Текст книги "Северный ветер (СИ)"
Автор книги: Юлия Ареева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 24 страниц)
Ход был хитрым. Ярл, что называется, убил одной стрелой двух зайцев: и выгодный с точки зрения преумножения богатства договор заключил, и своих воинов не обидел, унизив западного правителя наложением дани. А отказаться тот не посмеет, ведь сын его находился у северян.
Понимал это и Хенрик. А еще он понимал, что его прежняя жизнь навсегда осталась в прошлом.
Теперь северный край станет его новым домом.
***
Когда Агнар покинул дворец ярла, день клонился к вечеру. Воин оставил Хенрика у ярла, как то и требовалось. Мальчик нехотя простился с ним, да и сам Агнар покинул его скрепя сердце. Научится Хенрик всему, конечно, да дали бы возможность научиться – те, кто не согласился к решением ярла, непременно постараются избавиться от мальчишки. Что ж, оставалось надеяться, что ему повезет. Да и Рагнейд постарается не дать его в обиду.
Агнар улыбнулся, вспомнив, как обрадовалась королева решению супруга. У самого Агнара в тот миг потеплело на душе – значит, не зря он пошел на обман и хитрость. Транда, затерявшегося в толпе воинов, он более не видел, но надеялся, что тот поймет его и не станет держать зла. Хотя, Агнар понимал, что это больше его желание, нежели ожидание.
Отдав привезенную часть добычи ярлу, он простился с четой правителей и отправился домой. Даже Стейна не стал Агнар разыскивать, шибко уж торопился вернуться. К Олли…
Теперь можно было забыть обо всем и отдаться собственным чувствам. Агнар давно не ощущал себя столь взволнованным – все его мысли занимала названная жена, и, думая о ее шелковистых волосах, ласковой улыбке, прекрасных зеленых глазах, северян гнал коня вперед.
Уже подъезжая к деревне, Агнар вспомнил о празднике. Должно быть, тот уже начался, ведь смеркалось. Подумав, воин направил коня к поляне, где все должно было происходить – он велел Олли прийти, вот и поглядит, послушалась ли она его.
Агнар очень надеялся, что Олли ждет его там.
***
Проводив Агнара, Ольга принялась за работу. Сначала она занималась рукоделием, а после стала готовить ужин. Ей было немного совестно за вчерашнее, ведь если бы Халла не выручила ее с мясом, Агнар был бы недоволен. Теперь больше всего Ольге не хотелось разочаровать его.
Его отсутствие изменило в ней многое. Ольга по-прежнему не была рада тому, что он делал в походах, тосковала по родным людям и своим краям, но теперь уже понимала, что пути назад для нее нет. Все осталось в прошлом – отчий дом, матушка и беззаботные деньки юности. Впереди есть только северный край и те, кого она обрела здесь.
Едва позволив себе принять это, Ольгу с невероятной силой захлестнули чувства к тому, кого она столь долгое время отвергала. Она не представляла теперь своей жизни без Агнара, и никого другого видеть рядом не хотела. Его возвращение принесло ей огромную радость, и Ольга с нетерпением ждала их встречи. Ждала и боялась, что не понравится ему, или что-то сделает не так.
Чтобы отвлечься от тревожных мыслей, она с головой погрузилась в работу по дому. Когда все было готово, а за окном стало вечереть, Ольга умылась, переоделась в тонкую рубашку и красивый сарафан, расчесала и заплела волосы. Она помнила о желании Агнара видеть ее на празднике и собиралась пойти туда, но вдруг подумала, что было бы неплохо навестить Сигвальда. Ведь старик едва ли пойдет на праздник, а сидеть одному, когда другие веселятся, всегда скучно.
Собрав для него угощение – мясо, кашу и похлебку в глиняном горшочке, Ольга перевязала все вышитым полотенцем, надела шерстяную накидку и отправилась в путь.
Вдыхая свежий воздух, Ольга вышла на лесную тропу, окруженную вековыми деревьями с яркой изумрудной листвой. Она шла спокойно, не боясь никого, ведь Агнар вернулся. Никто не обижал ее после истории с Лутой и приказа королевы, все постепенно привыкли к присутствию Ольги в деревне, но теперь она чувствовала себя под защитой своего мужчины.
