Текст книги "Тропа друида. Тайна испытаний(СИ)"

Автор книги: Юрий Чайников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

– Который раз омолаживаешься?

– Первый, – надо же, ведьма умеет смущаться.

– Значит, действительно совсем юная еще..., – задумчиво пробормотал Кьяртан и вслух пояснил Брайану. – Колдовская сила их, в отличие от нашей, не восстанавливается сама по себе. Они занимаются магией, используя ресурсы собственного организма, поэтому ведьмы очень быстро стареют. Обычно, когда наши девушки только входят в девичий возраст и выходят замуж, ведьмы уже проводят первое омоложение. Иначе тело их начинает разлагаться заживо.

Брайан с ужасом посмотрел на Лесли. В его глазах она прочитала вопрос, и решила ответить на него сама.

– Мы не можем без колдовства, – просто сказала она. Нас крадут у матерей в младенчестве. К молоку нам подмешивают снадобье, и мы уже в детстве становимся зависимыми от чувства счастья, которое нам приносит наше баловство.

– Как же, баловство, – вновь вслух пробурчал Кьяртан голосом Брайана. – Я вас впервые и узнал, благодаря этому баловству. Чуть не повесили меня из-за вас.

– Не слышала этой истории, – живо заинтересовалась Лесли, даже уши повернула в сторону Брайана, видно, чтобы лучше запоминать, вдруг опыт предков в будущих проказах сгодится.

Кьяртан снизошел до истории, а может, он вообще любил поболтать, засомневался Брайан в причинах его откровенности.

– Я тогда мальчишкой был, жил в большом городе, нас там не меньше трех сотен одних детей жило, – Брайан даже глаза округлил, услыхав такую огромную цифру. В их деревне не больше двух десятков бегало. – Мать однажды послала меня в лес, что стоял сразу за воротами, чтобы я ягод принес для младших сестер. В лесу я увлекся сбором, и вышел на поляну. Там проходил настоящий шабаш ведьм. Они выплясывали, носились в ступах и выкрикивали неприличные слова. Вначале меня не замечали, а я, как зачарованный, смотрел на них и не мог заставить себя уйти. А потом одна меня приметила и поманила в круг. Остальные ничуть не удивились, видимо, мое "тайное" присутствие таковым казалось мне одному, и меня допустили к танцам. Было, честно говоря, очень весело. А потом меня взяла в ступу та самая, что первой меня заприметила, и мы понеслись к городу. К этому времени наступила глухая безлунная ночь. Мы залетели в какой-то большой дом, как я позже узнал, в дом начальника стражи нашего городка, и они принялись там все крушить. Так они баловались. А мне стало жалко одну красивую вещицу, и я, отойдя в сторонку, спрятал ее в карман. А наутро меня спящего в доме нашла стража. На меня повесили все последствия ночного баловства ведьм, дополнительным доказательством послужил сувенир, который я хотел спасти от уничтожения. Моим оправданиям никто не верил. И без суда меня потащили на площадь к виселице. Мать оглашала истошными криками улицу, отец молча сжимал кулаки, а я плакал. Мне было очень жалко себя, такого юного и глупого. Вот что ведьмы называют баловством! Никогда не верь им! – Назидательно закончил свой рассказ Кьяртан.

– А почему же мы видим тебя сейчас живым перед собой? – Прозорливо поинтересовалась ведьмочка.

Кьяртан ответил ни сразу. По-видимому, этот вопрос в нем не вызывал желания поговорить.

– Когда на моей шее уже висела веревка, прямо перед моим лицом появилась давешняя ведьма. Она схватила меня и унесла с собой.

– Да ладно! – Уморительно удивилась Лесли. – Ведьмы же такие злые, зачем ей понадобилось спасать мальчишку!

– Они решили проучить меня за воровство в доме начальника стражи, – нехотя договорил Брайан за Кьяртана. – Но ход в город мне был заказан! Так или иначе, они обрекли меня на долгие скитания, прежде чем я догадался пойти в лес и попытать счастья у друидов.

