Текст книги "Когда нация борется за свою свободу"

Автор книги: Йосеф Гедалия Клаузнер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)

В Иерусалиме нельзя было созвать национальное собрание, т. к. весь город находился в руках иноземных врагов и ассимиляторов-предателей. И вот Иехуда созвал большое собрание в близкой к Иерусалиму Мицпе (теперешний Неби-Самвел – по имени пророка Самуила) , которая считалась святой, ”ибо место молитвы у израильтян было прежде в Мицпе”, как сказано в I книге Хасмонеев (3:46). Еще при Самуиле в Мицпе собирались израильтяне, и оттуда пришло спасение народу от филистимлян, угрожавших его национальной самостоятельности. Во времена Гдалии бен Ахикама там также был сбор ”уцелевших” от вавилонского нашествия. И еще был там некий ”дом Божий”. И теперь, когда Хасмонеи поднялись, чтобы вернуть независимость народу и избавить его от сирийской напасти, которая снова угрожала народу истреблением, Мицпа была наиболее подходящим местом для всеобщего сбора и совета ”уцелевших”, верных древнему союзу народа с его Богом. Был объявлен пост, люди рвали на себе одежды, надевали рубища и посыпали головы пеплом. Тут ж всенародно читали Тору, изучение которой было запрещено, а исполнение ее заповедей преследовалось. Перед народом выставили одеяния священников, которые запрещено было надевать, и привели ”назореев”, выдержавших срок обета, но лишенных возможности принести полагающуюся жертву. Выставили первинки урожая и ”десятину”, которую нельзя было отнести в Иерусалимский храм священникам, чтобы они ели ее в должной ритуальной чистоте. Этим Иехуда хотел вызвать у воинов желание отомстить за преследования веры, а также напомнить о давних победах над нечистыми филистимлянами. Священники трубили в рог и громко взывали к Богу – и чувство веры и национальной гордости пробудилось в сердцах людей. Среди псалмов, приписываемых эпохе Хасмонеев, наиболее заунывные скорее всего были сочинены в честь этого народного сбора (псалом 119, в русском переводе Библии – 118, и другие). Это мероприятие свидетельствует о тонком психологическом подходе Иехуды. Он понимал, что победа немногочисленных нетренированных сил над регулярной и большой армией станет возможной только благодаря мощному подъему духа. Поэтому он делал все возможное, чтобы усилить духовный потенциал своего войска.

Существует мнение, что в Мицпе также были собраны книги Пророков (после того, как Пятикнижие уже было отредактировано во времена Эзры), – что предшествовало окончательной редакции и канонизации Ветхого Завета, осуществленной после разрушения Второго храма, и что там же постановили завершать еженедельное чтение Торы чтением подходящего отрывка из Пророков и переводить текст Торы на разговорный арамейский язык для неученой массы. Это мнение не лишено основания, т. к. все эти постановления безусловно могли произвести сильное впечатление на народ и должны были поднять дух народной армии.

Но Иехуда не полагается только на ”духовный фактор” и при всей своей твердой уверенности в Божью помощь разрабатывает эффективную военную тактику. Теперь национальная партия – уже не сброд беженцев и партизан, как это было во времена Маттитьяху, а солидная, организованная и обученная армия. Иехуда приказывает, чтобы каждый ополченец, который недавно женился, или выстроил себе дом, или посадил новый виноградник, а также каждый малодушный или робкий возвратился домой – согласно заповеди Торы (Второзаконие 20:5—8). После этого в распоряжении Иехуды осталось 6 тысяч смелых и свободных от личных забот воинов, и он назначает Начальников тысяч, сотен и полусотен”. В своем пламенном обращении к армии он напоминает о героизме предков и тех сражениях древности, в которых многочисленные армии терпели поражения от небольших отрядов, а также перечисляет гонения, которым подвергали евреев их враги.

”Не забывайте о том позоре!” – восклицает он и бросает воинам клич, с которым они пойдут в бой: Опасение от Бога!” Он велит трубить в рога и трубы, чтобы ободрить и воодушевить людей.