Дрожь снова пробежала по спине, и, подавив ее, Ольга постучала в дверь. Сигвальд встретил ее радушно, хотя немного рассердился, что Агнар не зашел к нему сам. Однако, услышав, что тот повез к ярлу чужеземного мальчика, успокоился.
– Не просто так Агнар его привез, – заявил старик, жуя приготовленное Ольгой мясо. – У нас часто сынов отдают на воспитание в другую семью, коль надо отношения скрепить. Значит, договор есть с теми землями, откуда этот мальчишка.
– О чем же? – удивилась Ольга. Чуть помедлив, она все же сказала: – Я думала, ваши воины решают все вопросы мечом и огнем.
– По-всякому бывает, – отозвался Сигвальд. – Люди разные, места разные.
Ольга не ответила и подтолкнула ему горшок с похлебкой. Ей не хотелось слышать о набегах северян, не сейчас. Сигвальда не надо было просить, и он приступил к еде. Ольга невольно улыбнулась, глядя на него – он немного напоминал ей деда, который умер, когда она была еще девочкой. Столь же суров видом и добр сердцем.
– Спасибо. – Старик отер губы тыльной стороной ладони и облокотился спиной о бревенчатую стену. – Лишь моя покойная жена готовила похлебку лучше. Ты как будто всегда жила здесь, девочка.
Ольга чуть улыбнулась, но вздохнула.
– Нет, не всегда, – с грустью сказала она. – Моя семья, наверное, уже и не помнит обо мне.
Старик нахмурился.
– Агнар теперь – твоя семья, – промолвил он. – Чем быстрее ты это поймешь, тем легче тебе станет.
Видя, как погрустнела девушка, Сигвальд чуть смягчился.
– Видят боги, мне жаль тебя, как дочь, но ты заслуживаешь хорошей порки! – проворчал он, потрепав Ольгу по руке. – Сколько зим ты собираешься горевать о покинутой родине и отвергать своего мужа? Агнар великодушен и терпелив, но он мужчина. На что ему слезливая холодная девица? В наших северных краях тепло ценится превыше всего.
– Но он… Он же убивал моих сородичей! – воскликнула Ольга.
– И что? – пожал плечами старый воин. – А твои соплеменники убивали его товарищей.
– Они защищались, – горячо возразила девушка. – Не мы напали, а вы.
– Опять ты заладила – мы, вы! – рассердился ее собеседник. – Ты – часть нашего народа.
– Пусть так, – Ольга опустила глаза. – Но не по своей воле.
– Не все в жизни бывает по нашей воле, – жестко сказал Сигвальд. – Будь на то воля богов, быть может, Агнар бы не путешествовал в дальние края и не грабил. Но это его жизнь, это жизнь всех нас. Другой мы не знаем, и муж твой никогда другой жизни не ведал. Так за что ты коришь его? Как солнце встает поутру, как зима сменяет лето и наоборот, так и Агнар не перестанет быть таким, каков он есть. Ведь не злишься же ты на волка, который убивает зайца? Так написано, так решено.
Ольге не польстило сравнение ее народа с зайцами, но она внезапно поняла, что в одном, по крайней мере, Сигвальд прав – Агнар не может быть другим, он живет в своем мире.
А она может сопротивляться ему до конца своих дней, но зачем? С пугающей ясностью Ольга вновь осознала, что ей никуда не деться из этого места. А значит, пора отдаться тем чувствам, которые обуревали ее.
– Спасибо, – пробормотала она, поднимаясь на ноги. – Я подумаю над этим.
– Думай, да не тяни, – строго сказал Сигвальд. – Будь той, кем должна.
Ольга кивнула и, набросив на плечи накидку, вышла за порог дома. Она пустилась по лесной тропе в сторону дома, думая о том, что услышала. Действительно, Агнар с ней очень терпелив, сколько он уже ждет ее благосклонности? Они жили вместе, ели из одной миски, спали на одной кровати, а Ольга берегла себя, словно завтра ее заберет сородич, тот самый, с темными кудрями.
