Текст книги "Зеркальное время"

Автор книги: Вольфганг Хольбайн

Соавторы: Хайке Хольбайн
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

Юлиан ответил на улыбку Франка, но направился не к его кровати, а к раковине, без слов снял зеркало и прислонил его лицом к стене. Франк и его сосед по палате с удивлением наблюдали за его действиями.

– У меня зеркальная аллергия, – смущенно сказал Юлиан. – Сразу появляется сыпь.

Юлиан пододвинул стул к кровати Франка и достал из кармана письмо:

– Читай.

Пока Франк с нарастающим замешательством читал, Юлиан смотрел в окно. Дождь усиливался и барабанил по оконному стеклу. На горизонте посверкивали молнии.

– Боюсь, я не совсем понимаю... – с запинкой сказал Франк.

– Тише! —шепнул Юлиан, кивнув в сторону соседа. Он охотно уединялся бы с Франком, чтобы поговорить без помех, но Франк еще не мог передвигаться самостоятельно, хотя чувствовал себя уже намного лучше. – Я сам ничего не понимаю.

– А адвокат?

– Похоже, и он ничего не знает. И я ему вполне верю.

– Это старинная вещь, – сказал Франк, указывая на письмо. – Она послана из прошлого.

И что из этого следует?

– В настоящий момент пока немного, – признал Франк. – Может быть, дело прояснилось бы, если бы ты рассказал мне все остальное.

Юлиан снова глянул в сторону кровати у окна.

– Не здесь, – сказал он.

Рефельс понял.

– О'кей. Я думаю, тебя выпустят через день-другой. Что ты собираешься делать?

– Понятия не имею, – сознался Юлиан. – Сначала, наверное, отправлюсь в отель. Потом будет видно.

– Я и не подумаю отпускать этих двух молодчиков просто так, за здорово живешь, – решительно сказал Франк.

– О ком это ты? Уж не об отце ли? – вспылил Юлиан.

– Именно так. Я понимаю, что тебе это неприятно. Он твой отец, а этот Гордон – друг. Но у обоих нечистые руки, я это чувствую. И я обязательно разузнаю, в чем дело.

– И я еще должен помогать тебе в этом?

– Но однажды мы уже помогли друг другу, – неохотно ответил Рефельс– Я не желаю тебе плохого, Юлиан. И твоему отцу тоже. Но я должен знать всю правду.

– Превосходно, – прорычал мужчина у окна. – И узнавайте правду, но только потише, а лучше в другом месте. Я хотел бы посмотреть телевизор.

Юлиан почувствовал облегчение. В глубине души он ощущал правоту Франка. Если его отец и Гордон действительно непричастны к исчезновению мальчика, то почему же они сбежали, да еще таким драматическим способом?

На горизонте вспыхнула яркая молния, и через несколько секунд до них долетели раскаты грома.

– Ну наконец-то дождик! – пошутил Франк. – А то от хорошей погоды скука одолевает.

Сосед сердито глянул на него, в этот момент вспыхнула еще одна зарница, гром последовал за ней гораздо раньше и громче. И... Нет, это только почудилось!

– Что с тобой? – спросил Франк. – Ты побледнел.

– Ничего, – поспешно ответил Юлиан. – Я боюсь грозы.

– На меня эта погода тоже действует. Приходится...

И вот следующая вспышка. На мгновение ослепительный белый свет превратил большое оконное стекло в зеркало, и за этот краткий миг Юлиан разглядел в нем себя и Франка, но там не было больничной палаты. Он увидел обоих на детской карусели, которая крутилась посреди черной пустоты, а к ней отовсюду сползались какие-то черные твари без очертаний, они все пожирали, с хлюпаньем втягивая в себя.

Потом вспышка погасла, а Франк довел до конца начатую фразу:

– ...бороться с депрессией.

Но он произнес последние слова странно изменившимся голосом, а лицо осталось без единой кровинки.

Он тоже видел это! – подумал Юлиан. Значит, это не галлюцинация, а правда, и это, наверное, еще хуже, чем лишиться рассудка.

– Может быть... твой отец был слишком оптимистичен, – неуверенно сказал Франк, и взгляд его блуждал между Юлианом и окном. Нетрудно было догадаться, что он хотел сказать. Возможно, отец и Гордон были не единственными, кто привлек к себе внимание «неких сил»...