Главная армия противника стояла, как было сказано, у Эммауса. Но Горгий, один из трех полководцев (возможно, что один из двух, т. к. Птолемей, согласно

II книге Хасмонеев 8:8—10, был ”наместником в Сирии и Финикии”, и он-то и послал Горгия и Никанора), который знал о сравнительной малочисленности иудейской армии, решил внезапно напасть на Иехуду. Он выступил ночью с легионом в 5 тысяч пехотинцев и тысячей всадников, т. е. с силой, равной всей иудейской армии. Иехуда узнал об этом плане через своих разведчиков, избежал встречи с ним, окольными путями добрался до главных сил противника в Эммаусе и напал на это большое войско. Захваченная врасплох, сирийская армия пришла в смятение. Этим воспользовались воины Иехуды, и сирийцы понесли большие потери – около 3 тысяч человек. Для большего эффекта евреи подожгли лагерь врага.

В то время, когда Иехуда уничтожал главные силы противника, Горгий, не найдя войска Иехуды там, где предполагал, решил, что евреи бежали, и погнался за ними по горам. Не найдя их и тут, Горгий вернулся в свой лагерь и застал его горящим. Евреи, опьяненные победой, собирались напасть и на него. Горгий, увидя, что армия, более сильная, чем его, не устояла против евреев, не отважился вступить в бой и бежал в землю филистимлян (166—165).

Эта военная хитрость Иехуды Маккавея по сей день восхищает стратегов и говорит о его необычайных военных способностях.

На этот раз победа Иехуды Маккавея была действительно великой и полной. Победами над Аполлонием и Сероном он одолел сравнительно небольшие силы. Здесь же была блестящая победа шеститысячного добровольческого ополчения нации, не воевавшей почти триста лет, над армией, превосходящей его войско по

меньшей мере втрое, а может быть и всемеро (поданным II книги Хасмонеев 8:10, у сирийцев было 20 тысяч человек, а по данным I книги Хасмонеев 3:39 – 47 тысяч). Целиком исполнились слова молитвы Ал-ха-ниссим: ”Ты предал сильных в руки слабых, многочисленных в руки немногих... и нечестивых в руки праведных”. Кто научил Иехуду и ”хасидеев” хитрым военным приемам? Кто сотворил ”великие знамения”? Глубокое национальное и религиозное чувство! Уверенность в своей правоте и нечестивости врагов спаяла еврейское войско. Такой уверенности не было у наемных воинов Антиоха. Это и явилось причиной выдающейся победы евреев.

В сирийском лагере иудейские воины захватили богатую добычу: ”много золота и серебра, голубые и пурпурные ткани и много добра, и когда они возвратились с битвы, то пели и благодарили Господа, ибо Он благ, ибо милость Его бесконечна” (I книга Хасмонеев 4: 23—24). Если существуют псалмы времен Хасмонеев, то наиболее радостные и торжественные из них сочинены после этой великой победы (псалмы типа ”Славьте Господа”).

Временный правитель Лисий, пославший Горгия против Иехуды, не мог примириться с таким тяжелым и позорным поражением. Он спешно собирает еще большую армию (согласно I книге Хасмонеев 4:25 – 60 тысяч пехотинцев и 5 тысяч всадников),и уже осенью 165 г. до н. э. он выступает навстречу Иехуде не с севера Палестины, как Аполлоний, Серон и Горгий, а с юга, со стороны Идумеи, приближаясь к его лагерю через землю филистимлян и Иудейские горы. Он доходит до Бет-Цура, приблизительно в 20 милях от Иерусалима по дороге на Хеврон. За это короткое время войско Иехуды увеличилось: вместе с присоединившимися к нему в последнее время добровольцами в его распоряжении теперь было уже 10 тысяч человек. Он нападает на врага, который превосходит его почти в семь раз, и убивает около 5 тысяч его воинов. Опять большая победа – четвертая по счету.

Иехуда понимал, что он существенно подорвал могущество сирийцев. Они не могли продолжать войну, пока не наберут новую наемную армию. У сирийских царей, как у всех царей от древних и почти до новых времен, было только наемное войско, в то время как войско Иехуды Маккавея было народное, добровольческое. В этом был секрет его победы над большими и лучше обученными армиями. Лисий действительно отправился в Антиохию нанимать новое войско, а это нелегко было сделать за короткое время. Победителям была открыта дорога на Иерусалим. Иехуда с братьями решили, что наступило время восстановить Иерусалим и Храм в их прежнем качестве политического и религиозного центра нации.