Полно, кому она лжет, кроме себя? Пусть она не отдалась Агнару телом, но ведь душой она давно с ним. Она заботится о нем, хранит тепло его очага. Разве не жена она ему? Пусть порядки этого народа ничего не значат для нее, как Ольга себе внушала, но суть от того не меняется – она давно стала женой Агнара.
Когда она дошла до поляны, уже почти совсем стемнело. Воздух стал сырым и стылым, Ольга плотнее закуталась в накидку. Но вот стало светлее, Ольга услышала потрескивание поленьев в костре и мерный барабанный бой. Подойдя ближе, она различила музыку.
Она была такой же, как и всё здесь – холодной, но прекрасной по-своему. Ольга на мгновение замерла, вслушиваясь в таинственные звуки, будто волнами пробегавшие по ее коже, а потом пошла в их направлении.
Но вот уже и деревья расступились, и глазам Ольги предстала поляна, на которой жарко горел большой костер. Искры с треском отлетали вверх, точно звездочки, чуть освещая темные верхушки вековых деревьев. Вокруг костра плясали соплеменники Агнара, это был немного странный танец, мужчины и женщины просто двигались в ритм барабанов, кружились на месте, воздевали руки к небу. Гулкие удары будто отдавались в сердце Ольги, и она почувствовала, как кровь приливает к щекам.
Кто-то схватил ее за руку, это была Уна. Лицо девушки раскраснелось, глаза ярко блестели, а на губах играла улыбка. Уна была одета в нарядную синюю юбку и тонкую вышитую рубашку, на шее поблескивали бусы, густые рыжие волосы рассыпались по плечам. Ольга невольно улыбнулась ей в ответ – подруга была сейчас настоящей красавицей.
– Вот и ты! – воскликнула Уна. – Я тебя заждалась… И не только я.
Она полуобернулась и бросила взгляд куда-то за плечо, Ольга взглянула в том же направлении и увидела Агнара.
Он не танцевал, а стоял чуть поодаль, опершись спиной о ствол дерева. В руках его был рог, из которого он время от времени пил, не сводя пристального взгляда с Ольги.
Сердце Ольги забилось быстрее, когда она встретила его взор. Она не могла отвести глаз от его стройной сильной фигуры, его широкие плечи манили ее коснуться их, а светлые длинные волосы, спускавшиеся на грудь, казались ей волшебным ореолом.
– Ишь ты, загляделась! – толкнула ее в бок Уна и протянула ей рог с медом. – Выпей.
Ольга послушно приняла рог и поднесла его к губам. Не сводя взгляда с Агнара, она залпом выпила его содержимое и отерла губы. Ей вдруг стало жарко, и она сбросила накидку оземь.
– Умница! – рассмеялась Уна, потянув ее в круг у костра. – Идем танцевать…
Ольга хотела, было, воспротивиться, но тепло, которое так стремительно разошлось по ее телу от выпитого, овладело ею помимо воли. Ноги сами собой пустились в пляс, она кружилась вместе с Уной, словно унеслась в другой мир, в котором был только гул барабанов, приглушенные голоса певцов, звезды и пронзительно пахнущий хвоей воздух.
Где-то вдали прогремел гром, и Ольга изогнулась в неясном порыве, словно стремясь слиться с природой воедино. Конечно, Сигвальд был прав… Она принадлежит этому народу, она – его часть.
Неожиданно она наткнулась на какое-то препятствие. Подняв веки, чуть затуманенным взором она увидела Агнара. Он стоял прямо перед ней, почти вплотную, не сводя с девушки взгляда.
Ольга подняла руки и положила ладони на его грудь. Медленно провела она ими вверх и вниз, скользя пальцами по его сильной груди, мускулистым рукам, крепкому торсу. Агнар обхватил ее руками и стал двигаться в ритме танца, увлекая девушку за собой.
