Текст книги "Memento mori (СИ)"

Автор книги: Вячеслав Васильев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 31 страниц)

Васильев Вячеслав

Memento mori

   Утро добрым не бывает. Сей непреложный факт, несомненно, был подмечен мудрым человеком. Подписываюсь под каждым словом. Особенно, я бы уточнил, не бывает добрым утро после корпоратива. Как вот это, например.

  Или ещё не утро?.. Или уже не утро?.. Не видно ни зги, тьма тьмущая вокруг, только на периферии зрения какие-то колеблющиеся пятна, чуть более светлые, чем темнота.

  Зато все остальные ощущения для данной ситуации вполне стандартные: голова раскалывается, содержимое желудка настойчиво подступает к горлу, и вообще чувствую себя так, словно меня переехал дорожный каток. Причём раза три, как минимум. Я попытался шевельнуть рукой. Нет, четыре... Не меньше.

   Но почему же темно? И что за пятна света? Так... Повернуть голову куда-нибудь... Например, направо. Уууу! Как больно! Нет, направо смотреть не будем. Попробуем налево. О! Пошла родимая! Пошла! Ещё немного... Ого! Нет, всё-таки придётся глянуть, и что там справа. Блин! Такое впечатление, что башка не то что чугунная, а свинцовая. Или даже из обеднённого урана. По крайней мере, судя по усилиям, которые приходится затрачивать на её поворот.

   Ага. Справа то же самое, что и слева. Судя по всему, я лежу на спине. На кровати или на полу – к сожалению, непонятно, ибо спина ничего не чувствует, кроме того, что ей больно. А вокруг меня, оказывается, догорают разноцветные свечи.

   Ладно, попробуем мыслить логически.

  Первое: я не у себя дома. У меня в квартире не то что разноцветных, но и обычных-то свечей нет, а во время, когда эта пьянкооргия под названием 'корпоратив' обычно заканчивается, то есть, расползается по домам... Или не по домам... Но точно расползается... Короче, когда народ расходится, все точки, где можно купить цветные 'романтические' свечи, уже закрыты. Так. Хорошо. С этим вопросом разобрались.

   Второе: тогда у кого я в гостях? Тяжело соображать, когда голова раскалывается – но надо. Весьма сомнительно, что я у кого-то из друзей мужеска полу. Свечи как бы намекают на романтику, а у меня в товарищах строго гетеросексуалы. Такие же, как я. Так что вариант 'у друга' – решительно отметаем.

   Значит – у подруги. Это что ж я, Светку наконец-то уломал?! Нет, вряд ли. Светка – особа практичная. Не станет она 'романтическую ночь любви' устраивать. А кто у нас по части романтики?

   Так, похоже меня угораздило переспать с Натахой. Это чревато. Она натура не только романтическая, но и страстно мечтающая выйти замуж. Значит, теперь начнётся: 'Ты, как порядочный человек...' Зараза! Воспользовалась моим беспомощным состоянием!

   Хотя, с другой стороны, меня как бы никто за руки – ноги не держал и водку насильно в горло не вливал... Сам виноват! Как ни горько это признавать. Но всё равно – воспользоваться беспомощным состоянием мужчины – это подло!

   Оххх! Правду говорят – всё зло от женщин! Ну, может, какая-то часть ещё – от водки. С другой стороны, что же теперь – завязывать с тем и с другим?

   НИ-ЗА-ЧТО!!!

   Да! А где же сама Наталия? Надо же всё-таки убедиться, что это именно она. А не Людка, например... Ведь если...

   Тут мои неторопливые рассуждения были прерваны. Послышался звук, в фильмах про Индиану Джонса обычно сопровождающий отползание в сторону тяжёлой каменной двери в очередном мрачном подземелье, и почти сразу темнота немного отступила под натиском нового источника света. Судя по пляшущим на чёрном (Чёрном?!) потолке отблескам, а так же характерному запаху, в качестве такового источника выступал небольшой костёрок.

   – О Девятка! Ваша милость, как же так?!