Когда над городом сверкнула очередная вспышка, это была уже не зарница, а мощная, разветвленная молния, расколовшая небо на куски. В окне снова мелькнула карусель, теперь уже гораздо отчетливее.

Сосед, судя по всему, не видел, что разыгрывалось у него перед глазами. Эти видения предназначались только для них двоих.

Когда вспыхнула следующая молния, карусель была уже совсем близко. Внезапно палата наполнилась леденящим холодом. Франк покрылся гусиной кожей, а от его дыхания исходил пар. Он откинул одеяло и, превозмогая боль, спустил ноги на пол. Послышался глухой стук загипсованной ступни.

Юлиан помог ему встать. Несмотря на холод, на лбу Франка выступил пот. Стиснув зубы и цепляясь за все, что подворачивалось под руку, он с трудом побрел к двери.

– Вы оба психи! – сказал сосед, не отрывая взгляда от телевизора. Юлиан надеялся, что этому человеку не грозит никакая опасность, ведь он не был замешан в этой истории.

Когда они открыли дверь, палата озарилась новой вспышкой. Юлиан вскрикнул и закрыл лицо руками, от его резкого движения Франк потерял равновесие и упал в коридор.

В этот момент лопнуло оконное стекло.

Ледяной порыв ветра ворвался в палату, однако осколки разбитого стекла вылетели наружу, как будто вихрь вырвался изнутри.

Юлиан отчаянно пытался закрыть дверь, но ему что-то мешало. Мужчина у окна ругался, негодующе жестикулируя. Что-то... ворвалось в палату. Ринулось к Юлиану. Коснулось его.

Юлиан отшатнулся, отбиваясь от бестелесного врага, и его охватил ужас, как в ту ночь на карусели. Казалось, что-то проникает в него, заполняя его до отказа, и в то же время высасывает его, выворачивая наизнанку.

Он споткнулся о загипсованную ногу Франка, но успел в падении заметить над собой что-то белое. Видимо, медсестра прибежала на звон разбитого стекла. Юлиан хотел крикнуть ей что-то предостерегающее, но у него перехватило горло.

И случилось чудо. Тени не проглотили медсестру, а, казалось, наоборот, отступили перед ней. Юлиану почудилось, будто по ту сторону действительности вздыбилось что-то огромное, грозное, нацелившись на медсестру невидимыми когтями – и затем отступило и исчезло. И только тут Юлиан увидел, что это не медсестра, а девочка из стеклянного лабиринта. Девочка, которая однажды уже спасла ему жизнь.

Юлиан тотчас забыл обо всем, и даже об опасности, в которой он и Франк —а может быть, и она! —все еще находились. Как загипнотизированный, он смотрел в ее ангельское лицо, думая только о том, как бы к ней прикоснуться и провести кончиками пальцев по ее черным шелковистым волосам...

Юлиан! Вставай же!

Девочка повторила это трижды, прежде чем он смог понять смысл слов. Только теперь он заметил испуг на ее лице.

– Бегите! Они явятся сюда снова, а у меня не хватит сил каждый раз отгонять их!

– Кого? О ком ты говоришь? И кто ты сама?

– Меня зовут Алиса, – горячо и быстро ответила девочка. – Ты меня не знаешь, зато я знаю тебя. Сейчас не время для объяснений. Я буду вам помогать. Слушайте внимательно! Вам надо отсюда уйти, они не отступятся, пока не получат свою жертву.

– Они? – переспросил Франк. – Кого ты имеешь в виду?

Юлиан с удивлением посмотрел на Франка. Он не ожидал, что Франк тоже видит девочку. Как ни абсурдно это было, но единственным чувством, которое он испытал в этот момент, была безрассудная ревность.

– Повелители Сумерек, – сказала Алиса. – А теперь идемте! Я покажу вам дорогу!

Франк попытался встать, но упал и вскрикнул от боли. Из-за поворота коридора выбежала медсестра и всплеснула руками:

– Боже мой! Что вы натворили?

Юлиан не стал тратить времени на ответ, продолжая поднимать Франка на ноги. Франк кривился от боли и только мешал Юлиану.

– Что здесь произошло? – допытывалась медсестра.

