Текст книги "Нарушая правила (СИ)"

Автор книги: Юлия Устинова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)

Нарушая правила
Юлия Устинова

Глава 1. Дина

Красивая брюнетка в коротких шортах и подвязанной под грудью рубашке в свете фар танцует прямо посреди дороги. В стоящем неподалеку темно-синем авто бухает сабвуфер.

Я с благоговейным трепетом очерчиваю взглядом его силуэт.

Тачка просто офигенная.

У Кости, моего старшего брата, недавно появилась старенькая "бэха", но сравнивать ее с современным суперкаром, который стóит как весь наш поселок, конечно, нелепо.

Когда к стартовой линии медленно едут две простенькие иномарки, танцующая девушка‐стартер движется им навстречу, продолжая отвязно раскачивать бедрами.

Я озираюсь по сторонам и замечаю несколько знакомых лиц – все они студенты из моего универа.

Зрителей много. Плечом к плечу они стоят вдоль обочин, пьют пиво, пританцовывают, о чем-то перекрикиваются. После дрифта в воздухе пахнет перегретым маслом и горелыми колодками, на асфальте темнеют следы от шин – это один из водителей решил повыпендриваться на своей консервной банке.

Знали бы отец с братьями, где я шатаюсь после девяти вечера – оторвали бы голову, каждый по очереди. Но папа точно не узнает, а оба моих старших брата сейчас далеко.

Аня Петрова, моя соседка по комнате, этим вечером буквально взяла на измор своим нытьем составить ей компанию. На прошлой неделе она познакомилась с одним мажориком, и сегодня тот пригласил ее прокатиться в промзону, посмотреть на университетские уличные гонки. Аня хоть и симпатичная блондинка, но не глупая, и сразу смекнула, что ехать одной с парнем к черту на кулички – небезопасная затея. Вот и позвала меня с собой.

Влад Немцев, больше известный как Фриц, тот самый мажор на серебристом "фольце", вообще-то, производит положительное впечатление – он вежливый, приятный в общении, без лишних понтов. Честно говоря, и мажором-то я его прозвала лишь за то, что он учится на контрактной основе и ездит на дорогой тачке. Не обижайтесь, но для меня, уроженки Дубовников, каждый, кто живет в городе – уже мажорик процентов на семьдесят.

Аня тоже приезжая. Мы вместе учимся на одном факультете, только Петрова выбрала гостиничное дело, а я – жилищное хозяйство. Также у нас совпадает несколько общих предметов, поэтому ни в универе, ни в общаге я не чувствую себя одиноко. Хотя до этого дня от тусовок все же воздерживалась. Не то, чтобы я была примерной девочкой и строго соблюдала все, что мне завещали старшие братья, скорее, дело в моем характере. Про таких, как я, говорят "какая скучная", но ровно до того момента, пока не узнают меня поближе.

Но сегодня я не удержалась. Мне стало любопытно. Хотелось хоть одним глазом взглянуть на уличные гонки, о которых вот уже месяц болтают девчонки из общаги.

На деле все оказалось довольно примитивно – много незнакомых людей, мало действительно классных машин и литры дрянного пива.

Не успели мы выйти из салона, как Немцев подсуетился и где-то раздобыл для нас с Аней стаканчики с пенным напитком.

Перед тем, как я уехала учиться в областной центр, братья провели со мной серьезную профилактическую беседу и даже составили что-то вроде списка правил, которые мне ни в коем случае нельзя нарушать.

В отсутствие папы на почве моей безопасности у Костика с Яном поехала крыша. Дома дальше нашего автосервиса и школы я и носа не высовывала. Меня даже рассвет с классом встречать не пустили, потому что Костя заявил, что знает, какой там будет рассвет.

Что ж, а вот я по его милости теперь не знаю.

Так вот, вернемся к правилам.

Одно из них – не принимать напитки у малознакомых людей. Да я и не собиралась, и пиво не люблю. Но так не хотелось обидеть улыбчивого Анькиного кавалера.