Ведьма закатила глаза и помахала головой с видом: "Горбатого могила исправит". Брайан незаметно усмехнулся. Ему вдруг показалось, что вся эта перепалка показная, а на самом деле Кьяртан вовсе не такой брюзга, и чего-то добивался своим вмешательством в их полет, который, хоть и вызывал ужас, но одновременно был самым запоминающимся ярким событием в жизни Брайана.

– Ладно, лети себе, мне еще нужно сегодня позаниматься с этим бедолагой.

– Чем это ты с ним занимаешься?

– Обучаю колдовству.

– С каких это пор верховный занимается обучением? Что тебе от него нужно? Может, это не от меня его беречь нужно, а от тебя? Ты гораздо больше ведьм славишься темными делишками.

Брайан навострил уши.

– За тобой бы кто присмотрел, мелкая заноза. Лети себе, говорю, пока я не сжег тебя!

– Сжечь меня ты не сможешь, пока голосом не овладеешь, – беспечно заявила та. – Так что я остаюсь присмотреть за парнем. Хотя бы будет, кому его защитить от твоих темных замыслов.

– Защитница нашлась, кто бы саму защитил, – хмыкнул Кьяртан, но Брайан уловил, что он доволен таким поворотом. Видимо, этого друид и добивался. Зачем ему понадобился в их отряде эта девица-хохотунья, Брайану вряд ли кто ответит, поэтому он промолчал.

А Кьяртан вновь использовал Брайана, скомандовав всем залезать в ступу, и указал ведьме, куда править, чтобы быстрее добраться до остальных. Ступу бросили недалеко от лагеря, а до костра добирались на своих двоих. Лесли удивилась, увидев, что с ними путешествуют еще два молодых человека, но удивление это было приятным. Она даже пощелкала пальчиками, потягивая их в предвкушении. Знать, кому-то скоро повезет стать объектом очередных проказ ведьмы. Друид по каким-то своим причинам решил ей не мешать развлекаться. Не представив девушку остальным, взял Брайана под руку и уволок за собой. Обучаться не иначе.

По дороге к месту, которое Кьяртан избрал для наставничества, он беспрерывно бурчал у Брайана в голове, что того, как маленького, нельзя оставлять без присмотра. И вновь повторил, что ему здорово повезло, что он не нарвался на шабаш или на ведьму постарше.

"Как же они стареют, если могут омолаживаться?" – Заинтересовался Брайан совсем не тем, чем надеялся его пронять друид. Тот вздохнул, но ответил:

"Омолаживаться они могут только девять раз за всю жизнь. Причем это первый раз они омолаживаются, прожив четверть отмерянное человеку, а потом процедуру нужно повторять намного чаще, если есть желание до смерти оставаться красивой и молодой".

"И сколько они живут, если омолаживаются крайне редко?"

"Правильный вопрос, – похвалил Кьяртан. – Недаром большинство знают только старых и уродливых ведьм. Ведь использование силы не только старит, но и уродует их. Эти женщины не обладают врожденной силой, поэтому и появляются уродства. Либо горб, либо бородавки, либо у них растет нос".

"Либо открываются на теле язвы и раны без крови", – прошептал Брайан.

"Такое лично не видел, но возможно и такое, – согласился Кьяртан. – Молодость выбирают только ведьмы, специализирующиеся на приворотах. Обычно они селятся в деревнях, влюбляют в себя с помощью сил и снадобий одного мужчину за другим. Выпивают его жизненную силу, восполняя этим крохи своей, отводят жителям деревни от себя глаза. Когда же количество омоложений у них подходит к концу, они до последнего экономят силу, тратят ее лишь на привороты. Про жителей и свою безопасность забывают, и очень часто заканчивают свои дни на дне реки или озера с привязанным к шее камнем".

"Зачем их так жестоко убивают?"

"Если ведьма не истратила все омоложения, она может сорваться с виселицы, вылезти из-под земли, сойти с костра, когда прогорят путы, связывающие ее, кликнуть ступу и улететь, чтобы пройти омоложение. И все начнется заново, да к этому добавится ее месть деревенским. А камень на шее – это их жестокая месть. Вода даст ей силы омолодиться, но камень не позволит выплыть. И она будет бороться за жизнь, отдавая каплю за каплей драгоценную силу, тратя ее на глоток воздуха. А потом придет долгожданная смерть".

