Текст книги "Необручница: На острове любви (СИ)"

Автор книги: Юлия Эфф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Его взгляд был таким категоричным и ясным, что я поверила: меня не обманывали. Он не стал дожидаться ответа, решил за меня и начал поспешно обуваться, схватил протянутый плащ.

– Нет, лучше я тебя отведу к Брису, он тебя не обидит. Брось всё! Если кто-то из мужчин сейчас не спит и почувствует, что ты не закрылась, у тебя будут гости понастойчивей меня.

Он схватил меня за руку, но мы не успели даже взяться за ручку двери – она сама распахнулась, и сир Райан машинально задвинул меня за свою спину, а потом выдохнул:

– Брис, шархал тебя побери!

– Я чувствую начало всплеска, – пробормотал одетый в одно нижнее бельё хозяин, рассеянным взглядом окидывая комнату, замечая рампанты и свою одежду на друге. – Ты уже уходишь?

Возможно, сопротивление всплеску у магов более сильное, чем у лумеров, потому что пока мужчины сверлили друг друга глазами и, кажется, о чём-то говорили, на меня вдруг накатило мучительное желание отдаться им обоим. В низу живота скрутило, и я застонала, притягивая к себе за одежду и герцога, и хозяина. Пока они соображали, обхватила руками за шею обоих и глубоко поцеловала по очереди. Не особенно они сопротивлялись моему капризу – послушно пошли за мной, ведущей их за руки, к постели.

– Ана, подожди! – сир Брис вернулся к двери и опустил щеколду. А я тем временем второй раз за вечер раздевала герцога, только в этот раз быстро, нетерпеливо. Он мне помогал. С сира Бриса стянуть одежду оказалось проще.

Наконец они оба предстали передо мной в восхитительной своей мужественной и ничем не прикрытой красоте. Я поцеловала каждого, признаваясь в этом, и опустилась на колени перед ними, ничего больше в этот миг не желая, как сравнить на вкус и размер обоих. Последнее, что я помнила отчётливо, это слова сира Райана:

– Брис, ты должен мне её отдать. Она мне давно обещана.

***

Приходила я в себя медленно и тяжело, словно находилась в горячке. Прежде чем открыла глаза, поняла: что-то с телом не так. Оно словно было налито свинцом, непослушное – не получилось поднять руку, чтобы откинуть покрывало со вспотевшей спины. Чьи-то пальцы гладили мою голову, перебирая волосы, и по запаху я догадалась – сир Брис. Почти вслед за этим чихнула: терпких ароматов вокруг оказалось слишком много.

– Не болей, – со знакомой шутливой интонацией сказал мужчина, находящийся рядом и обнимающий меня одной рукой.

– Пить хочется, – хрипло призналась. Язык жгло знакомым привкусом того самого пряного жемчуга, что иногда я позволяла себе глотать. Сейчас к нему добавился металлический оттенок.

Сир Брис поднялся с кровати, сходил к столику, ворча про мою изобретательность в отношении артефактов, которые он заряжает, а я порчу. Быстро вернулся, судя по приблизившемуся запаху, со свежим отваром. К этому времени я смогла открыть глаза… И всё на этом. Сир Брис меня приподнял, заметив, что я вспотела, прислонил спиной к своей груди и помог утолить жажду, придерживая кружку. После этого мне заметно стало легче.

Осмотрелась и сразу вспомнила последнее, как тянула к кровати сира Бриса и сира Райана. Я, сама! Ещё и, кажется… О дикие боги!

– Я ничего не помню, – сказала, пытаясь больше оправдаться перед своей совестью, чем перед сиром Брисом.

– Ничего страшного не произошло, – он погладил меня по волосам, убирая их, растрёпанные за спину. – О себе и Райане я ничего нового не узнал, а ты… тоже не разочаровала.

– А где?.. – мой взгляд остановился на жюстокоре и плаще, которые я недавно принесла для герцога и бросила на козетку. Через спинку была перекинута простыня, мой шлафор, и в целом в комнате словно я и не убиралась сегодня… или вчера… Сколько времени прошло?

– Райан носит воду. Мы решили, что ты, когда проснёшься, захочешь искупаться. Я остался с тобой, чтобы ты не испугалась.

