Текст книги "Дневники чужого мира (СИ)"
Автор книги: Янина Веселова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)
– Поднимитесь, лэри, – голос Барти выдернул Катю из размышлений.
Послушно распрямившись, она безмятежно улыбнулась и скромно опустила глаза, мысленно обещая ощипать мужу все перья за то, что бросил ее на съедение своему ехидному братцу.
– Вы ведь подарите мне танец? – ничуть не сомневаясь в положительном ответе, его величество чуть склонил голову и протянул руку.
Повинуясь знаку распорядителя бала, дирижер взмахнул смычком, музыканты, послушные его воле заиграли, и зал наполнился звуками вальса. Бал начался!
Не делая попыток освободиться из прозрачного плена серых глаз, так похожих на глаза мужа, Катя повела плечом, небрежно сбрасывая палантин подоспевшему Марку, и подала мужчине, блеснувшую изумрудным огнем руку.
– Это лучший подарок для меня, ваше величество.
– Вам легко угодить, герцогиня, – негромко засмеялся король, ведя в танце.
'Вот же поганец,' – мелькнуло в голове у девушки. 'Язва коронованная. Что он глазками-то сияет? Клеится что ли? Не дай бог! Или это проверка на вшивость, или он меня за дуру держит!' – не забывая дядюшкин наказ, Катя кружилась в вальсе и сияла улыбкой. Казалось, что красавицу блондинку, скользящую в танце, ничуть не задевают восхищенные и завистливые взгляды приглашенных. Едва касаясь паркета, она словно растворилась в музыке. Подчиняясь рукам короля, красавица все же была далека и от него, и от всех. Чуть склоненная голова девушки, ее загадочная улыбка, грация, с которой она танцевала…
– Вы сегодня поистине звезда, – мужчине надоело молчать. – Должен признать, что моему брату сказочно повезло.
– Ну что вы, ваше величество, – сочла возможным возразить Катя. – Это мне повезло.
– Вот как? Однако его нет, – напомнил вредный Бартимеус.
– Работа, – напомнила Катерина. – У мужчин всегда работа…
– Пытаетесь оправдать супруга? – королевская бровь знакомо приподнялась.
– Вы так похожи с братом, – вырвалось у Катерины.
– Ну, наконец-то! Нормальная реакция. А то вы сегодня словно каменная. Оживший мрамор, одетый, вернее раздетый в изумительное платье.
'Да он вообще берегов не видит,' – решила Катя, пропуская мимо ушей кололевский комплимент.
– Хотя… – не унимался Барти. – Я должен быть благодарен вам, дорогая родственница. Уверен, что скоро мнгогие дамы будут радовать наши взоры.
– Благодарите брата, – парировала Пална, – это его подарок. – А почему кроме нас танцуют только дядюшка с ее величеством? – поспешила сменить тему разговора на более безопасную.
– Остальные не смеют, – его величество продолжал забавляться. – Пусть любуются и завидуют, – решил он, кружа свою даму. – А вам охота насладиться танцами, герцогиня? Не волнуйтесь. Поклонники сейчас набегут. Наперегонки. Но я могу спасти вас, – он доверительно склонился к Кате. – Хотите, подарю вам еще один танец? И не хмурьтесь, это привилегия.
'Господи, твоя воля! Но Алекса я сегодня прибью, если только не попаду в острог за убийство его братца,' – взмолилась Катерина.
– Танец заканчивается, лэра, – голос мужчины изменился, он был мягок. – Вы были очаровательны в своем гневе и совершенно забыли бояться. Не краснейте, Бэлла, я не в обиде.
– Простите, ваше величество, – ей оставалось только лепетать и радоваться, что музыка смолкла.
– Обязательно прощу, – пообещал король. – Какие могут быть счеты между родственниками. И не вздыхайте так счастливо, – ведя Катю на место, продолжил он. – А то вспомню о праве сюзерена, тряхну стариной да и приглашу вас на следующий танец.