"Справедливо, наверное", – задумчиво протянул Брайан.

"Несомненно, – подтвердил Кьяртан. – Ведьмы не менее жестоки к людям при своей жизни. Особенно те, кто выбирает старость и уродство осознанно. Уже из-за самого факта такого выбора они ненавидят всех вокруг. Особенно молодых и красивых. Поэтому живут уединенно в лесу, а покидают дом лишь для шабашей, где творят... Даже описывать не желаю, что они там вытворяют. Одно скажу – шабаш, в котором я принимал участие, легкая забава молодых ведьмочек. Уродливые ведьмы омолаживаются, только когда смерть стучит в их двери. Они терпят и боль от старости, и дряхлость тела, ведь в их руках средоточие великой силы. Поверь, сила их действительно велика. С годами она лишь множится, а проживают они, считай, девять жизней".

"А ты? – Вдруг задал Брайан вопрос, мучивший его весь этот рассказ. – Сколько жизней прожил ты и за счет чего омолаживался?"

Кьяртан замолчал и отвернулся. Брайан смотрел на него пристально, слегка нахмурив брови. Вдруг лоб его разгладился, а серые глаза вновь расширились, обозначая и удивление и ужас одновременно.

– Нет, не отвечай! – Воскликнул он.

Кьртан резко обернулся, и гнев полыхнул даже свозь завесу слепоты из его глаз.

"Это не благодаря тьме! Я никогда не имел дел с тьмой! Я не Крейда, я лишь влюбленный в нее дурак. И тьма не помогает омолаживаться. Иначе бы Крейда по сей день была прекрасна. Она наоборот забирает жизнь за свою помощь. Ведь она не сродни человеческой магии. Поэтому с Крейдой происходит то же, что с ведьмами".

"Как же остальные друиды слушают ее?" – Ужаснулся Брайан.

"Большинство из них не прожило даже двух жизней. Им трудно судить о возрасте Крейды и об ее возможностях. А я не желал тебе раскрывать свои тайны только потому, что ты напомнил мне, как легко ко мне может подобраться старость, если я не верну себе расположение совета друидов. Лишь став верховным, ты узнаешь, как жить если не вечно, то неизмеримо долго. Но даже тогда, чтобы продлить свои годы, тебе понадобиться помощь твоих братьев. Ладно, мы отвлеклись от обучения, а солнце уже село. Как раз время, идеальное для обучения стихии огня".

Брайан собрался и приготовился внимать учителю. Тот еле заметно хмыкнул и попросил Брайана вспомнить свои ощущения во время сна наяву, сравнить их с действиями, которые он производит при контакте с животными, и попытаться вызвать из собственного тела один из сгустков огня. Сказал, что Брайан должен это сделать сам, поскольку это тоже небольшое испытание на пригодность ученика к обучающему процессу и на его готовность владеть и руководить стихией.

Брайан послушно отрешился от окружающего его мира, прикрыл глаза и растекся по себе, как ранее по лесу. В нем действительно горели огни. Сотнями, тысячами, они были везде, покрывали все его тело. Это было настолько прекрасно и ослепительно, что он приглушенно ахнул. При этом огоньки были разные по размеру, по насыщенности цвета и даже по форме. Шары и капельки, палочки и спирали, большие сгустки света и крохотные сверкающие беззащитные песчинки. Брайан потянулся было к большому сгустку, но с детства был умным парнем, и сразу одёрнул себя. Потянулся за небольшой песчинкой, потянул ее за собой. Ласковыми уговорами. Та послушно поплыла к нему и застыла перед глазами. И что теперь? – возникла рассеянная мысль. Как ее вызвать из этого состояния? Он раскрыл осторожно глаза и ничего не увидел. Не удивился, вновь закрыл их. Искорка так и висела перед ним, радостно поблескивая гранями. Он дунул на нее, та послушно поплыла вдаль, но это было не то, что хотел от него учитель. Брайан был в этом уверен. Вслух он принялся шептать, что же делает не так, и искорка вдруг самовольно залетела к нему в рот. Парень чуть не подавился и выплюнул ее наружу. От яркого всполоха огня он раскрыл глаза и обалдел. У входа в пещеру выгорела вся трава, а ее стены опалились.

