Текст книги "Тропа друида. Тайна испытаний(СИ)"

Автор книги: Юрий Чайников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

Чайник.И.Д.
Тропа друида. Тайна испытаний

Глава 1

Начало тропы

Парень сидел на лугу и вдыхал свежий воздух, шевелящий молодые полевые цветы. Свежий воздух в жизни Брайана был большой редкостью. Реже, пожалуй, был только свежий хлеб. И не потому, что не было денег, чтобы его купить, – просто тратить время на выпечку было некому в его доме, а тот, что давали соседи, редко оказывался только что вынутым из печи. Брайан ничем не отличался от других деревенских умельцев: имел обычное непримечательное имя, молчаливого отца-кузнеца и внешность, доставшуюся ему от родителей. Разработанную профессией сильную фигуру, высокий рост от отца, темно-каштановые густые волосы на слегка квадратном лице. Почти сросшиеся густые брови и пронзительные светло-серые мамины глаза. Но одно все же было в парне не так – он просто задыхался от запахов кузни, в которой он познавал жизнь, проживал жизнь, учился жизни и просто жил. Брайан стремился в поле или лес, на простор, где много воздуха, света и настоящей жизни. Выпадала такая возможность очень редко, но при каждом удобном случае, несмотря на грозящий выговор от отца, он убегал.

Солнце уже садилось, а, значит, ему пора разворачиваться в сторону дома. И плевать, что желания этого делать не было совершенно. Жизнь поставила его еще при рождении в такие условия, что права выбора не оставалось. Хорошо еще, что не угораздило родиться сыном простого крестьянина или быть подкинутым блудной матерью в многодетную семью.

Мальчик рос в семье один, и, в общем-то, ни в чем не нуждался. На столе всегда была еда, а в кошельке монеты, если случалось выбраться в соседнюю крепость на ярмарку. Все было хорошо, пока не умерла мама. Уже давно в их доме не пахнет вкусным хлебом, и они с отцом вынуждены за все платить своей работой. Что тоже не плохо, но мамы все равно не хватает.

И, может, она жила бы до сих пор, если бы эти высокомерные друиды не отказывались лечить обычных людей. Они, к сожалению, были им совсем неинтересны. А только их волшебство могло поставить на ноги тяжело больную пожилую женщину.

Брайан в который раз посетовал на судьбу, горько вздохнув, что он не родился в семье воина. Тогда он сейчас имел бы все, и ему не приходилось бы каждое утро махать молотом, утирая со лба пот и смотреть на солнце, дожидаясь заката, когда, наконец, можно будет махнуть в лес.

Несмотря на нелюбовь к профессии, Брайан совсем недавно начал сбривать ножом бороду, а уже считался умелым кузнецом, многие думали даже, что он более талантлив, нежели отец. Наверное, потому, что он делал не только инструменты для работы, но и грубые украшения для деревенских женщин. Отец относился к этому увлечению, как к бездарно потраченному времени, но парню нравилось, когда девушки и их матери хвалили его за вкус и умение творить прекрасное. Хотя их внимания он никогда не добивался. Просто это были единственные изделия, которые он делал от души, вкладывая в них и тоску по воздуху, и по матери, и по местам, которые он никогда не видел и вряд ли увидит.

Он, наконец, поднялся и зашагал к дому. Отец наверняка уже поужинал, и, может, даже принес что-то и ему. Ведь, несмотря на то, что сын не такой, как мечтал отец, он все же его любил. По-своему.

