Текст книги "Крестная дочь великого инквизитора (СИ)"

Автор книги: Яна Черненькая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

Болт свистнул в воздухе и вошел женщине прямо в рот. Та откинулась назад и забилась в конвульсиях.

– Довольно, – произнес Лоренсо, помогая Каре выбраться из-под столов. – Я не намерен слушать этот бред дальше.

– Это не брукса была, – нахмурилась девушка с некоторым недоверием смотревшая на барона – уж больно ей не понравились намеки и подначки, которые отпускала сумасшедшая.

– Не брукса… Похоже, – подтвердил барон. – Должно быть, спятила от страха. Судя по тому, какой бред несла. Или демон… Сеньор Себастьян предупреждал. Демон, создавший бруксу, может проникать в сознание ослабших разумом людей и...

– Да уж, – Кара опять вытащила стрелу. – Интересно, сколько времени?

– Два наверняка миновало. Еще часа два и эту ночь пережили.

Сбившиеся на одну сторону храма люди выглядели испуганными. Они смотрели на барона и Кару как на выходцев с того света.

Из-под настила показалась струйка крови. Увидев ее, падре Марсело изменился в лице и, быстро подойдя к Лоренсо, что-то проговорил ему на ухо. Глаза барона расширились. Он вопросительно глянул на священника, потом на дверь, потом на пол. Показал на бочки и что-то спросил. Падре кивнул, направился к выходу и начал благословлять воду, осеняя ее крестным знамением. Когда он уже заканчивал это делать, дверь храма сотрясли громовые удары. Скамьи, сложенные в баррикаду, зашатались, одна с грохотом упала вниз.

Люди отшатнулись от дверей, а Лоренсо прокричал:

– Воду! Откатывайте бочки от дверей!

Несколько стражников бросились выполнять его приказание. Тяжелые бочки с великим трудом были передвинуты в центр храма. Стражники взяли в руки ведра.

– Что случилось? – спросила Кара.

– Я идиот. Подумай, где мы находимся и что я только что сделал.

Ответ лежал на поверхности. Девушка охнула и закрыла рот рукой. Сердце скакнуло куда-то в пятки.

– Кара, иди в сакристию* (*Сакристия = ризница. Прим. авт.). Это справа от алтаря. Там есть сундук с одеяниями. Заберись туда.

– Ты полный дурак, Лоренсо, если думаешь, что я это сделаю, – с подчеркнуто решительным видом, стараясь не показать, что от страха хочется завопить в голос, девушка проверила арбалет. – У меня дюжина болтов. Это дюжина вампиров.

– Ты так хорошо стреляешь? – слабо улыбнулся Лоренсо.

– Сегодня я буду стрелять в третий раз за свою жизнь, но небольшая дистанция позволит не промазать. А ты меня прикроешь. Да? – Кара протянула барону свою руку. Тот сначала крепко сжал ее в своей ладони, а потом поцеловал.

– Если мы сегодня уцелеем, а сеньор Себастьян вдруг… – сжав зубы, Лоренсо покрутил головой, прогоняя непрошеные мысли. – Возвращайтесь, Кара. Я приму вас, что бы ни случилось. И люди в этих землях будут любить вас, несмотря ни на что.

– Спасибо. Я запомню это. Кто знает… – ответила девушка, хотя ей даже думать не хотелось про подобные варианты.

Дверь вновь содрогнулась. Лоренсо достал из ножен меч с красиво украшенной гардой и надписью на клинке. Кара не успела ее прочитать, но само оружие явно было фамильным. Девушка вытащила из-за пазухи медальон Фабиана, радуясь, что сегодня решилась надеть мужскую одежду Сейчас это было очень кстати. Тонкая серебряная шпилька-стилет переместилась из волос за пояс. Несколько раз глубоко вздохнув, погладив пальцем подаренную Себастьяном фибулу, Кара приготовилась дорого отдать свою жизнь.

Баррикаду сложили качественно и крепкая дубовая дверь оказалась отличной защитой. Во всяком случае, прошло не так мало времени, когда лавки разлетелись в разные стороны, а одна из створок с грохотом упала внутрь храма.

Вампиры шли медленно, не торопясь, зная, что уже победили. Люди сгрудились у алтаря. Сейчас они все были как единый испуганный организм. Дети не кричали. Только хныкали. Кто-то молился.

