Текст книги "Исцелить сердце дракона (СИ)"
Автор книги: Юлия Ли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)
– Он побежал вниз!
– Найти. Хочу знать, кто его подослал и что он успел выведать.
– Слушаемся господин Рунольв. Бегом!
Отшатываясь в тень и слушая переговоры стражи, для себя уяснила две новости. Хорошую – они не знают, кто я. Плохую – судя по топоту стремительно сбегающих по ступеням сапог, рано или поздно меня настигнут и разоблачат.
А потом сделают больно? Ой, Ева, лучше не спрашивай.
Прятаться было негде и ноги невольно попятились к лестнице. Спустившись, я вошла в узкий коридор с бетонной стеной с одной стороны и темными арочными переходами – с другой.
То, что это подземелье, поняла, свыкаясь с неприветливой темнотой, кое-где освещенной горящими факелами. От сырого, характерного для подвалов и заброшенных строений запаха, заболело в груди. Ориентиров не было и я пошла наугад – свернула в первое попавшее ответвление о чем вскоре сильно пожалела, ибо каким-то образом очутилась в помещении с тюремными камерами. Над каждой горел тусклый фонарь, мало-мальски выхватывая решетчатые двери и шевелившихся внутри пленников. И только у одной из них чернела кромешная тьма, напоминавшая провал в пустоту.
Я нервозно потерла порез на пальце, прищуриваясь. Это потому что в ней никого? Или дело в другом?
Решив, что мне все равно, повернулась уйти, но услышала крики стражей в ответвлении справа. Возвращаться нельзя и я медленно зашагала вдоль камер к концу коридора в надежде найти лестницу или запасной выход. Наверняка, он должен здесь быть.
Старалась идти бесшумно, не растревожив заключенных. А то еще поднимут ор и выдадут охране мое местоположение. Даже головы не поворачивала, глядя то под ноги, то на стену. Однако шагов через сорок бессознательно остановилась. Повернулась направо и вздрогнула – оказалось, стояла как раз напротив той решетчатой двери, полной непроницаемого мрака, привлекшей мое внимание, едва здесь очутилась. Не представляю, что за новый неконтролируемый всплеск потянул заглянуть меня внутрь, но медленно, шаг за шагом, повинуясь приказу, я подошла к решетке и обхватила пальцами холодные влажные прутья.
Камера узкая, одиночная. Стены и потолок покрывали сияющие тусклым светом надписи на непонятном языке. Они отбрасывали косые отсветы на человека, сидевшего в глубине с низко опущенной головой, отчего его длинные черные волосы практически достигали пола. Сложно было рассмотреть что-то большее в такой темноте, но то, что его голую грудь уродовали свежие надрезы, я заметила хорошо.
Выходит, он еще жив?
Вдруг сумрак колыхнулся, и в темноте зажглись два золотых огонёчка. Лишь спустя миг мозг сообразил, что заключенный поднял голову и ответил мне взглядом. Не шевелился с полминуты, а после неожиданно сменил позу, расправляя плечи и выпрямляясь во весь рост.
От вброшенного в кровь адреналина сердце заколотилось, сдавливая грудь и перекрывая подачу и без того скудного под землей кислорода. Я мгновенно выпустила решетку и неловко попятилась. С каждым отступающим к противоположной стене шагом, пугающий меня незнакомец приближался.
Тьма соскользнула с НЕГО неожиданно резко. Высокий лоб, аккуратные брови и прямой нос на бледном лице с тонкими сомкнутыми губами. Длинные черные волосы придавали ему мистический образ героя из древней легенды. Вслед за ликом у решетки показалось атлетически сложенное тело. Я смогла разглядеть шею и широкие крепкие плечи, покрытые зубцами какого-то рисунка, из чего сделала вывод, что спину мужчины украшала внушительных размеров татуировка.
Мускулистые руки и твердая грудь с едва зарубцевавшимися шрамами, примеченными чуть раньше, выдавали в нем сильного и опытного воина. На плоском животе бугрились кубики пресса, плавно опускавшиеся к области паха…
Секундочку, он полностью обнажен???
