Текст книги "Дневники чужого мира (СИ)"
Автор книги: Янина Веселова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)
Глава третья
Перемещение в портале Катерина самым бессовестным образом проспала. Непреодолимая дрема напала на нее уже на станции. Она только краем глаза успела заметить сиреневые отблески в одной из арок, отворяющихся ворот, а очнулась от сна только, когда карету ощутимо тряхнуло на крутом повороте.
Катя выглянула в окошко и поняла, что шумный город остался далеко позади. Судя по всему их путь лежал на север Дагании, которая длинной лентой вытянулась вдоль побережья океана.
Сейчас колеса кареты ходко катились по дороге, прихотливо изгибающейся среди пологих холмов заросших цветущим вереском. Казалось, что одна из богинь уронила здесь свою шаль, а та возьми да и превратись в сиреневый духмяный покров, устилающий все вокруг. Очарованная необыкновенной красотой, Катерина поспешила высунуться в окошка и, прежде чем недовольный голос сопровождающего карету всадника заставил ее спрятаться, успела увидеть встающие на горизонте горы.
Появление конника стало неприятной неожиданностью. Барнеби не предупреждали ее о том, что новые родственники вышлют кого-нибудь навстречу. Настроение любоваться окружающими красотами пропало как по волшебству, уступив место беспокойству. Между тем мужчина просто ехал рядом, не проявляя никакого интереса к попутчице.
Волей-неволей, а пришлось Катерине рассмотреть своего таинственного сопровождающего. Молодой, едва ли старше тридцати лет мужчина уверенно держался в седле. Низко надвинутая на глаза шляпа позволяла увидеть только кончик носа, упрямо сжатые губы да линию подбородка, говорящую об упрямом характере своего хозяина. Что-то знакомое было в этом человеке. Казалось, что он хорошо знаком прежней Китти. Не спуская глаз с треклятого подбородка, она напрягла память.
– Ба, похоже, что это сам Алекс Адерли-Аддингот – один из преподавателей академии. Интересно, зачем ему понадобилось ехать со мной? И почему в таком случае он избегает даже смотреть в мою сторону? Странный тип.
Украдкой поглядывая в окошко, Катерина перебирала воспоминания Китти об этом маге, от скуки составляя досье на него.
Алекс Адерли-Адингот. Преподаватель академии магии, читает курс теоретической магии, избалован женским вниманием, имеет скверный характер, не женат.
Не так уж много знала нэри Барнеби о своем симпатичном учителе, зато похоже была по уши в него влюблена. Катя поморщилась, вспомнив сколько раз эта молоденькая дурочка пыталась привлечь внимание мага. Писала ему записки, полные наивной восторженной чепухи, дюжинами вышивала платки, украшенные инициалами возлюбленного, посылала сладости, ничуть не смущаясь холодностью и неприязнью предмета страсти.
* * *
Часа через два появились первые признаки того, что поблизости находится человеческое житье. Сначала дорогу перегородила отара овец. Катя с интересом наблюдала за двумя косматыми собаками, которые помогали пастухам отогнать с дороги стало.
Еще через некоторое время карета проехала через небольшую, дворов в тридцать деревеньку, окруженную садами. Засеянные поля и ухоженные огородики местных жителей, их сытый вид и добротная одежда говорили о том, что арендаторы лэрда Глэйв не бедствуют. Ну а к часам к трем пополудни экипаж достиг конечной точки путешествия.
Никогда еще Катя не видела подобной красоты. Расположенный на небольшом скалистом островке замок отражался в глубоких водах озера. Соединенный с материком только арочным мостом, он словно сам собой вырастал из земной тверди, год за годом становясь все выше и неприступнее. Какое-то волшебство, разлитое в воздухе заставляло поверить, что эта суровая земля сама воздвигла потрясающей красоты цитадель, настолько гармонично она была вписана в окружающий ландшафт.