Я кручу в руках полный стаканчик, думая, куда бы его пристроить.

– Идемте поближе подойдем, – Фриц кивает нам с Аней, протискиваясь сквозь толпу.

Я семеню следом, крепко держа стаканчик и выдавливая сдержанное "извините" в ответ на ворчание. А потом кто-то особо недовольный просто толкает меня в плечо, придавая ускорение. Потеряв равновесие, я заваливаюсь на бок и врезаюсь в высокого парня. Содержимое моего одноразового стаканчика выплескивается ему на серый лонгслив и стеганую синюю безрукавку.

– Ой, извини, – мямлю, поднимая лицо к пострадавшему.

– Вообще-то, я сегодня не планировал пить, но выпивка сама меня нашла, – усмехается он, опираясь ладонью на крышу той самой тачки, на которую я пускала слюни совсем недавно.

Я тянусь к сумочке на тонком длинном ремешке, отщелкиваю кнопку и достаю носовой платок.

– Вот возьми, – протягиваю парню.

– Блеск… – криво усмехается тот. – Ты носишь с собой платок.

Мне не нравится его насмешливый тон.

– И дальше что? – настороженно смотрю на парня.

Его взгляд пристальный и наглый, а уголок губ приподнят в полуулыбке. Густая темно-русая шевелюра уложена небрежно. Не хочу этого замечать, но, к сожалению, он очень привлекательный.

В свою очередь, парень занят тем, что тоже оглядывает меня с головы до ног, криво улыбаясь. На его скулах проступают две восхитительные ямочки.

– Симпатичный прикид, – не без иронии констатирует он. – А очки – вообще, топ. Ты вся такая, – прикусывает губу, – благопристойная. Куда ты собиралась в таком виде? В церковь?

Я опускаю взгляд. На мне серый короткий свитер, темно-синяя с принтом юбка в пол и белые новенькие кеды.

– Нет, – трясу головой, отвечая на полном серьезе.

– Значит в библиотеку?

До меня доходит, что парень пытается высмеять мой внешний вид.

– Отвали, – огрызаюсь в ответ, уже совсем не жалея, что облила его вонючим пивом.

– А твоя мама знает, что ты здесь? – не унимается незнакомый нахал.

– А твоя? – парирую я.

Парень мрачнеет на глазах.

– Иди домой. Такое веселье явно не для тебя.

Под его загорелой кожей играют желваки. Кажется, я задела его за живое. Только чем? Что я такого сказала?

– А с какого перепугу ты решил, что можешь мне указывать? – возражаю я.

– Да это просто совет, – говорит он с пугающим спокойствием.

– Ясно. Как-нибудь обойдусь без советчиков, – сухо бросаю ему.

Отвернувшись, привстаю на цыпочки и ищу Аню.

– Муха, – доносится прямо над ухом голос все того же токсичного незнакомца.

– Это ты мне? – оглядываюсь на него.

– Тебе конечно. В этих очках ты муху напоминаешь.

– А ты напоминаешь кретина, – отрезаю я. – Ну вот из-за тебя старт пропустила, – с досадой наблюдаю за удаляющимися красными огоньками габаритов.

Вообще-то, я не ношу очки. Зрение у меня соколиное, но иногда для образа я надеваю стильную оправу с большими круглыми стеклами без диоптрий. Поверьте, мне классно в этих очках!

Ну куда же Аня подевалась?

Я тянусь к сумочке, чтобы достать телефон и набрать Петрову, и тут краем уха улавливаю какие-то новые звуки, похожие на полицейский спецсигнал.

Мой визави резко вскидывает голову.

– Менты, – сообщает он. – Блин, надо сваливать. Запрыгивай, – кивает на переднюю дверь своего BMW.

– Это ты мне? – я растерянно хлопаю глазами.

– Нет. Твоей юбке. Садись, ну же! – торопит меня парень.

Толпа вокруг начинает тревожно гудеть и суетиться.

– Я не могу! Я тут с подругой. Мне надо ее найти! – я кручу головой, выискивая взглядом Аню или Влада.