– Чего испугалась? – взглянула на часы, шёл четвёртый час утра. Попыталась вспомнить, во сколько пришёл сир Райан, грязный и с рампантами.

– Мало ли, – уклончиво ответил сир Брис. – Ещё хочешь пить?

Кивнула. Хозяин отправился за отваром, попеняв мне уже открыто за то, что не попросила на кухне нормальный чайник с подставкой, а порчу артефакты, кипятя их в отваре целебных трав и портя кристаллы, из которых делались артефакты. И вообще, как я догадалась делать отвар в котелке, с артефактом, предназначенным для нагрева чистой воды в купальне?

Слушая ворчание, я продолжила исследовать последствия явно удавшейся ночи любви, причиной чего стал всплеск сердца Аднода. Откинула покрывало и обнаружила, что не одета, – торопливо натянула покрывало назад, ибо дверь открылась, и в комнату вошёл с двумя вёдрами сир Райан. Подмигнул мне, как будто всю жизнь носил лумеркам в четвёртом часу утра воду, да прошёл в купальню. Раздался звук переливания воды в лохань, и моё тело заныло: я хотела не только пить. Но как мне выбраться из кровати, если моё платье неизвестно где, а шлафор на расстоянии нескольких шагов?

Собрала под собой простыню, кое-как её вытянула и попыталась замотаться под покрывалом. Сир Брис заметил мои кувыркания, нашёл ночную рубашку и бросил мне:

– Нашла кого стесняться, Ана!

Краснея, рубашку я всё-таки натянула, а простыню… Невольно принюхалась и ужаснулась. Пятна на ней успели впитаться и высохнуть, но запах! Сколько раз мы делали это, если вся постель успела пропитаться моим и мужским соком? Потрогала лоб, казавшийся горячим: или мне мерещатся запахи? Откидывая локон с лица, зацепилась ногтём за него, провела гребнем из пальцев, а потом и по всей голове – у лица несколько прядей склеилось… Дикие боги! Страшно и стыдно было представить, что происходило на этой кровати!

Сир Брис подал мне кружку. Я выпила больше половины, лихорадочно думая, как бы выставить этих двоих из комнаты…

– Аквариум готов, рыбка, – из купальни вышел с закатанными рукавами сир Райан.

– Отлично! – сир Брис сказал таким тоном, словно планировал залезть в лохань вместе со мной. – Ана, ты голодна?

Я стыдна! Меньше всего сейчас думалось о еде. Стыд – вот всё, что занимало меня. Покачала отрицательно головой.

– Всё равно принесу вам что-нибудь. Высыпайся, Ана. Поверь, тебе это сегодня нужнее. Эва сама всё сделает, что нужно.

«Принесу вам»? Я встала, собираясь это «вам» разделить на «я» и «он» и вообще попрощаться со всеми лишними в этой ставшей тесной комнате. Но стоило мне сделать шаг, стены поплыли, ближе ко мне стоял герцог, он и подхватил на руки:

– Ты сейчас пьяная от магии, рыбка. Так что слушай, что тебе взрослые маги говорят. Купаться, кушать – и спать! Желательно так по кругу весь день.

– И на нужник, – пробормотала, намекая на куда менее романтические потребности, чтобы кое-чьи губы не посмели ко мне прикоснуться из-за брезгливости. Я очень на это надеялась.

Однако сир Райан посмеялся, внёс торжественно в купальню и поставил перед нужником. Спросил, заставляя багроветь от желания бросить в него чем-нибудь неприлично тяжёлым:

– Справишься сама, рыбка?

– Я позову, если не получится, – буркнула, становясь поустойчивей без чужих объятий, а стена рядом выполнила роль надёжного друга.

– Зови, – фыркнул смешливо герцог и – хвала мужской догадливости! – наконец оставил меня наедине с моими необходимостями.

Ясно, как белый день, почему мужчины такие заботливые и добрые ко мне: после того, что оставило следы по всей кровати, удивляться было нечему. А ещё… боль в колечке рядом со складками намекнула: мне тоже было хорошо, причём везде. Самое обидное, я ничего не помнила. Начнут надо мной когда-нибудь потешаться сир Брис с герцогом, а мне даже ответить нечего будет.