Еще на подходе к деревне юный кузнец заметил странное оживление. Народ выбегал из своих изб и куда-то устремлялся вверх по улице. Видимо, к дому главного. Улица в деревне была всего одна, но довольно длинная. Чем мало какая деревня поблизости могла похвастать. Жили люди тут неплохо, некоторые даже зажиточно, поэтому и появилась однажды потребность в кузне. Правда, в последнее время все в убытках были, зима предыдущая суровой выдалась. Голод царил во многих районах, поэтому дворяне забирали у зажиточных деревень все запасы. Неужели и сейчас снова за податями приехали. Только недавно же забирали остатки после летнего урожая. Который не смог покрыть пустоты в сараях, а они все продолжают изымать их скудное богатство. Самим уже есть совсем нечего стало. Хорошо хоть ему с отцом голод не грозит, но и соседей жалко бывает. Не все из них зажиточные, а управляющий ближайшего аристократа со всех одинаково собирает. Не смотря на то, сколько детей останется голодными. Не думая, переживут ли они следующую зиму. Хотя сочувствие сочувствием, но отдавать свой кусок хлеба Брайан не торопился. И вовсе не потому, что был жадным или злым. Просто он добывал свой обед своим же потом и силой мышц, пропадая в кузне целыми днями. У Брайана была цель – попасть в большой город, до которого пешим шагом было идти больше четырех ночей, и отец бы его никогда не отпустил на столь долгое время. А вот доехать на телеге можно было бы за один световой день или одну ночь. Там, говорят, иногда набирали воинов для охраны друидов. Лучше, конечно, было бы попасть в городскую стражу или даже к королю, но туда деревенским точно не было пути. Правда, уверяют, что друидам охрана нужна была скорее для придания солидности, ведь всем известно, что лесные маги могут смести при желании любое войско или наслать такой ураган, что никто не увидит даже, в какую сторону друиды ушли, а потом подло напасть сзади и всех перебить молниями. У всех свои моральные ценности, но юный Брайан считал, что так делать нечестно не только для воинов, но даже для магов. Но, несмотря на то, что он так явно недолюбливал друидов, Брайан все равно готов был им служить. Лишь бы махать всем тем, что он ковал, а не отдавать мечи другим, с тоской в глазах надеясь когда-нибудь иметь право пользоваться таким самому. Вот только денег на дорогу требовалось немало. Отец отдавал ему лишь десятую часть с прибытка, а остальное откладывал на будущее, либо тратил по своему усмотрению.

В деревне действительно было подозрительно тихо, что явно указывало, что все жители, включая самых маленьких, отправились к колодцу, где обычно объявляли о новом сборе подати. Брайан поспешил к основному месту событий, надеясь, успеть услышать причину такого нарушения всех неуставных, но все же правил.

На небольшом образованном естественными природными причинами возвышении стоял толстый человечек в балахоне и что-то вещал. Брайан удивленно признал в нем друида-лечебника. Друиды условно делились на несколько каст. Часть колдунов лечила людей, богатых в основном. Поэтому изредка их видели даже в деревнях, когда те приезжали вместе с аристократами забрать очередную девчонку в крепость, чтобы сделать из нее блудницу. Этих называли лечебниками или травниками. Другая часть повелевала погодой. Они всегда с необычайной и необъяснимой точностью предсказывали, когда наступит осень, придут дожди. Иногда они предсказывали совсем уж необъяснимые явления – вроде ночи среди дня или падающей звезды. И тогда даже Брайан верил в их всемогущество. Были среди друидов пророки, но главные силы всемогущих чародеев сосредоточились среди бардов, что владели словом, и стихийных колдунов. К счастью, последних было не так много, чтобы завоевать весь мир, но рождение каждого нового простой люд встречал со страхом. Сразу выдавая детей друидам, как только появлялись первые признаки спонтанного выброса силы. Такие происшествия вычислялись по дождю, что шел лишь над домом, где проживал будущий друид, по землетрясениям, которых никогда не бывало в этих краях, либо по другим подобным бедствиям. Добра от таких мальчиков* не ждали, поэтому даже родители без раздумий отдавали своих отпрысков в лес на воспитание. Но появлялись такие самородки среди деревенских крайне редко. Так редко, что ни единого такого случая не смог бы припомнить даже отец Брайана.

– Есть ли такие среди вас? – Молодой мужчина уже подошел достаточно близко, чтобы расслышать вопрос друида. Но толпа в ответ молчала. На попытки Брайана узнать, о чем вещал старец, ему никто ответить не пожелал. Зато друид обратил внимание на чересчур активные расспросы парня.

– Ты желаешь?

Брайан резко остановился и даже почувствовал, как мгновенно вспотела спина от неожиданного приступа страха.

– Желаю что?

– Пойти со мной, конечно же, – друид явно начинал злиться, а всем известно, что это чревато для будущего урожая, и Брайан успел словить на себе несколько гневных взглядов соседей.

– Куда? – Все же рискнул он задать еще один вопрос.

Старик уже смотрел на него как на местного дурачка, поэтому даже не попытался ответить. Обвел еще раз взглядом толпу и пошел к своей телеге.

– Стойте! Да, я желаю идти с вами! – Внезапно вырвалось у юноши, и он побежал следом, затем резко и испуганно остановился, но друид уже начал разворачиваться.

– Брайан! – Вскрикнул отец, но осекся под взглядом мага.

– Ты принял верное решение. Садись.

– Брайан... – Прочитал парень по едва шевелящимся губам отца.

– Отец, все будет хорошо. Я навещу тебя.