– Оружие к бою, – приказал Лоренсо.

Стражники выставили алебарды вперед. Те, что держали ведра со святой водой, отошли за их спины. Барон стоял, закрывая собой стоявшую на алтарном возвышении Кару, а девушка тем временем старательно выполняла дыхательные упражнения, которым ее когда-то учил крестный – чтоб хотя бы не дрожали руки. С того места, где она стояла, было хорошо видно, что происходит. На несколько мгновений толпа вампиров остановилась, словно раздумывая, напасть или нет, а потом… Алебарды с лязганьем опустились, снова поднялись.

Вампиры с неслыханной скоростью подныривали под лезвия, выхватывали людей. На место убитых стражников вставали новые. Кара сделала первый выстрел прямо в лицо вампиру, который схватил одного из алебардистов. Попала. Снова зарядила и выстрелила. Она тщательно целилась, понимая, что болтов у нее всего двенадцать. Следовало потратить их с максимальным толком.

Арбалет звонко щелкал и вновь отправлялся на подзарядку. Страх отступил. Кара перестала следить за действиями стражников. Вместо этого она полностью сосредоточилась на меткой стрельбе. Серебряные болты один за другим находили свои цели. Вампиры падали на пол, умирая теперь уже окончательно. Лоренсо с помощью алебардистов пока удавалось держать нежить на расстоянии от нуждающихся в защите людей, которые сгрудились в кучу у алтаря.

– Вода! – прозвучала команда, и толпа вампиров схлынула, оставляя за собой корчащиеся в судорогах тела немертвых. Благословленная вода все еще действовала в оскверненной убийством церкви.

Немертвые замерли, удалившись на безопасную дистанцию. На полу к тому времени уже лежало не меньше трех десятков тел, может, больше – жутковатая баррикада.

– У меня почти все, – Кара бросила на ложе арбалета предпоследний болт. – Дальше можно переходить в первый ряд. Глядишь, кого-нибудь булавкой затыкаю.

– Закончатся заряды, уходишь в сакристию, – приказал Лоренсо через плечо. – Без разговоров.

– Да, мой господин, – нервно съехидничала Кара, потом оглянулась, увидела детей за спиной. Задумалась. – Обойдитесь пару минут без меня, – хлопнув барона по плечу, девушка юркнула в комнату справа от алтаря и увидела огромный сундук с церковными облачениями. Открыв его, она начала быстро выбрасывать одежду на пол. Из храма вновь донеслись звуки битвы.

Закончив со своим делом, Кара вернулась обратно. Вампиры предприняли новую атаку. Воспользовавшись трупами в качестве трамплина, с десяток тварей перемахнули через головы алебардистов, оказавшись в тылу. К моменту появления девушки Лоренсо уже уложил одного из них, расторопные стражники окатили святой водой еще нескольких. Кара разрядила арбалет в ближайшего, выхватила последний болт, взвела арбалет и снова выстрелила. Ставшее бесполезным оружие полетело в сторону. В рядах защитников нарастала паника. Алебардисты начали отвлекаться на то, что творится за спинами, в итоге нескольких вытащили прямо из строя и тут же растерзали. Воды оставалось не так много.

Ряды защитников сильно поредели. Ситуация выходила из-под контроля. Кара выхватила из косы еще одну шпильку, выждав момент, сунула ее в руки Лоренсо. Тот отмахнулся мечом от очередного немертвого и тут же вонзил в него только что полученное оружие. Вампир упал на пол, но шпилька осталась в нем.

Кара не стала медлить дальше. Схватив с пола брошенное кем-то ведро, она с трудом зачерпнула воды из бочки, чуть не упав в нее – слишком низко пришлось склониться. Выхватила у жавшейся в угол женщины двух маленьких детей и потащила их в сакристию. Мать попыталась дернуться за ними, но Кара покачала головой, и женщина осталась стоять. Открыв сундук, девушка посадила малышей в него и вернулась за следующими. Она старалась отбирать самых маленьких, но одну худенькую девочку лет четырнадцати тоже взяла – кто-то должен был потом открыть сундук, даже если все остальные погибнут. Странно, но обреченные люди не паниковали. С благодарностью во взгляде матери отдавали Каре своих детей, но сами даже не пытались искать спасения. Шестеро малышей и одна девочка-подросток поместились в сундук. Кара вытянула одну из женщин и завела ее в сакристию.