Сигнал повторяется. Меня охватывает паника.

Выронив стаканчик, я дергаю кнопку сумки, чтобы достать телефон.

– Это частная территория, здесь нельзя находиться, – сообщает парень. – Так что, ты остаешься?

Я понимаю, что ехать с ним – фиговая идея, но мой мозг уже рисует картины того, как я сижу за решеткой, а потом приезжают мои братья и с позором возвращают меня назад в Дубовники. После чего весь поселок узнает о том, что дочь Арсеньевых пошла по стопам главы семейства…

– Ладно, – я стремительно вваливаюсь в салон автомобиля и хлопаю дверцей. – Поехали!

– Пристегнись, командирша, – щёлкает ремнем водитель.

Я едва успеваю пристегнуться сама, как он давит на газ, и машина на считанные секунды набирает ошеломительную скорость. Напуганная я даже не могу насладиться ее мощной динамикой.

– Тебе не говорили, что опасно садиться в машину к незнакомцам? – интересуется парень.

Я несколько раз киваю.

– Говорили, – приближаются лицо к окошку, пытаясь разглядеть местность.

Фонарные столбы и другие признаки цивилизации неожиданно закончились.

– Выходит, полиции ты боишься больше, чем маньяков?

– Нет, я просто не хочу проблем.

– Тогда ты явно не в ту тачку села, милая.

Парень резко давит на тормоз, немного сдаёт назад, выворачивает руль и также задом съезжает вниз на грунтовку. Таким образом мы проезжаем несколько метров и тормозим в густых зарослях. Затем он просто глушит двигатель и выключает фары.

Становится темно и тихо. Меня наполняет тревога.

– Что ты… зачем? – бормочу я, озираясь по сторонам.

В машине и за ее пределами кромешная мгла – хоть глаз выколи.

– Расслабься, – зловеще шепчет водитель.

Я слышу звук блокировки дверей.

– Открой двери, – мой голос нервно звенит.

– Ш-ш-ш… Не шуми, нас могут услышать, – пошлым тоном тянет парень.

– Выпусти меня!

– Может, позже? – насмехается он.

Я хватаю телефон и, подсвечивая им, ищу на панели кнопку разблокировки. Но этот гнусный тип закрывает ее ладонью.

– Выпусти меня! Что тебе надо?! – ору я, пытаясь отодрать его ладонь от приборной панели.

– Эй, ну хватит, – миролюбиво просит парень. – Выруби телефон, пока нас не впалили. Я тебя не обижу. Клянусь. Просто постоим немного. Они сейчас проедут мимо, а потом я быстро вырулю на трассу и отвезу тебя. Где ты живёшь?

Я прекращаю молотить его ладонями и замираю.

Объяснение странного типа звучит убедительно. И я немного успокаиваюсь.

Если бы он задумал что-то нехорошее, уже бы давно распустил руки.

– В общаге. Только я не собиралась сегодня туда.

– Ауч, – притворно стонет парень. – У тебя рука тяжелая.

– Извини, – нервно прыскаю я. – Я подумала, что ты… – смущенно умолкаю.

– Да ладно, про меня вечно что-то думают. Так, что, ты не поедешь в общагу?

– Нет. Мы с подругой хотели погулять.

– Планировали веселую ночку?

– А что нельзя? – кошусь на парня.

Глаза уже немного привыкли к темноте, и теперь я различаю его силуэт на фоне окна.

– Да нет, почему? Я как раз по этой части. Могу устроить экскурсию по самым злачным местам города, – предлагает он.

– Лучше нарисуй мне карту.

– Откуда ты, дерзкая?

– Из Дубовников.

– Ух-ты. И чем же ты там занималась? Коров пасла?

– Поздравляю, у тебя совершенно примитивные представления о жизни в сельской местности, – с сарказмом комментирую его тупое предположение.

– Тогда удиви меня?

– Я не фокусник, чтобы кого-то удивлять, – раздраженно выдыхаю.