"Да уж, хорошо, что я чего-то такого спонтанного ждал и ушел в укрытие, – прокомментировал Кьяртан. – Правда, такого взаимодействия со стихией ни разу не видел. Чтобы частицами плевались! Может попробовать, когда вновь обрету рот?"

"Как бы нам тут не похоронить себя, – по-мальчишески хмыкнул Кьяртан. – Способ забавный, но не эффективный. Не будешь же ты тренироваться в плевках, а так они могут попасть куда угодно. Главное ты понял, как найти и вызвать в себе огонь. Теперь попробуй взять свою искорку пальцами или зацепиться за нее глазами, чтобы суметь резко направить в нужную тебе сторону. Я предпочитаю... предпочитал глаза, так надежнее. Даже если ты остался без рук, все равно колдовство остается тебе подвластным".

Брайан криво улыбнулся от перспективы стать инвалидом и послушно вновь ушел в себя. Тут же подхватил первую попавшуюся искорку взглядом, ласково увещевая, вывел ее наружу, приоткрыл глаза. Та все еще висела перед ним, но парень был уверен, что больше ее никто не видит. И тогда он подтолкнул ее к выходу, направив на уже опаленный участок земли и травы. Та медленно взмыла и послушно упала туда, куда он ее послал, оставив после себя небольшую ворону.

"Принцип ты уловил верно, но скорость ужасная. Пока твой заряд силы долетит до противника, он тебя закрутит в смерч, упрячет в земле, сожжет и просто подойдет и, пока ты занят, вырвет голыми руками из твоей груди сердце".

Брайан смущенно опустил глаза.

"Давай все то же самое, но быстрее".

Вновь юноша вернулся в себя, прикрыв глаза, ухватил искорку, повесил перед глазами и резко толкнул к выходу. Та, просвистев, упала в прежнюю воронку, увеличив ее диаметр в разы.

"Уже хорошо. Теперь не закрывая глаз. С закрытыми глазами не навоюешься. Это же часть тебя, просто выведи ее наружу".

Брайан попытался, но больше не видел огоньков. Затем снова, и вновь пустота перед глазами. Кьяртан зарычал у него в голове.

"Ненавижу быть учителем. Терпения на вас, бездарей, не напасешься. Ты знаешь, что в тебе есть вода?"

Брайан отрицательно покачал головой.

"А между тем, ты можешь плюнуть, и плюнуть водой. Так?"

Тот согласился. Видимо, вода в нем действительно есть. Брайан уловил, что хотел донести до него учитель. В нем есть вода, и есть огонь. Если он может вытолкнуть из себя воду, сможет и огонь. Брайан напрягся и вдруг весь осветился светом. Прямо из тела образовался большой огненный шар и завис перед ним, обжигая воздух своим раскаленным содержимым. Правда, Брайан не чувствовал его опасности. Зато внутри заголосил голос Кьяртана.

"Я настолько надоел тебе, что ты решил меня сжечь?! Сейчас же потуши его! Куда такого монстра призвал! Он же разрушит пещеру и похоронит нас под завалами!"

Паника друида передалась Брайану, глаза заметались, и шар послушно заметался вслед за его взглядом.

"Дубина, гаси его!"

Гаси, гаси, как его гасить?! Брайан приказал было шару погаснуть, но тот ответил недоумением и продолжал висеть. Правда, что-то в нем все же произошло. Он увеличился в размерах! Паника поспособствовала его росту. Брайан глубоко вдохнул и задержал воздух. Успокоиться. Ему необходимо успокоиться. Он прикрыл глаза и вновь взглянул на шар. В том ютились сразу сотни искорок. Его искорок! Его родных личных искорок. Как же он решился всех разом лишить дома. Как они посмели покинуть его тело? Под его возмущенным взглядом искорки заверещали, зашептались и вытянувшись в струйку вновь всосались внутрь Брайана.

В голове раздался облегченный вздох. Брайан так и не понял, кому из них он принадлежал, но это было не столь важно. Шар пропал.