Голова Ольги кружилась все сильнее, она забыла обо всем на свете, кроме него. Их тела, казалось, двигались в едином пламенном ритме. Она чувствовала только его тепло, аромат его кожи, и нечто невыносимо сладкое прознало ее при каждом его прикосновении
Все мысли унеслись в небытие, остались только чувства. Как долго она мечтала об этом! Этот прекрасный мужчина, сильный, могучий, смелый – он был всем, что ей нужно. Ольга ощущала в своем теле желания, которых ранее не принимала. Ей хотелось слиться с ним в единое целое и раствориться, настолько сильно было ее влечение к нему.
В какой-то миг его руки обвились вокруг нее с силой, и Ольга ощутила, как его колено натянуло юбку, скользнув между ее ног.
– Агнар… – выдохнула она.
В этот миг он впился в нее страстным поцелуем. Ее губы разомкнулись навстречу его жестким губам, сознание уплывало от его горячей ласки. Забыв обо всем и всех, Ольга трепетала в руках Агнара, подчиняясь ему и растворяясь в жаре его желания.
Наконец, Агнар отстранился от нее.
– Скажи, – прошептал он, задыхаясь. Неистовым огнем горели сейчас его глаза, вздымалась могучая грудь, он тяжело дышал, вздрагивая всем телом. – Скажи мне…
– Что? – почти простонала Ольга.
– Что ты – моя жена…
Горячей волной обдало Ольгу, и, почти не задумываясь, она приникла к нему вновь, обвив шею Агнара руками. Приподнявшись на цыпочки, она прижалась губами к его шее, потянув его к себе.
– Я твоя жена, Агнар, – выдохнула она срывающимся шепотом. – Я вся твоя…
Волна дрожи прошла по телу мужчины. Одним порывистым движением Агнар подхватил ее на руки и куда-то понес. Ольга трепетала, прижавшись к нему, и не думала о том, куда он ее несет. Ей хотелось только одного – поскорее ощутить его ласки, которых она избегала все это время, но так жаждала…
Она перешагнула некий порог внутри себя, и сейчас все ее существо стремилось к нему, душой и телом. Она не лгала, когда сказала, что принадлежит ему – никого в этом мире теперь не было важнее для нее. Только Агнар…
Агнар плечом распахнул дверь – они пришли домой. В мгновение ока он опустил ее на постель и набросился на нее с поистине ураганной силой. В считанные мгновения одежда обоих оказалась на полу, а северянин приник к ней, жадно лаская ее тело. Ольга ласкала его в ответ, такого сильного и прекрасного, и не было страха в ней, только безграничное влечение к этому мужчине. Как же долго она его ждала…
Она задыхалась от желания, острого и сладкого до боли, ей было мало его страстных прикосновений, мучительно хотелось большего… Когда он развел ее бедра, надавив коленом между, Ольга раскрылась навстречу ему, всхлипывая от нетерпения. Агнар замер, крепко держа ее отведенные вверх руки, а потом вошел. Мгновение острой боли сменилось последовавшим за ней удовольствием, отчего из груди ее исторгся стон. Агнар с силой прижал ее к себе, и Ольга будто растворилась в его объятиях. С каждым его движением невероятные ощущения в ней нарастали, пока не взорвались ослепительной вспышкой наслаждения…
Глава 25 (начало)
– Олли, где моя рубаха? – голос мужа, низкий и громкий, донесся со двора, и Ольга поспешно выбежала из дома.
– Вот она, держи, – проговорила девушка, протягивая мужчине светлую льняную рубашку, отделанную искусной вышивкой. – Я зашила рукав.
Агнар кивнул, оставаясь невозмутим, но глаза его словно улыбались, глядя на жену. А та, закусив губу, наблюдала, как муж надевает рубашку на могучие плечи. Красив, силен… Словно один из тех богов, кому он молился, а теперь и она тоже.
Прошло полтора месяца с той поры, как Агнар вернулся домой, и никогда еще в своей жизни Ольга не была так счастлива. Приняв северянина как мужа и отдавшись своим чувствам, она обрела в душе спокойствие, а жизнь с ним давала ей все, что нужно, и даже больше. Иной раз Ольге становилось страшно – неужто можно быть столь счастливой? Боги любят шутить, и не бывает жизни человека ровной, как белая нить, которой зашивала она поутру рубашку Агнара. Но пока все шло гладко, точно ладья по воде.
