Текст книги "Северный ветер (СИ)"

Автор книги: Юлия Ареева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 24 страниц)

Глава 20

Очередная стылая ночь спустилась на чужеземный край, но на сей раз Агнар не спал. Тоска больше не теснила грудь воина, уступив место решимости и действию.

Он и Варди отправились на разведку минувшим вечером. Транд отпустил их без колебаний – эти места заросли глухими лесами, кто знает, не притаился ли враг в чаще. На самом деле, разведка двоих воинов имела другую цель, о которой Транду пока было знать ни к чему.

Варди согласился с Агнаром, по крайней мере, он хотел попробовать. И светловолосый воин был тому рад – в одиночку бороться со своим же отрядом и пытаться договориться с местными жителями было бы куда сложнее. Да и приятно было ощущать поддержку товарища, который столь же молчаливо и быстро пробирался сквозь темные сырые заросли.

Наконец, лес, по которому они шли, стал редеть, а вскоре во тьме показались огни поселения. Агнар и его спутник заняли удобную позицию на ближайшем дереве, откуда отлично просматривалась небольшая дорога, ведущая вдоль кромки леса. Кто-нибудь да должен пройти по ней – дорога часто использовалась, на ней виднелись следы лошадиных копыт, и трава почти не росла.

Некоторое время оба молчали, потом Варди проговорил:

– Ночью едва ли кто пройдет. Время уходит.

Агнар покачал головой:

– Пройдет. Это – большой город. Лихие люди ночами не спят.

Варди только хмыкнул в ответ. Он остался при своем мнении, а потому, когда через некоторое время темная фигура показалась в конце тропы, едва поверил своим глазам.

Северяне подобрались и неслышно наблюдали за своей будущей жертвой. Человек шел осторожно и в полной темноте, он явно отлично знал путь. Разглядеть его не получалось, но Агнар приметил, что незнакомец невысок ростом и не особенно крупный. Справиться с таким труда не составит.

Воины напряглись и выжидали последние мгновения перед нападением.

***

Шекли быстро семенил по дороге. Ему нужно было успеть за ночь добраться до монастыря неподалеку. Один из его дружков, тамошних послушников, должен был вынести ему пару бутылей крепкого монастырского вина – уж больно хорошо оно было. Шекли собирался, в свою очередь, перепродать его городским стражникам, причем втрое дороже. Впрочем, они о том не догадывались, как и монах Томас, таскавший ему бутылки из кладовой монастыря. Шекли понимал, что долго это не продлится – у монахов каждая крошка на счету, а вот Томас, в силу своей молодости или же глупости, думал, что сможет замести следы.

Но пока пропажа вина не обнаружилась, Шекли хотел провернуть пару-тройку таких сделок. Разумеется, в дневное время ходить в монастырь не стоило, а вот ночью – самое оно. Томас выносил вино и прятал его в дупле дерева на самой окраине леса, а Шекли забирал его и оставлял взамен мешочек с монетами. Пока Томас был ему нужен, обмен можно вести честно. К тому же, Шекли и так неплохо наварился на этом деле.

Ходить ночью он не боялся – волки в окрестностях города не водились, а тех, кого можно было встретить в темное время, Шекли знал и так. Он торопливо шагал по тропе, ежась от сырости, и потому, когда перед ним возникла темная фигура, поначалу даже не испугался.

Но только поначалу, потому что в следующий миг он понял – никто из его городишки такого огромного роста быть не мог. Не успев более ничего сообразить, Шекли сдавленно захрипел – незнакомец ухватил его за шею одной рукой, а второй зажал ему рот и потащил во тьму зарослей.

От неожиданности и непонятности происходящего Шекли даже не сопротивлялся. Он не понимал, что могло быть нужно разбойникам от такого, как он – за версту было видно, что ни гроша за душой. Ну, кроме того мешочка для Томаса.

Шекли чуть не застонал – такая хорошая сделка срывается. Но следом ему пришла в голову мысль, что его, вообще-то, могут и убить.

Когда разбойник пригвоздил его к стволу дерева и приставил острие кинжала к горлу Шекли, тот еще больше уверился в мысли, что жить ему осталось недолго. Однако, когда ему удалось рассмотреть напавшего на него человека, он удивился.