К своему облегчению испугаться я не успела – заметила на мужской талии широкий темный пояс, а на выскользнувших к решетке ногах – брюки. А вот сапог не было, и на ледяных тюремных плитах он стоял босиком.
Но завораживающе красивая внешность незнакомца меркла в сравнении с его магическими глазами цвета золота! Именно их сверхъестественное полыхание в тюремных сумерках я приняла за два слепящих огонька, околдовавших мой хрупкий девичий разум. Правда, по мере выхода на свет, золотой оттенок гас, плавно сменяясь насыщенным карим с редкими золотистыми вкраплениями. И все равно я впала в ступор.
Что касается пленника – моему появлению он, кажется, не удивился.
Остановившись в полуметре от решетки, принялся молча меня рассматривать. Изучал, вглядывался, водил глазами над головой и плечами, как если бы там сиял ангельский нимб. При этом на его бледном лице не появилось и тени эмоции. Он просто стоял по ту строну и неотрывно смотрел.
Я же чувствовала себя кроликом плененным удавом, не знавшим куда улизнуть. То, что его взгляд обладал гипнотическим эффектом, уловила, едва с ним пересеклась. Будто кожей ощутила холод бесконтактного прикосновения. По спине скатился леденящий озноб и сорвавшийся с губ стон я почти что сдержала.
Незнакомец повернул голову, разрывая зрительный контакт первым. Признаюсь, как ни старалась, сама сделать этого не сумела.
Недолго слушал далекие отзвуки, доносимые эхом, а после нахмурился:
– Они близко.
Приятный, с легкой хрипотцой голос царапнул по нервам. Даже о погоне на мгновенье забыла. Но сразу отвернулась. А почему все еще стою? Надо идти.
– Не успеешь, – сорвали мою попытку бегства.
Я с удивлением посмотрела в мужское лицо. Хочет помочь?
Пленник чуть заметно усмехнулся, будто прочел на ошарашенном лице напротив: «как, если ты сам за решеткой» и просто кивнул на стену.
– Прижмись и не двигайся.
Других вариантов избежать нежеланной встречи с охраной я не придумала и легко подчинилась. Однако, спустя миг, вздрогнула, осознавая, что это уловка (!), призванная задержать меня до подхода стражи. Неужели моя доверчивость опять сыграла злую шутку? Ну, сколько еще позволю себя бессовестно обводить вокруг пальца?
На этой безрадостной мысли опустила глаза, уже прощаясь с жизнью, как приметила выскользнувший из камеры заключенного чуть заметный дымок. Скользнув над полом, он окутал мои ступни туманом, вызывая по коже покалывание. Схожие ощущения довелось испытать вчера во время трения шерстью о ноги наведавшегося в покои большого черного кота. Они родственники?
Из-за поворота вывернул поисковый отряд. Скребанув ногтями по камню, я приготовилась к разоблачению, переставая дышать и поднимаясь на цыпочки. Они не могут меня не заметить. Но… Пробежав мимо с металлическим грохотом, ни один из них не повернул головы. А ведь я находилась на расстоянии меньше метра.
Глаза скосились на дымок, крутившийся в ногах маленьким смерчем. Очень любопытно. Накрыл чем-то вроде мантии невидимости? Или в ход пошла древняя магия, о какой я пока не догадываюсь?
– Кого я вижу? – Издевательский тон отставшего от строя вояки, вынудил отбросить мысли и вернуться в реальность.
Подняв голову, я с удивлением отметила, что приближавшийся к решетчатой двери стражник обратился к заключенному, наблюдавшему за его подходом со спокойным, равнодушным лицом.
– Эй, Хорс! – Страж окликнул дружка. – Глянь, кто очухался.
– Орион? – Второй наигранно сдвинул шлем, изображая, что чешет область чуть ниже правого уха, – как шея? Не болит?
Так его имя Орион? Я с любопытством перевела взгляд на темноволосого мужчину.
Не изменив невозмутимому выражению, он просунул сквозь прутья локти, повисая на решетке в абсолютно расслабленной позе. Слегка наклонил голову на бок, позволяя черному локону сползти по гладкой коже плеча и, прищурившись, глянул исподлобья. Краешки губ изогнулись в опасной улыбке.