   Раздавшийся рядом голос заставил меня вздрогнуть. Не от страха. От неожиданности. Во-первых, голос был мужской и незнакомый, а я ожидал услышать голосок представительницы противоположного пола, да ещё и легко узнаваемый. Во-вторых, оказалось, что в одном помещении со мной присутствует чья-то милость...

  Гм... Надеюсь, что хоть эта милость – женского пола. И что за 'девятка'? Я что, в гараже? Но ни я, ни мои подруги на этом чуде советского автопрома не ездят. У нас нормальные тачки, всё как у людей...

  Додумать мысль мне снова не дали. Источник света приблизился. Скосив глаза, я увидел, что это факел, который держит в руках какой-то странно одетый дедок. Рядом с ним обнаружились ещё два его ровесника, одевавшиеся явно у одного и того же безумного портного. Это что, родственники моей ночной пассии, разъяренные тем, что я лишил их внучку целомудрия и собравшиеся меня то ли убивать, то ли тащить в ЗАГС? Но вроде бы у одного человека бывает только два деда? А у бабушек бороды не растут? А целомудрия в наше время внучки лишаются ещё в школе, так что я при всём желании в данном преступлении относительно Натали быть замешан не могу...

   Один из старикашек наклонился и потормошил меня за плечо.

   – Ты что делаешшшь??? Больно же!!! – прошипел я. Действительно, в таком состоянии меня лучше было не трогать. Не потому что я так уж грозен. Просто в результате подобных манипуляций сейчас можно запросто отдать концы от болевого шока.

   Однако проклятого садиста-долгожителя это не остановило. Он, правда, скривился, как от зубной боли, но тут же, подхватив мою безвольную тушку под руки, довольно резво перевёл её в сидячее положение, а потом и вовсе взвалил себе на спину.

  'Это что, похищение?!', мелькнуло в голове, и тут же мысль ушла, а на её месте закружилась карусель других. Во-первых, вследствие сего бесцеремонного обращения с собой любимым я, хоть и мельком, но увидел целиком то, с чем до этого мог ознакомиться лишь фрагментарно. Оказалось, что свечи вокруг были расставлены не как попало, а по углам нарисованной на каменном полу (ага, всё же я не в кровати!) девятилучевой звезды. 'Нонаграмма' – вспомнил я где-то когда-то услышанное название сего художества.

  Я, как оказалось, лежал точно в центре этой звезды, что явно указывало на то, что надо мной проводился какой-то ритуал. Сатанисты?!

   Но и это не являлось самым шокирующим открытием. Когда меня поднимали, я увидел не только то, что было рядом со мной. Но и себя.

   То, что я оказался абсолютно голым, меня не удивило. Если я прав, и всё-таки всё дело в женщине (в чём я, вообще-то, уже начал сомневаться), странно бы было, если б я оказался одет.

  Но вот тело... Моё тело... Короче, оно было не моё.

  Да, я уже не юноша. Скоро стукнет сороковник. Но я всё ещё в хорошей физической форме, чему немало поспособствовали регулярные походы в тренажерный зал, бассейн, а также увлечение пейнтболом. А это тело... Тельце... Иссохшее, дряблое, густо усыпанное пигментными пятнами... Я, конечно, тоже бы мог выглядеть так, но только не раньше, чем лет через сорок. Не проспал же я сорок лет летаргическим сном?

   Между тем, взваливший меня себе на спину старикашка начал раздавать указания: – Диспас, за мной!

   – Вихис, свечи убрать! Звезду стереть! И догоняй нас! Вдвоём мы его не дотащим!

   Я протестующее замычал, пытаясь объяснить странным пенсионерам, что никуда меня нести не надо. Мне и тут неплохо. То есть на самом деле плохо, конечно, но в другом месте мне точно лучше не станет. По крайней мере, пока не опохмелюсь.

   Моё мычание привело только к тому, что взваливший меня на свой горб старикан снова запричитал: 'Ну как же вы так, Ваша Милость?... И ничего не сказали... Это ведь опасно!.. Жрецы ведь учуют, Ваша Милость! Непременно учуют!'...