Привыкшими к темноте глазами он сумел разглядеть светлые волосы, кожаные стеганые доспехи и мощные плечи. От незнакомца пахло морской солью, дымом и… кровью. Человек не был похож на обычных разбойников, что промышляли в окрестных селениях.

Меж тем, за спиной первого замаячил другой, пониже ростом, но такой же здоровый. Шекли, кажется, начал понимать, кто они, когда державший его за горло воин чуть ослабил хватку.

– Что это за место, и кто здесь правит? – отрывисто проговорил он на родном языке Шекли, только со странным гортанным выговором.

Из-за этого говора Шекли не сразу понял, о чем его спрашивают, и воину пришлось встряхнуть его еще раз.

– Это… Уэзекс, – прохрипел Шекли. – Им правит лорд Альфред…

– Кто ты сам такой? – продолжал спрашивать здоровяк. – Воин? Земледелец?

– Я – помощник кожевника, – соврал Шекли. Да, когда-то он действительно им был, но не признаваться же каждому встречному, что нынче промышляешь мелким мошенничеством.

– Чего тогда ночью ходишь? – угрожающе проговорил воин, и Шекли понял, что этого чужеземца так просто не надуть.

– А тебе какая беда? – рискнул он возразить. – Грабить меня бесполезно – ничего нет, а коль убить задумал, так режь горло и дело с концом.

От последней фразы у Шекли перехватило дыхание – может, не надо было нарываться, а то и впрямь прирежет. Но воин, похоже, не собирался этого делать. По крайней мере, сейчас.

– Если хочешь жить, сделаешь, как скажу. – Воин приблизил лицо к самому носу Шекли. – А коли нет – пущу тебе кровь и подожду другого.

– Давай договоримся, – поспешно выдавил Шекли. – Чего ты хочешь? И кто ты?

– Нам нужно, чтобы ты провел нас к вашему лорду, – заявил чужеземец. – Мы хотим кое-что предложить ему.

– И как я это сделаю? – взмолился Шекли. – Я простой вориш… простой ремесленник. Кто пустит меня к господину?

Второй здоровяк что-то сказал, резко и нетерпеливо. Выслушав его, тот, кто держал Шекли, вновь повернулся к нему.

– Мой друг предложил не тратить с тобой время и убить прямо сейчас, – сообщил он. – Так, значит, ты не можешь проводить нас к правителю?

– Стой… стой! – прохрипел Шекли – давление на глотку усилилось. – Смогу… Дай подумать. Можно пройти… Отпусти только, у меня голова сейчас от шеи оторвется!

Незнакомец выпустил его, и Шекли сполз на землю, растирая горло и кашляя. Беглый взгляд по сторонам дал ему понять, что сбежать не получится – оба здоровяка преграждали ему путь. Что ж, придется подумать, как провести их в город… Хотя бы мимо стражи.

– Быстрее, – грубо сказал тот воин, который держал его у дерева. – Времени немного.

– Зачем вам наш лорд? – хрипло спросил Шекли, поднимаясь на ноги. Незнакомцы молчали, и он добавил: – Ежели скажете, может, и я чем сгожусь.

– Нет, – коротко ответил здоровяк. – Веди нас к правителю.

– Прикончить, что ли, его задумали? – прищурился Шекли. Горевать по лорду он бы точно не стал, только за помощь убийцам можно было и голову оставить на плахе.

– Нет, – снова сказал незнакомец, а второй презрительно фыркнул, словно ничего глупее в жизни не слышал, и что-то проговорил на смутно знакомом Шекли языке.

Всего несколько мгновений понадобилось ему, чтобы вспомнить, где он слышал тот язык. Мороз пробежал по позвоночнику, а спина взмокла от холодного пота. «Варвары с Севера», – отчетливо прозвучало в голове паренька.

