Текст книги "Зеркальное время"

Автор книги: Вольфганг Хольбайн

Соавторы: Хайке Хольбайн
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

– Туда нет допуска.

– Нет допуска?

– Допуска полиции. В последнюю ночь в номер проникли воры. Полиция попросила меня больше пока этот номер не сдавать – что, впрочем, было бы и невозможно. Воры натворили там много безобразий. Прихожую придется заново восстанавливать.

– Но тогда вы должны дать мне другой номер, – сказал Юлиан. – Ведь мой отец заплатил вперед, не так ли?

– Твоего отца, юноша, – подчеркнуто ответил директор, – к сожалению, здесь больше нет. Я не обязан еще раз объяснять тебе все привходящие обстоятельства, но надеюсь, что ты и так понимаешь, что мы больше не можем принимать тебя в нашем отеле.

– Иными словами, вы меня выгоняете. Почему?

– Разумеется, неиспользованная плата будет возвращена адвокату твоего отца, – невозмутимо продолжал директор. – А по поводу твоего вопроса могу только сказать: мы не можем принимать у себя таких клиентов.

– Вы хотите сказать, постояльца, которого разыскивает полиция? – Резкий тон Юлиана отскакивал от директора как от стенки горох, не оказывая на него никакого действия.

Тот невозмутимо кивнул:

– К тому же еще взлом, и потом журналисты... все это вредит нашей репутации. Мне очень жаль.

– Я могу хотя бы забрать свои вещи? – спросил Юлиан.

– Вообще-то нет, – ответил директор. – Они там, в соседней комнате, но полиция...

Юлиан вздохнул:

– Я понимаю.

– С другой стороны, я вижу, что ты не можешь разгуливать дальше в своих лохмотьях, – неожиданно сказал директор. – Я думаю, ничего страшного не случится, если я разрешу тебе сменить рубашку и брюки.

Наверное, в нем еще осталось что-то человеческое, подумал Юлиан. Он вышел в соседнюю комнату и действительно нашел там свои вещи и вещи отца аккуратно уложенными в чемодан. Но перед тем, как раскрыть чемодан, Юлиан украдкой выглянул в кабинет.

Директор разговаривал по телефону. И хотя он старался говорить как можно тише, Юлиан все услышал.

– Да, несколько минут назад... Прямо сейчас? Здесь, у меня. Он переодевается. Я думаю, да, но поторопитесь. Хорошо, значит, через десять минут.

Юлиан быстро отступил от двери, чтобы не попасться директору на глаза. Итак, через десять минут здесь будет полиция.

Юлиан не стал впадать в панику. В сущности, ему нечего бояться. Его нельзя ни обвинить, ни заподозрить в причастности к исчезновению Рогера или к бегству отца. Но полиция лишит его свободы передвижения, а для того, что он задумал, свобода передвижения являлась необходимым условием.

Он переоделся и, возвращаясь в кабинет директора, постарался придать лицу самое безучастное выражение.

– Думаю, я еще приду, – сказал он. – Было очень любезно с вашей стороны допустить меня к вещам. Большое спасибо.

– И куда же ты пойдешь? – спросил директор.

Юлиан пожал плечами:

– Найду что-нибудь подходящее.

– Подожди, – окликнул директор, не торопясь поднялся из-за стола и так же не торопясь направился к нему. Каждое его движение служило единственной цели – протянуть время. Он был замечательным притворщиком. Озабоченный тон в его голосе наверняка подействовал бы на Юлиана убедительно, если бы он не знал, что тот замышляет на самом деле. – Куда же ты теперь пойдешь? Ведь уже поздно. Не можешь же ты ночью отправиться куда глаза глядят.

– Но оставаться здесь я тоже не могу. Вы же сами сказали...

– Я помню, что я сказал, – перебил его директор. – Но не зверь же я, в конце концов. Раз ты не знаешь, куда идти, мы подыщем для тебя местечко, хотя бы на эту ночь.

Юлиан живо мог себе представить, как выглядит это местечко. И все же он сделал вид, что раздумывает над этим предложением.

– Почему бы тебе не подождать в ресторане за стаканчиком колы, пока я позвоню кое-кому из моих друзей и все для тебя организую? —продолжал директор. Он был действительно превосходный притворщик.