– Слушай, мы так и не познакомились, – любезно произносит парень. – Я Тимофей. Но все зовут меня просто – Тим.

– Рада за тебя, – небрежно говорю я, набирая Петрову. – Аня, ты где?! Тебя менты не сцапали?! – кричу в трубку, когда она отвечает на звонок.

– Сцапали. В "уазике" сижу, – сообщает девушка.

– Что, правда?!

– Да нет конечно! – Аня смеется.

– Но мне сказали… – перевожу взгляд на парня, – это частная территория.

– Дина, какая территория?! Не было никакой полиции! Это просто крякалка с громкоговорителем у одного из ребят. Тут так прикалываются. Где ты? Возвращайся, я волнуюсь!

Я чувствую, как нагреваются мои щеки.

– Вот черт… Ладно. Скоро приду. Никуда не уходи, – прошу ее, отстегивая ремень.

Сбросив вызов, слышу, как снова щелкает центральный замок, и, не долго думая, открываю дверь.

Под ногами шуршит сухая трава. Мне в спину бьет ксенон, освещая путь. Приподняв длинную юбку, я быстро иду, костеря себя за глупость и доверчивость.

– Эй, ну ты куда?! Давай подвезу? – кричит парень.

– Ты меня обманул! – рычу я.

– Ну я же просто поорал, ты что, шуток не понимаешь? – судя по голосу, он идет за мной.

– Шутка – это когда смеется тот, над кем пошутили! Заметно, что мне весело?!

– Да подожди ты! Скажи, хоть как звать тебя? – просит парень.

– Вот мое имя, – не оглядываясь, поднимаю руку с воинственно торчащим средним пальцем. – А вот фамилия, – то же проделываю и с другой рукой.

– Эй, Насекомыш! – окликают меня.

Я резко торможу и разворачиваюсь на все сто восемьдесят.

– Как ты меня назвал?! – надвигаюсь на парня.

Свет фар слепит.

– Муха – пожалуй, будет слишком грубо для такой милашки. Я буду звать тебя Насекомышем, – насмешливо заявляет черная фигура.

– Давай! А я тебя дебилом! – сказав это, я прохожу мимо парня и снова сажусь в его омерзительно крутую тачку. – Не тормози, – кричу ее хозяину, растерянная физиономия которого теперь прекрасно мне видна, – вези меня обратно. Живо!

Когда мы возвращаемся, нас встречают смехом и аплодисментами. Как вы догадались, первое предназначается для меня, а второе – для полудурка на BMW.

С каменным лицом я выхожу из машины и быстро шагаю по обочине. Тут меня и хватает за локоть Аня.

– Дина, да подожди, куда ты? Что случилось?!

– Да ничего. Просто познакомилась с одним… энтомологом.

Оглянувшись, натыкаюсь на пристальный взгляд того самого любителя дебильных шуток. Опираясь на дверь машины, он лениво улыбается. А потом я вижу, как брюнетка в шортиках, которая заводила толпу своим танцем, подходит к парню и обвивает руками его шею.

Глава 2. Тим

Неделю спустя…

– Тейлор? – я тянусь к своей девушке.

– Ммм? – сонно мурлычет блондинка.

Мы лежим на роскошной белоснежной постели в самом лучшем номере отеля “Хилтон”. На Тейлор только черные стринги и короткая белая майка. Почему-то, майка мокрая. Прилипнув к телу, она соблазнительно просвечивает.

– Ты все еще думаешь об Элвине? – спрашиваю, проводя рукой вдоль талии. Ее кожа нежная и гладкая.

– О Джо? Нет, что ты, Тимми, он такой неинтересный, другое дело – ты, – Тейлор обхватывает ладонью мое лицо. Я скольжу взглядом вниз, любуюсь ее грудью и бедрами. Она, пипец, какая горячая. – А с чего это ты решил о нем вспомнить? – с игривой улыбкой интересуется красотка.

Я пожимаю плечами.

– Да так. Пришло на ум. Ладно, крошка, уже поздно. Давай спать, – тянусь к ее губам и жадно целую.

