Текст книги "Крестная дочь великого инквизитора (СИ)"
Автор книги: Яна Черненькая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)
– В каком смысле? Вы хотите ее использовать, но не говорите, что в ней?
– Кара, некоторые вещи лучше просто не знать, – мягко сказал Тано, но по его тону девушка поняла, что лучше больше вопросов не задавать.
– На “Книгу Тота” кто угодно поймается… из тех, кто знает, что это такое. Но так рисковать… – монсеньор нервно забарабанил пальцами по столу.
– А если подсунуть фальшивку? Сделать похожую обложку и все, – предложила Кара.
– Если ее положить в реликварий того же размера… – преподобный цапнул со стола очередную оливку, с аппетитом надкусил все еще горячий пирог с мясом. Ароматный горячий сок брызнул в миску. Вытерев рот, Макс сказал. – Должно сработать.
– Что ж… Может и дело говорите. Я распоряжусь. А вы, двое, отвезете письмо в монастырь. Заодно прогуляетесь. И чтоб раньше часа ночи не возвращались. Лучше позже. Желательно с новостями о нашем друге. Через него как раз и передадите известие о книге. Себастьян…
– Да, монсеньор, – склонил голову оборотень.
– Если с Карой что-то случится…
– Не случится.
– Я очень надеюсь.
– Не извольте беспокоиться… отец* (*Padre – в переводе означает равно просто отец или обращение к священнику, крестному etc. Прим. авт.), – поклонился Себастьян. Монсеньор нахмурился. Кара перевела взгляд с мужа на крестного. Что-то странное между ними происходило. Она была готова поклясться, что Тано специально выделил слово “отец”. То ли намекнул на то, что он теперь женат на крестной дочери монсеньора, то ли что-то еще. Опять загадка.
Глава 21. “Книга Тота”
Монастырь Сан-Хуан-де-Ла-Монтана был затерян в живописной горной долине. Себастьян и Кара не торопились, наслаждаясь обществом друг друга и возможностью побыть наедине. Монсеньор дал распоряжение не возвращаться до самой ночи. Задача не слишком сложная, ведь до монастыря было не менее шести часов езды. К десяти вечера планировали добраться неспешным шагом.
Когда проехали замок Саградо-Корасон и въехали в буковый лес, Кара перебралась в седло к Себастьяну. Вьенто налегке трусил следом за Трамонтано. Солнце озаряло деревья, делая мир радостным и волшебным. Хотя, пожалуй, сейчас даже дождливый день показался бы им чудесным, ведь они были вместе. Кара прижималась к груди мужа, закрывала глаза и наслаждалась возможностью быть с ним рядом, прикасаться к нему. В такие моменты вся вселенная для нее замыкалась на этом ощущении близости и единства. Впервые за последние годы Кара не была одна. Пустота исчезла. А на душе стало тепло. Мир казался дружелюбным и полным волшебства.
Они мало говорили. Молчание было наполнено смыслом куда большим. И все же ближе к концу поездки Кара поняла, что ей до смерти любопытны две вещи: книга, а еще странные отношения Себастьяна и монсеньора.
– Тано… Мне показалось или у вас с моим крестным что-то происходит?
– Показалось, – муж уткнулся носом ей в волосы и тихо фыркнул.
– А мне так не кажется.
– Какая ты любопытная.
– Между прочим, он мой крестный, а ты – муж. И вы оба – единственные мои родные люди. Я имею право знать, что между вами происходит, – обиделась Кара.
– Ничего особенного не происходит.
– Тогда к чему все эти взгляды, когда ты сказал “не извольте беспокоиться, отец”? И… слышал бы ты себя со стороны. Что ты имел в виду? Что женился на его крестной дочери? Но почему он так нахмурился? Это разве плохо? Он думает, что ты женился на мне, чтобы сделать карьеру? – Кара просто засыпала мужа предположениями.
– Остановись, все, стоп, – Себастьян наклонился к самому ее уху и шепнул. – А что, если я имел в виду именно то, что сказал?
– В смысле?
– Не извольте беспокоиться, отец, – повторил Тано свою фразу.
– Ничего не понимаю, – пробормотала Кара. Догадка, посетившая ее голову, была так бредова, что она решительно ее отмела. Потом посмотрела на мужа. Зажмурилась. Еще раз посмотрела. Вспомнила крестного. Бросила очередной взгляд на Тано. – Нет. Ну это уж вовсе глупость.
