Текст книги "Жили-были
(Русские народные сказки о боге, черте, и попе, и хитроватом мужике)"

Автор книги: Юрий Круглов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 28 страниц)

Золотой топор

Однажды мужик пошел в лес дрова рубить, подошел к озеру, сел на берег и нечаянно уронил топор в воду. Сидит он и плачет. Вдруг из воды выходит черт и спрашивает: «Чего, мужик, плачешь?» – «Топор, батюшка, утопил».

Ушел черт в воду и через недолгое время приносит мужику серебряный топор и спрашивает: «Твой топор?» – «Нет, – отвечает мужик, – не мой». Черт снова ушел в воду и снова приносит ему топор – теперь золотой. И спрашивает: «Твой топор?» – «Нет, – отвечает мужик, – не мой».

В третий раз черт вынес мужику его собственный топор. И спрашивает: «Твой топор?» – «Мой, мой!»

Тогда черт подарил мужику все три топора, и пошел мужик домой с радостью.

Пришел он домой и рассказал все мужикам.

Тогда одному богатому мужику тоже захотелось получить золотой и серебряный топоры. Пришел он к озеру, бросил свой топор в воду, сидит и горюет. Выходит из воды черт, спрашивает: «Что ты горюешь?» – «Да топор потопил». Ушел черт, через недолгое время приносит ему серебряный топор и спрашивает: «Твой топор?» – «Мой, мой, чур, мой!» – закричал мужик.

А черт ушел с топором и больше не вышел из воды.

Так богатый мужик и остался без топора.

Береза и три сокола

Отслужил солдат свой законный срок, получил отставку и пошел на родину. Идет путем-дорогою, а навстречу ему нечистый. «Стой, служивый! Куда идешь?» – «Домой иду». – «Что тебе дома! Ведь у тебя ни рода, ни племени. Наймись лучше ко мне в работники; я тебе большое жалованье положу». – «А в чем служба?» – «Служба самая легкая; мне надобно ехать за синие моря к дочери на свадьбу, а есть у меня три сокола; покарауль их до моего приезда».

Солдат согласился. «Без денег, – думает, – плохое житье; хоть у черта, все что-нибудь да заработаю!»

Нечистый привел его в свои палаты, а сам уехал за синие моря.

Вот солдат ходил, ходил по разным комнатам; сделалось ему скучно, и вздумал он пойти в сад; вышел, смотрит – стоит береза. И говорит ему береза человеческим голосом: «Служивый! Сходи в такую-то деревню, скажи тамошнему священнику, чтобы дал тебе то самое, что ему нынче во сне привиделось».

Солдат пошел, куда ему сказано; священник тотчас достал книгу: «Вот тебе – возьми!»

Солдат взял, приходит назад. «Спасибо, добрый человек! – говорит береза. – Теперь становись да читай!»

Начал он читать эту книгу; одну ночь читал – вышла из березы красная девица, красоты неописанной, по самые груди; другую читал – вышла по пояс; третью ночь читал – совсем вышла. Поцеловала его и говорит: «Я – царская дочь; похитил меня нечистый и сделал березою. А три сокола – мои родные братья; хотели они меня выручить, да сами попались!»

Только вымолвила царевна это слово, тотчас прилетели три сокола, ударились о сырую землю и обратились добрыми молодцами. Тут все они собрались и поехали к отцу, к матери и солдата с собой взяли.

Царь и царица обрадовались, щедро наградили солдата, выдали за него замуж царевну и оставили жить при себе.

Колдун и солдат

В старые времена солдат шел со службы домой. Приходит в одно большое селение, а дело было к ночи, просится ночевать, его никто не пускает.

Подходит он к богатому дому, а в нем пируют – свадьба. «Пустите ночевать!» Хозяин было и отказал ему: «У нас, батюшка солдат, свадьба!» – «Так что из этого? Я и на полати лягу». А хозяйка говорит: «Не наш ли сын пришел? (Он у них тоже солдатом был.) Пусти его!»