Победители вступили в столицу и поднялись на гору Сион. Ужасное зрелище предстало их взору!.. Они увидели то же, что и репатрианты из Вавилона в дни Зрубавела и Нехемии. Храм стоял разоренный, жертвенник был осквернен, ворота – сожжены: ”И притворы поросли травой, как в лесу или на горах, храмовые кельи разрушены”. Тогда они пали ниц, надорвали свои одежды, посыпали головы пеплом и громко и горько зарыдали. Псалом Асафа (”Боже! Язычники пришли в удел Твой, осквернили святой Храм Твой, Иерусалим превратили в развалины...” и т. д.) передает чувства Иехуды и его воинов, вызванные тем, что ”натворил враг в Святыне”.

В крепости Акра еще оставались эллинисты-ассимиляторы и стоял сирийский гарнизон. Часть воинов Иехуды осадила крепость, другая же взялась за расчистку Храмовой горы и самого Храма. Камни жертвенника Зевса, выложенные прямо на жертвеннике Яхве, были выброшены в нечистое место. Но как поступить с камнями жертвенника всесожжения, оскверненного греками? На совещании Иехуды с его товарищами было решено убрать и их, но не выбрасывать, а найти для них место на Храмовой горе, где они будут находиться, пока не появится пророк, который решит, как с ними поступить. В Мишне говорится, что ”Хасмонеи временно спрятали камни жертвенника, оскверненного греческими царями”, в северо-восточной храмовой келье, находящейся в Очаговой палате, построенной не в ”святом”, а ”мирском” пределе Храма (на это содержится намек в комментарии к Мегиллат Таанит, 8).

На месте разрушенного жертвенника Хасмонеи построили новый – по образцу прежнего. Они также обновили светильник, стол для хлебов предложения и алтарь воскурения, вывезенный Антиохом Эпифаном в 170 г. до н. э. Потом священники воскурили фимиам на алтаре и ”зажгли лампады в светильнике, чтобы осветить Храм”. И 25 кислева, в 165 г. до н. э., в годовщину запрещения в 168 году ежедневной жертвы, спустя около трех с половиной лет после запрещения Аполлонием соблюдения субботы и праздников, а также богослужений, спустя ”половину седьмины” (семилетия) , или ”времени, и времен, и полувремен”, или ”две тысячи триста вечеров и утр”, или ”тысячу двести девяносто дней” (книга Даниила) , снова была принесена ежедневная жертва на новом алтаре в старом Храме. Богослужение возобновилось – иудаизм победил. Эллинизм, деспотически насажденный Антиохом в соответствии с желаниями ассимиляторов, был побежден...

Тогда Иехуда Маккавей и его партия, с согласия их выдающихся современников, учредили новый праздник – восемь дней Ханукки, торжественного освящения Храма, которое было пышно отпраздновано. На этот раз праздновали восемь дней, тогда как освящение Храма, построенного царем Соломоном, праздновалось лишь семь дней. Чем же это объясняется?

Не вызывает сомнений, что праздник освящения (или обновления) сопровождался возжиганием огней. Уже Иосиф Флавий называет его фота, т. е. ”огни”, или ”лампады”. Он так объясняет его название: ”...в тот день предстала пред нами, подобно свету, неожиданная сила”. Но это аллегорически-философское объяснение. Смысл же прост: в тот день ”были зажжены лампады в светильнике, чтобы осветить Храм”. Так объясняют это авторы I и II книг Хасмонеев (I, 4:50; II, 1:8) . Это было Обновление” (освящение), произвести которое можно было и вне Храма, тогда как обновление стола для хлебов предложения и алтаря воскурения должно было совершаться в Храме. Весьма возможно, что кувшин с нечистым маслом, находившийся в Храме, был тогда заменен кувшином с чистым маслом, которое возжигали в течение восьми дней. Может быть, это послужило источником легенды о ”чуде кувшина с маслом”, в котором масла должно было хватить лишь на один день, но чудесным образом его хватило на восемь дней. По этому поводу высказался несколько лет тому назад в журнале ”Ха-Цфира” астроном и инженер Хаим Зелиг Слонимский, что вызвало большое недовольство ортодоксов. Действительно, в комментарии к Мегиллат Таанит (9) мы читаем: ”Почему же зажгли лампады? Ибо в царствование греков Хасмонеи, войдя в Храм с восемью вертелами в руках, покрыли их деревом (или бронзой – в зависимости от прочтения слова ”б’ц”) и зажгли ими светильник”. Тут даже не упомянуто чудо с кувшином, о котором говорилось раньше. Более того, комментатор объясняет причину восьмидневного празднования и говорит: ”Хасмонеи были заняты в Храме восемь дней”.

