Текст книги "Непокорная (СИ)"
Автор книги: Юлия Вариун
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 49 страниц)
Глава 43
Диана Клевеленд
Коридоры подземелий замка Рикарди были сырыми, как и положено, любым уважающим себя застенкам острогов. Холод. Страх. Ужас, сочащийся сквозь неровную кладку стен, впитавших в себя страдания узников за сотни и сотни лет… аура смерти… атмосфера уныния… запахи тлена, гниения, миазмы фекалий и трупов… словом, романтическая такая атмосфера. Соответствующая. И я… крадусь по каменным коридорам, настолько ледяным, что местами на стенах проступает изморозь, и я могу даже видеть собственное дыхание.
Путь ощутимо уходит под уклоном вниз, вынуждая меня спускаться в самые страшные казематы, на такую глубину ниже основания замка, что каменная громада сверху давит, порождая мигрень в моей несчастной голове. Мало мне нервов, что я собираюсь не просто пойти против воли его светлости, так еще и предать доверие своего жениха. Я собираюсь, выпустить мага, которого герцог приговорил к тюрьме, не взяв в расчет героизм последнего, даже мое спасение не стало смягчающим обстоятельством. А вот мне… мне сердце не позволит оставить бедолагу гнить только за то, что мой жених ревнует! Нет, правда, объективно посудить, так Кэрнис не успел сделать мне зла. Значит не виновен. Но все равно наказан. Почему? Прааавильно… потому что Дэкер – ревнивый собственник. Вот и весь суд.
Жуткий антураж обреченности и безысходности дополнялся душераздирающими криками, доносящимися словно отовсюду сразу и даже из моего собственного сердца. Тут наверное еще и призраки замученных узников есть. Вот, готова дать на отсечение драконий хвост! В таком отвратительном месте просто обязаны водиться приведения. Иначе, это и не подземелья вовсе!
Я долго бродила лабиринтами, пока не попала в самые казематы отделенные от внешнего мира решеткой. Старой. Ржавой. Настолько мерзкой на вид, будто ее специально обмазывали какой-то дрянью, чтобы создать впечатление пострашнее. Как это не странно, но никого из стражи или заплечных дел мастеров я не встретила. Хотя что-то невесомое и белесое точно пару раз краем глаза замечала проплывающим под особо душетрепещущий вой.
За решеткой, к которой я даже прикоснуться брезговала начинались камеры, по две стороны от очередного коридора. Я приноровилась, задрала подол платья до колен и уперлась ногой в преграду, толкнула посильнее, надеясь, что та поддастся. И, о, чудо! жалобно скрипнув, наверняка разбудив всех несчастных, кто сейчас не на сеансе плановой экзекуции, решетка распахнулась, еще и с грохотом встретившись со стеной. Прежде, чем та рикошетом хлопнет обратно, закрываясь, я проскочила вперед и поспешила найти Кэрниса. Многие камеры пустовали. Во многих я видела тела. Совершенно неживые. Высушенные голодом и замученные пытками. В рубищах, босые, тела жались на тонких кучках гниющей соломы, даже не ища уже тепла. Какое тут может быть тепло? Если за стеной мороз такой, что плевок на лету застывает. Я знаю, я пробовала. Вопрос прекрасной видимости, в условиях полного отсутствия источников света, как и явный недостаток стражей или хотя бы смотрителя какого-то, меня вовсе не занимал. Я беспечно даже не задумывалась о таких вещах. Зато не забывала искать Кэрниса. Заглядывая в каждую камеру, и натыкаясь все на новые и новые тела, я звала своего нерадивого спасителя по имени. От моего громкого шепота по коридорам проносилось зловещее эхо, но я загоняла страхи поглубже, заставляя себя продолжать поиски.