– Это очень мило с вашей стороны.

Секунду Юлиан размышлял, не убежать ли, но тут же отказался от этой мысли. Он не сомневался, что его очень быстро поймают.

Директор проводил Юлиана из кабинета. Молодой служащий ждал в коридоре.

– Позаботьтесь о нашем друге, – распорядился директор. – Да смотрите за ним как следует, понятно?

– Само собой.

Юлиан искал в улыбке молодого служащего хоть какой-то след предательства или лжи, но было очевидно, тот действительно не знал, что происходит на самом деле.

– Ну как, обошлось? – спросил молодой человек.

– Конечно. Ведь я ничего такого не сделал.

Когда они шли в ресторан, Юлиан тревожно глянул сквозь входную стеклянную дверь. На подъездной дороге появилась пара горящих фар, но нельзя было определить, полицейская это машина или нет.

Его сопровождающий тихонько засмеялся:

– А что с ним было, когда он увидел номер!

– После взломщиков?

– Это были какие-то ненормальные взломщики. Не знаю, что они искали, но комната имела вид, как после бомбежки. Должно быть, вместо лома они использовали огнемет.

– Что-что? – вздрогнул Юлиан.

– Там горело. Пожарник сказал, что огонь чудом не перекинулся на соседние номера.

Машина остановилась у входа, и из нее вышли два человека в серых плащах. Юлиан сел за столик так, чтобы видеть вестибюль. Оба полицейских уверенно направились к кабинету директора.

– По твою душу? – спросил молодой человек, заметив взгляд Юлиана.

– Вы сказали, что тоже для меня что-нибудь сделаете, – напомнил Юлиан, не отвечая на вопрос.

– Быстро же ты взыскиваешь свои долги, – вздохнул служащий.

Юлиан хотел ответить, но тот остановил его жестом:

– Ладно-ладно. Дверь позади, рядом с кухней, видишь? За ней коридор. В конце снова дверь, она ведет к стоянке. Следи, чтобы охранник на стоянке тебя не видел. – Он быстро улыбнулся. – Если спросят, где ты, скажу, что в туалете.

– У вас не будет неприятностей?

– А я что, виноват, если ты меня обманул?

– Теперь я у вас в долгу, – сказал Юлиан, вставая.

– Сочтемся. А теперь беги, пока я не передумал.

Путь, указанный молодым человеком, действительно вывел Юлиана на стоянку машин. Пригибаясь, он пробежал между автомобилями к стене, окружавшей стоянку с трех сторон. Выйти через ворота мимо сторожа он не отважился. Добравшись до стены, он затаился в тени.

Дверь, из которой он вышел, распахнулась – и оттуда выкатились два низеньких лохматых тролля.

Юлиан чуть не вскрикнул. Оба тролля заковыляли вдоль стоянки. На них были серые плащи, те самые, что Юлиан видел пять минут назад, но для троллей они были слишком длинны. Когда Юлиан понял, что это полицейские, ему сделалось дурно. Он знал, что эти мохнатые ночные твари способны принимать человеческий облик, но ведь в этих полицейских не было ничего от той клокочущей ненависти ко всему живому, которая сквозила в Кожаном и его сообщниках даже сквозь их человеческие маски!

Тролли неловко спотыкались между припаркованных машин. Один из них запутался в своих слишком длинных брюках и упал. Брызжа от злости слюной, он с трудом поднялся и освободился от своей одежды самым быстрым способом: просто оборвал ее с себя, как бумагу, не снимая.

У Юлиана мороз пошел по коже, когда он увидел это. Было самое время смываться отсюда. Он перемахнул через метровую стену и очутился на откосе, поросшем травой и кустарником.

Откос спускался к дороге, заканчиваясь живой изгородью. Юлиан обернулся назад.

Головы троллей торчали из-за стены. Глаза светились в темноте, как красные лампочки, а от плеча одного из них вилась вверх струйка дыма: там обугливался клочок его рубашки.

Эта картина навела Юлиана на одну мысль.

Еще сбегая по откосу, он заметил, что зеленые насаждения продолжаются и по ту сторону дороги. Там между деревьями поблескивала вода.

Перебегая дорогу, он услышал визгливые крики: тролли заметили его и пустились в погоню. Но этого он и хотел.