Ольга вспомнила утро после их первой ночи и невольно улыбнулась сама себе. Поутру она открыла глаза и обнаружила себя в его объятиях, а тело ее ныло от сладкой истомы, что владела ею. И снова его поцелуи, такие настойчивые, страстные и нежные одновременно… Разве же может быть северный воин так ласков? Но Агнар был, и хрупким цветком чувствовала себя Ольга в его сильных руках. А она более не противилась своему сердцу и просто плыла по течению, которое влекло ее к нему, теплыми водами и ласковым ветром…
И жизнь их пошла будто заново. Забылись обиды и разочарования, слезы и недоверие – осталось только полное согласие и счастье быть вместе. Дела по хозяйству шли как по маслу, ведь обоим было в радость делать что-то друг для друга. Ольга, наконец, приняла от Агнара привезенные им подарки, и даже не стала думать о том, где и как он их раздобыл. Нет, Ольга не забыла того, чем занимался северянин, но… Она это приняла. Даже если ее саму подчас и ужасала эта мысль.
Из привезенных Агнаром тканей – искусно сотканного льна, тончайшей шерсти, вышитого затейливым орнаментом шелка – Ольга сшила одежду ему и себе, а украшения носила с удовольствием. Глаза самого Агнара сияли, когда он видел свою жену – довольную, красивую, нарядно одетую. Иногда Ольге казалось, что нет никого счастливее их. Во всем у них царило согласие, и не только потому, что она боялась ослушаться Агнара – Ольга действительно была солидарна с ним во всем.
Халла, видя своих названных детей счастливыми, и сама точно на крыльях парила. Все случилось лучшим образом, и северянка не нарадовалась тому, как живут Агнар и Ольга. Лишь об одном оставалось ей просить богов – чтобы ниспослали им ребенка. Агнару нужен сын, который продолжит его достойный род.
Об этом она частенько говорила Ольге, и та кивала – ей и самой хотелось стать матерью. Матерью ребенка Агнара – только с ним она видела свою жизнь в будущем, и никого другого так полюбить бы не смогла.
Иногда Ольгу кололо чувство вины за любовь к нему, ведь Агнар был одним из тех, кто напал на ее родные места и убивал ее сородичей. Но разве же у нее был выбор? Боги привели ее в это место, послали ей человека, который готов был отдать все ради ее благополучия. И всей душой прикипела она к нему, приросла всей кожей. Одна его улыбка заставляла ее сердце биться чаще, а прикосновения жаром плавили кожу.
Сегодняшним утром Агнар собирался на охоту, его позвал Сван. Ольга провожала мужа в путь. Она не сказала ему быть осторожнее – такое было не принято у северян – и лишь попросила:
– Принеси мне лисью шкурку.
Агнар улыбнулся и, наклонившись, поцеловал жену.
– Раздобуду тебе самую красивую, как ты, – шепнул он ей.
Прихватив лук и колчан со стрелами, воин направился в сторону кромки леса. Ольга проводила его взглядом и, повернувшись, пошла обратно в дом.
Уже у порога она обернулась, словно почувствовав чей-то взгляд, но никого не увидела. Решив, что ей просто почудилось, Ольга зашла в дом, притворив за собой дверь.
***
Агнар шел быстро и вскоре углубился в лесную чащу. Сван не ждал его на опушке, как было условлено меж ними, но воин не удивился – скорее всего, друг в своем нетерпении уже начал охотиться. Что ж, тропы в этом лесу известны им обоим, хочешь не хочешь, а встретишься. Потому Агнар принялся выслеживать добычу, не думая более ни о чем ином.
