Текст книги "Крестная дочь великого инквизитора (СИ)"

Автор книги: Яна Черненькая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Когда они уперлись в тупик, Кара решила, что все кончено, но неожиданно Максимилиан зашевелился и даже заговорил.

– Это... дверь. Холод идет… Помоги, – с помощью девушки он подошел к каменной плите, преградившей им путь, пошарил руками. Тяжело дыша, поднялся на цыпочки. Потом провел рукой по боковым стенам. Удовлетворенно хмыкнул. Отдышался, а что-то потянул и на что-то надавил. Кара ахнула. Они оказались в часовне, где несколько дней назад повенчали их с Себастьяном. Через узенькое оконце лился слабый лунный свет. Вполне достаточный, впрочем, чтобы узнать помещение.

– Тут безопасно. Останьтесь до утра, – распорядилась Кара.

Преподобный устало опустился на лавочку.

– А вы?

– Мне нужно вниз. Нельзя, чтобы меня считали погибшей.

– Сейчас около полуночи… Уйдете – станете погибшей, – Максимилиан задрал голову, пытаясь отдышаться после слишком длинной фразы.

– Не стану. Оставайтесь здесь, – не дожидаясь ответа, Кара развернулась и, спотыкаясь, побрела по знакомому маршруту к выходу из замка. Предстояло еще спускаться вниз. И оставалось только молить Бога, чтоб ее не выследил кто-нибудь из вампиров. Преподобный говорил правильно – следовало обождать в часовне до утра, отдохнуть, но предчувствие неотвратимой беды толкало Кару в спину, заставляя совершать очевидную глупость.

Глава 19. Навстречу судьбе

Ночью, ближе к полуночи, Себастьян неожиданно очнулся. Открыл глаза, попытался подняться, но со стоном опустился обратно на шкуры, которые заботливо набросали на мягкий и теплый лапник.

Монсеньор, по-прежнему сидевший рядом с ним, тотчас поднес к его губам флакон с маковым настоем. Себастьян отвернулся.

– Нет, – ответил он. – Позовите Кару.

– Она спит.

– Разбудите, – голос оборотня звучал почти твердо.

– Тано...

– Где она? Ее нет здесь.

– С чего ты…

– Ее здесь нет, – упрямо повторил Себастьян. – Если бы она была здесь, то находилась бы рядом. Где Кара?

– Ты так в ней уверен...

– А вы – нет?

– Тано, мне очень жаль.

– Что… жаль? – оборотень закрыл глаза и сжал челюсти так, что заходили желваки под кожей.

– Она осталась в пещере.

– Как… осталась? Она была с Мартином и Роберто.

Кусая губы, Себастьян сел на шкурах. Его лицо побелело от боли.

– Она сбежала от них. Бросилась к тебе, как мне говорили.

– Ее не было рядом. Я бы знал.

– Меня там не было. Сужу лишь по докладам.

– Роберто! – заорал Себастьян. В его голосе слышался нешуточный гнев. Шуметь рядом с обителью вампиров было глупо, но, похоже, ему было на это сейчас наплевать.

Поглядев на виноватое лицо подчиненного, Тано сжал кулаки.

– Как она погибла?

– Я не знаю, – покачал головой Роберто. – Она просто сбежала.

– Она бежала к тебе. Я пытался догнать, но глыба упала и… – сказал подошедший следом Мартин, показывая на обмотанную тряпкой голову.

– Как. Она. Погибла?! – с нажимом повторил Себастьян, делая ударение на каждом слове.

– Мы не знаем. Этого никто не видел, – признался Роберто.

– Значит, она могла уцелеть.

– Мы пытались разгрести завал. Это невозможно. И за неделю не убрать. Себастьян, ее больше нет. Смирись, – тихо сказал монсеньор.

– Она может ждать нас там… В темноте...

– Тано. Выпей, – оборотень посмотрел на протянутый ему серебряный флакон и выбил его из руки великого инквизитора.

– Нет. Мне нужно уйти.

– Сегодня ты никуда не пойдешь, – черные бездонные глаза великого инквизитора встретились с такими же черными яростными глазами Себастьяна.