   Вот так, стеная и причитая, он двинулся вперёд, к зияющему тьмой прямоугольному отверстию в сложенной из массивных грубо отесанных каменных блоков стене. Отверстие оказалось выходом на узенькую довольно крутую лестницу, на которой два человека разойтись бы никак не смогли. Судя по тому, что бегущая впереди нас тень не удлинялась и не укорачивалась, факелоносец – этот, как его... Диспас, не отставая топал позади.

   Третьего, похоже, оставили без света. Хотя – почему 'без'? А свечи? Они ведь всё ещё горят, а значит, дедуле будет чем осветить путь.

   И что же всё-таки происходит? Пока мой 'носильщик', пыхтя и причитая, поднимал меня всё выше и выше по крутым ступенькам, я пытался найти происходящему логическое объяснение. В конце концов – это было единственное, на что я сейчас способен.

   Объяснение нашлось довольно быстро. Оно однозначно отвечало на все вопросы и проливало свет на все странности. Происходящее исчерпывающе описывалось двумя словами:

   Делириум тременс.

   Оно же – 'белая горячка'. А всё вокруг – бред, вызванный чрезмерным употреблением горячительных напитков. Вот только почему-то вместо одной белочки ко мне явились три старика. С одной стороны, понятно. Где ж на нас всех, алкоголиков, белочек напасёшься? С другой стороны, никак не ожидал, что маленькая белочка по текущему курсу равна трём относительно большим пенсионерам.

   С лестницей тоже всё ясно. Мне во снах (и в обычных снах, не только в бреду) она, бывает, снится. И подниматься по ней частенько очень тяжело. Ноги как бы прилипают к ступенькам, и, чтобы сделать очередной шаг, приходится прилагать колоссальные усилия.

   Вот моё подсознание и нашло выход: я не иду – меня несут. Причём довольно быстро. Нет, уже медленнее. И ещё медленнее... Мдя... Дед в качестве носильщика – не очень... Хотя, с другой стороны – белочка бы меня вообще не потянула.

   – Меняемся! – выдохнул тащивший меня на горбу дедок, и прислонил меня спиной к холодной стене. Так и радикулит можно заработать, однако!

   Но заминка надолго не затянулась. Эстафетную палочку, то есть мою недвижимую тушку, принял старикан, до того топавший позади налегке, а прежний 'носитель' тут же улёгся на ступени. После чего его сменщик вместе со своей ношей невозмутимо прошагал прямо по его спине и поволок моё бренное тело дальше, всё вперёд и ввысь.

   Однако! Местные дедушки настолько суровы...

   'Смертники' – всплыло откуда-то слово. Не понял? Камикадзе, что ли? 'Нет, Смертники. Мои Смертники' – выдала какая-то неведомая 'справочная', но расшифровывать, что это значит, не стала, взамен зачем-то сообщив мне имя старика, который взялся тащить меня первым и, судя по тому, как он командовал двумя остальными старпёрами, был здесь главным. После меня, естественно. Сон ведь мой.

   – Финдис!... – прохрипел я.

   – Здесь я, здесь, Ваша Милость! – донёсся сзади задыхающийся голос. И Вихис нас уже нагоняет...

   Во! Точно, я главный! Иначе ко мне бы так не обращались! Кстати, 'ваша милость' – это, кажется дворянин. И далеко не простой. Хоть и не самый крутой. Вот если бы 'Ваше величество!', или хотя бы 'Ваша светлость!'... Ну ничего, сон, дай Бог, не последний, в следующих снах, может быть, дорасту и до 'величества'. Бывают у меня такие сны – 'сериалы'. Возможно – и это один из них.

   'Не забыть приказать, чтобы в следующих снах убрали паутину!', – сделал я себе зарубку в памяти после того, как моего лица в очередной раз коснулись обрывки ткацкой продукции местных арахнидов. В текущем сне что-то менять уже поздно. Раз уж снится эта узкая крутая пыльная потайная лестница – пусть будет.

   'Потайная' – а почему? – задумался я.

  'Наверное, потому что парадных лестниц, на которых не могут разминуться два человека, не бывает', – пришла подсказка от 'справочной'.

  Ладно, согласен. Тогда возникает второй вопрос: а зачем 'Мою Милость' волочить по потайной лестнице?