Юлиан домчался до парка, оглянулся и сбавил темп, давая им приблизиться.

Добежав до берега пруда, он остановился.

Оба тролля ковыляли рядышком через дорогу. Юлиан раздумывал, как бы их разделить. С двумя будет трудно управиться, даже если его план сработает.

Вопрос решился сам собой: из-за поворота дороги выехала машина, и оба тролля оказались в луче фар. Один из них поскакал за Юлианом, а второй замер как пригвожденный.

Взвизгнули тормоза, послышался удар и звон разбитого стекла, а тролль взлетел вверх и исчез в темноте. Юлиан увидел побелевшее от страха лицо шофера, но ему некогда было следить, что будет дальше, потому что второй тролль уже подбегал к нему.

Юлиан показал троллю язык и вызывающе попрыгал на месте. Тролль взвизгнул от ярости и занес над ним свои когтистые лапы. В последний момент Юлиан отскочил в сторону и подставил троллю подножку.

Тролль плюхнулся в воду в полуметре от берега и скрылся под водой. Когда он вынырнул, пар, шипя, поднимался от его шерсти, но вода не закипела, а сам тролль не растворился в дыму.

Отфыркиваясь, тролль выбрался на берег. Это невольное купание не причинило ему никакого вреда, только разозлило еще сильнее.

Юлиан пустился наутек. Грузовик с разбитой фарой и вмятиной на капоте все еще стоял на дороге. Шофер всматривался в темноту.

– Быстро заводите! – крикнул Юлиан, подбегая к машине. – Скорее, пока они не вернулись!

Шофер быстро отпер пассажирскую дверцу и помог Юлиану подняться. Но водительская дверца все еще оставалась нараспашку.

– Дверь, скорей!

Шофер обернулся и испуганно ахнул. Что-то черное, мохнатое, с огненными глазами неслось из темноты прямо на него.

Едва он успел захлопнуть дверцу, как что-то с размаху ударилось о нее снаружи.

– Едем! – крикнул Юлиан. – Скорее!

В окне появилась трехпалая лапа, а за ней черная морда с пылающими глазами. Шофер вскрикнул, запустил мотор и так нажал на газ, что машина рванула. Взгляд шофера беспокойно метался то в зеркало заднего вида, то на Юлиана.

– Милостивый Боже! – шептал он. – Что это такое было?

– Бешеные собаки, – на ходу сочинил Юлиан. – Две такие огромные, черные. Ни с того ни с сего напали на меня. Если бы не вы, они бы меня разорвали.

– А, я знаю этих тварей, – сказал шофер. – Они на все способны, такие чудища, их еще запрещено держать! – Он вдруг глубоко вздохнул и с облегчением произнес: – Ну, слава Богу. А то я уже боялся, что сбил ребенка!

– Скорее всего, вы спасли кому-то жизнь, – успокоил его Юлиан. – Эти псы – сущие дьяволы.

– Это питбули, они непредсказуемы, – сказал шофер. – И опасны, как ручные гранаты. Я остановлюсь у телефона и позвоню в полицию, чтобы они их пристрелили.

«Неплохая идея», – подумал Юлиан. Он, правда, сомневался, что пуля может причинить троллю хоть какой-нибудь вред, но само представление о том, как полиция с сетями и оружием устроит охоту на собственного шефа, который превратился в тролля, позабавило его.

Но последнее соображение прямиком привело его к вопросу, каким образом оба полицейских внезапно превратились в троллей. Он не находил этому объяснений. И чем дольше думал об этом, тем более нелогичным казался ему сам факт.

Шофер заметил телефонную будку и остановился.

– Я тоже выйду, – сказал Юлиан. – Отсюда я могу доехать на такси.

– А куда тебе? – спросил он. Юлиан назвал адрес варьете, и шофер сказал: – Для меня это не очень большой крюк. Я тебя подвезу.

Шофер захлопнул дверцу и направился к телефонной будке. Он снял трубку, но Юлиан видел, что монету он не опустил, а просто постоял десять секунд и потом вышел из будки, так и не позвонив. Он дважды обошел вокруг своей машины и тщательно осмотрел ее, потом снова сел в кабину.