Чего нельзя было сказать об этих двоих, моментально отпрыгнувших от камеры подальше, так чтобы заключенный не мог достать их голыми руками. Пальцы охранников автоматически легли на рукоять мечей, лихорадочно сжимая.
– А твоя как? – Не менее издевательски улыбнулся Орион.
Луч фонаря осветил белые как слоновая кость зубы пленника, с клыками немного больше, чем бывают у обычного человека. Воздух вокруг наэлектризовался и стал холоднее ночи. Тьма отступила от внушительного мужчины, распадаясь от силы его гнева.
Я дернулась, но сразу же отмела возникший по этому поводу домысл. Чего не примерещиться со страху? Тем более, когда жизнь висит на волоске.
А вот охранники, явно знавшие об этом «человеке» побольше моего, нервно переглянулись и на всякий случай отскочили от решетки еще на пару шагов. Зубной стук обоих перекрывал гул гулявших под потолками сквозняков.
– Лучше пойду, – не выдержал Хорс леденящего взгляда Ориона. Нервозно икнул, и торопливо зашагал к проему от которого минутой ранее был сдернут не разумным дружком.
– Эй, подожди, – поддавшись панике, заторопился и первый, придерживая шлем, чтоб не свалился от быстрого бега.
Я не удержала смешка.
Ого, как они боятся. А ведь этот парень вроде как безоружен, и вообще брошен в тюрьму и находится в крайне незавидном положении; каков он из себя в полной боевой экипировке да с клинками в обеих руках? Не хотела бы однажды оказаться в списке его врагов.
Как только охранники дали дёру, воздух потеплел, а дымок кутавший ступни мягким бархатом рассеялся. Проследив за исчезновением, я встретилась взглядом с темноволосым, отмечая, что он какой-то странный.
– Что это было? – Кивнула в пол.
– Иллюзорник, – как бы между прочим ответил воин, вновь распрямляясь. – Низший дух – служитель. Среди способностей создание иллюзий, мороков, миражей всех уровней. В твоем случае применился Зеркальный Заслон.
О. Не зря, наблюдая днем за подпалом розовых кустов в саду, я предчувствовала, что это только начало. Но, кажется, я сильно задержалась. Давно пора на поверхность. Однако, уходить без благодарности было крайне невежливо и я подалась к решетке:
– Не знаю, чем могу…
Орион протянул раскрытую ладонь, перебив:
– Подойди.
Я заколебалась. С чего вдруг?
– Не бойся, – сразу успокоил.
Трезво оценив обстановку, что на вряд ли этот парень спас меня от стражи, чтобы прикончить самому, осторожно подошла. И сразу же содрогнулась от витавших облаками мрака и холода. Боги, как он еще не замерз и не умер, будучи почти без одежды?
Едва очутилась рядом, мужское дыхание стало тяжелее. Несмело подняла глаза, с удивлением наблюдая за его реакцией на свою персону. Мгновенно перехватив мой взгляд, он глухо выдохнул:
– Прости.
И не дав мне сориентироваться, с силой дернул на себя, впиваясь в губы настойчивым поцелуем.
* * *
О ее приближении сообщил едва уловимый цветочный аромат, не успевших выветрится с девичьей кожи духов, которые она, по всей видимости, нанесла, еще находясь в родном мире.
Потому, когда девушка подошла к решетке, с замиранием сердца всматриваясь в темноту, воин спокойно встретил взгляд гостьи своим. Немой испуг, отразившийся на милом личике, мгновенно сменился заинтересованностью, как только он выступил на свет, позволяя себя рассмотреть. В ее мире нет мужчин с такой внешностью? Или девушку поразило что-то другое, то, что не оставляет мысленного отпечатка, кои новообращенный считывает легче легкого?
Впрочем, эти мысли быстро оставили, едва увидел ее воочию. В жизни девушка оказалось еще миниатюрнее. Тонкая, легкая, в маленьком черном платье, с растрепавшимися от бега длинными светлыми волосами, большими пронзительными глазами. И той самой удивительной аурой, от которой трудно оторвать взор.