Но Тейлор не хочет спать. Она хочет заняться любовью…

И когда она уже сидит верхом, а из одежды на ней, почему-то, одна лишь ковбойская шляпа, мне на лицо вдруг капает что-то холодное.

– Тима, вставай! – сквозь сон я слышу мамин голос.

– Ну ма-а-а-м! – ныряю головой под подушку, пытаясь уцепиться за ускользающую грезу.

Нет, нет, нет… На самом интересном!

– Немедленно просыпайся! – приказывает мама.

Стоп. Мама?! Откуда здесь мама? Ведь я же один живу!

Я медленно убираю подушку, приподнимаюсь и провожу по морде ладонью, стирая влагу. Прямо надо мной стоит маман со стаканом воды, из которого она меня, видимо, и поливала.

Я не в “Хилтоне”. Я в Ростове. Добро пожаловать в реальность.

Упав на кровать, обреченно вздыхаю.

Блин, мама!

Такой сон обломала… Это же была Тейлор Свифт!

Игнорируя строгий взгляд моей родительницы, я медленно сажусь, повыше натягиваю одеяло и забираю у нее из рук стакан с живительной влагой, часть которой уже впиталась в подушку.

– Кто тебя впустил? – хрипло бормочу, поборов жесточайший сушняк.

– Какая-то полуголая девица.

Неужели это был не сон?

Еще окончательно не проснувшись, я представляю, как Тейлор Свифт открывает дверь моей матери. Но потом вспоминаю, о ком она говорит.

Была тут какая-то вчера.

Мама наклоняется, чтобы поднять с пола мою разбросанную одежду.

Я незаметно просовываю руку под одеяло.

Слава яйцам, трусы на мне!

– Да? – делаю удивленное лицо. – Не знаю я никакую девицу.

Но маму не проведешь.

– Опять пьянки-гулянки? – она качает головой. – Опять штраф? Совесть есть у тебя?! – мама заводится с полоборота.

– Мам, ну хватит, – морщусь от ее резкой интонации. – Башка и так трещит, – пытаюсь вызвать у матери сочувствие.

Хоть каплю.

Как бы не так…

– В кого ты превратился, Тима? – причитает мама, развешивая мои измятые прокуренные шмотки на спинке кресла. – С твоими возможностями, с твоими способностями ты бы мог многого достичь, но, нет, ты будто нарочно гробишь свое будущее. Из московского вуза тебя отчислили… – она начинает перечислять все мои достижения.

– На меня плохо действует разлука с домом, – перебиваю ее.

– Летом в Испании ты что-то не очень рвался вернуться в родные пенаты, – язвит моя старуха.

Ну как старуха? Через два года ей будет сорок, но выглядит она намного моложе. Мои знакомые часто принимают ее за мою старшую сестру. Они же не видели и не слышали, как она меня строит.

– Ты обвиняешь меня в недостатке патриотизма? И что мне делать? Поднимать по утрам государственный флаг? Слушать Баскова? Матрешек коллекционировать?

– Хватит ерничать! – отрезает мама. – Я думала, хоть в этом году за ум возьмешься, – она разочарованно вздыхает.

Ее плечи опускаются.

– Мам, да все нормально, – пытаюсь замять ситуацию.

– Я поговорила с твоим отцом, – сообщает мама после паузы. Я навостряю уши – не нравится мне ее тон. – Больше он тебе ни копейки не переведёт. А я забираю машину. Посмотрим, так ли все у тебя будет нормально.

Я подпрыгиваю на кровати, сообразив, что мать все-таки перешла от угроз к действиям.

– Подожди, ну хорош! – таращу глаза. – Да ничего же не случилось! Ну позависали вчера немного. Выходной же! – оправдываюсь я, но вовремя вспоминаю, что сегодня лишь пятница. – Завтра! Завтра выходной!