Почти не дыша от восторга, Катя не могла отвести глаз от своего нового дома. Почему-то подумалось, что люди, живущие в такой красоте, просто не могут быть подлыми. Они должны быть суровы и прекрасны, как и то место, которое является их Родиной.
Все еще находясь под впечатлением от увиденного, Катерина пропустила момент, когда карета в гостеприимно распахнутые ворота.
Экипаж остановился. Кучер открыл дверцу кареты и помог Кате спуститься. Она ступила на мощеные плиты двора и с любопытством огляделась. Никто ее не встречал, никто не спешил навстречу с цветами и приветствиями, только несколько мальчишек с любопытством таращились на девушку. Она остановилась в замешательстве, не зная как поступить. Между тем Алекс успел спешиться и, кинув поводья одному из парнишек, не глядя на девушку, скрылся в доме.
Довольно глупо себя чувствуя, Катя только и могла наблюдать за тем, как кучер сначала выгружает ее багаж, а затем, попрощавшись, уезжает. 'Очень гостеприимно. И что прикажете делать? Самой идти в дом или подождать кого-нибудь?' – тонкая морщинка залегла между нахмуренных светлых бровей. Из воспоминаний Китти следовало, что являться в чужой дом незваной – верх неприличия. Но с одной стороны ее вроде как звали, да и замок этот принадлежит ее дяде, а с другой ну их на фиг со всеми традициями и правилами поведения! Что это еще за игры такие? Можно подумать, что в этой глухомани есть хоть один человек, неосведомленный о ее приезде. Небось уже раз сто успели перемыть ей косточки, а теперь просто наблюдают за тем, как молодая дуреха топчется по двору.
* * *
На чем я там остановилась? А, да… Подошла очередь поговорить о самоубийстве Китти.
Думается мне, да что там, я просто уверена, девочка просто хотела привлечь к себе внимание пусть и таким диким способом. Случись по другому, Великая Неназываемая не позволила бы ей уйти в свет, не разрешила бы позвать меня…
Весь мир Китти рухнул в тот момент, когда произошло оглашение результатов магической экспертизы. Она была частью большой уважаемой семьи и вдруг в одночасье превратилась в незаконнорожденного бастарда. Насмешки однокурсников в академии, а дома экзальтированно рыдающая мать, холодность отчима и непонятная зависть младшей сестры… Тут не всякий взрослый выдержал бы. Что уж говорить о юной девушке, влюбленной и мечтательной, оторванной от реальной жизни?
Она приняла яд на глазах Элен, бросавшей в лицо девушки упреки в том, что старшая дочь разрушила ее жизнь. Нэри Барнеби даже не сразу поняла, что Китти, доведенная до отчаяния, вовсе не шутит, крича о том, что скоро освободит семью от своего присутствия.
А самое-то главное, что бедняжка ни словом не солгала. Ее больше нет. Место Анабел Кэтрин теперь занимает побитая жизнью тетка, пятидесятипятилетняя вдова, мать, молодая пенсионерка и просто красавица – Краснова Екатерина Пална. Прошу любить и не жаловаться.
Вот такие пирожки с котятами…
О, от замка ко мне спешит гренадерского роста рыжая тетка, видать сейчас начнется театрализованная постановка 'Мы так сильно заняты, что забыли о твоем приезде, девочка.' Что ж посмотрим, послушаем и даже поучаствуем.
Но сперва я все-таки хотела бы попрощаться с бедной Китти словами своей любимой Марины Цветаевой, которые написаны словно об этой девочке.
Христос и Бог! Я жажду чуда
Теперь, сейчас, в начале дня!
О, дай мне умереть, покуда
Вся жизнь как книга для меня.
Ты мудрый, Ты не скажешь строго:
– "Терпи, еще не кончен срок".
Ты сам мне подал – слишком много!
Я жажду сразу – всех дорог!
Всего хочу: с душой цыгана
Идти под песни на разбой,
За всех страдать под звук органа
и амазонкой мчаться в бой;
Гадать по звездам в черной башне,
Вести детей вперед, сквозь тень…
Чтоб был легендой – день вчерашний,
Чтоб был безумьем – каждый день!