Замерев у противоположной стены, она глядела с опасением, а он, ловил себя на том, что если отпустит ее сейчас без «маячка» – подпишет девушке смертный приговор. Долго с такой аурой она не проживет. Кто-нибудь не сдержится и сцапает эту «энергию» себе.
Поводив глазами над ее головой, отметил, как минимум уже несколько желающих подправить подорванные силы за счет человечки. Среди них особенно выделялись отпечатки темных эфиров Мириам и начальника внешней стражи Саваэля. Последнего, кстати, мужчина с радостью бы придушил голыми руками совершенно бесплатно.
Не вовремя из-за поворота появились стражники. Больших неудобств они не доставили, лишь оттянули момент, который Он, впрочем, тоже старательно оттягивал. Уже которую минуту мужчина пытался решить непростую задачу, как поставить на девушку «маячок», не напугав до полусмерти. Сомнительно, что укусив за шею или, худой конец запястье, она скажет после этого спасибо. Но связать ее с собой был только единственный способ – через кровь.
Решение пришло на ум моментально.
Спровадив двух трусливых идиотов, приказал:
– Подойди.
На лице горничной отразилось сомнение вперемешку с беспокойством. Она лучилась страхом, исходящим от тела бурными колючими потоками. Обычно, соприкасаясь с чужими отрицательными эмоциями, ловец душ испытывал чувства схожие с удовлетворением, но ее ужас почему-то подействовал подавляюще.
– Не бойся, – заверил с участием, закрываясь щитом. «Бояться следует не меня, а всех тех, кто окружает тебя в поместье, но как сказать тебе об этом, поверишь ли ты опасному пленнику, тем более после того что я сейчас сделаю…?»
Переборов страх девушка робко приблизилась. В глазах читалось все, о чем она остерегалась сказать, но искренне думала. Глупышка, не ведает, что мысли он читает столь же легко, как опытный следопыт звериные отпечатки.
Стражники могли вернуться в любой момент и оттягивать этот миг, значило подвергать ее опасности. Потому тяжело вздохнув, поймал растерянный взгляд гостьи, шепнул «прости» и сомкнул на тонкой талии крепкие пальцы.
В капкане сильных мужских объятий она очутилась, даже не пикнув.
…. Поцелуй был вынужденной мерой. Он не планировал получать удовольствие.
Бездушная, бездонная сердцевина Рейдена пребывала в агонии с тех самых пор, как над ним свершили ритуал обращения в вампира. Последние дни бывшего ловца окрасились цветами черного с кровью, наполнившись болью, вечным голодом и саднящими тело ранами. Он не верил в исцеление, не искал спасения, зная заранее, что обречен и лелеял лишь мысль о скорой мести Кассиану, Рунольву и тем, кто его предал.
Но…
Как только их губы встретились, тело откликнулось на ее близость. Каменеющее сердце содрогнулось в странной дрожи, сбивая дыхание и вызывая болезненные ощущения в груди. СИЛ едва хватило на то, чтобы удержать себя в вертикальном положении да не выпустить из объятий «гостью». Хорошо, сработал гипнотический эффект, иначе бы добиться от девушки покорности не получилось.
… Поцелуй затягивался, его следовало разорвать. Но как же сложно, если впервые за много дней он вдыхает в сердце украденную жизнь…
Собрав волю в кулак, повернул голову и легонько чиркнул по ее нижней губе клыком. Горничная опомнилась и беззвучно ахнула ему в рот.
Удерживать не стал, и она отскочила к стене, обхватывая лицо дрожащей ладонью. Девичий облик пылал возмущением, в глазах сверкала ярость. Секунду человечка испепеляла огненным взглядом, а после кинулась из подземелья, не оборачиваясь.
Наблюдая за тающей в темноте фигуркой, облокотился о прутья и медленно слизал с губ горячую каплю. Тело мгновенно сотрясла дрожь хлынувшей из крови энергии. В голове четко обрисовался Ее образ, который ни с течением времени, ни с расстояниями не исчезнет. Теперь без особых усилий он мог чувствовать ее, знать местоположение, ощущать исходящие от ауры эмоции; мог даже при желании заглянуть в девичьи сны, но этим лучше не злоупотреблять.