– Эти двое просто рехнулись! – донесся голос из палаты. – Вы только посмотрите, что они натворили!

Сестра ахнула, заглянув в открытую дверь палаты. Юлиан тоже рискнул быстро заглянуть туда.

Палата являла собой картину полного опустошения. Хотя осколки разбитого стекла вылетели наружу, ворвавшийся вихрь перевернул все, что не было закреплено, и все окатил дождевой водой. Ветер и теперь беспрепятственно носился по палате.

Между тем на шум стали сбегаться медсестры и дежурные врачи. На Юлиана и Франка посыпались вопросы, и кто-то уже схватил Юлиана за плечо. Внезапно коридор озарился такой яркой вспышкой, будто за окном взорвалась бомба. Чудовищным ударом грома сотрясло все здание клиники, и за четырьмя или за пятью дверьми послышался звон разбитых стекол и хор испуганных криков.

Всеобщий интерес к Юлиану и Франку мгновенно погас. Все бросились по палатам спасать положение.

В выбитые окна ворвался ураган с ледяным дождем, и Юлиан вспомнил слова Алисы. Они не успокоятся, пока не получат свою жертву! Он отчаянно силился поднять Франка на ноги. Пробегавший мимо санитар указал ему на дверь в коридоре:

– Вон в той каморке есть кресла-каталки, возьмите одно!

Между тем сестры и врачи начали выводить пациентов из палат с разбитыми окнами. Юлиан мчался по коридору с каталкой, торопясь, пока никому не пришла в голову мысль перехватить его каталку для больного, нуждающегося в ней больше, чем Рефельс. Не успел тот как следует сесть, как Юлиан уже покатил его вперед.

Конечно, случилось именно то, чего он и боялся. Какая-то медсестра, энергично жестикулируя, стала указывать на его каталку и попыталась заступить ему дорогу. Юлиан круто обогнул ее, но двумя колесами все же проехал по ее ногам. Сестра взвизгнула, отпрянула назад, налетела на врача, всеобщий хаос в коридоре усилился, и Юлиан сумел улизнуть за поворот коридора. Он попал в коридор, который с обеих сторон заканчивался торцевыми зеркалами.

В одном конце вдруг появилась темноволосая девочка в белом.

Франк вздрогнул – ему пока был внове ее способ неожиданно появляться и исчезать. Юлиан бросился в сторону Алисы, не медля ни секунды. Она была отчетливо видна в зеркале, но стояла, опустив голову, так что Юлиан видел только ее темные волосы.

Значение ее появления в зеркале было совершенно ясно. Франк, видимо, тоже понял его именно так, потому что начал заметно нервничать по мере того, как Юлиан набирал разгон.

– Эй! – испугался Франк. – Уж не собираешься ли ты...

– Раз там Алиса, значит, это выход!

Когда до зеркала оставалось не больше десяти метров, в коридоре распахнулась какая-то дверь, и оттуда выглянула Алиса.

– Нет! – крикнула она. – Это ловушка!

Юлиан по инерции еще пробежал несколько шагов и только потом начал тормозить. Но это оказалось не так легко – если вообще возможно. Юлиан упирался пятками в пол, но разогнавшаяся каталка тащила его вперед.

Они были уже в пяти метрах от торца, и тут фигура в зеркале, которую они принимали за Алису, подняла голову.

Теперь обман стал очевиден. Черные волосы оказались париком, надетым на остроухий череп с красными глазами. Франк вскрикнул и обеими руками вцепился в спицы колес. Каталка остановилась, Юлиан налетел грудью на ручки, а Франк не только лишился нескольких ногтей, но и кубарем слетел с сиденья. Его понесло прямо в зеркало ногами вперед.

В этот самый момент тролль со злорадной ухмылкой сделал шаг из мерцающей поверхности – и загипсованная нога Франка угодила ему в морду.

Гипсовая корка разбилась на куски, тролля отшвырнуло назад, и в то же мгновение вторая нога Франка налетела на зеркало и разнесла его на части. Франк рухнул на пол вместе с грудой сверкающих осколков и остался лежать без сознания.

Юлиан одним прыжком очутился возле него. Явственно пахло горелым, куски гипса дымились. Франку повезло, что он въехал в морду тролля гипсом, а не другой ногой.

Тролль понес гораздо большие потери. Когда зеркало разбилось, его ноги еще оставались в коридоре.