Когда мне уже казалось, что мои попытки не увенчаются ничем хорошим, началась более оживленная, если так можно сказать о подземельях его светлости, часть тюрьмы. По ту сторону решеток стали чаще встречаться живые люди, у кого еще были силы подавать признаки жизни и разума. Кто-то подползал в потемках, протягивая руки сквозь решетки, что-то говорили на непонятных мне языках и на вполне узнаваемых. Просили помощи. Проклинали. Оскорбляли. Кто-то пытался доплюнуть, обвиняя меня в интимной связи не только с драконом, но еще и со многими инфернальными тварями, химерами иных миров и блохастым подзаборным псом. Поочередно краснея и бледнея, я задыхалась от смрада грязных и больных тел, от негодования, от страха быть обнаруженной милордом или стражей, от жалости к несчастным, доживающим свои последние дни в этом ужасном месте. Хотелось закрыть уши ладошками, зажмурить глаза и съежившись до маленького колючего, а от того недосягаемого ни для кого, комочка, раствориться в воздухе, исчезнуть. Убежать. Никогда сюда не возвращаться.
Я попятилась, уворачиваясь от особо длинной руки, протянутой в мою сторону, брезгливо скривилась. Не заметив, что спиной подошла излишне близко к решеткам противоположных камер. Взвизгнула, когда моего плеча коснулась чья-то ладонь.
– Что ты делаешь здесь? – раздалось особо остро и зло прямо у самого уха. Знакомый голос резанул, заставив желудок несколько раз закрутиться в тошнотворные узлы. Я резко развернулась, скидывая с себя грязную лапищу мага.
– Кэрнис, – дернулись нервы на моем лице. Улыбкой это было нельзя назвать. Скорее какой-то нездоровый тик. – Пришла к тебе, – честно сообщаю я, опасливо косясь на мужчину по ту сторону решетки. – Хочу освободить твою магическую задницу.
Мужчина удивленно хмыкнул и подошел ближе, выныривая из мрака своей камеры. Его руки скользнули сквозь прорези решетки и расслабленно повисли, словно он, на забор собственного поместья оперся поболтать с соседкой.
– Ты знаешь, за что твой женишек меня посадил сюда? – скептически посматривает на меня маг, а я рассматриваю его. И у меня кровь стынет в жилах, от понимания, как брат душу отвел на некогда таком красивом молодом человеке. Сейчас Кернис больше походил на отбивную, плохо прожаренную и оттого обильно истекающую кровью.
– Знаю, – стискиваю зубы, не желая обсуждать его покушение на мою честь. – И все же… я хочу помочь тебе.
– Ааа… – понимающе усмехается разбитыми и опухшими губами маг, показывая в улыбке пару прорех в зубном ряду, – совесть замучила? Вспомнила, кто тебя из пасти демона вытянул?
Я пристыжено отвела взгляд. Да. Именно так и есть. Совесть замучила.
– Надо было оставить тебя на съедение тварям бездны, – презрительно сплевывает мне под ноги мужчина. Я смотрю на кровавый плевок у самых мысочек моих сапог и вздрагиваю, когда руки мага дотягиваются до меня, обхватывают мое горло и зло впечатывают всем телом в саму решетку. Он не душит меня, но возможность дышать у меня почти отсутствует. Я вырываюсь, пытаясь отбиться. Хриплю его имя, пытаясь вразумить мужчину, прошу поверить, что я пришла помочь, но сквозь мутную пелену близкого обморока могу только отмечать его лихорадочно блестящие гневом глаза и боль во всем теле от сильного удара о ржавое, но все еще крепкое, железо решеток.
– Ты стала погибелью моей! – зло выплевывает мне в лицо маг, чувствую, что его кровавая слюна забрызгивает меня. Хочется утереться, но нет сил даже пошевелиться. – Я спас твою жизнь! И из-за тебя оказался здесь. Несправедливо, правда? Причем я даже не успел воспользоваться тобой. Разменял свою свободу, карьеру и жизнь лишь на попытку коснуться тебя…
– Кэрнис! – не смотря на жуткий страх и боль, я все еще трепыхаюсь. Сиплю что-то. Но не услышана совсем. – Отпусти…
– Нет, Диана, – впивается в мои губы своими, обдавая меня зловонным дыханием давно нечищеных зубов. – Считаю, если страдать, так пусть хоть будет справедливо. Будет повод, за что я страдаю…
– Не надо, – мой голос уже больше похож на предсмертный хрип. А Кэрнис лишь забавляется и вдруг втягивает меня в свою камеру. Я прохожу сквозь кованные прутья, словно они сделаны из ветра. А в следующий миг мое тело летит в грязную, покрытую изморозью стену. Я опадаю на гнилую солому, провонявшую мышами и мочой, у моего лица останавливаются босые ноги мужчин. Почему он без обуви? Ладно побили. Ладно посадили. Зачем сапоги отбирать? – Нет! – только и успеваю пискнуть, когда меня за горло снова поднимает маг, заставляя смотреть на него.