Удостоверившись, что установленная связь прочна и нерушима, в задумчивости вернулся вглубь камеры и опустился на пол.
– Ева, – произнес вполголоса, и в груди разлилось восхитительное ощущение тепла. Зная имя, легче поддерживать ментальный контакт. – Ева, – повторил Дракон, смакуя звучание на слух. В Империи таких не бывает.
Под боком завозился дайман, требуя свою долю внимания.
Медленно повернул голову, выслушал вопрос и, что-то решив, сурово ответил:
– Нет. Но здесь ее бросать не собираюсь. Слишком ценный трофей.
* * *
Все что слышала, взбегая вверх по каменной лестнице, как бешено в груди грохочет мое перепуганное сердечко. Ненадолго впала в то бессознательное, контролируемое чистыми инстинктами состояние, когда действуешь интуитивно, потому выход на поверхность нашелся сам собой и очень скоро тюремные камеры и населявшие их тени остались далеко позади, а я выскочила во внутренний двор близ арочного перехода, ведущего в крыло поместья для обслуги.
После подземного мрака тусклый свет горящего над входом факела показался ослепляюще ярким. Все еще чувствуя нездоровое биение в груди, постаралась выровнять дыхание. Приподняла разгоряченное лицо навстречу дождю и, охладив, потянулась к горящей от боли губе.
С ума сойти! Поцеловав, этот тип меня укусил!
А, я, дура, еще хотела его благодарить.
– Ты! – Внезапно окликнули сзади.
– Что?
Злость, усталость и обида сплелись в бурлящий коктейль и вздумай кто сейчас на меня кинуться, дала бы не детский отпор.
Бряцая ножнами у бедра, из пелены выскочил внешний охранник:
– Почему не у себя?
– Я… – мотнула к казармам, – ринесса Мириам велела прибрать тренировочный зал. Немного припозднилась.
Он с минуту раздумывал, доверять ли словам шатавшейся по темноте горничной и, видно, решив, что улизнуть от целого отряда профессиональных охранников, такой как мне не дано свыше, спросил:
– Видела кого постороннего?
– Никого, – состроила искреннюю мордашку, какой всегда подкупала Олега в случае ссор, выходя победителем.
– Не врешь?
– Нисколечко.
Кивнув на прощание, он быстро удалился во мрак.
А я, встретив дождь пылающим лицом, зашагала к себе под тихие ругательства.
Вот и верь после этого местным мужчинам!
10. Предостережения лишними не бывают
Мой чуткий сон прервал забарабанивший по крыше дождь.
Открыв глаза, не сразу поняла, почему темно, воняет полынью с чесноком, а на стул наброшено платье горничной.
Ах, да, теперь вспомнила.
Выскользнув из-под теплого одеяла, опустила босые ступни на холодные половицы и сонно зевнула. В поместье клана Золотого Феникса я прожила уже больше недели, но до сих пор толком не разобралась, кому оно принадлежит, и кто все эти «люди», проживающие на разных этажах.
Тут довольно сложно отследить смену дня и ночи (особенно если занят, не покладая рук), и когда несколько дней назад явившаяся на кухню Мириам обрадовала новостью, что за мной закрепили еще одни покои для уборки, я даже не заметила, какое время суток было на улице. Якобы, контракт обслуживающей ее горничной истек, и та преспокойно вернулась в свой мир щедро вознагражденная.
– Пока не подыщем замену, комнату леди Гертруды будешь прибирать ты, – холодно отчеканила управляющая.
Очень не хотелось взваливать на себя дополнительную работу, но ведьма чуть дыру во мне не прожгла, ожидая беспрекословного «да», и я согласилась.
В итоге, распорядок дня определился следующим образом. Ранний подъем, уборка основных покоев, завтрак и час отдыха.
Далее я спешила в противоположное крыло наводить чистоту роскошной обители леди Гертруды. После – согласно расписанию – спускалась к казармам, где меня ожидал громадный тренировочный зал, всякий раз загаженный настолько, словно там тренировалась рота средневековых наёмников. Дальше чудом перепадала пара часов передышки и возможность пообедать, ну а после Мириам стабильно реквизировала «слоняющуюся без дела горничную» разнообразными поручениями, связанными исключительно с подтиркой луж, протиркой поверхностей, очисткой грязи. А на десерт – отсылала на вечернюю уборку «темных» покоев.