'Тиран! Самодур! Феодал недобитый! Венценосный журавль! Нет, жук! Сделал меня как девочку!' – сердилась она, а на душе было легко и радостно.
– Ты была очаровательна, – Генри едва дождался возможности перекинуться с сестрой парой слов. – Хотя… Нет…
– Нет? – вяло удивилась она, все еще пребывая под впечатлением от сумасшедшего вальса с королем.
– Да, то есть нет, то есть… Ты – самая красивая сегодня.
– Ну так мне положено, – легкомысленно отмахнулась она. – Как ты думаешь, эта бодяга надолго?
– Пресветлая Матерь, вразуми свою неразумную дочь, – засмеялся Генри. – Все девицы мечтают о балах, а ты норовишь сбежать в самом начале веселья. Слушай, – отвлекся он. – А не станцевать ли мне с твоей сестренкой? Малышка Натали чудо как хороша…
– Не станцевать, – переполошилась Катерина. – И вообще держись подальше от нее. Если конечно не хочешь жениться.
– Ты о чем? – растерялся парень.
– Потом поговорим, я тебе все-все про Барнеби расскажу. Сейчас не время и не место. Генри, хороший мой, ну ее! – почти взмолилась Катя. – Тебе что танцевать не с кем? Пригласи тогда меня.
– Тебя? – прищурился брат. – Так уж и быть, уговорила.
– Теперь моя очередь танцевать с Бэллой, – развернулся к ним Тео. – Я все-таки хозяин дома и старший родственник.
– Вы, дядюшка, не все-таки, – горячо возразила Катя. – Вы самый лучший!
– А я? – обиделся Генри.
– Молод ты еще, – приосанился лэрл Теодор.
– А я? – подкрутил ус его невозможное величество.
* * *
Бал гремел. Один танец сменялся другим, одна мелодия сменяла другую, один блистательный лэрд сменял другого, одна чужая рука на талии сменяла другую.
– Достали, – порядком уставшая Катя поспешно выскользнула из зала.
Приближалось время обеда, то есть ужина конечно, и стоило убедиться, что лэра Кинли держит все под контролем. Это, конечно же, было уловкой, отговоркой, позволяющей покинуть веселье, наивной попыткой бегства. 'Достали!' – теперь уже мысленно повторила Катя. 'Его величество изволили куда-то пропасть, ее величество утащили дядюшку играть в карты, Генри, моего замечательного безотказного Генри затанцевали посторонние лахудры. Наглые охотницы за женихами напропалую кинулись охмурять братика, а на меня открыло охоту все столичное дворянство. И мне даже было бы лестно, будь Алекс рядом. Но его нет!' – она поспешно юркнула за ближайшую драпировку, заслышав приближающиеся голоса. 'До чего я докатилась?! В собственном доме прячусь от гостей. А все муженек! На фига было наряжать меня в это платье и бросать одну?!' – Катерина поморщилась, вспоминая многочисленные мужские прикосновения к почти обнаженной спине. Нет, все эти лэрды вели себя пристойно, они не позволяли ничего оскорбительного, но это были чужие нежеланные мужики, ненужные и постылые. Их однообразные комплименты надоели имениннице хуже горькой редьки, а единственная причина с улыбкой выслушивать их сейчас 'горела' на работе. 'Ну, Алекс, погоди!' – хмыкнула Катя, делая попытки осмотреться по сторонам. Она оказалась в какой-то нише, спрятанной за занавеской, на лестничной площадке между первым и вторым этажом. Тут было тесно, пыльно и темно. 'Непорядок,' – машинально отметила Катерина: 'Филонят горничные!'
– Не надоела тебе еще эта самостоятельность? – послышалось насмешливое.
– Отнюдь, – женский голос показался Кате знакомым.
Поддавшись любопытству, она тихонько раздвинула золотистый плюш занавесок и посмотрела в щелочку. Практически рядом с ней замерли Гертруда с Арманом.