  Нет. Слишком много вопросов... Шарики в моей несчастной головушке заехали за ролики, вызвав при этом приступ жесточайшей мигрени, и я решил наложить вето на сложные мыслительные процессы. До лучших времён. А пока будем любоваться окружающими пейзажами.

  Пейзажи в лице бесконечных ступенек внизу и грубых каменных блоков по бокам и над головой не отличались разнообразием, так что быстро мне надоели, и я прикрыл глаза в ожидании окончания путешествия. Когда-то же оно должно кончиться.

  Я угадал. Суматошный подъём в почти вертикальной каменной кишке завершился часа через два. Это по моим внутренним ощущениям. Учитывая моё состояние, выходило, что реально прошло минут десять – пятнадцать. Неплохой темп, однако, взяли пенсионеры. Правда, за это время мои носильщики успели смениться по три раза, соответственно столько же раз потоптавшись друг по другу. И теперь напоминали загнанных лошадей, которых, как известно, в цивилизованных странах принято из милосердия пристреливать.

  Однако такое милосердие проявить здесь было некому, да и старики-разбойники оказались не такими уж загнанными. По крайней мере, они не свалились без сил, а, пока за нашими спинами со скрежетом становился на своё место в стене массивный каменный блок (удивительно точно подогнан, кстати! Если не знать, где потайной ход – и не найдёшь!), успели доволочить меня до стоящей у противоположной стены, то есть метрах в двадцати от потайного хода здоровенной кровати под не менее здоровенным балдахином. А затем облачить меня в халат, напялить на голову дурацкий ночной колпак (представив свой видок со стороны, я хихикнул: 'Я шут, я Арлекин, я просто смех!'), и уложить в 'кроватку' – здоровенный сексодром, на котором, наверное, моё нынешнее тщедушное тельце, подойдя со стороны, не сразу и обнаружишь.

  Кто-то (или Диспас, или Вихис, я их за такое небольшое время сна ещё не научился разбирать), на несколько секунд исчез из поля зрения и тут же появился вновь, уже с подносом, на котором стоял графинчик с жидкостью кроваво-красного цвета и два средних размеров бокала.

  Бокалы тут же был наполнены, и Финдис (а вот этого я запомнил!), сначала пригубил свой, а затем, почтительно поклонившись, подал мне вторую ёмкость. Я подозрительно понюхал её содержимое (Бог его знает, что они тут пьют, может – кровь!), сделал небольшой глоток, и, убедившись, что это всё-таки вино, хоть и не лучшего качества, осушил бокал до дна.

  После чего откинулся на мягкие подушки, удостоив застывшую у кровати троицу благосклонным кивком.

  Благодетели мои! Вот именно этого мне сейчас и не хватало. Лучше бы, конечно, водочки, но на безрыбье...

  Как правильно говорили древние, 'подобное лечат подобным'. Вот и сейчас я буквально почувствовал, как живительная влага прямо через желудок пошла по венам, приводя мой организм в более-менее рабочее состояние. Ну, насколько это позволял его почти стопроцентный износ.

  Очевидно, происходящие внутри благоприятные изменения были заметны и снаружи. По крайней мере, Финдис удовлетворённо кивнул, и, кивком отослав двух своих подчинённых (ну и пусть уходят. А вот поднос с графином могли бы оставить...), наклонился ко мне.

  – Ваша Милость! Детектор магии имеется не только у меня (Ага, у меня во сне ещё и детекторы магии имеются! А значит, – и сама магия. Давненько мне ничего такого интересного не снилось!..). Эйн Интаг сейчас в отъезде. Но его помощник, уже, наверное, отослал сообщение в Инквизицию и сейчас явится сюда. Если что – вы всё это время провели здесь, в своей спальне. Бежать вам, к сожалению, в таком состоянии нельзя, но, пока жрец и инквизиторы доберутся в нашу глушь, пока разберутся, что к чему... Я попытаюсь что-нибудь сделать. Ещё раз – вы с вечера провалялись в постели! – с этими словами Финдис скрылся вслед за своими подчинёнными, а я попытался осмыслить сказанное им.