Правда, такой явной надежды на хороший исход Брайан не питал. Тем более он пока так и не понял, во что влез. Шальная мысль о том, что таким образом друид набирает телохранителей для себя, тут же исчезла, едва парень занял свое место в транспортном средстве. Действительно, какой из него воин, вся сила в нем сформировалась только благодаря умению ковать железо, да и о ней колдун не знает. Ведь никто не проводил никаких испытаний. Тем более набирай лечебник воинов, в деревне нашлось бы немало желающих вступить в ряды богато живущих и ничего не делающих. Именно так большинство представляло себе охрану друидов. Правда, Брайан в их число не входил. Он все надеялся найти в лесу приключения и славу. Хотя, по правде говоря, никогда еще друиды не объезжали деревни в поисках рекрутов – желающие сами обивали их пороги, чем и мечтал заняться Брайан, приехав в большую крепость на берегу моря. Последнюю западную крепость, стоящую на самом краю света. Так о ней говорили в деревне, где юноша родился и вырос.

На смену надеждам пришла запоздалая паника. Вспомнился ужас и неверие в глазах отца, и понимание, что, похоже, он впутался в неприятности. Попался, как маленькая жадная пчела в огромную лужу меда.

Оставалась призрачная надежда, что лечебник искал не подопытных для опробования своих новых зелий. Ведь если более сильные друиды использовали пассы руками и волшебные слова, то обычные лекари-маги прибегали к словам крайне редко. Гораздо чаще все их волшебство состояло из странных пузырьков, содержащих в себе микстуры практически от всех болезней. Вылечить все не могли даже друиды, ссылаясь на то, что Боги сами выбирают, кого им можно спасти, а кто им самим нужен в услужении. И тогда друиды порой помогали избранному уйти поскорее к Богам, совмещая желание жертвы с небольшой выгодой: ведь умерщвляя еще живого человека, они приносили жертву сидам.

Выспрашивать друида о своем будущем было так же глупо, как молить ветра дуть в другую сторону. Поэтому Брайан ехал и молчал. Рассматривал собственные грубые руки, судорожно сжимающие шероховатую ткань штанов, и молчал. Когда это ему наскучило, он начал разглядывать окружающий его пейзаж: незнакомые места, чужие поля и леса – и снова молчал.

Когда друид, наконец, остановил телегу, Брайан уже готов был от точащих его вопросов грызть пальцы. Сдерживало только то, что он так и не успел помыться после кузни, убежав сразу в лес.

– Собери хворост.

Брайан даже вздрогнул, услышав спустя целый день голос своего возчика. Зная, что комментариев от него никто не ждет, он молча пересек небольшую поляну, на которой они остановились, и отправился в лес. По пути набрел на пологий водопад, образующий у своего подножия мелкую лужицу воды, втекающую в ручей, и решил, что будет лучше сидя по колено в воде смыть с себя хоть половину грязи. Поспешно скинув с себя тряпки, Брайан залез в ледяную воду и вымылся. Процедура омовения заняла минимум времени, и парень даже не успел сильно замерзнуть.

Собрав на обратном пути хворост, он быстро сложил костер, поджег его и уступил место для обогрева друиду. Сомневаясь в своем праве занять место у костра, Брайан, даже не претендуя на часть ужина, улегся по другую сторону от огня и постарался заснуть. Кто знает, когда в следующий раз у него будет такая же безмятежная ночь для сна.

Друид что-то готовил в небольшой кастрюле, подвесив ее над костром, и Брайан даже сквозь дрему улавливал запахи мяса, мысленно уговаривая желудок не реагировать. Однако тот как всегда своевольничал, и все громче выдавал свое возмущение, наверняка, пытаясь привлечь внимание истязателя. Но парень знал, что дело это неблагодарное, видимо именно поэтому умудрился в положении лежа подпрыгнуть, когда друид вновь с ним заговорил:

– Поднимайся, я же вижу, что ты не спишь, я разделю с тобой пищу.

Брайан место свое хоть и знал, но был парнем не гордым, особенно когда растущий организм требовал крайне внимательного отношения. Поэтому быстро поднялся и принял грубо сколоченную чашу. Возможно, друид специально для таких деревенщин, как он, носил такую не обработанную посуду с собой. Ведь сам он ел из довольно приличной емкости. Конечно, свои соображения Брайан поспешил оставить при себе и принялся за поспешное уничтожение того, что ему выделили.

– И не страшно тебе было покидать деревню?

Какой-то больно разговорчивый ему попался колдун. Обычно те редко снисходят до общения с деревенскими мужиками. Видимо, истосковался по человеческой речи, вот и хочет свой голос послушать. Но маг продолжал ждать ответа, и Брайан пришел все же к выводу, что старик не желает вести диалог с самим собой.