– Почему?
– Так ведь он…
– Сколько лет твоему крестному? – так же шепотом спросил Тано, будто опасаясь, что их услышат.
– Ну… сорок шесть.
– Ответ понятен? Считать умеешь?
– И давно ты об этом знаешь? – одними губами спросила Кара.
– Нет, всего несколько дней. Он сказал мне, когда мы остались одни. Помнишь, когда он благословил нас?
– А ты… Как же ты… – девушка тряхнула головой, пытаясь упорядочить воцарившейся в ней хаос. – Ты его теперь ненавидишь?
– Почему?
– За то, что он бросил тебя? – они по-прежнему разговаривали шепотом, но Каре хотелось еще больше понизить голос. Она знала, чем это может грозить крестному.
– Он не бросал меня. Мать ему не сказала. Узнал, лишь спустя семь лет.Теперь я знаю, почему меня так легко взяли послушником в Орден, едва мне исполнилось восемь, ведь туда большинство приходит уже подростками. Знаю, почему мне приходилось трудней, чем всем остальным, и почему меня не убили, когда нашли способ это сделать. За что на него сердиться? Я уже давно не мальчик, чтобы лелеять подобные обиды. Все вышло как вышло. Он отдал мне тебя. Этого уже довольно, чтобы я не держал на него зла, – Тано опустил голову еще ниже и поцеловал Кару в шею. – Теперь мне даже кажется, что он и познакомил нас специально. Надеялся, что мы понравимся друг другу. Он отрицает, но я почти уверен – меня отправили к тебе в этот раз не ради сопровождения, а чтобы дать шанс… Он знал, что я на грани, и знал… о тебе.
– И ты сполна воспользовался этим шансом. Хитрюга.
– Или ты воспользовалась. Между прочим, я старательно сватал тебя за Лоренсо.
– Вот этого вообще не понимаю.
– А на что мне было рассчитывать?
– На это, – Кара повернулась и поцеловала мужа.
– Тогда я об этом не знал.
– Теперь знаешь, – мурлыкнула девушка. – Только… ты уж поосторожней со словами. Кто-нибудь может заметить и догадаться. Не хочу, чтобы у крестного были проблемы.
– Да, я знаю, дурака свалял. Просто до сих пор так странно. Никак не могу привыкнуть и в голове это уложить. Хотя и понимаю, пусть он для меня отцом и не был, но я для него сыном был все это время. Он очень уж меня опекал. Все считали, что всему виной мои способности. А на самом деле…
– Просто ты и способный, и его сын. Думаю, он тобой очень гордится. Не меньше, чем я, – Кара опять прижалась к мужу и уткнулась носом ему в грудь.
– Подлиза.
– Нет, просто правду говорю. Кстати, а что за книга, о которой вы говорили?
– Кара, тебе этого знать не надо.
– Так я же все равно узнаю. Не сейчас, так попозже, когда приеду в Кастель-Рива. Залезу в библиотеку…
– ...и ничего не узнаешь.
– Почему?
– Это запрещенная книга, – Себастьян принюхался, незаметно огляделся по сторонам.
– И что в ней запретного? Рассуждения о Боге? Ересь всякая?
– Если бы.
– А что? Ну не томи!
– Этой книге много тысяч лет. Правда, раньше она была не книгой, а надписями на золотых табличках. Как говорят. “Изумрудная скрижаль”, “Книга Тота” – вот ее названия. Сейчас в монастыре всего лишь список. Сами скрижали были утрачены. Но списка довольно. В нем главное – описания заклинаний, ритуалов. Говорят, будто с помощью этих скрижалей можно много чего натворить…
Кара обратила внимание, что Себастьян насторожился. Со стороны было незаметно, но она почувствовала напряжение. Это могло значить лишь одно – за ними кто-то следил. Она попросила остановиться и пересела на Вьенто, заработав одобрительный взгляд мужа.
– А что, например, можно сделать?
– О, мало ли что рассказывают. Сам я эту книгу не видел. Есть слухи, что с ее помощью можно повелевать всем миром, воскрешать мертвых, читать мысли, воздействовать на людей… Книгу пытались уничтожить. Много раз. Считалось, что она утрачена. Выходит, не совсем. Сейчас, раз такое дело, ее собираются перевезти в Кастель-Рива. Подальше от бруксы. Если они смогли напасть на церковь, то в монастыре тоже не вполне безопасно.