Я вдруг поймала себя ещё на одном непривычном ощущении в себе самой. Что-то во мне изменилось, только я не могла понять, что. Мысли не текли по обыкновению неспешно, а как-то непривычно маршировали.

После нужника осторожно добралась до лохани, сняла рубашку и кое-как залезла в воду, умеренно горячую. Рядом стояли заботливо выстроенные предметы для мытья: бутылочка с жидким мылом, ароматические масла, ведро для полоскания с плавающим черпаком. Капнула в воду масло и принялась первым делом мыть волосы. Кому из нас троих, интересно, пришла в голову идея брызгать жемчуг мне на лицо? Никогда не нравилось это, и сир Брис ни разу не осмелился.

Неспешно мылась, получая удовольствие от очищения. Сир Райан спросил дважды, не нужно ли мне чего, и оба раза я отказалась от помощи, а потом поинтересовалась, почему он не уходит.

– Буду тебя охранять до утра, рыбка. Вдруг случится повторный всплеск, пойдёшь меня искать.

Негодяй. Губы невольно улыбнулись. Правду говоря, очень хотелось остаться одной, я бы закрылась на все замки, какие только были возможны, и даже козеткой бы подпёрла, потому что…

Зевнула невольно. В воде тело расслаблялось, снова захотелось спать. Пересиливая себя, я кое-как ополоснула волосы, прошлась по ним маслом и не особенно стала мыться. Хотела было уже вылезать, как послышался раздражённый голос вернувшегося сира Бриса. То, о чём перебросились фразами мужчины, заставило навострить уши. Ничего из короткого диалога не поняла, но догадалась: косвенно дело касалось меня.

Глава 13, в которой появляется Его величество

– Который раз убеждаюсь: зря я послушался Амели и не последовал совету Уриэна собрать позапрошлогоднюю команду. «Разницы никакой», называется. Прислуга Юния либо катастрофически глупа, либо имеет власть над ним. Ни готовить нормально не умеют, ни убираться и никакого почтения. Поставлю всем, к шархалу, метку и отправлю на континент сразу, как только уедет Его величество, – сказал раздражённый голос сира Бриса. Господин позвенел, кажется, принесённой посудой.

– Не ночью, пока все спят, а показательно, при всех, поставь этим троим печати и отправь. Ты лодку уже вызвал? – невозмутимо говорил сир Райан.

– Нет ещё. Шторм в силе, сигнал на полдороге затухнет… – сир Брис вдруг выругался так, что я покраснела. Никогда прежде не слышала от него жёсткой брани. – Подумать только, если бы не всплеск, я бы ничего не узнал! Подарки им, видите ли, не вручили… На кухне все шкафы со съестным под замками…

– Были, я надеюсь? – герцог издал смешок.

– Поплавил, к шархалу, всё. И дужки тоже. С прежней прислугой, помнится, Амели пекла чудесные фруктовые пирожные. Надеялся, что как-нибудь переживём год и без них в том числе, не хотел ссориться с Амели…

Сир Брис выдохнул с возмущённым рыканьем и замолчал. С минуту мужчины ничего не говорили. И вдруг мой хозяин попрощался:

– Всё. Я пошёл, а ты жди Тибо.

– Помни о наказании за смерть лумера. Гадёныш того не стоит, а у тебя жена и ребёнок.

– Помню, – буркнул сир Брис, и стук двери оповестил о его уходе.

Кого они собирались ночью отправлять на континент да ещё на лодке? Я никак не могла понять. Неужели что-то случилось во время всплеска?

Сир Райан вырвал меня из размышлений, в третий раз спросил, всё ли у меня в порядке. Я ответила, что уже выхожу. Вытерлась свежей простынёй, оделась в чистую рубашку (когда успел приготовить?) и неуверенно вошла в спальню. Ходить босиком мне не дали, Риз заставил меня лечь в постель, на которой, словно по волшебству, были заправлены свежие простыни (грязные лежали на козетке), принёс столик с едой и заставил меня немного поесть.