Там они и остались.

Юлиан отвернулся, чтобы ему не сделалось дурно, и стал затаскивать Франка назад в кресло. Тот очнулся и простонал:

– Что, что же это было?

Тут взгляд его упал на то, что лежало перед разбитым зеркалом, и он испуганно осекся:

– Боже правый!

Юлиан стал молча разворачивать кресло.

Алиса все еще стояла перед дверью, из которой вышла.

– Скорее! – позвала. – Их здесь еще много! За мной!

Юлиан, не медля ни секунды, выкатил кресло за дверь вслед за Алисой.

– Здесь же лестница! – испугался Франк.

Перед колесами каталки начинались мраморные ступени, ведущие вниз. Стена лестничной клетки состояла из стеклянных блоков, сквозь которые были видны вспышки молний. Гроза громыхала уже над самой больницей. Алиса стояла на нижней ступеньке и махала им рукой.

– Ты можешь идти? – спросил Юлиан.

– Нет. Но это не значит, что...

– Тогда держись крепче!

Он изо всех сил вцепился в ручки кресла и покатил его вниз на задних колесах.

Первые ступени они преодолели удачно. Но потом. коляска вырвалась из рук Юлиана, и последнюю часть спуска Франк преодолел гораздо быстрее, чем ему хотелось бы.

Каким-то чудом он остался цел и на этот раз, хотя его сальто в воздухе оказалось еще более впечатляющим, чем предыдущее. Второе чудо состояло в том, что каталка оказалась почти невредимой. Стиснув зубы, Франк снова карабкался в свое кресло и стонал:

– Проклятье! Кому ты достанешься в друзья, тому и врагов уже не понадобится!

– Скорее! – торопила Алиса. – Сейчас они будут здесь!

– Пристрелите меня на месте, это будет быстрее и хоть не так мучительно! – ругался Франк.

Юлиан опять не обращал на него внимания. Он быстро вывез кресло вслед за Алисой в примыкающий к лестнице коридор. Влево этот коридор простирался вдаль, заканчиваясь зеркалом в торце. Направо же виднелся вестибюль со стеклянной дверью наружу. Юлиан инстинктивно вырулил направо, к выходу, но Алиса замахала руками, отчаянно указывая в другую сторону.

Юлиан поколебался, развернул кресло и побежал в длинную сторону коридора.

Франк начал громко протестовать, пытаясь повернуться на сиденье:

– Ты что, свихнулся? Ведь мы уже были почти у выхода!

– Алиса знает, что делает! – задыхаясь, ответил Юлиан. – Верь ей!

– Но ты же сам не знаешь, кто она такая!

Юлиан не ответил, он берег дыхание и силы. Алиса бежала впереди, и он едва за ней поспевал. Расстояние между ними увеличивалось. Разрыв составлял уже метров двадцать, когда Алиса наконец добежала до зеркала и, не останавливаясь, исчезла в нем.

И тут же на ее месте появился тролль.

На сей раз этот монстр уже не пытался замаскироваться, он выступил из зеркала во всей полноте своего безобразия. В правой руке он держал дубинку, усаженную острыми шипами. Ухмыляясь, он время от времени хлопал ею по левой ладони, видимо не причиняя себе никакого вреда.

Юлиан уперся ногами в пол, останавливая коляску, затем развернулся – и вскрикнул. В проходе позади него тоже появился тролль. Он был вооружен так же, как и первый, и тоже находился метрах в двадцати от них. Оба приближались – с ухмылками и как-то не особенно торопясь.

– Что это за... звери? – заикаясь, спросил Франк.

– Тролли, – ответил Юлиан. – Я их так называю. Понятия не имею, кто они на самом деле.

– А мы с ними управимся? Не такие уж они здоровые.

– Забудь об этом, – сказал Юлиан. – Помнишь подпалины на моей куртке? (Франк кивнул.) Это один из них до меня дотронулся.

– О Боже, – пролепетал Франк. – Тогда у нас один выход: кричать как можно громче.

– В этом можешь не стесняться, – сказал Юлиан. – Только вряд ли будет толк. Ты разве не заметил, что до сих пор нам не встретился ни один человек?