– А когда ее планируют перевезти? – подыграла ему Кара.
– Не знаю, но, полагаю, скоро. Завтра или послезавтра. Второе вернее.
– А разве безопасно вывозить ее за пределы монастырских стен?
– Под конвоем? Почему нет? К тому же никто не знает, что эта книга вообще есть. Скорее всего, ее попросту повезет под плащом кто-нибудь из нас. Не уверен, что даже реликварий нужен – тяжелый и бессмысленный.
Себастьян замолчал, расстегнул фибулу и снял плащ – в нем было жарковато, а, случись что, он мог еще и помешать. Кара тщетно прислушивалась к шуму леса – ничего подозрительного не заметила. Но слух и чутье у оборотня были куда лучше, чем у нее, так что можно было не сомневаться – поблизости кто-то есть.
Кем был тот шпион, они так и не узнали – Тано не посчитал нужным гоняться за соглядатаем. Но весь дальнейший путь стал немного нервным. Да, они иногда перекидывались фразами, но день перестал быть таким чудесным, как вначале. Может быть, поэтому они приехали на место быстро, даже раньше десяти вечера. Передали письмо настоятелю, их покормили.
По времени выходило, что в Прего они вернутся глубокой ночью, но, посовещавшись, решили остановиться на ночь в замке из соображений, что так проще привлечь внимание Лоренсо – кто знает, быть может, он все еще находился неподалеку. Или бруксы, как возразила Кара, но Себастьян ее заверил, что рядом с ним ей следует опасаться только одного – собственной глупости. Обидел. Сильно. Но был прощен, когда в замке раздобыл мягкую перину, одеяла, кучу свечей, нацедил в погребе кувшин хорошего вина, нашел подходящую комнатушку на самом верху сторожевой башни и, главное, как следует покаялся.
После этого страстного покаяния пришлось срочно одеваться и собирать по комнате разбросанные вещи, потому что Лоренсо вряд ли бы понравилась такая встреча, а время шло уже за полночь. Шансов на успех было не очень много. Но надежда оставалась. Ожидание коротали, распивая вино и делясь рассказами о прошлом. Себастьян не так уж много знал о Каре, а Кара еще меньше знала о своем муже. Вот и представилось время получше узнать друг друга. Ближе к трем ночи Тано нахмурился, прислушался к чему-то и выглянул в окно, потом посторонился, пропуская летучую мышь. Зверек попытался замедлить свой полет, но получилось плохо. Создавалось ощущение, что у него не все в порядке с ориентацией в пространстве. Чувствительно приложившись об стену, мышь шлепнулась на пол, потеряла очертания, растекаясь в большое черное пятно и превратилась в Лоренсо. К счастью, одетого, потому что Кара опасалась неловкой сцены, памятуя о том, в каком виде ее собственный муж показывался, когда менял свой облик на человеческий.
Барон потер ушибленный лоб и затравленно огляделся по сторонам.
– Сеньор Себастьян… – поклонился он. – Сеньорита… сеньора Кара. Позвольте вас обоих поздравить, – судя по тону, Лоренсо не очень уж был рад необходимости поздравлять как “сеньора”, так и “сеньору”.
– Неважно выглядите, барон, – с подозрением во взгляде посмотрел на него Тано.
– Зато вы прекрасно выглядите, брат Себастьян. Или уже не брат, видимо, – не остался внакладе Лоренсо.
Решив, что зубов здесь уже было показано достаточно, Кара вмешалась в их обмен “любезностями”:
– Я так рада тебя видеть, – она обняла барона, но он вежливо отстранился.
– Кара, я уже говорил, не надо. Пожалуйста.
– Ты по-прежнему ничего не ешь? – всполошилась девушка.
– Не могу. Не хочу, – покачал головой Лоренсо.
– Хочешь.
– Но не буду.
– Простите, что прерываю ваше дружеское воркование, но хотел бы поинтересоваться, какие новости? – вмешался Себастьян.
– Кассара распределила нас по разным убежищам. Я не знаю, где и кто прячется.