  Пожалуй, самый главный вывод из только что прослушанного монолога – я в своём сне сделал что-то предосудительное, и возможно, наказуемое. Звучит абсурдно, но во снах обычно так и бывает. Спишь – думаешь, что всё нормально, а как проснёшься, вспомнишь – ну и бред!

  Гм... А тут я понимаю, что это бред, прямо во сне. Ну да, такое тоже бывает, но реже. Когда видишь сон, и понимаешь, что это сон. Сейчас, судя по всему, именно такой случай.

  Что дальше? Дальше выходит, как я и заметил раньше, что здесь есть магия. И есть инквизиция. Насколько я помню, инквизиция с магией, а также с магами и прочими ведьмами не дружит и очень любит поджаривать их на кострах.

  М-дя... Не хватало ещё сгореть на костре в своём же сне. Хотя, с другой стороны... Я уже во снах и тонул, и падал, и чего только со мной не происходило. И до сих пор жив. Так что можно и сгореть разок, тем более, что во сне это не больно. Но лучше, конечно, не гореть. Даже во сне...

  Блин! Опять не дали подумать!

  Двери в спальню (а как ещё назвать помещение, в котором основным предметом мебели является кровать?) распахнулись, и на пороге появился... Гм... Снова Финдис. Всё в том же оригинальном наряде, но выглядящий гораздо свежее, как будто только что и не был при последнем издыхании. Как ему, интересно, это удаётся? Старикашка быстрым шагом просеменил к моей кровати и проорал:

  – Ваша Милость! Помощник дежурного жреца просит срочной аудиенции!

  Вот только выражение его лица как-то не соответствовало тревожному тону доклада. Произнося эти слова, Финдис заговорщицки подмигнул и шепнул: – Помните, Ваша Милость! Вы были в спальне! – после чего, постояв несколько секунд со склоненной головой, сделал шаг в сторону и прокричал в сторону двери: – Войдите!

  Я запоздало сообразил, что, по идее, это я должен был дать разрешение на визит неожиданного гостя, а, ээээ... а кто он интересно, по должности? Дворецкий?.. В общем, Финдис должен был только передать моё высочайшее соизволение. Но, что теперь поделаешь... Не просить же переиграть всю сцену заново.

  В раскрытые двери ворвалось новое действующее лицо. Надо понимать, тот самый помощник жреца. Странно, странно... Я как-то представлял себе жрецов и их помощников по-другому... Ну, в 'спецодежде' какой-нибудь, обвешанными предметами культа...

  С другой стороны, может быть, они тут, как наши православные батюшки, которых в рясе увидишь только на службе. В остальное время они 'в штатском', и от своей паствы (и то не ото всей) отличаются только наличием бороды да дороговизной надетых шмоток.

  У этого же 'помощника' и бороды-то не было. Да и по одежде он не сильно отличался от моего предположительного дворецкого. Может, дело срочное – не успел переодеться 'в форму'?

  Пока я так размышлял, помощник жреца – молодой парень лет двадцати пяти, успел добежать до меня. Точнее, до кровати, в которой я возлежал. Вопреки моим ожиданиям, он не стал ни опускаться на одно колено, ни выделывать выкрутасы по подобию тех, что были приняты когда-то при дворе 'Короля-солнца'. Он просто, так же как и Финдис до того, замер, не доходя трёх шагов до кровати, и коротко кивнув, доложил:

  – Ваша Милость! В подземельях замка зафиксирована магическая активность! Предположительно – был произведён призыв сущности из-за Грани! Я вызвал господина Интага и представителей Инквизиции. Они прибудут через сутки, а пока я прошу вас закрыть все входы-выходы из замка, усилить охрану, в том числе и личную, и выделить мне пару солдат из гарнизона. Я должен обследовать место происшествия. Неизвестно, что к нам прорвалось. Тем более в такой день... Вы же знаете пророчество. – Тут маска деловитой невозмутимости сползла с лица парня, и сквозь неё проступило выражение откровенного страха. Впрочем, длилось это недолго. Всего пару секунд, а потом лицо помощника жреца снова приняло прежнее невозмутимое выражение. 'Боится, но свои обязанности выполняет на совесть', – определил я. 'Или боится наказания за неисполнение обязанностей больше, чем неведомую 'сущность' из-за какой-то 'грани'. Тоже вариант'.