Люблю и крест, и шелк, и краски,
Моя душа мгновений след…
Ты дал мне детство – лучше сказки
И дай мне смерть – в семнадцать лет!
Заканчиваю, ибо тетка уперла руки в бока и сопит на манер закипающего чайника. Как бы ее родимчик не хватил…
Глава четвертая
– И долго вы будете заставлять себя ждать, юная лэри? – двойной подбородок достойной дамы возмущенно подрагивал.
– Я немного увлеклась, извините, – Катя вежливо улыбнулась женщине, убирая свои записи. Ей хотелось задать встречающей великое множество вопросов, но, подумав, она решила не спешить с этим. Пусть говорят другие, а она помолчит пока что, может за умную сойдет.
– Идемте в дом, я покажу комнаты, которые распорядился выделить в ваше распоряжения лэр Глэйв.
Какие-то едва уловимые оттенки сарказма, прозвучавшие в голосе безымянной дамы, заставили Катю держать ушки на макушке. Похоже, что рыжая великанша вовсе не так проста. Девушка вприпрыжку поспевала за энергичной проводницей. По дороге она узнала, что почти бежит, не слишком прилично подобрав юбки, за супругой управляющего.
Лэра Маргарет Кинли успела представиться, заочно познакомить Китти со своим Мужем Магнусом и тремя сыновьями, рассказать о том, что хозяин замка отсутствует и вернется только завтра, поведать о видах на урожай и предупредить, что к обеду лэри опоздала.
– Вот, – Маргарет распахнула перед слегка запыхавшейся Китти дверь. – Располагайся, хозяйничай, сейчас принесут твои вещи, – лэра как-то естественно перешла на ты. – Да, – она остановилась, уже взявшись за ручку двери, – за тобой зайдут, чтобы проводить в столовую, когда придет время ужина.
В ответ Катя спокойно поблагодарила даму и, невежливо повернувшись к ней спиной, стала осматривать свои апартамены. Две комнаты, гардеробная и ванная. Звучит очень респектабельно, а на деле все совсем не так.
Прямо из коридора попадаешь в просторную, темноватую комнату, стены которой сложены из дикого серого камня. Довольно бестолково заставленная громоздкой мебелью, она тем не менее имела несколько достоинств, а именно красивый камин, облицованный парламским мрамором и балкончик, на который можно попасть, отворив застекленную дверь. Соседняя смежная комнатка показалась Кате куда уютнее. Ее стены были оштукатурены, ниша, получившаяся, в результате того, что часть помещения отгородили под кладовку, просто создана была для того, чтобы поставить в нее кровать, печка в углу, напоминающая наши голландки, обещала, что жильцам тут будет тепло.
– Это комната камеристки, – голос лэры, решившей задержаться, чтобы провести небольшую экскурсию, заставил Катю подпрыгнуть. Довольная произведенным эффектом Маргарет продолжала. – Печь служит для нагрева воды, – она открыла дверь ванной. – Взгляни, холодная вода поступает в этот бак, так что если надумаешь мыться, учитывай, что тебе потребуется не меньше часа на то, чтобы вода стала горячей. – Топим мы углем. Будешь брать его вот здесь, – она приоткрыла небольшой круглый лючок в стене. Взяла совок с кованой подставки и, зачерпнув антрацита, бросила его в печку.
– А камин? Тоже углем?
– Дровами конечно же, не говори глупости лэри. Там примерно такая же система хранения, разберешься.
В этот момент раздался стук в дверь.
– Похоже, это твои вещи доставили. Не пялимся по сторонам, – Маргарет уже вовсю командовала слугами. – Петер, этот сундук даже пустой стоит больше, чем ты получаешь за три месяца, так что не вздумай его поцарапать, бездельник! Барти, ты что делаешь? Мартин не смей подмигивать лери, уши надеру! Это мой младшенький, – гренадерша повернулась к улыбающейся Катерине. – И тебе весело, да? Ладно, я пошла, отдыхай пока, – энергичная дама вытолкала парней из комнаты и закрыла дверь.