Евангелие от Иоанна, правда, наиболее позднее из евангелий (около 100 г. н. э.),уже называет Ханукку просто праздником обновления, но и в I книге Хасмонеев встречаются ”дни обновления”. А во II книге Хасмонеев Ханукка называется ”праздником Кущей в месяце кислев”, и дальше мы читаем: ”И будете праздновать его как дни праздника Суккот (Кущей) ”. А вот описание самого праздника (во II книге Хасмонеев описывается Ханукка до войны с Лисием и после смерти Эпифана) : ”И с радостью праздновали восемь дней, как праздник Кущей, помня, что лишь недавно они проводили эти дни в горах и пещерах, подобно зверям, и потому они несли ветви верб и плоды цитрусовых, а также пальмовые ветви и пели хвалебные песни Тому, кто удостоил их чести очистить Его святое место”. Это сравнение с Суккот и ссылка на то, что сторонники

Иехуды Маккавея прятались в шалашах и пещерах подобно тому, как жили израильтяне в кущах по выходе из Египта, нужны автору II книги Хасмонеев для того, чтобы объяснить, почему праздновали восемь дней, а не семь, как ”сделал Моисей в пустыне” и как ”сделал освящение царь Соломон”, а также почему зажигали в этот праздник лампады: Суккот праздновали восемь дней (включая Шмини Ацерет; девятый день, Симхат Тора, празднуется, как известно, лишь в диаспоре), и в празднование Возлияния, приходившееся на один из дней Суккот, зажигали много лампад. Так как во время гонений Эпифана евреи не могли праздновать Суккот в месяце тишрей, то они праздновали Ханукку в кислеве наподобие Суккот: Последователи Шаммая говорят: с каждым днем уменьшается число зажигаемых лампад, подобно числу быков (приносимых в жертву в Суккот) ”.

Это сравнение Ханукки с праздником Суккот, а также празднование ее с ”ветвями красивых дерев, ветвями пальмовыми и ветвями... верб речных” дали повод Вельхаузену и его школе предположить, что Ханукка есть не что иное, как древний языческий праздник в честь Вакха, отмечавшийся в Греции и Сирии тем, что люди украшали головы венками из плюща и держали пальмовые ветви в руках. От этого праздника, по их мнению, и произошла Ханукка, а позже – праздник Рождества Христова со связанной с ним рождественской елкой.

Первое предположение, что существует какая-то внутренняя связь между Хануккой и праздником Вакха, лишено основания. Его можно объяснить лишь эллинизированным стилем автора II книги Хасмонеев. Он писал для общин эллинизированных евреев вне Палестины и греков, и поэтому употреблял слово ”тирс” (”тюрсос”), что означает жезл вакхантов, украшенный плющом и листьями. Совершенно невероятно, чтобы крайние националисты, какими были первые Хасмонеи, союзники хасидеев, соблюдали и распространяли праздник, чем-либо напоминающий языческие обычаи. Что же касается того, что зажигание лампад

25 кислева было приурочено к зимнему солнцестоянию, после которого день начинает удлиняться, – это возможно, хотя и не бесспорно.

Но что христиане приурочили праздник Рождества к еврейской Ханукке, у меня не вызывает сомнений. Недаром день Рождества Христова приходится на 25 декабря, как Ханука – на 25 кислева, и недаром между ним и христианским Новым Годом промежуток в восемь дней (позднее христиане толковали Новый Год как день ”обрезания Господня” – такое вот странное для христианства название). И недаром христиане в теплых странах Востока используют для этого праздника пальмовые ветви, вместо которых в холодных северных странах употребляют елку – единственное зеленое дерево в это время года, получившее название ”дерево Христа”. Таким образом, Рождество у христиан заменяет Ханукку, а одновременно и Суккот, т. к. сама Ханукка – не что иное, как ”Суккот месяца кислева”.