Минула неделя и вот я уже с трудом дотаскиваю ноги до своей комнаты и, полежав в ароматной ванне, мгновенно проваливаюсь в сон. Единственное, что его порой беспокоит – отсутствие вестей о Лешанне. С нашего расставания в тот дождливый вечер темная эльфийка куда-то запропастилась. Дроу мне очень понравилась. Девушка оказалась не менее растерянной и сбитой с пути, чем я сама и тем, наверное, подкупила мое к ней доверие.
От того ее пропажа сильно пугает, ведь то, что нам случайно удалось подглядеть на заднем дворе, вовсе не вызвало светлых ассоциаций. Скорее подогрело опасения, что мы стали невольными свидетельницами того, что как я думаю, обслуживающему персоналу видеть не полагается. Хотя, что это было, я так и не разобралась.
Черный кот больше не приходил, а жаль. Компания мурчашки мне бы не помешала. Чего не могу сказать о появлении в моей жизни золотых глазах пленника подземелья. Его «поцелуй» все еще изредка отдается в губе легким покалыванием, не позволяя забыть события нашей встречи.
Благополучно вернувшись тем вечером к себе, я подперла дверь стулом и, схватив баночку с лечебной мазью, кинулась в ванну обработать «укус». Промыла чистой водой, нанесла двойной слой целебной эссенции, и с успокоением отметив, что он начал заживать, легла спать. Каково же было мое удивление, когда утром, посмотревшись в зеркало, я обнаружила нижнюю губу еще более распухшей. А тонкую ранку с ровными краями вновь окровавленной.
Олег часто упрекал, что порой я непробиваема в желании довести начатое дело до конца. Мне же казалось, не так уж плохо проявлять упорство, если хочешь чего-то добиться. Словом, после долгого залечивания – ранка затянулась сама! Память начала стирать образ того, кто ей «наградил», как вдруг… Он заглянул ко мне в сон.
Помню, в первый раз мне снился то ли сад, то ли парк в тенях вечера. Я сидела на коленях, бережно подвязывая кусты георгинов. И вдруг из сумрака возник Орион. Пристально посмотрел, на секунду дольше чем положено, задержал взгляд на груди под тонкой тканью ночной рубахи и обхвате бедер и снова глянул в лицо. Ничего не сказал. Не шелохнулся, но это не смягчило вспыхнувшего между нами чувства неловкости. Из сна выкарабкалась с хриплым вздохом, подскочив на постели в полном недоумении, и судорожно размышляя, что за образы только что видела?
Надеялась, такого не повторится. Но следующей ночью Он снова «пришел». Встал за спиной, думая, что не увижу. Но я уловила исходящий от него вибрациями холод, ощутила макушкой пристальный взгляд, вздрогнула от чуть слышного вдоха…
Наше притяжение крепнет день ото дня, а вернее ночь от ночи и я не могу найти этому логическое объяснение. В каждом новом сне Орион все ближе. Кажется, уже начинаю чувствовать его дыхание покрывающейся мурашками кожей, ощущаю холод крепкого мускулистого тела, слышу хрипловатый мужской шепот в своей голове…
Я не в себе? Заболела?
Возможно, все сразу?
Так и не придя к однозначному ответу, все еще находясь в полусонном состоянии, застелила кровать под шёпот дождя. Приблизилась к тумбочке и, зажав нос, залпом проглотила зеленоватое зелье. Привыкнуть к нему не привыкла, но как по мне – переносить стала легче.
Передернулась и, дождавшись пока отпустит тошнота, быстро оделась и привычным жестом собрала волосы и подколола чепец. Уборочная тележка ждала в углу, и едва я к ней развернулась, мягко воспарила над полом, застеленным красной ковровой дорожкой.
– Пошли. – Шагнула я в длинный пустынный коридор, залитый красно-белым приглушенным светом.