– Да, – зло усмехается щербатым ртом Кэрнис и рвет на мне одежду, причиняя каждым рывком жуткую боль. Словно кожу с меня сдирает.
– Не надо! – пытаюсь отбиться, но мужчина сильнее. – Кэрнис! Нет! – верещу, а его лицо вдруг меняется и передо мной уже не маг, не демоноборец, а сам демон. Оскалившийся и с мертвой ногой во рту, которую он держит, как зубочистку.
– Прочувствуй, какой должна была стать твоя кончина! – звучит зло голос Кэрниса в моей голове и я верещу, чувствуя, как клыки демона смыкаются у меня на лице.
Собственный крик и выводит меня из состояния болезненного видения. Не понимаю сон это был или я все еще в казематах. Продолжая орать, как потерпевшая, я пытаюсь подорваться с кровати. Но путаюсь ногами и падаю, больно ударяясь головой. Боль по всему лицу, словно на нем все еще сомкнуты безжалостные челюсти демона.
– Боги, наказание ты мое! – вдруг касаются меня мужские руки и я ору снова. Темно. Ничего не вижу.
– Нет! – мой визг режет даже мой собственный слух, – Кэрнис, нет! Не надо! – отмахиваюсь, пытаясь отбиться от наваждения.
Щелчок и меня и без того ничего не видящую ослепляет вспышка магии. Я съеживаюсь беззащитным комочком, продолжая поскуливать и просить Кэрниса не трогать меня. Запахи гнили и общественных туалетов, витающие в подземельях все еще преследуют вокруг. Вся эта атмосфера страха и ужаса, антураж последнего печального пристанища сковала мое сердце. Я плачу, вжавшись в стену, пытаясь не думать, насколько она грязная и заразная.
– Не надо… не надо… – прошу совсем уже тихо.
– Диана… – снова касается меня мужская рука. Едва-едва. Скользит по моим волосам. Успокаивает. Глубокий гипнотический голос что-то мне нашептывает. И мой плач затихает, переходя в редкие всхлипы вперемешку с икотой. – Я здесь, маленькая. Я рядом… – нашептывают горячие губы у самого моего виска. И вот я уже не жмусь к грязной стене подземелья. Я прижата к горячему телу. Твердому и сильному. Чувствую под подушечками пальцев обнаженную кожу и вздрагиваю, почему-то снова вспоминая Кэрниса и его намерения.
– Нет… – уже привычно всхлипываю, – пожалуйста… нет…
– Диана, – касается моих волос дыхание мужчины, – очнись уже, маленькая. Это я... твой противный ящер… ты в безопасности, любовь моя… очнись. Открой глаза…
– Милорд… – с каким-то неверием спрашиваю, икая.
– Ну, почти, – чувствую в его голосе улыбку. – Открывай уже свои глазки и объясни, почему ты во сне выкрикиваешь имя другого мужчины…
– Простите, господин, – привычно называю жениха, но открыв глаза вижу, как он хмурится. – То есть… Дэкер, – вздыхаю и громко сообщаю ему свое эпическое, – ик!
– Какая же ты милая, когда вот такая… слабая и ранимая, – едва вздернулись уголки его губ, намекая на улыбку. Но глаза серьезные. – Позволь мне увидеть твой сон?
– Нет! – поспешно вскрикиваю и снова, – Ик!
– Диана, я не вмешивался в твои воспоминания. Это не всегда хорошо для человека. Прибегать к замене памяти я предпочитаю лишь, когда нет иного выхода. Но прошла неделя и каждую ночь ты видишь кошмары. Которые тебя не отпускают еще и наяву. Возможно… есть смысл вмешаться мне?
– Нет, – отвожу взгляд, пытаюсь выбраться из объятий дракона. Но тот держит крепко. – Не стоит… я справлюсь… наверное…
– Что ты видела? – крепче сжимаются вокруг меня руки милорда, а я теряюсь. Что рассказать? Что я во сне пыталась освободить мага, которого он же и посадил в тюрьму? Или что Кэрнис пытался меня убить во сне, обвиняя меня во всех своих неудачах?