– Ну конечно, – не давая девушке уйти, протянул бывший жених. – Быстро же ты нашла мне замену, милая.
– О чем ты? – дернулась лэри Винтер.
– Осторожнее, родная, не споткнись, – мерзавец склонился ниже, его голос звучал глухо. – От некоторых последствий падения с лестницы не поможет и твой талантливый братец.
– Ты мне угрожаешь? – Гертруда не прекращала попыток освободиться.
– Ну что ты, – Арман покачал головой. – Я просто рад за тебя. Вскружить голову лэрду Глэйв это почти легендарное деяние. Поздравляю, милая.
– Не понимаю… – ей все-таки удалось вырваться.
– Все очень просто, – любезно пояснил мужчина. – Я решил, что мы все равно будем родственниками, а значит нет смысла лелеять былые обиды. Ну что ты так удивляешься? Выходи замуж за своего старичка и помоги мне жениться на его очаровательной племяннице.
– Ты с ума сошел!
– Так значит да?
– Нет!
– А как же наша маленькая тайна, Герти? Ты же не хочешь, чтобы все узнали о том…
– Не трудись, если я соберусь замуж, мой избранник первым делом узнает обо всем.
– Ты такая честная, такая наивная, такая открытая… – локти девушки снова оказались в плену мужских рук.
Голос Армана звучал все тише, и Катя еще немного подалась вперед, напрягая слух. Ее буквально разрывало от двух противоречивых желаний. С одной стороны хотелось дослушать разговор и узнать, чем дело кончится, а с другой, мечталось спустить с лестницы этого хлыща и проверить прав ли он был, утверждая, что от последствий падения не всякий врач избавит.
– Гертруда! – послышался еще один голос. Похоже кто-то спешил на помощь лэри Винтер. – Гертруда, как ты?
На площадку взбежал Шеридан.
– С ней все в порядке, – Арман поспешно отстранился. – Рад тебя видеть, друг мой.
Ничего не отвечая, целитель подхватил сестру под локоть и повлек вниз. Возможно движения были слишком резки или на лице было написано нечто такое, что заставило Армана отшатнуться. Хлыщ почти ввалился в ту самую нишу, которая стала убежищем для Кати. Инстинктивно девушка отшатнулась, взмахнула руками, схватилась за какую-то загогулину и, потеряв опору, свалилась бы, не подхвати ее чьи-то руки.
Судорожно забарахтавшись, она попыталась вскрикнуть, но рот уже зажала чья-то крепкая ладонь, раздался тихий щелчок, а потом послышалось до боли знакомое.
– Котенок, с тобой все в порядке?
Катя моментально расслабилась в руках невесть как оказавшегося в пыльном закутке мужа.
– Котенок? – едва слышно повторил он, но ладонь от лица так и не убрал.
Не делая попыток вырваться, Катя тем не менее мстительно укусила его светлость и с удовольствием прислушалась к его тихой, но прочувствованной ругани.
– Я уберу руку, – пообещал Алекс немного погодя, если ты пообещаешь молчать.
И она тут же закивала в знак согласия.
– Какого лешего ты делаешь на лестнице? – едва почувствовав свободу, зашипела Катерина, моментально забыв обо всех обещаниях. – Инспектируешь пыльные закуточки?
– На какой лестнице, котенок? – не понял муж. – Мы в библиотеке.
– В детской? – нервно хихикнула Катя, которой на ум кроме гайдаевской 'Операция Ы' ничего не пришло.
– В дядиной, – ангельскому терпению Алекса можно было только позавидовать. – Так, все молчи, не срывай нам операцию, – он что-то сделал, и Катя застыла молчаливым неподвижным памятником самой себе. Самостоятельно она могла только молчать, моргать и слушать. – И не сопи так громко, – чмокнув возмущенную жену в нос, он словно куклу развернул ее, прижал к себе спиной. – Главное не волнуйся, у нас все под контролем.