Обе твари не спеша подходили ближе, ухмыляясь до ушей. Юлиан вдруг вспомнил слова Рогера, что тролли питаются чужим страхом. Если это так, то сейчас у них пир горой...

– «Алиса знает, что делает, верь ей!» – передразнил Франк. – О, разумеется, она знает, что делает. Она заманила нас в западню, эта твоя малышка!

Юлиан сам не понимал, зачем Алиса это сделала! Если она заодно с троллями, тогда зачем она так долго возилась с ними, пытаясь вывести отсюда?

Оба тролля подходили все ближе.

Юлиан выдернул вставные железные ручки кресла, отдал одну Франку, а другую взвесил в руке. Это были довольно тяжелые болванки, которые могли послужить оружием против любого другого врага. Но не против троллей. Вид такого оружия вызвал у них лишь утомленную ухмылку. Но Юлиан решил: если уж отдавать жизнь, то как можно дороже.

Однако дело повернулось иначе.

Внезапный удар грома сотряс все здание больницы, со всех сторон послышался звон и грохот разбитого стекла, вздрогнули даже тролли. Ураганным ветром распахнуло двери, со стен посыпалась штукатурка. Вихрь ворвался в коридор – и Повелители Сумерек снова были здесь! Все это время они только выжидали удобного момента, чтобы наброситься на свою добычу. А теперь, когда тролли загнали Юлиана с Франком в ловушку, этот случай представился. Значит, тролли были прислужниками созданий тьмы.

Но в этом рассуждении Юлиана была какая-то ошибка, потому что тролли вдруг подняли испуганный крик, побросали дубинки и попытались бежать, но их держало что-то невидимое. Он в ужасе отвел взгляд. И посмотрел в зеркало.

Там снова была Алиса. Она стояла за зеркалом и махала ему обеими руками. И Юлиан не стал медлить. Франк тоже больше не противился, когда кресло покатилось к зеркалу.

За спиной у них послышался хруст перемалываемых костей, и кресло с молодым репортером с разгона въехало в зеркало.

Глава шестая ПО СЛЕДАМ ШЕРЛОКА ХОЛМСА

Как Юлиан и ожидал, пройдя сквозь магическое зеркало Алисы, они очутились на ярмарочной площади. И хотя на этот раз им не пришлось падать с трехметровой высоты, каталка Франка все-таки опрокинулась, а сам он приземлился лицом прямо в лужу. Когда Юлиану удалось наконец поднять его и взгромоздить на изрядно покалеченное кресло, на лице Франка не отражалось ничего похожего на благодарность.

Но когда они снова оказались в безопасности – хотя бы кажущейся – в номере отеля, после горячей ванны, после основательного ужина, который им принесли в номер, несмотря на позднее время, и после того, как Юлиан безропотно выслушал все упреки и обвинения, Франк постепенно начал успокаиваться.

Полночь давно миновала, и Юлиан в глубине души даже удивлялся, почему так долго не раздается стук в дверь и не появляются эти два друга из полиции. Он смертельно устал, но был уверен, что спать не придется еще долго.

– Ты меня вообще слушаешь или нет? – спросил Франк.

– Честно говоря, нет, – смутился Юлиан.

Франк одарил его красноречивым взглядом, с трудом выкарабкался из кресла и захромал к бару, чтобы взять себе еще одну бутылку пива. Юлиан отметил, что это уже третья с тех пор, как они вошли в комнату. Кроме того, Франк выкурил целую дюжину сигарет, и в номере было не продохнуть. Судя по всему, профессия репортера была далеко не единственным его недостатком.

– Извини, я зря накричал на тебя, – сказал Франк, снова усевшись на место. – Я был вне себя. Но нам не пришлось бы столько пережить, если бы ты сразу рассказал мне всю правду.

– Какую правду? – спросил Юлиан так спокойно, что сам себе удивился. – Про троллей? Или про Алису?

Франк вздохнул:

– Да, очко в твою пользу. Я бы ни одному слову не поверил. Но это ничего не меняет. Ведь я и теперь не верю.

Юлиан взглянул на него с недоумением. Франк сделал еще глоток пива, закурил тринадцатую сигарету и сказал:

– Видимо, во время прыжка сквозь волшебное зеркало твоего отца я получил серьезную травму головы и теперь лежу в коме. И все это мне только мерещится, пока врачи отчаянно борются за мою жизнь.