– Страшно.

Друид мельком глянул на него из-под нависших густых белых бровей и вновь уткнулся носом в свою чашу.

– Зачем же вызвался?

Брайан вновь задумался, не зная, что от него хотят услышать, и нужен ли друиду правдивый ответ. Но, подумав, что своими словами уже ничего не изменит, решил пока не врать.

– А я не слышал, о чем ты рассказывал толпе, пришел под самый конец.

Старик вскинул брови вверх, видимо, знаменуя этим удивление, и ненадолго убрал чашу ото рта.

– Ты ничего не слышал, но вызвался идти со мной? – Дождавшись утвердительно кивка, друид прикрыл глаза и почти шепотом прокомментировал. – Видимо, я все же забрал местного дурачка.

– Я кузнец! – Праведно возмутился Брайан. – И очень даже уважаем для своего возраста!

Затем, смутившись собственного смелого порыва и хвастовства, резко умолк, и, поднявшись, пошел обратно к ручью ополоснуть опустевшую посудину. Когда Брайан вернулся, старик уже лежал на подстилке в телеге и, видимо, спал. Или очень достоверно делал соответствующий вид, не желая продолжать беседу. В принципе, Брайан тоже не горел желанием разговаривать, тем более что вряд ли друид захотел бы давать пояснения и еще раз повторять свою речь, а самому отвечать на вопросы совершенно не хотелось.

Парень аккуратно передвинул толстой палкой догорающий костер в другое место, затоптал землю, лишая последней жизни затухающие угольки, набросал сверху сорванные пучки свежей травы, и, подложив в новый костер еще хвороста, лег спать на место, где прежде пылал огонь.

Утро настало ночью. Старик просто пихнул его в бедро носком обуви, сшитой из хорошо выделанной кожи, указал подбородком на место в повозке, и, понукая лошадь, отправился дальше.

– Ты согласился обучаться у друидов, – внезапно нарушил прочно устоявшееся молчание старик, шокируя содержанием фразы.

В ответ Брайан многозначительно кивнул, не в силах даже попытаться осознать сказанное. В ученики к друидам брали только аристократов либо детей самих друидов. Изредка более удачливые деревенские парни пополняли ряды лечебников, но только благодаря предыдущим годам жизни, на протяжении которых они пытались лечить своих соплеменников и изучали травы. И дело было не в том, что друиды отказывались учить других. Просто крестьянам было слишком сложно бросить все нажитое, изменить свой уклад жизни и уйти куда-то в небытие. Но сами друиды никогда никого не набирали, да и Брайан никаким местом не относился к аристократам. Даже к незаконнорожденным. Сходство его лица с отцовским было заметно еще в колыбели. Со временем же Брайан обещал вырасти в точную копию своего родителя: такой же рослый, выше всех остальных пареньков в селении, с огромными кулаками, широкими плечами, несколько волевыми чертами лица, в которых отсутствовали признаки раболепия. Последнее проявилось, скорее всего, из-за наиболее независимой в деревне профессии. У других таких особенностей точно не было. Но даже такой маленький недостаток никак не мог свидетельствовать об его благородном происхождении. Эти же черты лица не позволили бы стороннему наблюдателю даже допустить мысль, что он мог ползать по лесу и собирать корешки для микстур. Нет, лес он как раз любил, но только за его умение давать мнимое чувство свободы и поощрять мечты. Вся внешность Брайана скорее кричала о том, что он несостоявшийся воин, но уж точно не дохлый лечебник. Тем более, нельзя было допустить вероятность, что он может повелевать стихиями. Спонтанные выбросы силы происходят в раннем детском возрасте, а его только полоумный осмелиться назвать малышом.

Поэтому Брайан может что-то и попытался бы прояснить, но после шока пришло возмущение. Да за кого этот старик его принимает? Неужели правда за легковерного деревенского дурачка? Даже если он и вызвался участвовать в гибельных экспериментах, можно безбоязненно сказать об этом. Парень все равно ничего не сможет предпринять, тем более сбежать. В деревне не примут того, кого прокляли сами друиды, а в другие места соваться без денег и знакомств просто глупо. Жаль только, что его мечте об услужении друидам в качестве охранника, пришел конец. Если он сбежит от одних друидов, дорога к другим ему будет закрыта. Они каким-то образом связаны и всегда все обо всех знают.

– Ты даже не удивлен? – Не унимался лечащий волшебник.