"Не думал я, что сила твоя столь велика, – протянул Кьяртан задумчиво. – Иначе провел бы с тобой предварительную беседу. И спрятался бы в соседней роще, а лучше даже лесу. Обычно огонь считается самый сильной стихией только за счет своей непредсказуемости. Наколдует друид воздуха смерч – он тут же развеется, если колдуну дать по голове чем-то тяжелым, начнет друид земли сотрясать землю – его можно прервать тем же способом, маги воды вообще считаются слабыми. Ни один не дорос за всю историю даже до наводнения. А разлить речку или поднять волну... та же схема. А вот друида, повелевающего огнем, бей не бей, смысла нет. Если он уже поджег что-нибудь, огонь будет бушевать и с мертвым повелителем. Пока не сожрет все, до чего дотянется. Еще страшнее друид, владеющий стихиями огня и воздуха. Вот сейчас ты кидал сгусток огня, напрягая волю для удара, показывая, куда ему лететь и вкладывая силу в скорость полета. А владей ты второй стихией, воздушной, ты бы добавил крошечный порыв воздуха, на который и сил-то надо с крошку размером, а сгусток уже летит с огромным ускорением. Остается только мысленно задать ему направление. Ну, это я так, к примеру. Вернемся к тебе. Для новичка твоя сила безумно велика. Она опасна для тебя самого и для всех, кто тебя окружает. У твоего, скажем, антипода, Тревора, пока что силы немного. Может, потому, что ты начал развиваться чуть ранее. В любом случае для начала ты должен создавать тот же шар, что сделал недавно, только желательно меньших размеров и убирать его обратно. К следующему уроку у тебя это должно получаться настолько быстро, чтобы я не видел твоих прикрытых глаз и сосредоточенного лица. Увижу – ударю. Все честно, ни один враг не будет ждать, пока ты настроишься".

"Я понял тебя, Кьяртан. Мне только непонятно, почему с такими жуткими умениями мне стоит опасаться, к примеру, воздушника. Я не думаю, что ты слабее, но я хочу понять, чего мне опасаться от тех, кто владеет другими стихиями".

"Тоже хороший вопрос. Молодец, радуешь меня пытливым умом. Вот тебе маленький пример".

Кьяртан встал напротив Брайана, и тот опустился на колени, чувствуя, что ему больше нечем дышать.

"Видишь, ни грома, ни молний, ни шаров, просто отбираю воздух, и ты умираешь".

"Как же возможно от такого защититься?!"

"Со временем ты научишься строить вокруг себя щит, он будет блокировать действие подобных заклятий".

"Странно, примерно такой же атаке я подвергнулся когда-то в крепости, где вызвал иллюзию банши".

"Брайан, во-первых, ври умело. Во-вторых, будешь врать мне, я закончу тебя обучать".

Брайан сильно покраснел и опустил глаза. У него совершенно вылетело из головы, что Кьяртан видел все, что происходило в его жизни. Да и разговор с богами многое прояснил для него.

"Прости, я уже вжился в эту легенду".

"Ладно, забыли, отвечу на твой вопрос. Насколько я понял из твоих воспоминаний, атаковал тебя водник, который не мог выкачать из тебя воздух, но, теоретически, он мог обезводить твой организм, хотя я, честно говоря, с такими умельцами еще не встречался".

Уже глубокой ночью они возвращались в лагерь. Оказалось, несмотря на поздний час, никто не спал. Тревор и Гвин сидели, надувшись, по разные стороны от костра. А вот Лесли сияла, как новый котелок. Признаться, Брайан успел забыть о новом члене их команды. Зато увидев ее, он вовсе не удивился угрюмости друзей. Кьяртан же, тоже расцвел, подобно Лесли. Не иначе у него в роду водились проказливые ведьмы.

– От чего такие грустные сидите? – Вновь через Брайана поинтересовался Кьяртан. Брайан поставил себе задачу в ближайшее же время решить вопрос такого его использования. Неприятно, когда через него говорят без разрешения.

– Ничего, – буркнул Гвин, а Тревор вообще демонстративно отвернулся.

– Разве так говорят с учителем? – Рявкнул внезапно Брайн за Кьяртана, одновременно закатывая глаза. Он бы на их месте обиделся.

Тут даже Тревор решил нарушить добровольное молчание.

– Переучился, да?

Зато веселью Лесли не было конца.