– Когда они прорвутся – закрой крышку и облей сундук водой, – приказала девушка, отдавая тяжелое ведро.

Выйдя обратно, она велела женщинам завести в помещение всех детей, а потом зайти самим, запереться на засов и придвинуть к двери всю мебель. Это давало им небольшой шанс выжить даже тогда, когда в храме не останется защитников.

Все это заняло не так уж и много времени, но когда Кара вернулась, ситуация стала хуже некуда. Мужчины – слуги и крестьяне – до того жавшиеся к алтарю, заняли места выбывших стражников. Кто-то поднял алебарды, кто-то дочерпывал последние капли благословенной воды. Падре с двумя служками читал заупокойную молитву, отрешившись от всего происходящего.

Последние женщины скрывались за дверями сакристии. Вот хлопнула дверь и встал на место засов. Кара выхватила у одного из мужчин ведро и окатила благословленной водой дверь.

– Лоренсо, хоры, – крикнула Кара, молясь, чтобы барон понял, что она имеет в виду. Он понял. Собрав последних воинов, Лоренсо смог отбросить вампиров от лестницы на галерею с хорами. В это время девушка чуть ли не пинками загоняла испуганных людей наверх. Не сразу, но они сообразили, где можно найти спасение и ускорились. На галерее второго этажа стало тесно, люди стояли даже на лестнице. Но это позволяло им выиграть еще хоть немного времени.

Меж тем оборона почти захлебнулась. Девушка инстинктивно уклонилась от бросившегося на нее вампира, но это не сильно ее спасло. Вместо горла нежить схватила ее за плечо. Когда-то это был крупный мужчина. Став вампиром, он стал еще и феноменально сильным. Кара вскрикнула от ужаса, немертвый потянул ее к себе, подняв над полом, но тут же выронил – меч Лоренсо разрубил его пополам. Девушка приземлилась на ноги, увидела омерзительную картину на полу и ее чуть не стошнило. Особенно плохо стало после того, как верхняя часть тела, подтягиваясь на руках, медленно поползла к нижней. Взвизгнув от омерзения, Кара отпрыгнула в сторону и врезалась в еще одного вампира. Острые когти нежити порвали ее одежду, прочертив на плече три кровавые полосы. Почти инстинктивно девушка вонзила в противника последнюю из своих шпилек. Серебро убило вампира, но Кара лишилась оружия. Попыталась поднять алебарду и поняла, что даже сделав это, не сможет ею воспользоваться – слишком тяжелая. Споткнулась об лежащее на полу ведро и подняла его. Размахнулась и огрела по голове вампира, уже нацелившегося вцепиться в горло Лоренсо. Очередной стражник замешкался и ослепленный жаждой крови убийца впился зубами ему в глотку. Кару схватили сзади, повалили Лоренсо и двух оставшихся в живых стражников.

Битва закончилась. Девушка закрыла глаза, понимая, что доживает последние секунды отпущенные ей в этом мире. Она не хотела видеть перед смертью окровавленные клыки нежити. Но время шло, а ее никто не трогал.

– Он даже еще более симпатичный, чем его брат, – раздался бархатистый женский голос.

Кара посмотрела перед собой и увидела старую знакомую – бруксу. На сей раз она была одета вполне прилично, правда, не очень уместно для залитой кровью церкви. Длинное черное платье со шлейфом, того же цвета мантилья.

– Этот будет моим, – тонкий белый палец бруксы указал на Лоренсо. – Девушку дарю… Кто ж тут у нас отличился… Демонесса окинула задумчивым взглядом своих желтых глаз своих уцелевших вампиров. Конечно, ты, Васко, иди сюда.

На ее зов из толпы вышел молодой черноволосый мужчина с холодными голубыми глазами.

– Нравится? – спросила брукса.

Вампир оглядел Кару с ног до головы.

– Вполне.

– Тогда дарю ее тебе.

– Спасибо, моя госпожа, – немертвый опустился на колено перед бруксой и поцеловал подол ее платья.