Конечно, кем же еще могли быть эти могучие светловолосые воины? У Шекли затряслись ноги – он хорошо знал, на что способны северяне. Когда он был совсем мал, на берег реки неподалеку от его родной деревни причалила ладья – большой непривычно вытянутый корабль. С судна на берег сошли огромные сильные воины, в странных грубых одеждах и доспехах, с длинными заплетенными волосами и синими рисунками на теле. Они перебили в деревне всех жителей до единого, унесли с собой все, что могли. Спаслись только те, кого не было в селении в момент нападения. Матери Шекли удалось сбежать, чтобы спасти себя и маленького сына, но они лишились крова над головой. Лесами они добрались до города, где и оставались по сей день.

– Ч-чего вы хотите? – проговорил он севшим голосом. Шекли отчетливо понимал, что жизнь его висит на волоске, ибо для этих людей убить его было бы проще, чем ему почесаться.

Тот северянин, что был повыше, поднял голову. Даже в темноте Шекли видел, как блеснули его светлые глаза.

– Договориться, – ответил он.

***

Обратный путь был для Рагнейд тяжелее, чем дорога к ведунье. Она не получила от старухи четких ответов, и не знала, что ей сделать для того, чтобы помочь людям. Ночь, что обступила ее, казалось, накрыла все вокруг навсегда, и не было ни единого просвета в этой тьме.

Кроме того, королеву терзали мысли о Вестаре. Колдунья увидела или почувствовала то, что происходило между ним и Рагнейд, и посоветовала ей не отказываться от него. Без сомнения, ведунья имела в виду именно это, когда произносила свои прощальные слова. Но Рагнейд даже мысли не могла допустить о том, чтобы предать своего супруга ярла. Хотя так отчаянно хотелось…

– Рагнейд, – тихо позвал Вестар, и она, вздрогнув, подняла глаза. На смуглом лице лучника отражались беспокойство и тревога. – Что сказала колдунья?

– Ничего, – проговорила Рагнейд. – Ничего из того, что я ждала услышать. Она говорила загадками… Сказала, что я уже много сделала для спасения людей, только сама пока не поняла этого. Но что я сделала? – воскликнула она почти в отчаянии. – Мертвые вновь поднимаются, а как их остановить, никто не знает…

Вестар нахмурился.

– О ней говорят, как о сильной ведунье, – молвил он. – Может, была в ее речах истина?

Рагнейд помолчала, а потом разомкнула губы:

– Знаешь… Она сказала, что рыжая всему виной. Что смерть идет за ней.

– О ком она говорила? – не понял Вестар.

– Не знаю. Только вот сейчас я подумала… Сон Гисли – он рассказывал о рыжей женщине. Возможно, это как-то связано, но не могу понять, как. Я вообще ничего не могу! Только сидеть и ждать неизбежного.

– Тише, – Вестар подъехал поближе к ней. – Не кори себя. Ты и так делаешь все, что можешь. Ярлу все равно, а ты думаешь о своих людях. Мы разберемся во всем этом. Боги не оставят нас.

Рагнейд выдохнула. Ей стало совестно за свое отчаяние – в самом деле, если не она, королева, то кто же будет силен духом и помогать другим? Уж точно не ярл Эрлинг, которому дорого лишь собственное благосостояние.

– Благодарю, – проговорила она. – За то, что ты… рядом.

Ей хотелось бы сказать Вестару намного больше, но она не могла, и он понимал это. Рагнейд встретила теплый взгляд его темно-серых глаз, и ей как будто стало легче дышать.

– Я всегда буду рядом, – отозвался лучник. – Пока я жив, моя судьба – в твоих руках.

***

– Тише! – Шекли сделал своим спутникам знак молчать. – Лучше ничего не говорите – говор вас выдаст. Я все сделаю сам.

Тот северянин, что был повыше, кивнул. Шекли еще раз окинул взглядом мощные фигуры, обряженные в монашеские рясы, и вздохнул – на месте стражников он бы за версту не подпустил таких «послушников» к городу. Но стража большим умом не отличалась, зато отличалась жадностью. Об этом он сразу сказал северянам, а также о том, что тоже не намерен помогать им по доброте душевной.

На его счастье, варвары оказались не дураками и быстро смекнули, что как только Шекли окажется в городе, запросто может сдать их стражникам. Поэтому старший воин посулил пареньку весьма неплохую награду за то, что он проведет их к лорду – больше, чем Шекли заработал бы на продаже двадцати бутылок вина.