  А вслух проскрипел (Это у меня такой голос?!), обращаясь к Финдису:

  – Отдайте соответствующие распоряжения! О моей охране позаботьтесь особо! В случае чего – докладывайте немедленно!

  Такой длинный монолог изрядно меня утомил, и я откинулся назад на подушки. На лбу выступила испарина. Фффухх! Надеюсь, я вёл себя правильно.

  Так, вроде бы – да. По крайней мере, Финдис после энергичного кивка, сопровождавшегося словами: 'Будет сделано, Ваша Милость!', еле заметно кивнул ещё раз, очевидно, одобряя мои указания. После чего обернулся к помощнику жреца, наверное, ожидая, что он сейчас откланяется, но тот застыл на месте, пристально вглядываясь в меня. Ну что он там увидел? Я нервно заёрзал на подушках.

  – Ваша Милость! – снова обратился ко мне парень. – Может, вызвать к вам Целителя? Я вижу, у вас с аурой что-то не в порядке...

  Мамма миа! Он ещё и ауру видит! Может, ещё снимает порчу по телефону, а так же привораживает любимого по фотографии? Или хотя бы снимает похмелье? Нет, с другой стороны, а целитель тогда на что?

  Я быстро взглянул на Финдиса. Тот снова едва заметно кивнул.

  – Вызывайте... Действительно неважно себя чувствую, даже с постели подняться не могу...

  После этого помощник жреца наконец-то ушёл. Вместе с Финдисом, отправившимся доводить мои приказы до кого следует.

  Я же в ожидании обещанного эскулапа, которого здесь гордо именовали целителем, попытался вспомнить, не было ли рядом со мной в подвале какой-либо посторонней сущности. Попытался-попытался, и плюнул. Там была такая темень, что рядом могло стоять хоть штук десять этих самых сущностей (интересно, а как они выглядят?), а я бы их не заметил.

  Ну а к тому моменту, когда притопали эти три богатыря на пенсии, все сущности вполне могли успеть слинять. Так что пусть помощник жреца землю роет. Найдёт что – расскажет. А что он может найти, когда камер видеонаблюдения в этом подземелье явно не было? Ни-че-го!

  Эти размышления меня несколько взбодрили, и дальше я ожидал целителя уже в более приподнятом настроении. Кстати, что-то он долго не идёт. В моём сне мог бы бежать к Моей Милости и побыстрее.

  Словно в ответ на мои мысли, двери снова распахнулись, и появившийся на пороге Финдис (нет, явно это дворецкий!) сделал шаг в сторону, и, полуобернувшись, почтительно кивнул, приветствуя, казалось, не входящего, а вкатывающегося в спальню маленького человечка, при взгляде на которого из глубин моей памяти на поверхность сознания всплыло слово 'колобок'.

  Низенький, кругленький, лысый, как биллиардный шар, коротконогий... В каком-то бесформенном плаще неопределённого цвета... И с лицом, прямо-таки излучающим оптимизм и жизнерадостность.

  Дворецкий остался у дверей, а колобок покатился прямо к мегакровати (именно такого названия достойно сооружение, на котором я, любимый, в данный момент лежу. Нет, возлежу. Или возлегаю? Звучит симпатичней. В общем одно из двух. В реальности я ещё как-то ни разу не возлегал – в основном просто лежал, а иногда так даже и валялся, так что с данным словом не очень знаком. Надо будет, как проснусь, заглянуть в словарь, или куда ещё там...)

  Кстати, а почему дворецкий не представил мне колобка? Предыдущего визитёра представил... но, что характерно, только по должности. Это как бы по этикету положено такое представление? А этого вообще молча запустил... Значит – что? Значит, я этот шарик с ножками не только хорошо знаю, но и отношения между нами, если не дружеские, то, скажем так, доверительные...

  Эй, Эй! Не настолько же доверительные! Колобок, подойдя к кровати, не затормозил, а с ходу полез на неё, протягивая ко мне свои ручонки. У меня от удивления и возмущения, что называется, 'в зобу дыханье спёрло' и временно отнялся дар речи.