– Как хорошо, что Кьяртан попросил меня с вами путешествовать, – как же просил он ее. – Ни с одними ребятами мне не было так уморительно. – Можно подумать ведьм часто приглашают в компании. Если только уставшие от жизни.

– Стоп. Кьяртан попросил? – Тревор всегда умел улавливать главное. – Вряд ли попросил, но значат ли твои слова, что ты с ним разговаривала или он обратился к тебе через мысли?

– Вот еще через мысли. Чтобы порядочная ведьма кого попало к себе в голову пускала!

Первым застеснялся Гвин и попросил у Кьяртана прощения за неподобающий тон. Тревор извиняться не стал, вновь погрузившись в молчание. Видимо, обижен был на всех троих.

– И что же тут все-таки случилось? – Вновь пришлось задать вопрос Кьяртану. Ужасно любопытный друид им попался.

Нехотя, Гвин поведал, как заинтересованные парни попытались познакомиться с девицей поближе. Та не выказывала никаких признаков недовольства. Смеялась, хихикала, хлопала глазками.

– В общем, вела себя, как глупая деревенская баба, – недовольство и обида от обмана так и рвались из парня. – Мы разделили с нею пищу, а потом она предложила нам погулять в лес. Мы, конечно, согласились. А в лесу та вскочила в ступу, подхватила нас за шиворот, закинула туда же и полетела на дикой невообразимой скорости одни сиды ведают куда! Ни в какую не хотела останавливаться. Как же плохо мне было. А она лишь хохотала, как полоумная! И орала, что нечего к порядочным девушкам приставать, и что за все нас проучит. Нельзя, дескать, деревенских дур обижать. Она не-но-рмальная!

– Почему вы не предупредили, что она ведьма? – Требовательно вопросил под конец своего рассказа Гвин.

– Будущий друид легко должен ее распознать, – пожав плечами, ответил Кьяртан через недовольного Брайана.

– Но как?

– Вас не учили в общине даже различать исходящий от каждого человека свет? – Притворно удивился Кьяртан. – Ну что ж, я готов провести внеплановый урок для вас троих.

Брайан обиженно зевнул и лег на землю. Вот еще! Опять у него не спросили. У него нет сил на разговоры.

"Брайан, ты для меня – лучший проводник. Не обессудь, потерпи еще немного, это важный урок".

Брайан аж встал от такой тактичной вежливости и не нашелся с ответом, да и гнев куда-то пропал.

– Надо так надо, конечно, – согласился он и принялся вещать за Кьяртана. – Любой человек, если он дышит, имеет определенное излучение. Именно благодаря силе, яркости и цвету этого света друиды легко находят для себя потенциальных учеников. Если, конечно, эти друиды достаточно хорошо обучены. Мы пока не будем говорить о тех, что окружают Крейду. По идее, способности видеть исходящее от человека сияние, друиды обучаются сразу после испытаний, но я сделаю вид, что ваши испытания уже позади. Итак, от человека, владеющего даром, исходит зеленоватое свечение. Ведь мы, прежде всего, слуги природы. И уже потом в нас развиваются стихийные навыки. Поэтому кое в ком (вы же знаете, что некоторые так и остаются пророками, лечебниками или погодниками) в зеленом свечении проскакивают цвета стихии, к которой он расположен. Судя по разнообразию оттенков этого цвета и насыщенности, я могу определить, насколько высоко человек может подняться в иерархии друидов. Конечно, при должном старании в обучении и при наличии везения. Без везения его пришибут на первом же поединке. У меня проскакивают оттенки от белого до серого цвета. Но серый цвет появился только после длительного обучения и путем приобретения опыта и наращивания объема силы.

– И черного, – буркнула ведьма.

– Не может быть! – Возмутился Кьяртан.

– Да-да, черный есть, – злорадно подтвердила Лесли.

– И много его? – Мгновение помолчав, уточнил друид.

Та нехотя произнесла:

– Совсем мало. Но есть, – упрямо добавила она. – Не зря я вам говорила не доверять темному!

Это уже она Брайану адресовала. Тот посмотрел на Кьяртана, но пояснений не дождался.

– Вернемся к обучению. С собой я после сам разберусь. У Брайана настолько сильно развилась после сегодняшнего занятия его стихийная сила, что зеленого свечения почти не осталось. Теперь он весь сверкает желтыми и оранжевыми искорками.