Как раз сделка с Томасом и натолкнула Шекли на мысль вырядить северян монахами. Иначе ни при каких условиях этих мордоворотов не пропустили бы. Конечно, северяне могли бы пробиться и силой – глядя на них, у Шекли почему-то не было в этом сомнений – но это было бы куда сложнее и дольше, нежели пройти под видом служителей Господа.

Пришлось потрудиться, чтобы выманить Томаса за пределы монастыря. На счастье Шекли, монахи не спали всю ночь, а вставали дважды для ночной молитвы, но с остальным пришлось туго. Шекли уже сбился со счета, сколько кругов он намотал вокруг монастыря, высматривая приятеля через окна в толпе монахов, и изо всех сил стараясь оставаться незамеченным. Но парню повезло, и глуповатый Томас узнал тихий посвист друга. Вскоре он уже беседовал с Шекли на окраине леса, а глаза монаха ползли на лоб от услышанного.

Нет, конечно, Шекли не сказал ему о том, зачем ему рясы – он, все же, не был уверен, что северяне не укокошат-таки лорда Альфреда. Томасу он сообщил, что давним друзьям позарез нужно попасть в город, а со стражей всегда проблемы – без денег они не пропустят. Друзья же из деревни, им бы работу найти, какие уж тут деньги?

Томас, наконец, согласился. Шекли извелся, пока ждал его, и уж думал, что тот не придет, а северяне, которые затаились в зарослях, перережут ему горло. Но, наконец, полноватая фигура послушника показалась на тропе, а в руках у него был большой темный сверток.

Поблагодарив Томаса и пообещав ему вдвое больше за следующую партию вина – что, конечно, было ложью – Шекли забрал одежду и припустил к месту, где ждали северяне. Те только хмыкнули, разглядывая незнакомую одежду, но особых эмоций не высказали. Они вообще были довольно сдержанны в проявлениях чувств, как заметил Шекли.

Рясы, конечно, оказались маловаты таким здоровякам, хотя Шекли и велел Томасу взять самые большие. Но на широченные плечи и внушительный рост северян едва ли подошло бы что-то во всем городе, а не то, что в монастыре. Впрочем, основное рясы, все же, прикрывали – доспехи воинов, а длинные светлые волосы удачно скрывали капюшоны.

Шекли посоветовал первому срезать бороду, заплетенную в две косички, но в ответ получил такой свирепый взгляд, что счел за лучшее больше не лезть. В самом деле, кто там будет смотреть на их бороды, когда и ослу понятно, что монахи такого сложения быть не могут. Шекли горячо надеялся, что звонкая монета сделает свое дело, и стража не озаботится внешним видом путников.

Но говорить он, все же, решил сам, а потому заставил северян замолчать. Пока они шли к городским воротам, Шекли поймал себя на мысли, что совершенно не понимает мотивов этих чужеземцев – зачем им встречаться с лордом? О чем можно говорить после того, как эти варвары, которые поклоняются множеству богов вместе одного, перебили все прибрежное население? Что ж, видимо, им одним оно известно.

– Стой, кто идет? – раздалось угрожающее «приветствие» с башни, что располагалась рядом с воротами.

– Эй, Диксон! Ты меня не признал? Это я, Шекли! Ты, никак, снова выпил, а?

– Тебя-то я вижу, – раздалось из башни. Стражник говорил через бойницу, что темным отверстием зияла в каменной кладке. – А вот дружков твоих не знаю. Что за лиходеи?

– Зачем ты так сразу? – с деланным укором произнес Шекли. – Это – друзья мои, монахи из Гилсберри.

– Откуда? – переспросил Диксон.

– Монастырь такой, на севере. Не слыхал, что ли?

– Ну, я слыхал, – раздался голос второго стражника, и тот показался в проеме бойницы лысой головой. – Далеко он отсюда! Чего монахам тут понадобилось?

– А вот это уже не твое дело, а Господа! – запальчиво выкрикнул Шекли.

– Может, и Господа, только вот, сдается мне, не монахи это. Ты где таких здоровых видал, которые в молитвах колени протирают, а, Шекли? Никак, лихое удумал?