– Очень остроумно.

– Но это, по крайней мере, выглядит убедительнее, чем все, что мы пережили.

– Ну вот ты и сам сказал это.

– Что?

– Волшебное зеркало, – ответил Юлиан.

– Ну, хорошо, – вздохнул Франк. – А теперь рассказывай – даже если это отнимет у меня последнюю каплю рассудка.

Юлиан улыбнулся, но потом все же начал рассказывать. Он старался ничего не упустить, за исключением своего посещения фрек-шоу, которое он счел несущественным, и Франк слушал, не проронив ни слова, лишь время от времени качал головой, строил гримасы и всячески старался дать Юлиану понять, что у того не все дома.

– Остальное ты знаешь. Я бросился за отцом, а ты – за мной.

– В чем мне придется раскаиваться до конца дней. Это самая умопомрачительная история, какую мне приходилось слышать.

– И ты, конечно, не веришь в ней ни единому слову.

– Верю. – Франк скривился. – И это как раз самое худшее.

– Мы должны найти моего отца, – сказал Юлиан. – И...

Рефельс перебил его:

– В первую очередь мы должны разобраться в том хаосе, который ты мне тут нагромоздил. Я кое-что смыслю в этих вещах.

– В каких вещах? В волшебстве? Или в странствиях во времени?

– В розысках, – невозмутимо ответил Франк. – Расспросы и розыски – моя работа. Может быть, я не особенно в ней преуспел, но основные правила мне известны. И они гласят, что невозможно пролить на дело свет, если ты не знаешь, о чем идет речь.

– Но мы же знаем это! – возмутился Юлиан. – Мой отец в опасности, и мы должны ему помочь!

Франк посмотрел на него с жалостью.

– Не хочу тебя разочаровывать, но, во-первых, я думаю, ты и сам уже все понял, а во-вторых, у нас нет времени на лишние сантименты. Сейчас я объясню тебе, как я вижу все эти обстоятельства. Можешь меня после этого выгнать вон, но все же постарайся выслушать.

– О'кей, – согласился Юлиан. Он знал, что скажет ему Франк, ведь он был, в конце концов, не дурак и не слепой. Но ему хотелось еще какое-то время побыть в иллюзии, что мир четко разделен на хорошее и плохое и что плохое – это всегда другие.

– Попробуем начать сначала, – приступил Франк. – С той ярмарочной площади.

– На которой я встретил Рогера?

– Нет, с той, на которой мы были четвертого августа тысяча девятьсот восьмого года. Твой отец тогда что-то сделал. Я не знаю что, но это должно было иметь какие-то далеко идущие последствия. И видимо, тяжелые. Ты слышал разговор отца с Гордоном. Произошедшее тогда привело к тому, что твой отец стал знаменитым магом, во власти которого оказалось немногим больше, чем во власти обыкновенных фокусников. И в этом, может быть, причина всего остального. Исчезнувшие люди, твои тролли, эти существа сумерек.

– Почему ты... так думаешь? – Юлиан сглотнул.

– Это пока что единственное, что вообще имеет смысл.

– И что же такого страшного он мог сделать? – Юлиан тщетно пытался придать своему голосу безучастное выражение. Он снова и снова вспоминал слова отца в вагончике: «Еще четыре часа до того, как это случится...» И боялся того, что скажет дальше Франк.

– Этого я не знаю. Но как только завтра утром в нашей редакции кто-нибудь появится, я отправлюсь туда и сделаю несколько звонков. Может быть, они нам кое-что прояснят.

– Это так просто?

– Ну, не так просто. Но с чего-то надо начать. Мы знаем место, знаем дату. Это уже кое-что. То, что там произошло, должно было стать заметным драматическим событием.

– И что потом?

– Пока не знаю. – Франк пожал плечами. – Будем искать, соберем части этой мозаики и попробуем сложить.

– Ты говоришь как сыщик, – сказал Юлиан.

– Мы и будем действовать как сыщики, – подтвердил Франк и слабо улыбнулся. – На несколько дней влезем в шкуру Шерлока Холмса и доктора Ватсона! А учитывая, что я в настоящий момент... несколько не в форме, – он демонстративно поместил на стол свою поврежденную ногу, – предлагаю: я беру на себя роль Шерлока Холмса, а ты будешь играть доктора Ватсона.