Я судорожно перевела дыхание, по телу толпой пробежали неприятные мурашки, предвещая что-то недоброе. Так понимаю, сегодняшний сон, это мое подсознание мучащееся воспалившейся совестью. Я должна магу! Думаю, что его свобода будет равноценной моей спасенной жизни.
– Диана, – касается меня ладонь Дэкера, заставляя поднять на него глаза, -я могу помочь…
– Это… необязательно, – еле слышно выдыхаю. – Я… справлюсь…
Взгляд жениха полон беспокойства и изрядной доли нежности. Я отстраненно отмечаю, что мы сидим на полу, в ворохе одеяла, видимо в котором я и запуталась, падая. Под потолком сияет магический шар, освещая мягким светом мою спальню и наши тела.
– Милорд…? – пытаясь сдержать рвущийся из меня гнусный ик, я сглатываю, и делаю глубокий вздох, – Дэкер…? Ты что? Раздет? – краснею, боясь даже опустить взгляд на обнаженную грудь жениха, к которой прижата. Вот вроде бы уже неделю, он каждую ночь приходит меня приводить в чувства, но обычно на нем есть хотя бы пижама, ей богу. А сейчас, я обнаженными ногами из-под неприлично задравшейся сорочки чувствую только шершавое махровое полотенце.
– Ээ… да, – обреченно признается дракон, – ты застала меня врасплох своими криками. Обычно у тебя истерика начинается значительно позже. – Смотрит на меня задумчиво так, большим пальцем по щеке моей невзначай гладит.
– А может…? – хотела я предложить разойтись по своим комнатам и забыть мой очередной сон, но дракон не позволил мне даже договорить.
– Не может, милая, – сверкнули его глаза, – я хочу уже решить твою проблему с кошмарами. И если ты не доверяешь мне, посмотреть твои сны, то хотя бы… расскажи? Боюсь, что вмешательство менталиста в твою память неизбежно.
– Я… я не хочу терять память, – прикусываю досадливо подрагивающую губу. Как он не понимает? Это же аморально лишать человека воспоминаний!
– О, – вздыхает дракон, кажется, что-то поняв для себя, – милая, -улыбается ободряюще, – ты не потеряешь память. Просто… некоторые малоприятные моменты стоит несколько притушить. Чтобы они померкли. Я их просто спрячу. Ты при особом желании сможешь вспомнить все. Но уже не так ярко. Не так… остро. Я могу…
– Нет, – надуваю щеки. Не могу переступить через себя. Не могу позволить кому бы то ни было капаться в моей голове. Не хочу, чтоб все мои мысли, мыслишки и помыслы были известны. Тем более дракону, у которого я собиралась выкрасть из-под самого носа узника.
– Упрямица, – вздыхает Дэкер и дарит мне легкое касание губ. – Не доверяешь мне? – еще одно касание. Легкое, невесомое. И снова… только теперь на скуле. – Чего ты боишься? – целует мои прикрывшиеся веки… – Я и так знаю все… тебе не скрыть от меня своих мыслей…
– Правда? – едва дыша спрашиваю дракона прямо в губы.
– Угу, – довольно тянет он и снова целует. Прикусывает мою губу слегка оттягивая. – Рано… или поздно… мне все равно становится известно все…ты можешь сэкономить мое время, – проводит языком по моей губе, – рассказать все сама…
– Что… ты хочешь знать? – вздыхаю, отчаянно краснея. Мне ужасно нравится его ласка. В купе со смущением от нашего непотребного вида, ощущения у меня в груди просто ураганные.
– Тебе снился Кэрнис… – словно утаскивая меня в омут бездумных инстинктов, шепчет Дэкер, продолжая дразнить меня своими дерзкими губами. И… руками. Чувствую его тяжелую ладонь, что с моей талии уверенно кочует вверх. Касается моей груди. Сжимает, будто сдерживаясь и ползет выше. К моему горлу. – Что ты видела? Что он хотел? – продолжает свой необычный допрос герцог, а меня вдруг словно холодной водой окатило, стоило ладони жениха обозначить свою власть надо мной, потяжелев на моем беззащитном горле. Тут же перед глазами снова появился образ изувеченного, уродливого мага. Грязного и вонючего. Что пытался меня убить. Я скидываю с себя оцепенение. Очарование поцелуев моего ящера быстро рассеивается, когда я начинаю впадать в панику, вырываться. И Дракону ничего иного не остается, как отпустить меня и позволить встать с него.