– Я?? Пока что это ты грешишь, клевету наводишь! И вообще, мне надоело кричать, спускайтесь-ка вниз, оба. Есть что сказать.

– Надеюсь, твое слово будет звенеть? – ухмыльнулся Диксон, но оба исчезли в проеме, а вскоре отворилась небольшая дверь в правой створке ворот.

Оба стражника вышли наружу и с подозрением оглядели молчавших северян. Шекли, не давая им вступить в разговор, метнулся вперед:

– Ну, чего уставились-то? Монахов никогда не видели? Диксон, ты, вроде, тоже хотел отдать свою жизнь служению Богу, а?

– Вряд ли! – расхохотался стражник. – Трактирщица Полли мне этого никогда бы не простила.

– Да уж, грех таким прелестям пропадать без твоих ласк! – усмехнулся второй стражник. – Давай, Шекли, говори, зачем звал.

Вместо ответа Шекли протянул страже два небольших, но увесистых мешочка. Северяне не пожалели денег на то, чтобы проникнуть внутрь города. Правда, Шекли подозревал, что деньги не их, а часть добычи. Детское воспоминание снова заставило его поежиться, и он встряхнул мешки, от чего монеты в них зазвенели:

– Ну как, подойдет?

Стражники помялись для вида, но деньги, конечно, взяли. Диксон кивнул всем троим в сторону ворот:

– Идите уж, коль пришли. Только смотри, Шекли – ежели твои «друзья» чего учудят, отвечать будешь ты.

– Бог с тобой, Дикс, – усмехнулся Шекли, заходя вслед за северянами, которым пришлось пригнуться, чтобы пройти в проем.

Только вот на сердце у парня было совсем не весело, ибо не знал он, чего задумали эти жуткие воины. Кошки скребли на душе, что привел он врагов в свой дом. Дом, который уже однажды потерял по вине северян.

Глава 21

Оказавшись в городе, Агнар и Варди скрылись в тени одной из построек, что была повыше, и осмотрелись.

Прежде им не приходилось бывать в столь больших поселениях на Западе – их взору предстало скопление домов, местами кривых, нависающих друг над другом, из труб на крышах которых струился дым. По узким улочкам, едва ли не по колено в грязи, сновали жители, такие же грязные, серые и неприметные, как тот проныра, что провел воинов сюда. Слышались выкрики и смех, лошадиное ржание, повсюду царил настоящий хаос. Воздух наполняло зловоние от текущих по улицам нечистот, конского навоза и гниющих остатков пищи.

Агнар с трудом сдерживал желание повернуться и уйти отсюда восвояси. Им с Варди, привыкшим к чистому холодному воздуху и просторам родных мест, к морскому соленому ветру и бескрайним синим волнам, находиться в этом тесном городе казалось невыносимым.

Но, коли начали, отступать нельзя. Агнар ухватил за шиворот мальчишку и развернул лицом к себе.

– Веди нас к лорду! – приказал он глухо. – Попробуешь сбежать, я тебя найду и прирежу.

– Да не собираюсь я сбегать! – огрызнулся паренек, нервно поводя худенькими плечами. Он хорохорился, но Агнар видел – парень напуган. Оно и понятно было – слава о набегах людей с севера наверняка дошла до этих мест.

На последнее воин рассчитывал, ведь если местный правитель не слышал о них толком, то и напугать его будет труднее. А дело у Агнара и Варди и так было непростым, к тому же делать его приходилось тайком от своих. Агнар нутром чувствовал, что добром ему это самовольство не выйдет, но выбор сделан. Случись времени повернуться вспять, воин поступил бы также.

Северяне пошлепали по грязи вслед за парнем. Агнару хотелось расспросить его о городе, об обычаях и здешних порядках, но он не настолько хорошо знал местный язык. В прежние времена они частенько брали пленников, беседуя с которыми, он их языку и выучился, но, конечно, многого не знал. Варди понимал немногим хуже его, поэтому сложных переговоров Агнар не задумывал, да и не мастер он был на долгие беседы. Воин надеялся, что местный правитель окажется понятливым и предпочтет торговлю мечу и смерти.