– Не вам решать, – прорычал оборотень. Человеческая фигура тускло засветилась, ее очертания начали на глазах смазываться. Медведь, прихрамывая, побрел прочь в сторону темнеющего входа в пещеру.

– Тано! Остановись!

Зверь даже ухом не повел.

– Винсенте, быстро сопровождение, – громко распорядился монсеньор. В тот же миг дюжина братьев, похватав оружие, ринулась следом за Себастьяном. Прошло в общей сложности около часа, прежде чем зверь вышел обратно. Он с трудом переставлял лапы. На почтительном расстоянии от него шли братья.

Медведь вернулся на постеленные шкуры, лег и закрыл глаза. Подошел Винсенте, попытался что-то выговорить Себастьяну за неподобающее поведение, но монсеньор прогнал брата-командора. Сам присел рядом. Дотронулся до могучей лапы и некоторое время молчал.

– Тано… Я думаю, мы можем придумать способ, как вернуть тебя в крест. Ведь твой обет не был нарушен… Я еще не разучился наблюдать и делать выводы.

Мохнатое ухо шевельнулось, зверь поднял голову, принюхиваясь. Встал и похромал к границе огненного кольца. Из темноты на него сверкнули шесть пар глаз. Свора ждала свою жертву. Сегодня они знали – добыча не уйдет. Проклятье будет снято.

– Себастьян, остановись! – голос монсеньора звучал почти умоляюще. – Тано…

Зверь обернулся. Изобразил что-то вроде поклона и, с трудом оттолкнувшись от земли, перемахнул через стену пламени.

Запахло паленой шерстью. Раздался вой и дьявольские псы бросились в погоню. Эта ночь должна была закончиться их триумфом.

Нервное ржание Трамонтано Кара услышала еще на подступах к лагерю. Конь буйствовал, а его басовитый злой голос сложно было спутать с чьим-то другим. В лагере царила суета, хотя и непохоже было, будто там идут какие-то боевые действия. Кара держалась за бок и дышала через раз, с каждым сделанным шагом удивляясь, как надолго ее хватило после того момента, когда она решила, что все – больше не сделает ни шага. Пару раз она садилась прямо на пыльную горную тропу, прижимаясь спиной ко все еще теплому граниту и не двигалась какое-то время в тщетной попытке восстановить силы. Один раз заснула на несколько минут.

Где-то почти ползла, где-то шла. Еще в пещере ей стало больно наступать на ноги, потом Кара притерпелась к боли и перестала на нее обращать внимание. Вот только теперь в сапогах уже начало что-то хлюпать и, похоже, это была кровь. Само по себе ничего фатального, но очень не хотелось привлечь нежелательное внимание со стороны ночных тварей. Пока ей сильно везло – давно минуло полночь, но одинокой путницей никто не заинтересовался. До лагеря оставалось совсем немного и Кара, прикусив губу, почти побежала. Вот уже из-за деревьев стал виден свет костров. Задыхаясь, девушка влетела на участок, освещенный пламенем. Тотчас по ту сторону зазвенело оружие.

– Это я, Кара! – крикнула девушка, мечтая только о том, чтоб ее пустили погреться и дали хоть немножко отдохнуть.

– Кара?! – донесся до нее голос крестного – яркий свет слепил ее и мешал разглядеть лица.

– Да, это я. Живая. Вот! – девушка сняла с шеи серебряный крестик и показала его, держа на вытянутой руке. После этого она повесила цепочку обратно.

Тотчас с той стороны быстро разбросали в сторону горящие ветки, освободив проход. Кара перешагнула через угли и чуть не свалилась. Ее мигом подхватили под руки и усадили к костру, горящему внутри огненного кольца.

– Что с Себастьяном? – спросила девушка, чуть отдышавшись.

– Винсенте, она поедет за ним. Немедленно, – вместо ответа сказал крестный. Его голос звучал устало и надтреснуто, как будто случилось что-то страшное. – Распорядись.

– Мартин, Роберто, Руфино, Сабас, – вместо ответа позвал брат-командор. Раздался лязг оружия, и вскоре к костру подошли четверо инквизиторов, ведя в поводу лошадей. Мартин, помимо своего коня, привел еще и Вьенто.

– Найди его. И верни, – приказал крестный, не глядя на девушку. – Это твоя расплата за своеволие...