– Из вас получилась бы отличная служанка, – заметила я, сдерживая зевоту. – Неужели на мужчин так благотворно действует сброс жемчуга, как будто вы с ним удаляете всю свою чопорность и надменность?

Сир Райан хмыкнул, а по губам пробежала тень желания засмеяться. Но он, очевидно, решил не выходить из роли серьёзного сира:

– Ану ли я вижу, или в тебя вселилась Амельдина? Кто ты, девушка?

Отчасти он был прав. Подобное говорила госпожа, странно было, что именно сейчас, когда я чувствовала себя неважно, её слова вырвались сами собой. Я прикрыла рукой зевок:

– Почему вы до сих пор здесь, сир Райан? Вы получили, что хотели, и даже, подозреваю, больше.

Откинулась на подушки, и мой жест был понят правильно. Герцог забрал столик с едой, отнёс его, а на обратном пути погасил свет во всех лампах, кроме одной. Вернувшись к кровати, на которой я к тому времени уже удобно устроилась, лег с краю, не раздеваясь, даже подушку не подтянул. Зевнул, расслабляясь. Изумлённая, я повернулась к нему, ожидая ответа на свой вопрос. Но вместо него, герцог пробормотал, используя иронию на каком-то новом уровне – не за счёт интонации, а самих слов:

– Спи и дай, наконец, немного поспать другим. До восхода осталось часа три. А с тобой, как я понял, надо быть осторожным, иначе залюбишь так, что потом сил на рудник не останется.

Можно было поспорить с герцогом на счёт подходящего для его сна места, но я уже уплывала в страну грёз. Успела пробормотать последнюю заинтересовавшую мысль:

– Почему вы всё помните, а я – нет?

Он помолчал. Развернулся ко мне, подкладывая руку под щеку:

– У всплеска есть один секрет. И я рад, что ты о нём не подозревала. Иначе не узнал бы много интересного… Надо будет предложить Его величеству передать рубеин в инквизиционную службу в качестве гуманного инструмента для пыток и… вправления голов неразумным сирам. Ты прости меня, летучая рыбка, до сегодняшней ночи, оказывается, я ничего не знал о женщинах. Обещаю тебе, что…

Обещания герцога я уже не слышала. Мне снился океан в лучшую погоду, и мои сёстры, с которыми я бегала по белым барашкам. Мы собирали мелкие ракушки, выброшенные к нашим ногам, и потом просили отца сделать нам королевские ожерелья из них…

Спала я, действительно, долго. Было ужасно неудобно застать сначала Эву, сидящую на козетке и читающую книгу, потом Тибо в аналогичной позе. У них, кажется, даже книга была одна на двоих. Я просыпалась, вставала, удивлялась, видя девушек, здоровалась с ними, шла в нужник и обратно; говорила, что кружится голова и сейчас, ещё немного полежу, пока они разогревают для меня отвар, – и проваливалась снова в сон.

В конце концов, часам к четырём моя лумерская суть восстановилась, и в теле больше не было той странной тяжести, ощущения которой преследовали, начиная с пробуждения возле сира Бриса. Интересно стало, кого сейчас увижу – Тибо, Эву или, не дай Владычица, Лею?

Заметив мои движения, Эва поднялась с козетки и спросила, как я себя чувствую. Искренне обрадовалась моему желанию одеться и сделать что-нибудь полезное. Она в который раз разогрела отвар и бульон, я охотно поела. Сказала бы даже, что проснулся зверский аппетит, мне всё казалось, что не наемся, пока последняя тарталетка не исчезла с разноса. Предложила Эве присоединиться, но она отказалась, поскольку сменила Тибо всего час назад, плотно пообедав.

Жевать одной в тишине было неудобно, и я начала расспрашивать Эву про всплеск, чувствовала ли она, что успели сделать слуги и какие дела остались. Вспомнила и про лодку, для кого вызывал её сир Брис?

Эва смутилась только от вопроса про всплеск. Ответила, мол, была с Керисом, своим женихом, но кто-то ещё стучался к ней, по счастью, Керис послал гостя к шархалу так, что тот сразу ушёл.

– А что за секрет у всплеска, ты знаешь? – загадочные слова сира Райна сами собой всплыли в памяти.