Катя осталась одна. Она еще раз обошла комнаты, выглянула в окно, полюбовалась окружающими красотами, отметив себе, что Эллен Барнеби была совершенно права, упаковывая аромалампу и изрядное количество масла от комаров.
– Что ж рассиживаться некогда. Работы полно. Первым делом Катерина задвинула тяжелый засов на двери и достала один из костюмов, предназначенных для занятий физической подготовкой в академии. Состоящий из простой свободной рубашки и брюк, он как нельзя лучше подходил для предстоящей работы. Потом распахнула настежь балконную дверь.
– Окошки на запад, отличненько! – порадовалась и, чихая, потащила перину с кровати проветриваться на сквознячке, развесила ее на перилах, разложила на скамье подушки и удовлетворенно выдохнула.
– Что там у нас дальше?
Катя с самого начала решила, что в той комнате, которая предназначена камеристке, устроит спальню. Не собиралась она уступать теплую светелочку всяким горничным.
– Что толку кроме красоты с этакой махины? – девушка смахнула пыль с каминной полки. – А вот печка в этом каменном замке, холодном и полном сквозняков, – самое то!
Она подошла к кровати и задумчиво уставилась на нее.
– Перетаскивать в одиночку мебель я не смогу, придется колдовать. Где там мои конспекты? – порывшись в одном из сундуков, Катя извлекла на свет божий толстую розовую тетрадь. – Так, ага, ага… Вот оно…
Дома у Барнеби ей не раз удавалось уменьшать и увеличивать спичечные коробки, но кровать…
– Ничего, глаза боятся, а руки делают, – тонкие пальцы заплелись, сложились в хитрую загогулину. – Лапсэ! – Ага, сработало! Еще разок!
Катя поставила кукольную кроватку в нишу, и, немного полистав конспект, отменила действие первого заклинания.
– Ура! – она даже запрыгала от радости. – Ну теперь дело пойдет!
Спустя пару часов пол везде был чисто вымыт, мебель расставлена по местам, одежда развешена в кладовке-гардеробной.
– Что-то стало холодать, – зябко поежившись, Катерина закрыла окна и решила, что пора затопить печь. Как и говорила Маргарет ничего сложного в этом не оказалось. – Так, что еще осталось? Шторы? Отлично!
Скоро расшитые кистями сирени драпировки украшали окно в спальне и нишу, в которой стояла кровать.
– Красота, – Катя с удовольствием осмотрела преображенные комнаты.
Теперь, войдя в ее апартаменты, любой попадал в довольно уютную то ли гостиную, то ли кабинет. Даже места для того самого ткацкого станка, который ввел Катю в оторопь, нашлось.
* * *
Надо же, никогда не думала, что втянусь и буду с удовольствием делать записи в дневнике! Может дело в том, что мне не с кем поделиться, обсудить последние новости?
В общем на ужин меня не позвали. Складывается впечатление, что про недавно прибывшую в замок юную лэру все забыли, вот только верится в это с трудом. Не замок, а дурдом! Ну и ладно, тех припасов, которые мне дали с собой Барнеби еще дня на три хватит. Я даже кофе сварила. Так здорово получилось. Кофейник со спиртовкой это вещь! Нет, Вещь! Красиво, удобно, вкусно.
А странные новые родственники со своими закидонами пусть идут темным лесом. Я даже голову пока забивать не буду, пытаясь угадать причины их поведения. Может тут в Дагании все слегка чокнутые? На фоне этих аристократов мои Барнеби начинают казаться милейшими людьми.
Кстати, совсем забыла… Тот разговор с Алоизом оставил у меня очень приятное впечатление.