– Где он? Куда он ушел? – растерялась Кара.

– Он хочет снять свое проклятие.

– Не Вьенто. Я поеду на Трамонтано, – девушка бросилась к загону, где стояли лошади. Замялась, поняв, что дестриэ не оседлан, беспомощно оглянулась. Поняв ее затруднение, подошел Мартин и помог быстро сладить дело. Кара обняла Тано за шею и жеребец, как ни странно, замер, вопреки своему обычаю не подпускать к себе никого, кроме собственного хозяина.

Ехать на нем оказалось непросто – у Кары ноги даже до стремян не доставали. Зато Трамонтано уверенно рысил в сторону, где скрылся его хозяин. Иногда он опускал голову очень низко, будто вынюхивал следы, а потом брал с места в галоп, несмотря на ночную тьму. Умный зверь прекрасно понимал, что от него требуется, и кому именно сейчас нужна его помощь. Скорее всего, без него они бы опоздали или и вовсе не нашли Себастьяна.

В какой-то момент Трамонтано зло заржал и сорвался в карьер. Кара прижалась к его шее, молясь, чтоб какая-нибудь ветка не выбила ее из седла. Отряд сопровождения отстал. Дестриэ мчал, не разбирая дороги, но девушка и не пыталась его остановить. Она знала – Тано почуял, что хозяин попал в беду и спешит к нему на помощь. Мелькали деревья, конь с легкостью перепрыгивал через валежник и ямы. Такую скорость не развивал и Вьенто, который, казалось бы, создан для быстрого бега. На полном скаку Трамонтано влетел на освещенную луной поляну и, низко склонив голову, грозно заржал.

На верхушках папоротников играли серебристые блики. От влажной травы поднимался легкий туман. И в этих полупрозрачных хлопьях холмом возвышался лежащий на земле медведь. На нем почти уже не было живого места. Он казался мертвым. Кара спрыгнула с седла – вовремя. Дестриэ встал на дыбы, а потом ринулся на защиту хозяина. Мощные зубы сомкнулись на загривке одной собаки, отшвырнув ее прочь и со всей силы впечатав в дерево неподалеку. Копыто с тарелку размером размозжило голову второму псу. Четверо оставшихся псов окружили Трамонтано, уворачиваясь от него и выжидая момент, чтобы броситься сзади. Кара подбежала к медведю. Дрожащей рукой провела по его голове. Уши были порваны, на скуле зияла рваная рана.

– Тано! Тано, очнись, – девушка почти плакала. – Тано… Я жива, я здесь, с тобой. Пожалуйста, не умирай. Не оставляй меня. Ты же обещал, что не оставишь.

Она не видела дьявольских псов, она не видела Трамонтано, не видела подоспевших ему на помощь братьев Ордена. Она видела только лежащего на земле растерзанного медведя. И мечтала хотя бы убедиться, что он дышит.

Рука Кары сама потянулась к фибуле. Та была обжигающе холодна. Игла ушла глубоко под кожу. Украшение казалось живым, оно с жадностью пило кровь, пытаясь согреться ею, насытиться. Не разжимая ладонь, Девушка легла на землю, прислонившись к еще теплому боку медведя. Закрыла глаза и то ли потеряла сознание, то ли заснула. Силы окончательно покинули ее.

Глава 20. Солнце взойдет

Спать было уютно и тепло. От матраса пахло свежим сеном. Лень было даже открывать глаза. Она подтянула одеяло повыше и поудобней устроилась в объятиях Тано. Случайно задела правую руку. Стало больно. Неохотно открыла левый глаз, потом правый. Увидела перемотанную чистой тряпицей ладонь. В центре ее уже виднелась выступившая кровь. Нахмурилась, пытаясь припомнить, что все это значит, а потом резко обернулась, с радостью и страхом глядя на спящего мужа. Ночные события стали казаться кошмаром, вот только перевязанная рука и тянущая боль в ногах говорили о том, что все случилось в реальности.

Тано сладко спал. Он был бледен, под глазами – тени и все так же небрит. Хотя… его щетина уже вполне могла претендовать на звание бороды. Но он был жив. И это все, что требовалось Каре для счастья.