– У тебя вся жизнь – сплошной выходной, – с горечью замечает мама. – Нет, Тима. Хватит, – и вновь ее голос тверже стали. – Избаловали мы тебя… Мы же с отцом как лучше хотели, ни в чем тебе не отказывали… – качая головой, она словно не ко мне обращается, а свою совесть успокаивает.

– Вы от меня откупались, – перефразирую ее слова.

Мама с укором смотрит мне в глаза.

– Да как ты можешь?!

– А что нет? – Я знаю, что говорю.

– Ты же меня позоришь! – мама решает зайти с другой стороны.

Не даром она – главный прокурор области.

– Ну извини… – пожимаю плечами.

Не знаю, что ей еще сказать. Подумаешь, штраф за превышение. Ну побухтели вчера с парнями. С кем не бывает?

– Нет, я это уже слышала, – хмурится мама. – По-хорошему ты не понимаешь. Где ключи от машины? – решительно спрашивает она.

– Это же подарок! – напоминаю ей.

– Ну и что? Получишь ее обратно, когда заслужишь. А если не отдашь ключи, я объявлю ее в розыск. Машина-то на мне.

Я закатываю глаза, но не могу не оценить мамину дальновидность.

– Мам, ну, блин, я что пешком ходить должен?

– Будешь ходить пешком, будешь на общественном транспорте кататься, в столовой студенческой питаться будешь, пока не докажешь, что тебе можно верить, что ты ответственный и самостоятельный. Что ты мужчина, в конце концов, а не маленький мальчик!

– Тим, я телефон свой ищу, – в комнату входит девушка, с которой я вчера познакомился.

– Какой телефон? – невинно хлопаю глазами.

Девушка, не обращая внимания на мои слова, осматривает комнату, а я разглядываю ее.

Кажется, Милена. Или Милана. Нет, Милана, была у меня до этого.

Точно, Милена.

А у меня отличный вкус.

Брюнетка. Люблю темненьких (Тейлор исключение). Такая фигуристая, симпатичная и, кстати, полностью одетая. Так что маман зря на меня погнала.

– А-а-а, вспомнила! – произносит девушка, уверенно направляясь ко мне.

Наблюдая за тем, как она подходит к моей кровати, лезет под другую подушку и достает свой айфон, понимаю, что я влип.

– Пока, Тим, – Милена подмигивает мне на прощанье и жестом показывает, что будет ждать звонка.

Ага, мечтай.

– Что это за девушка? – интересуется мама, когда та выходит.

– А я знаю? Она не моя. Чья-то из парней, – продолжаю отмазываться.

Где-то в других комнатах должны спать мои приятели – Фриц и Гошан. И, полагаю, не одни.

– Ну конечно, – мама мне не верит.

– Ма, да я с ней не… Она вообще не в моем вкусе! Мне серьезные девушки нравятся, умные там, скоромные, – я готов сказать, что угодно, лишь бы мать не лишала меня машины.

Да не тут-то было.

– Ключи, Тима, – изогнув бровь, мама берет быка за рога.

– Я понятия не имею, где они, – раздраженно бурчу в ответ.

Не долго думая, мать подходит к креслу, хватает мои черные джоггеры и прощупывает многочисленные карманы.

Ещё пару секунд, и ключи от моей малышки попадают матери в руки.

Насупившись, я демонстративно отворачиваюсь к окну, за которым начинается новый день.

– Скоро у твоего брата день рождения, – голос мамы немного смягчается. – Не забудь, как в прошлом году.

Я закатываю глаза.

– В прошлом году я не забыл, я не успел. Марк в курсе.

– И на счет подарка… Позвони мне, если нужен совет, – говорит мама на полном серьезе.

– Чего?! – возмущенно смотрю на нее. Да за кого она меня держит? За дурачка? За дурачка! – Ма, что-что, а я точно знаю, о чем мечтает одиннадцатилетний пацан, – авторитетно ей заявляю.

– Я о том и говорю. Мы с Владимиром считаем, что подарок должен быть полезным.

Я корчу презрительную гримасу.

С Владимиром…

Терпеть не могу этого нудного стареющего хрена! И что она в нем только нашла?