Катя во все глаза уставилась на полупрозрачную стену перед собой. За ней и впрямь прекрасно просматривалась библиотека. Пытаясь сообразить каким таким таинственным образом она перенеслась из пыльной ниши прямо в супружеские объятия, Катерина осматривала знакомую комнату. 'Похоже между тем чуланом на лестнице и этим есть какая-то потайная дверца. Падая, я за что-то ухватилась в темноте. Очевидно это была деталь запирающего механизма. Ага… Дверь открылась и я свалилась прямо дятлу в руки, то есть в лапы, то есть…' – она сбилась с мысли, потому что дверь библиотеки приоткрылась, пропуская в помещение лэрда Вульфа в компании нэры Барнеби.
– Вы подумали над моим предложением? – тон ректора был холоден и спокоен.
– Сначала я должна быть уверена, что с Сержем все в порядке, – женщина упрямо поджала губы, но было видно, что спокойствие дается ей дорогой ценой.
– Моего честного слова вам недостаточно? – сейчас ректор ничем не напоминал добродушного весельчака. – Увы, но никаких гарантий я вам дать не могу. Да… А вот скажем прядь волос, или палец… Прислать вам палец младшего сына, нэра?
– Почем я знаю, что это будет его… – она не договорила, пошатнувшись.
– Ну полно, Элен, – подхватил женщину лэрд Вульф. – Никто не хочет вас пугать или причинять вред малышу Сержу. Пока что, – мужчина подчеркнул голосом последние слова, – он думает, что просто гостит за городом. Мальчика не обижают он здоров и весел, только скучает по маме с папой. Да… – опять протянул Гай. – А ведь вам стоит просто взять у меня одно зельице и подлить его старшей дочери. И все тут же будет хорошо и замечательно. Ваш мальчик вернется в семью, а девочка… С ней тоже все будет в полном порядке. Вот, возьмите, – в безжизненные руки нэры Барнеби перекочевал флакон темного стекла. – Лэри Глэйв должна выпить это.
– Но почему я? – уже смирившись, поинтересовалась женщина.
– Тут видите ли какая закавыка, – открыл карты ректор, – только в руках родного человека это зелье обретает силу, а вы все-таки мать. Да… – он задумчиво посмотрел на нэру. – Во всяком случае формально… Короче, – его тон снова стал деловым, – сейчас вы быстренько принесете мне магическую клятву, и дело в шляпе. Начинаем. Повторяйте за мной, Элен…
– Да, начинаем, – согласился Ужас.
'Работает спецназ,' – подумала Пална, наблюдая за тем, как захрипел и задергался ректор в руках медленно проявляющихся в воздухе мужчин.
– Амулеты невидимости, – щекотнул катино ухо губами муж. – Секретная разработка, – в его голосе слышалась гордость.
Тем временем один из бывших невидимок забрал у Элен флакон и помог ей сесть в кресло, ноги почти не держали женщину.
– Нэра Барнеби повела себя на редкость разумно, – посчитал нужным пояснить Алекс. – Узнав о похищении сына, она сразу же обратилась к нам. Правда, чтобы усыпить бдительность лэрда Вульфа ей пришлось действовать через твоего дядюшку. Моя идея с королевским патентом на шоколад была на редкость удачной, признай, котенок. Она приносит неожиданные, но приятные дивиденты.
'Сними заклятие, родной, и я признаю все что угодно,' – беззвучно взмолилась Катерина. 'Но сначала я тебя стукну!'
– Ты сопишь как сердитый еж, – веселился Ужас. – И это вместо того чтобы гордиться супругом, который спас младшенького Барнеби, с поличным накрыл давным-давно разыскиваемого менталиста и даже почти не опоздал на бал! Сейчас быстренько упакуем ректора, успокоим нэру, сообщим всем о предстоящей свадьбе и пообедаем. Как тебе такая перспектива, счастье мое?