– Соберите выживших, разделите их по-братски. Женщин и стариков можете выпить. Мужчин обратить. Нам нужно восполнить потери, – скомандовала демонесса. – Обратите внимание туда, – тонкий палец указал на хоры, где один из мужчин держал алебарду, защищая лестницу.

Брукса приблизилась к Лоренсо. Она, не отрываясь, смотрела на барона. Кара хотела отвести взгляд, но не могла.

Лоренсо поставили на колени, он пытался вырваться, но у него не было ни малейшего шанса. Брукса склонила голову над шеей жертвы. В последний миг барон де Скорси посмотрел на Кару. Он хотел что-то сказать, но не успел. Острые клыки вонзились ему в горло.

Кара вскрикнула, дернулась, пытаясь вырваться. Настала ее очередь. Но сначала к ней подошла брукса. Один удар удлинившимися когтями, царапина на шее и серебряные крестики – ее и Себастьяна – упали за пазуху Каре вместе с орденским медальоном. Голубоглазый вампир, будто играясь, провел рукой по шее девушки, примерился… Закрыв глаза, Кара почти не ощутила момент, когда острые клыки прокололи ее кожу. Только кровь застучала в висках и в ушах звучало причмокивание. Правда, длилось это недолго. Внезапно вампир взвыл так, будто его бросили на костер, грохнулся на пол и принялся рвать когтями свое горло. Одновременно с этим раздался дикий рев, и в храм на полном ходу ворвался гигантский медведь.

– Уходим! – прокричала брукса.

Лоренсо, Кару, а также всех выживших мужчин, что оказались под рукой, схватили и потащили к выходу, где бесновался разъяренный хищник. Он разрывал нежить на части, отрывал головы, конечности, продвигаясь к пленникам. Пожалуй, вампиры могли бы управиться и с ним, объедини они свои силы, но брукса выбрала правильную тактику – проще было отступить, пополнить ряды, а потом уже вернуться к прерванному занятию. В конце концов, цель достигнута – замок Саградо-Корасон пал. Увидев Кару, медведь зарычал еще громче.

– Бросайте девчонку! – велела демоница.

Девушка полетела на пол, а вампиры бросились врассыпную, волоча своих пленников. От мощных ударов когтями несколько неживых отлетели к стенам. Медведь попытался отбить Лоренсо и еще нескольких, но потерпел неудачу – слишком боялся отойти от Кары. Спасти удалось только двух – стражника и крестьянина, судя по одежде. Насмерть перепуганные люди пытались отползти подальше, не понимая, что происходит. Медведю не было до них ни малейшего дела. Он ткнулся носом в подбородок Кары, увидел две ранки от укуса и попятился. В глазах у свирепого хищника появился ужас. Девушка лежала без чувств. Лапа с огромными когтями поднялась, чтоб одним ударом убить ее, но бессильно опустилась. Медведь лег на пол, опустил морду и некоторое время лежал неподвижно, глядя на Кару. Спасенные им мужчины, пятясь, направились в алтарную часть, где в сакристии были все еще заперты женщины и дети. С хоров спускались люди, опасливо оглядываясь на зверя. Несколько мужчин подняли алебарды – какая-никакая, а все же защита. Но медведь и глазом не повел в сторону людей.

Через некоторое время зверь встал. Лизнул девушку в лицо. Оскалил клыки, словно собираясь разорвать ей горло и... опять не смог.

Переступив с лапы на лапу, медведь прошелся от одной стены к другой. Замотал головой. Сделал небольшой круг по храму. Снова навис над Карой. Издал звук, похожий то ли на рев, то ли на стон. Поднял лапу, почти опустил, но в последний момент остановился. Задрав морду вверх, зверь громко и протяжно застонал, а потом бросился вон из церкви.

Мужчины помогли выбраться женщинам. Детей на время оставили в сакристии. Начался вой и плач над убитыми. Те, кто находил родных среди выживших, обнимались и тоже плакали. По счастью, спасся и падре. Кара не разглядела этого, но это он и стоял во время боя на нижних ступенях лестницы с алебардой в руках, готовый защищать свою паству. Теперь священник ходил между людьми, находя для каждого слова утешения.

