Текст книги "Дела семейные"

Автор книги: Юрий Либединский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 15 страниц)

15

Владимир Александрович был настолько поглощен работой, что, когда ощутил руку, положенную ему на плечо, вздрогнул и поднял глаза, – Алексей Алексеевич Касьяненко, посмеиваясь, стоял перед ним.

– Вы? – удивленно спросил Владимир Александрович, вставая с места. – Как это я не слышал, что вы вошли? Кто открыл вам?

– Дочка твоя, мы с ней столкнулись у подъезда, и она открыла дверь своим ключом. Чем это ты так поглощен?

– Так, от безделья рукоделье... Старая работа.

– Так, так... – Касьяненко перелистнул толстый лист альбома, – занятно получается. Но, – он энергично отодвинул альбом в сторону, – безделье кончается, Володя. Вот, пожалуйста...

Владимир Александрович взял выписку из протокола, там значилось, что тов. Сомов Владимир Александрович, член партии с 1919 года, переводится из Академии градостроительства на работу в Комитет по строительству при Совете Министров...

– Ну вот, доволен? – спросил Касьяненко. – Это занятие, незаменимое для пенсионеров, придется тебе отложить лет этак на двадцать... Что это у вас в доме как-то нежило стало?

Владимир Александрович пожал плечами.

– С того времени, как жена стала бабушкой, она перебазировалась к внучке...

– А ты разве себя дедушкой не почувствовал? По-моему, симпатичное состояние.

– Да как-то абстрактно, немного удивительно... Давно ли сын Леня в коляске лежал, а теперь внучка Дунечка...

– Дунечка? Хорошее имя. Что ж, не заметишь, как Дунечка твоя невестой станет, будут к вам ходить такие лохматые, усатые... Ах, Володя, быстро летит жизнь! Летит. Давно ли Сталина похоронили, а жизнь летит вперед, успевай поворачиваться. И какие дела начинаются, какие дела! Все, что за последние годы запустили, все придется наверстывать. И тот из коммунистов, кто это понимает, тому, что называется, и карты в руки. А кто не понимает, – он сделал энергичный жест, – того долой! Конечно, арестовывать никого не будут, прошли эти времена, наоборот, все нужно сделать так, чтобы ни одного человека не потерять!

– Ты уверен, что арестовывать не будут? – спросил Сомов.

– Уверен, Володя, уверен! Более того, все, кто был арестован, все будут выпущены. Это – первое дело.

– Речь, кажется, идет об уголовниках? Амнистия какая-то? – продолжал Сомов.

– Володя, нужно смотреть дальше! – сказал Алексей Алексеевич, и в голосе его появились учительные оттенки. – Ведь мы уже толковали с тобой, началась новая полоса в истории Советского государства. За последние годы мы заскорузли, окостенели, разминаться нужно. Для этого нужно старые ошибки исправлять. Ты не видишь, как они исправляются? Международные дела... Сельское хозяйство... Я к себе этого маньяка Крылатского забираю, пусть переведет деревню на городской лад, пусть... Но главное, что люди, которые несправедливо пострадали, это настоящие советские люди, они и в заключении как величайшего счастья домогались работы на пользу советской родине, они помогали нам строить новые города за Полярным кругом, разведывать сокровища недр. Мало того что надо вернуть всех несправедливо осужденных, нужно залечить душевные раны тех людей, родные которых уже не вернутся, нужно и в отношении погибших проявить справедливость, снять позорное пятно... И все это уже делается, подготовляется, по-ленински, революционно! Володя, во всех областях жизни сейчас пойдет движение, и у нас тоже. Эпоху, в которую мы живем, назовут эпохой социалистического градостроительства... Ах, ты скептически качаешь головой, ну, сейчас с тебя вся спесь соскочит...

Он сунул руку в карман и, сияя глазами и улыбаясь, достал из кармана сложенную бумагу и стал ее быстро разворачивать перед Сомовым. Владимир Александрович узнал карту, или, вернее сказать, план одного из окраинных районов Москвы.

– Вот смотри... Узнаешь? Здесь линия железной дороги, здесь заболоченная пойма Москвы-реки, непросыхающие болота, здесь вырубленное пространство, когда-то тут был густой, чудесный лесопарк, который начали рубить еще в гражданскую войну и доконали в первую пятилетку, – нужно было бараки строить. Только спохватились, тут война, и пришлось последние остатки свести. За это время здесь построено несколько заводов, около них возникли пребезобразнейшие поселки, вот тут уродливейшие нагромождения старых дач...

Владимир Александрович вдруг засмеялся, так он смеялся, когда бывал счастлив, – слабо, с придыханием.

– Что ты видишь в этом смешного? – с недоумением и даже с негодованием спросил Касьяненко.

Владимир Александрович, закашлявшись, со смехом показал на карту.

Алексей Алексеевич пригнулся и прочел:

– Станция «Большие Сосны». Ну и что же тут смешного? Да эти Большие Сосны и станут центром огромного района, который тебе придется планировать, возможно, что тебе придется там обосноваться...

Владимир Александрович рассмеялся еще пуще.

– Не понимаю, что тебя так смешит?

– Да там внучка моя живет, в Больших Соснах, Дунечка...

– Дунечка? – с недоумением повторил Алексей Алексеевич. – Так что же тут смешного? Ведь это все и будет для Дунечки!

– Так Нина Леонидовна там уже дачу сняла, – вытирая слезы, выступившие на глазах, и прокашливаясь, сказал Владимир Александрович. – И все уговаривает меня туда переехать.

– Что ж, придется переехать, вижу в том перст! – тоже смеясь, сказал Алексей Алексеевич.

Август 1959 г.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.