На лестницах и в переходах царила привычная тишина. Только низкий, монотонный звук разносился под сводами величественных потолков, отдаваясь гулким, протяжным эхо. Из обслуги, населявшей поместье, я единственная начинала так рано, и поначалу этот «вой» слегка раздражал, но на пятый или шестой день выяснила, что это, оказывается, «трещат» некие охранные сети, пронизывающие поместье вдоль и поперёк и перестала его замечать.
Спокойно поднялась на этаж нужного крыла и завернула к железной двери в охранных заклинаниях. Ужаса она мне больше не внушала, не сжимала сердце в тиски. За те дни, что меня обязали наводить в ней чистоту, с «необъяснимым фактом» я столкнулась только в тот первый вечер, обнаружив под кровом затертую «кровь» и на следующее утро следы ее растворившие.
Начатое было с энтузиазмом расследование уже на третий день зашло в тупик, а вернее уперлось в бетонную стену под названием Мириам. То ли заметив в моих действиях подозрительное, то ли подслушав, как я втихую опрашиваю «коллег по работе», управляющая наведалась в мою комнату перед сном и деликатно намекнула, чтоб я завязывала «дурить». Иначе, пообещала она убийственным тоном – мне крупно не поздоровится.
После того, что я чуть не попалась, бегая от стражи по внутреннему двору, новых проблем на мягкое место и впрямь не хотелось, и я заверила, что «больше не буду». Поверив, как она выразилась в последний раз, ведьма удалилась, а я еще долго сидела в ворохе одеял, передергиваясь от легкого озноба и понимая, что от расследования придётся отказаться. Увы.
Стряхнув размышления, осторожно открыла «дурную» дверь и пристально оглядела властвующую в апартаментах полутьму. Как и в предыдущие дни, все пылилось на своих местах. Мебель, потухший камин, роскошные ковры и призрачно шуршащие стебли плюща на перилах балкона.
Может, ведьма права и «убийцу с жертвой» я выдумала только в своей голове?
… Наведя порядок, уже по традиции спустилась перекусить и вошла на кухню в числе первых. За длинными столами сидело всего двое мужчин в одежде обслуги, молчаливо поглощавших безвкусный завтрак.
Грустно окинула пустое пространство взором, взяла тарелку и потянулась к торчавшему из котла половнику, но придержала руку и расплылась в счастливой улыбке. В метре правее лежал нож для разделки мяса с рукоятью, перетянутой кожей. Скосившись на свидетелей, убедилась – тем не до меня, и обрадованная возможностью обзавестись «холодным оружием» потянулась к ножу.
Вдруг над ухом прозвучало:
– Доброе утро, Ева.
Дернувшись, я круто обернулась и обнаружила рядом Бриама. Во-первых, он приблизился совсем неслышно, во-вторых, встал настолько вплотную, что теплое мужское дыханье шевельнуло мой локон, выбившийся из собранных в шишку волос.
– Доброе, – поведя плечом, скользнула в сторону, уходя от прямого взгляда поверенного, который в последние дни мне все больше не нравился.
– Как спалось? – Странно двинулся он следом, стремительно сокращая возникшую между телами дистанцию.
– Нормально.
– Кошмары не мучают?
Нахмурившись, к чему он клонит, отрицательно мотнула головой.
– Нет.
– Может, есть пожелания? Просьбы? – Вкрадчиво полюбопытствовал он, делая новый шаг и заглядывая в глаза.
Пожала плечом:
– Никаких.
– А личного характера? Не имеются?
Еще один шаг и он нависает ближе некуда. Какого…?
Я недовольно подняла голову, собираясь намекнуть, что мужчина переходит границу, а он вдруг провел по моей щеке костяшками пальцев, вызывав по спине дикий мороз.
– Что вы… – возмутилась, отскакивая подальше.
– Перышко, – перебил эльф со сладкой улыбочкой, показывая костяшки с прилипшим к ним белым пером. Подержал в захвате мой изумленный взгляд несколько утомительных секунд и, сделав глубокий вдох, подчеркнуто отстранился.
Уже собрался уйти, но приметил оставленный без присмотра нож, и помрачнел:
– Вечно повариха забывает вернуть приборы на место.