От воцарившегося шума и гама Кара очнулась, открыла глаза и сразу вспомнила, что произошло. Как бы она сейчас хотела укрыться за стеной безумия или беспамятства. Перед мысленным взором стоял Лоренсо. Его широко раскрытые карие глаза в тот миг, когда брукса вонзила в его горло клыки. Этот человек любил ее. Ничуть не меньше, чем Себастьян. Он был с ней. Защищал ее. И теперь Лоренсо мертв. Даже хуже, чем мертв. Потому что не стерпел слов, обращенных против Кары. Не смог сдержать гнев. Не захотел слушать безумные речи бесноватой. Принял ее за бруксу… И не только он мертв.

Пол был устелен изуродованными телами людей и вампиров. Все только по ее вине. Если бы ее здесь не было, они наверняка бы выжили. Кара зажмурилась, вытащила из-за пазухи срезанные цепочки с крестиками, положила их в мешочек у пояса, туда же отправился и медальон Фабиана, не спасший ни своего хозяина, ни ее. Потом посмотрела в сторону алтаря. Там стояли люди, которым еще можно было помочь. Кое-как поднявшись, девушка пошла к ним. Она боялась, что ее станут проклинать, но одна из женщин упала перед нею на колени. Остальные повторили этот жест. Они что-то говорили, называли ее спасительницей, но от этих слов Каре еще больше хотелось умереть. Эти люди не понимали, что их родные погибли по ее вине.

– Пойдем отсюда, – словно со стороны услышала Кара свой голос. – Вам не нужно здесь находится. Уже светает. Эту ночь вы пережили. Выводите детей, только глаза им прикройте.

Стараясь не наступать на мертвые тела, спасенные люди добрались до выхода из церкви. Во дворе клубился предрассветный туман. Было почти светло.

– Берите лошадей, телеги и уезжайте отсюда. Лучше в Галату. Найдете убежище в монастыре. Там вы будете в безопасности.

Кто-то остался с детьми, кто-то побежал выполнять это распоряжение. Одна немолодая женщина подошла к Каре и робко тронула ее за руку.

– Тебя укусили. Но ты не торопись сдаваться. Хочешь, мы укроем тебя от инквизиции? – сказала она, преданно глядя на девушку серыми глазами со смешливыми морщинками в уголках. – Мы ведь знали про сеньора Антуана. Почти все знали. Но ведь вампир вампиру тоже рознь. Семья де Скорси верой и правдой хранила эти земли. А нам хоть вампир, хоть колдун, а хоть и еще какая нежить – был бы хозяин добрый и справедливый. Бароны Скорси никогда не бросали в беде своих людей. И люди не бросят их в беде. Вампирам пить кровь из горла без надобности. Нужно им не так уж много. Потому сеньор Антуан никого не убивал. По-доброму попросил, мы по-первой и делились с ним кровью. Кидали жребий, а то и сам кто вызывался. После придумали лиходеев для еды использовать. Ты своих инквизиторов-то не слушай – в подземье у сеньора Антуана простых и честных людей не было – сплошь душегубцы, по кому виселица давненько уже плачет. Ты спасла нас, защитила наших детей. Бедный сеньор Лоренсо любил сеньориту Кару. Мы не дадим тебя в обиду. Идем с нами. Мы не выдадим, а крестам скажем, что тебя вампиры утащили или медведь тот ужасный.

– Какой медведь?.. – прошептала Кара, понимая, что вот теперь уже точно все для нее закончено.

– Тут медведь был. Страшный. Огромный. Он спас Санчо и Козимо. А потом хотел вас убить. Но только почему-то не убил. Знаете, странно все это, но зверь как будто оплакивал вас. Он так ревел, так ревел. Поднял лапу, хотел разорвать вас на части – не смог. Так и ушел. Может быть, сеньорита, вы вовсе святая? А святым укус вампира не страшен, и зверь лютый святых не трогает.

– Уезжайте отсюда. Пожалуйста. Оставьте меня, – Кара села прямо наземь. Сил у нее не было. Сейчас нужно было просто набраться смелости и принять свою судьбу. Фабиан правду говорил – бывают случаи, когда уже ничего сделать нельзя.

– Поедем с нами, сеньорита. Поедем! – попытались ее уговорить спасенные люди, но девушка только головой покачала.