– Что сама Кассара? У тебя есть возможность передать ей весточку? – сощурил глаза Тано.
– Могу. Следующей ночью. Сейчас она уже ушла. Поэтому я и смог прилететь.
– Не очень-то ловко у тебя это получается, – заметил Себастьян.
– Как могу. Не привык пока, – барон пожал плечами и опять посмотрел на Кару. – Так что за весточку передать?
– Скажи, что подслушал разговор. “Книгу Тота” планируют вывезти из монастыря и переправить в Кастель-Рива, – ответил ему Тано. – И будет это... – он прикинул в уме. – Либо послезавтра, либо еще днем позже. Можешь начать с того, что просто спросишь, что за книга такая. Уверен, ваша Кассара весьма этим заинтересуется.
– Это все? – нервно огляделся Лоренсо.
– Все.
– Передам.
– Постой! – поспешно окликнула его Кара. – Ты же где-то тут недалеко обитаешь?
– Условно, да.
– Давай договоримся, если нужно будет связаться с тобой, мы будем зажигать ночью свет здесь, на башне. А если ты захочешь связаться с нами, то мы сейчас в Прего. На постоялом дворе “Две монетки”. Наверное, заходить в таверну, битком набитую инквизиторами, тебе сейчас не стоит, но ты можешь постучаться в окно комнаты на втором этаже. Окно второе справа.
– Только с разбегу стекло не высаживай, чтобы не было конфуза, – с вызовом прищурил глаза Тано.
– Не думаю, что это понадобится, – бросил Лоренсо и вскоре вновь стал летучей мышью.
Зверек взмахнул крыльями раз, другой, подпрыгнул, но взлететь сразу не получилось. Кара подставила ему ладонь и подбросила вверх. Мышь с трудом встала на крыло и упорхнула в раскрытое окно, чудом не врезавшись в раму.
– А теперь идем, проведаем моих собачек? – предложил Тано. – Ты их все еще боишься или уже не очень?
– Я к ним привыкла. Скоро ошейники надену и буду выгуливать каждую ночь.
– Пусть сами гуляют. Ночью надо спать. Или не спать, но только со мной.
Перешучиваясь на ходу, они спустились во двор замка. Здесь было очень тихо. Каре стало не по себе. Заброшенный замок выглядел страшно, странно и нелепо. Он был похож на труп человека, привязанный к стулу – вроде сидит как живой, но глаза смотрят в одну точку, а сердце не бьется.
Ни огня, ни звука. Люди вывезли всю скотину и уехали сами. Если б не луна и звезды, то еще б и темнота стояла непроницаемая. Так, худо или бедно, но хоть удавалось разглядеть очертания предметов и ближайшую местность. Поневоле Кара прижалась к своему мужу, ища у него защиты.
– Не бойся, – шепнул он. – Со мной ты в безопасности.
Они вышли за ворота. Ночь стояла безветренная. Тихая. Лето постепенно вступало в свои права. Свежий аромат луговых трав кружил голову. Они сошли с дороги и побрели куда глаза глядят. Себастьян дышал полной грудью и был абсолютно спокоен. Постепенно, глядя на него, успокоилась и Кара. Дьявольской своры не было.
– Неужели проклятия больше нет? – спросила она, когда ночная тьма потихоньку стала рассеиваться.
– Похоже на то, – ответил Себастьян, наклоняясь и срывая красный, наполовину закрытый цветок немезии* (*Немезия – травянистое растение. Цветы бывают самые разные. Прим. авт.). – Вот, – он протянул добычу Каре.
– Ну и зачем ты ее сорвал? – расстроилась девушка. – Она теперь завянет. Ни вазы нет, ни…
– А ты вот так, – Тано аккуратно заправил цветок за тулью охотничьей шляпки Кары.
– Все равно быстро завянет. Ты в другой раз, если захочешь мне подарить цветы, просто покажи на них пальцем и скажи: “Вот это твой букет”. Я порадуюсь твоей заботе, а цветы останутся на месте.
– Странная ты у меня, – Себастьян остановился и посмотрел на небо. – Монсеньор так и не сказал, кто ты. Хотя точно знает.
– Мы друг друга стоим, – сдержанно улыбнулась Кара, которой очень не нравилась вся эта таинственность вокруг ее происхождения. – Тебя тоже обычным смертным не назовешь при всем желании. Кстати, а ты точно все еще оборотень? С тех пор, как заклятие сняли, ни разу не превращался. Вдруг ты уже просто человек.