Солдат заходит в избу, поздоровался со всей компанией-свадьбой. А в переднем углу сидит старый старик. Без него никакая свадьба не игралась: колдун. Солдат разделся и сел на скамеечку под порогом. Хозяин захотел угостить солдата, наливает стакан водки и подает ему. Солдат поздравил молодых и выпил. А колдун поглядел на него свирепо. Подали солдату горячих щей. Он вынул табакерку из кармана и понюхал, чтобы расходилось попуще в голове. Подносят ему и другой стакан вина, он подходит к столу, говорит: «За здравие всех вас, господа, пью!» А колдуну это опять не поглянулось.

Выпил солдат и взял со стола кусочек холодного мяса. Колдун ему говорит: «Зачем, солдат, берешь без спросу моего?» – «А ты хозяин, что ли?» – солдат спрашивает. «Нет, не хозяин». – «Я тебя и не признаю, брат!»

Колдун на это еще пуще рассердился, кричит: «Дайте-ка мне кружку с пивом!» А у солдата в голове расходилось зелено вино… Колдун берет в руки кружку и начинает в нее шептать. «Дайте мне лучинку!» Подают ему лучинку, он крестит пиво крест-накрест. «Ну, солдат, пей от меня угощение!»

Солдат выпил пиво, сам вприсядку плясать пошел. И пошли разговоры за столом: «Вот солдат пойдет на двор говяши грызть мерзлые!» Солдат закричал: «Дайте, дайте пива мне!» Наливают кружку пива, поднесли солдату. Солдат говорит: «А я шептать не стану и ворожить-крестить не умею». Сам отвернулся к порогу и незаметно из табакерки табак высыпал в пиво. Берет со стола вилку и мешает: пиво пеной заходило. «Ну, старик, давай пей! Я вот от тебя выпил, и ты от меня пей!»

Старик выпил полкружки пива, и всем было диво: у старика сделалось в глазах зелено. Солдат говорит: «Не пей по рюмке вино, а помешай да выпей остатки пива!» Старик пьет остатки, а на дне кружки не сладко…

Через сколько-то времени повалился старик на стену. Удивилась вся компания: «Вот сошлись, брат, два колдуна! Солдат, верно, больше знает!»

И потащили колдуна на двор.

Сапоги колдуна

Отпросился солдат в отпуск – родину навестить, родителей повидать, и пошел в дорогу. День шел, другой шел, на третий забрел в дремучий лес. Где тут ночевать? Увидал – на опушке две избы стоят, зашел в крайнюю и застал дома одну старуху. «Здравствуй, бабушка!» – «Здравствуй, служивенький!» – «Пусти меня ночь переспать». – «Ступай, только тебе здесь беспокойно будет». – «Что? Али тесно у вас? Это, бабушка, ничего, солдату немного места надо; где-нибудь в уголок прилягу, только бы не на дворе!» – «Не то, служивенький! На грех пришел ты…» – «На какой грех?» – «А вот на какой: в соседней избе помер недавно старик – большой колдун, и теперь каждую ночь рыщет он по чужим домам да людей ест». – «Э, бабушка, бог не выдаст, свинья не съест!»

Солдат поужинал, разделся и полез на полати; лег отдыхать, а возле себя тесак положил. Ровно в двенадцать часов попадали все запоры и растворились все двери; входит в избу покойник в белом саване и бросился на старуху. «Ты, проклятый, зачем сюда?» – закричал на него солдат.

Колдун оставил старуху, вскочил на полати и давай с солдатом возиться. Тот его тесаком рубил, рубил, все пальцы на руках поотбивал, а все не может справиться. Крепко они сцепились, и оба с полатей на пол грохнулись; колдун под низ, а солдат наверх попал; схватил солдат его за бороду и до тех пор угощал тесаком, пока петухи не запели. В ту самую минуту колдун омертвел; лежит, не тронется, словно деревянная колода.