– Езжайте, – приказала она. – Езжайте.

Глава 15. Жизнь продолжается

Поднималось солнце. Кара вышла на стену. Совсем недавно она вместе с Лоренсо любовалась отсюда чудесными видами, а там, на крыше донжона, Себастьян в первый раз поцеловал ее. И все были живы. Еще вчера. И замок, такой красивый и уютный, не был покинут своими обитателями. Там, в спальнях, еще лежали вещи. Висели картины по стенам. Скоро сюда сбегутся мародеры. Растащат все. Оставшись без хозяев, постепенно начнут рушиться башни, стены. Саградо-Корасон перестанет существовать. Пройдут годы и люди забудут о баронах де Скорси. Жизнь потечет своим чередом. Останутся разве что добрые сказки про благословенное прошлое и страшные сказки про судьбу исчезнувшего рода. Еще быстрее исчезнет маленькая уютная усадьба неподалеку от селения Орте. Угаснет род де Кардона и о нем вряд ли кто-то вспомнит. Разве что только слуги и то… Крестный останется один. Себастьян… Кара знала, что он ненадолго ее переживет. Тано видел ее, видел, что случилось и уже все понял. Он ушел, когда понял, что не сможет убить Кару. Наверное, больше не вернется.

А она, глупая, верила, что все еще можно исправить...

Там, внизу, текла река, шумели деревья.

Шаг навстречу ветру, другой. Кара застыла на самом краешке зубца. Одно неверное движение, и все будет кончено. Если не хватит храбрости, нужно лишь дождаться, когда ноги устанут, закружится голова. Это почти не самоубийство. Почти не грех. Несчастный случай.

Она не услышала его шагов. Не почувствовала его присутствия. Кара даже испугаться не успела, когда сильные мужские руки приподняли ее за талию и поставили на пол, подальше от края. Девушка подняла голову. Перед ней стоял Себастьян. Стоял и молчал.

– Ты все знаешь, – проговорила Кара.

– Знаю, – голос Тано звучал ровно, но безжизненно

– Зачем ты здесь? Почему не в Грассе? Как там?

– Все хорошо. Моя свора немного пошумела, но, кроме этого, все было тихо. Я почувствовал, что с тобой случилась беда. Но опоздал.

– Это моя вина. Только моя.

– Какая разница, чья? – пожал плечами Себастьян. – Твоя или моя, или де Скорси, который не смог… – в голосе Тано зазвучал с трудом сдерживаемый гнев.

– Он сделал все, что было в его силах и даже больше того, – заступилась за Лоренсо Кара. – Он отдал за меня жизнь. И не его вина, что этой жертвы не хватило. Зачем ты остановил меня? Я почти решилась.

– На что решилась? Совершить один из самых страшных грехов? Может я и буду гореть в аду, но не хочу, чтоб ты оказалась на соседней сковороде.

– Ты сам сделаешь это?

– Да. Но не сейчас. У нас есть еще два дня.

– И что они нам дадут?

– Ничего. Но это будут два дня нашей жизни. Два дня, от которых глупо отказываться.

– Какая разница? Сейчас или через два дня? – горько хмыкнула девушка. – Что изменится?

– Мы изменимся, Кара, – тихо проговорил Себастьян и, взяв руку девушки, посмотрел ей в глаза. – Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Пусть даже ненадолго. Мое проклятие… Сейчас, когда мы стоим на краю, оно уже не имеет никакого значения.

– Тано, как ты себе это представляешь? – покачала головой Кара. – Кто нас сможет повенчать так скоро? Или ты сейчас говорил о… – она смутилась и замолчала.

– Нет. Здесь, в замке, есть часовня. Падре проведет обряд там.

– Я приказала всем уезжать… Думаю, он уже на пути в монастырь.

– А хоронить убитых ты сама будешь? Я отменил твой приказ. Уедут только женщины и дети. Мужчины останутся и помогут привести замок в порядок.

– Какой в этом смысл? – пожала плечами Кара. Ее охватило полнейшее безразличие ко всему на свете. – Лоренсо мертв. Или почти мертв. Саградо-Корасон…

– Саградо-Корасон – дом этих людей. С Лоренсо, Антуаном или без них. Будет другой барон или еще кто-то. А у этих людей другого дома нет. Завтра, по моим расчетам, прибудет подкрепление с экзорцистами. Местность вычистим. Можно будет жить. Храм только придется поставить новый. Но мы говорили не об этом.