– Почему это?

– Потому что Шерлок Холмс всегда работал головой, а доктор Ватсон – ногами.

– Ты хочешь сказать, что я буду мальчиком на побегушках? – наигранно возмутился Юлиан.

– Вы все поняли правильно, мой дорогой Ватсон. Из вас получится настоящий сыщик– Он улыбнулся и тут же посерьезнел: – Надеюсь, хотя бы до завтра нас оставят в покое. Нам необходимо немного поспать.

У Юлиана не было ни малейших возражений, хотя он не сомневался, что эта ночь готовит им еще какую-нибудь неожиданность.

Он помог Франку дохромать до кровати отца. И после этого отправился в свою комнату.

Несмотря на усталость, заснуть ему не удалось. Он по-прежнему отказывался верить, что в утверждениях Франка есть какая-то правда. Юлиан, правда, чувствовал, что в жизни отца есть нечто такое, о чем он ничего не знал. Но полагал, что в этой тайне —если она и существовала – речь шла об опасности, в которой сам отец никак не был виноват. Отец – невинная жертва какого-то ужасного заговора – вот во что ему хотелось верить. Но его отец в качестве заправилы этого заговора? Его отец – преступник? Немыслимо! Этого не может быть, потому что не может быть никогда —и баста!

Теория Франка, впрочем, была не более чем теория, и ее еще нужно было доказать.

Эта мысль немного успокоила Юлиана, но уснуть он все равно не мог. Когда он ворочался в постели, нога его наткнулась на что-то мягкое. Он замер и потом включил свет. Это был тролль. Тряпичная кукла, которую он выиграл на ярмарке в лотерею. Он забыл ее здесь, а горничная, видимо, подняла ее и посадила в ногах его кровати. Юлиан взял тролля, зажал его под мышкой и отправился в ванную выпить воды. Тролля он посадил на край раковины, наполнил стакан ледяной водой и осушил его в несколько глотков. Ставя стакан на место, он глянул в зеркало над раковиной. И подумал, что впервые после больницы не испытывает от близости зеркала ни страха, ни беспокойства.

Может быть, причина была в том, что здесь он чувствовал себя в безопасности. В номере, где он жил с отцом, оставалось нечто, до сих пор охраняющее Юлиана..

Он уже отвернулся, уходя, и тут его охватил леденящий ужас. Осторожно, миллиметр за миллиметром, он снова повернулся к раковине и еще раз посмотрел в зеркало.

Нет, он не обманулся. Тролль не отражался в зеркале.

Юлиан видел себя самого, стоящего с чуть оттопыренной левой рукой, но под этой рукой ничего не было.

Но тролль был тут, он его чувствовал. Он его видел, осязал, он мог ощутить даже ветхий запах этой древней матерчатой куклы.

Мальчик выбежал из ванной почти в панике, снова посадил тролля в ногах своей кровати и лег. Но через несколько секунд опять встал, засунул тролля в платяной шкаф и прикрыл сверху стопкой шерстяных пледов.

Каким-то образом ему удалось заснуть, но снов он не видел. На следующее утро Франк разбудил его часа на два раньше, чем нужно, и позвал в гостиную.

Там работал телевизор. В отличие от многих своих сверстников, Юлиан терпеть не мог телевизор, хотя время от времени смотрел информационные передачи или хороший художественный фильм. Но привычка так называемого телевизора-за-завтраком казалась ему извращением.

Франк включил один из каналов, где как раз передавали новости. Юлиан, еще не вполне проснувшись, не сразу сообразил, что показывают больницу.

– Что случилось? – спросил он.

Франк не ответил, но диктор, в это время сообщил, что в клинике чудом никто не пострадал, несмотря на многочисленные разрушения, которым пока не дано даже предварительной оценки.

– Разрушения? – растерянно пролепетал Юлиан – Что же там случилось?

– Что случилось? – Франк готов был расплакаться. – Случилось событие года! И я был в самом его центре и упустил его из-под носа, вот что случилось! Если мой шеф узнает, что я был там живьем и не написал ни строчки, он оторвет мне башку!

– Ага, – кивнул Юлиан, – так что же там случилось?

– Кто-то побил в больнице окна, – вздохнул Франк.