– И красными, – вновь вставила ведьма.

– До красных ему еще учиться и учиться.

– Но я их вижу-у-у, – насмешливо пропела наглая девчонка.

– Их до смешного мало, поэтому представим, что пока вокруг только желтый и оранжевый цвета, – и поскорее перешел к следующему, не желая продолжения спора. – У Гвина вокруг только белый. Ему предстоит долго трудиться, чтобы добиться проявления серого цвета. У Тревора цвет охры и совсем мало коричневого. Водных тут нет, у него, как можно догадаться, цвета от голубого до синего и темно-синего, почти фиолетового, но таких я не видел.

– Но ты владеешь несколькими стихиями. Почему же ты сказал, что вокруг тебя только цвета воздушника? – Уточнил Тревор.

– Потому что он говорит вам ровно столько, сколько хочет, – съязвила Лесли, – а тех, кто задает много вопросов, наверняка поутру не находят. Или у вас еще таких случаев не было?

– Прекрати их запугивать и не говори чушь! – Возмутился Кьяртан.

– Как скажешь, сами все увидят, – деланно покорно согласилась смутьянка.

– Другие цвета не столь яркие и, как правило, проявляются во время использования заклинания той или иной стихии. Хотя у сидов, которые владеют всеми стихиями, свечение похоже на радугу в любое время. Творят они заклятье или нет, они светятся всеми цветами.

– Очень познавательно. Остается теперь закончить урок и пойти спать без наглядной демонстрации умений, – Брайан уже сам был готов склеить ей рот подобно Кьяртану.

– На самом деле воспользоваться этим умением очень легко, – не обращая на Лесли внимания, сказал Кьяртан. – Вы все научились видеть сгустки силы внутри себя, теперь попробуйте проделать все то же самое, только рассматривайте в это время кого-то другого. Рассмотрите каждого из нас, а потом поделитесь своими наблюдениями.

Брайан сразу почувствовал, как Кьяртан оставил его и прикрыл глаза, рассредоточивая свое зрение. Его взгляд лежал на Кьяртане, поэтому он сразу увидел, о чем говорила Лесли. Зеленого свечения вокруг друида не было видно, оно почти все состояло из серого с белым тумана, но кое-где, как червоточины, зияли черные дыры. Их было мало, они были небольшими, но они присутствовали. Свидетельство о падении друида. Не врал ли он им все это время? Зачем помогает им? Брайан поспешно отогнал от себя мысли, зная, что в этом месте они не принадлежат ему одному. Было бы неплохо попросить друида научить его прикрывать их.

Рядом с друидом сидела ведьма. Ее свечение было настолько необычно и восхитительно, что Брайан невольно залюбовался, всматриваясь в его водовороты. Оно был подобно ночному небу, в нем были все звезды и другие светила. Яркие разноцветные всполохи кружили в хороводах, образовывали лабиринты, запутывали в водоворотах. И сводило с ума.

"Их сила – эксперимент сумасшедшего или сумасшедшей, не иначе, – вновь вторгся в его голову Кьяртан. – Не смотри долго, затягивает, как в омут. Их сила не природная, поэтому в свете, что их окружает, все перемешалось, все оттенки и цвета. Они многогранны и в то же время ограничены, так как не владеют в полной мере ни одной стихией".

"Но они не принадлежат тьме, – заметил Брайан. – А большинство их считают ее прислужницами".

"Это глупые пересуды неумных. Ведьмы скорее сумасшедшие, нежели истинно злые".

Брайан повернулся к Тревору и Гвину. Они светились так, как описывал их Кьяртан. А вот себя он рассмотреть не смог. Судя, по всему никто не мог. Когда у каждого получился эксперимент, наконец, улеглись спать. За одеждой для Брайана и Кьяртана так никто и не сходил, поэтому на ночь разводили сразу три костра, чтобы они в достаточной мере прогрели землю. Затем костры переносили на другое место, угли разгребали, а на их месте устраивали лежанки. Так было гораздо теплее, хоть и не надолго. В любом случае Брайану казалось, что его порядком закалившийся организм простым холодом уже не пронять.