Солдат вытащил его на двор и бросил в колодезь – головой вниз, ногами кверху. Глядь: на ногах у колдуна славные новые сапоги, дегтем смазаны! «Эх, жаль, так задаром пропадут, – думает солдат, – дай-ка я сниму их!» Снял с мертвого колдуна сапоги и воротился в избу. «Ах, батюшка служивенький, – говорит старуха, – зачем ты с него сапоги-то снял?» – «Так неужели ж на нем оставить? Ты смотри: какие сапоги-то! Кому не надо – рубль серебра даст; а я ведь человек походный, мне они очень пригодятся!»

На другой день простился солдат с хозяйкою и пошел дальше; только с того самого дня – куда он ни зайдет на ночлег, ровно в двенадцать часов ночи является под окно колдун и требует своих сапог. «Я, – грозит, – от тебя нигде не отстану, всю дорогу с тобой пройду, на родине не дам отдыху, на службе замучу!»

Не выдержал солдат: «Да что тебе, проклятый, надобно?» – «Подай мои сапоги!» Солдат бросил в окно сапоги: «На, отвяжись от меня, нечистая сила!»

Колдун подхватил свои сапоги, свистнул и с глаз пропал.

Королевна без головы

В некотором царстве жил-был король; у этого короля была дочь-волшебница. При королевском дворе проживал поп, а у попа был сынок десяти лет и каждый день ходил к одной старушке – грамоте учиться. Раз случилось ему поздно вечером идти с ученья; проходя мимо дворца, глянул он на одно окошечко. У того окошечка сидит королевна, убирается: сняла с себя голову, мылом намылила, чистой водой вымыла, волосы гребнем расчесала, заплела косу и надела потом голову на старое место. Мальчик диву дался: «Вишь, какая хитрая! Прямая колдунья!» Воротился домой и стал всем рассказывать, как он королевну без головы видел.

Вдруг расхворалась-разболелась королевская дочь, призвала отца и стала ему наказывать: «Если я помру, то заставьте поповского сына три ночи кряду надо мною Псалтырь читать».

Померла королевна, положили ее в гроб и вынесли в церковь.

Король призывает попа: «Есть у тебя сын?» – «Есть, ваше величество». «Пусть, – говорит, – читает над моей дочерью Псалтырь три ночи кряду».

Поп воротился домой и велел сыну изготовиться.

Утром пошел попович учиться и идет такой скучный. Навстречу старушка. «О чем запечалился?» – спрашивает она. «Как мне не печалиться, коли я совсем пропал?» – «Да что с тобой? Говори толком». – «Так и так, бабушка! Надо над королевною Псалтырь читать, а она ведь колдунья!» – «Я прежде тебя это ведала! Только не бойся, вот тебе ножик; когда придешь в церковь, очерти около себя круг, читай Псалтырь да назад не оглядывайся. Что бы там ни было, какие бы страсти ни представлялись – знай свое, читай да читай! А если оглянешься – совсем пропадешь!»

Вечером пришел мальчик в церковь, очертил ножом около себя круг и принялся за Псалтырь.

Пробило двенадцать часов, с гроба поднялась крышка, королевна встала, выбежала и закричала: «А, теперь ты узнаешь, как под моими окнами подсматривать да людям рассказывать!»

Стала на поповича бросаться, да никак через круг перейти не может; тут начала она напускать разные страсти; только что ни делала – он все читает да читает, никуда не оглядывается. А как стало светать, бросилась королевна в гроб и со всего размаху повалилась в него – как попало!

На другую ночь то же приключилось; попович не убоялся, до самого света безостановочно читал, а поутру пошел к старухе. Она спрашивает: «Ну что, видел страсть?» – «Видел, бабушка!» – «Нынче еще страшнее будет! Вот тебе молоток и четыре гвоздя: забей их по четырем углам гроба, а как станешь Псалтырь читать, молоток против себя поставь».