– Ты уверен, что падре нам поможет? – с сомнением проговорила Кара. – Здесь, после произошедшего… Это почти кощунство.

– В таком случае мы доедем до Прего и обвенчаемся там.

– Тано… – у девушки пересохло горло от волнения. – Надо ли нам терять на это время? Какая теперь разница, станем ли мы мужем и женой перед Богом? У нас есть всего два дня и даже меньше. Завтра или послезавтра сюда прибудут силы Ордена…

Во взгляде Себастьяна сквозили нежность и затаенная боль. Мужчина провел рукой по лицу девушки, поцеловал ее в уголок рта, а потом покачал головой.

– Нет, Кара. Я хочу прожить с тобой целую жизнь за два дня. Законную жизнь. Может быть, кому-то покажется это нелепым. Только я хочу быть с любимой женщиной, твердо зная, что имею на это право. Мне придется нарушить свои обеты. Пусть. Это будет на моей совести. Но на моей совести не будет твоего бесчестья. Так ты станешь моей женой?

– Да, – ответила Кара, с удивлением понимая, что ничего не чувствует в этот момент. Она слишком устала. К тому же начало лихорадить. И девушка чувствовала себя больной. Похоже, это понял и Себастьян. Во всяком случае, в его взгляде появилось беспокойство. Запустив руку в мешочек у пояса, Кара вытащила серебряный крестик с медальоном и отдала их Тано. Тот молча принял их, посмотрел на порванные цепочки, вздохнул и, ничего не говоря, спрятал в кисет на шее.

Они вдвоем спустились по лестнице вниз. Женщин с детьми уже не было видно. Очевидно, их успели отправить под защиту монастырских стен. Мужчины деловито сновали у входа в церковь. Кара поразилась их спокойствию и невозмутимости. Они делали то, что должны были. Тела выносили во двор, а оттуда – на луг. Туда же свозили дрова. Возводились костры.

Священник стоял у алтаря, держа в руках молитвенник, и потерянно озирался по сторонам.

– Падре Марсело, можно с вами переговорить? – обратился к нему Себастьян. – Желательно не здесь.

– Да? Да… Конечно, – пробормотал святой отец и медленно, еле переступая ногами, направился к выходу. Он весь ссутулился и, казалось, постарел за эту ночь.

– Падре Марсело, у меня будет к вам просьба, – начал Тано. – Немного неуместная... Но это важно сделать.

– Я слушаю тебя, сын мой, – смиренно проговорил священник, но похоже было, что мысли его витали где-то очень далеко.

– Здесь, в замке, есть часовня…

– Да, сын мой.

– Я хочу, чтобы вы повенчали нас с Карой. Сегодня.

Падре поднял голову и удивленно на него посмотрел.

– Сын мой, боюсь, это невозможно. Ты не ведаешь, о чем просишь.

– Я хорошо знаю, о чем прошу. По факту я больше не являюсь воином креста. И уже давно не являюсь. Слуге целибат ни к чему.

– Но как же благословение родителей?

– У меня нет родителей и у Кары тоже. Только крестный. И вы знаете, что нам с нею осталось всего два дня. Вы были там. Видели все. Я хочу стать ее мужем до того, как...

– Понимаю, сын мой, понимаю, – тряхнул головой священник. – Только…

– Никаких “только” и “но”. Мы любим друг друга. И хотим быть вместе хотя бы то недолгое время, что нам осталось.

– Правильно ли это, сын мой? После отпевания и похорон – венчание? Оставьте это хотя бы до завтра.

– У нас может не быть завтра, падре… Вы можете повенчать нас до похорон.

– А вы что скажете, Кара? – обратился падре к девушке.