– Нет, это вряд ли, – покачал головой Себастьян. – Не могу сказать наверняка, рад я или нет. Зверь стал частью меня и лишиться его было бы… – он пожал плечами. – Сложно. Но вообще, если вспомнишь, что говорила та бесноватая… Мне монсеньор рассказал.
– И что конкретно тебя заинтересовало?
– Вспомни. “От первой отравы спасу нет. От второй отравы храбрость спасет. От третьей отравы – нечисть. Сердце заберет, проклятье избудет. Трижды отравленный дважды проклят”. Если предположить, что речь обо мне, то выходит складно. Первая отрава – я оборотень. Так им и останусь. Вторая – собаки. Сложно сказать, чья храбрость помогла, но их нет, сама видишь. Третья, должно быть, переход проклятия. Бесноватая называла тебя нечистью. Мое сердце уже давно похищено. Я не против, оставь его на сохранение. Только не представляю, как узнать, точно это или нет? Умирать мне теперь совсем не улыбается, а как иначе проверить?
– Хочешь, скажу честно? – Кара посмотрела на мужа. В темноте ее глаза таинственно мерцали, отражая рассеянный лунный свет. – Мне все равно, снято с тебя проклятие или нет. Для меня важно лишь то, что ты рядом. А что будет потом – безразлично.
– Все, может, и так, но ты одного не понимаешь. Проклятия такого рода сами стремятся к передаче. Так можно было бы запереться в деревне, например, и умереть, дождавшись старости. Но не получится. Я никогда не рассчитывал надолго задержаться в живых, однако, сейчас, как никогда, хочу этого. Будет обидно умереть просто потому, что сработало проклятие. И передавать его другому тоже не хочу. Я справился со зверем, но другой может и не справиться.
Себастьян снял плащ и постелил его на траву.
– Иди сюда. Хватит уже гулять. У тебя ноги еще не зажили после последних подвигов, – он сел и потянул к себе жену, усадив ее к себе на колени.
– Откуда знаешь? – удивилась Кара, у которой действительно опять разболелись стертые ноги.
– Я чувствую запах крови.
– О, кстати, давно хотела спросить. Помнишь, когда я пришла в себя в замке Лоренсо? В первую ночь. После которой ты убил дипа.
– На память не жалуюсь, – усмехнулся Себастьян.
– Что тогда было? Ты так странно говорил и вел себя.
– Когда ты руку поцарапала?
– Да.
– Полнолуние. Зверь агрессивен. А запах крови сводит с ума. Я не хотел ненароком сделать тебе больно.
– Значит, в полнолуние мне надо быть осторожней?
– Тебе нужно быть осторожней всегда, но я для тебя не опасен. Зверь может сколько угодно злиться, но ты моя, и он знает теперь об этом. Я видел, ты поладила с Тано, а как его боялась в самом начале. Здесь то же самое. В каком бы облике я ни был, тебе ничего не грозит.
– А когда ты становишься медведем, ты все равно ты или уже не совсем? Как это ощущается?
– Я – все равно я, но… Это сложно объяснить. Мир становится другим. Мысли… Тело реагирует иначе. А от запахов и звуков в первые мгновения можно вовсе потеряться. Я бы хотел тебе показать, но как это сделаешь?
– Если только ты меня укусишь, – засмеялась Кара. – Вдруг я тоже стану медведицей.
– Это вряд ли, – улыбнулся Себастьян. – Из тебя медведица не получится.
– А кто получится?
– Кара. Уже получилась. Мне нравится.
Девушка зевнула, прикрыв рот рукой.
– Ты спать хочешь, пойдем обратно в замок, – предложил Тано. – Переночуем там, выспимся и вернемся в Прего.
– Да, что-то поздно уже, – Кара еще раз зевнула. – Или рано.
Закутав жену в плащ и подняв на руки, чтоб сберечь ее израненные накануне ноги, Себастьян направился к замку. Перед дорогой назад действительно нужно было выспаться как следует.
– Ты останешься здесь с монсеньором!
– И не подумаю!
– Жить надоело?
– Я за тебя боюсь.
– Ты уже боялась – чуть лапы не откинул после того раза. Повторить решила?