Вечером пришел попович в церковь и сделал все так, как научила старушка. Пробило двенадцать часов, гробовая крышка на пол упала, королевна встала и начала летать по всем сторонам да грозить поповичу; то напускала большие страсти, а теперь еще больше: чудится поповскому сыну, что в церкви пожар сделался, пламя так все стены и охватило; а он стоит себе да читает, назад не оглядывается. Перед рассветом королевна в гроб бросилась, и тотчас пожара как не бывало – все наважденье сгинуло!

Поутру приходит в церковь король, смотрит – гроб открыт, в гробу королевна кверху спиной лежит. «Что такое?» – спрашивает мальчика.

Тот ему рассказал, как и что было. Тогда король приказал зарыть свою дочь в землю, а поповича наградил казною и разными угодьями.

Казак и ведьма

Поздним вечером приехал один казак в село, остановился у крайней избы и стал проситься: «Эй, хозяин, пусти переночевать!» – «Ступай, коли смерти не боишься». – «Что за речь такая!» – думает казак, поставил коня в сарай, дал ему корму и идет в избу.

Смотрит – и мужики, и бабы, и малые ребятишки – все навзрыд плачут да богу молятся; помолились и стали надевать чистые рубашки. «Чего вы плачете?» – спрашивает казак. «Да вишь, – отвечает хозяин, – в нашем селе по ночам Смерть ходит, в какую избу ни заглянет – так наутро клади всех жильцов в гробы да вези на погост. Нынешнюю ночь за нами очередь». – «Э, хозяин, не бойся; бог не выдаст, свинья не съест!»

Хозяева полегли спать; а казак себе на уме – глаз не смыкает.

В самую полночь отворилось окно; у окна показалась ведьма – вся в белом, взяла кропило, просунула руку в избу и только хотела кропить, как вдруг казак размахнулся своей саблею и отсек ей руку по самое плечо. Ведьма заохала, завизжала, по-собачьи забрехала и убежала прочь. А казак поднял отрубленную руку, спрятал в свою шинель, кровь замыл и лег спать.

Поутру проснулись хозяева, смотрят – все до единого живы-здоровы и несказанно обрадовались. «Хотите, – говорит казак, – я вам Смерть покажу? Соберите скорей всех сотников и десятников да пойдемте ее по селу искать».

Тотчас собрались все сотники и десятники и пошли по домам; там нет, здесь нет, наконец добрались до пономарской избы. «Вся ли семья твоя здесь налицо?» – спрашивает казак. «Нет, родимый! Одна дочка больна, на печи лежит».

Казак глянул на печь, а у девки рука отсечена; тут он объявил все, как было, вынул и показал отрубленную руку.

Мир наградил казака деньгами, а эту ведьму присудил утопить.

Красавица ведьма

Жил-был солдат, служил богу и великому государю пятнадцать годов, ни разу не видался со своими родителями. На ту пору вышел от царя приказ отпускать рядовых для свидания со своими родственниками по двадцати пяти человек с роты; заодно с другими отпросился и наш солдат и отправился домой на побывку в Киевскую губернию. Долго ли, коротко ли – пришел он в Киев, побывал в лавре, богу помолился, святым мощам поклонился и пошел на родину в ближний уездный город. Шел, шел, вдруг попадается ему навстречу красная девица, из того ж уездного города дочь купеческая, собой знатная красавица. Известное дело: коли завидит солдат пригожую девку, ни за что не пройдет просто, а чем-нибудь да зацепит. Так и этот солдат: поравнялся с купеческой дочкой и говорит ей в шутку: «Эх, хороша девушка, да не объезжена!» Отвечает красная девица: «Бог знает, служивый, кто кого объездит: либо ты меня, либо я тебя!» Засмеялась и пошла своей дорогой.