Девушка осторожно повернулась лицом к мужу и уткнулась носом ему в шею. Тано, не просыпаясь, тут же прижал ее к себе еще крепче. Стало совсем тепло и спокойно и как-то незаметно Кара снова заснула, чтобы проснуться от нежных, правда, слегка колючих поцелуев.

Не открывая глаз, она легонько стукнула мужа левой рукой по носу.

– Брысь, ежик! Побреешься – приходи.

– А если не побреюсь? – тихим и чуть охрипшим голосом спросил Тано.

– Тогда целоваться с тобой не буду, – так же тихо ответила ему Кара. Вроде он ничего такого не сказал, но ее словно огнем охватило. Стало страшно и сладостно одновременно.

– Уверена? – рука Тано опустилась на талию Кары.

– Да, – выдохнула она исключительно из вредности.

– Точно? – губы Себастьяна коснулись шеи девушки, породив целую волну приятных мурашек.

– Да, – почти шепотом сказала Кара.

Рука Тано опустилась еще ниже.

– А если я буду настаивать?

– Попробуй, – еле слышно произнесла девушка, подставляя губы для поцелуя.

– Я люблю тебя, о, невыносимейшая из женщин, – шепнул Себастьян на ухо Каре, когда они отдыхали, нежась в объятиях друг друга. – Но, может быть, ты расскажешь, что вчера устроила? Зачем сбежала? Как спаслась из пещер? Как ухитрилась найти меня? И как… – он задумался.

– Я умирал вчера. Это точно. Я слышал, как ты звала, но уже ничего не мог сделать. А потом вдруг понял, что происходит нечто… даже не знаю, как это объяснить, будто кто-то извне заставлял мое тело оживать. Прошло немного времени, и я смог даже превратиться обратно в человека. А собаки, Кара... – он замолчал.

– Что, собаки?

– Они пропали.

– Как – пропали? – удивилась Кара.

– Пропали. На глазах у братьев. Все. Превратились в призраков и пропали. Интересно, сегодня ночью они появятся, или проклятия больше нет? Правда, я по-прежнему оборотень, но если это свойство уже никому не передастся, а свора пропала, то можно считать – мы победили.

– Если ты оборотень, но проклятие не передается, то мы в беде, – испугалась Кара.

– Почему?

– Сам-то не понимаешь? Тебя в живых оставили только потому, что убить не могли. А сейчас, если могут…

– Не убьют, – улыбнулся Себастьян, целуя жену в висок.

– Откуда такая уверенность?

– Как оборотень на службе у Ордена я куда полезней, чем как мертвец. Пока великим инквизитором является твой крестный, нам нечего бояться.

– Ты только недавно говорил, что я плохо его знаю, и он вовсе не такой чудесный человек, как я думаю…

– Как выяснилось недавно, я тоже далеко не все о нем знал, – улыбнулся Себастьян. – Но ты не ответила на мои вопросы.

– Какие? – растерялась Кара, а потом сообразила. – Ах, эти… Я видела Лоренсо. Когда все начало рушиться, сбежала от Мартина и бросилась к нему. Ой! – она испуганно закрыла ладошкой рот. – Брат Максимилиан. Я же совсем про него забыла.

– Макс? Где он? Ты знаешь?

– Еще бы не знать. Надо срочно сообщить о нем, – Кара вскочила с кровати.

– Только одеться не забудь и побыстрее, а то я решу, что Макс, где бы он ни был, может подождать еще полчаса… – попросил ее Себастьян таким голосом, что Кара покраснела и принялась срочно одеваться, хотя больше всего хотела вернуться обратно в кровать и провести там с мужем еще час, два, три или вообще весь день.

Тано пошел вместе с ней. Ему очень хотелось узнать подробности вчерашних похождений Кары. Как выяснилось, в настоящее время они находились в Прего. Должно быть, их туда перевезли, пока они были без сознания.

Кара первым делом рассказала о том, что помогла бежать преподобному Максимилиану. Узнав об этом, монсеньор сразу же отправил братьев в замок. А сам, по просьбе крестницы, выставил всех из своего кабинета. О судьбе Лоренсо девушка хотела говорить только с ним и Себастьяном.

– Крестный, скажи, только честно, как ты думаешь, если хороший человек превратится в вампира, но захочет остаться самим собой, сможет ли он это сделать?