Брайан мог бы поведать насколько он удивлен, зачем почтенному друиду понадобилось его обманывать, но он все еще помнил свое место в этом мире, поэтому просто кивнул.

– Что ж, это хорошо, – как ни в чем не бывало продолжил друид. – В таком случае скажу, как ты должен себя вести. Через два дня мы доедем до места сбора, куда должны будут прибыть такие же смельчаки, как и ты. Среди вас проведут испытание. Возможно, кто-то из вас владеет зачатками магии. Понятно, что сильных друидов ни из кого не получится, но, может, вы сможете быть источниками для основных...в принципе тебе это ни о чем не говорит...

Старик немного помолчал, видимо, формируя то, что он хотел сказать изначально, дабы не сбиваться на вредную для ушей слушателя информацию. Брайан уже привык к таким заминкам в речах собеседников. Не раз, обедая с отцом в единственной местной харчевне в деревне, он прислушивался к разговорам проезжих путешественников. Среди них были воины, торговцы, аристократы, и очень редко друиды. Все они вели себя по-разному, и говорили тоже, используя совершенно разные речевые обороты. Не все из них поначалу были понятны Брайану, но мать умерла уже почти пять лет назад – время для изучения слов у парня было предостаточно. С отцом им было не о чем беседовать вечерами, старший кузнец предпочитать проводить свое время для отдыха в таверне. Туда же порой приходил Брайан, когда непогода не позволяла гулять за границей деревни. Сидя за столом и прислушиваясь, он, в конце концов, осознал основную разницу в беседах сильных мира сего и обычных деревенских обывателей. Первые отличались от остальных умением молчать и умалчивать. А потом пришло понимание, почему гораздо лучше порой подождать с ответом. И почему иной раз гораздо больше можно узнать, выжидающе глядя в глаза человека и не задавая даже наводящих вопросов. И зачем люди, общаясь, лицемерят и меняют интонацию. Брайан, конечно, не научился это применять в собственной речи, да и незачем такие извороты в лексиконе простому кузнецу, но вот молчать он научился неплохо. Как и врать. Во всяком случае, в последнее время все реже он выдавал сам себя отцу, глупо рассказывая, где он гулял, пока отец искал его по всем деревенским закоулкам. Перестал он рассказывать и о тяге к мечу, и о своих "глупых" фантазиях.

Он и сейчас не торопился задавать вопросы, хотя один так и вертелся на языке, противно щекоча небо: а что будет с теми, у кого не найдется никакого магического дара. Брайан знал, что большинство людей, начав говорить, не смогут уже остановиться, и, не дождавшись встречного вопроса, расскажут гораздо больше, чем собирались изначально. Такое он тоже не единожды наблюдал в беседах аристократов и торговцев.

Старик кинул несколько выжидательных взглядов на кажущегося невозмутимым деревенского кузнеца и, в конце концов, снова заговорил:

– Остальные мужи, которые не смогут пройти первое испытание, будут допущены ко второму кругу. Из них выберут тех, кто будет охранять друидов.

Тут, даже тщательно пестуемая выдержка Брайана дала сбой, и он вскинул мигом загоревшиеся глаза на собеседника. Старик довольно усмехнулся, увидев, наконец, интерес к своему рассказу.

– Что нужно будет делать? – Он еле смог заставить себя замолчать, изнутри так и рвались слова о том, какой он сильный, смелый и сколько лет он ждал такой возможности.

Друид видел, что парень что-то не договаривает, и про себя только удивлялся умению простого деревенского кузнеца сдерживать рвущееся наружу любопытство.

– Я не знаю всех испытаний, которые тебе предстоят. Из лучших соберут отборное войско, которое будет сопровождать друидов в другие земли. Именно они смогут заработать много золота в борьбе с нашими врагами. Ну, а самые слабые, которые не смогут показать себя в борьбе за место в наших рядах, пойдут в услужение воинам. Брайан на секунду в ужасе замер, даже не пытаясь скрыть своего страха перед последней перспективой, и, конечно, тут же принял для себя решение сделать все, чтобы показать себя достойным звания воина. Удивительно, но того, кого еще несколько часов назад не пугала перспектива стать подопытным для эксперимента, ввела в панику мысль стать человеком, который будет ухаживать за оружием и доспехами других стражей.

Не для этого парень покинул деревню, чтобы горбить свою спину на таких же деревенских жителей, как он. У него сильные руки и большое желание стать лучшим. Все это неплохое подспорье выиграть предстоящий отборочный тур.

*Девочки со стихийным даром, может, и рождались, но деревенские про таких не слыхали.