Вот приходит солдат домой, поздоровался с родными и крепко обрадовался, что всех их застал в добром здоровье. Был у него старый дедушка, белый как лунь, лет сто с хвостиком прожил. Стал ему солдат рассказывать: «Шел я, дедушка, домой, и попалась мне навстречу знатная девица; я – грешный человек – так и так посмеялся над ней, а она мне сказала: „Бог знает, служивый: либо ты меня объездишь, либо я тебя!“» – «Ах, батюшки! Что ж ты наделал; ведь это дочь нашего купца – страшная ведьма! Не одного молодца свела она с белого света». – «Ну, я и сам не робкого десятка! Меня не скоро напугаешь; еще поглядим, что бог даст». – «Нет, внучек, – говорит дед, – если не станешь меня слушать, тебе завтра живому не быть». – «Вот еще беда!» – «Да такая беда, что ты этакой страсти и на службе не видывал…» – «Что же мне делать, дедушка?» – «А вот что: приготовь узду да возьми толстое осиновое полено и сиди в избе – никуда не ходи; ночью она прибежит сюда, и если успеет прежде тебя сказать: „Стой, мой конь!“ – в ту же минуту оборотишься ты жеребцом; она сядет на тебя верхом и до тех пор будет гонять, пока не заездит тебя до смерти. А если ты успеешь наперед сказать: „Тпру! Стой, моя кляча!“, то она сама сделается кобылою, тогда зануздай ее и садись верхом. Она понесет тебя по горам, по долам, а ты знай свое – бей ее осиновым поленом в голову, и до тех пор бей, пока не убьешь до смерти!»

Не чаял солдат такой службы, а нечего делать – послушался деда: приготовил узду и осиновое полено, сел в углу и дожидается, что-то будет. В глухую полночь скрипнула дверь в сенях и послышались шаги – идет ведьма; только отворила дверь в избу, он тотчас и вымолвил: «Тпру! Стой, моя кляча!» Ведьма оборотилась кобылою, солдат зануздал ее, вывел на двор и вскочил верхом. Понесла его кобыла по горам, по долам, по оврагам и все норовит, как бы сбить седока долой, да нет! Солдат твердо сидит да то и дело по голове ее осиновым поленом осаживает; до тех пор угощал ее поленом, покуда с ног сбил, а после накинулся на лежачую, хватил еще раз пять и убил до смерти.

Стало светать, он домой пришел. «Ну, друг, как твое дело?» – спрашивает старик. «Слава богу, дедушка, убил ее до смерти». – «Ладно! Теперь ложись спать». Солдат лег и заснул крепким сном.

Вечером будит его старик: «Вставай, внучек!» Он встал «Ну, как же теперь-то? Ведь купеческая дочь померла, так отец за тобой приедет – станет звать тебя к себе Псалтырь читать над покойницей». – «Что ж, дедушка, идти али нет?» – «Пойдешь – жив не будешь, и не пойдешь – жив не будешь! Однако лучше иди…» – «А коли что случится, куда я денусь?» – «Слушай, внучек! Когда пойдешь к купцу, будет он тебя вином потчевать – ты не пей много, выпей сколько надобно. После того поведет тебя купец в ту комнату, где дочь его во гробу лежит, и запрет тебя на замок; будешь ты Псалтырь читать с вечера до полуночи, а в самую полночь вдруг дунет сильный ветер, гроб заколыхается, крышка долой упадет… Вот как эта страсть начнется, ты скорей полезай на печь, забейся в угол и твори потихоньку молитвы; там она тебя не найдет!»

Через полчаса приезжает купец и просит солдата: «Ах, служивый! Ведь у меня дочка померла, почитай над нею Псалтырь». Солдат взял Псалтырь и поехал в купеческий дом. Купец тому радехонек, сейчас его за стол посадил и давай вином поить. Солдат выпил, сколько ему надобно, а больше не пьет, отказывается. Купец взял его за руку, повел в ту комнату, где мертвая лежала. «Ну, – говорит, – читай Псалтырь!» Сам вышел вон, а двери на замок запер.