– Нет, девочка, – ответил монсеньор. – Их личности очень меняются, когда наступает жажда. Прошлое теряет значение. Они становятся одержимы кровью.

– А если, скажем, я ему сама дам кровь. Сцежу... ну хоть в кружку, и сразу отдам. Жажда не наступит и он сможет продолжать жизнь. Потом, когда проголодается…

– И на сколько тебя хватит?

– А если я не одна буду. Если несколько людей сразу вступятся за этого вампира и согласятся добровольно отдавать ему немного крови? Вот чисто теоретически.

– Чисто теоретически?.. – монсеньор задумался, а Себастьян выразительно посмотрел на Кару. Было ясно, что уж он-то хорошо понял, куда она клонит. – Если так, то, может быть, ему удастся удерживаться в пределах старой личности. А почему тебя это начало интересовать?

– В пещерах я убежала… чтобы поговорить с Лоренсо. Я видела, что он был среди пленников.

– Ты спятила?! – не выдержал Себастьян. – Ты побежала через пещеру, под градом падающих камней, чтобы поговорить с Лоренсо?! С вампиром?!

– Да. С вампиром, – рассердилась Кара. – И он даже пальцем меня не тронул. И преподобного помог спасти. И выход для меня нашел. Он еще раз спас меня. И всегда за меня заступался. Вампир он или нет, но он мой друг.

– Такой друг, что ты готова…

– Стоп! – монсеньор хлопнул ладонью по столу. – Себастьян, я не разрешал тебе говорить. Сядь и помолчи, – он указал оборотню на стул в углу кабинета. С крайне возмущенным видом Тано послушался.

– Кара, ситуация в стране намного более сложна, чем ты полагаешь. – Инквизиция не может оставить вампира в живых. Мы боремся с ними.

– А Себастьяна вы тоже в живых оставить не сможете, если снять проклятие? Он оборотень, инквизиция и с такими борется.

– Себастьяна никто не тронет, – пообещал ей монсеньор. – Он – один из братьев Ордена. И хорошо контролирует внутреннего зверя. Глупо отказываться от такого ценного помощника только потому, что он может становиться еще более ценным. Но вампиры – дело другое.

– Но вампир тоже может быть ценным…

– Вампир может быть опасным.

– А если вампир поможет нам найти бруксу? – выложила Кара свой главный козырь.

– Вампир? – монсеньор удивленно приподнял бровь.

– Да. Я говорила с Лоренсо, и он хочет нам помочь. Уверена, что поможет. Но я не хочу, чтобы за свою помощь он получил осиновый кол в сердце.

– А что же ты для него хочешь?

– Пусть он останется бароном де Скорси, живет в своем замке. Уверена, люди примут Лоренсо даже таким, каким он стал. Его очень любят. Вы можете оставить в замке для наблюдения кого-то из братьев. На всякий случай.

– Исключено, – нахмурился монсеньор. – Наше общество не готово к подобным экспериментам. Невозможно скрыть тот факт, что он вампир. Как ты себе представляешь правителя земель, который выходит из своей комнаты только по ночам? Инквизиция уничтожила бруксу, вампиров, но одного из них пощадила и оставила “на развод”? Так что ли?

– Ну просто отпустите его.

– Куда я его отпущу? Не будет он бароном, не будет у него богатств, людей, земель. Как он будет обходиться без этого? Все, что могу предложить взамен – это быструю и безболезненную смерть.

– Отличная награда за помощь. Но не думаю, что она нам подходит.

– Нам? – переспросил Себастьян.

– Я разрешал разговаривать? – цыкнул на него монсеньор. – Ты вчера уже наговорил столько, что не знаю, как разгребать. Так что оставь свою ревность при себе. Ты ополоумел, если думаешь, что тебе позволено хамить мне вне зависимости от того, в каком ты состоянии. Понимаю, что ты вчера был сам не свой из-за исчезновения Кары, но так разговаривать со мной… По уму тебе нужно теперь плетей всыпать. Чтоб не забывал, с кем и как говоришь. Поэтому сиди молча. В последний раз предупреждаю.