Исход предстоящего разговора, коль судьба ему состояться, виделся весьма расплывчато. Агнар вообще не был уверен в том, что им с Варди удастся выбраться живыми из этого города, но другого способа исполнить волю королевы он не видел. Чтобы выследить правителя поселения и заманить его в западню, требовалось много лун для подготовки, ведь ни местности, ни обычаев, ни распорядков этих людей северяне не знали. Но времени у Агнара и Варди не было вовсе, потому и пришлось решиться на столь безрассудную вылазку. Страха Агнар не испытывал – его судьба давно решена богами, звенья цепи выкованы. А вот от того, как именно проживешь свою жизнь, зависело многое. Прежде всего, что ты оставишь после себя – сильных и смелых сыновей, крепкий дом, память о твоих подвигах, или же пустое забвение. Страшнее последнего Агнар ничего не мог представить.

А потому и жизнь свою во главу угла не ставил. Только вот Олли... Оставлять ее одну Агнар не хотел, и намеревался сделать все, что в его силах, чтобы вернуться к ней. Быть может, когда он придет с добычей, дарами, а особенно – с новостями о будущей торговле, Олли примет его, как мужа.

Такими раздумьями тешил себя воин, покуда им приходилось проталкиваться сквозь толпу оборванцев, снующих по улочкам. На них таращились все, кому не лень, но никто не решался лезть к могучим «монахам» со странными заплетенными бородами. Агнару не нравилось, что они привлекают к себе так много взглядов, но иного пути не было.

Впрочем, шли они не очень долго, и вскоре очутились на краю небольшой площади, которая, в противовес грязным земляным улицам была вымощена камнем. В центре площади на сером булыжнике с помощью деревянной подставки было закреплено знамя – синий конь на темно-красном фоне. На противоположной стороне площади располагалось довольно высокое, внушительное здание из каменной кладки, которое по бокам укреплялось двумя круглыми башнями.

Северяне невольно приостановились, глядя на строения, открывшиеся их взору. Прежде им не приходилось видеть такого – в их родных краях все дома и дворцы строились из дерева, камень использовали редко. Каменные дома сложнее обогреть, хоть и прочнее они были. Впрочем, северянам пока и не приходилось воевать с кем-либо на своих землях, разве что, друг с другом.

Да и ни к чему им такие хоромы – силы уходили на то, чтобы прокормить себя и семью, чтобы выжить в суровые холода. А вот местным, похоже, нечем заняться, коль башни строят. Дать им волю, достроили бы до неба. Только боги едва ли обрадовались бы этой встрече.

Агнар стиснул зубы и сделал, было, шаг к площади, как Шекли дернул его за рукав.

– Подожди, куда собрался? – прошипел он. – Думаешь, тебя пропустят к лорду? Держи карман шире! Бросят в темницу, и денежки мои себе загребут.

Северянин сдвинул брови.

– Ты знаешь иной путь? – вопросил он.

– Подумать надо… Там стража – точно псы цепные, не то, что у ворот, – сглотнул Шекли, покосившись на пудовые кулачищи воина. – Они вас обыщут.

– Тогда... – Агнар остановился и задумался, что предпринять, когда услышал голос молчавшего доселе Варди:

– Можно отправить правителю наш кинжал. Пусть мальчишка отнесет его, как знак, что мы хотим говорить. Ежели знакомы они с нашими воинами, поймут. А нет, так и смысла нет идти.

Агнар кивнул и без лишних слов отцепил от пояса ножны, в которых лежал кинжал – длинный, с увесистой рукоятью и вплетенными в кожаную обмотку рунами защиты и удачи.

– Покажи его лорду, – протянул он его Шекли, который слегка оторопел, получив в руки оружие северянина. – Скажи, что те, кому он принадлежит, придут с предложением, коли он пожелает их принять. И пусть подумает, что ему нужнее – война или договор. После ты получишь деньги.

Шекли кивнул и, спрятав кинжал за пазуху, шустро направился ко входу во дворец. Вскоре его щуплая фигурка затерялась среди других горожан, коих на площади было немало, а северяне шагнули в тень и замерли в ожидании, недвижимые и невозмутимые.