Нечего делать, принялся солдат за Псалтырь, читал, читал, вдруг в самую полночь дунул ветер, гроб заколыхался, крышка долой слетела; солдат поскорей на печь, забился в угол, оградил себя крестом и давай шептать молитвы. Ведьма выскочила из гроба и начала во все стороны кидаться – то туда, то сюда! Набежало к ней нечистых видимо-невидимо – полна изба! «Что ты ищешь?» – «Солдата: вот сейчас читал, да пропал!» Черти бросились в розыски; искали, искали, все закоулки обшарили, стали на печь заглядывать… Тут на солдатское счастье петухи закричали: в один миг все черти пропали, а ведьма на полу растянулась. Солдат слез с печи, положил ее в гроб, накрыл, как следует, крышкою, и опять за Псалтырь.

На рассвете приходит хозяин, отворил двери: «Здравствуй, служивый!» – «Здравия желаю, господин купец!» – «Благополучно ли ночь провел?» – «Слава богу!» – «Вот тебе пятьдесят рублей; приходи, друг, еще ночку почитай!» – «Хорошо, приду!»

Воротился солдат домой, лег на лавку и спал до вечера; проснулся и говорит: «Дедушка! Купец велел приходить другую ночь Псалтырь читать; идти али нет?» – «Пойдешь – жив не будешь, и не пойдешь – то же самое! Однако лучше иди: вина много не пей – выпей сколько надобно; а как ветер дунет, гроб заколыхается – тотчас в печь полезай! Там тебя никто не найдет!»

Солдат собрался и пошел к купцу; тот его посадил за стол и давай вином поить; после повел к покойнице и запер дверь на замок. Солдат читал-читал, читал-читал, наступила полночь; дунул ветер, гроб заколыхался, крышка долой упала; он поскорей в печь… Ведьма вскочила и начала метаться; набежало к ней нечистых– полна изба! «Что ты ищешь?» – «Да вот сейчас читал, да с глаз пропал! Найти не могу…» Черти бросились на печь. «Вот, – говорят, – то место, где он вчера сидел!» – «Место тут, да его нет!» Туда-сюда, вдруг петухи запели – нечистые сгинули, ведьма на пол повалилась.

Солдат отдохнул немного, вылез из печи, положил купеческую дочь в гроб и стал Псалтырь читать. Смотрит – уж светает, хозяин идет: «Здравствуй, служивый!» – «Здравия желаю, господин купец!» – «Благополучно ли ночь прошла?» – «Слава богу!» – «Ну, пойдем!» Вывел его из комнаты, дал сто рублей денег и говорит: «Приходи, пожалуйста, почитай и третью ночь; я тебя не обижу». – «Хорошо, приду!»

Воротился солдат домой. «Ну, внучек, что бог дал?» – «Ничего, дедушка! Купец велел еще приходить. Идти али нет?» – «Пойдешь – жив не будешь, и не пойдешь – жив не будешь! Однако лучше иди». – «А коли что случится, куда мне спрятаться?» – «Вот что, внучек: купи-ка себе сковороду и схорони так, чтобы купец не видал; а как придешь к купцу, станет он тебя вином неволить, ты много не пей, выпей, сколько сможешь. В полночь, как только зашумит ветер да гроб заколыхается, ты в ту же минуту полезай на печной столб и накройся сковородою; там тебя никто не сыщет!»

Солдат выспался, купил сковороду, спрятал ее под шинель и к вечеру пошел на купеческий двор. Купец посадил его за стол и давай вином поить, всячески его просит, улещает. «Нет, – говорит солдат, – будет, я свое выпил, больше не стану». – «Ну, когда не хочешь пить, так ступай Псалтырь читать». Привел его купец к мертвой дочери, оставил одного и запер двери. Солдат читал-читал, читал-читал – наступила полночь, дунул ветер, гроб заколыхался, крышка долой упала. Солдат влез на печной столб, накрылся сковородой, оградился крестом и ждет – что-то будет? Ведьма вскочила, начала всюду метаться; набежало к ней нечистых видимо-невидимо – полна изба! Бросились искать солдата, заглянули в печь. «Вот, – Говорят, – место, где он вчера сидел!» – «Место цело, да его нет!» Туда-сюда – нигде не видать! Вот лезет через порог самый старый черт: «Что вы ищете?» – «Солдата; сейчас читал, да с глаз пропал!» – «Эх вы, слепые! А это кто на столбе сидит?» У солдата так сердце и екнуло, чуть наземь не упал! «И то он, – закричали черти, – только как с ним быть? Ведь его достать нельзя!» – «Вот нельзя! Бегите– ка раздобудьте огарок, который не благословясь зажжен был». Вмиг притащили черти огарок, разложили костер у самого столба и запалили; высоко ударило пламя, жарко солдату стало – то ту, то другую ногу под себя поджимает. «Ну, – думает, – смерть моя пришла!» Вдруг на его счастье петухи запели: черти сгинули, ведьма на пол повалилась, солдат соскочил с печного столба и давай огонь тушить. Погасил, убрал все как следует, купеческую дочь в гроб положил, крышкою накрыл и принялся Псалтырь читать.