Через пару часов его мешок заполнился – три глухаря, молодые зайцы и лиса, о которой просила Олли. Красивая, с пушистым рыжим хвостом. Агнар был доволен, что выполнил просьбу жены. Погладив мех, он внезапно подумал, что Олли больше пошла бы черно-бурая лисица, но такие водились только к северу. Задержав взгляд на рыжей шкурке, он тряхнул головой, прогоняя неизвестно откуда взявшееся чувство тревоги. Отчего так неприятен вдруг стал ему рыжий цвет…
Отбросив ненужные мысли, Агнар отправился домой. Он начинал хотеть есть, и, подумав о кушаньях, которыми встретит его Олли, невольно улыбнулся. Накануне у нее получилось такое изумительное жаркое… Язык проглотишь.
Уже покидая лес, Агнар вдруг подумал, что так и не встретил Свана. Видимо, тот передумал охотиться. Возможно, появились какие-то срочные дела, хотя ведь сам позвал его. Не любил Агнар, когда не выполняли обещаний, но сегодня был такой хороший день, чтоб даже злиться не хотелось. Боги рассудят, что к чему.
Вот уже и лесная чаща поредела, показались крыши окраинных домов. Миновав их, Агнар пошел к своему дому. Их дому. Давно в этих стенах не было счастья – после гибели его семьи – но Олли согрела своим теплом и заполнила пустоту дома. Как и самого Агнара.
Завидев крышу, воин невольно улыбнулся и ускорил шаг. Но смутное чувство тревоги росло в нем с каждым шагом, и Агнар никак не мог понять, почему.
Лишь подойдя ближе, он понял, что не так – из трубы на крыше не шел дым. Значит, очаг потух. Олли нет дома? Но куда же она могла пойти?
Войдя во двор, Агнар подошел к крыльцу и остановился как вкопанный. На двери его дома висела тушка мертвого олененка, пронзенная стрелой.
***
Рагнейд с утра нездоровилось. Она с трудом поднялась с постели и едва сдерживала мучительную тошноту. Голова ее кружилась, а лицо было бледным, точно льняная простыня, как сказали ей служанки. Возможно, она съела что-то не то накануне, но подобные расстройства случались у нее крайне редко.
Едва заставив себя выйти из опочивальни, королева в сопровождении служанки направилась к главной зале. Должно быть, ее супруг дивится, отчего ее нет – прежде Рагнейд никогда не опаздывала.
Уже подходя к массивным дверям залы, она поняла – что-то случилось. Сквозь закрытые двери слышались выкрики и шум, и народу явно было больше, чем дружина ярла. «Только бы не с Хенриком!» – мелькнула мысль у королевы, и она, подобрав юбки и превозмогая дурноту, ускорила шаг.
За то время, что чужеземный мальчик провел во дворце, на него ни разу не покушались, опасаясь гнева ярла. Но все могло измениться в один миг. Рагнейд знала, что Эрлинг чрезвычайно переменчив в своих решениях, и, если бы Хенрика умертвили, даже не стал бы наказывать тех, кто это сделал. Пока договор с правителем с запада существовал только на словах, и выгоды ярл еще не получил. Главное для Хенрика – дожить до сего знаменательного момента, и тогда уж Эрлинг свое не упустит. А до тех пор жизнь мальчика оставалась в опасности.
Но не только из-за договора тревожилась Рагнейд о судьбе Хенрика. За время, что он провел во дворце, она искренне привязалась к нему. Юноша нравился ей своей добротой, искренностью и, вместе с тем, удивительной для мальчишки в его положении смелостью. Казалось, он действительно восхищается северными воинами, и только гордость не позволяла ему выказывать это открыто. Но Хенрик старался – учился у лучших воинов, старался не отставать ни в чем. Вестар хвалил его, а для Рагнейд это было главным. Вестару она доверяла, подчас, больше, чем себе.
Отношения между ними не стали ближе – Рагнейд не могла переступить черту и подарить свое тело другому мужчине, даже если все ее существо стремилось к Вестару. Но побороть собственные чувства также не могла, дни и ночи напролет думая о темных глазах лучника. Теперь она уже не представляла, как прежде могла жить без него. Никто в ее жизни не был ей ближе, чем Вестар.