– То, что я видел, была никакая не собака, – спокойно произнес он, закрывая за собой дверцу. – Так?

– Гм, – неопределенно хмыкнул Юлиан. – История... довольно сложная.

– Верю, – сказал шофер. – И думаю, что даже не захочу ее слушать. – Он завел мотор. – Я сейчас отвезу тебя туда, куда ты сказал, и после этого все забуду. А моему страховому агенту наплету чего-нибудь насчет аварии.

Юлиан с облегчением вздохнул. Шофер помог ему, и будет лучше всего не втягивать его в эту небезопасную историю.

Метров за двести до варьете Юлиан попросил остановить машину.

– Еще раз большое спасибо, – сказал он.

– Не стоит благодарности. – Шофер улыбнулся. – Это я должен тебя благодарить. Когда бы я еще смог увидеть лицом к лицу живого тролля?

Юлиан вышел из машины и отступил на шаг. Машина тронулась.

С крыши фургона на дорогу плюхнулось черное мохнатое существо.

Юлиан отпрянул, но не очень испугался. Он без усилий убежал бы от этой твари, но его страшило упорство, с каким тролль преследовал его.

Кожаный наверняка знал о его разговоре с Алисой. И о том, что Юлиану теперь известна тайна исчезнувшего осколка. И что в его власти разорвать этот заколдованный круг, в который попала ярмарочная площадь со всеми ее посетителями примерно сто лет назад, и таким образом истребить всех его подданных. И теперь Кожаный пойдет на все, чтобы уничтожить его раньше, чем он найдет недостающий осколок!

Юлиан мог бы просто убежать от этого низкорослого пугала, но он знал, что эти твари способны брать след, как собаки. А ему в ближайшие часы только этого не хватало! Надо было устранить тролля каким-то другим способом.

Юлиан пятился перед ним, а мысли неслись по бешеному кругу. Он знал, что эта улица метров через сто вливается в широкую торговую площадь. Несомненно, она и в это время суток все еще оживленна, тем более что сегодня конец рабочей недели. Он не думал, что тролль осмелится последовать за ним на освещенную площадь.

Юлиан побежал, на углу остановился, чтобы убедиться, что тролль все еще шлепает за ним. Главная задача состояла сейчас в том, чтобы увести тролля как можно дальше от варьете. Если здесь появится еще кто-нибудь из этих тварей, а то и сам Кожаный, им станет ясно как дважды два, что недостающий осколок находится в варьете, и тогда они заберут его сами.

Он выбежал на площадь и остановился перед освещенной витриной. Как и следовало ожидать, теплый вечер привлек много гуляющих. Из открытой двери пиццерии доносились музыка и смех, а чуть подальше собралась группа мотоциклистов. Они болтали и громко смеялись. Прохожие старались обойти их стороной.

Юлиан снова оглянулся, но тролля нигде не увидел. Однако Юлиан чувствовал, что он скрывается где-то поблизости. И может быть, не один. Ведь они в состоянии в любой момент принять человеческий облик, в чем мальчик убедился на полицейских.

Юлиан подозрительно оглядел рокеров. Они вели себя раскованно, а мотоциклы у них были японские: современные модели из пластика и хромированного металла, а вовсе не девяностолетние музейные экземпляры.

Витрина, у которой он остановился, принадлежала торговому комплексу, где под одной крышей были сосредоточены разные магазины, закусочные, кино, кафе и множество других заведений, сгруппированных вокруг мощеных внутренних двориков с экзотическими деревьями в кадках. Магазины были, конечно, уже закрыты, но все витрины ярко светились, а во внутренних двориках, где стояли столики и стулья, царило оживление. Там Юлиан, по крайней мере, мог чувствовать себя в безопасности. Он открыл стеклянную дверь и вошел. Перед входом в кино толпились зрители в ожидании позднего сеанса, а из дверей дискотеки доносилась музыка. Эскалатор вел на галереи второго этажа, тоже ярко освещенного.

Юлиан взглянул на часы: до закрытия варьете оставался еще час, а на улице в темноте его поджидал тролль.

Он пересек внутренний дворик и поехал на эскалаторе вверх. На галерее второго этажа тоже светились витрины и было на удивление много посетителей, хотя магазины уже не работали. Только теперь Юлиан заметил, что посетители не двигались.