Девушка удивилась и попросила уточнить, что я имела в виду. Пришлось вкратце объяснить, ей я доверяла, несмотря на наше недолгое знакомство. Рано или поздно она узнала бы об ухаживаниях своего хозяина. Благодарение Основателям, реакция Эвы оказалась мягкой.

– То, что вы – лумерка сира Брисандра, это я сразу поняла, как только услышала, что сирра Амельдина уехала и не вернулась. В прошлом году так же у сира Парсалия было, они Йару нанимали, правда, потом что-то не так пошло. Но то, что сир Райан на вас глаз положил, это было неожиданно. Значит, увидел в вас особенное. Про секрет, даже не знаю, что вам сказать. Сир Райан любит пошутить, но, возможно… – Эва покраснела, – он имел в виду…

Она кашлянула, не решаясь объяснять, и тем самым только подогрела моё любопытство. Я взмолилась, обещая сохранить этот секрет, если он действительно таковым был.

– Это не секрет, – Эва потирала лоб, – простите, это мне кажется слишком личным. На Адноде я недавно, Керис мне предложил поработать в этом году. Говорят, что всплеск перестаёт ощущаться, когда ты уже получил удовольствие… достиг того самого пика… Вы меня понимаете?

Вот оно что! Я даже жевать прекратила. Это что же, получается, сиры Брис и Райан быстренько расслабились, а я три часа их ублажала, пока они меня не довели до экстаза? А потом сир Райан меня ещё и обвинил в том, что я им полночи спать не давала? Кровь бросилась в голову, и я судорожно потянулась за отваром. Эва с улыбкой наблюдала за мной:

– Тибо говорит, через полгода к этому привыкаешь и воспринимаешь все странности Аднода как само собой разумеющееся.

У меня полугода не было, мне пришлось привыкать за месяц. Дав себе слово показательно обидеться на сира Бриса, я переключилась на другие вопросы.

– Вы правильно чувствуете, день сегодня выдался непростой. Говорят, сир Брисандр отправил на континент троих слуг – Иштвана, Лею и Овену – вместе с господином Уриэном, который вернётся завтра, на корабле со свитой Его величества. Тибо по секрету (И вы тоже, пожалуйста, никому не говорите, что я вам передала) сказала, будто лично видела, как сир Брисандр наложил на них чёрные печати…

– Это что такое? «Чёрные» печати? – о каких-то печатях господа разговаривали, но…

– Это такой магический знак, его редко ставят, только если прислуга очень сильно провинилась. С чёрной печатью сложно найти работу у мага, потому что любой маг сразу узнает, что случилось: когда печать снимают, человек начинает рассказывать всё, без утайки. Но мы, правду говоря, все удивлены, потому что никто не знает, что случилось, и чем провинились они… Вы знаете, госпожа?

Я с трудом кивнула, снова хватаясь за горячий напиток. Выходит, поболтала я во время всплеска знатно. Что ещё узнали от меня мужчины? Очень неловко было и, одновременно, приятно, что они решили мою проблему твёрдо, по-мужски, не стали смущать меня расспросами. Впрочем, если сир Брис серьёзно поговорил с Иштваном, а тот был трусоват, в чём я убедилась, то своих подружек он сдал.

– Думаю, что знаю, но не хочу об этом говорить, – кивнула я. – И что же теперь делают все? Прислуги и так мало для целого корабля гостей.

– О, не волнуйтесь! Мы успели приготовить все комнаты, на кухне заготовки на завтрашний обед будем делать с утра. Госпожа Нерис поставит тесто на всех, и мы распределим. Но вам это не интересно знать, госпожа.

Слова Эвы меня задели. Давно ли мы сидели за одним столом и украшали пироги как равные? Напомнила об этом и сказала, что обязательно уже сегодня буду всем помогать.

– Сегодня господа приказали всем отдыхать, и сами они отсыпаются перед приездом Его величества. Только сир Брисандр просил разбудить его, когда вы придёте в себя.