  Коротышка же, успокоительно бормоча: 'Сейчас, господин барон, сейчас всё будет хорошо, господин барон...' между тем принялся стягивать с меня одеяло.

  Вот и что современный мужчина должен подумать, глядя на такое поведение? Правильно – то же, что и я: 'Только голубых мне здесь не хватало! Пшёл вон!'. Хотя, конечно... Есть мнение, что совсем уж современный, гм... мужчина, должен подумать немного не так. А примерно вот так: 'Ну приди же скорее ко мне, противный!..'. Тьфу! В таком случае я – не современный, а очень даже древний (кстати, во сне, судя по моей внешности, это так и есть). Нафиг, нафиг эту голубизну. Руки прочь от меня! И вон из моего сна!

  Очевидно, от нервного перенапряжения и эмоционального всплеска проснулась 'справочная'. В моей голове что-то щёлкнуло, и тихо прошелестело сообщение: 'Риг Ланвар. Целитель'. Причём, судя по интонации, с какой это было произнесено, именно так – Целитель с большой буквы Ц.

  Между тем колобок, схватившись за моё запястье, проверил пульс, потом заглянул мне в глаза, и прощупал тело (Слава Богу, сквозь халат!), жизнерадостно приговаривая при этом: 'Так-так... Что у нас тут?... Ага! А здесь? Угу...'. В общем, выполнил типичный шаманский ритуал, характерный для 'людей в белых халатах'.

  Так! Не понял! Ладно, жрец был без рясы или что там ему положено.. Но почему Добрый Доктор без белого халата?!

  Однако, похоже, неподобающее одеяние эскулапа не волновало никого, кроме меня. И меньше всех по этому поводу парился сам Целитель.

  Закончив осмотр, он удовлетворённо кивнул каким-то своим мыслям. Надеюсь, этот кивок означает: 'пациент скорее жив, чем мёртв'. Хотя, кто их знает, этих докторов... Может, всё как раз наоборот, и он подумал: 'диагноз полностью подтвердился. Больной почти покойник'.

  После кивка колобок принял сосредоточенный вид и принялся проделывать над моим телом (точнее, если прямо говорить – тельцем, причём сильно подсушенным) какие-то пассы руками. Ну, если это лечение... Да ещё если он за это потребует денег...

  Но тут меня поджидало очередное удивление: прислушавшись к своим ощущениям, я понял, что мне вроде бы как становится лучше. Гипноз? Или – 'нетрадиционная медицина'? Гм, не верю я во все эти штучки. Надо будет найти нормального доктора. А пока, конечно, на безрыбье... И колобок – врач.

  Закончив 'руководить', то есть, водить руками, Добрый Доктор извлёк из складок своего одеяния флакончик с янтарно– зелёной жидкостью, и поднёс её мне ко рту со словами: 'Выпейте это, господин барон'.

  Я скосил взгляд на застывшего у дверей Финдиса. Тот не выказывал никаких признаков беспокойства.

  Ладно, отведаем лекарства... Надеюсь, что это всё же лекарство, а не яд, и что оно не горькое. С другой стороны, если это даже яд, то худшим последствием для меня будет то, что этот странный сон закончится.

  Мои ожидания оправдались наполовину. Жидкость из пузырька оказалась довольно вкусной. А вот насчёт яда... Сразу же после того, как сквозь моё горло прошла последняя капля эликсира, картинка перед глазами стала мутнеть и расплываться, а сознание – растворяться в окутывающей меня мягкой тёмной мгле.

  Последнее, что я услышал, были произнесённые удовлетворённым тоном слова шарообразного эскулапа: 'Ну вот. Всё в порядке...'.

  Говорят, если вы в возрасте после сорока проснулись однажды утром, и у вас ничего не болит – значит, вы умерли. Если исходить из этой логики, то я сейчас уж точно живее всех живых. Ибо болит у меня буквально каждая клеточка моего, скажем прямо, далеко не молодого тела. Не так, конечно, как вчера, до того, как меня попользовал (в первоначальном смысле этого слова, а не в том, который в него сейчас вкладывают) местный эскулап, но всё равно ощутимо. И неприятно.