Это были куклы, и Юлиан вначале принял их за манекены, выставленные за пределы витрин, чтобы привлекать покупателей. Но это оказались восковые фигуры.

Юлиан с бьющимся сердцем подошел ближе и узнал их. Они все были здесь: и король Синяя Борода, и Франкенштейн, и Дракула в черном плаще с красным подкладом, и палач с окровавленным топором, и Чингисхан, и мумия – все фигуры из палатки, в которую его заводил Рогер! Они стояли полукругом за красным шнуром, который охранял их от рук любопытных зрителей. Маленькая латунная табличка извещала, что эта коллекция восковых фигур взята из экспозиции «Кабинета ужасов».

Юлиан почувствовал, как волосы на его голове встали дыбом. Ведь это было невозможно! Кожаный на самом деле предпринял все, что было в его власти, чтобы поймать Юлиана!

Он сошел по эскалатору вниз и побежал через дворик. Некоторые посетители проводили его удивленными взглядами, он рванул стеклянную дверь – и чуть не налетел на фигуру в черной коже, небрежно опиравшуюся о старинный мотоцикл.

– Привет, Юлиан, – с ухмылкой сказал Кожаный. – Что, не ожидал?

– Что... тебе надо? – с трудом выдавил Юлиан.

– Зачем задавать глупые вопросы, – рассердился Кожаный. – Ты и сам знаешь! Что рассказали тебе Алиса и Рогер?

Юлиан отчаянно огляделся, ища, куда бежать. Назад нельзя, он не сомневался, что «коллекция из экспозиции «Кабинета ужасов» находится там вовсе не для того, чтобы радовать глаз посетителей торгового центра. По левую сторону все еще стояли рокеры, справа улица терялась в темноте. И там, как ему показалось, двигалось что-то мохнатое и низкорослое.

– Все, – с опозданием ответил он на вопрос Кожаного, повернулся налево и не спеша направился прочь. Ему в голову вдруг пришла отчаянная мысль. К его удивлению, Кожаный не стал его удерживать, а последовал за ним, толкая рядом свой мотоцикл.

– Все? Сомневаюсь, – насмешливо произнес Кожаный. – Наверное, они рассказали тебе, что все прекратится, если ты принесешь назад осколок. И теперь ты бежишь, чтобы взять его.

– Я понятия не имею, где он может быть, – сказал Юлиан, хотя внутренний голос подсказывал ему, что лучше было бы вообще не разговаривать с Кожаным.

– Еще бы. – Кожаный засмеялся. – Ты спрашивал меня, чего я от тебя хочу. Сейчас я тебе скажу. Я здесь для того, чтобы дать тебе последний шанс. Скажи мне, где осколок, и мы оставим тебя в покое. Навсегда. И твоего отца тоже.

Юлиан упорно молчал. Они уже почти дошли до группы рокеров, и те посмотрели в их сторону. Банки пива перестали ходить по кругу, любопытные взгляды скользнули по мотоциклу Кожаного. Это действительно были рокеры, длинноволосые парни в черных куртках и обтрепанных джинсовых жилетках. Тот тип парней, которых Юлиан всегда обходил стороной. Но сейчас они были для него, быть может, единственным спасением.

– Эй, орлы! – крикнул один из них. – Из какого музея сперли свой металлолом?

Грянул взрыв смеха. Кожаный не обратил на них внимания.

– Подумай, – серьезно сказал он Юлиану. – Все, что происходило до сих пор, было не более чем предостережение. Но мы можем и по-другому.

– Ну что ты! – громко сказал ему Юлиан. – Нет, я вовсе не считаю, что это японские мыльницы!

Рокер поперхнулся пивом, а Кожаный посмотрел на Юлиана с недоумением. Остальные рокеры разом смолкли.

– Взгляни-ка вон на тот красный «кавасаки», – продолжал Юлиан. – Почему ты говоришь, что это консервная банка? По-моему, смертельная машина!

– Что ты мелешь? —растерянно спросил Кожаный.

Банка пива звякнула об асфальт, и негодующий голос произнес:

– Эй, кореша! Погодите-ка!