Само собой, я просила не будить его и пообещала сидеть тихонько в комнате, продолжить вязание или упражнения в каллиграфии, лишь бы сир Брис отдохнул, как следует. Наевшись, поблагодарила Эву и посоветовала ей так же провести оставшийся день на своё усмотрение.

– Как вы не похожи на госпожу Йару! – улыбнулась довольно девушка. – Если сир Райан позволит, я бы хотела остаться с вами.

У меня сразу же образовался вопрос на счёт лумерки Риза и её наказания, но я решила, что Эва могла и не знать таких подробностей, а вот Тибо – вполне себе. Девушка ушла, а я, вспомнив про то, что собиралась постирать одежду сира Райана, отправилась в купальню. Но там было идеально чисто, в лохани чистая прозрачная вода, все вёдра такие же полные, и никаких признаков вещей герцога я не увидела. Наверняка их забрала Тибо. Спохватилась вовремя, пока не стала думать о сире Райане слишком долго – сняла его подвеску. Чтобы не примчался, перепутав мои сомнения с желанием его увидеть.

Хотя мыслей о нём это не остановило, я спокойно провела три часа в одиночестве, успев переписать главу из книги и провязать несколько десятков рядов жилета для сира Бриса. Потом появилась Эва с немного заспанным лицом (сказала, что ей удалось подремать) и пригласила на ужин в столовую, где меня ожидали господа.

– А нельзя им сказать, что я опять сплю? – с надеждой спросила я, чем насмешила служанку Риза.

****

Утро следующего дня выдалось запланированно суматошным. Если верить письму секретаря Его величества, гости ехали на Аднод со своим провиантом, вероятнее всего, сырым. Ждать его, естественно, не стали – чистили, варили, жарили с самого утра.

Сразу после завтрака я хотела сбежать в соседнюю часть, к госпоже Нерис, но, прихватив разнос с посудой, вместе с Эвой спустилась на нашу кухню и быстро изменила решение. Кухарка Таррен, женщина сорока лет, безутешно плакала, сидя за столом, на котором возвышалась гора нечищеных овощей. Помощница Ывайн, бесцветная девушка с белыми волосами и такими же белыми бровями и ресницами, копошилась у очага, низко наклонив голову.

Мы вошли с Эвой, поставили посуду, на звук кухарка повернула голову, громко высморкалась в передник – и я окаменела, ожидая полёт в мою сторону как минимум одного из тех корнеплодов, что лежал рядом с рукой Таррен.

Но женщина вылезла из-за стола и внезапно упала на колени, взвыв, что ей чёрная печать сломает жизнь, и вообще, она сожалеет, что согласилась этот год поработать не на своего наместника. Ыйван синхронно с ней стенала об аналогичной участи. Для полноты картины не хватало Шана, того напарника Иштвана, к которому пока претензий я не имела, как и к Ыйван.

Эва молчала, ожидая от меня решения. Тяжёлой ценой досталось троим понимание их ошибки, но утешать прислугу после перенесённого унижения было трудно, поэтому я просто сказала:

– Нет времени плакать. Что надо делать?

Я временно отправила Эву помогать госпоже Нерис с пирогами, а сама осталась здесь – мыть посуду после завтрака и помогать с подготовкой продуктов. Наместники запланировали так: пообедают гости в столовой рудника, это позволит сразу посчитать количество прибывших человек и прикинуть, кого куда расселять. Но готовить на большую толпу приходилось здесь, во дворце, и к часу все блюда должны были быть готовы.

Три кухарки ещё с вечера договорились о меню; на нашу долю выпало овощное рагу с пряным мясом. Нерис делала пироги, сладкие и мясные. Кухарка сира Дэрвелла занималась первым блюдом на кухне рудника. Так же от каждой кухни нужно было приготовить по одному виду закусок. В общем, работы хватило всем. А ведь ещё стоило продумать меню на ужин и на этот раз полноценно, не разделяясь! Разве что пироги Нерис обещала передать всем.

В процессе работы Таррен, слава Владычице, наконец поняла, что я не враг ни ей, ни её рабочему месту. И к отъезду Леи, Овены и Иштвану не имею прямого отношения, сира Бриса об этом я не просила. Таррен попробовала было залезть мне в душу за порцией откровений про сира Бриса и герцога, заночевавшего у нас, но я, наученная горьким опытом, сразу оборвала её:

– Это не ваше дело, госпожа Таррен!