– Нам – это потому что я здесь представляю интересы Лоренсо, глупый. Кажется, ты уже должен бы понять, что люблю я только тебя, – все-таки ответила на его вопрос Кара. – Крестный, я думаю, брукса решила затаиться. О ее планах, возможно, что-то знает сеньор Максимилиан. Ты поговоришь с ним. Но если она уйдет, то найти ее мы сможем только с помощью Лоренсо. Уверен, что нам совсем нечего ему предложить?

– Мне нужно подумать, – прищурил глаза монсеньор. – Пока ничего на этот счет сказать не могу.

– Между прочим, быть может, скоро помощь Лоренсо нам очень и очень понадобится. Он считает, что действия инквизиции очень многим не пришлись по вкусу в сопредельных государствах. Что будет, если эта брукса не окажется единственной такой тварью на наших землях? Что, если их будет пять? Десять? Двадцать? И тогда нам понадобятся все союзники, кого мы сможем найти.

– Не понадобятся, – поджал губы монсеньор. – Во всяком случае, такие.

– Крестный, ты же всегда учил меня тому, что нужно быть гибким. Если кажется, что у задачи нет решения, нужно в корне изменить подход к ней. Говорил, что не нужно подходить к делу с предубеждением. Говорил, что нельзя сжигать мосты, если есть возможность их сохранить. А сейчас ты говоришь, что нам не понадобится помощь Лоренсо только потому, что он вампир! Он стал вампиром, защищая меня и остальных людей!

– Кара, не все в этом мире зависит от меня. Вампиры нам никогда не понадобятся. Если бы Лоренсо стал бы тем же оборотнем, я мог бы защитить его. В конце концов, по человеку это не заметно. Но он вампир. Не сможет выходить на солнце и все все сразу поймут. Может быть, его собственные люди и не выдадут, но и то это зависит от того, сколько предложить за его голову. Однако слухи о его образе жизни рано или поздно все равно поползут. Такое шило в мешке не утаишь. Еще скажи спасибо, что я смог замять вопрос с тобой и Себастьяном. Между прочим, тоже было очень непросто.

– Не все зависит от тебя? – удивилась Кара. – А от кого? От короля?

– Нет, Кара, от него зависит еще меньше, чем от меня. Но тебе об этом знать еще не время. И тебе, Себастьян, не делай такие глаза. Факт в том, что дела Лоренсо, как бы он ни пытался сохранить свою личность прежней, очень плохи. И я пока даже понятия не имею, чем ему помочь. Обещаю подумать. Это все. А теперь я хочу услышать от тебя полный и подробный рассказ обо всем, что произошло с того момента, как ты сбежала от Мартина в пещере и до того момента, как вас с Себастьяном нашли на поляне.

Кара откашлялась и начала подробный рассказ о том, что случилось. Умолчала лишь о своей странной связи с Себастьяном. Во многом потому, что сама толком не понимала, что происходит и как это вообще возможно.

– Свора пропала на глазах у братьев, – сказал монсеньор, когда она завершила свой рассказ на том месте, где лишилась чувств рядом с умирающим Себастьяном. – У них же на глазах Тано стал человеком. Раны исчезли. Правда, в сознание он так и не пришел, но хоть жив был. Так вас с ним вдвоем и привезли. Еще и руку ты себе поранила своей фибулой. Хотел ее выбросить, но потом вспомнил, почему она мне знакома, – он чуть улыбнулся, вскользь взглянув на Себастьяна, – и решил, что эта вещь тебе дорога. Итак, сегодня ночью мы поглядим, что будет. Кто знает, быть может, проклятие снято.

– Я все еще оборотень, – признался Себастьян. – Чувствую зверя в себе.

– А ты бы хотел от него избавиться? Только честно.

– Нет, – ответил Тано, немного помолчав. – За это время он стал моей частью. Боюсь, без него мне будет… тоскливо.

– Вот и отлично, потому что есть мнение, будто оборотня нельзя расколдовать. Если зверь есть в человеке, то максимум, что можно сделать – это запереть его внутри, не позволяя выходить. Но хороший ли это способ – спорно. Да и, чего греха таить, после твоих подвигов в пещере все братья в один голос утверждают, что, став оборотнем, ты стал во много раз полезней, чем был до того. Нельзя к ним не прислушаться.