– Я не знаю, что сказать. Вы правы в том, что погибло много людей и сейчас не время для венчаний. Вся беда в том, что у нас вообще нет времени. Мы загнаны в тупик и из него нет выхода. Фабиан был прав. Есть ситуации, которые нужно принять, потому что ничего с ними не поделаешь. Как раз тот случай. Я не могу говорить за Себастьяна, но для меня правда в том, что я одна. И мне страшно. Еще вчера впереди была целая жизнь. Были надежды. Планы. А теперь нет ничего…

– Хорошо, – сдался священник. – Идите в часовню. Я приду следом. Есть кто-то, кого вы хотели бы видеть свидетелями при заключении вашего брака, или мне попросить кого-нибудь из слуг?

– Мартин и Роберто? – предложила Кара.

– Если успеют приехать.

Не так она все это представляла. Хотя, правду сказать, она вообще себе этого никак не представляла. Свадьба до сего дня была для нее чем-то абстрактным. Днем раньше мысль о замужестве показалась бы крамольной – Кара хотела выполнять задания Ордена, пусть и не вступая в ряды инквизиции. И первое задание казалось таким увлекательным, насыщенным событиями… А теперь. Теперь она уже не хотела ничего. Лечь, закрыть глаза и, желательно, уже не проснуться. Сильно знобило, должно быть, уже началось обращение в нежить. Кара не знала, как это происходит, но странности ее состояния сейчас было очень просто объяснить.

Она поднялась в спальню, переоделась, умылась, стараясь не думать о том, что происходит. Никаких свадебных нарядов, никаких украшений. Простое темно-коричневое шерстяное платье, черная мантилья… Сошла вниз, во двор, попросила одного из слуг проводить ее к часовне. Себастьян ждал уже там. Рядом с ним стоял Мартин. Роберто все еще не было. Решили его не дожидаться.

Падре читал молитву. Горели свечи. Было очень темно. Стены часовни давили. Каре стало душно, она почти не могла дышать.

Ей задавали вопросы, она отвечала, почти не понимая смысла происходящего. Себастьян все чаще и чаще бросал на нее полные тревоги взгляды.

Падре соединил их руки. Что-то сказал. Кара не слышала – в голове стоял пульсирующий шум. Тано повернулся к ней. Девушка поняла, что обряд завершился. Осталось только поцеловать мужа. Их губы встретились и… Кара потеряла сознание.

Придя в себя, она сощурилась от яркого света и не поняла даже, где находится. Сначала решила, что уже умерла. Но, приглядевшись, поняла, что это просто какая-то незнакомая комната. Повернула голову и увидела Тано. Тот сидел рядом с кроватью и, не отрываясь, смотрел на нее.

Озноба больше не было. Хотелось пить, и даже появился аппетит. Вот только лицо новоиспеченного мужа не вызывало желания радоваться жизни.

– Как ты себя чувствуешь? – голос Себастьяна был холоден как снег в горах.

– Хорошо. Только я не понимаю… Что происходит? – недоуменно спросила Кара.

– Вопрос к тебе. Я тоже хочу понять, что происходит. Почему женщина, которую укусил вампир, теряет сознание в горячке, а наутро просыпается как ни в чем не бывало. Даже следы от укуса начали заживать.

– Ты хочешь сказать, что я…

– Я ничего не хочу сказать, но от укуса вампира понижается температура тела, человек становится безразличным ко всему, силы убывают. На вторые сутки он теряет сознание и умирает. Раны от укуса не заживают. И уж тем более нет такого сильного жара. Ты бредила всю ночь. Предположил бы, что ты оборотень – у меня именно такая реакция, но ты не оборотень – я бы почувствовал. Кто ты, Кара?

– Человек.

– Исключено.

– Но я человек. Мой отец – человек, моя мать… – Кара испуганно замолчала.

– Кто твоя мать? Ну?

– Не знаю, – девушка почти плакала, не в силах не то что объяснить – даже понять происходящее.

– Точно ли не знаешь?

– Ну откуда мне знать? Я не видела ее никогда. Отец никогда о ней не упоминал. Никогда, понимаешь! Ты ведь оборотень! Если я не человек, ты ощутил бы это?

– Да, – растерянно произнес Тано. – Но… Я не понимаю…

– Просто поверь, что я понимаю ничуть не больше твоего.

– Я расспросил людей, которые были в храме. Сумасшедшая называла тебя отродьем…

– Она чего только не несла. Себастьян, клянусь, я понятия не имею, как мне удалось выжить. И не знаю, кем была моя мать. Спросить бы крестного. Может быть, он знает.