– Я не буду от тебя отходить.
– Плохая идея. Я повезу книгу. Рядом со мной будет опасней всего.
– А мне вампиры не опасны.
– Свернут шею, станут опасны, только поздно будет.
– Я хочу быть с тобой.
– Вот и сиди здесь. Закончится все, будешь со мной сколько угодно.
– А если тебя убьют?
– Меня точно убьют, если ты рядом будешь. Я не могу нормально действовать, когда постоянно думаю только о том, чтобы с тобой чего-нибудь не случилось. Кара, ты же умная женщина, ну неужели не понимаешь?
– Я понимаю, все понимаю, но сердце не на месте. Мне страшно, Тано. Я не хочу здесь оставаться. Разреши мне…
– Исключено. Ну… чего ты боишься? – Себастьян обнял и поцеловал жену.
– Не знаю. Чувствую, что должна быть с тобой. Просто должна быть и все, – Кара прижалась к его груди и закрыла глаза. Ее била мелкая дрожь. Предчувствие близкой беды лишало возможности думать и воспринимать доводы разума. – Я понимаю. Я все понимаю. Только ничего поделать не могу. Что-то случится, если я не буду рядом с тобой.
– Тише, тише, что ты? Держи себя в руках, – прошептал Себастьян, с наслаждением вдыхая запах любимой женщины. – Хочешь, я задержусь еще на несколько минут? Подождут… – его руки смяли одежду на плечах жены. Белая камиза соскользнула на пол. Сверху упал тяжелый плащ...
– И после этого ты смеешь говорить, что у тебя отличный слух? – возмущался в дороге Мартин. – Я раз десять подходил к твоей двери и на разные лады произносил “Подъем”. – Чем ты там занимался?
– Сказал бы я тебе, но завидовать будешь, – отмахнулся Себастьян.
– Ну и скажи!
– “Бестиарий” читал. В тишине. И уши заткнул, чтоб не слышать твои вопли под дверью. Должен же кто-то его прочитать за тебя.
– Ты к ученой братии собрался присоединиться? С чего б я завидовать такому начал?
– Мартин, иногда лучше помолчать, – Роберто окинул младшего товарища сочувствующим взглядом. – Нечего косить под придурка. Тебе не идет.
– “Бестиарий” он читал, – фыркнул Мартин. – Стоило ли так рано вставать, чтобы потом ждать этого… книгочея. Дадут тебе книгу – вот и читай всю дорогу. Хоть зачитайся.
– Слушай, отстань, моралист, – разозлился Себастьян, которому перед этим еще и от Винсенте за опоздание досталось. – Еще не хватало – выслушивать твои причитания. И так настроение отвратительное. Завидуй молча.
– Отвратительное у него настроение…
К слову сказать, плохое настроение было не только у Себастьяна. До самого монастыря братья ехали в гробовой тишине. Даже лошади шли как-то особенно агрессивно, зло всхрапывая, будто готовясь к бою.
Когда отряд сопровождения достиг монастыря, им навстречу вышел аббат Домингес. Он встретил их на ступенях белоснежного храма. За ним шли монахи в черных рясах с надвинутыми на глаза капюшонами. На вытянутых руках аббат нес завернутую в холстину огромную книгу. Винсенте спрыгнул с коня. Том перекочевал к нему в руки. Откинув ткань, брат-командор бросил взгляд на темно-коричневый простой переплет, кивнул и, вновь завернув книгу, передал ее Себастьяну. Коротко поклонившись аббату, он взлетел в седло и сделал знак к отъезду.
На ужин они остановились в замке баронов де Скорси, где задержались надолго – встречу с бруксой следовало организовать где-то вне городских стен, чтобы исключить лишние жертвы. Как и ожидалось, полночь они встретили в лесу, примерно в часе езды до Прего. Стоянку обустроили на совесть. Собрали хворост и дрова, зажгли огненное кольцо. Выставили усиленные дозоры. Лагерь должен был выглядеть достоверно.
Все это время за ними следили. Себастьян слышал шаги невидимых соглядатаев. Следовало в скором времени ждать гостей, и они не заставили долго себя ждать. Меж темных деревьев показались белые фигуры. Вампиры и не пытались скрываться или нападать неожиданно. Но еще до их появления Себастьян насторожился, принюхался и вскочил на ноги.