– Это я знаю. Я хочу спросить, что же... – Юлиан запнулся. – Погоди-ка, погоди-ка! Побил окна – все окна в больнице?

– Все до одного, до последнего стеклышка, – подтвердил Франк. Он сжал кулаки и стремительно раскрыл их, изображая взрыв. – И все осколки вылетели наружу. Они уже взяли интервью у самых мозговитых профессоров из университета, и те выдвинули несколько теорий в объяснение этого феномена. Что-то вроде низкого давления и атмосферных явлений. Я толком не слушал. – Тут глаза его сузились. – Но я думаю, мы-то с тобой знаем, что случилось на самом деле, не так ли?

Юлиан молчал. Все окна в больнице. Если это правда и если это означает то, что он подозревает, то они находятся сейчас в большей опасности, чем им до сих пор казалось.

– Сокровище мое, твой отец в своем письме сильно недооценил значение событий, – продолжал Франк, не получив ответа. – Нам крупно повезло, что мы смогли уйти от этих... от этих штук.

– Вовсе не повезло, – возразил Юлиан. – Нас спасла Алиса.

– Алиса... – Франк вздохнул, и этот вздох почему-то совсем не понравился. Юлиану. Потом встал, дохромал до телевизора и выключил его. – Она тебе нравится, а?

– Она очень милая, – уклончиво сказал Юлиан.

– Милая? – Франк язвительно рассмеялся. – Брось, малыш. Я же вчера все видел. Ты влюблен в нее, втрескался по самые уши!

– Ничего подобного! – возмутился Юлиан. Но тут же спросил себя, почему он это отрицает. Конечно же, Франк прав.

– Но я же не слепой! – Франк улыбнулся.

– А если даже и так! – дерзко заявил Юлиан. – Что. в этом плохого?

– Молчу, молчу. – Франк замахал руками. – Я только хотел выяснить, не потерял ли ты чувство реальности.

– К чему ты клонишь? – резко спросил Юлиан.

– Ни к чему, – ответил Франк. – Но ты не знаешь о ней абсолютно ничего. Ты даже не знаешь, действительно ли она на нашей стороне. Не говоря уже о том, какие цели она преследует.

– Прекрати! – крикнул Юлиан. – Алиса никогда не сделала бы мне ничего плохого. Вчера вечером она спасла нам жизнь!

– Представь себе, я тоже это заметил, – с иронией сказал Франк. – Но мне почему-то не понравился способ, которым она это сделала.

– Почему? – Юлиан обиделся. Зачем Франку обязательно нужно все облить грязью? Послушать его, так на свете никому нельзя доверять. – Ты же сам слышал: «Повелители Сумерек не отступятся! Они будут преследовать до тех пор, пока не получат свою жертву!»

– Да, которую она им и послала, не так ли? – холодно сказал Франк. – Она выдала им на расправу двух этих троллей. Ведь это была не случайность, там, в нижнем коридоре! Твоя Алиса подстроила для них ловушку, а мы были приманкой.

– А тебе было бы лучше, если бы они добрались до нас?

– Естественно, нет, – спокойно ответил Франк. – Но это не меняет того факта, что твоя малышка – хладнокровный убийца...

Юлиан одним прыжком перемахнул через кресло и ударил Франка по лицу. Франк упал на телевизор, обрушив его вместе с собой на пол. Из аппарата вылетела голубая молния и потянулась тонкая струйка дыма. Франк быстро откатился в сторону, испугавшись, что телевизор сейчас взорвется. Он растерянно смотрел на Юлиана снизу, зажав щеку, на которую пришелся удар. Юлиан и сам был растерян не меньше.

– Я... не хотел этого, – выдавил он, заикаясь. – Извини меня.

Он быстро нагнулся, чтобы поднять Франка на ноги, и Франк принял его помощь.

– Да ладно, – смущенно сказал Франк. – Я сам виноват. Видимо, у тебя с этой девочкой действительно серьезно, а?

– Гм, – смущенно кашлянул Юлиан.

– Я тоже не думаю, что нам надо ее опасаться, – сказал Франк. – И все-таки – только не бей меня сразу по морде, ладно? – мы должны разузнать о твоей очаровательной подружке чуточку побольше. Потому что я при всем желании не могу поверить, что она помогала нам только за твои красивые голубые глаза.