'У Алексюши головокружения от успехов,' – поняла Катя. 'Ничего, родной, как только я смогу ходить и говорить, тебе сразу полегчает, буквально в тот же момент,' не сводя глаз с кочерги, стоявшей у камина пообещала она.
– Сейчас я сниму с тебя заклятие, котенок, – глава тайной канцелярии лизнул Катерину за ушком. – Умоляю, не ругайся при посторонних, тем более, что сейчас сюда должны подойти Барти и Тео. Не позорь меня перед родней и подчиненными. Потом наедине можешь даже побить, обещаю не сопротивляться, – прозорливо предсказал свое ближайшее будущее дятел. – Только не сильно… – теперь его светлость увлеченно целовал обнаженное плечо жены.
'Извращенец,' – мрачно подумала Катерина, чувствуя возбуждение от бессовестных поползновений мужа. 'И я такая же,' – едва не всхлипнула она. Хотелось опереться на стену, позволив Алексу прижаться посильнее, задрать подол дурацкого платья и… 'Ну уж нет,' – с трудом освободившись о своих неуместных фантазий, встряхнулась Катя.
Между тем в библиотеке появились их величества в сопровождении почтительного хозяина дома.
– Как они не вовремя, – с досадой убрал руки из-под юбки супруги Алекс. – Идем, котенок, – позвал он, снимая заклятие и открывая потайную дверь.
– Постой, – ухватившись за мужа, попросила Катерина, – дай сказать, а то забуду.
– Что? – встревоженно обернулся Ужас.
– Арман Дарен, у него какие-то виды на меня… Он пытался шантажировать Гертруду…
– Разберемся, – улыбка его светлости не обещала хлыщу ничего хорошего. – Идем, родная, не стоит заставлять ждать их величеств.
Герцог помог жене покинуть потайной ход, мимолетно улыбнувшись тому, с каким интересом она проследила за тем, на какую именно завитушку книжного стеллажа нужно нажать, чтобы вернуть все в первоначальное положение.
– Не советую лазить по этим закоулкам в одиночестве, – предостерег он Катю, но та в ответ только дернула плечом и поспешила спуститься со второго яруса библиотеки.
'Вот и разгадка,' – подумала она. 'Очевидно обе потайных ниши находятся на одном уровне.' Оказавшись внизу, она поспешила спрятаться за спину Теодора.
– Что с моим сыном?! – не обращая никакого внимания ни на появление августейших особ, ни на старшую дочь, Элен кинулась к герцогу Ингарскому. – Что с ним?!
– Успокойтесь, нэры, с ребенком все в порядке, он уже дома с отцом.
– Но как же?.. Когда же?.. Алоиз ведь был здесь… – совершенно растерялась женщина, хотя было видно, что ей стало легче.
– У нас свои методы, – последовал короткий ответ. – Нэра Барнеби, думаю, что вам стоит сейчас пройти в зал, вас потеряла дочь.
– А… – Элен указала глазами на Катю.
– Не эта, – мягко улыбнулся Алекс. – Идите к ней и празднуйте.
– Но…
– К сожалению вам пока что нельзя уехать, потерпите, – герцог подал знак, и один из присутствующих магов подхватил под руку ошеломленную даму.
Нэра безропотно покинула библиотеку.
– А как же тайна следствия? – отмерла ее величество, с некоторым неудовольствием поглядывая на Катю. Было совершенно очевидно, что она не одобряет холодность девушки. Однако же Пална сделала морду кирпичом и понадежнее спряталась за широкую дядюшкину спину. Изображать нежную дочернюю любовь она не собиралась.
– Магическую клятву о молчании ей не обойти, – пояснил Алекс и повернулся к брату. – Барти, позволь представить тебе того самого менталиста, по вине которого я торчал в академии два года, – он показал на молчаливого ректора. – Между прочим это наш с тобой родственник, брат. Старший, правда незаконнорожденный…
– А лэрд Вульф, что с ним? – бросив предостерегающий взгляд на Алекса, поинтересовался король.