Иехуда и его братья установили Ханукку на все будущие времена. Для этой цели спустя более тридцати лет были написаны письма еврейской общине в Александрию, которая не торопилась признавать этот праздник, т. к. он не упоминается в Торе и у признанных пророков. Письма подействовали, и Ханукка стала всееврейским праздником.

Интересно, что в древности евреи Марокко понятия не имели о празднике Пурим. Видно, до них поздно дошел свиток Эсфири (Мегиллат Эстер), в отношении которого и мудрецы Талмуда сомневались, можно ли его считать ”откровением Божьим”, поскольку он весь и по духу и по стилю носит слишком уж светский характер (даже Отцы христианской церкви” едва не изъяли его из Священного писания). Ханукку, однако, евреи Марокко соблюдали по всем правилам. То обстоятельство, что караимам, наоборот, знаком только Пурим, но не Ханукка, – само по себе указывает на их отсталость в важных вопросах национальной жизни.

Такое колоссальное событие, как победоносная освободительная война, не представляет для них никакого интереса, коль скоро его нет в Торе...

Не подлежит сомнению, что много псалмов было сочинено в честь великой победы и обновления Храма. Весьма вероятно, что весь халлел, который читают в молитве на праздник Ханукки, а не на Пурим (хотя о последнем говорится в Священном писании, а о первом – нет) , был сочинен или тогда, или близко к тому времени. То же относится и к последним псалмам (145—150)³, а возможно, и к псалму 30 (”Песнь при обновлении Храма”), 119 (”Во дни гонений”), псалмам 135, 136 (”...Вспомнил нас в унижении нашем, ибо вовек милость Его; и избавил нас от врагов наших, ибо вовек милость Его”). По стилю можно отнести эти псалмы к данному периоду (как и псалом 144 – ’Ълагословен Господь, твердыня моя, учащий руки мои битве, и персты мои – брани...”). Мужество и гордость, воспеваемые в псалмах, входящих в состав халлел, и в заключительных псалмах, подходят как нельзя больше к описываемой эпохе! Торжествующие победители были полны радости от сознания величия дела, совершенного ими. После своих побед над чужеземцами они, возможно, с гордостью декламировали:

Все народы окружили меня,

Но именем Господним я поверг их, Обступили меня, окружили меня,

Но именем Господним я поверг их. Окружили меня, как пчелы, и угасли,

Как огонь в терне.

Именем Господним я поверг их.

Они, хасидеи, жертвовавшие жизнью за Бога и за родину в освободительной войне, были вправе гордо возглашать:

Дорога в очах Господних Смерть святых Его.

Они пели ’Тосподу песнь новую” и возвещали ”Его славу в обществе Его хасидеев”. Не без преувеличения, но и не без права на него, они могли говорить:

Заключать их царей в узы,

И вельмож их в оковы железные,

Вершить над ними суд писанный.

Честь сия – всем Его хасидеям.

Аллилуя!

Торжествующие герои Иудеи, забывши в этот момент свою скромность пред Богом и будучи опьянены жаждой земной жизни, плодами своих удивительных сплошных побед, восклицали с гордостью:

Небо – небо Господу,

А землю Он дал сынам человеческим.

Не мертвые восхвалят Господа,

Не все нисходящие в могилу.

Великие победители, охваченные радостью исполнения святых Божьих заповедей, не думали о загробном мире. Собственными силами они завоевали для себя и своего народа земную жизнь, а небо оставили Богу, довольствуясь тем, что Он передаст им во владение землю – страну их предков и детей.