***

Лорд Альфред Мортимер находился в дурном расположении духа. Последние донесения о набегах варваров с севера уже не просто тревожили его – они вселяли страх и ощущение собственной беспомощности. Одна за одной, прибрежные деревни и даже небольшие поместья разорялись лихо, жестоко и безжалостно. Отдавая все ценности, заплатив многими жизнями, селения горели, словно останки на жертвенных кострах, которые так любили предки. Большим сочувствием лорд никогда не отличался, но тут была прямая зависимость: нет крестьян – нет урожая, потому что некому работать на полях и разводить скот. Нет урожая – нечем кормить армию и платить рыцарям, поскольку оброк тоже никто не платит. Кому ж платить, коль перебили всех? А рыцари, кто по долгу вассала сражался за господина, теряли свои владения и людей.

Да и призовешь армию, куда ее отправить, с кем воевать? Северяне совершали набеги и растворялись в тумане, словно призраки. Их корабли, мощные и пугающие, скользили по морю, появляясь внезапно и исчезая без следа. Пока доскачет армия на подмогу, их уже точно северным ветром унесло.

Похоже, что очередной отряд варваров добрался до местных земель. Лорд получил не менее десяти известий о набегах за последние несколько недель, и, судя по тем местам, где они совершались, северяне шли все дальше и глубже. Как их остановить, лорд не знал, не знали и его советники. Среди населения нарастало недовольство – господин не мог защитить их, на что тогда они платят ему? Мортимер понимал, что если дело не изменится к лучшему, крестьянского восстания не избежать. Вкупе с нападениями северян это могло стать крахом его правления – лорды-соседи, кому посчастливилось править землями не прибрежными, а глубже, не преминут воспользоваться ситуацией и захватить его владения. Мортимер был уже немолод, силы начинали оставлять его, а ведь были те, кому он должен был оставить то, что имел – его сыновья.

Подобные размышления крутились в уме Альфреда, покуда он, без особого аппетита, вкушал свой обед. Все сегодня казалось ему не таким, как нужно – приготовленная утка была жесткой, хлеб – черствым, а вино – кислым. Вдобавок, разболелась нога – старая рана, полученная в битве еще в юности, напоминала о себе всякий раз, как над Мортимером нависала какая-либо угроза.

Поэтому, когда в залу, где он обедал рядом с супругой, сыновьями и несколькими рыцарями, вошел начальник стражи, Альфред едва не запустил в него посеребренным кувшином с вином.

– Чего еще? – буркнул он. – Чем так важно твое дело, коль ты не даешь мне поесть, Ричард?

– Простите, господин, – чуть поклонился тот, но, тем не менее, подошел ближе. Когда он встал перед Альфредом, тот разглядел в руках подчиненного какой-то сверток.

– Что это? – нахмурился лорд.

– Это принес мальчишка с улицы, милорд, – отозвался начальник стражи. – Взгляните…

Он развернул кусок холста, и глазам Альфреда предстал кинжал. Большой, мощный, грубоватой и явно не местной работы, но чрезвычайно искусно сделанный.

– Какой мальчишка? – лорд протянул руку и взял кинжал. Оружие оказалось довольно тяжелым, но хорошо сбалансированным.  – Откуда у него этот кинжал?

– Он говорит, что кинжал принадлежит… – Ричард чуть поколебался, но договорил: – Кинжал принадлежит людям с севера.

– Где этот мальчишка? Приведи его немедленно!

Начальник стражи исчез и через минуту вернулся, таща худенького паренька, почти оборванца, который испуганно уставился на лорда.

– Назовись, – велел Ричард мальчишке.

– Ш-шекли, – заикаясь, проговорил тот. – Мое имя Шекли, я – помощник кожевника Джона…

– Где ты это взял? – резко вопросил лорд, глядя на него. – Зачем принес сюда?

Шекли съежился под его взглядом.

– Мне дали это… они, – тихо проговорил паренек. – Люди с севера. Они просили передать, что хотят говорить с вами, господин. Хотят что-то вам предложить.