– Мертв, – подал голос лжеректор. – Раз уж все так случилось, то… – он замолчал ненадолго, а потом улыбнулся. – Коротко говоря, я готов сотрудничать со следствием.
* * *
– Сегодня я хочу поделиться с вами радостью, – голос лэрда Глэйв был слышен каждому из гостей.
Их лица обратились к заметно волнующемуся хозяину дома. Одни лишь из вежливости слушали хозяина дома, другие испытывали желание поторопить его в ожидании обеда, который обещал быть роскошным, третьи разочарованно вздыхали, расстроенные тем, что танцы прервали, а были и такие, кто изо всех сил прислушивался к достойному лэрду, желая как можно скорее разнести новости по всему Аргайлу.
– Эта радость огромна, – голос Тео дрогнул.
– Позвольте мне, лэрд, – пришел на помощь дядюшке король. – Пришла пора сообщить всем, что во время моего визита в родовое гнездо Глэйв была заключена помолвка между герцогом Ингарским и лэри Глэйв.
Всеобщее молчание, обнявшее зал, заставило его величество недоуменно приподнять бровь, заставляя подданных опомниться. Лица присутствующих тут же озарились подобающей случаю радостью.
– А потому, – одобрительно улыбнувшись сознательным подданным, продолжил Бартимеус, – дабы не гневить милостивых богов, настало время огласить дату свадьбы. Она состоится через месяц в Ингарре. Добро пожаловать в семью, дитя! – его величество раскрыл объятия, в коротые и влетела Катерина, направленная мощной дядюшкиной рукой. – Однако, это не все, – передавая слегка дезориентированную невесту жениху, продолжил монарх. – сегодня еще одна любящая пара навсегда свяжет свои судьбы. Я имею в виду лэрда Глэйв и лэри Винтер.
Еще один королевский взгляд, и зал дисциплинированно взорвался овациями. Стоя рядом с Алексом, Катя с интересом наблюдала за тем, как деревянной походкой не ожидавший такой подлянки от короля дядюшка на негнущихся ногах подходит к Гертруде и берет ее за руку. Пораженная невеста послушно идет вслед за Тео к их величествам, чтобы принести благодарность.
– Не стоит, друг мой, – отмахнулся Барти, – лучше приглашай на свадьбу. Думаю, что праздник Середины Зимы подойдет как нельзя лучше. Да… – прервал он себя. – Что там с обедом? Ту курочку в шоколадном соусе подадут?
– Ну как ты? – негромко поинтересовался герцог Ингарский, склоняясь к жене.
– Под впечатлением, – честно ответила она. – Силен его величество!
– Это у нас семейное, – хохотнул Алекс.
– Тебе это не поможет, родной.
– Ладно, котенок, – вздохнул он и признался. – Я еще не окончательно утратил надежду.
– Надежду? – следуя в столовую удивилась Катерина.
– Ты всегда добреешь после еды, – подмигнул Алекс.
* * *
Все-таки праздники это то еще испытание. Раньше бывало пока купишь продукты, приготовишь, накроешь стол набегаешься так, что сил никаких не остается. Скоренько переоденешься и бежишь встречать гостей, потом их развлекаешь, следишь за тем, чтобы за столом все у всех было, подаешь горячее, потом десерт, перемоешь гору посуды и рухнешь в постель. А там отдохнувший муж, и у него хорошее настроение и потребности! Да… Было время.
Зато в этот раз я сама палец о палец не ударила, а упахалась хуже прежнего! А все нервы и общение с августейшими персонами. Может они конечно и родственники, вот только не мои… Во всяком случае королева! Вот! И это я еще не вспоминаю про интриги, невольной свидетельницей которых я стала, всеобщее внимание и безобразную истерику Натали!
Господи, это была такая стыдоба, когда малолетняя нахалка, стоило королю замолчать, начала возмущаться, что я скрыла от семьи такое важное событие. Ее попытались тихонечко вывести, но дурында вырывалась, причитая, что жизнь несправедлива.