На рассвете приходит купец, прислушивается – жив ли солдат али нет? Услыхал его голос, отворил дверь и говорит: «Здравствуй, служивый!» – «Здравия желаю, господин купец!» – «Благополучно ли ночь провел?» – «Слава богу, ничего худого не видал!» Купец дал ему полтораста рублей и говорит: «Много ты потрудился, служивый! Потрудись еще: приходи сегодня ночью да свези мою дочку на кладбище». – «Хорошо, приду!» – сказал солдат и бегом домой.

«Ну, друг, что бог дал?» – спрашивает дед. «Слава богу, дедушка, уцелел! Купец просил побывать к нему ночью, отвезти его дочь на кладбище. Идти али нет?» – «Пойдешь – жив не будешь, и не пойдешь – жив не будешь! Однако надо идти, лучше будет». – «Что же мне делать? Научи». – «А вот что! Как придешь к купцу, у него все будет приготовлено. В десять часов станут с покойницей родственники прощаться, а после набьют на гроб три железных обруча, поставят его на дроги, в одиннадцать часов велят тебе на кладбище везти. Ты гроб вези, а сам в оба гляди: лопнет один обруч – не бойся, смело сиди; лопнет другой – ты все сиди, а как третий лопнет – сейчас же прыгай через лошадь да сквозь дугу и беги задом. Сделаешь так, ничего тебе не будет!»

Солдат лег спать, проспал до вечера, и отправился к купцу. В десять часов стали с покойницей родственники прощаться; потом начали железные обручи нагонять; нагнали обручи, поставили гроб на дроги: «Теперь поезжай, служивый, с богом!»

Солдат сел на дроги, и поехал, сначала вез тихо, а как с глаз уехал, припустил что есть духу. Скачет, а сам все на гроб поглядывает. Лопнул один обруч, за ним другой, ведьма зубами скрипит. «Постой, – кричит, – не уйдешь! Сейчас тебя съем!» – «Нет, голубушка! Солдат – человек казенный, его есть не дозволено». Вот лопнул и последний обруч – солдат через лошадь да сквозь дугу и побежал задом. Ведьма выскочила из гроба и кинулась догонять; напала на солдатский след и по тому следу повернула к лошади, обежала ее кругом, видит, что нет солдата, и опять в погоню. Бежала, бежала, на след напала и опять повернула к лошади… Совсем с толку сбилась, раз десять назад возвращалась; вдруг петухи запели, ведьма так и растянулась на дороге! Солдат поднял ее, положил в гроб, заколотил крышку и повез на кладбище; привез, свалил гроб в могилу, закидал землею и воротился к купцу. «Все, – говорит, – сделал; бери свою лошадь». Купец увидал солдата и глаза выпучил: «Ну, служивый, я многое знаю; о дочери моей и говорить нечего – больно хитра была; а ты, верно, и больше нашего знаешь!» – «Что ж, господин купец, заплати за работу». Купец вынул ему двести рублей, солдат взял, поблагодарил его и пошел угощать свою родню.

На том угощенье и я был; дали мне вина корец, моей сказке конец.