Альфред изумленно приоткрыл рот. Северяне хотят поговорить? Прежде лорд не был уверен, что они вообще имеют способность на человеческую речь, а не только лишь рычат, подобно дикарям. Никто раньше никогда с ними не разговаривал, потому что захватчики общались с местными лишь языком меча и топора.

Услышанное походило на небылицы, и лорд вновь нахмурился:

– Ты, часом, не сказки удумал рассказывать? Хочешь попасть к палачу?

Шекли испуганно замотал головой:

– Нет, милорд, я говорю истинную правду, клянусь Господом! Откуда бы я взял это оружие, коли врал бы? Как есть на духу, северяне дали! Ждут они, тут, рядом…

– Что-о? – Альфред вскочил с места, опрокинув кубок, из которого алой лужей разлилось вино. Оружие выпало из его ладони, клинок со звоном ударился о каменный пол. – Они здесь??

– В-всего двое, – снова начал заикаться Шекли, попятившись назад, но наткнувшись на преграду в лице начальника стражи. – Тут, у площади… Они не желают вам зла, милорд, только поговорить… Потому и заставили меня, чтобы я принес кинжал.

– Обыскать площадь и привести сюда, – велел лорд Ричарду. Голос его был ровным и, казалось, звенел от гнева, но на самом деле, Альфред был напуган. Он никак не ожидал обнаружить врага у себя под боком, чуть ли не в опочивальне.

Начальник стражи кивнул и покинул залу, а рыцари, что обедали вместе с лордом, встали возле него, взяв в руки оружие, один из них не спускал глаз с Шекли. Впрочем, и так было видно, что парень ничуть не опасен – съежившись, он сидел на полу у стены, то и дело вскидывая глаза на двери.

И вскоре те вновь распахнулись, а в залу вошли двое высоченных светловолосых воинов, окруженные толпой стражников, которые наставили на гостей копья. Ричард обогнал эту процессию и остановился перед лордом.

– Все, как сказал этот мальчишка, – проговорил он. По глазам своего подчиненного Альфред понял, что тот испуган и поражен не меньше, чем он. – Двое людей, они ждали у таверны. Они были одеты монахами, видимо, это помогло им проникнуть в город. Мы привели их сюда и забрали оружие.

– Не вы привели, а мы сами пришли, – проговорил один из северян. Его низкий голос перекатывался, словно рык медведя, а странный, незнакомый говор вызывал безотчетный страх. – Давно ли в вашей стране посланников встречают мечом?

Лорд Альфред повел плечами и дернулся.

– Посланники не жгут и не грабят наши поселения, – сказал он в ответ. – Кто вы и что вам нужно?

– Мое имя Агнар, а его – Варди, – кивнул северянин, тот, что повыше, в сторону своего товарища. – Мы прибыли из мест, которые к северу от ваших. Я должен исполнить волю своей королевы и передать вам ее послание.

– Королевы? – Альфред прищурился. – У вас подчиняются женщинам?

Агнар проигнорировал насмешливый вопрос лорда и невозмутимо продолжил:

– Моя госпожа желает, чтобы мы прекратили нападения на ваши земли. Взамен этого она предлагает торговлю.

Сказать, что Альфред удивился, значит, не сказать ничего. Лорд никак не ожидал такого поворота событий и на некоторое время лишился дара речи, но после все же овладел собой:

– Чего же тогда сразу не предложили? Вы уничтожили множество деревень и убили моих людей, сожгли все на своем пути, не ведая жалости. А теперь предлагаете торговать с вами, будто с купцами?

– Предложили, когда боги решили о том, – ответил Агнар. На его бесстрастном лице лорд не мог прочесть ничего, как ни старался. – Твое дело решить, правитель, так и решай.

Мортимер нахмурился. Он велел стражникам подвести северян ближе, а сам сел на свое место в центре залы, большой стул с высокой резной спинкой. Возможно, потому что на подобии трона чувствовал себя увереннее.

Когда воины подошли ближе, Альфред принялся рассматривать их. Прежде ему не доводилось видеть северян, и он был поражен их силой и мощью. Светлые, крепкие, они застыли на месте, подобно каменным изваяниям, а глаза их были холодны, как лед. На их обветренных лицах лорд не увидел и следа страха или волнения – северяне были спокойны и бесстрастны.