Кожаный проигнорировал и эти слова, а Юлиан громко сказал:

– И за что ты так не любишь рокеров? Вид у них, конечно, странный, но я бы не стал называть их пьяными подонками.

Лицо Кожаного вдруг побледнело: он наконец понял, что затевает Юлиан. Но понял слишком поздно.

Один из рокеров преградил ему путь, а остальные сомкнули тесный круг.

– А ну повтори! Как ты сказал, приятель?

– Отвяжись, – холодно сказал Кожаный и попытался пройти, но рокер не уступил ему дорогу.

Кожаный схватил его руку и сжал ее. На лице рокера возникла гримаса боли. Юлиан слышал, как хрустнули косточки и с губ рокера сорвался хриплый крик.

Юлиан воспользовался неразберихой и выскользнул из окружения. Он наугад свернул в первую попавшуюся улочку и огляделся. Тролля видно не было, но появление Кожаного окончательно показало, что ни от троллей, ни от их предводителя ему не скрыться. Оставалось полагаться на одно-единственное свое преимущество перед этими остроухими ночными существами: на быстроту.

Он побежал, на ходу соображая, как ему лучше проникнуть в варьете. Там был запасной выход, но со множеством недостатков: к двери можно было пробраться только через стену, окружавшую двор; она отпиралась исключительно изнутри, и при этом в кабинете директора загорался красный свет и включался монитор, соединенный с видеокамерой над входом. И хотя Юлиану совсем не нравилась эта мысль, ему не оставалось другого пути, кроме прямого – через главный вход.

Юлиан обежал вокруг квартала, остановился и украдкой посмотрел по сторонам, прежде чем войти в варьете.

Портье в светло-серой униформе был немало удивлен, увидев Юлиана.

– Ты? —ахнул он и попытался улыбнуться, но у него ничего не получилось.

– Мне нужно срочно переговорить с директором, – сказал Юлиан, решительно проходя мимо портье. – Не беспокойтесь, я знаю дорогу.

– Да, но я не знаю... – начал портье, но Юлиан уже скрылся за занавесом и зашагал по коридору. Там он с облегчением вздохнул. Первое препятствие осталось позади – к сожалению, не самое трудное. Портье уже наверняка схватился за телефон, чтобы предупредить директора. Начиная с этого момента каждая секунда была у него на счету.

Он дошел до двери с табличкой «Посторонним вход воспрещен», за которой находился проход к зрительному залу, открыл ее и скользнул в коридор. Кабинет директора размещался на противоположной стороне, и Юлиан ждал, что дверь кабинета распахнется и оттуда выйдет директор. Но этого не случилось.

За дверью звонил телефон – никто не снимал трубку. Директора, судя по всему, в кабинете не было. Это хорошо. Портье будет продолжать разыскивать его, и это даст Юлиану небольшой запас времени. Он порадовался, что несколько раз бывал здесь со своим отцом и все ему было знакомо.

Юлиан свернул налево, миновал туалеты и гардеробы и подошел к складу в конце коридора. Он молился, чтобы дверь оказалась незапертой и чтобы реквизиты отца были на месте. Если же вещи забрал адвокат или, чего доброго, полиция, тогда все пропало. Кожаный в скором времени обнаружит его здесь – а уж он не такой тупой, чтобы не понять, что Юлиан здесь разыскивал.

Молитва его была услышана. Дверь оказалась незапертой, а включив свет, он сразу увидел волшебный ящик своего отца и рядом зеркало, укрытое покрывалом.

Юлиан тщательно запер за собой дверь и направился к зеркалу. Сердце его колотилось, шаги становились все медленнее. Он не испытывал ничего похожего на удовлетворение от достижения цели. Слишком уж легко она ему далась. И самое трудное наверняка еще было впереди. Дело состояло не только в том, чтобы найти осколок. Его еще нужно было вынуть и потом доставить на ярмарочную площадь.

И еще была одна причина, заставляющая его медлить, но она стала ясна ему лишь тогда, когда он стянул с зеркала покрывало. Зеркало было все, чем обладал его отец. Это было создание всей его жизни, и Юлиан пришел сюда для того, чтобы разрушить его. Ведь после этого магическое зеркало станет самым обыкновенным. И вдруг Юлиан усомнился, вправе ли он делать это.