  Стоп! Что там было про тело? Так, опять я почти ничего вижу, снова вокруг тьма и какие-то отблески света в ней... Дежа вю, однако... Но есть прогресс. Сейчас, в отличие от прошлого раза, я могу двигаться. То есть двигать руками-ногами-головой. Остальное, как, например, возможность вертикального передвижения на нижних конечностях, нуждается в уточнении.

  Но это потом, пока используем достоверно подтверждённые способности. Так: поворот головы вправо-влево. Угу... Разноцветных свечей вокруг не наблюдается. Это радует. Руки можно использовать, чтобы ощупать собственное тело. Так... Так... И лицо... Ого! Борода, однако! И морщины, морщины... Что у нас выше? Колпак этот дурацкий... А под ним? Ага... Лысины нет, но волосы довольно редкие.

  Всё-таки старик.

  М-дя... А я как-то ожидал, что проснусь, и всё будет, как было. Ан нет... И что из этого следует? Если отбросить невероятные версии о переносе в другой мир, и, возможно, в чужое тело, остаётся единственное логичное объяснение: я ещё не проснулся. И то, что я проснулся, мне снится. Бывает так – сон с 'двойным дном'. Вот, кажется, вывалился в реальную жизнь, а на самом деле ты всё ещё в объятиях Морфея.

  Кстати, быстро это я сегодня понял. Обычно проходит от пятнадцати минут до получаса, пока разберёшься, что к чему. И вчера тоже в темпе разобрался, что брежу... Молодец! Мдя... Как бы ещё из этого бреда выбраться?... Судя по имеющемуся опыту – никак. То есть никакие осознанные попытки проснуться не помогут. Пока сон не уйдёт сам по себе.

  Ну что ж... Раз путь в реальный мир для меня пока заказан, и в забытьё вернуться тоже что-то не получается, займёмся исследованием собственного сна. Всё равно делать больше нечего.

  Для начала надо выбраться с, или точнее, 'из' этой милой кроватки. Милой, кстати, в прямом смысле. На подобном ложе (не по размерам, а по приятности в нём нахождения) я когда-то спал в детстве, когда оставался у бабушки с ночёвкой. Знали предки толк в обустройстве постели! Упадёшь в неё, и кажется, что на облаке лежишь!.. А сейчас, похоже, то ли страшный секрет изготовления пуховых перин и подушек утерян, то ли просто никто не хочет этим заниматься...

  Ладно, чего это я разворчался, словно старик? Ах да! Я и есть старик. И не спится мне в моём сне, наверное, тоже из-за банальной старческой бессонницы. В общем – всё. Заканчиваем причитать, и лезем к выходу, то есть к просвету, виднеющемуся между задернутыми шторками балдахина.

  Путь, между прочим, оказался неблизким. Но я его преодолел. Чем могу гордиться, наверное. А почему нет? С поправкой на возраст, это сравнимо если не с километровым забегом в семнадцать мальчишеских лет, то со стометровкой уж точно. По крайней мере, одышка и учащённое сердцебиение наличествуют. Так, немного отдышаться, и идём дальше.

  Я отодвинул одну из шторок. Точно. Всё тот же сон. Та же спальня, что и вчера. Тогда её не рассмотрел, ибо был ещё больше не в себе, чем сейчас, а теперь света единственной свечи, стоящей в канделябре на чём-то вроде прикроватной тумбочки, только увеличенной раза в два и густо изукрашенной сложным орнаментом, явно недостаточно, чтобы рассмотреть помещение во всех подробностях. По крайней мере, из кровати. А вот если взять источник света в руки и устроить небольшой обход...

  Так я и сделал. Нельзя сказать, что исследовательская экспедиция по собственной спальне оказалась таким уж лёгким делом, но мне это удалось.

  Шаркая растоптанными шлёпанцами, обнаруженными на коврике у кровати, я первым делом проковылял к предмету, опознанному как большое овальное зеркало в человеческий рост. Причём оно не висело на стене, как все нормальные зеркала, к которым мы привыкли, а гордо покоилось рядом с тумбочкой, опираясь на пол четырьмя массивными лапами подставки. За эту 'сладкую парочку', между прочим, подозреваю, антиквары бы отвалили неплохие деньги.