– Знаешь, что, мам, если вы с Владимиром, – нарочно делаю акцент на имени ее мужа, – решили воспитать не пацана, а ботаника, флаг вам в руки. Только давай, я сам решу, что дарить своему брату?

– Ну хорошо, – нехотя соглашается мать. А после чего добавляет: – Отец заблокировал твою кредитку. Посмотрим, как ты умеешь вести бюджет, – она открывает свою сумку и что-то мне протягивает: – Вот новая карта. Дебетовая.

Я забираю из ее рук кусок пластика и кручу его в руках.

– Сколько там?

– Пятьдесят.

– Сколько-сколько? – ушам своим не верю.

– Пятьдесят тысяч рублей, – отчетливо произносит мама.

– Я умру с голоду.

– Не преувеличивай. В нашей стране минимальный оклад в несколько раз меньше, и ничего люди живут, и семьи кормят.

– Ты меня ненавидишь.

– Ты ошибаешься. Может, я была и не самой показательной матерью, но я много работала и всегда старалась дать тебе все самое лучшее. И где она благодарность?

– Поэтому теперь Марк за меня отдувается? – игнорирую ее попытку пробудить мою совесть.

Мой мелкий братишка – единственный человек, который принимает меня таким, какой я есть. Для него я супер крутой старший брат.

– Он не отдувается, а растет человеком, который знает цену деньгам, – мамин голос сочится недовольством. – Вставай, умывайся, я подвезу тебя до института, – распоряжается она.

– Не надо, – принципиально отказываюсь.

– Ну как знаешь. Я, вообще-то, спешу, – говорит она, загибая рукав белого жакета, и бросает взгляд на свои наручные часы. – Учти, Тима, я даю тебе последний шанс, – снова награждает меня тяжёлым взглядом. – Еще один промах, и я перестаю обеспечивать твою сытую увлекательную жизнь. Папа того же мнения.

Взбешенный тем, что со мной обходятся, как с ребенком, я скребу ногтями щетину на подбородке.

– А он сам мне не может это сказать? Или он, как обычно, слишком занят? – язвлю в ответ. – Какая там уже жена у него по счету?

– Позвони и спроси. Дела твоего отца меня давно не касаются.

Мои отношения с отцом – это отдельная история. Вот уже десять лет он живет в Израиле, и, обычно, мы общались по телефону не чаще, чем пару раз в год. Я звонил ему, чтобы поздравить с днем рождения. Он поздравлял меня и снабжал бабками.

Все было идеально.

А что теперь?

Они с матерью сговорились и решили проучить своего нерадивого отпрыска.

Так непривычно представлять их на одной стороне, ведь все, что я помню о нашей долбанутой семье – их сплошные склоки по любому поводу.

У отца тяжелый характер. У матери – в тысячу раз тяжелее.

Ну и скажите мне, как у этих вечно орущих друг на друга людей мог получиться кто-то другой, а не я?

То-то и оно.

Поднявшись с кровати, я проверяю комнаты в своей квартире. Спасибо, хоть ее мне оставили и не заставили переехать в общагу.

В гостиной храпит Гошан, а во второй спальне Фриц спит в обнимку с какой-то девчонкой. Оба раздетые.

Откашлявшись, я отвожу взгляд от этого зрелища и стучу кулаком по дверному косяку.

– Эй, народ, подъем!

Уже позже, когда Фриц паркуется перед универом, мы курим, стоя возле его "фольксвагена".

После встречи с мамой чувствую себя паршиво. И дело даже не в тачке, которой она меня лишила.

Меня никто не воспринимает всерьез. В меня никто не верит.

Что отец, что мать и ее муж воспринимают меня как иждивенца и ходячую проблему. Когда я был мелким, они осыпали меня дорогими вещами и позволяли творить, что угодно, а теперь вдруг перекрыли кислород, потому что я, видите ли, не оправдываю их гребаные ожидания.

А чего они хотели?