– А что за подвиги были в пещере? – поинтересовалась Кара.

– Твой дражайший супруг в облике медведя ухитрился держать на себе целых четыре каменных колонны, позволяя спастись братьям из пещеры.

– Да что уж там, – немного смутился Себастьян, когда жена посмотрела на него с восхищением во взгляде. – Я так… Перепугался просто.

– Все бы так пугались. На тебя теперь братья как на героя смотрят. Хотел примерно наказать за дерзость, но явилась целая делегация. Вступились все, включая Винсенте. Суди сам. Винсенте ты знаешь не один год и хорошо понимаешь, легко ли его до такой степени впечатлить. Теперь можете идти. Преподобного доставят, я его сам допрошу. Кстати, Кара, а где ты собираешься встречаться с Лоренсо и когда?

– Ой, – только и смогла сказать девушка.

– Что – ой?

– Я забыла с ним условиться.

– Молодец, Кара. Так держать! В таком случае, вместо того, чтобы вкушать заслуженный отдых, будешь вместе с Тано совершать ночные прогулки. У вас как раз медовый месяц. Самое время смотреть на звезды и выискивать вампиров. Заодно проверите, появится свора или нет. Вместе вам будет безопасно. Не так ли, Себастьян?

– Да, монсеньор, – кивнул оборотень.

– Эх, винца б еще стаканчик, – преподобный Максимилиан, облаченный в чистую новую сутану, умытый и причесанный, уже не выглядел умирающим. Кара в пещере особенно его не разглядывала – слишком темно было, но теперь она получила такую возможность. Преподобному явно уже исполнилось сорок, на голове его просматривалась заметная плешь, да и выглядел он сам несколько потрепанным жизнью. Однако хитрый прищур умных глаз выдавал в нем человека непростого, опытного, несмотря на явную склонность к питию вина и браги.

Сначала он Каре решительно не понравился, но, поговорив с ним, девушка изменила мнение. По тому, как он держал кружку, как сидел за столом, как чинно и аккуратно ел, видно было, что преподобный знавал и лучшие времена. В словах его нет-нет да и проскальзывали выражения, более подобающие отпрыску весьма почтенного семейства, нежели пьющему забулдыге.

Монсеньор пожелал побеседовать с ним сразу же, как его привезли. Поэтому было решено совместить беседу о делах с камерным ужином. Как ни странно, Себастьяна и Кару тоже пригласили. Собственно, только их и пригласили.

Письменный стол в кабинете монсеньора на сей раз превратили в обеденный, и он просто ломился от обилия всевозможных блюд. Оголодавшего Макса явно жаловали и хотели как следует подкормить. Ел преподобный неторопливо, с достоинством. Если б не знать, что он уже несколько недель не видел нормальную еду, можно было бы подумать, что он в последний раз ел не более часа назад. Аккуратно подцепив с блюда оливку, он сообщил:

– Так вот, брукса эта ваша, судя по всему, не в первый раз вредствовать изволит. В прошлый раз, я так понял, еще в Венгрии, она рано привлекла внимание, не успела набрать достаточное войско. За то и поплатилась. В этот раз уже лучше, но со мной не повезло. Нам стоит обратить внимание вот на что: она в принципе не таится. Прибыла – тотчас начала собирать силы. Меня и остальных из приюта похитили, чтоб скот заменить. Быстро какую-никакую, но армию Кассара собрала. И сейчас не желает ее терять. Бросила нас и новенького, Лоренсо, в пещерах, а остальных, покорных ее воле, увела прочь. Никого не оставила. Сказала, мол, сейчас каждый на счету. Мнится мне, когда мы с нею встретимся в следующий раз, будут у нас большие проблемы.

– Если, конечно, упустим, – заметил монсеньор. – Не слышно было ничего про убежища? Что и где?

– Нет, ничего, правда, разок Кассара принесла еду в корзине. Я присмотрелся. Плетение знакомое. На северо-западе Пиларийских гор делают такие. Но северо-запад – район большой. За всем не уследить, а если она станет осторожничать, то нам и вовсе ее не найти. Как раз там пещер полно всяких и разных.

– Я правильно понимаю, что она теперь осталась без… вот, не знаю, как это назвать, – растерялась Кара. – В общем, без еды. Ведь всех людей брукса оставила в пещере.