– Не помешаем? – голос бруксы был глубоким, низким, с бархатистой хрипотцой. Она сделала шаг вперед, выбираясь на освещенное огнем место. Подол черного как ночь платья прошуршал по листьям и веткам. Вампиры взяли лагерь в кольцо, но из-под деревьев выбираться не спешили. Винсенте вышел навстречу демону. За ним следовал невысокий худощавый молодой инквизитор. Почти незаметный на фоне своих более рослых собратьев.
Себастьян стоял, сжимая и разжимая кулаки, сам не свой. Он уже знал, почему брукса не напала и не таилась. Когда Винсенте проходил мимо него, оборотень сделал шаг навстречу и шепнул брату-командору несколько слов на ухо. Глаза того сузились, но более он ничем не выдал своего беспокойства.
– Я мог бы вас пригласить, но, пожалуй, воздержусь, – Винсенте скрестил руки на груди. – Таких гостей приглашают лишь один раз, не важно, что мы не в помещении. С чем пожаловали?
– Не с чем, а зачем – за книгой, которую вы везете. Очень уж она нам нужна.
– Ответ знаете сами, надеюсь?
– Наши аргументы вам понятны… надеюсь? – в тон Винсенте произнесла брукса.
– Какие именно?
– Эй, мальчик, не шали, – демоница перевела взгляд на Себастьяна, который снял с шеи медальон, явно собираясь оборачиваться. – Оставайся в своем привычном виде. Ты же знаешь, что с нами лучше не шутить… – она махнула рукой и пламя высветило шгнувшего вперед вампира, державшего нож у горла Кары. – Дай ее сюда, – велела она. Девушку швырнули к ней. Брукса молниеносно перехватила пленницу, приставила острые когти к горлу. – Кровь ее нам не подойдет, пить не будем, – Кассара приблизила свою голову к шее Кары и втянула ноздрями воздух. – Зато на ней все еще твой запах, оборотень. Ты не сделаешь ни одного движения и даже не подумаешь превращаться в зверя. Иначе… – острый коготь прочертил красную борозду на коже девушки. – Иначе твоя женщина умрет. Очень быстро. И почти безболезненно. А теперь вы все уйдете. Все. Кроме оборотня. Книга у него. Пусть остается.
– Себастьян, – Винсенте повысил голос и сурово посмотрел на напряженного оборотня, а потом коротко скомандовал. – Взять!
Но братья не успели даже сделать двух шагов.
– Стоять! – крикнула брукса и из-под тени деревьев показался еще один вампир, державший нож у горла великого инквизитора Альвароссы. – Неужели вы думали, что я посчитаю эту девку действительно серьезным аргументом для общения с церковниками? Это аргумент лично для оборотня. Но, полагаю, жизнь монсеньора куда ценней? – она сверкнула глазами. – Назад. Убирайтесь, святоши, если хотите получить вашего бесценного лидера. И костер не забудьте раскидать – нет желания пачкать одежду копотью.
Брат-командор встретился взглядом с великим инквизитором. Тот закрыл глаза. Винсенте сжал губы и приказал:
– Отходим.
Себастьян распрямился, взял в руки книгу, до того лежавшую рядом с ним. Один из братьев раскидал угли и горящие ветки, освободив проход, а после ушел вслед за остальными.
– Проследите, чтоб они удалились подальше. Нам ни к чему проблемы, – распорядилась брукса.
На сей раз она была ни в чем не виновата. И это первое утешение, которое пришло в голову, потому что в остальном ситуация сложилась непростая.
Кара ловила себя на мысли, что начинает привыкать к опасностям. Да, страшно по-прежнему было, но голова работала на удивление хорошо. И даже стало чуть менее тревожно, потому что предчувствие сбылось, но отнюдь не по самому страшному сценарию – если их схватили, значит, с Себастьяном наверняка все в порядке. А он всех спасет, в этом не было никаких сомнений.