Заметив, как Фриц кому-то машет, я невольно оглядываюсь. По ступеням, ведущим к парапету, поднимаются две девчонки. С одной из них у Фрица, кажется, что-то наклевывается, но это не мешает ему параллельно мутить с другими девушками. Мой же взгляд прикован к ее темноволосой подружке. Что-то в облике этой девчонки кажется мне знакомым. На ней длинная юбка, как у монашки, темно-зеленая куртка и объемный шарф.

– Слушай, ты ее знаешь? – дергаю подбородком в сторону девушек.

Фриц следит за моим взглядом.

– Конечно, это же Аня. Мы, типа, вместе.

– Вместе, – передразниваю его. – А ночью ты с кем сегодня зажигал?

– С Мариной, – зевает Фриц. – Капец, так спать охота. Нахрена только к первой паре припёрлись? – жалуется он. – А чего ты про Аньку спрашивал-то? – прищурившись, пристально смотрит на меня.

– Да, расслабься, мужик, я не про твою блондиночку спросил, – развеиваю его напрасные опасения.

Его лицо разглаживается.

– А-а-а, ты про Дину? Вы же, вроде как, знакомы.

– Серьезно?

– Тим, ты чего? Это же ты над ней тогда поугарал, напугал ментами. Вспоминай! Ну ты еще ей сказал, что всех загребут и надо сваливать!

Не дослушав Фрица, я останавливаю девушек громким свистом. Как по команде, они обе оглядываются. Я с жадностью изучаю лицо той, что меня заинтересовала.

Точно. Я вспомнил.

Это же Насекомыш – перепуганная дурочка в очках, рядом с которой не сработала ни одна из моих победоносных улыбок.

Правда сейчас она без очков.

Еще одна аппетитная брюнеточка с вот такими карими глазищами и ангельской мордашкой. Разве я мог не обратить на нее внимания?

Увидев Фрица, Аня, та, к которой он подкатывает, машет рукой. А вот ее подруга демонстративно отворачивается, предварительно смерив нас таким взглядом, что, если бы им можно было убивать, я бы, без вариантов, дал дуба.

– Ясненько. Так ее Диной зовут. Расскажи о ней.

– Да я мало, что знаю. Она, как Аня, неместная, в общаге живет. Приехала их какой-то деревни. Дубровники, или как-то так…

Я с пониманием киваю, вспомнив наш разговор с этой Диной на прошлой неделе.

Хотите знать, зачем я решил над ней поиздеваться?

Да просто так.

Мне было скучно.

– А что это тебя на деревенщин потянуло? – интересуюсь у Фрица, провожая глазами строптивую девчонку.

– Да ты знаешь, сколько надо на наших городских тратить? Мне предки столько не дают. А этим, крестьянкам, много не надо. В кино сводил, розу подарил и делай с ней, что хочешь и сколько хочешь.

В его взгляде отчетливо читаю холодный расчет и выпускаю струйку дыма в прохладный осенний воздух.

– А ты у нас, оказывается, прошаренный, – меня искренне удивляет откровение приятеля.

Не то, чтобы я вёл себя с девушками, как джентльмен, но подобного рода мысли мне точно в голову не приходили.

– А смысл рвать задницу из-за какой расфуфыренной чики, если эти не хуже? Телки – есть телки, – самодовольно заявляет Фриц.

– Да ты ещё и философ, – я задумчиво отвожу взгляд в сторону. – Слушай, Геродот, а, может, и мне попробовать?

– Ты о чем?

– Ну ты сам сказал, телки – есть телки.

– Так ты хочешь к Арсеньевой подкатить? – догадывается Немцев.

Я пожимаю плечами.

– А что? Она ничего.

– Она-то ничего. Но слишком уж правильная. Вряд ли такая клюнет, – он реально сомневается в моих способностях.

– Ой, слушай, я не спрашиваю у тебя совета, – огрызаюсь я. – Просто устрой нам встречу.

– Ладно, – усмехается тот. – Когда?

Я глубоко затягиваюсь и стряхиваю пепел с сигареты.

– Сегодня.