– Думаю, она их уже забрала оттуда. Вместе с бароном. Он в ее планах занимал определенное место.

– Какое же? – насторожился монсеньор.

– Она не особенно распространялась, но гибель барона Антуана сильно не вписалась в ее планы. Так что Лоренсо был ее вторым шансом. Есть у меня догадка одна. Но не знаю, насколько правильная.

– Излагай.

– Смотрите, – кивнул преподобный, налегая на вино. – Мы здесь имеем авангард противника. Его передовой отряд. Своего рода диверсантов. Предположим, затея их удалась. Большая часть братьев погибла под завалами в пещере. Допустим, дальше они захватывают весь север Пиларийских гор. Что дальше? Сил у них не так много, чтобы держать постоянно большое количество вампиров здесь. Им для этого придется здесь обосноваться. Стало быть, дальше идти никак. А если дальше не идти, то рано или поздно Орден наберет достаточно сил, чтобы выбить их и отсюда.

Что делать? – Семья де Скорси пользуется народной любовью. Что если Лоренсо поставить во главе земель как наместника? Тогда люди будут спокойны и довольны. Власть останется по факту прежняя, а войско бруксы может следовать дальше. В этом плане семейство Скорси им подходило идеально – уж больно репутация у них была хорошая. Точно так же можно действовать и дальше. Думаю, сейчас эти планы не изменились, просто слегка отдалились.

– Однако ловушка у них не сработала. Трое убитых – плачевно, но не фатально. Основные наши силы в неприкосновенности. И перевес сил не на стороне бруксы… Пока, – монсеньор скрестил руки на груди и поднял голову к потолку, что-то высчитывая. – Большой “семье” потеряться будет сложно, нужны ресурсы. Я бы распределил их по территории, велел жить тихо и не попадаться на глаза людям. Если в деревне пропадет один человек – поплачут и скажут, мол, бывает. Человека по четыре в пару месяцев красть вполне возможно, не привлекая внимания. Главное, делать это аккуратно.

– Трех на прокорм, одного можно и вампиром сделать. Все равно надо численность увеличивать, коль скоро они пытаются вести партизанскую войну, – осторожно сказала Кара, не совсем понимая, можно ли ей вообще здесь говорить или нужно молчать, пока слово не дадут. Крестный посмотрел на нее одобрительно. – Потихоньку будут распространяться по территории, пока не наберут достаточно войска. А потом устроят настоящее наступление. Тут же еще болот полно на северо-западе. И горы. Есть где спрятаться.

– В церкви вампиры все были молодые, вот потому мы и отделались сравнительно легко. Были бы столетние… я бы вообще никого не спас. Эти еще ничего толком не умели и в силу не вошли, – подал голос Себастьян. – Иначе даже мне пришлось бы непросто.

– Получается, что им придется брать числом, а не умением, – предположила Кара. – Времени у них нет на отработку умений. Чем дольше ждут, тем сложней блюсти скрытность. К тому же не в их интересах занимать слишком уж большую территорию – проще затеряться, но сложнее собраться. Выходит, нам придется терпеть до того момента, когда они соберут силы?

– Или сделать что-то такое, что заставит их собрать свои силы немедленно, – предложил преподобный, хитро сверкнув глазами.

– Например? – нахмурился монсеньор.

– В монастыре Сан-Хуан-де-Ла-Монтана хранится…

– Еще не хватало, – от возмущения его святейшество даже со стула подскочил. – Этим рисковать мы не будем.

– Но это единственный способ собрать их вместе. Брукса не может не клюнуть. Это – ее шанс.

– И наш тоже. Остаться без всего и без голов, – монсеньор отпил глоток вина.

– А о чем речь? – поинтересовалась Кара.

– “Книга Тота”, – произнес преподобный.

Себастьян изумленно округлил глаза.

– Ее же сожгли век назад!

– Как видишь, не совсем, – ворчливо ответил монсеньор.

– А что за книга? – вмешалась Кара, которая в первый раз услышала это название.

– Древняя. И это все, что тебе следует о ней знать, – довольно резко ответил крестный, сердито посмотрев на Себастьяна, а потом на Макса.