– Одним все, а другим ничего! Ей и мужа и соболей и изумруды, а мне?! – отпихивая мать, Натали топала ногами.
– А вам, драгоценная нэри, – в тишине, воцарившейся в зале, голос Барти прозвучал гласом небесным, – надлежит отправиться в леорийский пансион Тишайшей Бригитты, который славится воспитанием дев благородного происхождения. А коли мы с вами ныне почти родня, думаю, что у Светлейшей Иллиад не будет возражений! Там в монастырской тищине вы познаете благодать Пресветлой и вернетесь к нам через пару лет совсем другим человеком.
Он немного помолчал, давая нам время осмыслить сказанное.
– И вообще, – теперь в голосе короля звучала ничем неприкрытая обида, – мне подадут курочку в шоколадном соусе или нет?!
И все тут же отвлеклись от капризов завистливой сестрицы и устремились в столовую. Несчастная кура понадобилась всем. Лэра Маргарет сказала, что ее гости дорогие сожрали подчистую как, впрочем, и шоколадные десерты. Даганцы оказались настоящими сладкоежками. Кто бы мог подумать.
Хотя, как выяснилось, я вообще не сильна в предсказаниях. Это я про ректора, ну, то есть про самозванца. А все мой покойный свекор виноват! Не мог, понимаешь, держать себя под контролем! Типа самец! Он нагулял парня, а мы мучайся. И пусть моя роль во всей этой истории просто микроскопическая, но поворчать-то можно? Тем более, что никто не слышит и не видит, и не знает. А тот кто может увидеть и узнать, спит сейчас сом младенца после того, как я, используя все доступные и запрещенные методы допроса выпытала у него подробности. И то подозреваю, что большую их часть Алекс утаил.
Я вообще только-только осознала, чьей женой мне пришлось стать. Вот так просто в один момент взяла и осознала, что мой иногда совершенно бестолковый дятел оказывается настоящий профессионал, мастер своего дела. Да… Но вот почему со мной он вечно дурак дураком, это загадка загадок, тайна тайн.
Ой, я опять отвлеклась, растекаюсь мыслию по древу… Ладно, к делу, а там и баиньки пора. Лекс Лаверн, а именно так зовут лжеректора, родился на пару лет раньше Барти. Мой блудливый свекор познакомился с очаровательной юной леорийкой, магианной жизни, влюбился в нее, а может просто увлекся. Кто теперь разберет? Дело прошлое… Как бы там ни было, но результат их встреч удачно заменял настоящего Гая Вульфа на посту ректора академии на протяжении трех лет. Не могу не похихикать по этому поводу. Судя по всему мой Алекс – гений контрацепции в папеньку!
Жестоко пытая мужа, (Он до сих пор счастливо улыбается.) я смогла выяснить, что судьба этого самого Лекса Лаверна чем-то напоминает историю Китти. Только он родился в семье благородной, правда фамилию получил материнскую. Его не любили, да… Будь он девочкой, оба супруга магианны с легкостью закрыли бы глаза на незаконнорожденность, ведь в Леории так мало женщин. Но мальчик… Он был никому не нужен. Зато парень оказался носителем редкой магии и обладателем сильного характера, а его мамаша оказалась обладательницей длинного языка и разболтала Лексу о том, кто был его отцом.
Привыкший находиться в тени, он не захотел являться новым родственникам, справедливо опасаясь за свою жизнь. Однако возвыситься ему хотелось неимоверно, а потому, закончив образование, юный Лекс устроился под крылышко леорийских коллег моего дятла. Несколько лет он подвизался в тайной канцелярии, набираясь опыта и поднимаясь по службе. Наконец, сочтя, что достиг вершины своей карьеры, Лаверн подал в отставку. И выбрал для этого весьма оригинальный способ, сымитировал собственную смерть.