III

Полтора года (с зимы 165 г. до лета 163 г.) были для Иехуды и его партии периодом спокойствия. Сирийцы были заняты вербовкой новых наемных рекрутов и не тревожили восставших. Иехуда использовал это время для укрепления Храмовой горы, чтобы язычникам было нелегко прорваться к Храму. Храмовая гора, укрепленная стенами, башнями и постоянным еврейским гарнизоном, служила преградой для сирийцев и эллинизаторов, засевших в Акре. Там же находился греческий гарнизон. Затем Иехуда стал заботиться о предотвращении вторжения в сам Иерусалим. С этой целью он укрепил город Бет-Цур, через который Лисий уже раз пытался напасть на Иерусалим. Теперь город был в некоторой степени защищен от вражеских нападений с юга, где находились идумеи, исконные враги евреев. Одновременно Иехуда занимался организацией армии. Он назначил командиров на всех уровнях, заботился о восстановлении разрушенного сельского хозяйства и делил земли убитых и бежавших изменников между людьми, верными завету. Пострадавшие жалуются сирийским властям: ”Наши имения подвергаются грабежу”. Иехуда также установил постоянное дежурство в Храме верных хасидейскому иудаизму священников.

Но вскоре он был вовлечен в новые войны. Отчасти – в силу обстоятельств, но больше – по своей воле.

В то время Эрец-Исраэль как государство еще не существовало. Была узкая, небольшая полоса земли, называемая Иудеей. Площадь ее – пять миль с севера на юг, пять с половиной миль с запада на восток. Остальное было под чужой властью. Большая часть бывшей земли колена Эфраима была в руках самаритян; Галилея была в основном Областью чужеземцев” (глил ха-гойим) ; такими же были Гилеад, земля аммонитян и другие районы. В таком виде застали страну репатрианты, возвратившиеся из Вавилонии во время Зрубавела и Иехошуа и во время Эзры и Нехемии. За триста лет, прошедших от Возвращения в Сион до дней Хасмонеев, политическое положение не переменилось к лучшему. Но за такой долгий период евреи не могли не проникнуть и в соседние с Иудеей страны. Общины, или ”собрания”, евреев были в Идумее, Аммоне, Гилеаде, Галилее и в других местах. Эти общины испытали немало притеснений со стороны язычников, живших на земле бывших еврейских царств Иудеи и Израиля и всегда боявшихся, что их соседи-евреи заявят о своих правах на эти земли. Их опасения особенно возросли, когда Иехуда и его национальная партия одолели армию сирийского царя. По этой причине, а также подстрекаемые ”власть имущими” чиновниками сирийско-греческого царя, местное население начало всячески угнетать своих соседей-евреев. Оно стремилось избавиться от потенциальных претендентов на землю. Евреи жаловались Иехуде Маккавею, в котором видели своего защитника. А для Иехуды это был повод расширить границы Иудеи. Будучи сведущими в Торе и писаниях Пророков, Иехуда и его единомышленники не могли не чувствовать неестественности положения, при котором из всей территории Страны Израиля, обещанной их предкам и бывшей под властью царей Давида и Соломона, осталась в руках евреев лишь крошечная Иудея. С тех пор и до конца династии Хасмонеев одно стремление руководило действиями этой великой национальной семьи: превратить Иудею в Страну Израиля. Лишь поняв это, мы поймем политические аспекты эпохи Хасмонеев.

Первым делом Иехуда пошел войной против идумеев, которые были на стороне Лисия в его войне с Иехудой и напали на евреев (видимо, не на живших среди них, а на войско Иехуды). Со времени вавилонского пленения идумеи распространили свои поселения и свою власть на всю южную Иудею, так что даже Хеврон был в их руках. Иудея не могла считать себя в безопасности, пока идумеи были так близко к Иерусалиму. Поэтому Иехуда Маккавей был вынужден воевать с ними. Он нанес им серьезное поражение около Маале-Акрабим и захватил большую добычу. Затем он отомстил маонитянам – западно-идумейскому племени к югу от Мертвого моря. (Это племя упомянуто во II книге Хроник, вместе с ”аравийцами”, и теперь еще сохранились следы его в названии города Маан в Заиорданье, к юго-западу от Петры.) Видимо, маонитяне были в союзе с идумеями или с Лисием. Кроме того, ”аравийцы” были тогда, как и идумеи, ”плохими соседями евреев” и во время вавилонского пленения захватили обширные районы еврейской земли. Возвращение этих районов являлось насущной государственной и национальной необходимостью. (Этих ”аравийцев” не следует смешивать с набатейскими арабами, которые как раз относились к евреям доброжелательно, т. к. издавна были врагами идумеев.) Автор I книги Хасмонеев говорит про них, что они ”были для народа сетью и претыканием, строя ему засады на дорогах”. Иехуда запер их в их же крепостях (”башнях”) и поджег их. Эта жестокость была местью за шпионство маонитян и убийства из засады.