Он оказался разумным дядькой, хотя по другому и быть не могло. Богатый купец это вам не баран чихнул. Нэр в самой деликатной форме попытался довести до меня, что семья Барнеби теперь может считаться лишь моими добрыми знакомыми. Алоиз в самых изысканных выражениях пытался убедить падчерицу, что ей, то есть мне, выпала очень завидная участь. Хитрован! Он всячески старался донести до сознания бедной Китти, что она должна со всей возможной почтительностью отнестись к семейству Глэйв и беспрекословно слушаться главу рода.
А когда я спокойно с ним согласилась, на радостях отсыпал приличную сумму наличными. В общем расстались мы довольные друг-другом. Алоиз даже предложил обращаться к нему, буде мне понадобится в дальнейшем какой-нибудь совет по финансовой части.
А еще от него нестерпимо разило коньяком, видать принял на грудь для храбрости. Бедный мужчинка, совсем его все задергали.
Ладно, вроде все. Сейчас загадаю про жениха, который приснится на новом месте и баиньки! Для Китти это вопрос актуальный.
Глава пятая
Разбудил Катю громкий стук в дверь. Зевая и поминая незлым тихим словом назойливого жаворонка, она накинула халат и пошла ко входной двери.
– Кто там?
– Лэри, откройте! – послышался жизнерадостный женский голос.
В коридоре обнаружилась самого простецкого вида деваха со здоровенным узлом в руках. Она сразу же радостно ломанулась в комнату, пытаясь оттеснить сонную блондинку от двери.
– Тебе чего? – Катя и не подумала посторониться.
– Так я это, к вам! – нахалка предприняла еще одну попытку проникнуть в апартаменты.
– Ничего не понимаю! И не напирай на меня, а то не поленюсь сходить за кочергой! – Катерина уперла руки в бока.
– Я ваша горничная, – девица опасливо покосилась на свою предполагаемую хозяйку. – Лэра Маргарет сказала, что я буду тут жить.
– Передай лэре, что я не нуждаюсь в твоих услугах, – Катя решила стоять насмерть, но не допустить на свою новообретенную жилплощадь таких бесцеремонных подселенок.
– Как это? – недоумение пополам с обидой плескались в голубых глазах девахи.
– Я думаю, что будет лучше всего, если ты сделаешь это в самой вежливой манере. Насколько я могу судить, хамства лэра Маргарет не потерпит.
Катерина захлопнула дверь, не желая продолжать этот глупый разговор.
– Наивные даганцы, не знают они, что москвичей давным-давно испортил квартирный вопрос.
Девушка развила бурную деятельность. Она прекрасно понимала, что с минуты на минуту на помощь нахалке подтянется подкрепление в лице рыжей гренадерши. В рекордные сроки Катя поставила вариться кофе, застелила кровать, оделась в милое утреннее платье, умылась и прихватила волосы лентой. На большее времени не хватило.
Хотя не совсем так, Катерина успела сделать пару глотков кофе и припомнить, что под утро ей снился мэтр Адерли-Аддингот. С самым недовольным видом он пытался доказать девушке, что не имеет ни малейшего желания становиться супругом столь навязчивой особы. На уверения в том, что она решила оставить его в покое, красавчик только недоверчиво щурил холодные серые глаза да качал головой.
Лэра Маргарет ворвалась в комнату как тропический циклон, неистовая и возмущенная, и остановилась, замерев в недоумении. Достойная дама молча озиралась по сторонам, подмечая даже малейшие изменения, которые претерпело помещение. Потом ее взгляд остановился на Катерине, с самым невозмутимым видом сидящей в кресле с чашечкой кофе в руках.
– Кхм… Хорошо ты тут устроилась, я не ожидала… – она опустилась в кресло. – А меня не хочешь угостить, лэри?
– После того как меня прокатили с ужином? – Катя потянулась за пирожком. – Дайте подумать, – она откусила немного, прожевала и улыбнулась Гренадерше. – Нет, не хочу. Мне вообще стоит экономить продукты.
Лэра пораженно молчала, глупо хлопая глазами, а потом шлепнула себя по коленям и расхохоталась.