Женщина поджала губы, а выражение моего лица, не исключено, напомнило о возможности чёрной печати, и урок был закреплён окончательно. Больше меня на тему отношения с господами ни сегодня, ни потом не спрашивали.

Часам к одиннадцати у нас было почти всё готово, как и первая партия пирогов у Нерис. Господин Дорман приготовил повозку, чтобы отвезти всё готовое в столовую рудника и вернуться за партией сладких пирогов.

Тибо зашла спросить, хочу ли я поехать на рудник. Конечно, я хотела! Томительное ожидание важных гостей здесь, в тишине, сводило с ума. Сир Брис утром посоветовал мне прихорошиться, даже надеть какое-нибудь украшение из подаренных:

– Знаю, что тебе всё равно, Ана, и мне всё равно, в каком ты платье. Но мне не хочется, чтобы Его величество или кто-нибудь из его приближённых посчитал, будто я тебя недооцениваю.

До гостей ещё оставалось порядочно времени, поэтому я набросила лёгкую накидку на домашнее простое платье и побежала к придворцовому фонтану, вычищенному ради праздника и выплёвывающему свои тонкие жидкие приветственные струйки вверх. Рядом стояла повозка с погруженными кастрюлями и корзинами, мне оставалось только запрыгнуть на край сидения, не занятого корзиной, – и мы тронулись, неспешно, чтобы не растрясти ещё горячую сдобу.

Во дворе рудника, неожиданно для меня, было людно. Оказалось, запустили на сегодня только одну смену, для демонстрации работы, а наместники сегодня пачкаться не стали, чтобы не задерживать королевский двор на время, которое уходило на отмывание и переодевание после рабочего дня.

Я их заметила, сразу обоих. Но сир Брис кивнул и не сдвинулся с места, продолжая разговаривать с кем-то из магов, а герцог, наоборот, бросил компанию и быстро нагнал меня, забрал корзину и сам отнёс на кухню.

– Дразнишься, летучая рыбка? Поиздевалась ты надо мной ночью славно! – прошептал на ухо.

Вчера вечером, после ужина, сир Брис отправил нас прогуляться, а сам остался писать письмо супруге, побоявшись, что с приездом короля такой спокойной возможности не представится.

И мы с Райаном отправились к океану. На этот раз мы смогли понять друг друга. Я догадалась: во время всплеска наговорила герцогу всякого, затаившегося в моей душе, и даже призналась в том, что он мне нравится, если исключить его некоторые качества, успешно продемонстрированные наедине со мной. Он так же приоткрылся мне, не настолько щедро, однако для установления доверительных отношений нам этого хватило.

Герцог поклялся, будто никакого заговора с сиррой Амельдиной в отношении меня не было. Его ухаживания стали исключительно личной инициативой после первого нашего разговора, о грубости которого он сожалел.

– Когда-нибудь я тебе расскажу всю правду, моя рыбка, а пока не стану. Чтобы ты не зазнавалась, – мне проехались пальцем по носу, намекая на то, что он может удлиниться от лишних вопросов.

А потом, возле прибоя, мы начали целоваться. Какая-то гуляющая парочка шутливо окликнула герцога, и он потащил меня в безлюдную часть, где растительность успешно закрыла нас от любопытных глаз. Доцеловались мы до потери контроля над собой, так что Райан расположился на песке, усадил меня сверху, и мы медленно доводили друг друга до экстаза шёпотом признаний и неторопливыми слитными движениями бёдер.

Минувшую ночь провела я в одиночестве, поскольку мне напомнили о необходимости восстанавливать силы. Но я-то себя прекрасно чувствовала и даже немного заскучала. И лишь воспоминание о хитром артефакте сира Райана скрасило мой вечер.

Надела его подвеску и, нежась перед сном в лохани, ласкала себя, представляя свои руки руками сира Райана. Ждала ли я его после этого? Да, около часа. А потом уснула расслабленным белым сном.

На эту мою шалость и напоминал днём герцог, требуя немедленного уединения.

