быстро отпустил мою ступу, негодяй! Бессовестный друид! Как не стыдно забирать у девушки ее единственное добро!

– Прекрати вести себя, как базарная девка, Лесли, – внезапно сурово произнес Брайан и обалдело прижал руку ко рту. Кьяртан! Он говорит с ведьмой его голосом. Как он сумел?

– Откуда тебе известно мое имя? – С новой силой взвился голос девушки.

– Потому что только ты любишь одиночество, не слушаешь своих старейшин, не уважаешь старых законов, пакостничаешь себе на радость. В общем, только Лесли гуляет сама по себе, словно какая дикая кошка.

Та задумалась.

– Не знала, что это так меня выдает. И все же откуда такие познания ведьминского быта и наших имен? – Уже спокойно, но крайне подозрительно вопросила Лесли.

– Девочка, я знал ваше племя, еще когда твоей бабушки не было на этом свете.

– Кьяртан? – Изумленно протянула та.

– Вижу, и мое имя стало популярным в ваших кругах, – недовольно ответил Кьяртан голосом Брайана.

– Но что с тобой сталось? Говорили, ты надолго пропал. Некоторые утверждали, что тебя больше нет в нашем мире.

– В нашем и не было.

– А некоторые, особо безумные, утверждают, что убила тебя Крейда.

– Действительно обезумели вы там в одиночестве.

– На тебе темное колдовство. Такое темное, что даже ведьмы не связываются с подобными.

– Ты о моей красоте? Да, мне повезло нарваться на мастера этого дела.

– Думаю, ты уже придумал, как избавиться от подобного уродства? – Уточнила ведьма, когда они уже оказались на земле, и Лесли резво выпорхнула из ступы.

– Само собой, – кивнул Брайан и взял нить разговора в свои, точнее Кьяртана, руки. – Зачем тебе этот парень?

– Я просто хотела прокатить его в ступе.

– А если я тебя попробую принудить дать мне ответ истины?

Та враз заюлила.

– Я честно не хотела ничего дурного. В любом случае после моей проделки он бы остался жив, ведь он такой милый, – ведьма вновь нарисовалась прямо перед носом Брайана и потрепала его по щеке.

"Я понимаю, что ты очень юн, что ты жил в деревне, что тебя не учили жизни, что ты умеешь только ковать. Но думать ты должен был научиться самостоятельно с младенчества! – Рявкнул внезапно в голове Кьяртан. – Тебе вновь совершенно немыслимым образом повезло нарваться на юную девчонку, которая пока только забавляется с колдовством. Но даже ее шутки могли окончиться плачевно для тебя, если бы тебе не повезло во второй раз, и эта дура не начала громко хохотать, так что даже я ее услыхал!"

"Значит, и правда, смех их выдал", – почему-то печально подумалось Брайану. В ответ послышался довольный, но добродушный смех ведьмы. Вот ведь он остолопом себя выставляет перед обоими, вновь пригорюнился Брайан. Кьяртан действительно посмотрел на него с печальным укором, как когда-то смотрел отец, недовольный его самовольными прогулками за деревней, и покачал головой. Потом посмотрел на ведьму, та невольно начала переминаться с ноги на ногу под его взглядом.