Все случилось так быстро, что никто ничего толком не успел понять. В церкви, где уже собрались половина жителей Прего (вторая половина пряталась в другом храме) почти сразу после полуночи кто-то толкнул канделябр со свечами. Загорелась одежда на каком-то человеке, пока его тушили, огонь пошел дальше. Людям пришлось выбежать на улицу – дым мешал дышать, ел глаза. Случилась сутолока, в ходе которой Кару кто-то толкнул, а потом, зажав ей рот, силой выволок из толпы. Она даже пикнуть не успела. Судя по всему, то же самое случилось и с крестным. Во всяком случае, довольно быстро их связали и потащили куда-то за пределы Прего. Да, в общем, не надо было иметь семь пядей во лбу, чтобы понять, куда именно и зачем.
Тщетно Кара пыталась высмотреть в толпе вампиров знакомую фигуру Лоренсо. Она возлагала на него определенные надежды. Однако барона видно не было. Девушка думала, что их пешком поведут, но брукса вдруг исчезла из поля зрения, зато чьи-то когти ухватились сзади за одежду пленницы, и в следующее мгновение она поняла, что летит.
Ощущения были настолько сильные и невероятные, что на какое-то время Кара и думать забыла о том, что происходит. Вместо этого она, замирая от восторга, смотрела на проплывающую внизу землю, скрытую пеленой темноты. Луна лила свой призрачный свет на верхушки деревьев. Звезды загадочно перемигивались, в воздухе то тут, то там скользили силуэты летучих мышей. Чуть повернув голову, девушка увидела огромные черные полупрозрачные крылья. Полет продлился совсем недолго. Кара даже не успела привыкнуть, как похитившая ее птица пошла на снижение. Но еще раньше на землю опустились летучие мыши. Передав пленницу с рук на руки вампирам, принявшим к тому моменту человеческий облик, птица взмыла вверх и удалилась с тем, чтобы спустя небольшое время принести тем же способом и монсеньора.
От места, куда их принесли, до стоянки инквизиторов было не более пятнадцати минут ходьбы. Увидев мужа, Кара совсем успокоилась. Даже царапина от когтей бруксы ее не встревожила. Лишь когда Винсенте отвел отряд далеко назад, уверенность в благополучном исходе слегка поколебалась.
Себастьян сделал несколько шагов вперед. К нему подошел вампир и протянул руку. Оборотень убрал книгу за спину.
– Только после того, как монсеньор и моя жена будут свободны, – сказал он.
– Выбирай – он или она, – предложила брукса.
– Оба.
– Я отпущу только одного. Второй будет у меня.
Себастьян посмотрел на отца. Тот скосил глаза на Кару.
– Мы сделаем так, – сказал Тано. – Сначала вы отпускаете монсеньора, который подходит ко мне, я встаю на колени, и он связывает мне ноги. После этого вы отпустите Кару и дадите ей уйти. Я положу книгу на землю около себя и монсеньор тоже уйдет. Когда пойму, что они в безопасности, вы сможете взять книгу. Клянусь, что не буду чинить никаких препятствий.
– Слово служителя церкви, данное демону, не стоит и медяка, – рассмеялась брукса. – Но раз уж ты хочешь пожертвовать собой, то пусть он свяжет тебе еще и руки. Захочешь, порвешь веревки, но это потребует времени.
– Хорошо, – лицо Себастьяна было почти спокойно.
Повинуясь знаку своей хозяйки, державший монсеньора вампир, отпустил его. Дейго Саргори медленно приблизился к сыну, посмотрел на него, хмуря брови, перекрестил, обнял. Не ожидавший этого Себастьян сначала застыл, но потом неловко ответил на проявление отцовских чувств.
Кара вся сжалась, когда крестному подали веревку, и он начал связывать Тано. Логика подсказывала, что не просто так монсеньор обнял своего сына. Преподобный Дейго вообще почти ничего не делал просто так. Только на это и была надежда Кары. “Может быть, крестный что-то придумал. Он не мог ничего не придумать”, – эти мысли девушка твердила как мантру до тех пор, пока хоть немного не успокоилась.
После этого Кара перешла к лихорадочному поиску вариантов. Если как-то избавиться от бруксы, можно будет помочь Себастьяну, хотя бы позволить ему действовать, но когти нежити слишком сильно прижимались к ее горлу, лишая возможности вывернуться.
Вот крестный связал своему сыну и руки. Возился он долго, брукса даже занервничала и прикрикнула на него, требуя ускориться. Наконец, стоящий на коленях Себастьян оказался полностью связан по рукам и ногам, а Кара вдруг поняла, что ее отпустили. От неожиданности она замерла.