Но потом ему почудилось, что по зеркалу пробежал огонь, послышались крики и глухие раскаты грома. Юлиан задрожал всем телом. Он увидел горящих людей, охваченные огнем балаганы, пламя, падающее с неба, и черные осколки зеркала, которые обращали людей в троллей.

Это не должно больше повторяться, какую бы цену ни пришлось заплатить его отцу – или ему самому.

Он осторожно провел пальцами по стеклу и ощутил легкую неровность в том месте, где осколок магического зеркала был вмонтирован в стекло. Юлиан даже улыбнулся. Тайник был гениальный. Кому бы могло прийти в голову искать осколок зеркала в зеркале? И к тому же этот осколок превращал обыкновенное зеркало в магический прибор!

Юлиан поискал подходящий инструмент, нашел железную пластину с острыми краями и опустился перед зеркалом на колени.

Ему удалось выломать сперва кусочек нормального зеркала рядом с магическим осколком, и теперь он мог подцепить этот осколок. Пальцы его вдруг задрожали, и ему пришлось выждать несколько секунд, пока дрожь прошла. Бесконечно осторожно он начал отделять осколок от подложки.

Он обливался потом. Несколько раз стекло угрожающе скрипело под нажимом, и он испуганно замирал. Иногда из коридора доносились голоса и шаги, а один раз кто-то даже подергал ручку запертой двери, но вот наконец серповидный осколок, целый и невредимый, оказался у него в руках.

То, что он держал на ладони, не было обыкновенным, нормальным стеклом. Юлиану казалось, что он физически ощущает груз невообразимой древности, о которой говорила Алиса. И он чувствовал силу могущества, которое сохраняла в себе даже маленькая частица магического зеркала. Он очень осторожно опустил осколок во внутренний карман куртки, снова завесил зеркало покрывалом и направился к двери. Выключил свет, прислушался к звукам снаружи и выскользнул в коридор.

В гардеробе горел свет, и, проходя мимо кабинета директора, он услышал взволнованные голоса. Видимо, предчувствия не обманули Юлиана, и самая трудная часть дела ему еще предстояла.

Но трудности его оказались связанными не с директором варьете и не с портье, которого он, к своему удивлению, не встретил на выходе. Трудности поджидали его на улице.

– Это была неплохая мысль, – сказал Кожаный. На лице его остались следы драки, и это могло бы заставить Юлиана позлорадствовать, если бы обстоятельства складывались иначе. Теперь же это лишь испугало его. – Нет, правда, – продолжал Кожаный, – я уже, кажется, начинаю тебя уважать. Это огромное удовольствие – победить противника, который умеет за себя постоять, понимаешь?

Юлиан молчал. Кожаный улыбался, и в голосе его слышались даже веселые нотки. Вдруг он резко протянул руку и раскрыл ладонь:

– Давай сюда!

Тон его был таким властным, что Юлиан почти автоматически потянулся рукой к карману. Он не довел движения до конца, но глаза Кожаного победно сверкнули. Теперь уже не имело смысла притворяться.

– А если не дам? – дерзко спросил Юлиан.

Кожаный вздохнул:

– Не вынуждай меня делать тебе больно. До сих пор ты действовал отлично. Не подумай, я говорю это не для того, чтобы подольститься к тебе. Я серьезно. Ты вел себя храбро и не совершил ни одной глупости. И теперь не порти картины, чтобы мне не пришлось делать из тебя отбивную котлету.

Юлиан украдкой огляделся. На улице не было ни души, и за дверью варьете царила полная тишина. Это было почти абсурдно – еще несколько секунд тому назад он крался из здания, чтобы никто его не заметил, а теперь отдал бы все за то, чтобы хоть кого-нибудь встретить.

– Не надейся, – сказал Кожаный, – никто не придет тебе на помощь. – Он повторил свой требовательный жест. – Давай сюда!

Юлиан не шелохнулся, и Кожаный вздохнул, тряхнул головой и собрался сойти с мотоцикла. В эту секунду Юлиан изо всей силы пнул по бензобаку.