– Сколько у нас времени? – спросила я у Тибо.

– Полчаса, надо ещё помочь приготовить посуду. А что, ты?.. – она осеклась, заметив немигающий взгляд своего молочного брата. – Конечно, иди.

Тибо умело скрывала ревность, и мне было её бесконечно жаль. Наверное, то же самое сейчас чувствовала моя госпожа далеко в Люмосе. Но завтра к ней доставят письмо, в котором я порадую её – сир Брис не занимает больше все мои мысли. И, хотя я исправно его сопровождаю, отныне меня развлекает сир Райан… Радостный тон письма, возможно, не обманет госпожу, но так она хотя бы будет знать, что истерик от меня по окончании контракта не последует.

***

В час, когда можно было перевести дух, мы, девушки, прихорашивались. Йара тоже собралась ехать на рудник, встречать Его величество и помогать нам.

– Как бы чашки не побила, – сомневалась в её помощи Эва, завивая мне волосы нагретыми щипцами, и вздохнула, – бедная Тибо…

У Йары было две служанки, а вчера стало на одну меньше. Тибо, у которой и без Йары дел было невпроворот, в свободное время вынуждена была помогать выбирать платье, укладывать госпоже волосы. Как араулюмка оставалась в спокойном состоянии духа, было известно только её богам, которым она молилась ежедневно, утром и вечером – перед уходом сира Райана и после его возвращения, благодаря богов за благосклонность.

Мы решили одеться скромно: ходить по столовой в пышных платьях крайне неудобно. И волосы стоило убрать, чтобы они потом не оказались в чьей-либо тарелке. Единственный шик, который я себе позволила по настоянию хозяина, это надеть изящное ожерелье и серьги с жёлтым кварцем к светло-зелёному платью. Получилось празднично и не вызывающе.

После того как мои волосы оказались завитыми и поднятыми в причёску, по словам Эвы, модную в Люмосе, мы поменялись местами, и я уложила волосы подруги-служанки. Полученным результатом мы обе очень гордились, пока за полчаса до выезда не появилась Тибо. Как и предполагала Эва, Йара позаботилась о себе, не дав возможности своей помощнице толком привести себя в порядок.

– Ничего, – улыбнулась Тибо устало. – Его величество меня уже видел, а красивой я должна быть прежде всего перед мужем.

Но мы усадили её перед зеркалом и в четыре руки попытались сообразить ту же конструкцию на голове, что и у нас, однако время стало нашим беспощадным врагом: Керис появился через десять минут и предупредил, что господин Дорман уже нервничает. Тибо оттолкнула наши руки и начала заплетать косу.

Тогда я махом вытащила из своих волос шпильки и последовала её примеру, а за мной и Эва. Как Тибо ни возмущалась, к управляющему мы спустились все трое с пышными косами и, надо сказать, выглядели они совсем не дурно. Словно сёстры, скромно, аккуратно и немного празднично, хотя и абсолютно по-лумерски. Блистающая Йара уже заняла больше половины сиденья своим пышным платьем, и мы с Тибо переглянулись, араулюмка мне подмигнула. Девичья месть, она такая. Свою оплошность Йара поймёт, оказавшись в столовой и нечаянно сметя юбкой со стола приготовленную посуду, а во время обеда королевской свиты Йара будет стоять на раздаче и разливать отвар по кубкам и на своё платье…

С поистине королевской точностью корабль прибыл в половине первого, и в небо взметнулся сноп искр, выпущенный магом-огневиком, предупреждая континентальный порт об успешно законченном маршруте Его величества.

На Адноде единственным быстрым транспортом являлись повозки с упряжью в две лошади, но и их было немного в связи с низкой потребностью. Поэтому гости прибывали к руднику группами. Первыми появились, конечно, инквизиторы и Его величество в сопровождении шестерых советников.

– Ну да, как же я про него забыл! – пробормотал Райан, глядя в окно. До приезда короля мы скрашивали томительное ожидание в зале для аудиенций, из окна которого было прекрасно видно происходящее. Я вопросительно посмотрела на него, перевела взгляд и догадалась: высокий, темноволосый мужчина был похож на Райана. – Мой отец решил проведать меня.