Тот, однако, не был столь покорен в вопросах чести и верности. Рагнейд чувствовала в нем неутоленную жажду, в каждом его взгляде, каждом движении. Не так давно он вновь сорвался и позволил себе поцеловать ее. Конечно, они были наедине, но Рагнейд знала, как сильно рискует Вестар – нет большего позора, чем склонить чужую женщину к близости. Узнай ярл о том, что происходит, не сносить ему головы. И, зная это, Вестар все равно стремился к ней снова и снова. Иногда Рагнейд думала, что случится, если она уступит его страстному желанию… Нет, тогда она не сможет жить прежней жизнью. Ведь и без того она любила Вестара больше всех на свете.
Но оставить свой народ королева не могла. Она знала, то если ее не станет возле Эрлинга, очень быстро он сделает все так, как хочется ему одному. О подданных он никогда не думал. Лишь благодаря вмешательствам Рагнейд, ярл по-прежнему сохранял свою власть и преданность народа.
Что же могло случиться? Рагнейд торопливо вошла в зал, и глазам ее предстал незнакомый мальчик, стоящий на коленях перед троном. Плечи его дрожали, а вот сам Эрлинг недовольно хмурился, глядя на него.
– Что такое? – вопросила Рагнейд, заняв свое место возле мужа. – Кто этот юноша?
– Я – посланник Ингемара Безжалостного, – проговорил мальчик, устремив на королеву голубые, точно небо, глаза. – И принес весть о…
– Помолчи! – раздраженно остановил его ярл. – Не тебя спросили. Ты и так уже достаточно сказок тут рассказал…
– Это не сказки! – мальчик вскочил на ноги, на бледных щеках полыхнул румянец. – Нападения драугров снова начались! Даже если вы, господин, не желаете в это верить!
– Что? – Рагнейд снова стало плохо. – Драугров? Опять мертвецы?...
– Да, госпожа, – тише сказал мальчик, опустив голову. – Ингемар никогда не послал бы гонца, не будучи уверен в том, что говорит. Я… я и сам их видел.
– Но как… почему? – Рагнейд едва сдерживала приступ дурноты. Ее пальцы похолодели, а голова кружилась.
– Это лишь богам известно, – пробормотал мальчик.
– Да, и еще твоему господину, – съязвил Эрлинг. – Все, достаточно кормить нас баснями. Говори, чего хочешь.
Мальчик выпрямился, явно оскорбленными недоверием правителя.
– Ингемар Безжалостный просит у вас помощи. Ему нужны лучшие воины, потому что эти… эти драугры намного сильнее. В трех деревнях множество жертв.
– Прекрати называть его безжалостным, – поморщился ярл. – Пусть в походах свою жажду к убийствам показывает.
– Но что, если мальчик говорит правду? – Рагнейд глядела на супруга. – Неужто мы не откликнемся?
– Хочешь – езжай, – усмехнулся ярл. – А я не собираюсь выделять людей для похода против неизвестно кого. Мы убили колдуна – между прочим, это сделал столь почитаемый тобой Агнар – поэтому никаких мертвецов больше быть не может.
Гонец попытался возразить, снова затрепетав от волнения, но ярл жестом остановил того. Рагнейд во все глаза смотрела на Эрлинга и, наконец, начала понимать – он не шутит. Ярл действительно не собирается отправлять людей на помощь северянам.
Что ж, тогда ей придется сделать это самой. Рагнейд закусила губу, сдерживая тошноту, и поймала взгляд Вестара. Морщинка тревоги меж его бровей сказала ей о том, что он, в отличие от ярла, отлично понимает всю серьезность происходящего. Слава богам, он есть у нее…
– Я поеду, – сказала она вслух. – Возьму небольшой отряд и поеду. Мы не можем не внять мольбам народа.
Эрлинг пожал плечами.
– Ступай, коль хочешь, – молвил он. – А мне эта история порядком поднадоела.
Королева кивнула. Она казалась спокойной и уверенной, но, как бы смела она ни была, мурашки ползли по спине от осознания того, что предстоит ей и ее людям.
Они идут в лапы мертвецам.