Затем по-хозяйски закинул его в прорезь деревянной подставки и описал над ней какой-то символ напоминавший земную руну. Воздух засветился зеленоватым, оплел кухонные полки и запечатал их, как подумалось, чем-то вроде заклятия неприкасаемости.
Я едва сдержала разочарованный вздох, с обидой прикусывая губы.
– Всего доброго, Ева, – фирменно улыбнулся Бриам, не забыв обернуться ко мне с порога.
Растерянно подняла глаза.
– Эм?
– Приятно было поболтать.
Он ушел, а мне не осталось иного, как отойти к дальнему столу и присесть. Рассвело, но дождь по-прежнему колотился о поместье, будто умоляя впустить внутрь. Надо же, миры разные, а погода лютует одинаково.
Медленно жуя бутерброд с сыром, уставилась на текущие по стеклам капли и попыталась поверить, что «забота» Бриама обусловлена его чисто дружеским ко мне расположением. По крайней мере, спустя полчаса раздумий, так и не подыскав других объяснений, остановилась на этом.
Прожевав первый бутерброд, подцепила с тарелки следующий, по-прежнему изучая серебристые дождевые капли. Вторая комната, отданная мне в довесок, принадлежала знатной даме Гертруде ре Вин, в которой та жила вместе с подрастающим сыном. А поскольку просыпались они не раньше десяти – одиннадцати, я не считала нужным торопиться.
Мм, а сыр в этом мире вкусный. Ароматный, с вкраплениями пряных трав, каких на Земле не встречала; вот бы стырить рецепт…
– Разыскалась!
От неожиданности я чуть этим сыром не подавилась, переводя взгляд на подкравшуюся со спины Мириам.
– В покоях леди Гертруды хаос, – обрадовала с мертвенным лицом ведьма-управляющая. – Спросонья опрокинула бутылочки со снадобьями, а через два часа к ней с визитом нагрянут гости. Немедля ступай и все прибери.
С тяжелым вздохом отложила недоеденный бутерброд и, встав, поплелась к ожидавшей за дверью тележке. Давно пора привыкать.
… Истеричные женские крики, казалось, слышал весь замок. Сквозь неразборчивый визг: «что я им скажу?» и «где носит эту прислугу?» (последнее приняла на свой счет) проступали брань и странные непереводимые выражения.
Откровенно сказать, знакомством с Гертрудой я не гордилась. Сочетая в себе гремучую смесь эксцентричности, взбалмошности и вседозволенности, она любого могла довести до белого каления.
Как шепнула повариха, делившаяся секретами, когда мы оставались вдвоём, аристократка была старшей сестрой лорда Кассиана и женой мага-алхимика, состоящего на службе самого Императора (!). Большую часть года тот проводил вне поместья, пребывая либо в столичной Академии наук, либо разъезжая по поручениям повелителя. Его же ненаглядная супруга торчала в поместье брата безвылазно, изводя всех, до кого могла дотянуться.
Очутившись близ покоев, натолкнулась на бледного рина дворецкого. Держась от вопящей в гостиной фурии подальше, мужчина с некогда черными как смоль густыми волосами ныне являвший собой поседевшего, полу облысевшего старика с впалыми щеками и глазами навыкат, нервно оттягивал ворот строгого одеяния и всячески смягчал ярость «высокой дамы»:
– Сию секунду, миледи. Уборщица в пути.
– Долго! – От визгливого тона, гулявшего вплоть до дальних коридоров, я невольно поморщилась. – Вы ее из владений соседнего лорда вызвали?
– Потерпите. Она… – увидев меня поодаль, мужчина не сдержал облегченного вздоха, – подошла.
За время жизни в поместье с дворецким пересекалась от силы раза три; он заведовал исключительно слугами – мужчинами и потому его имя вспомнила не сразу.
– В чем дело, рин Луэро, – начала, подходя, но он пресек это жестким взмахом, мол, тихо, без слов. Махнул – проходи.
Собравшись с духом, шагнула. И сразу наткнулась на гневный взгляд госпожи, внешность которой была жутковатой. Атлетически мощно сложенная, с крупными чертами лица и выдающимися скулами, она поражала высоким ростом, режущим слух голосом и пробирающим до дрожи взглядом, на который было сложно не отвернуться.