– Умница девочка! Ты у нас приживешься!
На это Катерина молчком налила ей кофе и подвинула тарелку с
выпечкой, ожидающе глядя на свою гостью.
– Думаешь почему тебя вчера оставили голодной? – дама, не чинясь, выбрала пирожок порумянее. – Просто такого рода пост облегчает прохождение обряда.
– Какого, – насторожилась Катя.
– Так принятия в род, – Гренадерша полюбовалась вытянувшимся лицом собеседницы.
– А разве добровольность не обязательна?
– Желательна, – лэри допила кофе, – только преподаватель этот, как его, вразуми Пресветлая, Адерли что ли, сказал, что у тебя понять этакое ума не хватит. Вот лэрд Теодор и распорядился… – Маргарет развела руками.
– Так он не уезжал?
– Да какая разница! – дама досадливо поморщилась. – Ты что не поняла? Тебя тут дурочкой считают!
– Ну и хорошо, – Катя открыто улыбнулась своей гостье. – Дуракам жить легче.
– Вон оно как, – лэри многозначительно прищурилась. – Ну и правильно! А теперь отвечай почему Энни выгнала?
– Во-первых, я маленькую комнату под спальню себе приспособила. Во-вторых, мне любопытные соседи не нужны. И в третьих, если бы девица вместо своих баулов мне завтрак принесла, то я бы согласилась принять ее услуги.
– Преданную камеристку значит хочешь? Так ведь ее заслужить надо, преданность!
– Мое доверие тоже на дороге не валяется.
* * *
Дорогу в кабинет дядюшки страдающей топографическим кретинизмом Катерине запомнить не удалось, но она по этому поводу не заморачивалась, веря, что со временем разберется в хитросплетениях коридоров старого замка. Лэра Кинли постучала и, дождавшись разрешения войти, толкнула дверь, пропуская вперед Катю.
Девушка сделала пару шагов и застыла на месте. Не ожидавшая такого подвоха Гренадерша, топавшая следом, натолкнулась на застывшую Катю, заставив легкую девушку кульком свалиться к ногам черноволосого великана.
– Ну, ты, наконец убедился, что я прав, Тео? – откуда-то справа прозвучал насмешливый мужской голос. – Лэри совершеннейшая дурочка!
Не отвечая грубияну, лэрд склонился и одним рывком поставил Катю на ноги. Она подняла пылающее лицо и столкнулась с изучающим взглядом темно-зеленых, кажущихся почти черными из-за густых длинных ресниц глаз.
– Я такой страшный?
Не отвечая, Катерина рассматривала этого привлекательного мужчину. Высокий настолько, что она не доставала ему до плеча, массивный, ширококостный, но отнюдь не толстый. Матерый – вот слово, лучше всего описывающее лэрда. Длинные темные волосы забраны в хвост, узкое лицо с резкими линиями скул, твердая линия губ, нос горбинкой да зеленющие глаза, таким предстал перед своей племянницей Теодор Глэйв.
– Просто я думала встретить здесь благообразного старичка, а не вставшего на дыбы пещерного медведя, – от неожиданности Катя ляпнула то, что было на уме и втянула голову в плечи, но великан только весело расхохотался.
'Похоже я у них займу должность шута. Правильно Адерли меня дурой считает,' – девушка тихонько вздохнула.
– Ну здравствуй, Бэлла! – отсмеявшись поприветствовал великан. – Добро пожаловать! Как тебе здесь?
– Очень красиво, – дипломатично ответствовала Катя, решив не спорить с авторитетным родственником. Хочется ему называть племянницу по-своему, да, пожалуйста, тем более, что Анабел Кэтрин прекрасно сокращается до Бэллы.
– Отлично, – чему-то обрадовался лэрд. – Сейчас пойдешь с Маргарет, она поможет тебе подготовиться к ритуалу. Слушайся ее во всем. Ты меня поняла?