Дурачок, с такими вещами не шутят. Я вот умирала уже раз. И что? Должна всем как земля колхозу: дядюшке, брату, Гренадерше, ее семейству, Барнеби, Гертруде, мужу, а главное ребенку. И это правильно. Хотя по чести сказать, они тоже мне должны. Вот!
Опять я сбилась, возвращаюсь к нашим баранам, то есть одному барану… Лекс приезжает в Даганию уже довольно обеспеченным человеком и ведет очень тихую, незаметную жизнь. Присматривается, прислушивается, разбирается, и постепенно в его голове складывается план.
Я вот давеча сравнила его с бараном, а ведь Лаверн по всем повадкам напоминает паука. Сидит себе тихонько в середине широко раскинутой паутины и держит под контролем все ее нити, а случись чего, он уже почуял и спешит вмешаться. Лекс ведь не собирался становиться королем, нет! 'Быть публичным лицом – такая морока! Мне этого не надо. Спасибо, нахлебался за три года, замещая ректора,' – заявил он на допросе. Насколько я поняла из рассказа Алекса, на уме у Лаверна было подчинить себе дофина и уже через него влиять на политику. Подробности мне Алекс не рассказал, но и без того ясно, что планы у родственничка были грандиозные, рассчитанные на несколько лет. И венцом их был бы полностью послушный ему молодой король, марионетка на троне.
Когда я спросила мужа о лэри Винтер, то дятел отделался от меня туманными намеками на невместное поведение и девичью честь, из чего я сделала вывод, что Гертруда где-то ее потеряла. И это стало поводком, на котором лжеректор удерживал магианну, то делая вид, что отпускает, то притягивая обратно. Ну что-то подобное я и подозревала, мелковато конечно, зато весьма действенно в окружающих реалиях. Остается надеяться, что дядюшка не вовсе ретроград, и не профукает из-за такой ерунды свое счастье.
Ну и осталось вспомнить бедную Опалин, царство ей небесное. Я тогда все правильно угадала, Лаверн хотел убить Алекса, которого ректор начал подозревать, а покойную ревнивицу переклинило на мне.
– Почему же тогда не было второй попытки убийства? – спросила я Ужаса.
– Не забивай себе голову всякими глупостями, родная, – улыбнулся этот гад. – Тем более, что все уже благополучно закончилось, а в дальнейшем меня ждет скучна кабинетная работа, – уверил он. – Рутина, котенок, сплошная рутина. Приключение закончилось.
И он думает, что я ему поверила?! Охохонюшки…
Я не стала спорить, не время, но вот Евтушенко вспомнился.
Не понимать друг друга страшно -
не понимать и обнимать,
и все же, как это ни странно,
но так же страшно, так же страшно
во всем друг друга понимать.
Тем и другим себя мы раним.
И, наделен познаньем ранним,
я душу нежную твою
не оскорблю непониманьем
и пониманьем не убью.
Вот такие пироги с котятами… Про кого там я забыла? Арман Дарен – подручный Лаверна, мне кажется, что он доживал свои последние дни, очень уж расхрабрился, не слушал хозяина… Пусть скажет спасибо особистам, за то, что остался жив. Вот такой у Алекса братик нарисовался… Миляга, коллекционер подающих надежды магов и манипулятор.
– Солнце, – спросила я мужа, – объясни мне зачем Лексу понадобилась я?
– Котенок, карманный маг жизни это мечта любого манипулятора. С помощью твоего дара можно убивать и лечить. А растения? Урожаи?
– Надои, – поддержала я. – Тогда непонятно, почему никто не охотился на Генри?
– Генри? – переспросил супруг. – При чем тут Генри?
– Он тоже маг жизни вообще-то, – развеселилась я и, глядя на ошарашенного Алекса, добила. – Просто он брюнет, а вы в Дагании все как один помешаны на блондинках! Они вам белый свет застят!
Ну а то, что последовало потом, я пересказывать не буду, хотя и забыть не смогу.