Труднее было Иехуде отомстить аммонитянам, которые тоже помогали сирийским войскам в войне с евреями. Иехуда избегал генерального сражения с аммонитянами, у которых было сравнительно большое войско во главе с полководцем Тимофеем. Мелкими частыми стычками Иехуда подорвал силы противника. После завоевания Яазера и его окрестностей Иехуда вернулся в Иерусалим с удовлетворенным чувством мести и с большой добычей. Он внушил страх всем тем племенам, через земли которых сирийцы могли бы наступать на Иудею.

Но когда Иехуда Маккавей решил осесть в Иерусалиме и заняться организацией своих сил и упорядочением внутренних дел в стране, его встревожили прибывшие из заиорданского Гилеада и Галилеи курьеры с известием, что язычники нападают на местных евреев и хотят их истребить. Уже были убиты все евреи – тысяча человек – земли Тов в Заиорданье; язычники в Акко, Тире и Сидоне также объединились для истребления местных евреев. А в Яффе заманили евреев с женами и детьми на суда, стоявшие у берега, якобы предоставляя им возможность плыть куда угодно, а когда суда вышли в открытое море, то потопили все двести человек, находившихся на борту, с женщинами и детьми. Иехуда созывает ’Ъеликое собрание”, чтобы принять решение о новой и тяжелой войне. Он не может предпринять такой шаг без обсуждения с людьми ”Великого собрания”. По совету Иехуды, Собрание решило разделить войско на три части. Три тысячи человек под командованием его брата Шимона отправились в

Галилею; сам Иехуда и его брат Ионатан во главе 8 тысяч человек вышли в Гилеад; остальное войско осталось в Иерусалиме, и командующими над этой частью Иехуда назначил Иосефа бен Зхарию и Азарию.

Шимон разбил силы галилейских язычников и гнал их до ворот города Акко, а евреев Галилеи и Иорданской долины, которых, видимо, было очень мало, он забрал вместе с женами, детьми и скарбом и увел в Иудею. Но, скорее всего, он увел не всех, а находившихся в наибольшей опасности.

Иехуда же с Ионатаном перешли Иордан и там узнали от набатейцев, что гилеадские евреи осаждены в укрепленных городах Боцре, Бецере, Алмоне, Хешбоне, Македе и Карнаиме. Иехуда взял Бецер приступом, уничтожил все вражеское мужское население, взял добычу и сжег город. Около Рамат-Гилеада, теперешнего ас-Сальта, где евреи были осаждены, а войска Тимофея уже готовились взять их приступом, напал Иехуда на Тимофея и разбил его. Затем он сжег Рамат-Гилеад и все укрепленные города в Гилеаде и вторично разгромил Тимофея около Рафуна или Раббы. Когда же вражеские силы отступили в Карнаим, в котором был великолепный храм Астарты (или Атараты, как она называлась по-арамейски), и укрылись в нем, Иехуда атаковал Карнаим, взял храм и сжег со всеми находящимися там. Забыл Иехуда Маккавей, что само его появление было результатом нападения Антиоха на Иерусалимский храм. Это напоминает поведение марранов Испании и Португалии: преследуемые за их убеждения и веру на родине, они, обретя убежище в Амстердаме, стали там преследовать Уриэля Акосту и Баруха Спинозу за их верования и убеждения... Иехуду могло бы извинить только то, что не в пример ревнителю греческой культуры Антиоху, ворвавшемуся в Иерусалимский храм с целью искоренить еврейскую религию, он сжег храм в Карнаиме, видя в нем лишь крепость, где засели его враги. Он сделал это в пылу битвы, но не как ревнитель еврейской религии.

В Заиорданье евреи также были так малочисленны, чт

На этот раз счастливый случай выручил Петрония: по

глубоко противоречивой натурой.

Приведем наиболее важные места:

¹

Годы деятельности.

²

Совсем, как у нас (франц.) .

³

В рус. Библии нумерация глав кн. Псалмов несколько иная.