– Что? – поднимает на меня тяжелый взгляд герцог. Я бросаю быстрый взгляд на сидящего на полу мужчину. Он в одном только полотенце на бедрах. Отворачиваюсь, демонстративно зажмуриваюсь и стискиваю руки в кулаки. Непотребство какое!
– Диана, – вздыхает жених за спиной и приближается ко мне. на мои плечи ложится теплый халат, укрывая мое почти раздетое тело. Короткая сорочка вовсе не придает мне уверенности в собственном целомудрии. – Давай опустим момент нашего неприличного вида? Ты же знаешь, что я не трону тебя.
Я киваю. Но не поворачиваюсь. Все верно. Я должна привыкать, что дракон, стоящий рядом, рано или поздно разделит со мной постель, именно, как муж, как мужчина. Но, пока что его внушительное тело меня пугает. Да, жених мне достался на зависть всем, что называется. Но от его широкого разворота плеч, от крепких рук, перевитых жгутами мышц, от мощной грудины в которую я уже привыкла вжиматься заплаканным лицом… от всего этого… такого… большого, сильного и полного власти надо мной мне совершенно не прибавляется смелости.
– Расскажи о Кэрнисе? – шепотом просит дракон, больше не прибегая к своим подлым методам с поцелуями. Стоит за моей спиной, его ладони на моих плечах. Его дыхание в моих волосах.
– Он… винит меня, – еле нахожу самые на мой взгляд нейтральные слова. – Я должна ему, милорд, – вздрагиваю, когда ладони на моих плечах сжимаются чуть сильнее и тут же поправляю сама себя. – Дэкер.
– Это твои домыслы, – пытается донести до меня истину его спокойный голос. – Ты ничего не должна этому человеку.
– Должна! – упрямо топаю ногой. – Свою жизнь! А вы его… в тюрьму…
– Послушай, – недовольно переводит дыхание герцог. – Мы же уже обсуждали этот вопрос.
– Нет, не обсуждали! – топаю ногой. – Ты просто сказал свое решение. Это не обсуждение! Человек мне жизнь спас, а теперь подыхает в твоих подземельях!
– Что? – удивление в голосе дракона, и он разворачивает меня к себе лицом. Я сильнее стягиваю полы халата на груди. Спотыкаюсь взглядом о почти голого мужчину, но мужественно пытаюсь не краснеть. – Покажи, что ты видела во сне, – ласково просит он.
– Нет, – все, я закусила удила. Шиш тебе, а не мои сны.
– Я обещаю не трогать твою память. Только посмотрю. Ладно?
– Не ладно! – фырчу, хочу разорвать между нами расстояние, но руки мужчины крепко держат меня в своем кольце.
– Что ты пытаешься скрыть? – улыбается мне Дэкер. – Не будь наивней, чем ты есть. Бесполезно пытаться укрывать от меня правду.
– Ты не станешь штурмовать мой разум насильно! – уверено киваю своим мыслям.
– Нет, – соглашается милорд и дерзко улыбается мне. – Между истинными не может быть насилия.
– Вот, – довольно оскалилась, но тут же испуганно ойкнул, когда лицо жениха резко приблизилось к моему.
– Мне не понадобиться насилие, малышка. Ты сама откроешься мне, – смотрит так проникновенно, будто в самую душу.
– Нет, – почти взмолилась я, понимая, что этот змий искуситель просто затуманит мое сознание своими ласками, и я буду на все согласна.
– Да… – накрывает мои губы своими. Мне бы вырваться… наверное. Но я стою, как камень, боясь даже пошевелиться. Нет… нет… меня так просто не одурманить! Эта истинность… это издевательство какое-то надо мной. Я не могу оттолкнуть своего мужчину, потому что не хочу его отталкивать. Тогда, как мозг кричит, беги. Это ловушка. Он хочет залезть в твою голову! И вот пока я в своих мыслях переругивалась со своим же здравым смыслом, Дэкер уже вовсю меня целовал. Я все еще сопротивлялась его ментальной магии где-то на задворках своего сознания, впрочем понимая, что это сопротивление совершенно бесполезно.