Он испытующе посмотрел на девушку, которая только молча кивнула в ответ.
– Она завтракала, милорд, – вмешалась в беседу Гренадерша, – И ужинала.
– Ей же хуже, – Адерли-Аддингот ехидно улыбался. – Ни дня без сладкого, лэри?
Катя пожала плечами, даже не взглянув на красавчика, оправдываться ей было не за что, виноватой она себя не чувствовала, доказывать, что вовсе не дура, за которую ее все принимают не собиралась.
* * *
Дверь ритуального зала захлопнулась, отсекая Катерину от всего мира. Она зябко переступила босыми ногами на каменном полу и поежилась.
– Не жарко тут, – пожаловалась она алтарю из прозрачного темно-зеленого камня, в таинственной глубине которого сияла золотистая искорка. Она ярко вспыхнула в тот момент, когда капли Катиной крови частым дождиком закапали на его сияющую поверхность. – И что дальше? Дядюшка хочет, чтобы я подхватила воспаление легких, если оставил меня тут одну?
Катя прошлась туда-сюда по восьмиугольной сводчатой комнате, вырубленной глубоко в скальном основании острова. Сейчас единственным источником света в этом царстве тьмы был алтарь. Сложно осознать, но похоже, что он выточен из цельного изумруда. Вернее не так, Катя читала, что изначально такие камни рода совсем маленькие, не больше кулака (хотя сложно назвать маленьким изумруд подобных размеров), но год за годом, поколение за поколением они растут, сохраняя и поддерживая магию семьи. Если род прерывается, они погибают, раскалываясь…
– Ой, а ты теплый! – Катя погладила зеленую глыбу. – Не обидишься, если я на тебе посижу? – она с ногами залезла на алтарь. – Страшновато мне… А хочешь, расскажу о себе?
Искорка согласно замигала.
– Ну ладно, началось все с того, что день за днем мне начал сниться один и тот же сон…
* * *
Вот уже третий день я лежу в кровати, прихожу в себя после ритуала принятия в род. Сил хватает только на то, чтобы по стеночке дойти до уборной и вернуться под теплое одеяльце. Зато носятся теперь со мной как с тухлым яйцом. Счастливый дядюшка на руках принес мое полубесчувственное тельце в комнаты, приставил горничную, велел привезти доктора и пообещал спустить со всех шкуры, если не уберегут драгоценную племянницу, а сам на радостях устроил грандиозную гулянку.
И вся эта свистопляска началась в тот момент, когда, открыв двери ритуального зала и окликнув меня, достойный лэрд заметил, что глаза его новой родственницы поменяли цвет с серого на фамильный темно-зеленый. Не ожидал он, видите ли, что достойные предки не просто признают незаконнорожденную девицу, но и отметят своей милостью, пробудив в ней (во мне то есть) магию земли. Насколько я поняла, пока лэрд на радостях не особо следил за своим языком, существовала большая вероятность, что слабенькая Китти, не выдержав испытания, погибнет или полностью лишится магических возможностей.
Дядюшка был готов к тому, что я выгорю там, оставшись просто носительницей древней крови, способной в дальнейшем родить здорового крепкого мага. На племя меня готовил короче. Козел он, а не медведь. Нет, я конечно понимаю, что Теодор Глэйв должен думать о благе рода в целом, но, находясь на своем месте, упорно продолжаю считать его достойным представителем полорогих парнокопытных.
Забрал меня у Барнеби, поселил в заброшенных комнатах, где больше двадцати лет никто не жил, не кормил, пустил мне кровь, заливая ей весь алтарь да еще и не особо надеялся, что я это переживу.
Вот кто он после этого? Козел и есть!
Но зато у меня теперь зеленые глаза, темные брови и ресницы (Спасибо предкам за подарок!), что в сочетании с льняными волосами составляет просто убойное сочетание!
Я красотка!
Вот полежу еще денек и встану на ноги. Они все еще попомнят, не будь я Анабэл Кэтрин Глэйв!