Кожаный попытался удержать машину, но Юлиан вторично пихнул ее ногой, так что Кожаный не только опрокинулся назад, но и застрял под мотоциклом. Тут же Юлиан перемахнул через него и помчался по улице. Все это не длилось и трех секунд, и Юлиан только потом по-настоящему осознал, что он сделал. Рассудок подсказывал ему, что его бегство совершенно бессмысленно и никаких шансов убежать нет. Но он был не в состоянии слушать доводы своего рассудка. Позади ругался Кожаный, крича ему вдогонку, что шутить он больше не намерен. Юлиан не добежал даже до конца улицы, когда за его спиной взревел мотоцикл. Он знал, что от Кожаного не уйти, но для очистки совести сделал спурт, свернул направо и снова очутился на площади перед торговым центром.

Здесь ничего не изменилось. Витрины были по-прежнему освещены, внутренний дворик полон народу, и даже банда рокеров толпилась на прежнем месте. Кожаный, взвизгнув шинами, вылетел из-за угла в двадцати метрах. Юлиан снова мобилизовал все силы и побежал прямиком к банде рокеров.

– Он снова здесь! – крикнул он. – Хватайте его!

Он надеялся, что его прием сработает еще раз.

Но рокеры не шелохнулись. Они стояли и смотрели в его направлении. Что-то здесь было не то.

Рокеры надели свои шлемы и опустили на лица щитки. Но ни пивных банок, ни дымящихся сигарет на сей раз не было, зато Юлиан заметил, что моторы заведены.

Он растерянно оглянулся. Кожаный, ухмыляясь, стоял в десяти метрах от него.

И вдруг Юлиан понял, в чем дело. Он понял это еще до того, как вновь обернулся к банде мотоциклистов и увидел зловещие красные зрачки за щитками их шлемов и тонкий дымок, курившийся вверх из-под мотоциклетных костюмов.

Это были уже не рокеры. Кожаный превратил их в троллей!

– Прекрати наконец, дурень! – сказал за его спиной Кожаный. – Ты уже и так доказал всему миру, что ты отчаянный парень.

Юлиан не смог бы ответить ему, даже если бы захотел. Вид рокеров парализовал его. Теперь они медленно двинулись к своим мотоциклам. Красный огонь за щитками загорелся интенсивнее. Отовсюду из их курток, рукавов и из-за поясов вились дымки, а у одного начал плавиться на голове пластмассовый шлем, пуская пузыри. В воздухе распространилась резкая вонь.

– Кончай! – сказал Кожаный. Голос его стал твердым. – Это твой последний шанс!

– Да, последний, – согласился Юлиан. И бросился бежать.

Кожаный ждал этого и, соскочив с седла, преградил Юлиану путь, но Юлиан, сделав два шага в его сторону, неожиданно ринулся вправо – к торговому центру! Двое-трое из рокерской банды прыгнули на мотоциклы, но Юлиан успел толкнуть стеклянную дверь во внутренний двор.

Позади взревели два или три мотора, блики от фар метнулись по стеклянной двери. Посетители торгового центра удивленно обернулись, кельнер в испуге уронил поднос, и осколки разлетелись во все стороны. Что-то в этой сцене показалось Юлиану существенным и очень важным, но додумать не было времени.

Сразу три рокера ринулись на своих мотоциклах к стеклянной двери. Они мчались, нагнувшись к рулю, – и вломились сквозь стекло, разбив дверь вдребезги! Один из них при этом отважном маневре упал, а двое других хладнокровно мчались дальше – прямо на Юлиана.

Удар пришелся Юлиану между лопаток и сбил его с ног. Падая, он увидел, как прямо на него несется тяжелое мотоциклетное колесо. Он инстинктивно закрыл лицо руками, хотя знал, насколько бессилен этот заслон против четырех центнеров стали и пластика.

Но тролль отвернул руль и проскочил в десяти сантиметрах от Юлиана. Машина рухнула и, рассыпая искры, по инерции заскользила прямо на группу посетителей, сидевших у входа в пиццерию. Те с криками вскочили, а мотоцикл пропахал между столиками широкую просеку. Тролль, подмятый под свою машину, не подавал признаков жизни. Из его кожаного комбинезона курился серый дым. Юлиан вскочил на ноги. Внутренний дворик превратился в адский котел. Посетители и обслуживающий персонал с криками разбегались во все стороны, с галереи второго этажа выглядывали любопытные лица, чтобы узнать, что за шум внизу.