– Ну вот, – отрывается от моих губ дракон, улыбается снисходительно. – А ты боялась…
И тут я понимаю, что крылато-чешуйчатый мерзавец спокойно просканировал мои воспоминания. Просмотрел мои сны. Залез в мою голову. А я так и не успела этого понять. Пока я думала что слабо, но дергаюсь, его светлость отвлек меня на поцелуй, на непутевые мысли, а сам получил то, что хотел. И не признайся он в содеянном, я так бы и не узнала о его победе над разумом одной маленькой и беспомощной девчонки.
– Это… подло! – мои глаза зло заблестели.
– Нет, милая, – щелкает мне по носу, весело светит глазами, – подло, это скрывать что-либо от своего жениха. Желать выпустить узника, несущего свою кару, это тоже не есть хорошо. Желать, ладно. Но собираться это сделать за моей спиной… вовсе как-то…
– Подло… – вздыхаю я. – Но я не смогу спать спокойно, пока человек страдает не за что!
– Давай так, – подводит меня к кровати дракон и не встречая никакого сопротивления, снимает с меня халат. Указывает мне рукой, чтобы я ложилась. Поднимает с пола одеяло и встряхивает его. – Утром, навестим нашего непутевого знакомого. Ты увидишь, что твой сон не имеет ничего общего с реальностью. В моих подземельях не мрут люди, нет там гор трупов и скелетов. И возможно на один кошмар меньше станет в нашем ночном репертуаре.
Я киваю, забираясь на постель, и милорд укрывает меня одеялом. Целует меня в лоб, пригладив волосы. Щелкает пальцами, выключая магический светильник.
– Помни, что я рядом, – слышу в темноте его голос. – Ничего не бойся, Диана.
Я снова киваю. Зная, что дракон прекрасно видит меня в темноте. А потом остаюсь одна. Милорд скрывается за дверью, уводящей в его спальню. А я еще долго пытаюсь уснуть. Вернее, не уснуть. Потому что, стоит закрыть мне глаза, как перед лицом тут же возникает морда демона. Я испуганно накрываюсь одеялом, как в детстве, но этот фокус больше не работает. Неприятные видения преследуют меня. Я заставляю себя не думать о своих кошмарах. Выкидываю насильно образы из головы. Но получается весьма плохо. В итоге я проваливаюсь в короткий и болезненный сон, чтобы уже через пару мгновений снова распахнуть в ужасе глаза, пытаясь понять, сплю я еще или уже нет и нет ли тут рядом демонов или трупов. Тело мокрое от пота, в голове печет от страха, а дыхание срывается на ругательство. Сколько таких пробуждений было не могу сказать. Я потеря ориентир, когда сплю, а когда нет. В какой-то момент только почувствовала руку на лбу и хотела было уже взвизгнуть, но дракон быстро пресек мой порыв прикрыв мне рот ладонью.
– Пожалуй, не стоит тебе пока быть одной, – произнесла темнота таким родным голосом. – Не бойся, Диана, я буду оберегать твои сны.
Герцог совершенно бесцеремонно улегся рядом, прямо поверх одеяла. Обнял меня рукой, прижимая крепче к себе, лицом зарываясь у меня в макушке.
– Спи, Диана… ничего не бойся… – убаюкивал его голос. И я сама не заметила, как уснула. Спокойным и безмятежным сном. Без снов. Словно Дэкер стал невидимой, но непреодолимой стеной между кошмарами и моим сознанием. Я провалилась в сладкое забытье, не чувствуя ни тревог, ни страхов, ни подвоха. Даже смущения, что делю постель с мужчиной не возникло. Ни единой мысли лишней. Только покой в душе. Умиротворение. И тихая радость. Ощущение правильности. Будто… он имеет право быть со мной в любое время суток в каком угодно виде и при любых обстоятельствах. Это все незначительные нюансы. Важно только, что рядом с моим ящером, я абсолютно спокойна. И ощущение безопасности безусловно.
Уже сквозь сон я слышала тихий голос дракона, что с щемящей душу нежностью признался мне в любви, и назвал несносной засранкой. Но я это уже не имела возможности прокомментировать, поскольку с упоением пускала слюни в подушку.
